Текст книги "Перерождение в отомэ (СИ)"

Автор книги: Nai-san

сообщить о нарушении

Текущая страница: 129 (всего у книги 136 страниц)

Девушка отвернула голову влево, чтобы не смотреть стыдливо в лицо Гокудеры.

– Но такого в жизни не бывает, – Хаято осознал, что ошибся в словах, когда увидел, как опускаются плечи босса. – Десятая. Десятая?

Она не поворачивается к нему, смотря в небо на лениво придвигающую к городу серую тучу. Сил посмотреть на друга у нее нет. Как она может это сделать, зная, что Хаято рядом только из-за влияния Системы, что она обманывает всех?

– Десятая? Тс… Тсуна?

Имя, произнесенное неуверенным голосом. Голосом человека, который почти никогда и не звал ее по имени. Такое проигнорировать Савада не смогла, поворачиваясь и натыкаясь на искренний ярко-бирюзовый взгляд.

– Опять-таки я не очень понимаю, о чем вы… ты говоришь, но уверен на все сто процентов, что все, произнесенной Деся… тобой, было твоим, было настоящим.

Тсуна виновато нахмурилась. Это дало понять Хаято, что ему не поверили.

– Бейсбольный придурок недавно сказал кое-что. Что-то наподобие: «Я знал, что ты так ответишь». И я согласен с этим. Когда вы говорите что-то, не возникает ощущение, что это чужие слова. Ой, то есть «ты», я немного не привык… прости… те.

Тсуна слегка улыбнулась.

– Я о том, что ты всегда делаешь и говоришь то, что… остается в твоем характере? А иногда я и вовсе думаю, что вот такое точно могла сказать только Десятая! – энергично добавил Хаято, а следом уже спокойнее: – Поэтому не обесценивайте себя. Ваши поступки и слова только ваши.

Девушка отрешенно призадумалась. Система почти всегда останавливала время и предлагала сделать выбор в те моменты, когда Тсуна и так раздумывала, что делать или как ответить. Жизнь ежесекундно состоит из таких маленьких выборов, и лишь иногда Система вмешивается, зачастую предлагая либо очень банальные варианты по типу «да» и «нет», либо и вовсе будто бы читает мысли хозяйки и дает тот вариант, который Тсуна бы выбрала без подсказок. Бывали исключения, когда все предложенные опции были, мягко говоря, отстойными, но без этого никак.

Тогда что получалось? Кто все-таки главнее? Система была инструментом Тсуны, просто воплощая ее мысли и подчеркивая важность некоторых выборов, или Тсуна была инструментом Системы, которая так влияла на мир во имя Три-ни-Сетте?

За пятнадцать лет Савада так и не нашла ответ на эти вопросы. Но если у нее получится выиграть себе побольше времени в этом мире, то узнать все тоже успеется.

Достигнув внутреннего баланса, пусть пока и шаткого, Тсуна улыбнулась и положила голову на плечо растерянного Хаято. Она ничего не говорила, просто облокотилась на друга. Оставалось еще много сомнений: ивенты, от которых она не могла отказаться, задания, которые она брала из-за пугающих штрафов, и, конечно, были показатели, которые заставляли Тсуну бояться, что она нравится людям только из-за Системы. Но пока что ей хватает и того, что сказал Хаято. Если место босса, семья и товарищи ей достались за собственные усилия и заслуги, то уже есть ради чего бороться.

– Вы там чего пригрелись как котята? – Такеши, склонившись над лестничными перилами и взглянув на друзей со второго этажа, показал пальцем куда-то вперед. На асфальте, нагретом пока что не спрятавшимся за тучами солнцем, лежало трое похожих друг на друга котят. – Мы тут закончили, кстати.

Такеши на секунду скрылся и уже скоро появился рядом с Хаято и Тсуной, спустившись к ним. Убрав вылезшие из хвоста волосы девушки, он заметил, что Тсуна подремывала на плече.

– Плохо спала ночью? Тогда давайте поторопимся назад, поспишь нормально.

Чувствуя под щекой надежное плечо и довольствуясь поглаживанием по волосам, Тсуна радостно зажмурилась. Когда подошли Хром и Реборн пришлось отказаться от приятностей и встать.

– Что-нибудь нашли?

Хром отрицательно покачала головой, что Тсуну совсем не удивило.

– Спрятанные шоколадки – наш лучший улов.

Иллюзионистка протянула боссу одно из позаимствованных лакомств и покраснела от душевной благодарности.

– А мы с альтер-Тсуной похожи даже больше, чем я думала.

Савада настороженно замерла, дожидаясь замечания от Реборна о том, что они еще похожи своей глупостью или неряшливостью, однако репетитор не торопился что-то говорить, почему-то смотря серьезно и даже немного встревоженно.

– Ладно, пойдемте ко мне, – она не хотела снова разгадывать мысли Реборна, лучше вернуться домой.

По пути назад Наги, поборов всю свою немалую стеснительность, подхватила Тсуну под руку. То ли она повторяла за Киоко, то ли пыталась урвать момент близости с боссом, чтобы не отставать от парней. Тсуна против не была, поэтому так, в обнимку, они и дошли. Стоило им перейти порог, как на шум вышла взволнованная Нана. Кажется, она ожидала увидеть побитых ребят, которые снова сбежали на какое-нибудь серьезное сражение. Понять женщину можно было. Утром она видела веселых подростков, а стоило отойти на пять минут и вернуться, как все изменилось. Ребята выглядели без преувеличений траурно. Разумеется, никто не стал рассказывать Нане, что ее единственная дочь может исчезнуть, в этот раз навсегда, так что старшей Саваде пришлось самой пытаться разгадать причину смены настроения ребят. В итоге в магазин она пошла одна. Теперь, когда стали ясны мотивы альтер-Тсуны, можно было перестать параноить и переживать за всех, с кем дружна настоящая Тсуна. Да и за Наной все равно приглядывали подчиненные семьи.

Когда женщина, переживающая за ребят, по возвращении не обнаружила их дома, то начала волноваться еще сильнее. Так ведь всегда происходило, они пропадают, а она потом узнает об ужасных проблемах и испытаниях, с которыми бедные дети столкнулись.

Сейчас все обстояло иначе. Тсуна и ее друзья выглядели целыми и более расслабленными, хотя некая мрачность все еще проскальзывала на их лицах.

– Все в порядке?

– Ага, мам. Мы просто прогулялись.

Нана неохотно приняла такой ответ.

– Взяли бы тогда с собой гостя. Нельзя же так его оставлять.

Именно в этот момент в коридор выплыл Бьякуран, чей вид немного отличался от утреннего. Джессо всегда отличался бледностью, но сейчас кожа стала еще белее. Его изнеможение было трудно пропустить.

Когда ребята отошли от Наны, Бьякуран без предисловий сразу перешел к сути:

– Я не нашел миров, где Тсунаеши-тян пропала.

Савада не понимала, зачем нужно было тратить на это силы, но отговорить парня заглядывать в параллели, чтобы найти альтернативное развитие утреннего переполоха, у нее не получилось. Друзья, судя по всему, услышанному обрадовались, хотя толком это ничего не говорило. Три-ни-Сетте – не человек, чтобы торопиться или медлить, это система устройства мира. Если Три-ни-Сетте заметила две одинаковые души, вероятно, ей потребуется фиксированное количество времени, чтобы с этим справиться.

– Ладно, вы тут обсудите все, а Тсуне пора спать, – нарушил тишину Реборн.

Девушка чуть в осадок не выпала. Чего ее укладывают? Да, она плохо спала в последние дни, но не оставлять же ребят?

– Десятая, вам нужно отдохнуть, – Хаято вернулся к прежней вежливой манере.

– Я могу присоединиться, Тсунаеши-тян, – сказал… ну сказал тот единственный человек в комнате, который был способен на это.

– Ноги сломаю, – Такеши угрожающе двинулся на Бьякурана.

Увидеть, что было дальше, Савада не успела. Услышав лишь пожелания приятных снов от Хром, она была вытолкана Реборном к лестнице. В комнате играющим в компьютер обнаружился Ламбо, который сразу поинтересовался, что происходит.

– Спать? – он удивленно посмотрел на Тсуну. – О! Тогда я с тобой.

Странное рвение для того, кто считал, что в его возрасте послеобеденный сон – это не круто. Но отказывать мальчику Савада не стала.

– Ты у стенки.

– Ээ? Почему?

– Ээм, – Тсуна взъерошила волосы. Расстроить Ламбо, напомнив, что он слишком часто падает с кровати? – Те, кто спит на краю, рискуют быть схваченным монстром.

– Тогда я должен там спать! Ламбо-сан защитит сестренку.

Это очень мило, но Тсуна все-таки настояла на своем, и Ламбо, порой упертый, а порой очень легко сдававшийся, согласился.

Переодевшись в ванной и юркнув под тонкое летнее одеяло, девушка зевнула.

– Реборн? Ты чего тут до сих пор?

Репетитор залез в свой бессменный гамак, из которого пока не вырос, и, кажется, тоже собрался спать. Он-то? Тот Реборн, который и ночью не спит так долго, как Тсуна? А уж про обеденный сон можно и не говорить? Он же только притворяется, когда хочет избежать разговора.

Савада раздумывала, как пошутить, когда репетитор произнес:

– О чем ты переживаешь? Непохоже, что ты всерьез думаешь о вероятности своего исчезновения. Тебя не успокоили слова Гокудеры?

– Погоди, слова Хаято? Ты подслушивал?

– Вы сидели не так уж и далеко, а с осмотром той конуры мы закончили быстро.

Ну классно. Все слышали ее бред.

– Мне казалось, Гокудере удалось доказать тебе, что ты снова надумала себе того, чего нет?

Тсуна, все еще недовольная шпионажем, кивнула. Хаято действительно успокоил ее.

– Тогда ты переживаешь о чем-то другом?

У нее был шанс соврать и сказать, что она хочет спать и ничего более, но день сегодня выдался странным. Ее накачали сывороткой правды? Или банально прорвало после многих лет попытки удержать все в себе?

– Эм, Реборн, что если… у меня есть один большой-большой секрет?

– Если ты про тот ужасный тест, который писала перед каникулами, то я нашел его обрывки и восстановил.

– Кхм, я не про него, – поспешила перевести она тему. – Почему ты думаешь, что мой секрет такой мелкий? Я не могу скрывать что-то грандиозное?

– От человека, который молчал про знакомство с Шахматноголовым и про договор с Вендиче?

Тсуна стыдливо покраснела.

– Так ли важен этот твой секрет? Даже если это реинкарнация и тому подобное.

Савада некультурно и некрасиво выпучила глаза, гадая, было ли это совпадение или… или репетитор знал больше, чем говорил?

– Какая бы тайна ни была, глупая ученица останется глупой ученицей. Так все-таки о чем ты переживаешь?

Тсуна будто бы каталась на американских горках, так лихо Реборн лавировал по темам.

– Я думала… – сжимая в ладонях край одеяла, робко начала девушка. – Нравлюсь ли я людям за то, какая я есть? Не… не кажусь ли я лучше, чем есть?

Объяснить свои страхи, не рассказывая о Системе, это то еще испытание. Но Тсуна действительно недавно задумалась, нравилась ли она как в дружеском, так и в романтическом плане, за то, какая она? Или Система с этой чертовой отомэ-прошивкой делала все за нее? Когда-то Тсуна боялась чувств ребят, теперь ей больше страшно, настоящие ли они. Не играет ли Системы с их сознанием?

– Никогда не думал, что в один день у тебя появится синдром самозванца, – Реборн с печалью осознал, насколько сильно Тсуна загнала себя и запуталась. – Лучше, чем ты есть, говоришь? Сомневаюсь. Ты же не думаешь, что Хранители видят тебя идеальной? Прекрасной? Или, например, ангелом?

Тсуна удивленно приоткрыла рот, пораженная, какое точное сравнение с ангелом привел Реборн.

– Правда? – киллер закатил глаза. – У тебя иногда самооценка взлетает до небес, но сегодня ты побила собственный рекорд.

Тсуна неловко потерла предплечье.

– Даже верный Гокудера вряд ли считает тебя идеальной, ему просто хватает такта смолчать, – кажется, Реборн даже не пытался быть помягче с ней. – Тсуна, ты учишься хорошо, но по жизни тебе точно не хватает мозгов. Ты шумная и катастрофически неуклюжая. Постоянно молчишь о своих проблемах, но просишь делиться с тобой всем. Это называется лицемерием. Ты невежлива или даже скорее груба. Добрая, что вроде бы хорошо, но пора задуматься о том, чтобы не тащить опасных людей в Вонголу. А еще! У тебя ужасное чувство юмора.

– Эй, – вяло попыталась протестовать она.

– И после этого ты скажешь, что люди видят тебя лучше, чем ты есть? Все твои Хранители прекрасно знают о всех твоих минусах. И, – он усмехнулся. – Это им не мешает. Они знают, какая ты, и вопреки всему этому ты продолжаешь им нравиться. Ты можешь стараться казаться милее и невиннее, чем есть на самом деле, но это всегда заметно. И нравишься ты не за это, а за поступки, за недели, месяцы и годы, которые ты проводишь рядом с ними, за попытки безвозмездно помочь. Вот и все. Никаких больших-больших секретов, все просто и понятно.

Упрощая слова Реборна и выкидывая кучу оскорблений, Тсуна пришла к тому, что… она нравится людям не из-за прокачанного очарования и ауры ангелы?

– И никто не думает, что тебе есть замена, – сказал он. Тсуна вскинула подбородок и всмотрелась во всезнающее выражение лица Реборна, которое ее так часто бесило. – С момента появления этой «альтер-Тсуны», как ты ее называешь, ты постоянно выглядишь так, будто ждешь что кто-то скажет: «Тут две Тсуны, можно выбрать любую и остаться с ней, ведь нет никакой разницы». Но это отнюдь не так. Разница есть. И даже не шути, что она выглядит брутальнее. Суть в том, что с ребятами была ты и знают они тебя. Одна внешность – это не все, что нужно людям.

Тсуна, поняв, что уже секунд десять не дышит, удивленно вдохнула. Она всегда задумывалась, как работают показатели симпатии и любви? Симпатия человека влияет на показатели? Или показатели определяют степень любви? Что причина, а что следствие? Но если верить словам и рассуждениям Реборна, то показатели лишь пытаются оценить чувства и выразить их в цифрах? И пусть Тсуна выбирает правильные реплики, прокачивает ауры, никто ее не будет любить по прихоти Системы? Только время, проведенное вместе, решает?

– Спасибо, Реборн, – почти физически ощущая, как последний узелок сомнений в ней развязывается, произнесла Тсуна с нежной улыбкой.

Реборн сдержанно кивнул и отвернулся, не желая, чтобы по его глазам ученица поняла, что он говорил не только от лица ее друзей, которые несомненно сказали бы то же самое, но и от себя. Он выразил свои настоящие мысли. От Леона, сидящего на подушке и хитро смотрящего на владельца, не укрылся мягкий взгляд Реборна. Хамелеон удовлетворенно кивнул маленькой головкой и на радостях начал переливаться разными цветами. Киллер лишь закатил глаза на это ребячество.

Тсуна легла в постель и повернулась на бок, сразу натыкаясь на любопытный детский взгляд. Ах, точно, Ламбо.

– Я тоже люблю сестренку, даже несмотря на то, что ты не всегда делишься конфетами, – вряд ли он понял хоть половину из услышанного, но его попытка поддержать Тсуну не могла не растрогать.

– И я тебя люблю, несмотря на то, что иногда ты ужасно капризный.

– Ламбо-сан не капризный, – надувшись, сказал мальчик и лег к ней.

Тсуна с тихим смехом обняла его и закрыла глаза. Когда-нибудь придет время быть до конца откровенной, и она обязательно расскажет про Систему, а сейчас… Сейчас ей хочется только спать.

***

Продрав глаза, Тсуна потянулась. Нащупала отсутствие Ламбо по соседству она сразу же и повернулась на другой бок. Фигура за столом могла бы напугать, если бы девушка мгновенно не разглядела, кто там сидел. Далось это не так легко из-за полумрака в комнате.

Тсуна испугалась, что проспала до самой ночи, но быстрое постукивание капель за окном дало понять, какая погода на улице. Начался ливень, тучи все-таки закрыли небо Намимори, не позволяя солнцу заглянуть в дом Савад.

– Мне пора начинать волноваться за твое хобби сидеть рядом со спящими людьми? – она села на постели и с добродушной усмешкой взглянула на гостя. – Странные фетиши.

– Зверек, следи за речью.

– Тебя так смутило последнее слово, хахах?

Кёя раздраженно скрестил руки на груди, но на лице его негативные эмоции не проявились. Или это она в таком плохом освещении плохо рассмотрела?

– Ну правда, ты чего тут?

Поднявшись и немного размявшись, она так и не услышала ответа. Что ж, это Кёя, говорить он не очень любит. Решив пойти принять душ, Тсуна сделала шаг. И вот тогда парень все же произнес:

– Подумал, что ты исчезнешь, если рядом никого не будет.

Ох, ну конечно ему позвонили и все рассказали.

Логика Кёи была странной, будто бы, если на нее будут смотреть, то она точно не растворится. Но в их-то дикой ситуации, когда не знаешь, что грядет, можно было принять такой вывод. И если Кёе это помогает не думать о плохом, то Тсуна и не против… Хм, а не по такой же ли причине Реборн делал вид, что тоже ложится спать? Он не хотел оставлять ее без присмотра? Наверное, было бы жутко, оставляешь человека ненадолго одного, а потом возвращаешься и… никого. Пусто.

Реборна в комнате не наблюдалось, ушел, когда его сменили на посту? Хех.

– Я пойду в душ, – Тсуна не сдержала разъезжающиеся уголки губ и позволила себе выдать одну из тех ужасных шуток, которые упоминал репетитор. – Туда-то ты со мной не пойдешь? Или я исчезну без тебя?

– Зверек, – сколько предупреждения в этом тоне.

– Молчу!

Она освежилась после сна, переоделась и спустилась вниз. Разумеется, под присмотром Кёи. Или можно назвать это конвоем?

– Тсуна-чан! – Рёхей маленьким ураганчиком налетел на нее. Вначале его ладони легли на щеки девушки, потом провели по волосам, подержали за руки. Так он проверял, материальна ли Савада.

Тсуна захихикала. Она не была против, особенно когда Рёхей своей энергией метафорически освещал комнату. Даже в доме чувствовалось, что творится за окном, стало мрачнее, а Сасагава доказывал, что являлся Хранителем Солнца более чем обоснованно. С ним стало не так зябко.

– Если бы я знала, что вы соберетесь, я бы приготовила что-то на ужин. Ох, пойду что-нибудь быстрое сделаю, – Нана подорвалась с места.

– Нана-сан, не надо. Вы лучше экстремально отдохните!

– Ой, ну где я найду в Намимори место для экстремального отдыха? – женщина положила ладонь на щеку и натурально сыграла недоумение. Рёхей заулыбался от этой шутки.

– Вам действительно стоит отдохнуть, маман, – поддержал Реборн.

– Точно? – ей ответили кивками. – Тогда я пойду к себе, вы за детьми приглядите?

– Конечно, – сказал Такеши.

– Не будьте так уверены, что это просто. Ламбо поспал в обед всего полчаса, а энергии у него…

Ну, теперь Тсуна поняла, что Ламбо не особо хотел спать и согласился лишь ради ее компании. Хорошо, что из кровати он вылез, не наступив на нее. Хотя она могла и не почувствовать.

Тсуна плюхнулась на диван, стараясь сесть поближе к теплому боку Рёхея. Хром скромно присела рядом, оставляя Бьякурана ни с чем. Пытаться спихнуть кого-то он, к своей чести, не стал, занимая последнее место на диване. Пусть компания была и не полной, все-таки они без Шимон, но места в гостиной быстро закончились. Фуута уселся у подтянутых к груди ног Тсуны, без проблем помещаясь так на диване. Такеши сел на один подлокотник, Реборн на второй, а Хаято не был против и пола. Ламбо и И-Пин заняли кресло, Кёя же ушел на кухню. Ну, он хотя бы остался с ними в одном доме.

Разговор был ни о чем, поднимать тяжелую для всех тему никто не хотел. О чем говорить, не так и важно, главное, они собрались вместе. Или почти вместе… Тсуна не успела почувствовать, что кого-то не хватает, когда раздался дверной звонок, перекрывший звук голосов и стук дождя.

– Я открою! – резвость Хром не оставляла простора для размышлений о том, кто мог прийти в такую непогоду.

Тсуна тоже поднялась с места и направилась в коридор. Рокудо, поприветствовав Наги и не забыв разуться, быстро двинулся к Саваде.

– Хии?! – она никак не ожидала, что он подхватит ее под бедрами и приподнимет.

– Тсунаеши-чан, я безумно скучал.

Где-то позади фыркнул подпирающий стенку Хаято, который не был доволен фривольностью Мукуро, но ни он, ни кто-то другой ничего не сказал. Даже Кёя не стал выходить с кухни, чтобы начать драку. То, что Десятая переживала из-за отсутствия Хранителя Тумана, знали все.

– Если бы скучал, то не пропадал бы, – она надула щеки и приобняла парня за шею, чтобы не упасть на пол, куда ее не торопились возвращать.

– Ммм, обещаю, что больше никогда-никогда не пропаду. Буду рядом каждую секунду твоей жизни.

– Не надо мне тут угрожать, – на радость остальным парням весело сказала она. – Ты один?

– Оя, а ты ждала еще кого?

– Ты оставил своих ребят одних? Фран не боится грозы?

– Фран? Нет. Кен? Да. И маленький сатанист вовсю решил этим воспользоваться, – Тсуне стало заочно жаль Кена. И Чикусу тоже, ему же с последствиями разбираться.

Мукуро, отказываясь отпускать девушку, понес ее в гостиную, где все заняли те же самые места. Мукуро наотрез отказывался садиться не с Тсуной. Конфликтовать с Рёхеем и уж тем более выгонять Наги с ее места тоже не хотел, поэтому остался стоять позади дивана, прямо за Тсуной. Опираясь о спинку и перебирая волосы, которые Савада забыла собрать после душа, Мукуро остался доволен.

– Так куда ты пропал?

– Пытался разузнать о другой тебе, – кажется, он был больше сосредоточен на ее волосах, чем на разговоре.

– Хм, вы виделись? – Тсуна не знала, почему предположила это. Из истории в профиле альтер-Тсуны она так и не поняла, в каких отношениях была ее копия и другой Мукуро.

– Да, она пришла в первый же день, но уже после твоего звонка.

И вот тут Савада наконец поняла, что связывало ее и Мукуро в том мире. На это натолкнул задумчиво-грустный тон Рокудо. Ха, довольно неожиданно… они все-таки были весьма юными. Но объединенные одним взглядом на жизнь и испытаниями, которые им встречались, они могли привязаться друг к другу. А потом альтер-Тсуна, оторванная от родного мира и ностальгирующая по нему, могла принять эту привязанность за романтические чувства.

– Что-то узнал?

– Не особо много.

– А самое главное-то выведал?

Мукуро с интересом ждал, что же это самое главное.

– Откуда у нее глаз?

– Другой я отдал ей… перед смертью, – не то, что она ожидала.

Тсуна откинула голову на спинку и внимательно посмотрела в красный глаз парня.

– Оя, Тсунаеши-чан, я готов отдать тебе все, что имею. Даже органы, но этот глаз… он не принесет тебе ничего хорошего.

Мукуро решил, что она пялится как бы спрашивая, почему тот Мукуро подарил глаз Тсуне, а он сам ей не дарит? Что за ересь?

– Оох, – Тсуна изумленно выдохнула. Шестеренки в ее голове заскрипели, пытаясь что-то вспомнить. – Это как Какаши и Обито, что ли?

– Кто?

– Наруто, – пояснил Рёхей.

– Нужно будет посмотреть вместе, – решила Тсуна. – Но это потребует очень, очень много времени.

В этом мире «Наруто» даже не вышел полностью.

– Впереди вся жизнь, – демонстративно легкомысленно произнес Мукуро, хотя никто уже ни в чем не был уверен.

Он еще немного рассказал, что успел выяснить. Немного, как он признался еще в самом начале, но хотя бы временные рамки стали ясными. Судя по всему, мотать по мирам альтер-Тсуну начало в тринадцать лет или около того. Значит, она перемещалась по параллелям уже два с половиной года. И получается, в разных мирах она оставалась на разные промежутки времени. Здесь-то она уже очень долго. Сложно, наверное, потерять родной мир в таком возрасте. Если бы это была первая жизнь, а Тсуна – обычным подростком, это стало бы сильной психологической травмой.

Погода ухудшалась. Так-то Тсуне нравился дождь, но сегодня он как-то давил на сознание и заставлял ждать чего-то плохого. В фильмах и комиксах любят делать пафосные битвы при такой мрачной погоде. А хотя… Тсуна начала вспоминать, что при ее сражениях погода всегда была хорошей. Вот это ей везло. Если бы пришлось сражаться в ненавистную зиму, то она бы проиграла, как проигрывали страны, нападая на Россию в заснеженную пору.

И только она подумала, что все будет нормально, как за окном сверкнула молния и разверзся гром. Но худшее было впереди.

Время вокруг остановилось.

Рёхей с прикрытыми глазами и широкой улыбкой после шутки Тсуны, Хаято, пытающийся незаметно пнуть Бьякурана, Фуута, застыв в воздухе при падении с дивана. Он подскочил от испуга, когда прогремел гром, и Тсуна еще не успела его поймать. Она потянула мальчика на себя, чтобы он все-таки не упал после того, как время снова начнет идти… если оно начнет идти.

Застыли все. Реборн, делавший вид, что не слушает подростков, которые давно перестали обсуждать что-то стоящее, тоже не двигался. Хотя от столь необычного человека, прожившего много лет под странным проклятием, можно было ожидать чего угодно.

Смотреть на то, как ее близкие не шевелились и не моргали, было воистину жутко.

Тсуна посмотрела в окно. Дождь перестал барабанить, а в небе можно было разглядеть не пропадающую, зависшую молнию.

– Что за черт?

Она могла говорить и двигаться. Это не обычная заморозка времени при выборе ответов от Системы. Что происходит?

– Ты готова? – раздалось со стороны прихожей.

Тсуна вздрогнула и, подпрыгнув, развернулась. Ее двойник ожидающе стоял у стены.

– Что ты тут делаешь?

– Мое время уже подходит к концу, радуйся, что я не буду втягивать их, – она кивнула на застывших ребят.

Альтер-Тсуна сделала вид, что поступила так не ради себя, хотя сразу вспоминалось, как легко, по словам Кёи, он разобрался с ней. В формате один на один шансов-то побольше.

Тсуна кое-как вылезла с дивана, не столкнув Фууту и высвободив волосы из рук Мукуро. Она встала напротив своей копии и отрешенно посмотрела на распахнутую входную дверь, которая ранее была закрыта.

– Как ты это сделала? – Савада абстрактно показала вокруг, намекая на замерзшее время.

– Мм, ладно, расскажу, это не такая уж и тайна, – альтер-Тсуна пожала плечами. – Однажды во время выбора, когда время остановилось, произошел лаг. Я могла двигаться. Это забавно и удобно, на самом деле. Можно творить все, что пожелает душа, и сделать ситуацию после ответа веселой. В общем, я решила это повторить. Я поняла, что Система – не нечто святое и всесильное, это обычное программное обеспечение, у которого есть лазейки.

Она осмотрела вид Тсуны и кивнула ей на стойку с обувью. Им нужно выходить на улицу, а она в носках.

– И у меня кое-что получилось. Если выбрать определенные настройки и перелистнуть вкладки в нужном порядке, то время останавливалось, даже выбор никакой не нужен, – продолжила она. Тсуна с тихим ужасом пыталась представить, как легко избавляться от людей в замершем мире. – И я активно этим пользовалась.

– Поэтому Система попыталась исправить твое вмешательство и случайно выкинула тебя?

– Случайно ли? – хмыкнула копия. – Но нет. Не из-за этого. Либо Система не замечала мою маленькую шалость и не исправляла этот баг в своих редких обновлениях, либо ей было все равно, как я развлекалась. Система решила, что я перешла черту, когда я…

Она ненадолго остановила рассказ, порывисто засунув руки в карман толстовки.

– Я подумала, если можно остановить время… можно ли его еще и отмотать назад?

Спрашивать, зачем ей нужно было вернуться назад, глупо. Взгляд альтер-Тсуны, полностью сосредоточенный на Мукуро, был красноречивее некуда.

– И тут наступает конец одной моей истории и стартует начало другой, когда я стала перемещаться по мирам. Ну что, пойдем? – она резво заговорила о другом, кивнув на кроссовки, которые Тсуна уже надела.

– Пойдем, – спокойно согласились в ответ.

Савада давно решила, что не позволит кому-то другому убить свою копию. Это же несправедливо, просить о таком она не могла. Многие из ее друзей винили бы себя за это, мучаемые кошмарами еще полжизни.

Напоследок Тсуна обернулась.

Если бы противником выступал кто-нибудь иной, то она бы хотела сразиться бок о бок с друзьями. Вначале ее это пугало, Тсуна не хотела втягивать ребят в разборки с Мукуро, очень боялась и винила себя за то, что друзья вынуждены биться за кольца с Варией. Но потом ее мнение сменилось. Будущее, где Хранители были сильны, где на них можно было положиться, открыло ей глаза. А битва с Бермудой и вовсе показала, как сражаться не одной. Без ребят Тсуна бы ни за что не справилась с Вендиче. Теперь же все вернулось к начальной точке… Если она выйдет победителем из сегодняшней битвы, то пообещает больше никогда так не поступать.

Тсуна сделала шаг на улицу и пораженно остановилась. Застывший мир был прекрасен. Замершие капли дождя в воздухе и след от прошедшей там альтер-Тсуны, молния вдалеке, к которой хотелось подойти и посмотреть, ударила ли она в землю – все это завораживающе и ужасающе одновременно.

– Невероятно, – пробормотала она, продолжая рассматривать застывшие в воздухе листья, подгоняемые ветром. Самого ветра нельзя было почувствовать, раз уж время остановилось.

– Система поразительна, да?

Тсуна медленно кивнула. Но Система ли это сделала? Она все-таки просто продвинутая программа. Останавливала она время сама? Или Три-ни-Сетте, у которой был контроль над миром?

– Ты знаешь, что такое Три-ни-Сетте? – откуда у нее появилось желание задать этот вопрос?

– Что? Тринити? Как в Матрице? – а чувство юмора у них похоже сильнее, чем казалось изначально.

– Нет. Ладно, забей, – если Тсуна может спасти кого-то от удручающих знаний о Три-ни-Сетте, то она не упустит этот шанс.

Савада продолжала следовать за своей копией, но идти по арке, созданной прошедшей через капли альтер-Тсуной, вскоре надоело. Она протянула руку и коснулась застывшего ливня. Капли ожили и скатились по ее пальцам. С азартной улыбкой и ребячеством Тсуна сделала шаг под воду.

– Ай!

– Ну что там? – двойник обернулся.

– Капля в глаз попала…

– Ты идиотка? Разумеется, она попадет в глаз, если ты будешь так ходить, – теперь понятно, почему альтер-Тсуна не только натянула капюшон, но и ладонью сделала козырек над головой, так вода не мешала ей идти.

– Я уже говорила это, но обидно слышать от самой себя оскорбления.

– Боже… – альтер-Тсуна со скепсисом наблюдала, как ее менее сообразительная версия бегает под дождем. Сомнений в том, идиотка ли она, не оставалось. – Времени не так много, поэтому далеко мы не уйдем. Надо найти место поскорее.

– Но никто не должен пострадать.

Ливень шел уже продолжительное время, и люди успели разбежаться по домам, но нескольких жителей еще можно было найти на улице. Мужчина, возвращавшийся с работы, пара машин – это немного, но все равно рисковать нельзя.

– Парк подойдет, – вспомнила альтер-Тсуна и немного сменила курс.

За десять минут, которые они шли, Тсуна успела пожалеть о том, что только что бегала под дождем. Без ветра было не холодно, но остановившееся время никак не влияло на пониженную температуру, прохлада никуда не делась. А теперь Тсуна еще и намокла.

Она не могла не сравнить свою одежду и наряд двойника. Альтер-Тсуна надела эластичную черную юбку. Короткую. Очень короткую. Это было бы на грани всех приличий, если бы не лосины под ней. Черные ботинки и толстовка с абстрактным узором из геометрических фигур подходили погоде как по темному цвету, так и по утепленности… А что было на Тсуне? Белые шорты и футболка из мужского отдела с рисунком мемного сиба-ину – Доге. Именно то, что надо для пафосного сражения со своим злобным клоном! Так еще и все мокрое теперь.

В парке они прошли мимо женщины, которая никуда не торопилась и, казалось, наслаждалась слякотью. Они постарались отойти подальше от нее, чтобы не задеть в случае чего, и как-то оказались в довольно знакомой части парка.