Текст книги "Перерождение в отомэ (СИ)"

Автор книги: Nai-san

сообщить о нарушении

Текущая страница: 67 (всего у книги 136 страниц)

Так они и дошли до столовой, впервые используемой вместо кухни. Большой стол вполне вместил всех присутствующих, хотя, конечно, не все жители базы пришли. Вкусный ужин, частично приготовленный, частично привезенный из кафе, ведь теперь можно было спокойно взаимодействовать с поверхностью. Было шумно, но до ужаса весело и даже по-домашнему.

Странной была причина этого мероприятия, все думали, что праздновали победу над Бьякураном и возвращение мира, но Хаято в тосте сказал о том, что это в честь выздоровления Десятой. Эту причину приняли, ведь Тсуна действительно выбралась из койки, девушка смолчала, что могла бы и раньше, но ее не выпускали. Было много болтовни, шуток и тихой радости за столом. Но через полчаса тепло в груди Савады сменилось на еле заметную печаль.

– Тсуна? – обратился к ней сидящий справа Ламбо, который заранее застолбил место с девушкой. – Все хорошо?

Из-за шума не все обратили внимание на этот разговор, но пара людей повернулась.

– Что-то болит? Все же рано тебе было возвращаться к активному образу жизни, – с беспокойством бормочет Гокудера. Ох, Тсуна бы не назвала сегодняшний день активным.

– Нет, нет, я в порядке, – у нее немного ныла рука, отчего было неудобно держать вилку, но это мелочь. – Просто…

Она не находит в себе сил высказать мысли. Это же разрушит всю приятную атмосферу.

★Рассказать

★Сменить тему

Тсуна уже готова начать исполнять второй вариант, когда замечает внимательный взгляд репетитора. Реборн смотрел с решительностью и с… надеждой? Непривычно видеть такие эмоции на лице киллера. Но, если он верит в нее, то лучше бы не молчать. Надо быть сильной и бороться за свое счастье.

– Все в порядке, но… я… просто подумала, что… – девушка прикрывает на пару секунд глаза и немного печально улыбается. – Что хотела бы сидеть вот так же, но у себя дома, с мамой и… своими Хранителями.

Нужно отдать должное ребятам, почти все смогли сдержать выражения лиц и скрыть на них боль. Хотя вот Ламбо немного отшатнулся от Тсуны и грустно уткнул взгляд в тарелку, Рёхей немного побледнел и что-то пробормотал, что с Наной она и тут может встретиться. Он и сам понимал, что это глупое предложение, хотя бы потому что Нана и Емицу не знали про смерть дочери. Хаято и Кея визуально никак не отреагировали. Такеши неубедительно улыбнулся и начал рассказывать какую-то историю с участием Скуало. Хром и Мукуро смотрели на всю эту сцену с интересом, вот только интерес у них был разный, даже противоположный.

Вечер все равно закончился неплохо, что, с одной стороны, хорошо, ведь Тсуна не хотела портить всем настроение. Но, с другой стороны, ее слова будто замяли и выбросили из головы, и девушка не добилась понимания. Но она изначально знала, что просто не будет. Тсуне предстояло еще побороться, в этот раз не за мир, а за саму себя.

– Тсуна, – ее окликают в коридоре. Шоичи махнул ей рукой, будто бы для приветствия, хотя они недавно виделись за ужином. – Эм, есть время?

– Для тебя оно есть всегда, – девушка подмигивает, но не видит никакой реакции, поэтому подмигивает второй раз.

– Тебе что-то попало в глаз?

– Мда, – резюмирует Савада и ерошит волосы, Ирие недолго держал лицо и рассмеялся. – Ах ты! Я ведь поверила, что ты не понял.

– Ахаха, прости. – Он кивает в сторону, предлагая отойти, а то тут, посреди коридора, поговорить вряд ли удастся.

Шоичи сразу становится серьезнее и более нервным, это видно по ссутуленной спине от боли в животе и постоянными попытками парня поправить очки, которые не сползали. Вначале-то ему удалось пошутить и посмеяться, но он просто старался не впадать в панику от проблем, долго ему это делать не удалось.

– Что-то случилось?

Тсуна начала перенимать тревожный настрой. И было почему. Из-за того, что после сражения у девушки были сложности с пламенем, ведь она еще не восстановила энергию, Савада не могла снова прийти к телу будущей себя для подпитки ради «воскрешения». Ну и еще никто не пустил бы Тсуну в такую даль, в общем, возможность возвращения взрослой себя была под вопросом.

– Она не очнется? – тихо спросила она, воровато оглядываясь.

– Что? О, нет, тут все вроде в порядке. Помощь Дино была очень кстати, хотя мои прогнозы по поводу того, когда она придет в себя, могут не сбыться. Но рано или поздно это случится, – он старается отдышаться после того, как все это протараторил, размахивая руками. – Я пытался отключить машину и посмотреть на ее действие.

Не так давно Тсуна узнала, что эта конструкция, которую она окрестила машиной времени, не была машиной времени в прямом смысле слова. То есть она не перемещала во времени, на это была способна лишь базука и снаряды к ней, именно так Савада и попала в будущее. А эта большая белая машина, которую Ирие называл слишком заумно, нужна была для того, чтобы никто из путешественников во времени не вернулся в прошлое через пять отведенных минут. Логично, ведь нужно было хотя бы пару дней на их план по заимствованию кольца. А еще через нее можно было ограничить вмешательства из прошлого. То есть здешняя Тсуна не хотела втягивать слишком много людей, только себя. В принципе, это можно было понять, ни одна из Савада не хотела, чтобы ее друзья страдали, видя ужас будущего. Так что в машине была предусмотрена функция препятствования перемещению во времени, в теории, если бы на кого-то упала базука, то она бы не сработала. Это только в теории, ведь Шоичи банально забыл включить эту функцию, так в будущее попал Реборн. Но Ирие, заметив второго путешественника во времени, настроил все, как надо. А если бы забыл? Кто знает, вдруг сейчас тут бы бегала куча людей из прошлого? Страшно представить.

Именно поэтому, чтобы вернуться в свое время, нужно отключить машину, и через некоторое время то, что держит Тсуну и Реборна тут, пропадет, и они вернутся назад. Из-за этого слова Ирие и были такими ужасающими.

– Что? – испуганно спросила Тсуна.

– Не знаю, оно не начинает отсчет, я даже рискнул и подождал отведенные пять минут, но вы не отправились в прошлое, – Шоичи скрючивается от усилившейся боли в животе. – Что-то мешает путешествию во времени.

– Это плохо, очень плохо, – девушка начинает наворачивать круги по коридору, активно думая. – А возможно… да нет. Нет, конечно. Но… эм, можно ли было сломать эту штуку специально, чтобы… ну… помешать?

Ирие от такого странного предположения и шока даже перестает нервничать.

– Кому это может понадобиться? Полный бре… – он замолкает на половине фразы. – Ох, да ладно. Нет, они бы не стали.

Парень не очень хорошо разбирался во внутренних отношениях Вонголы, но все-таки мог понять, что здешние ребята дорожат Тсуной, поэтому не хотят ее лишаться.

– Эм, ты можешь просто рассказать им про то, что будущая ты жива, и все, никаких проблем. – Ирие действительно не понимает, зачем Тсуна все усложняет.

– Агх, мое объяснение ты точно посчитаешь тупым, – она мотает головой и замолкает.

– Я могу попытаться понять, – Шоичи с удивлением понимает, что говорит честно, ему интересно и даже важно это. Парень всегда предпочитал книги, науку, проекты, и единственными друзьями для него за всю жизнь были Бьякуран, Тсуна и Спаннер. Дружба с первым была иллюзией во время амнезии, со Спаннером он общался из-за схожих интересов. И только с Тсуной все было случайно и так по-настоящему, пусть и множество лет назад, ведь с ее взрослой версией он чувствовал себя виноватым и не мог вернуть старые дни. Но сейчас, с этой Тсуной было не так, было намного легче. И он хочет попытаться быть ее другом, хотя бы немного.

– Ладно, это что-то типа социального эксперимента, – девушка облокачивается о стену. – Ну, просто… ты точно подумаешь, что это ужасно. Но мы… я хочу, чтобы меня отпустили. Не потому что знают, что их Тсуна вернется, а потому что… ох, потому что уважают мое желание. Звучит как-то эгоистично и самовлюбленно, да? Я усложняю и делаю их несчастливее, только потому что хочу почувствовать моральное удовлетворение. – Она закрывает лицо ладонями и трет глаза. Тяжелый вздох вырывается против ее воли и содержит в себе краткое резюме состояния девушки.

Она действительно хочет, чтобы ее отпустили ради нее самой, чтобы они ненадолго поняли, как сложно ей и, наверное, как сложно было их Тсуне. Это как урок жизни, жестокий и бессмысленный. Савада понимала, что это все очень некрасиво и неправильно, но ей это было нужно. Она хочет верить в друзей.

Тсуна чувствует руку на плече, почти невесомое прикосновение, но почему-то очень согревающее во всех смыслах.

– Я точно не могу понять всех тонкостей, ведь мало знаю вас всех. Но я уверен, что по-настоящему жестоко ты бы никогда не поступила, ты всегда все делаешь ради семьи. – Он знает это даже с учетом того, что сам он был во вражеской семье. И слухов о донне Вонголы, и поступков этой Тсуны из прошлого было достаточно, чтобы понять сущность Савады Тсунаеши и ее любовь к друзьям. – Я не думаю, что кто-то бы смог сломать машину, это не так просто и нужен не удар, а пересбор компонентов, этого не сделать без знаний в данной области. Я все исправлю, и ты вернешься. И… и… – он пытался найти еще слова приободрения, но потерпел фиаско.

А Тсуне и не надо большего, рука парня на плече и тихий уверенный голос придали сил, и Савада ярко улыбнулась, разгоняя тьму вокруг и в своем сердце.

– Спасибо, Шоичи, – он неуверенно растягивает губы в улыбке и кивает.

Они справятся.

***

Утром Тсуна проснулась в полной боевой готовности. Она собиралась найти ребят и поговорить с ними, объяснить все, подбодрить, если надо. Савада понимала, что, рассказав правду, она облегчит жизнь себе и друзьям, что не будет чувствовать вину. Она любит сложности, получается? Не похоже на ленивую Тсуну. Но результат, на который она рассчитывала, должен был окупить все старания, хотя да, почти все плюсы получит ее будущая версия, а не она сама. А стоит ли мучения того?

– Отступать поздно! – уверенно говорит девушка, берет Леона, который почему-то был без своего верного питомца, то есть Реборна, и выходит из комнаты. – Ты будешь моим талисманом удачи, моей группой поддержки.

Хамелеон весело высовывает язык и отдает честь хвостом.

– И откуда ты такой умный? – Тсуна размеренно гладит Леона. – Поглаживая маленькую прелесть, вы наполняетесь решимостью, – бормочет она.

По коридору Савада идет слишком медленно, все же немного боясь. Разговор она решила начать с Рёхея, потому что с ним должно быть легче. Но через полчаса скитаний по базе выяснилось, что Хранитель солнца ушел на встречу с каким-то человеком Вонголы.

– Зачем ты его искала? – спрашивает Хаято, который и рассказал о том, где Рёхей. – Черт, нужно его пламя? Вот он время нашел, чтобы уйти. Тебе очень больно? Давай доне… доведу до медицинского отсека, болеутоляющее может помочь.

Девушка тихо засмеялась от того, как быстро говорил Гокудера, из-за волнения забывший о реальности.

– Нет, все нормально. Я не поэтому искала его, – Тсуна уже начала разворачиваться, когда поняла, что нет нужды ждать Рёхея, можно начать с Хаято. Смотря на парня, она как-то подрастеряла уверенности. Но позже легче ведь не будет? – Эм, я хотела, кхм, поговорить о возвращении домой, эм, типа попрощаться? – неуверенно выдает она почему-то вопросительным тоном. – Не только с ним… со всеми.

Она опускает глаза в пол, чувствуя себя неуютно. Хранитель шумно выдыхает и делает шаг к девушке.

– Тсуна, – его голос звучит мягко и немного надломлено, это заставляет Саваду поднять голову.

Хаято смотрел с явной печалью, но все равно улыбался, немного скомкано, но все же улыбался.

– Мне больно думать, что ты боишься поговорить с нами по этому поводу, – Гокудера не знает, куда деть руки, поэтому засовывает их в карман. Вся его поза говорит о зажатости, что вообще не было свойственно ураганному характеру Хаято. – Я понимаю, почему ты хотела поговорить с нами. И, – он делает паузу, набирается сил. – Я не позволю кому-то тебя остановить… То есть я о том, что ты можешь, черт, не то слово, ты должна вернуться в свое время.

Тсуна широко раскрытыми глазами смотрит на друга. Она вносила Хаято в список тех, кто не захочет ее отпускать и попытается уговорить остаться. И парня можно было понять. У него с самого детства были проблемы с семьей, он мало общался с отцом, потом та трагичная история со смертью матери, да и Бьянки со всей ее любовью к брату натворила дел и отдалила Хаято от себя. Потом Хаято жил самостоятельно, хотя даже не жил, а выживал. Боролся на улицах Сицилии, еще глубже увяз в мафии. А тут вдруг попал в Вонголу, нашел семью, друзей. И к Тсуне у него очень сильная привязанность, такая чистая, ведь парень никогда бы не смог по-настоящему надеяться на взаимную любовь, ему достаточно просто находиться рядом. Но он удивил своей готовностью отпустить Десятую.

Хаято не так давно понял, что должен перестать быть эгоистом. Это случилось, наверное, в тот момент, когда Тсуна, узнав про свое самоубийство, молчала, никого не винила. И в этом была вся суть Десятой, она готова простить близких, забыть о своих несчастьях и делать вид, что все хорошо, ради других. И от этого Хаято чувствовал себя ужасно, ведь они заслужили гнева и ненависти, но Тсуна осталась дружелюбной. Тогда Гокудера и понял, что хватит мучить босса, надо отпустить. Ради нее, хоть что-то, черт побери, они, Хранители, должны были сделать ради нее.

– Ох, я… Спасибо, Хаято. Это важно для меня и… – девушка не знала, как можно поблагодарить и показать то, как она ценит их, так что она просто обняла парня, уткнувшись ему в грудь лицом с зажмуренными от счастья глазами. Савада прекрасно осознавала, что им не легче, чем ей, но Гокудера смог пересилить себя. Это было до одури трогательно.

Хранитель с улыбкой обнял ее в ответ, запоминая это ощущение. А когда светящаяся радостью Тсуна ушла, он решил, что надо бы выйти покурить.

По плану надо было идти дальше, к другому Хранителю, но Тсуну слегка потрясывало. Она не могла поверить, что все же набралась решимости начать разговор. А еще она боялась лишиться того чувства радости, что отголосками осталось после недавнего. Так что до обеда Савада занималась фигней, в основном хомячила сладости, которые тактично тырила с кухни. Хром закрывала глаза на то, как Тсуна «скрытно» пробиралась к холодильнику. А вот Гамма, проходивший мимо, не оставил ситуацию без комментария по поводу некомпетентности спасительницы мира в сфере скрытности. Мужчина не знал, что угадал новый статус в профиле Тсуны, то есть «спасительница миров».

И лишь после обеда она решила вернуться к делу. По пути в часть базы Кеи Тсуна увидела, как в комнате управления разговаривали Шоичи и Реборн. Девушку немного заинтересовало увиденное, но она решила не отвлекаться. Уж этим двоим она доверяла, да и, вероятнее всего, они обсуждали вопрос возвращения в прошлое. А там пока ничего нового.

Савада отсалютовала Тетсуе и прошла в помещение. Вообще, любительницей классического японского стиля она не была, но почему-то база Хибари была приятна глазу. Но жить бы тут девушка точно не хотела, и носить юкату бы не стала, в ней неудобно. Кусакабе сказал, что Кея скоро придет, так что Тсуне пришлось немного подождать. Они вдвоем сели за складной столик и пили чай, сопровождая это непринужденным разговором.

– Боже мой, Кея действительно сделал это и даже выжил? – она побледнела, представив картину у себя в голове.

– О чем это Тетсуя тебе рассказал? – Хибари проходит мимо, направляясь в свою комнату, чтобы переодеть костюм, в такой одежде не получалось расслабиться.

– Как ты в одиночку зачистил здание с киллерами, нацеленными на собрание Альянса.

Кея мрачно смотрит на подчиненного, который уже давно стал другом. Тетсуя в ярких красках описал и количество убитых, и то, что Хибари своим чрезмерно мощным пламенем разрушил здание. А ведь Хранители старались отгородить Тсуну от этой жестокости и мокрухи.

Кусакабе по одному взгляду понял ошибку, поэтому решил ретироваться, перед этим налив чай вернувшемуся и переодетому Кё-сану. Девушка, чтобы разрядить обстановку, приветливо улыбнулась и помахала ладошкой. Кея, уставший за этот день, расслабленно пил чай, наслаждаясь тишиной и светлой улыбкой напротив.

Пусть Тсуна большую часть своей жизни предпочитала болтовню и тупые шутки, но такие спокойные моменты иногда были необходимы и даже приятны. Но слишком долго это молчание не продлилось.

– Я более чем уверен, что ты не чай пить сюда пришла.

– Ну, конечно, у тебя даже сахара тут нет, – Тетсуя сказал, что заначка не так давно закончилась, поэтому приходилось страдать и ему тоже. – Ты жестокий.

Парень усмехается, уже не удивляясь расстановке приоритетов Савады. Они замолкают. Кея знал, зачем Тсуна здесь. Тсуна знала, что Кея знал, зачем она здесь. А Кея знал, что Тсуна знала, что он знал, зачем она здесь. А Тсуна знала, что… Девушка встряхнула головой, чуть не запутавшись в своих мыслях.

Хибари не хотел начинать разговор, так как ждал, как девушка наберется решимости, чтобы высказать претензии вслух. А Тсуна не торопилась, потому что ей было неловко поднимать эту тему. Приходилось затыкать рот несладкий чаем и стратегическим запасом печенья. Но долго это не могло продолжаться. Савада устала сверлить взглядом Хранителя, ведь выиграть в этой игре в гляделки она бы никогда не смогла из-за проигрыша по параметру усидчивости.

– Я по поводу моего возвращения в прошлое.

Кея ждет продолжения, заставляя Тсуну начать нервничать.

– Эм, ну и вот, как бы… уже скоро, да?

Но парень молчит еще минуту, вглядываясь в Саваду.

– Что ты хочешь услышать? «Без проблем»? Или «подумай еще»? – Хибари теряет то умиротворенное выражение лица, что было у него раньше, никакой агрессии, но в нем стало больше напряженности. – Ты никогда меня не слушала. Ни в школе, ни на заданиях, когда я просил не лезть. Тебя сложно назвать эгоисткой, ты всегда думаешь о семье, но в какие-то моменты ты готова драться за то, чтобы сделать по-своему.

Тсуна, замерев, слушает друга, но помимо его голоса слышит стук собственного сердца. Она немного напугана словами Кеи, ведь ждала более простого и однозначного ответа. Кея в этом времени не демонстрировал очевидного желания оставить ее здесь, так что Савада понадеялась на легкий разговор. И снова мимо.

Хибари еле слышно выдохнул, видя панику в глазах девушки.

– Тсунаеши, – имя приводит Тсуну в себя. – Ты должна вернуться в прошлое, ведь это естественно быть там, где тебе место. Но я не буду строить из себя святого, ведь это не так, я не был бы против, если бы ты захотела остаться.

– Ох, – он был честен, и для Савады это не менее важно. – Спасибо.

Кея приподнимает брови, как бы спрашивая, за что его благодарят, он не сделал ровным счетом ничего.

– Хаха, просто так спасибо, – правильно понимает его Тсуна и немного неуверенно смеется.

Сидеть здесь было неловко по понятным причинам, и девушка, сославшись на то, что не трепала сегодня нервы Реборну, ускакала. Она была воодушевлена тем, что оба разговора прошли весьма удачно, хоть и оставили немного печали на душе. Тсуна задумалась, что подобное плохо влияет на ее сердце, слишком уж много она нервничает. Но и не по одному же Хранителю в день обрабатывать, она же тогда не скоро закончит. Но на сегодня точно все, ей надо отдохнуть.

– Кё-сан, – окликает его Тетсуя и ставит перед Хибари пиалу с сакэ. Кусакабе слишком долго знает своего начальника/друга, чтобы не прочитать его настроение.

– Хм, – это было весьма кстати. – Составь мне компанию.

– Конечно.

***

Тсуна лежала на кровати и читала недавно вышедший бестселлер, да, она еще не оставила идею продать сценарий того, что так популярно в будущем. Но ее отвлекает от дела стук в дверь.

– Открыто, – была у девушки идея заблокировать дверь, чтобы Реборн не смог войти, но она сегодня добрая.

– Прости, что так поздно, – удивляет хозяйку комнаты голос Юни. – Надо было раньше зайти, но как-то не получилось.

– Ничего, я же не сплю. – Савада хлопает по кровати, приглашая сесть, Юни с улыбкой запрыгивает рядом. Она редко вела себя так по-детски, стараясь выглядеть более презентабельно, ведь она босс. А в ее возрасте любое ребячество не очень благоприятно влияло на серьезное отношение дружественных семей и мафиози. Но Юни увидела, что Тсуна не стесняется этого и выглядит такой радостной и живой, и никто не против. Будущая донна Вонголы тоже отличалась иногда прорывающимся чудачеством, и никто против нее не говорил ни слова, все знали силу и власть Савады Тсунаеши. Да и когда Юни еще успеет насладиться такими маленькими глупостями?

За последние пару дней девушки немало общались, поначалу Тсуна старалась тактично подбирать тему разговоров, но Юни было все равно на вопросы. Можно было спрашивать и про жизнь Мельфиоре, и про Бьякурана, даже про Аркобалено, вот Лар такого не терпела. И сейчас Тсуна и Юни немного поболтали по случайно выбранной теме книг, навеянной томиком на кровати. Но, очевидно, Юни, на ночь глядя, пришла не для этого.

– Я хотела извиниться, – довольно резко начинает Юни, перескочив с темы любимых главных героев рассказов.

Савада быстро захлопала глазами, пытаясь понять причину извинений. Это точно не за поздние посиделки. Девушка вдруг вспомнила, как Юни извинялась после битвы с Джессо. Тсуна плохо помнила тот момент, голова тогда работала плохо, но и на базе Юни уже несколько раз извинялась за то, что так долго была под контролем врага и доставила столько проблем.

– Хэй, не парься, – эти слова обычно помогали так себе, Тсуна прокашливается. – Я имею в виду, что ты не виновата в том, что Бьякуран имел такую способность. Ты вообще могла бы не сопротивляться и спокойно жить под контролем, да и…

– Нет, нет. Я не об этом. То есть и за это я извиняюсь, ведь без моей помощи он бы не смог убить Аркобалено, но за это я никогда не получу прощение.

Тсуна хотела поспорить, но передумала. Сколько раз она уже пыталась убедить Шоичи, что он не виноват во всем, что связано с Бьякураном, но он не принимал эту точку зрения, не прекращая винить себя. С Юни так же, она всегда будет жить с этим и не станет слушать, что ее никто уже не винит. Никто из них двоих не мог ничего контролировать и помешать, но оправдывать себя они не позволяли.

– Тогда о чем ты? – все же спрашивает Тсуна.

– Я о… твоем самоубийстве.

– О? – не этого она ждала. – В смысле? – тихо шепчет Савада, не замечая, как понижает тон разговора.

– Я… надо начать по порядку, – Юни набрала побольше воздуха в легкие. – За день до твоих переговоров с Бьякураном я увидела будущее.

Тсуна уже знала об этой способности как минимум последних трех Аркобалено Неба, они же все родственницы и наследовали способность предсказания. Юни тоже иногда получала картинки или образы из грядущих событий, иногда точные, иногда расплывчатые.

– Разве ты не потеряла свои способности, когда Бьякуран начал исполнение своего плана и что-то натворил с миром? – Савада не очень поняла, как Джессо это натворил еще до получения пустышек, но с его-то форой в виде знаний из других миров это вряд ли доставило трудности.

– Да, именно поэтому я не увидела его намерения, не смогла предсказать распад Джиглио Неро, но все же пару раз мне удавалось заглянуть в будущее. И в один из этих разов я увидела, как ты приходишь на переговоры с Бьякураном, увиденное я не могла проигнорировать. Мне удалось всего на несколько минут избавиться от контроля разума, – Юни ранее уже рассказывала, что боролась со своим состоянием все это время, и даже иногда ей удавалось сбросить гипноз, но этого времени на серьезное противостояние Бьякурану не хватало, так что она просто подготавливала почву для своего побега, объясняя план доверенным членам своей семьи. – Еще во время существования Джиглио Неро ты оставила канал для связи, которым я и воспользовалась. Мне повезло, что ты быстро ответила, ведь долго действовать по своей воле я бы не смогла. И я объяснила, что ты не должна приходить. Не скоро я узнала, что ты умерла… убив себя. Это моя вина. Мои слова напугали тебя, вот ты и не увидела иных выходов, чтобы остановить Бьякурана.

Это было неожиданно. Очень. Не такой мотив будущей себя она представляла.

– Ты увидела, что Бьякуран меня убивает, да? – Тсуна взволнованно взъерошила волосы, взвешивая, рассказывать или нет. – Эм, дело в том, что он бы не смог меня убить. В этом и был план, встретиться, спровоцировать его и… – как объяснить Юни про мнимую смерть, не говоря прямо?

– Что? Нет, Бьякуран не собирался тебя убивать.

И снова неожиданно. Или нет? Ведь Джессо прямо заявил, что та встреча была не с намерением убить босса вражеской семьи.

– Нет? А что тогда?

– Он хотел сделать то же, что и со мной. Захватить твой разум, чтобы сразу избавиться от Вонголы, подчинив ее себе.

Савада даже подвисла. Ну да, если бы Бьякуран приказал Тсуне медленно и аккуратно подготовить почву для сотрудничества, чтобы не вызвать подозрений, то Вонгола могла бы влиться в Мельфиоре и повторить судьбу Джиглио Неро. Или можно было разыгрывать врагов, но на самом деле Тсуна под контролем помогала бы Джессо, например, изъяла бы кольца, оправдавшись, что будет хранить их сама, и отдала бы врагу. И все, конец мира.

Ха? Но почему будущая Тсуна не сообщила об изменениях в плане? Почему так кардинально решила проблему? Почему не понадеялась на показатель ментальной защиты?

Юни на аккуратный вопрос Савады ответила, что это было в ночь перед переговорами. Получается, у Тсуны не было времени на другой план. С Шоичи она бы точно не смогла связаться, все же эти двое работали скрытно и контактировали редко, чтобы не вызывать подозрения у Бьякурана. Но был же Кея, который тоже знал план. Увы, почему ее будущая версия так поступила, Тсуне не узнать, они ведь не могут встретиться и поговорить. Но кое-какие теории были. Либо паника, что вполне нормально для человека в такой ситуации, который решил действовать слишком быстро и не продумал свой поступок получше. Либо Тсуна понимала, что переработка плана, внесение изменений разрушат всю задумку и, как итог, нельзя было придумать что-то удачнее и правдоподобнее «самоубийства», которое обязательно заметит шпион Мельфиоре и сообщит боссу.

Тсуна из прошлого со своей независимой стороны видела выход получше, во-первых, отказаться от идеи мнимой смерти, а дальше все по плану, забрать кольцо и вернуться. Но нет, Шоичи настаивал, что неожиданное возвращение босса Вонголы из мертвых необходимо для победы. Можно было хотя бы сказать Хранителям, но, возможно, будущая она не хотела втягивать кого-то. В общем, глупость полная. Все же будущую себя Савада понять не могла, за десять лет люди, их приоритеты и характер меняются, но Тсуна продолжала верить в разумность и продуманность всех этих странных поступков. Но сама бы она так никогда бы не поступила. План переусложнен до глупости, и все это без видимых ей, человеку из другого времени и не знающей о всех нюансах, причин.

Девушка вырвалась из чертогов разума.

– Слушай, я… А? – никого не было, Юни ушла в момент глубокого погружения Тсуны в свои мысли. – Ладно, я могу поговорить с ней завтра.

Но плохое предчувствие, навеянное интуицией, вынудило Саваду вскочить и выйти из комнаты на поиски. Через пару коридоров она заметила фигуру девушки, но… она была не одна. Юни вместе с Реборном направлялись на этаж ниже.

ВАЖНЫЙ ВЫБОР, примите взвешенное решение, данные ответы окажут прямое влияние на ваше будущее:

★Пойти в свою комнату

★Пойти за ними

Глупый выбор, Система, очень глупый. Тсуна удивительным образом сочетала в себе лень и недюжее любопытство, которое всегда заставляло соваться, куда не надо.

Шли они в зал для тренировок, что очень странно, Юни не была бойцом.

– И долго ты будешь за нами идти? – спрашивает Реборн, оборачиваясь и смотря на угол коридора. Юни растерянно повернулась к дяде.

– Черт, как ты раскрыл мой профессиональный и прокаченный стелс?

– Я слышал, как ты ойкнула, ударившись какой-то частью тела о стену. – С этим Тсуна поспорить даже не могла, коленка вон до сих пор красная.

– А я не услышала, так что ты молодец.

– Ты святой человек, Юни, – с притворным восхищением говорит Савада и смеется.

– Ты говоришь это каждому человеку, который хвалит или подкармливает тебя. – В этот раз тоже нет аргументов против.

– Так, что говорите, вы тут делаете? А то я прослушала.

Реборн не оценивает попытку выведать информацию.

– Ох, не волнуйся, это просто… нам надо было поговорить, все нормально, тебе лучше отдохнуть, – Юни улыбается, но эта юная леди совсем не умела скрывать эмоции. Страх, напряжение сквозили во всех движениях. Да и поговорить можно в другом месте и не ночью.

– Юни, – каким-то образом, назвав только имя, Реборн умудрился передать мысли Небу Аркобалено.

– Дядюшка… я не хотела никого этим напрягать, – Юни моментально тускнеет. – Тсуна, если ты хочешь, то можешь пойти с нами, но…

– Ага, спасибо за приглашение! – ну хоть кто-то здесь не собирался держать тайны в секрете и так просто согласился ввести Саваду в курс дела.

Но уже через десять минут Тсуна пожалела об этом. «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку» – в следующий раз она лучше последует этому совету.

– Ты что? – хриплым голосом спросила девушка после минуты молчания.

– Не усложняй, глупая Тсуна. – Реборн вернулся в свой привычный жестокий режим, отойдя в последние дни от сентиментальности после волнения за Саваду.

– Без Аркобалено этот мир не продержится долго. Без них нет баланса, а значит, нельзя нейтрализовать вирус, нельзя вернуться в прошлое, – объясняет Юни свою мотивацию.

– Верно, отсутствие носителей пустышек изолирует этот мир и данный отрезок времени от всего, поэтому машина Ирие не может отправить нас назад. Можно прийти извне, как сделали мы с тобой до этого, но выбраться изнутри не получится, пока баланс мира не восстановится, – помогает Юни репетитор.

– Но… умереть ради этого?

Юни растягивает губы в улыбке, немного печальной, но точно не напуганной. Аркобалено мертвы, все кроме нее, и только Юни своим пламенем может напитать пустышки, чтобы вернуть остальных шестерых. Но так она умрет.

– Нет, нет, что это за выход такой?

– Аркобалено Неба все равно не живут долго.

– Почему ты выбираешь такие оптимистичные факты? Ты пытаешься заставить ее убить себя или что? – вспылила Тсуна, повысив голос на Реборна.

– Не ругай дядю, мы долго все обсуждали, другого выхода нет. И если моя жертва даст этому миру шанс, то я не против! – Юни прямо сияет на этих словах.

– Ты нормальная? – вдруг спрашивает Савада, заставляя собеседницу вздрогнуть. – Не улыбайся, не выставляй так… будто это плевое дело и тебе нравится исход! Нормально бояться, нормально не быть сильной.