Текст книги "Перерождение в отомэ (СИ)"

Автор книги: Nai-san

сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 136 страниц)

Рефлекторно идя по привычному маршруту до школы, Тсуна все равно шла дольше обычного. И опять все сводится к отвыканию от такого образа жизни, не надо оглядываться и искать врагов из Мельфиоре, не надо бояться и думать о судьбе мира. Так странно… так… просто.

– Доброе утро, Савада-сан! – два парня в гакуранах поприветствовали девушку, когда поняли, кто перед ними. Тсуна застопорилась, но потом, осознав, что скучала даже по подобному, улыбнулась и кивнула.

Две пары глаз смотрели ей в спину, один из парней следил за тем, чтобы Савада не упала, привыкнув приглядывать за девушкой и ее безопасностью, второй же парень смотрел с удивлением.

– Так вот почему Хибари-сама выглядел таким умиротворенным сегодня.

– Да, теперь эти темные времена закончатся.

– Звучит слишком драматично, но иначе и не скажешь.

Они оба вздыхают, уже чувствуя, что атмосфера в комитете изменится к лучшему. Смешно было думать, что один человек может так повлиять на главу и ДК, но все ребята оттуда, кто знал Саваду Тсунаеши, не считали это преувеличением, ведь девушка нередко косвенно влияла на их работу через Хибари и его настрой.

Тсуна прикинула, куда лучше идти, на урок или к Кее? Глупый вопрос, Хибари лучше не злить, если он ждет, то надо бы зайти к нему.

– Тук-тук, – девушка всунула голову в несильно приоткрытую дверь.

– Входи.

– Ты должен был спросить, кто там… – бормочет Савада, надув щеки.

Парень иронично выгибает брови, будто кто-то еще посмел бы вломиться в его кабинет таким способом.

Тсуна осматривает комнату, ничего здесь не изменилось, разве что бумаг на столе было до странного много. Кея всегда вовремя выполнял работу, а тут совсем обленился, что ли? Интуиция шепчет, что в этом только вина Савады, что заставляет девушку сконфузиться. Насколько она знала от Наны, комитет не оставил попыток найти либо Тсуну, либо информацию по поводу ее пропажи за эти две недели. Кея был слишком занят поисками и меньше уделял времени школе? Звучит как фантастика.

– Долго будешь стоять и молчать? – прерывает ее размышления владелец кабинета.

– А? – Тсуна поворачивается в сторону друга и видит серьезный взгляд, направленный на нее. Девушка криво улыбается. – Да, чего это я стою, вот же мой любимый диван для сеанса психотерапии.

Савада плюхается на черный и не очень мягкий диванчик, принимает горизонтальное положение и складывает руки замочком на груди. Хибари закатывает глаза.

– Что посоветуете, мистер личный психолог?

– Перестать маяться дурью, – он честно старался звучать безэмоционально, но вышло с усмешкой. Ну это же привычная дуреха Тсуна с ее идиотскими шутками. Кея не мог поверить, что только вчера он думал, что никогда не увидит девушку и не услышит что-то из ее арсенала бреда. И вот она перед ним, будто не было предыдущих двух напряженных недель.

– А вы что-то не очень хороший специалист, и за что я вам плачу?

– Ты мне не платишь, зверек, – Тсуна снова стопорится, услышав это обращение, все еще непривычно, но приятно. – Не надо мне тут улыбаться. Переходи к делу.

Савада картинно тяжело выдыхает.

– Не понимаю, о чем ты.

– Подумай. – И все же такой более закрытый Хибари роднее как-то. То есть Тсуна, конечно, будет рада, когда друг станет больше доверять ей, открывать эмоции и мысли, но она хочет увидеть весь путь того, как Кея будет меняться, а не только результат. Она подождет. – Не спи.

– Хаха, я спала слишком много за последние сутки, так что не переживай.

Она задумчиво смотрит в потолок.

– Не понимаю, почему ты считаешь, что я что-то скрываю? Я все честно рассказала.

Кея не отвечает, лишь хмыкает. Да уж, умеет он передать в таком простом звуке одновременно сомнения и угрозу.

– Нет, правда! Разумеется, там всякое разное происходило, я немного узнала о будущем Вонголы, немного потренировалась, но это редко. В основном читала книги и смотрела фильмы будущего, чтобы… ну, знаешь, продать эти идеи и срубить бабла у нас.

Зная Тсуну и ее любовь к чему-то бестолковому и странному, но, в целом, интересному и даже полезному, Кея верит в ее слова. А Савада, понимая, что мелкие детали рассказа убеждают друга в правдивости, начала говорить о всяком, что действительно происходило. Начать пришлось с смс-ки, которая пролетела сквозь время. Тсуна коротко пояснила, что написала с целью проверить, нельзя ли связаться с прошлым. На закономерный вопрос, почему девушка снова не написала, объяснив так всю ситуацию, когда узнала, что сообщение было доставлено, Савада честно спихнула вину на Реборна. А нечего стрелять в чужие телефоны! Кея почему-то не поверил, выдав предположение, что Тсуна просто-напросто угробила телефон, утопив его где-нибудь. Потом она начала рассказывать про то, как выросли дети, про то, что Кусакабе все так же рядом с Хибари, про протез руки. А вот о последнем стоило молчать, Кее точно не понравилась эта новость.

– Ой, да ладно. Мне уже рассказали, как я потеряю руку, так что этого не случится, – она грустненько смотрит на друга.

– И ты, конечно же, против? – он слишком хорошо знает зверька.

– Ну это же так круто. Я бы могла сделать руку-крюк или руку-пистолет. Ох, а потом надо будет заменить все тело имплантами и стать почти роботом.

Хибари качает головой, попросив или даже заставив рассказать историю того, как Тсуна лишилась руки, он сделал заметку не допустить этого. Девушка тоже сделала заметку, но другую, она решила больше никому не рассказывать про протез. И волнения лишние, и шансы на то, что этого не случится, больше… а ведь так хочется классную металлическую руку.

Савада принимает сидячее положение, теперь находясь ближе к Кее, который сидел на подлокотнике. Девушка миролюбиво смотрит на друга, собираясь сказать, что ей уже надо идти, когда Хибари своими внимательными стальными глазами замечает одну деталь. Парень наклоняется к Тсуне и, протянув руку, берет кончик хвоста и безболезненно тянет на себя. Его лицо становится более хмурым и отстраненным, Кея очевидно что-то обдумывает. Савада не понимала, что в ее прическе могло так привлечь внимание, вроде все как обычно.

Сидеть так было немного неудобно в плане смущения, поэтому девушка планировала выбираться из данного положения. Повод подвернулся быстро.

– Кьяя, как я скучала! – Тсуна вскочила с дивана и бросилась к окну, в которое влетел Хиберд, по пути она, не заметив, пнула Кею, который повторно покачал головой. Как один человек может сделать целое здание или даже город более шумным и энергичным? Он не знает ответа, но все же мысленно признается себе, что рад этому.

– Нам путь укажет этот волшебный лунный свет, я столько раз видела его яркий след… – зачирикала канарейка, заставив Тсуну икнуть от неожиданности и испуга.

Девушка невинно хлопает глазками в сторону Кеи, как бы говоря, что это не она учила Хиберда опенингу Сейлор Мун. Но Хибари даже и не планировал злиться.

– Я уже услышал весь его репертуар, даже не хочу представлять, сколько времени ты бессмысленно на это потратила. – Он не скрывает почти что веселую усмешку на губах.

– Не бессмысленно! Чего только стоит то, что он начнет петь про любовь, сидя на твоем плече. Это же сразу разрушит твой грозный образ… – Тсуна понимает, что не надо было этого говорить. – Я пошла! Нельзя пропускать уроки, пока!

Она бросается к двери, напугав своими резкими движениями птицу. Но Кея даже не думал ругаться и читать лекции девушке по этому поводу, сейчас такая мелочь его не интересовала.

– Неважно, вчера, сегодня или завтра… Люблю тебя, и это правда, – продолжает петь Хиберд, заставляя Кею нахмуриться.

– Нет, не правда, – говорит он сам себе и возвращается к делам. Никакой любви, ни сейчас, ни потом… и не к ней.

Тсуна несется по коридорам, напугав одного комитетовца, который все равно не мог сделать замечание по поводу бега по школе из-за того, что это Савада-сан, ей можно.

Только перед дверью класса девушка думает, что не очень-то хороший момент, чтобы прийти на урок. В школу она пришла к концу третьего урока, но из-за болтовни с Хибари пропустила и его, и перемену, и начало следующего. Так что врываться вот так посреди занятия не очень красиво, но она очень хочет увидеть ребят.

Тсуна, быстро постучав, распахнула дверь и, не дожидаясь ответа, заходит в класс. Из-за замолчавшего сенсея в кабинете образуется тишина.

– Ну кто же еще мог прийти ко второй половине не только урока, но и дня? – вздыхает учитель. – Выздоровела, Савада?

В общем, да, в школе должны были думать, что Тсуна пропускала из-за болезни. Нане, еле державшей себя в руках, пришлось звонить и объяснять классному руководителю все. Забавно на самом деле. Подросток пропал, а полиции никто не сообщил. Несмотря на то, что верхушка правоохранительного органа была под колпаком Вонголы, сообщать о пропаже Тсуны туда не стоило. Да, полицейские закрывали глаза на некоторые странности, творящиеся в последнее время в городе, но исключительно по приказу сверху. Поэтому обычные офицеры, не знавшие о Вонголе, могли попытаться найти информацию на исчезнувшую девушку в чисто благих целях и как-нибудь да выяснить о ее связях с мафией, а это, понятное дело, никому не надо. Поэтому матери, которая боится за дочь, вместо того, чтобы обратиться в органы, пришлось врать учителям, что ребенок заболел, и надеяться, что люди мужа и ребята из ДК найдут Тсуну.

– Ага, простите за опоздание.

Ее слова тонут из-за шума. Киоко, резко вскочившая с места, уронила стул, который и громыхнул на весь класс. На лице Сасагавы молниеносно проносились разные эмоции. Шок, страх, радость, неверие, непонимание, а потом по кругу. Тсуна неловко улыбнулась, понимая, что за нее волновались. В самом начале Савада думала, что, исчезнув на шесть дней, ничего прямо-таки ужасного не будет, никто не успеет испугаться. Но сейчас она осознала, что это не так, шесть дней или две недели неважно, любого количества дней хватит, чтобы начать переживать за близких и друзей. И от этого Тсуне ужасно стыдно за то, что заставила всех волноваться. Она ведь почти и не торопилась там, в будущем, задержавшись из-за дел. Савада готова принять обвинения и стойко вытерпеть все, заслужила, чего только стоит вспомнить слезы Наны.

Она обводит помещение взглядом, парты Такеши и Хаято пустые, где они? Лишь бы ничего плохо не случилось. Потом она смотрит на Хану, которая, кажется, решила косплеить Хибари своим внимательным прищуренным взглядом.

– Садись, Савада. В этот раз прощу такое опоздание. Сасагава, сядь, еще успеете наговориться на перемене.

Тсуна, поправив сумку на плече, начала двигаться к своему месту.

– Хии! – запнувшись о ножку парты, девушка полетела вниз. Как-то остановить это ей не удалось. А ведь только недавно Тсуна думала, что тренировки дали плоды и теперь она не будет падать. Девушка быстро встает, улыбается во весь рот и показывает знак мира одноклассникам, радуясь, что юбка не задралась.

«Чертова неудача!» – думает Тсуна.

«Ничего не изменилось, все такая же неуклюжая», – думает остальной класс.

Савада почти не слушает учителя, хотя надо бы. За некоторые предметы можно не переживать, так как знаний той жизни хватит на всю школу, но вот биология, которая шла сейчас, никогда не была сильной стороной девушки. Но в данный момент ей не до этого, она оглядывает класс, видит, как одна одноклассница начинает волноваться, когда ее спрашивают, как сенсей роняет мел… это все было так… просто. Тсуна понимала, что уже в сотый раз думает на эту тему, но все вокруг действительно было слишком просто, ненапряжно. Не надо бояться за мир, за себя и друзей, не надо тренироваться, чтобы не быть слабым звеном, не надо прятаться.

Тсуна перевела взгляд с окна, в которое она смотрела последние минут пять, вбок и вздрогнула. Через ряд справа и на парту вперед сидела Киоко, которая не отрывала глаз от подруги. Савада приветливо улыбнулась, но не получила улыбки в ответ, Сасагава лишь поджала губы и странно дернула руками. Интерпретировать это можно по-разному, но, кажется, у Тсуны проблемы.

Она вгляделась в Киоко, вот кого в будущем она не видела, если не считать фотографии, так что вроде бы ничего непривычного в подруге не было, но Тсуна все равно смотрела и находила что-то забытое. Так же было с Наной, их Тсуна не видела полтора месяца и соскучилась. И так не только с ними.

Девушка перевела взгляд чуть левее, Хана тоже кидала взгляды на неожиданно вернувшуюся Саваду. Курокава, посмотрев назад на Киоко, а потом на Тсуну, усмехнулась и что-то прошептала, смотря на вторую. «Тебе конец»? Тсуна надеется, что ее навык чтения по губам настолько ужасный, что получилось вот это. Зря надеялась.

Начиналось все хорошо. После звонка с урока Киоко вскочила с места и быстро материализовалась возле Тсуны, крепко обняв сидящую подругу. Сенсей, не успевший сказать, что занятие закончено и звонок еще ничего не значит, решает махнуть рукой на это и просто уходит, забрав журнал. Сасагава, скрючившись над Савадой, уткнулась лицом в волосы Тсуны, а ее тонкие ручки обнимали почти так же крепко, как ночью это делала Нана.

Тсуна закрыла глаза и подумала, что Киоко не должна была так волноваться, так как не знает о криминальном настоящем и будущем окружающих ее людей. Изменилось ли что-то за эти две недели?

– Все хорошо, – Тсуна гладит спину подруги и смотрит на Хану, которая встала рядом.

– Я обниматься не буду, ты не заслужила, – говорит Курокава, заставляя Саваду захихикать.

Сасагава начала отпускать жертву объятий, Тсуна ожидала увидеть слезы, ну или хотя бы взволнованное лицо, но никак не это. Киоко выглядела настолько грозно, насколько позволяло ее миловидное личико, будь у нее пламя, то глаза Сасагавы бы сейчас угрожающе горели.

– Все хорошо? – передразнивает Киоко, которая обычно не была столь ядовита в словах. – Ты говоришь, что все хорошо?

Тсуна подвисает, бросая почти что напуганный взгляд на Хану, та хищно улыбается.

– Хии?

– Пойдем выйдем.

Ее собираются бить, это точно.

– Даже с Бьякураном не было так страшно, – шепчет она себе, идя за подругами. Конечно, она утрирует, но сейчас все выглядело действительно пугающе.

Заводят ее на крышу, отчего Тсуну сразу чуть не сдувает ветром. Ох, Киоко и Хана специально выбрали место попрохладнее, чтобы помучить подругу, не переносящую такую температуру на улице? Жестоко. В школах на время зимы зачастую закрывали выход на крышу, но в Намимори из-за того, что крыша была любимым местом ГДК, сюда никто не совался. Почти никто, конечно же.

Киоко оборачивается и осматривает Тсуну, ее решимость падает, когда она видит обхватившую себя руками Саваду.

– Ладно, мы слушаем, – и почему это так напоминает ночь с допросом от Наны и Кеи?

– Эм, что именно?

– Под дурочку ты косить всегда хорошо умела, – произносит Хана. – Хотя чаще всего это даже не актерская игра.

– Оскорблять все могут, – Тсуна надувает губы, но признается себе, что скучала по колкостям Ханы.

– Ты исчезла на две недели, не связывалась ни с кем. Мы не могли не заметить, – говорит Киоко, которая с каждой секундой теряла серьезность и грозность на лице. – Мы настолько не заслуживаем доверия?

Савада смотрит в большие и расстроенные глаза напротив, если бы дело было не настолько серьезным, то она бы не выдержала и рассказала правду. Но нет, никто не должен узнать о будущем.

– Я просто… заболела, – то, что отмазка для учителей, не прокатит тут чересчур очевидно. Киоко могла спокойно дойти до дома Савад и не найти там Тсуну. Списать все на больницу? Хорошая идея, которую она не успевает озвучить.

– Это связано с мафией? – понижая голос, спрашивает Сасагава. Курокава рядом даже не дергается, значит, тоже знает.

Тсуна чувствует, что теряет контроль над ситуацией. Ранее Киоко только высказала предположение, а Тсуна всё отрицала. А сейчас она так уверена, и Хана теперь знает. О, нет. Получается, что им кто-то рассказал. Рёхей? Или кто-то другой из парней?

– Не лезьте в это, прошу.

Глаза Киоко распахиваются, а губы начинают дрожать.

– Значит, всё-таки мафия? Это правда, Тсуна-чан? Не ври в этот раз.

– А? – Савада не улавливает связь между двумя фразами. Киоко спрашивает с такой искренностью, будто бы…

– Мы не знали точно, – пожимает плечами Хана. – Просто мы вспомнили пару интересных разговоров, старую теорию Киоко про мафию и пришли к единственному выводу.

Киоко знала, что дело не в болезни, вспоминая лицо Наны, поведение брата и ребят, комитета и Хибари. Можно было бы предположить, что болезнь какая-то страшная, поэтому Нана так испугана, но не было ни одного следа Тсуны, а женщина к тому же не стала бы скрывать что-то от друзей дочери и позволила бы ее навестить. Да и Рёхей вел себя странно. Поэтому вариант с преступной деятельностью быстро напросился сам, так как догадки уже были.

Мысли в голове Тсуны быстро сменяли одну другую. Ее облапошили, сделали вид, что знали правду, и выяснили все. Она нервно смеется.

– Ну так что? Как ты связалась с якудза? – Киоко не видела разницы между мафией и местными якудза, поэтому ставила на вторых, не обращая внимания на то, что у Тсуны появилось много новых знакомых иностранцев. – Это из-за Хибари? Во что он тебя втянул? А еще поднял людей на поиски, постоянно ходил мрачный, но ведь сам виноват. Как он мог?

Пусть Тсуна не хотела говорить правду, но и соглашаться с удобной ей теорией не хотела, только Кею не хватало подставить.

– Нет, – жестко прерывает она поток вопросов. – Не он. Это я втянула его.

– Что? – Сасагава удивлена меньше, чем должна была. В ее голове всплыли воспоминания, когда именно на Тсуну напал мужчина на прогулке, не на Хибари. Но верить в это не хотелось.

– Ты, конечно, не без странностей, но не настолько же. – Хана устало трясет головой.

– Объясни, Тсуна-чан.

Она молчит пару секунд.

– Нет, – Савада приторно улыбается, смотря с простым добродушием и невинностью, за которыми скрыта жесткая решительность. Она не понимает, что слишком хорошо научилась повторять мимику Бьякурана.

– Но…

– Нет, думайте, что хотите. Делайте, что хотите. Но вас это не касается, подробностей можете не ждать. – Жестко? Да. Но Тсуна не собиралась разрушать жизнь еще и этим двоим или даже троим, если считать Хару, которая тоже будет искать правду.

Девушка развернулась, отмечая, что время в будущем изменило ее. В лучшую ли сторону?

Ее руку хватают и мягко сжимают, Тсуна оборачивается и видит не менее решительный взгляд. Киоко тоже не та неуверенная и мягкая девочка, что была два или даже год назад. Она знает, чего хочет, и ее не остановить.

– Если через несколько лет я продолжу тебя спрашивать об этом, если не испугаюсь и буду хотеть быть рядом со всеми вами, то ты расскажешь правду? – Киоко не прерывает зрительного контакта, сжимает руку сильнее, а ее напряженная поза показывает готовность стоять так, пока она не получит ответ.

ВАЖНЫЙ ВЫБОР, примите взвешенное решение, данные ответы окажут прямое влияние на ваше будущее:

☆Да

☆Нет

Коротко, просто и лаконично. Тсуна хочет сказать нет, ведь так правильно. Но, черт побери, Киоко и так уже почти знает правду, и не надо гиперинтуиции, чтобы догадаться, что эта решимость не скоро пропадет. И если не забывать о том, что ее брат уже повязан с Вонголой, а все девчонки были так или иначе тоже связаны с семьей, то ответ «нет» просто смешон.

– Хорошо, – Киоко сразу же начинает сиять радостью на лице. – Но подумай вот о чем, действительно ли ты хочешь знать? Все даже не близко к тому, что ты себе представила.

Подруга вряд ли в здравом уме могла предположить, что Тсуна станет боссом криминальной группировки.

– Подумаю, – она повторно сжимает ладонь Савады и тянет ее к двери. – Пойдем, а то ты замерзнешь.

Киоко быстро возвращается к обычному поведению, в котором преобладает мягкость и забота. Хана, которая скрыла все проявления испуга от осознания всей дерьмовости не до конца ясной ситуации, пошла за ними.

Они умело делают вид, что ничего не было, ведь даже в такой ситуации никто из них не хотел прекращать дружбу и продлить эти безмятежные дни. Глупо откладывать проблемы на потом, но все здесь боялись последствий.

Остальную перемену они пытались найти тему, не связанную с отсутствием Тсуны. Не получилось.

– А где Хаято и Такеши?

– Ох, Гокудера-кун перестал ходить в школу через день после твоей пропажи. – Забавно, что Тсуна перестала отрицать факт исчезновения и серьезности произошедшего, а ее перестали спрашивать, куда она подевалась. – В первый день пришел, мы все тогда думали, что ты проспала, но ты не брала трубку даже после уроков. Вот мы и зашли к тебе… Сразу стало ясно, что что-то не так. Рядом с домом странные люди, и японцы, и иностранцы. А Нана-сан такая напуганная…

– Окей, – прерывает ее Тсуна. От Реборна уже знала, что Вонгола и их люди в Японии не медлили с поисками, понимая, что наследница не просто так пропала. А слушать про боль матери не хотелось.

– Ну так вот, нас отправили по домам, но Гокудера-кун остался. Больше я его не видела.

Савада надеется, что друг в порядке. Система не говорит о смерти Хаято, уже хорошо, но этот ураганчик может найти и другие проблемы с нелетальным исходом.

– А Такеши?

– В принципе все аналогично с Гокудерой, но он не ходил в школу только первую неделю, и мы пересекались в городе. Он отказывался говорить с кем-либо, хотя я пару раз видела его, что-то обсуждающего с братцем.

– А я видела, как он ругался с Хибари, – все же вклинивается в разговор Хана.

– Угу, но потом начал ходить на уроки. Возможно, Тсуеши-сан заставил его.

– Ладно, но это пока не объясняет, почему его нет сегодня. – Тсуна вспоминает слова матери, та сказала, что свяжется с Хаято, значит, она знала, что того не будет на уроках. А вот Ямамото и Сасагавы должны были узнать о возвращении Тсуны от нее самой в школе. То есть Нана не знала, что Такеши нет.

– Эм, – Киоко мнется. – Он был отстранен от школы на неделю.

Савада даже останавливается от удивления. Звонок на урок приводит ее в себя.

– Почему? – Сасагава ссылается на то, что надо торопиться на занятие, и хочет уйти от вопроса.

– Он ударил парня из параллельного класса, – Хана не видит в этой информации ничего, чтобы держать ее в тайне.

– Ха? Такеши? Да ну вас, он же… – сказать, что он миролюбивый, наверное, будет неправильно. Слишком уж быстро Ямамото влился в мафиозную тусовку.

– Этот парень был из команды по бейсболу и звал вернуться к игре.

Савада пытается понять, что же в этой просьбе такого страшного, что достойно рукоприкладства.

– Ну, Такеши твердо решил уйти из команды, наверное, его достали эти просьбы? – предполагает она.

– И все же ты плохо понимаешь, как на нас всех повлияло твое исчезновение, – констатирует Хана.

Уточнить значение этих слов Тсуне не удается, они входят в кабинет и рассаживаются за парты.

Урок проходит быстро и опять бессмысленно из-за витания в мыслях.

– Ты с таким философским видом смотрела в окно, – смеется Хана.

Тсуна слабо улыбается.

– Просто подумала, как странно жить, зная, что не надо спасать мир.

Курокава усмехается и сдерживается от закатывания глаз, видя, что Киоко восприняла бред Савады довольно серьезно.

– Тсуна-чан! – крик Рёхея, еще даже не ворвавшегося в кабинет, разносится по всему этажу.

Парень подскакивает к Саваде и захватывает ее в объятия, вытаскивая девушку из-за парты и даже приподнимая в воздух.

– Я получил сообщение Киоко-чан и примчался, как смог.

– Хаха, нарушаете правила школы? – ведь тут нельзя пользоваться телефонами.

– Я экстремально скучал! – он обнимает ее еще крепче. Рёхей не спрашивает, где она была, не показывает волнений, потому что знает, что ответить перед всеми Тсуна не сможет.

Он освобождает девушку из своих объятий и усаживает ее на парту, не за парту, а именно на. Тсуна сразу же вспоминает об этой своей привычке. Друзья знают Саваду даже лучше нее самой. Парень не отпускает руки Тсуны, держа обе ладошки. Он много и быстро тараторит, то про бокс и новости за две недели, то про холод и то, что девушка может опять заболеть. Но чем дольше Тсуна вглядывалась в друга, тем больше тревожных знаков находила. Вот Рёхей забегал глазами по Саваде, будто ища раны, вот его улыбка потускнела, когда он заговорил о мнимой простуде, а вот он нахмурился, нащупав неровность на правой руке Тсуны. Пусть удалось вылечить повреждения от осколков кольца Марэ и убрать большую часть ожога, но маленький полушрам, смутно напоминающий звездочку, все же остался у нее на ладони. И Сасагава знал, что раньше ничего такого там не было.

Но он не подал виду, хотя Тсуна все равно запомнит этот беспокойный взгляд, наполненный миллионами вопросов, и то нежелание Рёхея уходить в свой класс. Саваде с каждым часом становится все более стыдно.

Чувствуя, что надо бы поскорее встретиться со всеми и объясниться, Тсуна решает зайти к Ямамото домой. Вот только Киоко захочет с ней, следовательно, рассказать про путешествие в будущее не получится. Савада уже продумывала план побега, который усложнялся Рёхеем, которого надо взять с собой, а он на тихого напарника тянул слабо. Но красться по коридорам, скрываясь от друзей, не пришлось.

– Ты же не собираешься сбежать? – спрашивает Хана после последнего, шестого урока.

– О чем ты? – Тсуна слишком палевно в своей наигранности улыбается.

– Если тебе надо куда-то, то мы не настаиваем на своем присутствии, – грустно добавляет Киоко, которая бы не хотела отходить от Тсуны в ближайшее время, но раз надо.

Савада с теплотой смотрит на подруг, и чем она заслужила таких прекрасных людей вокруг?

– Спасибо.

– Не думай, что я делаю это из доброты, я просто рассчитываю на ответную услугу в виде рассказанной правды, – Сасагава мило надувает губы. Тсуна весело смеется, заражая Киоко и даже Хану. Несмотря ни на что, настроение сегодня у них хорошее.

Переобуваясь у шкафчиков, Савада думает, можно ли будет не выполнить обещание, ведь девушка выбрала «да» в вариантах ответов. Или Система покарает нарушителя? Проверять не хочется.

Рёхей уже ждал ее у ворот школы.

– О, прости, что я так долго.

– Я экстремально не против! – парень протянул руку к сумке Тсуны, та покачала головой, она способна понести ее сама. Но Сасагава, нахмурившись, посмотрел более твердо. Он хотел сделать хоть что-нибудь, что хоть немного поможет Саваде и даст парню поверить в реальность происходящего.

Тсуна сдается и смущенно смотрит в ответ, передавая школьную сумку, которая была слишком легкой из-за почти что полной пустоты. Но Рёхей даже после этого не двинулся, все еще чем-то недовольный. Парень снимает пиджак и накидывает на Тсуну.

– Жаль, что шарфа нет, – он был маловосприимчив к холоду, поэтому редко одевался тепло.

– Хаха, ну и хорошо, а то, будь твоя воля, замотал бы меня во все, что нашел.

Они средним темпом идут в сторону дома Ямамото и обсуждают зиму. В этом году обещают привычную для Японии погоду, мало снега, умеренная температура, даже теплее привычного. Тсуна не против, а то прошлой зимой было довольно снежно и холодно, а вот друг жалеет, что они не смогут повторить снежную битву.

Рёхею кажется, что все вокруг – сон. Они гуляют после уроков и обсуждают самые обычные вещи, будто забыв о предыдущих днях и сотне вопросов в голове. Не то чтобы он считал это плохим, лучше так, чем гнетущая неизвестность, но для подтверждения реальности Тсуны он берет ее за ледяную ладонь.

Савада довольно жмурится, зайдя в суши-бар и наслаждаясь теплотой. Ямамото-старший отвлекается от нарезания рыбы для заказа посетителей и поднимает голову. Улыбка мужчины пропадает, когда он видит Тсуну.

Девушка быстро оказывается у стойки и извиняюще смотрит на Тсуеши-сана.

– Ты жива, – выдыхает мужчина. – Хвала святым духам.

– Простите, что заставила волноваться. – Казалось бы, с чего это отец друга должен так волноваться, но он был практически частью семьи, зная обо всей заварушке.

– Я пытался дозвониться до Наны совсем недавно, уже начал переживать, что что-то случилось, раз она не берет. Теперь я понимаю причину, – складки между бровей мужчины разглаживаются. – Я рад, что все в порядке.

В этой фразе еле заметно сквозит вопрос, поэтому Савада кивает, как бы подтверждая, что да, все хорошо.

– Такеши в комнате, – он добродушно улыбается. – Сходи и порадуй его новостями.

– Ух, порадовать? – бубнит она себе под нос, поднимаясь по лестнице. – Учитывая прошлый опыт, все были больше напуганы и встревожены, а не счастливы.

– Не говори так, я очень рад, что ты вернулась, живая к тому же, – Сасагава старается сказать это как бы между делом и на оптимистичной ноте. Но отчаяние все равно проскальзывает в его словах.

Тсуна замирает у двери с поднятым кулаком. Она смотрит на Рёхея, тот кивает, имея в виду, что именно девушке стоит зайти первой и начать разговор.

– Моя жизнь полна лишней драматичности, отсыпать бы ее кому-то, – на выдохе говорит она и стучит.

Молчание ей ответ. Хорошо, что дверь на замок не закрыл. Тсуна заходит в темную из-за опущенных жалюзи на окне комнату. Давно она тут не была, даже при плохом освещении видны изменения. Раньше везде были атрибуты бейсбола, а сейчас только бита, которая на самом деле была катаной, и кепка с названием команды, за которую болел Такеши и его мать. На полу куча одежды, разбросанные учебники и уже не новая приставка той же модели, что и у Тсуны.

Дверь издает еле слышимый скрип, что приводит человека на кровати к движению.

– Я уже сказал, что не собираюсь ничего объяснять, старик, – сухо, но громко говорит парень, которого даже не разглядеть.

– Ты думаешь, если спрятался под одеяло, то монстр тебя не утащит? – со смешком спрашивает Савада, собираясь шутливо напасть на друга и доказать, что одеялко не спасет.

Она не успевает, так как Такеши резко садится на кровати и вглядывается в девушку. Лиц друг друга они не видят из-за недостаточности света, Рёхей, заметивший проблему, щелкает выключателем. Ямамото, слишком долго лежавший в темноте, старается быстрее привыкнуть к яркости, а вот Тсуна уже все видела. Друг выглядел нормально, ни побоев, ни еще чего-нибудь пугающего, разве что бледный немного. Савада впитывает в себя это лицо, юное и даже непривычное, она и на Кею с Рёхеем долго пялилась, чтобы забыть их взрослые версии, теперь очередь Такеши.

– Тсуна?

– Ну не монстр, живущий под твоей кроватью, точно. Или мы так похожи?

Ямамото молчит, всматриваясь в девушку. До чего же знакомо, так смотрели на нее все, будто бы боясь, что видят призрака. Тсуна картинно вздыхает и двигается к другу, она расслабленно плюхается на кровать рядом с Такеши. Парень отмирает и обнимает Саваду, прижимая ее к своей груди.

Тсуна думает, что перевыполнила план по обнимашкам на год вперед. Она ярко улыбается, когда Ямамото отодвигается, продолжая держать руками ее за плечи, и снова беспокойно вглядывается в Тсуну.