Текст книги "Когда меня ты позовешь (СИ)"
Автор книги: Мюллера.
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
========== ЧАСТЬ I. РЕВОЛЮЦИЯ. ГЛАВА I ==========
Юсуповский домашний театр – одно из таких заведений куда хочется приходить и приходить, а особенно, если тебя встречают там радушные и приветливые князья Юсуповы. Здесь происходили и происходят самые интересные, оживленные события. Так и история, которую мы хотим рассказать началась именно здесь. Шёл холодный январь 1908 года. Чета Юсуповых, Зинаида Николаевна и Феликс Феликсович с сыновьями Феликсом и Николаем прибыли из долгого путешествия по Парижу, где они отдыхали.
Семья привезла с собой много новых вещей, ценных картин и антиквариата, но самое главное, было вовсе не это… с ними приехала девушка, которую Юсуповы хотели представить императорской семье. Именно по этому поводу Феликс Феликсович давал представление на котором будут выступать его сыновья, таланты которых раскрылись с необычайной силой.
Приближался вечер и в театре все было обустроено, зрители ждали с нетерпением приезда императорской четы. Подъехала карета, из нее вышел Николай II с императрицей, детьми и провожатыми. Среди провожатых императора был юный семнадцатилетний Дмитрий Павлович, которого императорская семья растила как своего.
Зайдя в зал гости поприветствовали императора, а когда все уселись на сцене домашнего театра появились Зинаида с Феликсом. Приветствуя гостей, и в особенности императорскую семью, они выражали благодарность за расположение и огромное доверие к ним.
После окончание благодарностей на сцену вышел младший сын Юсуповых – Феликс. Его необычайно красивый голос поразил всех так, что гости аплодировали стоя. Затем последовали танцы и сценки. Предпоследним выступал Николай, старший сын Юсуповых. Окончив выступление, он сказал:
– Дорогие гости! Сейчас наш концерт подходит к концу и мы приближаемся к главному сюрпризу нашего вечера. Встречайте, Жюли Д’Эпинье!
Зал охватил овации. Повисла тишина. Все ждали ее. На сцену вышла девушка в восточном костюме, невысокого роста, с маленькими ножками, словно босоногая андалуска она стала на середину сцены и вытянула свои маленькие ручки вперед, готовясь к началу танца. Зрители могли видеть ее белоснежно – розовую кожу, легкий румянец на лице от волнения и миниатюрно – стройную фигуру. Ее красивая, большая и упругая грудь, ее прекрасная талия – все это было в новинку.
Неужели француженки такие красивы? Нет, говорили дамы, в них нет такого очарования как в русских, но она – это хрупкое, маленькое создание было что – то иное. Она не походила ни на француженку, ни на русскую и все же она являлась француженкой, а там, Бог знает, кем она была на самом деле! Ее прямые, темные волосы хаотично лежали на плечах, лишь в конце немного завиваясь, они делали их обладательницу еще прекрасней.
Черные широкие брови, черные ресницы, отнюдь не длинные, но они были так хорошо видны, что их заметили все и наконец, ее ротик – немного пухленький, ровный, алый ротик был чудесен. Да, безусловно, она очаровательна.
С этим согласились все зрители, ожидая, что же будет дальше. Заиграла восточная музыка и Жюли, плавно двигая руками и телом запорхала как бабочка по сцене, приковывая к себе взгляды. Это было что-то невероятное. В те годы интерес ко всему необычному, магическому, эротическому, восточному бурно вызывал интерес. И хотя была уже та, которая танцевала подобные танцы, но она находилась за границей, а русские люди хотели изучать и изучать это мистическое и необычное.
Но Жюли не была Матой Хари нет, это был совершенно другой стиль исполнения. Пятнадцать минут и как не бывало. Выступление кончилось, а зрители пребывали под магическим воздействием востока.
И тут неожиданно для всех, тишину нарушил юный Дмитрий Павлович. Встав из своего места прежде чем что-то скажет император, он громко хлопая, с восхищением произнес:
– Браво! Браво! Belle! Belle!
Когда представление было окончено и убрали все декорации оставив голую сцену, гости горячо поздравляли Юсуповых, а затем разъехались каждый увлечённый увиденным по-своему. В театре осталась только императорская семья и Юсуповы.
– Благодарю за полученное удовольствие, – сказал Николай II, пожав руки Юсуповым. – Как тебе выступление, моя дорогая?
– Хорошо, – отвечала Александра Федоровна, – но я надеюсь, что прежде мы будем меньше видеть такого неприличного танца.
– Но, мадам… – возразил один из приближенных императора граф Спанч (выходец из Франции).
Не успев договорить они увидели, как из-за кулис вышла тоненькая фигурка, переодетая в ситцево-голубое платье с кринолином. Она шла не спеша, будто боялась подойти.
– Добрый вечер, – глубоко поклонилась Жюли и застыла в поклоне.
– Дитя мое, ты прекрасно танцевала, – Николай II поднял девушку и продолжил: – нам не хватает таких талантов как ты и мы бы хотели, чтобы ты завтра выступила в Мариинском театре.
– О, с превеликим удовольствием! – воскликнула она и все увидели, как блеснули ее глаза от радости.
– Нам пора дорогая, – обратился император к императрице. – До завтра, – окинув всех присутствующих взглядом, императорская семья покинула домашний театр.
Приближенные выразили желание остаться, среди которых был и Дмитрий Павлович. Граф Спанч и несколько других также покинули театр. Подбежав к Жюли, Николай Юсупов приобнял ее за плечи и оба смотрели, как уезжает карета императора.
– Мадам, – обратился Дмитрий Павлович к Жюли и взяв ее маленькую ручку, не смело поцеловал ее. – Вы восхитительно танцевали, я не могу не сказать вам об этом.
– Благодарю князь, – отвечала Жюли смущенная таким вниманием и мужчинами с двух сторон. На секунду глаза Дмитрия Павловича и Жюли встретились и он увидел глубокую, бездонную красоту ее серых глаз, которые выражали благодарность и неловкость. Но затем Дмитрий взглянул на Николая, и их взгляды быстро разошлись, как встречаются и расходятся глаза соперников.
– До завтра,князь, Жюли очень устала и переволновалась, ей нужно отдохнуть, – сказал спокойно Николай и взял руки Жюли в свои.
– Да, конечно, прошу меня простить, до завтра, – Дмитрий Павлович ещё раз поцеловал руку девушки, но уже смело и долго, пытаясь как можно дольше находиться рядом с ней.
Проводив Дмитрия Николай и Жюли спустились в одну из комнат.
– Меня пригласили станцевать в Мариинском театре Николай, – проговорила Жюли.
– Это замечательно, дорогая моя. Я рад, что ты понравилась императору. О, ты станешь такой же великой как и Мадаева, Радина, Лебедева, Собещанская… Но главное, ты будешь всегда со мной и будешь моей! – произнес воодушевленно Николай и присел на софу, потянув за собой Жюли.
– Я поеду танцевать в Мариинском театре для тебя, любовь моя! – воскликнула Жюли и сделала несколько восточных движений.
– Танцуй, моя Жюли, танцуй…
Николай обхватил руками талию девушки и притянул ее к себе. Ласковыми движениями рук, прикасаясь к ней, он осторожно развязал ей веревочки на платье целуя оголенную шею, грудь, плечи… Проведя рукой по щеке, Николай нежно коснулся губами ее губ и они слились в едином порыве страсти, нежности, желании и любви.
– Николай! Николай! Боже, где же ты? – кричала Зинаида Николаевна зовя сына.
На пути ей попался Феликс, не спеша прогуливаясь по театру.
– Матушка, Николай скоро вернётся. Я его только что видел он пошёл провести мадам Д’Эпинье.
– Я хотела, чтобы он помог мне перенести кое-какие вещи.
– Давай я помогу, – сказал Феликс и повёл Зинаиду Николаевну в другое крыльцо театра.
Феликс не знал куда пропал брат но догадывался, и поэтому решил прикрыть его, как они это всегда делали друг для друга.
========== ГЛАВА II ==========
Наступил вечер. Петербург накрыло темными, тяжелыми свинцовыми тучами закрыв солнце, которое пыталось пробиться через эту небесную, тяжелую манну. Казалось, город вот-вот заснет, но люди не спали. На сегодня в Мариинском театре назначен спектакль, которого непременно ждали все. Новость об этом облетела уже весь город. Даже в Москве и то знали, что в Петербурге появилась «вторая» Мата Хари.
И люди толпились с самого утра, чтобы попасть в театр. Но места куплены, время приближается, и мы перенесемся с вечернего Петербурга в Мариинский театр.
Мариинский театр – построенный в XVIII веке, функционировал под руководством дирекции императорских театров. Это театр, в котором раскрылось много знаменитых талантов, в том числе танцоров и музыкантов.
Но вернёмся к нашим героям, которым стоит уделить большое внимание. Спектакль был назначен на полдесятого и все оживлённо готовились. Артисты репетировали, декорации ставились, и казалось, сцена выглядела совсем по-другому. Ещё более сказочной чем прежде.
Но пока было только восемь и все облегченно выдыхали, зная, что ещё есть достаточно времени, чтобы хорошо подготовиться.
Николай Юсупов, приехавший раньше всех, находился в гримерной, дожидаясь нашу танцовщицу. Жюли сильно нервничала и репетировала свой танец. Она боялась, что что-то пойдет не так и поэтому, увидев Николая приехавшего к ней, она немного успокоилась.
– Не волнуйся, моя дорогая, – гладя по волосам, говорил Николай. – Ты непременно выступишь превосходно, уж я-то знаю, я просто уверен в этом! Я буду рядом с тобой каждую минуту и если вдруг ты что – то забудешь или засомневаешься в себе, я тебе подскажу, моя сероглазка.
– Когда ты рядом со мной я успокаиваюсь. Спасибо тебе, – ответила Жюли и горячо поцеловала Николая.
Влюбленные вспомнили, как они познакомились. Это был ноябрь 1907 и на одном из вечеров Николаю представили ее, юную Жюли и она сразу понравилась князю. Они виделись все чаще и чаще, и оба уже не могли скрывать чувства, гуляя по ночному Парижу. Глянув друг другу в глаза, оба понимали, что каждый чувствует то самое, что зародилось в их душе в то мгновение, когда увидели друг друга.
Сбегая из дома, Николай чувствовал вину. Обманывая родителей, а в особенности матушку, которая его безумно любила, ему было не по себе. Чувство стыда неизменно росло в душе, и он с этим ничего не мог поделать. Даже Феликсу Николай не мог открыться, несмотря на то, что младший брат всегда его поддерживал и понимал. Вскоре Феликс стал догадываться и пытался прикрыть похождения брата в Париже.
Но вдруг Николай вспомнил, что обещал заехать за родителями и братом, так как вот-вот начнётся спектакль. Собравшись, он пулей вылетел из театра и сев в первый попавшийся экипаж поехал за родными.
Тем временем гости наполняли зал. Все обсуждали Жюли, представляя ее мавританкой сбежавшей из какой-нибудь колонии.
Представление началось. Открыли балетом, затем небольшой сценкой – комедией. Подходила очередь Жюли. Ведущий, объявив девушку, скрылся. Тишина. Все приковали взгляд к сцене. Заиграла музыка и Жюли выбежала на сцену, исполняя восточный танец саиди.
Плавно двигая руками и талией, она искала глазами Николая. Он необходим был ей как воздух, чтобы одним лишь взглядом поддержать ее. Наконец их глаза встретились, он улыбнулся ей и она, получив заряд энергии, затанцевала с новой силой, излучая страсть и грацию.
Зал пришёл в восторг. Аплодировали стоя. Это был абсолютный успех Жюли и теперь, все хотели с ней познакомиться и все хотели пригласить ее к себе на вечер.
После представления император с семьёй покинул театр вместе с родителями Феликса и Николая, а все остальные, выразив желание продолжить знакомство далее, были приглашены графиней Морозовой к ней домой. Главным предметом обсуждения и восхищения, конечно, была Жюли. Ее слава и признание так неожиданно свалились ей наголову, что она и не знала как себя вести. Жюли не была богачкой, привыкшей к роскоши и славе.
Она являлась дочерью обанкротившегося герцога Д’Эпинье, так что горе ей пришлось познать. Вскоре отец умер, а мать осталась с дочерью без копейки. Чтобы хоть как-то прокормиться, мать пыталась работать. Видя все это совсем еще девочка, Жюли начинает искать способ заработка, чтобы помочь, матери и находит его, изучая восточные танцы. И вот, эта цветущая, девятнадцатилетняя девушка уже танцевала в Мариинском театре для самого императора!
За столом у графини Морозовой говорили всякий вздор, смеясь, и подшучивая друг над другом. Николай с Феликсом как всегда были рядом, и от этого девушка набиралась мужества общаться с людьми, который мягко говоря, ей не понравились.
Среди гостей был Дмитрий Павлович. Он вел себя скромно и учтиво, иногда задавая Жюли вопросы касательно ее предпочтений и мнения. И Жюли прониклась к нему симпатией, в отличие от шумной графини Морозовой и ее двух подруг – хохотушек, которые через каждые пять минут громко и неприлично смеялись. Д’Эпинье чувствовала на себе пристальный взгляд великого князя, который разглядывал ее, как только она говорила, что-то делала или молчала. Наконец, этот томительный вечер для девушки подходил к концу.
Она подружилась с сестрами Тоборовскими, графом Миронским, князем Михаилом Сергеевичем. Было решено, завтра поехать на обед с Феликсом и Николаем к перечисленным выше людям. Феликс и Дмитрий Павлович уехали пораньше, а Жюли и Николай решили воспользоваться отдельным экипажем. Прощаясь в этот вечер, Дмитрий Павлович все также крепко и долго сжимал и целовал руки Жюли.
Возвратившись домой усталая Жюли сразу бросилась на кровать и крепко заснула. А вот в доме Юсуповых дела обстояли иначе. Феликс, дождавшись брата в его комнате, уже готовил речь, которую ему скажет. Наконец Николай пришёл. Застав Феликса в своей комнате, он крепко его обнял.
– Брат, – сказал Феликс, – скажи мне, у вас с Жюли действительно все серьёзно?
Николай несколько замялся. Но потом, вернув своё самообладание, он громко и чётко произнес:
– Да Феликс, она очаровательная девушка и я люблю ее, а она любит меня.
– Я очень рад за тебя, – улыбаясь, ответил Феликс. – Главное, чтобы это не стало для тебя ошибкой, о которой ты будешь жалеть всю жизнь.
– Ну что ты, даже не думай о таком! Доверься мне и ей, – заверил брата Николай.
– Матушка с отцом все равно рано или поздно узнают, что ты собираешься делать?
– Я обязательно им скажу, но не сегодня. Я валюсь с ног, да и у тебя усталый вид!
– Спокойной ночи, брат! – пожелал Феликс, и братья обнялись, а затем расстались каждый по своим комнатам.
========== ГЛАВА III ==========
На следующее утро около девяти, Жюли доставили письмо.
– Мадам, вам послание, – сказала служанка протягивая небольшой конвертик, на котором изящно вырисовывались инициалы М.С.
Жюли сразу догадалась, что это письмо от Михаила Сергеевича. Он обещал написать ей утром, чтобы известить куда и во сколько нужно приехать.
Прочитав письмо обрадованная Жюли сразу телеграфировала Николаю: «Михаил Сергеевич ждёт нас в пять часов в его особняке. Я буду ждать тебя».
А пока времени оставалось достаточно девушка решила принять ванну. Она думала о том, как ей повезло. Повезло с Николаем и людьми, окружавшими ее. И конечно, было не мало таких которые были ей не приятны, но она старалась не думать о них. Иногда в ее сердце закрадывалась мысль о том, что Николай вдруг может ее разлюбить… Но она тут же гнала эту мысль прочь. Николай был для нее всем. Она считала, что они нашли друг друга, ведь они оба так похожи!
После принятия ванны и завтрака, Д’Эпинье села читать. Она очень любила это занятие. В основном читала своих соотечественников, но ей также нравилась и русская классика, а особенно рассказы Чехова, Островского, Короленко. Жюли не была чистой француженкой, ее отец – обанкротившийся герцог Д’Эпинье был французом, а мать – русской аристократкой, так что частично девушка являлась русской. Она также хорошо знала русский язык, как и французский и общение на русском не доставляло ей труда.
Жюли немного знала английский, в основном правописания, грамматику и разговорный, но общалась на нем мало. Забыв о времени она и не заметила, как оно пролетело. В дверь позвонили. Это был Николай. Он приехал на час раньше. Открыв, девушка бросилась к нему в объятия.
– У нас есть ещё целый час, – улыбаясь, произнес Николай. – Сегодня я без Феликса и думаю, его не будет и на вечере.
– Феликс нам совсем не мешает, – отвечала Жюли. – Наоборот, он прекрасный друг.
Взяв ладонями лицо Жюли Николай оставил на нем непродолжительные поцелуи. Затем, он спустил с плеч девушки платье, продолжая целовать ее и спускаясь все ниже и ниже. Она обхватила руками его спину, а Николай ласково касался ее бедер, живота, и она, чувствуя бабочки из-за его прикосновений, полностью растворившись в нем, целовала кончики его пальцев, прижимая сильные, мужественные руки к своей груди, жаждав все больше и больше его ласк.
Волшебное время проведённое вдвоём, подходило к концу. Пора было ехать. Она накинула домашний халат и убежала в уборную, а Николай остался дожидаться ее. Рассматривая себя в зеркало, Жюли надела лёгкое лилово-белое платье с шалью, накинув ее на шею. Оставался последний штрих: украшения и прическа. Закончив все, она поспешно направилась в комнату, где ее ожидал Николай.
Увидев его, она улыбнулась и лёгкий румянец покрыл ее лицо.
– Когда ты скажешь родителям? – спросила вдруг Жюли.
– Непременно, дорогая. Только… их нужно подготовить. Им будет нелегко, когда они узнают, что я хочу жениться на девушке, которая танцует экзотические танцы.
– Хорошо, я доверяю тебе. Когда будешь готов, тогда и расскажешь. – Она легонько коснулась губами его губ и улыбнулась.
Вечер, который должен был пройти в особняке Михаила Сергеевича начался. Как и было условлено, пришли все: сам хозяин торжества Михаил Сергеевич, граф Миронский, сестры Вера и Надежда Тоборовские, Жюли и Николай Юсупов. Надобно сказать, что Жюли с ними было очень легко и просто. Князь Михаил Сергеевич был очень умным человеком и от общения с ним Жюли получала истинное удовольствие. Сестры – Вера и Надежда, очень милы, образованны и в особенности Вера, с которой Д’Эпинье было легко и непринужденно. Однако был у них и минус – сестры до неприличия любили сплетничать, что не нравилось Жюли.
С графом Миронским все обстояло немного иначе. Это был не разговорчивый и тихий человек, но он любил историю и искусство, и иногда рассказывал своим собеседникам забавные исторические факты. Собрались за столом. Подали цыпленка в вине и салат с брынзой, а также крымское вино, которое привёз с собой Николай Юсупов. Ужин был отменный.
После еды гости расселись в гостиной на мягких диванчиках.
– Ну что, господа, в вист? – спросил граф Миронский, явно опьяневший от вина.
– А почему бы и нет? – подхватил идею Михаил Сергеевич. – Николай Феликсович, принесите карты! А я пойду ещё за несколькими бутылками этого чудесного вина.
– Жюли, дорогая, станцуй нам, – присев рядом с девушкой, попросила Вера.
– Жюли, я должна тебе кое что сказать! – выкрикнула Надежда.
– Не я, а мы, – поправила Вера сестру.
– Да, да, мы…
– Тут такое дело… – начала Вера.
– Говорите, я слушаю, – отвечала Жюли. – А танцевать не буду, в следующий раз.
Тоборовская приблизилась к девушке и полушепотом произнесла:
– В общем, мы уверены, что ты нравишься Дмитрию Павловичу! Мы все вечера за ним наблюдаем! – сказала убежденно Вера.
– Да, да, а ещё он глаз с тебя не сводил! Николай безумно будет ревновать! – почти что крича, говорила Надежда.
– Добрый вечер, дамы.
Эта реплика заставила девушек смолкнуть и обратить внимание на входную дверь. От испуга Надежда проронила «ой!» и все встали. Перед ними стоял Дмитрий Павлович с Феликсом Юсуповым.
– Великий князь! Добрый вечер, – сгорая от стыда проговорили сестры.
– Добрый вечер, – тихо, почти не слышно проронила Жюли.
– Здравствуйте, – сказал удивленно Николай, только что зашедший в комнату, в руках которого находились карты.
– Брат, Дмитрий! Не ожидали вас увидеть! – через минуту Николай, граф Миронский и Михаил Сергеевич пожимали руки прибывшим.
– А мы решили заглянуть, – улыбаясь, говорил Феликс. И подойдя к Жюли и сестрам целовал им руки.
– Мадам, – Дмитрий Павлович обратился к Жюли и пристально посмотрев ей в глаза поцеловал руку. – Рад видеть вас здесь в полном здравии.
– Взаимно, князь, – отвечала Жюли.
После прибытия не званных гостей сели играть вместе в вист. Вино лилось рекой. Жюли не могла сосредоточиться. Иногда ее рука оказывалась рядом с рукой Дмитрия Павловича, а иногда они встречались глазами, и Жюли смущенно отводила их от глаз Дмитрия, которые не прекращали искать ее взгляда.
Вечер подходил к концу. На часах была полночь. Небо, окутанное мраком, не было видно. На улице стоял небывалый мороз. Дамы закутавшись в меха, стояли во дворе и ждали мужчин, отправившихся за водителем.
После всего, что произошло Жюли было неприятно находиться рядом с сестрами Тоборовскими. Но стоя рядом с ними, нужно было поддерживать беседу и про себя она знала точно, что больше не поедет с Николаем в этот круг людей. Но неожиданно,сестры вновь заговорили про Дмитрия Павловича, забыв о приличиях.
– Жюли, ты видела собственными глазами, как он на тебя смотрит!
–Бедный князь! Ещё не знает, что его вот-вот постигнет разочарование, – подхватила Вера.
– Прошу, не смейте при мне говорить о великом князе. Я не желаю это больше слышать! Все, что вы говорите, чистой воды вздор! – отрезала Жюли, и увидев подходившего Николая с Феликсом направилась к ним.
– Мы едем? – улыбнувшись, спросила она.
– Да, только подвезем Дмитрия, – ответил Феликс.
Подъехала машина и все втроём сели в нее. Что насчёт сестёр Тоборовских и графа Миронского, то их любезно согласился подвезти Михаил Сергеевич.
Сидя в тесной машине на заднем сиденье с Николаем и Дмитрием, Жюли не хватало воздуха. Она судорожно сжимала руки Николая, пытаясь ухватиться за него, как за последнее спасение. Обстановка становилась все хуже и хуже. Молчание. Хотя, может, это все надумала сама себе Жюли? Она невольно задавалась этим вопросом.
Она украдкой посматривала на Дмитрия, который отвечал ей ответным взглядом. Феликс как мог пытался разрядить обстановку, разговаривая то с шофером то с братом, то с Дмитрием. Иногда он обращался и к самой Жюли, на что она отвечала что-то невнятное. Наконец приехали и попрощавшись со всеми, Дмитрий Павлович покинул машину.
Когда подъехали к дому Жюли, она попрощалась с Феликсом и Николай помог ей выйти из машины. Прикоснувшись легонько губами к ее лбу, он прошептал:
– До завтра. Я заеду в десять.
Она попыталась ответить поцелуем, но они прощались слишком долго и Феликс начал уже звать брата обратно в машину. В эту ночь Д’Эпинье не сомкнула глаз. Она все думала о том, что ей наговорили сестры Тоборовские. Может ли быть то, что она действительно симпатизирует великому князю? В ее душе переполняли разные чувства и она не знала как с этим справиться. Она все думала о Николае, который заедет в десять и о Дмитрии Павловиче, о его взглядах и словах. Но наконец, девушка погрузилась в сон, в котором смешались все события этих дней.
========== ГЛАВА IV ==========
В Петербурге наступила весна. Это была ранняя весна. Сугробы кое – где ещё лежали, но почки на деревьях зеленели, и город потихоньку расцветал.
В это чудесное утро, когда впервые вышло солнце Жюли и Николай гуляли по Петербургу. Устроившись после прогулки на Мойке, оба отдыхали, устроив небольшой пикник. Влюбленные обсуждали предстоящий ужин артистов-любителей, на который они были приглашены. Вечером того же дня в одном из ресторанов на окраине Петербурга собрались все артисты труппы, к которой принадлежал Николай.
Михаил Швицкий талантливый актёр, графиня Анна Вознова симпатичная молодая девушка, для которой театр стал всем, Николай Антов совсем юный парень, увлекшийся театром и ещё пару человек. Но среди всех друзей – артистов Николай и Жюли заметили незнакомую особу. Это была высокая, стройная девушка примерно такого же возраста, как и Жюли блондинка, с голубыми глазами и белизной кожи. Она сразу оживилась при появлении Николая.
– Позвольте представить вам Николая Юсупова и Жюли Д’Эпинье, – сказал Николай Антов, указывая незнакомке на пару влюблённых.
– Я – Марина Гейден, безумно приятно с вами познакомится.
– Марина тоже увлекается театром и хотела бы сыграть одну из ролей в нашем будущем представлении, – заметил Михаил Швицкий.
– Мы рады принять в нашу труппу нового человека, – улыбаясь, проговорил Николай, обняв Жюли за плечи, как он это любил делать.
Далее последовала оживленная дискуссия. Дело в том, что через неделю императрица Александра Федоровна устраивала благотворительный вечер и труппа хотела поставить представление. Было решено, что Николай Юсупов сыграет в нем главную роль. Распределив все другие роли, довольные и уставшие Николай и Жюли вскоре уехали домой.
Через неделю Николай Юсупов почувствовал отчаяние и возможный провал. Он переживал за спектакль, который вот-вот должен показываться. За неделю многое изменилось. Девушка, которая играла в спектакле роль старухи, играть отказалась, и найти замену было очень сложно. Николай всеми силами искал замену, но найти, никак не удавалось. Наконец утром перед спектаклем Николаю телеграфировав, сообщили, что девушка найдена на роль. Оставалось только приехать и отрепетировать перед самим выступлением.
– Удачи тебе, – целуя, сказала Жюли на прощанье, завернув Николаю небольшой пакетик сладостей.
– Когда я вернусь после репетиции, мы поедем в театр вместе.
– Конечно, главное не переживай и знай, у тебя все получится. Я в тебя верю.
Приехав в театр, Николай первым делом отправился к девушке, которая будет играть старуху. Какого же его было удивление, когда в девушке он узнал ту самую Марину Гейден!
– А, Николай! – улыбаясь, встретила его Анна Вознова. – Марина прелестное создание! Она любезно предложила нам себя на эту роль.
– Мадам, я очень счастлив, – учтиво поцеловав руку Марине, ответил Николай.
– Я очень люблю театр, как и вы, поэтому я хочу попробовать все роли, – уверенно отвечала Марина.
Дальше начали репетировать. Надобно сказать Николаю очень понравилось, как исполняла роль Марина. Не один раз, хваля ее, он был рад, что, наконец, у них все получится на высшем уровне. Приближался показ спектакля. Рассевшись, гости с нетерпением ждали начала. Николай, как и обещал, заехав за Жюли, уже был за кулисами и готовился к выступлению.
Жюли в предвкушении сидела на первых рядах и с нетерпением ждала выхода на сцену Николая. Но вот, основное освещение потухло, и спектакль начался. Мы не будем описывать детально, как проходил спектакль, но заметим одно: все оценили старуху, которую играла юная Марина Гейден.
Когда ее персонаж появился в конце спектакля Николай, стоя за кулисами, наблюдал за игрой. Марина играла довольно смешно и гости смеялись от души, так что, после спектакля труппа получила благодарность от императора, а в особенности все поздравляли Марину Гейден. Вечер благотворительности удался на славу.
Было решено встретиться завтра у Анны Возновой и, как говорится, отметить успех труппы. После представления, довольные и окрыленные Николай и Жюли уехали. Эту ночь они хотели провести вместе.
========== ГЛАВА V ==========
На следующий день рано утром, Зинаида Николаевна телеграфировала Николаю. Она была зла на сына. Ночью дома не ночевал, не предупредил, а Феликс внятное объяснение не дал, точнее, дал, но Зинаида Николаевна не верила. Она требовала сына.
Николай понимал, что более скрывать нет смысла, но старался оттянуть этот момент до последнего. Бросив все, он немедленно поехал домой к родителям.
Войдя в дом, Николай услышал голоса отца и Феликса. Весь, запыхавшись, он поднялся на второй этаж.
– Николай! Ну, наконец-то! – воскликнула Зинаида Николаевна, обнимая сына. – Где ты был? Что ты от нас с отцом скрываешь?
– Матушка, прошу… – Николай не знал, что говорить. – Я давно должен был сказать тебе, что…
– Что?
Николай умоляюще посмотрел на Феликса, пытаясь получить поддержку. Феликс хотел что-то с помощью мимики ответить, но из-за пристального взгляда отца не решился.
– Матушка, я влюблен, и вчера после спектакля я остался с ней. – Спокойно сказал Юсупов.
– Кто она? Аристократка? – спросила Зинаида Николаевна.
– Почему ты раньше нам не рассказал, Николай? – твёрдо произнес отец Юсуповых.
– Я познакомлю вас, – улыбаясь, говорил Николай матери, – но чуть позже. Сегодня мы с ней и Феликсом отправляется на обед к нашей труппе.
После откровенного разговора с родителями всем стало легче. И хотя Николай не рассказал, кто же все-таки эта девушка, Зинаида Николаевна успокоилась, хотя и не переставала переживать за сына. Кончилось все тем, что родители отпустили обоих братьев к обеду, но решили встретиться всей семьёй вечером за столом.
Пока Феликс ждал в машине, Николай зашёл за Жюли. Она была грустна и не разговорчива. Рассказав о том, что родители знают о них, глаза Жюли заблестели, но тут же потухли обратно, как только он сказал, что он не раскрыл кто же эта девушка. Все последующее время, находясь в машине, Жюли чувствовала себя подавленной. Неужели, скоро придёт конец их отношениям? Но она тут же отгоняла вновь и вновь эти мысли после того, как Николай целовал ее в макушку и сжимал ей руки.
Приехав, наши герои направились к столу, где сидели друзья. Оглянув всех, рядом с Мариной Гейден наша пара увидела молодого человека.
– Спешу представиться, – обратился молодой человек к Николаю и Жюли, заметив их.
И приобняв Марину, продолжил:
– Меня зовут Арвид Мантейфель. Марина попросила меня сопровождать ее. Ну же, дорогая, скажи что-нибудь, – глядя на блондинку, говорил Арвид.
– Если Николай не будет возражать… – тихо начала Марина, – я пригласила своего будущего супруга разделить с нами нашу радость. – Последние слова девушка выговорила как-то грустно и не уверенно.
– Ни в коем случае, – ответил Николай, и внимательно посмотрев на Арвида, присел с Жюли за стол.
Все последующие дни Николай, Феликс и Жюли посещали друзей и знакомых, у которых также находилась Марина Гейден, но уже без будущего супруга. Когда ее спрашивали про Арвида, казалось, девушка смущалась и расстраивалась. Она охотно начинала разговор с Феликсом и Николаем, однако Николай хоть и был с нею вежлив, но всегда обращался холодно и отстраненно.
А время все неумолимо бежало и бежало. Приближался конец апреля. Но самое неприятное, что могло быть это то, что страхи Жюли постепенно стали оправдываться. Николай, как и раньше каждый день приезжал к ней, и они проводили время вместе, но он был какой-то другой, чужой и менее ласков, чем обычно. Казалось, он о чем-то думает и не может никак покинуть это напряженное состояние.
Однажды вечером Николая, Феликса и Жюли пригласил один их общий друг. Некий граф Андрей Витваров, артист и любитель выпивки и женщин. Помимо них, на вечере присутствовало много мужчин и женщин, и среди них выделялась более всего блондинка Марина Гейден. В этот вечер она была особенна и неотразима и все сразу заметили это. На ней было простое, белое платье из хлопка с кружевами и лентами, подчеркивающее ее гибкий стан.
