Текст книги "Волк и Пеликан"

Автор книги: Moonmonster Luna

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– Какого рода навыки?

– До того, как я расскажу тебе, я должен наложить чары секретности на тебя, чтобы ты не проговорился случайно кому–нибудь.

– Ты хочешь наложить на меня чары?

– Да. Доверься мне.

Сев посмотрел в глаза Гарри и увидел в них искренность. Подумав минуту, он решительно кивнул. Гарри улыбнулся и взмахнул рукой, прошептав что–то на выдохе. Сев вытаращил глаза, увидев, что его новый друг пользуется беспалочковой магией. Закончив, Гарри просиял от радости.

– Так, и что ты хочешь выучить?

– Ты только что использовал беспалочковую магию?

– Ага. Я могу тебя обучить этой магии, но тебе придется притворяться на уроках, что ты работаешь палочкой. Ты же не хочешь, чтобы другие узнали об этом. Сохрани этот навык для будущих сражений, когда элемент неожиданности сможет спасти тебе жизнь.

– Почему ты считаешь, что я буду сражаться в будущем?

– Идет война, ты должен будешь выбрать сторону.

– Как будто у меня есть выбор, – прошептал Сев. Гарри сделал вид, что не услышал, и продолжил.

– Еще, я думаю, тебе надо обучиться анимагии.

– Серьезно? Ты будешь учить меня этому? Ты анимаг?

В ответ Гарри превратился в прекрасного снежного барса, испугав мальчика рядом. Северус с трепетом наблюдал, как барс распутил свои белоснежные крылья. Превратившись обратно, Гарри весело посмотрел на пятикурсника.

– Конечно, твоя форма будет другой, но ты понял идею. Я обучу тебя беспалочковой магии, анимагическому превращению, обращению с некоторым оружием и полным набором высших заклинаний. Как звучит?

– Почему ты это делаешь? Мы ведь только познакомились.

– Потому что я так хочу. Думаю, поскольку Люциус уже пропитал своим ядом весь факультет, у меня не найдется здесь друзей. Это будет очень одинокий год, если все слизеринцы возненавидят меня. Мне нужен друг. Кроме того, мне нравится учить, это весело. И я считаю, что в будущем тебе пригодятся эти уроки.

– Спасибо, Гарри.

– Не за что.

– А я могу использовать то, что выучу, на Мародерах?

– На ком? – спросил Гарри, делая вид, что не понял. «В конце концов, – подумал он, – новый студент не должен знать о них пока».

– На Мародерах. Джеймс Поттер и его друзья. Они местные приколисты и, думаю, превосходят меня по силам. Я одна из их основных жертв.

– Ну, посмотрим. Мой друг Рон и я были приколистами в нашей школе, так что, мне кажется, им придется посоревноваться в этом году. Хочешь помочь?

– Спрашиваешь! Что угодно, чтобы вернуть им должок за все время, что они унижали меня.

– А теперь я хочу предупредить тебя. Я собираюсь подружиться со студентами с других факультетов, потому что мои лучшие друзья учатся на разных факультетах. Рон уже подружился с ними, поэтому если я стану их другом, пожалуйста, не отказывайся от меня. Я по–прежнему буду твоим другом, и я не стану помогать им в их шутках. Вообще–то, если я узнаю о таком что–нибудь заранее, я тебе сообщу.

– Но они ужасные…

– Пожалуйста, Сев. Назови это услугой взамен того, что я сделаю для тебя.

– Ну… хорошо. Но только если мне не придется быть вежливым с ними.

– Нет! И так пойдет.

– Тогда ладно. Мне лучше вернуться в свою комнату, уже поздно.

– Ага, а мне надо сделать домашнее задание.

– Пока я не ушел, можно спросить о чем–то?

– Конечно, что угодно, но я не гарантирую, что смогу ответить.

– На чьей ты стороне? В войне, я имею ввиду.

– Все, что я скажу – это то, что Волдеморт и я прошли длинный путь, и я никогда не преклонюсь перед ним. А помимо этого я не могу судить.

– Хорошо. Спокойной ночи, Гарри.

– Спокойной ночи, Сев.

Когда за юным Мастером Зельеваренья закрылась дверь, Гарри громко вздохнул. Он был удивлен тем, насколько не похож был юноша на взрослого себя. Обдумывая их разговор этой ночью, он задавался вопросом, приложил ли он сам руку к созданию холодного и эффективного шпиона, которого знал в будущем.

Глава пятая – Слизеринцы дружат с гриффиндорцами?

Переводчик Dark_Malvinka.

Третьего сентября Гарри, Рон, Гермиона и Джинни встретились в хогвартской библиотеке, перед ними распростерлось домашнее задание. Ребята весь день не видели друг друга потому, что совместных уроков еще не было, и вот они собрались в библиотеке после ужина. Нужно было написать несколько эссе, но это было отложено до тех пор, пока они не наболтаются.

– Ну что, Миона, как ты справляешься в Хаффлпаффе? – спросил Гарри.

– Все не так уж плохо. Мне было комфортнее в Равенкло, где я была среди более вдумчивых людей, но здесь все же лучше, чем в Слизерине.

– Слизеринцы не так ужасны. Мне было лучше там, чем сейчас – в Равенкло, – добавила Джинни. – Мои новые товарищи по факультету все такие интеллектуалы. Когда я пыталась завести разговор, заканчивалось все тем, что я чувствовала себя дурой.

– Ты не дура, Джин. Ты просто больше думаешь о жизни, чем о домашней работе и оценках, в отличие от этих двух, – заявил Рон, указывая на Гарри и Гермиону.

– Эй! Я думаю не только о домашней работе, – возразил Гарри, – например, приколы!

– Точно, Гарри. Как тебе живется в Слизерине, кстати? Должно быть, ужасно!

– В общем–то, нет. Я считаю, что произвел впечатление на праздничном ужине, когда отшил Малфоя. Он свирепствовал последние несколько дней.

– Не могу поверить, что ты застрял среди Пожирателей Смерти. Ты подружился с кем–нибудь?

– Ну, только с одним, но пока это неточно.

– С кем? – с любопытством поинтересовалась Гермиона.

– С Северусом Снейпом.

– СНЕЙПОМ! Гарри, ты в своем уме?

– Рон, я не псих. Он… другой. Не такой холодный и подлый. Думаю, эти качества пришли к нему за годы шпионажа. Он довольно мил, если повезет немного приоткрыть его душу.

– Но… Снейп!

– Да, Снейп. Рон, мне нужен хотя бы один друг на факультете, или это будет очень одинокий год. Ему тоже нужен друг, так что я не вижу, в чем проблема.

– В Снейпе?

– О, Рон, оставь Гарри в покое. Если он хочет дружить со Снейпом, пусть дружит.

– Джинни? Как ты можешь защищать этого сальноволосого ублюдка?

– Ой, Рон, пора подрасти, – прикрикнула Гермиона раздраженно.

– Мы можем сменить тему? Рон, как у тебя дела с моими родителями и Мародерами?

– Отлично, Гарри. Они очень милые. Мы немного подружились, но будет трудно попасть в их круг. Думаю, они подойдут чуть позже, я представлю вас.

Гарри вдруг серьезно занервничал. Конечно, он уже видел своих родителей и их друзей в Большом Зале на расстоянии, и проходил мимо в коридорах на переменах несколько раз, но пока не разговаривал с ними. Эта мысль очень взволновала его. Что, если он им не понравится? Что, если они возненавидят его за факультет? Что, если они не будут возражать, но заставят выбирать между ними и Севом? Откажется ли он от своего нового друга ради своих родителей, если придется? Целую вечность эти мысли проносились в его голове, пока он не пришел в себя от настойчивого встряхивания. Подняв глаза, он встретился с озабоченным взглядом Джинни.

– Ты в порядке, Гарри? Ты на минуту выпал из реальности.

– Извини, Джин. Я просто задумался.

– О чем?

– О родителях. Задавался вопросом, не возненавидят ли они меня.

– С чего бы это?

– Ну, есть несколько причин. Им может не понравиться моя личность или тот факт, что я учусь в Слизерине. Они могут засомневаться в моем выборе стороны…

– Этого не будет. Кому ты не понравишься, Гарри? Ты самый прекрасный, добрый человек, которого я встречала.

– Спасибо, Джин. Я просто волнуюсь, понимаешь?

– Потому, что тебе не нравится идея, что ты не понравишься родителям за то, каким стал?

– Ага.

В ту же секунду в дверях библиотеки появились те, о ком шел разговор. Сириус веселился, наблюдая, как парочка танцевала вокруг столов, заработав при этом суровый взгляд библиотекаря. Через несколько минут заклинание спало, и Джеймс и Лили сердито повернулись к ухмылявшемуся Сириусу.

– Что? – спросил шутник.

– Сириус, это было не смешно, – прорычала Лили.

– Смешно.

– Не смешно.

– Да.

– Нет.

– Да.

– Нет.

– Ладно, хватит, вы оба, – вмешался Ремус. Несколько секунд Сириус и Лили выглядели расстроенными, а потом улыбнулись друг другу.

Взгляд Джеймса упал на четверых путешественников во времени, сидевших в углу библиотеки. Улыбнувшись им, он подошел и хлопнул Рона по спине.

– Эй, приятель, как дела?

– Неплохо, Джеймс. Что Сириус выкинул на этот раз?

– Он заколдовал меня и Лили. Мы танцевали вальс с начала ужина.

– Так вот почему вы не пришли в Большой Зал?

– Да, мы застряли в гриффиндорской башне. Нам пришлось совершить экстренную вылазку в кухню.

– Ну, по крайней мере, вы хорошо поели. Эти домашние эльфы просто помешанные.

– Точно. Так значит, это твои друзья из вашей школы?

– Ага, это они.

– Ну, может, ты представишь нас?

Рон вспыхнул и робко улыбнулся друзьям.

– Извини, Джеймс. Это Гермиона Соллерс, моя девушка из Хаффлпаффа. Моя сестра, Джинни. Она из Равенкло. А это – Гарри Энгуифер, наш слизеринец.

– Всем привет. Меня зовут Джеймс Поттер, это мои друзья: Сириус Блэк, Ремус Люпин, Питер Петтигрю и моя девушка, Лили Эванс.

– Здравствуйте.

– Привет.

– Привет. Лили, я знаю твою сестру. Она рассказала мне вчера о тебе.

– Знаешь мою сестру? Откуда? – спросила рыжая девушка у своего сына.

– Я познакомился с ней еще до этого. Мы были в Косом переулке вчера утром, чтобы закупить школьные принадлежности, а она была одной из взрослых сопровождающих.

– Погоди–ка, – сказал Сириус, нахмурившись. – Если вы ходили вчера утром, как ты с ней разговаривал?

Гарри тут же понял, что рассказал и кому. Прошлым утром они должны были быть под заклинанием молчания, сказав, что он разговаривал с сестрой Лили, было равносильно заявлению, что это он устроил прикол. В поиске выхода, он встревожился, когда на лицах Мародеров начало появляться подозрение.

– Гм… Ну, я снял заклинание.

– А как ты это сделал? Даже Дамблдор не мог его снять.

– Ну, я очень сильный.

– Пф, ты в Слизерине всего два дня, а уже говоришь, как они.

– Эй! Со Слизерином все нормально. Почему вы так не любите нас? Не все на моем факультете злые.

– Исходя из нашего опыта, никому из слизов доверять нельзя. Большинство ваших – Пожиратели Смерти.

– Сириус, это обобщение. Некоторые из слизеринцев нормальные. Ну, конечно, Малфой – ублюдок и Пожиратель Смерти, но я‑то нет.

– Откуда мы знаем? – спросил Джеймс.

Гарри с болью посмотрел на отца. Его немного раздражало, что Мародерам он не нравился только из–за принадлежности к факультету. Он знал, что должен изменить их взгляд. Он вспомнил о своих первых четырех курсах в Хогвартсе, когда у него было такое же предвзятое мнение. Думая об этом, Гарри устыдился. «Должно быть, пребывание в Хаффлпаффе, – думал он, – сделало меня более лояльным и доверчивым. Не то, чтобы это было хорошо». Оглянувшись на Мародеров, он поднял свою руку и закатал левый рукав. Пятикурсники ахнули, когда увидели сетку тонких шрамов на коже, напоминание о днях в плену.

– Теперь вы удовлетворены? – спросил Гарри у глазеющих студентов.

– Гм, да, – ответил Сириус. – А где ты получил эти шрамы?

– Если ты не против, что мы интересуемся, – быстро добавил Ремус, не желая быть грубым.

– Ну, если вам интересно, я получил их от Темного волшебника.

– Правда? От кого?

Гарри взглянул на Питера, который задал этот вопрос, и слегка нахмурился.

– Ну, скажем, мне не нравятся Темные Лорды в общем.

– Серьезно? Ух ты!

– Джеймс! Я не думаю, что «ух ты» – это стоящий ответ. Что произошло, Гарри? Ты, конечно, не обязан рассказывать, – заговорила Лили.

– Нет, все нормально. Я хочу быть вашим другом, если вы будете мне доверять, я расскажу об этом.

– Не думай, что ты должен доказывать это, – сказал ему Ремус. – У всех нас есть свои секреты, которые мы не хотим раскрывать остальным.

– Спасибо, Ремус, но я расскажу вам. Я верю, что вы сохраните это в тайне, так ведь?

– Конечно.

– Еще бы.

– Все, что ты скажешь.

– Как пожелаешь.

– Мы не предадим твое доверие.

– Хорошо. В конце прошлого года меня пленили в сражении…

– Ты сражался? – с удивлением спросил Джеймс.

– Не переживай, я был на правой стороне.

– Не в этом дело. Просто ты такой молодой.

– Я же сказал, я сильный. Я приношу пользу в битве.

– О.

Перед тем, как продолжить, Гарри отправил мысленное сообщение друзьям.

– Не возражаете, если я расскажу им, что вы были в плену? Я не буду вдаваться в подробности.~

Рон, Гермиона и Джинни кивнули в знак согласия, и Гарри продолжил рассказ.

– В общем, в прошлом году мы четверо попали в плен после сражения.

– Правда? На что это похоже? – спросил Питер.

– Это совсем не весело. Нас разделили. Гермиону и Рона забрали в одно место, а нас с Джинни поместили в другое. Рону и Мионе пришлось работать и жить в ужасных условиях.

В доказательство этого, Рон и Миона подняли рукава, показывая татуировки с номерами на запястьях. Мародеры в шоке уставились на них, а Лили от ужаса всхлипнула. Рон решил продолжить историю.

– Мне и Мионе было не так уж плохо. Мы привыкли через какое–то время, нас не сильно мучили, хотя мы видели отвратительные вещи. Гарри и Джинни не так повезло.

– Моя ситуация была не такая страшная, – подхватила Джинни, – меня не мучили физически. В некотором роде, мне было хуже, чем Гарри. Мне приходилось сидеть и наблюдать, как они пытали его, маггловскими способами, без магии…

В этом месте рассказа Джинни разрыдалась, отпуская боль, которая терзала ее со дня спасения пару месяцев назад. Хотя казалось, что ребята пришли в себя после сурового испытания, у всех остались раны на душе, которые придется долго залечивать. Гарри обнял рыдающую девушку, она спрятала свое лицо у него на плече, он попытался привести ее в чувство, шепча на ухо какие–то слова. Через несколько минут Гарри взглянул на шокированные лица гриффиндорцев и решил закончить рассказ.

– Для нас это было действительно тяжелое время. Мы отсутствовали больше двух месяцев. У меня по всему телу остались шрамы, но самые ужасные – на спине, где были сняты целые лоскуты кожи. Но теперь они закрыты татуировкой, так что не сильно заметны. Просто запомните – я никогда, никогда не присоединюсь к Волдеморту, даже если я слизеринец. Так что, думаете, мы можем быть друзьями?

Гарри протянул руку Мародерам, которые с уважением смотрели на него. Медленно Джеймс вышел вперед и твердо пожал его ладонь, за ним последовали остальные.

– Гриффиндорцы дружат со слизеринцами? Вот теперь я видел все, – заявил Сириус, заставив всех улыбнуться.

Глава шестая – Вступление в квиддичную команду

Переводчик Dark_Malvinka.

– Еще раз.

– Экспекто Патронум.

– Сильнее. Еще раз.

– Экспекто Патронум.

– Думай о счастливых моментах. Заново.

– Да, Питер Пэн. Экспекто Патронум!

– Не работает. Попробуй еще раз, если не получится, попробуем что–то другое.

– ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!

Гарри в отчаянии покачал головой, когда Сев попытался выполнить чары примерно в сотый раз. Они работали над заклинанием Патронуса уже час, безуспешно, и у Гарри начала болеть голова. Пока его обучение молодого слизеринца проходило довольно неплохо. Две недели прошло с начала семестра, и Сев уже овладел основными навыками беспалочковой магии. Поскольку, он был в том возрасте, что и Гарри, когда тот изучал это искусство, последнему казалось, что не должно быть таких проблем, как с Дамблдором. Он считал, что будущий Мастер Зельеваренья сможет выполнять большинство заклинаний без палочки к концу года. За последние две недели мальчики составили что–то вроде графика обучения. Сев приходил в комнату Гарри в восемь, там они час тренировались с оружием, час уходил на продвинутые заклинания, которые были нужны пятикурснику, но пока незнакомы ему, и час на подготовку Сева к анимагической трансформации. Он быстро постигал науку анимагии, но с оружием ему приходилось немного труднее. Гарри сказал, что для этого мальчику надо привести себя в форму. Когда четверка путешественников впервые начала заниматься с Основателями, им приходилось бегать вокруг озера каждый день. Неделю назад Гарри решил, что Севу нужно сделать то же самое, чтобы добиться прогресса. Мальчик сначала возражал, но прекратил это, когда понял, что Гарри не сдастся.

На выходных Гарри решил добавить два дополнительных часа со слизеринцем. Он учил его продвинутым зельям, от которых Сев был в восторге. Гарри замечал ликование на лице Сева, когда тот получал задание сварить сложное зелье, и понимал, как этот парень дорос до такого прекрасного Мастера Зельеварения. Он был талантливым и бесконечно увлеченным в этом предмете. К счастью, эту страсть Гарри разделял, и они проводили вечера, обсуждая теории и реакции, которые с трудом поняли бы их сверстники. Гарри нравилось, что у него есть такой единомышленник.

Единственное, что пообещал себе Гарри, когда начал обучение Сева – он не будет учить его Темным Искусствам как можно дольше. Не то, чтобы он не хотел делиться своими знаниями или боялся их неправильного использования. Это была скорее дань уважения Дамблдору. Он знал, что директор согласится с их тренировками, но думал, что он будет против уроков Темных Искусств. Хотя Дамблдор мирился с тем, что Гарри использует их, парень не думал, что поступит правильно, обучая Сева без разрешения директора. А еще он считал, что если обучит пятикурсника Темной Магии, и остальные слизерницы об этом узнают, его будут считать Пожирателем Смерти. Новости быстро распространяются по школе и, в конце концов, достигнут ушей Мародеров. Его дружба с ними была еще очень призрачной, он не хотел ставить ее под угрозу.

Размышляя над заклинанием, Гарри чувствовал, как на его лице появлялась самодовольная ухмылочка. Сев, который пристально наблюдал за своим учителем, при этом побледнел и начал медленно отходить назад. Гарри обернулся лицом к отступающему студенту и взмахнул рукой, прошептав что–то на выдохе. Его мантия тут полностью обволокла его, он начал двигататься к растерянному Севу. Младший мальчик почувствовал, как внутри него все застыло, а в голове появились голоса. Быстро отступая назад, он вскоре уперся в стену. Не видя выхода, он запаниковал. Подняв палочку и указав ею на приближавшуюся фигуру, он вспомнил день, когда Гарри сказал, что доверяет ему. Зацепившись за это воспоминание, Сев взмахнул палочкой и прокричал заклинание так сильно, как мог.

– ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!

Во вспышке слепящего света из палочки выпрыгнула фигура и побежала на отступающего теперь Гарри. Взмахнув рукой, Дементор превратился в Гарри, стоящего перед дрожавшим мальчиком, на лице его сверкала широкая улыбка.

– У тебя получилось, Сев! Я очень горжусь тобой.

– Мерлин, что это было?

– Это был Дементор.

– Ты превратился в Дементора?

– Нет, просто изменил внешний вид. Все, что я сделал – изменил мантию и воспроизвел эффект, который они оказывают на людей. Под маской был я. Я просто подумал, что за прошедший час у тебя не было стимула правильно выполнить заклинание. Я решил, что небольшое вдохновение не помешает.

– И поэтому ты заставил меня подумать, что ты Дементор? Ты в своем уме?

– Да, просто я решил, что тебе нужен небольшой толчок в правильном направлении. Ты мог это сделать, я знал, просто тебе надо было показать, что ты это можешь. Что ж, думаю на сегодня достаточно.

– Но я не потренировался в анимагии!

– Я знаю, что это заклинание отнимает много сил, а они тебе понадобятся завтра.

– Почему, что произойдет завтра?

– Мы вступаем в квиддичную команду.

– ЧТО?

– Ты же слышал.

– Но… почему?

– Потому, что мне нравится квиддич. И это хороший способ держать себя в форме, а тебе надо быстро привести себя в порядок. Тебе это поможет.

– Но… Поттер играет в квиддич…

– И что?

– Он будет надо мной смеяться…

– Если будет, прокляни его. Сев, тебе надо учиться стоять за себя. Я знаю, что ты это можешь. Поверь мне, если кто и может позаботиться о себе, так это ты. Тебе просто надо поверить в себя. Ты можешь это сделать, нужно немного времени, усилий и терпения. Поверь мне.

– Я верю, Гарри.

– Знаю.

– Откуда?

– Потому, что Патронус принимает форму вещи, которую его хозяин больше всего ассоциирует с защитой, – сказал Гарри, показывая на сверкающего серебром снежного барса, летающего по комнате.

На следующий день Гарри и Сев стояли на квиддичном поле, ожидая остальных членов слизеринской команды. Некоторые другие факультеты уже собрались на пробы, но слизеринцы опаздывали. Пока они ждали, у Гарри появилась идея. Потянув Сева за рукав, он кивнул ему, чтобы тот последовал за ним, и направился к особой части поля. Сев в растерянности шел за ним, пока они не остановились перед кустиком травы.

– Сев, я хочу показать тебе кое–что, о чем знают лишь несколько человек.

– Что?

– Это, – сказал Гарри, взмахнув рукой над землей и прошептав пароль. Черный оникс поднялся из травы, на нем проступили слова. Сев в удивлении ахнул.

– Что это?

– Это посвящение. Оно написано на английском, англо–саксонском и эльфиском языках.

Сев посмотрел на часть текста, которую мог понять.

[b]Галатее Равенкло.

Особый подарок для особого друга. Я всегда буду помнить тебя.

От Гарри Поттера.[/b]

– Ух ты. Погоди–ка, ты хочешь сказать, что это написал один из предков Поттера?

– Да. Примерно тысячу лет назад. Галатея была дочерью Ровены Равенкло, она влюбилась в Гарри Поттера.

– Почему надпись на английском? Я имею ввиду, на современном английском?

– Увы, на этот вопрос я пока не могу ответить. Я расскажу тебе, когда ты станешь старше.

– Говоришь, как Дамблдор.

– Я учусь у лучших.

– А что означает другая надпись?

– Светлая память Галатее Равенкло. Матери, другу и любимой дочери.

– Ты можешь прочесть ее? Что это за язык?

– Эльфийский.

– Ты знаешь его?

– Я этого не говорил. То, что я знаю, что означает надпись, не обязательно значит, что я могу прочесть ее.

– Верно. А почему ты показал мне это?

– Скажем, я могу упоминать это в будущем, в таких случаях я хочу, чтобы ты знал, о чем речь.

Гарри пошел обратно к месту, где собиралась команда, оставив смущенного Сева позади.

Как только вся команда и потенциальные игроки собрались, Мадам Хуч официально открыла пробы. Пока капитаны разговаривали с потенциальными членами команд, Джеймс прохаживался по территории Гриффиндора, с ухмылкой приближаясь к Северусу. Гарри заметил это и слегка толкнул друга локтем.

– Хочешь, я с этим разберусь?

– Нет, ты был прав вчера. Я должен научиться стоять за себя. Я сам разберусь.

– Хорошо, но если он заденет тебя или понадобится помощь, зови.

– Спасибо, Гарри.

К этому времени Джеймс подошел к ним. Остановившись рядом, он поприветствовал Гарри кивком и посмотрел на Сева.

– Значит, Снейп, ты пытаешься пробиться в команду. Если повезет, будет весело, когда Гриффиндор выиграет кубок.

– Я бы не был так уверен в ваших шансах, Поттер. В конце концов, ты ведь в их команде, – растягивая слова, хмуро произнес Сев. Гарри с удивлением наблюдал за ним, узанавая учителя зельеваренья.

– О–о–о, маленький слизеринец отрастил зубы. Мне страшно.

– Так и должно быть. Делитриус Лингва.

Заклинание ударило Джеймса в живот, он нагнулся вперед, схватившись за грудь. Когда он выпрямился и попытался ответить, его глаза в ужасе расширились, а рука прикрыла рот. Гарри пытался сохранить беспристрастное лицо, но проигрывал. Когда Джеймс убрал руку и попытался закричать на Сева, донеслись только неясные булькающие звуки, а Гарри не мог больше держаться. Расхохотавшись, он упал на землю и схватился за живот. Джеймс посмотрел на него, как на предателя, и понесся к своим товарищам. Когда Гарри, наконец, пришел в себя, он повернулся к своему ученику, на лице его светилась гордость.

– Это было гениально, Сев. Но тебе правда надо было удалять его язык?

– Конечно. Он не смог проклясть меня. Я решил, что чары молчания уже были, так что это будет новая шутка. В любом случае, он сможет получить язык обратно, если пойдет в больничное крыло.

– Ты же знаешь, что медсестра его мать?

– Правда? Та симпатичная ведьма? Как ее зовут? Мин или что–то типа того…

– Да, Мин. Она моя подруга. Но уверяю тебя, она увидит в этом юмор. Как и его отец. Он тоже мой друг. Они были приколистами в свое время в Хогвартсе, в сороковых годах. Это было первое поколение Мародеров, представляешь?

– Да, ну?

– Ага. Они обратят внимание на юмор. В конце концов, когда я рассказал им о чарах молчания, они нашли забавным, что вину свалили на Мародеров.

– Ты хочешь сказать, что это были не они? А кто тогда?

– Ну, я сам неплохой шутник.

– Ты, это сделал?

– Угу. То, как я подставил их, было остроумно, я считаю. Они получили наказание, а я смеялся последним.

– Не могу поверить! Ты устроил шалость на всю школу и даже не попался. Как это по–слизерински.

– Сочту это за комплимент. Хочешь пример того, что мне нравится делать?

– Да, конечно.

Гарри повернулся к другому концу поля, где собралась гриффиндорская команда и потенциальные игроки летали кругами. Взмах руки, и они неожиданно полетели вокруг пылесосов. Сев взглянул туда и разразился смехом, заработав несколько удивленных взглядов со стороны Слизерина. В объяснение он указал на кричавших гриффиндорцев, что заставило его товарищей попадать на землю в диком веселье.

К концу отборочных испытаний Гарри и Сев попали в команду. Гарри был новым Ловцом, а Сев – Загонщиком. Они вдоволь посмеялись, обычно – благодаря гриффиндорцам, а Сев с теплом воспринял идею спортивной игры. Уже на пути в замок к ним приблизилась знакомая фигура. По спине Сева пробежал холодок. Гарри просто остановился, решительно посмотрев на подошедшего семикурсника.

– Я слышал, вы попали в команду. Теперь мы точно проиграем.

– Привет, Люциус, рад тебя видеть, – сказал Гарри скучающим тоном. Малфой смерил его взглядом.

– Отличная шутка над гриффиндорцами. Твои предпочтения начали меняться? Или ты также на стороне, которая проиграет?

– Ты пытаешься вывести меня из себя, Люциус?

– Да. Когда ты прекратишь вести себя, как великодушный хаффлпаффец, и станешь настоящим слизеринцем?

– Что ты имеешь ввиду?

– Ну, например, ты взял слабого студента под свое крылышко. Это больше похоже на черту Хаффлпаффа, не думаешь? А все мы знаем, насколько слабы хаффлпаффцы…

– Ты назвал меня слабаком? – спросил Гарри, а Сев заметил беспокойный блеск в его глазах.

– Все, кто противостоит Темному Лорду, слабаки. А ты уже сказал, на какой ты стороне. Так что – да, я назвал тебя слабаком.

Гарри начинал злиться. Какое право имеет Люциус Малфой судить его? Называть его слабым? Гарри не был слабаком, отнюдь. И он был намерен доказать свою точку зрения.

– Что ж, давай посмотрим, кто из нас слабак. Ты и я. Прямо сейчас. Светлый воин против Пожирателя смерти. Увидим, насколько я слаб.

– Ты предлагаешь дуэль? – усмехнулся Люциус, доставая палочку.

– Несомненно. Официальную волшебную дуэль, эти люди будут свидетелями, – ответил Гарри, указав на собравшуюся толпу.

– Будь по–твоему.

Оба подняли волшебные палочки и разошлись на десять шагов, вставая в дуэльную позицию. Один из хаффлпаффцев побежал за учителями, а остальные отошли назад, чтобы не получить случайное заклятье. Сев нервно наблюдал, как пара слегка склонила головы, не разрывая при этом зрительный контакт. На уроках Сев видел, на что способен Гарри, и не хотел бы встретиться с ним в дуэли.

Люциус Малфой первым бросил заклинание, торментерус. Оно считалось Темным, но не наказывалось заключением в Азкабане. Гарри просто взмахнул рукой, и заклинание исчезло. В дуэли он не стал пользоваться беспалочковой магией, она не могла пройти незаметной, а он не хотел выдавать секрет врагу. Он знал, что Люциус обо всем доложит Волдеморту. Наложив невидимый, но очень сильный щит незаметным жестом, он послал Темное заклинание в усмехавшегося блондина. Когда оно ударило, его левая рука отделилась от тела и упала на землю, что повергло самолюбивого аристократа в ужас.

– Ты сожалеешь, что назвал меня слабаком, Люциус?

– Никогда. Импедимента.

Заклинание разбилось о щит, и, не давая шанс противнику, Гарри послал в него еще одно темное заклинание, которое скрутило внутренности. Схватившись за живот, Люциус не смог сопротивляться, когда Гарри быстро разоружил его. Лежа на земле, Люциус посмотрел на победителя, в глазах его появился страх. Но приглядевшись получше, Гарри заметил расчетливость, замаскированную страхом. Люциус принял какое–то решение.

Глава седьмая – Проказы Мародеров

Переводчик Dark_Malvinka.

Мародеры не забыли о том, что Гарри и Северус сделали с Джеймсом в день отборочных испытаний в команды по квиддичу. Хотя они по–прежнему относились к Гарри по–дружески, они тайно разработали серию приколов, в целях мести за оскорбление, нанесенное во время инцидента с пылесосами. Гарри заметил, что они что–то готовят, и, зная Мародеров, правильно предположил, что они планируют шутку. Он каждый вечер разрабатывал контр–стратегии и защиту от того, что они могли попытаться сделать. Он читал о многих историях в письмах Сирируса, отправленных до того, как амулет забросил их в прошлое, о том, какие приколы они устраивали в школе, так что Гарри был более–менее в курсе, чего ждать. Каждый вечер, пока Сев занимался медитацией для заклинания, показывающего анимагическую форму, он сидел в углу и составлял план. Имея достаточный опыт в планировании в самом начале Ордена Феникса, у него получились планы «защиты от дураков» и трудновыполнимые шутки, опробования которых он никак не мог дождаться. В некоторые вечера Сев оставался с ним до поздней ночи, рассказывая о подлинных слизеринских принципах. Хотя Гарри учился на факультете змей уже несколько недель, он еще не совсем развил в себе слизеринскую хитрость.

Первый шаг был сделан на второй неделе октября, когда Гарри спускался на завтрак и обнаружил, что не может говорить. Каждый раз, когда он открывал рот, чтобы поговорить с Севом, из его рта вырывалось львиное рычание. У Сева возникли такие же проблемы, что довольно удивило остальных студентов, и даже слизеринцев. Оба мальчика не были популярными на своем факультете, в особенности – после унижения Люциуса на квиддичном отборе.

Отмщение состоялось на следующий день, когда Мародеры сидели за столом Гриффиндора. Как только они дотронулись до своих вилок, с потолка полилась какая–то липкая жидкость, полностью покрывшая их с головы до пяток. Вскочив на ноги, они были унижены еще больше, когда на них посыпались сотни прелых лепестков роз, приклеиваясь к их коже. Никто из учителей не смог этого убрать, так что покрытые лепестками студенты должны были посещать занятия, воняя прелыми розами.

Во время ужина на следующий день четверо Мародеров и Лили зашагали к слизеринскому столу, направляясь к Севу и Гарри. Ребята замолчали на середине предложения, когда заметили приближавшихся гриффиндорцев, и, обернувшись, наблюдали за ними.