Текст книги "Волк и Пеликан"

Автор книги: Moonmonster Luna

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– Северус, помнишь тот день, когда мы пошли на отбор в команду по квиддичу, и я показал тебе этот камень?

– Конечно. Ты сказал, что объяснишь, когда я стану старше.

– Да. Я не собирался делать это еще двадцать лет, но, думаю, что пришло время сказать тебе.

– Что сказать?

– Правду. Я только надеюсь, что ты не возненавидишь меня за это. За то, кто я.

– Я не смогу ненавидеть тебя, Гарри.

– Но это так. Всей своей душой. Понимаешь, я не из этих мест. На самом деле мой дом очень–очень далеко отсюда. Во времени, а не в пространстве.

– Во времени, а не в пространстве? В этом нет смысла.

– Есть. То, что я тебе расскажу, нельзя разглашать никому другому. Только несколько человек знают правду, и среди них только Дамблдор знает почти все. Он знает о прошлом, но не о будущем. Видишь ли, Сев, я учусь в Хогвартсе. Я провел здесь семь лет своей жизни. Просто не сейчас.

– Не сейчас?

– Нет. Я начал учебу в 1991 году. Четыре года прошли нормально, но потом в 1995 году все пошло не так. Я случайно активировал магический амулет, который называется Амулет Времени. Вот почему до этого года ты меня не встречал. Я всегда был здесь, просто не в одно и то же время с тобой. Мои друзья – Джинни, Гермиона, Рон и я – путешествовали во времени последние три года. Пятый курс мы провели во времени Основателей Хогвартса. Я присутствовал при поражении Салазара Слизерина. Я спас жизнь Годрику Гриффиндору. Я влюбился в дочь Ровены Равенкло. Я был там. Я там жил. А затем мне пришлось уйти. Понимаешь, амулет срабатывает только раз в год, если бы я остался там, то попал бы в ловушку. Как ты думаешь, почему я так близко общаюсь с Серой Леди? Это моя любовь, Галатея. И Пивз. Я знал его первокурсником. А в прошлом году мы отправились в другое время. И оказались в 1943 году. Я видел победу над Гриндевальдом и поставил Темную метку на руке Тома Риддла, когда он только закончил Хогвартс. Он был учеником Гриндевальда. Вот откуда я так много знаю. Как я развил навыки, о которых никто больше не знает. Как я выучил беспалочковую магию. Я так много хотел рассказать тебе, Сев, но не мог. Я дорос до того, чтобы стать твоим другом. Ты замечательный человек, я действительно буду очень скучать, когда вернусь назад в девяносто пятый.

– Ты шутишь, верно?

– Боюсь, что нет. Спроси меня о чем угодно. О том, что может доказать тебе, откуда я.

– Расскажи мне, что произойдет в будущем. Если ты из 1995 года, то ты знаешь.

– Это единственная вещь, которую я не могу рассказать. Я не рассказал об этом даже Дамблдору.

– Почему нет?

– Потому что, узнав, что произойдет, ты можешь попытаться изменить это. Мы вчетвером очень старались последние три года, чтобы ничего не изменить. Чем большему количеству людей мы рассказываем, тем больше риск. Я не могу сказать тебе, что произойдет.

– Говоришь, я ненавижу тебя? Ты продолжаешь говорить, что однажды я стану ненавидеть тебя, хотя я не давал тебе повода так думать. Сначала я думал, что ты параноик, но теперь понимаю, откуда такая уверенность. Ты просто знаешь, что я ненавижу тебя. Но я не понимаю, почему. Почему я буду ненавидеть тебя, Гарри?

– За то, кто я такой. Кто мой отец.

– А кто твой отец?

– Посмотри на камень, Северус Снейп, и узнай правду.

Сев посмотрел вниз на черный оникс, лежащий на земле перед ним. Англо–саксонский и эльфийский языки были ему непонятны, но сообщение на английском заставило его поверить в историю Гарри. Как иначе надпись тысячелетней давности могла быть написана на современном английском, если только ее не оставил кто–то из будущего. Когда он перечитал текст, сердце его похолодело.

«Для Галатеи Равенкло

Особый подарок для особого друга. Я всегда буду помнить тебя.

От Гарри Поттера»

– Гарри Поттер. Тебя зовут Гарри Поттер.

– Да.

– Твой отец Джеймс Поттер. Джеймс Поттер, человек, который унижал меня с первого курса.

– Да. Знаю, ты ненавидишь его, это одна из причин, почему я не рассказал тебе раньше. Я хотел, чтобы ты узнал меня прежде, чем выяснишь мое имя. В будущем ты – мой преподаватель по зельям. Ты всегда был ужасен со мной только из–за неприязни к Джеймсу Поттеру за то, что тот спас твою жизнь от оборотня. Ты осудил меня тогда, потому что ненавидел моего отца. Ты не дал мне шанса доказать, что я нечто большее. Что я могу понять. В этом времени ты увидел, что я могу быть лучше, чем мой отец.

– Не понимаю. Ты совсем не похож на Джеймса Поттера. Вообще ни на одного Поттера.

– Ты прав. Все эти годы я вел тяжелую жизнь. Я узнал, что Свет и Тьма не отличаются. Я растерял все предрассудки молодости. Я провел время на всех четырех факультетах Хогвартса, что дало мне возможность видеть мир с разных перспектив. Однажды ты сказал мне, что Снейпы и Поттеры никогда не ладили потому, что твоя семья всегда была Темной, а моя – Светлой. А еще ты сказал, что, если встретишь Темного Поттера, ты объявишь ему презумпцию невиновности. Я прошу тебя исполнить это обещание. Я хочу стать тем, кто прервет цепочку ненависти, которая существует в наших семьях на протяжении столетий. Помоги мне прервать ее. Будь первым Снейпом, который поймет и будет понят.

Сев уставился на юношу, который многому его научил. Как бороться. Как сражаться в дуэли. Как стоять за себя и за то, во что он верит. Как уважать себя. Раздумывая над этим, он осознал, что Гарри всегда был ему только добрым другом. Он всегда вставал на его сторону, несмотря ни на что, даже пошел наперекор своему отцу, чтобы сделать это. Он был зол на Джеймса после происшествия с Гремучей ивой, потому что Сев оказался в опасности. Пятикурсник неожиданно понял, что Гарри выбрал его дружбу, даже несмотря на то, что он был ужасен по отношению к нему в будущем. Он предоставил ему презумпцию невиновности и смог узнать того человека, которым Сев был сейчас. И все, что мог сделать мальчик – лишь ответить взаимностью.

– Гарри, ты прав. Мы знаем друг друга. Мы практически как братья. Мы не можем продолжать войну Поттеров и Снейпов. Я твой друг и всегда им буду.

Гарри улыбнулся и обнял Сева. Он не хотел говорить об этом, но теперь чувствовал, что поступил правильно. Просто было досадно, что ничего из этого Сев не будет помнить…

*~*~*

Когда ребята добрались до замка, остальная школа собиралась у Главного Входа в ожидании безлошадных карет, чтобы отправиться в Хогсмид. Сев пошел в подземелья за своими вещами, а Гарри подошел к некоторым людям, чтобы попрощаться. Наконец, он остановился перед Мародерами. Сириус нахмурился, а Питер побледнел, но остальные тепло его поприветствовали. Лили обняла его, а Джеймс и Ремус похлопали по спине. Гарри коротко пожал руку Питеру, повернувшись затем к Сириусу.

– Прости за то, что я сделал вчера вечером, Сириус. Это была часть твоего наказания. Я не должен был быть таким резким к тебе.

– Резким? Ты называешь это безобразие резкостью?

– Это не навсегда. Я создал метку, я могу избавиться от нее. Просто дай мне руку.

Сириус с волнением посмотрел на него, поднял левую руку и закатал рукав, обнажив Темную метку. Гарри положил ладонь поверх нее и сосредоточился. Сириус почувствовал легкую щекотку в том месте, где была уродливая черная метка, и ахнул, когда Гарри убрал ладонь, под которой осталась чистая кожа.

– Мне жаль. Прощаешь?

Сириус посмотрел в виноватые глаза Гарри и улыбнулся.

– Прощаю. И ты прости за шутку, которую я сыграл со Снейпом. Это было безответственно и глупо. Прощаешь?

– Прощаю.

Ребята быстро обнялись, и Гарри пошел перемолвиться словечком с Дамблдором. Директор кивнул и хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание.

– Пожалуйста, соберитесь все на лестнице соответственно курсу и факультету. Один из наших уезжающих студентов хотел бы сделать колдографию.

Многие студенты заворчали, но все заняли свои места. Гарри смотрел, как Джинни установила таймер на камере и поторопилась занять свое место. После вспышки Гарри раскинул заклинание на всех студентов, за исключением родителей. Оно должно было начать действовать через час, чтобы у них было время попрощаться. Эти чары были разработаны Гермионой еще в конце прошлого года. Оно было наложено на орденовцев на последнем собрании, кроме персонала Хогвартса, Юстаса и эльфов. Оно позволяло людям помнить о событиях года, но никаких особенностей о четырех путешественниках во времени. Они не запомнят имена, то, как ребята выглядели или вообще что–то, связанное с путешествием во времени. Заклинание снималось, когда человек впервые видел четверку уже в будущем. Это была их мера безопасности против изменения будущего. В этом не было необходимости в другие времена, но 1976 год был слишком близок к их времени, поэтому ребята не могли рисковать.

Как только был сделан снимок, все направились к каретам. Добравшись до станции, Гарри, Джинни, Гермиона и Рон попрощались со всеми. Гарри долго обнимал Сева, а Джинни – Ремуса. Когда очередь дошла до Гарри и его родителей, он шепотом попросил не упоминать о них в присутствии Сириуса, Ремуса и Питера, сказав о заклинании. Не зная причину этого, они, тем не менее, согласились и крепко обняли его, а Лили поцеловала в щеку. Они пообещали встретиться первого сентября, перед его отбытием, как договаривались. Когда ребята вошли в вагон, и поезд тронулся, Гарри наблюдал, как они машут ему в окно, а по щекам медленно текли слезы. Джинни крепко обнимала его, пока он плакал по родителям, которых вновь потерял.

Глава двадцать девятая – Летние беды

Пока не бечено.

Переводчик Dark_Malvinka.

Лето началось довольно хорошо, учитывая все обстоятельства. Как только четыре путешественника проводили друзей на станции, они вернулись в замок и подготовились к своему отбытию. Так как летом Хогвартс пустовал, делать там было нечего, поэтому все они решили, что будет лучше переехать в Домус Корвус Коракс. Там было рукой подать до Ордена, поэтому они смогут посещать собрания, а еще в замке была отличная защита и почти безграничные ресурсы. Там всегда найдется, что делать: тренировка навыков, планирование стратегий или проведение исследований в библиотеке.

Единственное, к чему нужно было отнестись с осторожностью – кто их увидит. Заклинание, которое было наложено на большинство орденовцев и население Хогвартса имело несколько условий. Задержка во времени позволяла людям под его действием отойти на расстояние от четверки прежде, чем оно вступало в силу, что предотвращало казусы. Отмена заклинания была замкнута на их появлении, как только ребята покажутся в своем времени, люди вспомнят все, что действительно произошло за тот год, что они провели здесь. Заклинание требовало особой точности, поскольку такие люди, как Северус и Ремус не должны были помнить их, когда учили ребят на первых курсах. Гарри не учел этого, когда придумал заклинание, но к счастью Гермиона всегда все тщательно планировала. И теперь им приходилось думать только о том, чтобы их не заметили те, на кого это заклинание действовало. Если их увидят, эффект пропадет, а повторное наложение заклинания не было выходом. Это было заклинание на один раз, поэтому все должно быть правильно с самого начала. Это означало, что на собраниях Ордена им придется быть невидимками и не показывать своего присутствия. Единственными людьми, сохранившими все воспоминания о событиях, были Джеймс, Лили, Юстас, эльфы, Дамблдор и Волдеморт. Чары были наложены и на остальной персонал Хогвартса до отбытия из школы. И хотя несколько Пожирателей видели их при нападениях, они не знали о них ничего стоящего.

Последней проблемой оставались призраки. Заклинание на них не сработает по очевидным причинам, но это было необходимо, чтобы они не проболтались, когда одиннадцатилетние путешественники впервые попадут в Хогвартс. Катастрофой будет, если они забудутся и о чем–нибудь расскажут маленьким ребятам. Вот почему Гарри остановился, когда остальные трое друзей были готовы уйти через камин в его комнате. Сказав им отправляться в Корвус Коракс, он связался с двумя привидениями и дождался их прибытия. Он почувствовал, что настала пора закрепить как можно больше свободных канатов, пока он не отбыл на каникулы. До сих пор было несколько нерешенных вопросов, но насчет них у Гарри был план. Когда Пивз и Галатея влетели сквозь стены, дружелюбно общаясь на англо–саксонском, Гарри прочистил горло, чтобы привлечь их внимание, и присел на стул перед камином.

– Пивз, Тея, мне нужно обсудить с вами несколько вещей.

– Какие, Гарри? – спросила Галатея.

– Ну, Гермиона, Рон, Джинни и я считаем, что при следующем прыжке мы, скорее всего, попадем домой. У нас уже было три путешествия, и мы подобрались близко к своему времени, поэтому высока вероятность того, что мы очутимся дома в конце лета.

Гарри замолчал на несколько секунд, а затем продолжил.

– Я позвал вас сюда, чтобы обсудить вопрос безопасности.

– Ты хочешь убедиться, что мы не расскажем, – догадался Пивз.

– Да. Мы наложили чары практически на всех, заставив их забыть наши особенности, пока мы не вернемся в девяностые. Проблема в том, что они не сработают на вас. Не то, чтобы я вам не доверял, но мы ведь знаем, какой катастрофой может обернуться, если хоть какая–то информация просочится. В особенности в этом времени. В наших прежних прыжках эта проблема не стояла так остро, поскольку годы и годы отделяли нас от тех событий, которые мы старались сохранить. В этот раз все по–другому. За пять коротких лет весь мир изменится, и нам нужно, чтобы события шли своим чередом. Я могу рассчитывать на вашу осторожность до тех пор, пока мы не заговорим с вами об этом?

– Конечно, Гарри. Ты же знаешь, что можешь положиться на меня, – заверила его Галатея.

– И на меня, – согласился Пивз.

– Я рад. Спасибо.

– Нет проблем, Гарри. Что ж, мне пора, нужно запланировать несколько шуток для малышей–первокурсников на сентябрь. Увидимся через пару месяцев.

– Пока, Пивз, – сказал Гарри призраку, уплывшему сквозь потолок. Наступила тишина, пока Гарри размышлял, как начать разговор со своей бывшей девушкой, который он планировал с прошлой ночи.

– Гм… Тея, можно кое о чем с тобой поговорить?

Галатея весело посмотрела на него и улыбнулась.

– О прошлом вечере?

– Да. Нам нужно поговорить о Джинни…

Галатея подплыла и положила холодную ладонь на руку Гарри. И хотя прикосновение не было реальным, и привидение Равенкло не могло действительно почувствовать плоть под пальцами, этот жест слегка успокоил Гарри.

– Гарри, я люблю тебя и всегда буду любить, но я знаю, что однажды ты должен продолжить свой путь по жизни. Осмелюсь сказать, что если бы я продолжила жить, то рано или поздно поступила бы также. Я ведь говорила тебе с 1943 года, что я не против. По правде говоря, я даже рада, что ты выбрал Джинни. Она чудесная девушка, и я вижу по ее глазам, что она тебя сильно любит. И я уверена на сто процентов, что ты о ней позаботишься. Будь счастлив, это все, что я хочу сказать.

– Огромное тебе спасибо, Тея, – произнес Гарри со слезами на глазах, – я не смог бы продолжить без твоего благословения. Я люблю и будут любить тебя. Ты – моя первая любовь и всегда будешь занимать особое место в моем сердце. Но ты права: я должен идти вперед. Не знаю, сколько я проживу, когда вернусь домой, но хочу получить как можно больше счастливых моментов.

– Я это понимаю, Гарри. Правда. Только пообещай мне кое–что.

– Что угодно.

– Пообещай, что ты всегда будешь моим другом, несмотря ни на что.

– Всю свою жизнь.

– Спасибо.

– Тея, можно вопрос?

– Конечно.

Гарри глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Он хотел задать этот вопрос последние два года, но не было подходящего момента.

– Каким был Гленедад? Ну, ты рассказала мне основное, что видела его на матчах по квиддичу, что он вырос и имел семью. Но мне нужно знать больше. Галатея, пожалуйста, расскажи мне о моем сыне. Я хочу знать.

Галатея довольно удивленно посмотрела на него в ответ на эту странную просьбу, но тут же пришла в себя.

– Я не могу рассказать тебе много. Только то, что я видела и слышала с поля для квиддича. Он рано попал в команду, был блистательным на метле, как и его отец. Я наблюдала за ним каждую игру и тренировку. За исключением седьмого курса. По какой–то причине он тогда бросил квиддич, я несколько лет не видела его с шестого курса, а потом он был уже совсем взрослый. Он, должно быть, все время был очень занят, ему пришлось обучаться дополнительной защите.

– Что?! Почему? – спросил Гарри, удивленный этими словами.

– Ну, насколько я могу судить, он участвовал в войне против Люцифины.

– Кого?

– Леди Люцифина, Темная ведьма, которая заняла место Лорда Слизерина в качестве злодея нашего времени. Она была ученицей и любовницей Салазара, намеревалась править волшебным миром вместе с ним, когда он, наконец, добьется этого. К счастью, ты вмешался в их планы и позволил Лорду Гриффиндору победить его. Если бы не ты, наиболее вероятно, что победили бы они. Когда Люцифина увидела, что стало со Слизерином, она взбесилась, особенно когда у нее появился от него ребенок–сквиб. Она могла хоть как–то принять Салазара, потому что он был волшебником и по–прежнему мог многое предложить, например, зельеваренье. У него было много знаний, необходимые ей для свершения того, что не мог он. Ребенка отдали в семью маглов, которые не могли иметь детей, чтобы хоть так продолжился род, а однажды в роду Слизерина мог бы родиться волшебник.

– Волдеморт, – прошептал Гарри.

– Точно. В сороковых я провела исследование рода Слизерина с помощью Пивза. Например, что произошло с ребенком и его потомками. Том Риддл, магл и единственный наследник Салазара Слизерина, женился на ведьме, которая родила ребенка–волшебника. Сын, названный в честь отца, стал новым бичом волшебного мира.

Секунда ушла на осознание этой информации, и Гарри закрыл ладонями лицо, пытаясь все это понять.

– Так, ты хочешь сказать, что Волдеморт получил кровь Слизерина от отца–магла, а не от своей матери?

– Да, верно.

– Но он ненавидел своего отца только за то, что тот был маглом. Естественно, он не возненавидел бы маглов, если бы знал, что линия родства со Слизерином идет со стороны отца.

– Согласна. Судя по тому, что я знаю о нем, он не будет рад таким новостям.

Гарри медленно кивнул, убирая в закоулки памяти информацию, которая пригодится позднее. Затем он вновь вернул разговор к первоначальной теме.

– Так что случилось с Люцифиной? И почему Гленедад участвовал в войне?

– Ну, Темная королева использовала знания, которые получила от любовника и господина, чтобы пробиваться в Министерстве магии, пока она не стала достаточно могущественной, чтобы взять верх в самом Министерстве. Она почти победила. Одной из ее целей было убийство нашего сына.

– Что?! С чего она решила так?

– Потому что он был твоим сыном. Ты помог Лорду Гриффиндору свергнуть ее любимого и забрать его силу, таким образом, значительно отсрочив их планы. Поскольку тебя больше не было, она решила наказать нашего сына.

– Почему ты не рассказала мне об этом раньше, Галатея?

– Потому что ты бы почувствовал вину за то, что принял правильное решение. С Гленом все было в порядке. На самом деле, именно он и закончил всю эту историю. Это была не твоя вина, Гарри, а Гленедад прожил полную и счастливую жизнь. Он никогда не винил в этом тебя.

Гарри несколько минут посидел в тишине, переваривая информацию. Он поступил правильно. Победа над Слизерином спасла жизни в прошлом и в будущем. Но в результате всего этого его ребенок оказался в опасности. В голове закрутились темные мысли, но они были резко оборваны сильным покалыванием в шраме. Тяжело вздохнув, он встал и посмотрел на Галатею.

– Спасибо за рассказ, Тея. Я рад, что узнал обо всем. Но, боюсь, что дела не ждут. Нужно приступать к работе. Орден зовет.

*~*~*

Это собрание было лишь первым среди череды других этим летом. Казалось, что с концом учебного года в Хогвартсе Темный Лорд усилил нападения, проводимые Пожирателями смерти. Рон предположил, что это из–за семикурсников. Все те, кто покинул Хогвартс, Шармбатон и Дурмстранг и поддерживал злого волшебника, посвятили свою жизнь борьбе на его стороне. Неожиданный приток новых Пожирателей смерти мог бы увеличить количество нападений. Директор согласился с этим предположением, подчеркнув, что то же самое происходило и последние несколько лет. Количество людей слегка уменьшалось смертями и пленением, но нападения продолжались на следующий учебный год.

Для путешественников во времени лето 1976 года стало худшим. За несколько лет они видели много жестокости, в волшебных сражениях и в магловском мире в сороковых. Однако это превосходило все, что они видели раньше. В неделю проходило три–четыре нападения, каждое большого масштаба, иногда одновременно. В последнем случае четверке приходилось разделяться, отправляясь в разные битвы. Это делало их менее эффективными, поскольку лучше всего они действовали в команде. Даже разбившись, они все равно были лучше многих в Ордене, но не могли причинить много вреда врагу. В особенности, когда враг приводил с собой дементоров или оборотней. Тогда путешественники брали на себя большую угрозу, оставляя орденовцев наедине с Пожирателями.

Некоторые события того лета были записаны в волшебные книги, как самые худшие в истории. До и после дела обстояли плохо, но ничто не сравнится с 1976 годом. Как будто Волдеморт знал, что Орден стал сильнее, чем когда–либо, и пытался устранить угрозу или, по крайней мере, уменьшить ее до приемлемого размера. Люди на Светлой стороне, в частности авроры, безжалостно уничтожались, каждый день общее число погибших увеличивалось на сотню. Атаки на маглов были масштабнее в количестве. Число членов Ордена сокращалось, даже те, кто ранее сидел за исследованиями, оказались в битвах. Студенты Хогвартса, которые поступили в Орден, усиленно тренировались для участия в сражениях, чтобы приступить как можно скорее. Начался массовый набор, листовки распространялись по таким местам, как Косой Переулок или платформа 9¾.

Проблема, с которой столкнулись путешественники, заключалась в том, что они не могли участвовать настолько, насколько хотели бы. Когда происходили нападения, Дамблдор отправлял их в места, где в них нуждались больше всего, и они выкладывались по полной. Однако все время им приходилось оставаться невидимками, чтобы никто из Ордена их не увидел. То заклинание начинало уже раздражать, в особенности из–за того, что приходилось оставаться невидимыми во время собраний. Ребята уже начали жалеть, что не наложили заклинание прямо перед уходом из этого времени. С Гарри могли поговорить только его родители, с которыми они нечасто виделись, поскольку те проходили усиленные тренировки; Дамблдор, который всегда был занят; Поттеры, которые большую часть времени тренировали молодых членов ордена; и эльфы, Гаервин и Лолиде, которые стали неотделимы от Домус Корвус Коракс. В начале лета они пришли, чтобы помочь насколько возможно и остались в старом замке, потому что это было лучшее место, чтобы остаться незамеченными в остальном волшебном мире. Сейчас было не время, чтобы эльфы открылись основному населению, и эта пара усердно работала над своей анонимностью. Гаервин и Лолиде не присутствовали при наложении заклинания на Орден, и Гарри решил, что они не захотят воспользоваться такими же чарами, ведь в любом случае большую часть времени они проводили в мире эльфов. Когда количество нападений будет уменьшаться ближе к началу учебного года, они вернутся в Фэйлариз к своим семьям. И хотя им нравилось посещать мир людей, гораздо приятнее было находиться в мире эльфов, они пытались сократить время пребывания в Корвус Коракс как можно больше.

Один из вопросов, который Гарри фанатично пытался решить перед отбытием – это ситуация с его тетей. Хизер Эванс до сих пор была пленницей Темного Лорда, и пока Дамблдор считал, что таким образом она приносит много пользы Ордену, Гарри не мог не спорить с ним по этому поводу. Старый директор расценивал ее, как жертву войны, и получал максимум пользы от ситуации, но не думал о том, что происходило с ней. В глазах Дамблдора она была удобным способом скармливать Темному Лорду ложную информацию. Для Волдеморта она была наложницей и шпионом в рядах сил Света. А для Гарри она была членом семьи. Семьи, которую ему не довелось узнать должным образом. Он не мог оставить ее так, но ему не предоставлялась возможность освободить ее. Оставался только один способ. Он должен сделать это без разрешения Дамблдора, и будь прокляты все последствия. Ему было все равно, что он потеряет уважение директора или разозлит его. Он собирался спасти свою тетю из плена, где она страдала, как можно скорее.

Глава тридцатая – Куда мы попадем отсюда?

Пока не бечено.

Переводчик Dark_Malvinka.

Наконец, Гарри получил шанс сделать что–нибудь с Хизер за неделю до того, как он должен был уйти. Посреди ночи было созвано экстренное собрание, к большому раздражению Гарри. Чем ближе было первое сентября, тем тяжелее было путешественникам уснуть. Все они гадали, что произойдет с ними по возвращении в свое время. Их мучила проблема того, вернутся ли они в то время, из которого ушли, или на три года позже. Мысль о том, что скажут их семьи, если их не было три года, довольно волновала, поэтому они старались не думать об этом. Им больше нравилось думать, что они окажутся в своем купе Хогвартс–экспресса, где Хэдвиг сидит в своей клетке, а Питер Петтигрю заперт в банке. Тем не менее, они должны были учитывать все возможности, и подготовились к прибытию в 1998 год.

Другой проблемой, волновавшей их, была мысль, вернутся ли они в свое время в этот раз. Книга об амулете была не очень точной по этому поводу, там было указано три или четыре путешествия. Однако они решили, что поскольку это время ближе к тому, которое они покинули, маловероятно, что состоится еще одно путешествие. Гарри не мог не волноваться о том, что они попадут в 1981 год. Он не смог бы сидеть в спальне ночью, пока его родителей убивают, зная, что он ничего не может сделать, чтобы предотвратить это событие.

Когда пришел вызов посреди ночи, четверка осторожно отправилась в бальный зал Домус Корвус Коракс, став невидимками до того, как пройти в двери. Они были одними из первых прибывших, поскольку не пользовались летучим порохом и не трансгрессировали. До них подошли Поттеры, Лолиде и Гаервин. Гарри подошел к старшей женщине и мягко дотронулся ладонью до ее руки, чтобы привлечь внимание. Она слегка подпрыгнула, но тут же расслабилась, поняв, кто это мог быть.

– Что происходит, Лолиде? – шепотом спросил Гарри.

– Не знаю, – ответила она, – Знаю только то, что Альбус очень взволнован. Думаю, будет еще одно нападение, но не могу сказать точно. Это единственное, что может заставить его так волноваться. Ты же знаешь, какой он всегда спокойный и собранный.

– Знаю. Нужно что–то весомое, чтобы выявить внешне его беспокойство.

– Что происходит, Гарри, – донесся голос слева. Гарри обернулся и уставился в воздух. Слегка сконцентрировавшись, он увидел магические слепки трех невидимок, стоявших рядом с ним. Он осознал, что другие путешественники во времени не поняли его диалог с эльфом, поскольку оба они говорили на ее родном языке.

– Мы не знаем, Рон, но Дамблдор выглядит обеспокоенным. Я не думаю, что придется долго ждать. Большинство из советников Ордена уже здесь.

И действительно, только Гарри замолчал, как в главную дверь вошел последний советник и занял свое место за круглым столом. Четверка путешественников спряталась в темных углах комнаты и прислушалась к разговору. Хлопнув в ладоши, Дамблдор встал и обратился к собравшимся.

– Дамы и господа, у нас довольно серьезная ситуация. Наш шпион, Северус Снейп, прислал мне сову с информацией о нападении, которое начнется утром. Атаке подвергнется детский госпиталь Алдэр Хэя в Ливерпуле. Это магловское заведение для больных детей, и он планирует уничтожить его. Мы не можем позволить этому случиться, поскольку это будет огромная трагедия для маглов.

– Что мы будем с этим делать, – спросил Юстас.

– Думаю, лучшим курсом действий будет полная оборона. Если мы пошевелимся, мы сможем эвакуировать госпиталь прежде, чем появятся Пожиратели. Тогда мы будем меньше волноваться и, скорее всего, победим. Это крупное нападение. В него Волдеморт отправит больше Пожирателей смерти, чем когда–либо ранее. Он не знает, что мы предупреждены, так что давайте извлечем из этого пользу. Пусть каждый из вас свяжется со своими подчиненными и сообщит им об этом. Нам нужны все, ведь число наших членов сокращается. Встретимся здесь через два часа. Все свободны.

Все второпях покинули комнату, чтобы связаться со своими подопечными. Каждый из советников, за исключением хогвартских студентов, отвечал за определенное количество младших членов. Это позволяло не устраивать частые общие собрания, поскольку одновременно участвовали только определенные подразделения.

Через полтора часа собралось большинство членов Ордена. Некоторые не смогли прийти, но те, кто мог, были собраны и коротко проинформированы. Теперь они ждали только одного слова, чтобы отправиться. Через десять минут, когда Дамблдор закончил последние приготовления, бойцы покинули Домус Корвус Коракс и направились в Ливерпуль.

С боковой позиции Гарри наблюдал за хаосом, который творился на поле боя. К счастью Орден прибыл достаточно рано, чтобы эвакуировать госпиталь до появления темных сил Волдеморта. Темный Лорд был очень удивлен, когда он и его пожиратели трансгрессировали сюда и обнаружили светлых волшебников, поджидавших их. Тем не менее, они ринулись выполнять свое задание с жестокой решительностью. Через десять минут пол устилали тела друзей и врагов. Гарри, помогая в бою, искал Хизер. Он знал, что она должна быть поблизости, ведь она никогда не была далека от сражений. Недавно она в открытую показала, что теперь она – Пожиратель смерти, сорвав свое прикрытие. Молодой и неопытный член Ордена выдал эту информацию Пожирателю, и теперь она была просто любовницей Волдеморта. Он никогда не выпускал ее из вида, как в Орден доложил Северус, так что она определенно должна быть посреди битвы на стороне тьмы.

В конце концов, Гарри заметил ее на поле боя и начал двигаться в ее направлении. К несчастью, ему нужно было пройти сквозь толпу дементоров. Большой серебристый олень начал кружить вокруг них, что привлекло внимание Волдеморта. Он тут же узнал животное и стал продвигаться, чтобы взглянуть поближе. Это стало и благом, и проклятием для Гарри, который прошел прямо перед Темным Лордом, не привлекая его внимания. К счастью, он умудрился проскользнуть к тому месту, где стояла Хизер временно без сопровождения. Подойдя к ней, он закрыл ей рот и нос, заблокировав доступ воздуха, пока она не потеряла сознание. Укладывая ее на землю, Гарри порадовался, что вынужден быть невидимкой в сражении, иначе его бы запросто поймали. Из глубокого кармана мантии он извлек закупоренный пузырек с любопытно выглядевшим зельем. Юноша вытащил пробку, поднял голову женщины и вылил жидкость в ее рот, массируя горло, чтобы заставить проглотить. После этого он быстро вернул пузырек в карман, поднялся и отошел на небольшое расстояние, затем сделал сложный пасс рукой. Тут же рядом с телом появилась иллюзия Хизер, и в нее ударил зеленый луч. Иллюзия упала в точности туда, где лежала настоящая Хизер, и пропала. Это представление привлекло внимание Волдеморта, который быстро пробежал оставшееся расстояние и приложил худые пальцы к шее женщины, проверяя пульс. Его яростный вой отвлек стоящих рядом членов Ордена, которые оглянулись посмотреть, что происходит. Когда они увидели Темного Лорда, накрывающего тело наколдованной простыней, новость быстро распространилась. Хизер Эванс была мертва.