Текст книги "Волк и Пеликан"

Автор книги: Moonmonster Luna

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Сириус был шокирован этим предложением, а Сев слегка задумался. Он хотел бы избавиться от Сириуса на много лет, от него и от его друзей. Наконец, ему представился шанс расквитаться за постоянный позор. Исключение. Он мельком взглянул на ошеломленного гриффиндорца. Но не смог принять такое важное решение сам. Он перевел взгляд на человека, который, как он знал, даст ему справедливый ответ. И увидел, как Гарри слегка покачал головой. Получив сообщение, он вновь посмотрел на директора.

– Я не хочу, чтобы вы исключали его.

Дамблдор выглядел немного удивленным, а Сириус не мог в это поверить. Он потерял дар речи. Мальчик, которого он чуть не убил, не собирается исключать его.

– И почему же, мистер Снейп? – спросил его директор.

– Есть наказания и похуже.

– Вы уверены?

– Да. Я хочу, чтобы вы дали ему месяц отработок с Филчем, отняли достаточно баллов у факультета, чтобы Гриффиндор выбыл из соперничества за Кубок, и запретили ему проводить любые розыгрыши до конца года.

Если первые две просьбы ужаснули Сириуса, то последняя заставила его открыть рот от удивления.

– Я выполню ваши просьбы, – сказал Дамблдор. – Думаю, это справедливо, раз вы спасли его от исключения. А какое наказание будет, если он все–таки устроит розыгрыш до конца года?

– Исключение.

– Ясно.

– Назовем это условным освобождением. Если он нарушит правило, то получит наказание еще хуже.

– Да будет так. Сириус Блэк, я назначаю вам один месяц отработок с мистером Филчем, отнимаю двести пятьдесят очков у Гриффиндора и запрещаю устраивать любые розыгрыши до первого сентября.

Глава двадцать шестая – Джеймс и Лили на дереве

Переводчик Dark_Malvinka.

– Как ты мог встать на его сторону?

– Я не говорю, что он был прав, просто я не собираюсь выносить ему приговор за это. Он совершил ошибку. Каждый может ошибиться.

– Ошибка? Ты называешь покушение на убийство ошибкой? Если это простая ошибка, не хочу знать, что в твоем понимании грех. Не могу поверить…

– Но, Лили…

– Никаких «но, Лили», Джеймс Поттер! Мы дружим уже пять лет, но теперь я вижу, что никогда по–настоящему не знала тебя. Если здесь ты можешь принять его сторону, тогда ты совсем не тот человек, которым я тебя считала.

– Лили, послушай меня…

– Нет, Джеймс, я достаточно тебя слушала. В этот раз ты послушаешь меня. Я знаю, что ты спас Снейпа, но это тебе не поможет. Если ты поддерживаешь Сириуса, тогда, боюсь, дружбе конец.

– Лили, ты не можешь так со мной…

– Могу! Гарри был прав, когда рассказал, что он сделал.

– Он угрожал Сириусу! Сказал, что отправит его в кому или убьет.

– Он просто защищал своего друга.

– Как и я!

– Есть разница, Джеймс. Его друг невиновен.

– Как же!

– О, он что, сам отправил себя под иву?

– Нет…

– Это сделал Сириус, так что он виноват. Я не могу смотреть на это сквозь пальцы, извини.

– Лили, ты не можешь порвать со мной.

– Мне жаль, Джеймс.

– Но…

– Нет! Джеймс, ты не слушаешь. Ты видел, как это повлияло на Ремуса. Он никогда никому не причинял вреда, и вот друг, которому он доверил свой секрет, так поступает. Ты не понимаешь, что Сириус не только подверг опасности жизнь Снейпа, но и свою и Ремуса! Как ты думаешь, что бы сделало Министерство, если бы Ремус убил Снейпа?

Палач со своим топором разобрался бы раньше, чем ты успеешь сказать «приговорен». Ремус был бы «упокоен». Сириуса бы отправили в Азкабан за убийство. Ты думаешь, он выдержал бы хоть пять минут с Дементорами, не сойдя при этом с ума?

– Лили, я знаю, он повел себя тупо. Я это понимаю. Но не понимаю, почему это встало между нами. Мы здесь не причем.

– Джеймс, еще как причем. Ремус наш общий друг. Ты спас от него Снейпа, что сделало тебя ключевым игроком в этой ситуации. Не говори, что мы не причем. Извини, Джеймс, я больше не могу.

Лили повернулась и вышла из гостиной Гриффиндора. Пара до поздней ночи обсуждала происшествие, в которое впутался Джеймс. Лили, которая не любила большинство слизеринцев, тем не менее, не воспитывалась в семье, где факультетские предубеждения впитывались с рождения. И хотя, в общем, слизеринцы доказали, что они не приветствуют маглорожденных, она не могла смириться с попыткой убить одного из них. А Джеймс, несмотря на то, что ему не нравился поступок Сириуса, не мог открыто противостоять его действиям. Этого она просто не могла принять. И, хотя она любила Джеймса, у нее были и собственные принципы, от которых она не собиралась отказываться. Даже из–за любви.

*~*~*

Когда Гарри вошел в Большой Зал следующим утром, он сразу заметил, что что–то не так. Атмосфера слегка изменилась, но он не мог точно сказать, из–за чего именно. Сидя в середине слизеринского стола спиной к стене, он оглядывал помещение. Все выглядело как прежде. Учителя сидели за главным столом, обсуждая то, что обычно обсуждают взрослые. Студенты вели свои разговоры, так же, как всегда за едой. Шум стоял, как обычно, не было очевидной сплетни, которую обсуждали все. Казалось, что все студенты на месте, как и учителя. За столами не было явных открытых промежутков. Интерьер был тот же, потолок, как всегда, показывал вид неба снаружи. Вздохнув, Гарри вернулся к еде. При этом он заметил, как Симби выглянул из рукава. Задумчиво посмотрев на змею, он тихо зашипел на парселтанге.

[i]*Симби, дело во мне, или этим утром действительно что–то не так?*

*Что–то действительно неправильно. Комната пахнет по–другому.*

*Ты сможешь выяснить?*

*Не хотелось бы, но раз уж ты та–а–ак занят, Гарри, я пойду.* [/i]

Гарри покачал головой и с забавой смотрел, как его змея сползла на пол. Симби и Нира всегда смешили его, даже в самых ужасных ситуациях. А еще они были невероятно полезными. Один их укус был таким эффективным против Пожирателей смерти, что Азкабану и не снилось. Вновь покачав головой, Гарри начал накладывать еду в тарелку. В это время в Зал вошел Сев и сел напротив Гарри.

– В чем дело, Гарри?

– Не знаю, – ответил он, – но что–то не так.

Сев в замешательстве посмотрел на него и быстро оглядел зал.

– Мне кажется, все нормально.

– Возможно. Я уверен, что что–то неправильно, но не могу понять – что. Все выглядит, как обычно, но это не так. Странно.

Сев еще раз осмотрел зал, в этот раз внимательнее, но не смог заметить проблему.

– Я понял, о чем ты. Что–то по–другому, но все выглядит нормально.

– Я послал Симби на разведку, но не уверен, что он что–то узнает. Может, это просто мое воображение.

Мальчики продолжили завтракать, Сев болтал о скором окончании годовых экзаменов, а Гарри заинтересованно слушал его и давал советы. В конце концов, Сев сдавал в этом году СОВ, а Гарри уже дважды проходил это.

– Сев, просто запомни – не паникуй. Они не такие страшные, как кажутся, поверь мне. У тебя не возникнет проблем с большинством из них. Заклинания, трансфигурация, защита и зелья будут легкими для тебя после всех наших дополнительных уроков. Думаю, ты довольно хорошо справишься с астрономией и травологией. С травологией в особенности, поскольку ты хорошо знаешь зелья.

– А что насчет истории магии? Я никогда не запомню все эти гоблинские восстания.

– Сев, чем больше волнуешься, тем хуже тебе будет. Серьезно, ты сдашь их без проблем. Ты умнее, чем сам думаешь.

– Но…

К счастью, в этот момент появился Симби. Слегка ущипнув Гарри за ногу, чтобы привлечь внимание, он начал карабкаться наверх по столу. Когда Гарри понял, что маленькая змейка вернулась, он поднял ее и положил перед собой.

[i]*Ты что–нибудь выяснил?*

*Ты был прав. Кое–что случилось.*

*Что случилось, Симби?*

*Твои родители не сидят вместе.* [/i]

Гарри выглядел слегка удивленным и посмотрел в другой конец зала. Сев, не понявший их диалога, проследовал за его взглядом, который указывал на Джеймса за столом Гриффиндора. Он сидел рядом со своими друзьями, как обычно, и парень не мог понять, почему Гарри заинтересовался им. Переведя взгляд назад на друга, он заметил, как его взгляд переместился на другой конец гриффиндорского стола. Снова посмотрев в том же направлении, что и Гарри, он обнаружил, что Лили Эванс сидит с третьим курсом. Он неожиданно понял, что это было неслыханно. Джеймс и Лили дружили на протяжении многих лет, а потом стали встречаться. С самого первого курса они никогда не сидели по отдельности в Большом Зале. И видеть их сейчас в противоположных концах стола было дико.

– Гарри, почему Поттер и Эванс не сидят вместе?

– Не знаю, Сев, но я это выясню.

Прежде, чем Северус остановил его, Гарри поднялся и пошел к гриффиндорскому столу. Он остановился рядом с Роном и присел. Некоторые из ближайших гриффиндорцев с неодобрением посмотрели на него, но поскольку он был самым приятным из слизеринцев, которые когда–либо были в Хогвартсе, его не попросили уйти. Рон, казалось, был немного удивлен присутствием Гарри, но, тем не менее, повернулся, чтобы поговорить с ним.

– Что случилось, приятель?

– Почему мои родители не сидят вместе? – спросил он на англо–саксонском.

– Они крупно поссорились прошлой ночью, – ответил Рон на том же языке, – Лили отругала Джеймса в общей гостиной. Она не согласна с тем, что Джеймс поддержал Сириуса после того, что тот сделал Снейпу.

– Я ее понимаю, но им нельзя расходиться. Если они не будут вместе, это разрушит всю временную цепочку.

– Гарри, не переживай. Мы не вмешивались, поэтому они в любом случае сойдутся снова. Лили просто слегка спятила. Со временем она остынет.

– А если нет? Что, если мне суждено было поговорить с ней? Что, если мне нужно было это сделать, но я не сделал? А что, если я сделаю это, но только еще больше отдалю их?

– Гарри, почему бы тебе не забыть об этом пока? Дай им, скажем, месяц, если они еще будут не вместе, ты сможешь попробовать восстановить их отношения.

– Конечно, если ты думаешь, что так лучше.

– Да. Знаешь, для семнадцатилетнего парня ты слишком много переживаешь.

– Я не чувствую себя на семнадцать. Скорее – на семьдесят.

– Знаю, Гарри, знаю.

*~*~*

Школьные экзамены начались раньше, чем хотелось бы студентам. Младшие курсы фанатично пытались запихнуть в голову насколько возможно больше всего для человека до того, как начались тесты. Сев впал в безумие, чего Гарри за ним никогда не замечал. Мальчик паниковал, для того, кто всегда был спокоен и собран, это была довольно неожиданная перемена. Юный слизеринец проводил больше времени в библиотеке, чем равенкловцы, и это кое о чем говорило. Гарри первое время ходил с ним, но, когда Сев начал постоянно задавать вопросы, такие как, например, почему нельзя смешивать масло Олбас^[1] и корень дуба, или как звали предводителя гоблинов в последнем восстании, он начал сбегать в библиотеку Домус Корвус Коракс. Часто к нему присоединялись Гермиона и Джинни, которые также сходили с ума, но по другим причинам. Джинни хотела быть подальше от невыносимых равенловцев, которые говорили об уроках от рассвета до заката. А Гермиона хотела удалиться от Хаффлпаффа, где она была окружена людьми, которые не воспринимали экзамены всерьез.

– Как будто я вернулась в Гриффиндор, – сказала она однажды. – Там люди ценятся за храбрость, а не за мозги. Помню, в первые годы я тоже была окружена людьми, которые не хотели учиться.

– Как я? – спросил Гарри.

– Да! Как ты и Рон! Но, должна признать, Гарри, с тех пор, как ты побывал в Равенкло, ты стал серьезно относиться к учебе. Чего Рон до сих пор не делает.

– Сдавайся, Гермиона, он может быть твоим парнем, но ты никогда не заставишь его учиться, если он сам не хочет. В любом случае, он хорошо справляется, благодаря тому обмену знаниями. Он лучше понимает принципы той магии, которую мы изучаем, так что его отметки пошли вверх. Не думаю, что ты можешь просить о большем.

– Я знаю, Гарри, но мне просто не нравится видеть, как он растрачивает свой потенциал.

– Он и так уже впереди большинства людей, с учетом всей древней магии, которую он знает. И у него были дополнительные занятия по исцеляющей магии с Мин и мадам Помфри.

– Верно. Я бы сказала, что он удивительный целитель.

Эта троица пряталась в замке Гарри как можно дольше, довольно часто к ним присоединялся очень подавленный Ремус. Даже дружба с Джинни не могла вывести его из этого угрюмого состояния. Он не разговаривал с Сириусом, а Питер не был лучшей компанией, поэтому он решил присоединиться к их маленькой учебной группе. Никто не возражал, ведь они знали, что дополнительная учеба помогает ему отвлечься от недавних событий.

Джеймс и Лили тоже погрузились в учебу. Оба были несчастны из–за разрыва, но никто не хотел признавать поражение. Джеймс не отказался бы от друга, а Лили не согласилась бы с ним. Оба были ужасными упрямцами, и, казалось, этому не будет конца. Гарри наблюдал за ними на расстоянии, получая внутреннюю информацию от Рона. Он хотел вмешаться, но рыжий друг продолжал отговаривать его. Наконец, Гарри уступил и согласился поговорить с ними после экзаменов.

И вот, четырнадцатого июня все закрутилось, начались экзамены. Сев встретился с Гарри в его комнате рано утром, его нещадно трясло, и он заламывал руки.

– Гарри, я не могу это сделать, – сказал он старшему парню, когда тот открыл дверь после бешеного стука.

– Конечно, можешь, Сев. Ты такой каждый год?

– Нет, это все из–за СОВ. Если я не сдам хорошо, мне не позволят учиться на Мастера Зельеварения.

– Что–то мне подсказывает, что твое желание сбудется.

– Правда?

– Да. Ну, входи. Нам нужно позавтракать перед первым экзаменом. У меня трансфигурация, а ты знаешь, как строга профессор МакГонагалл со слизеринцами.

Гарри просто пытался отвлечь друга. Он знал, что Минерва всегда была справедлива с ним, даже если он и учился на Слизерине. Преданность Ордену или что–то еще. Гарри понимал, если он не отвлечет Сева от экзаменов, тот, в конце концов, окажется в Больничном крыле. У зеленоглазого парня хорошо это получалось, пока он не заметил, что к нему направляется Джеймс. Встав, он сказал Севу, что скоро вернется, и отправился навстречу гриффиндорцу.

– Думаю, что для тебя или твоих друзей не очень хорошо показываться возле слизеринского стола, Джеймс.

Второй парень остановился и пошел за Гарри из Большого Зала.

– Что ты хочешь? – спросил он, когда они вошли в ближайший класс. Джеймс несколько секунд топтался, прежде чем объясниться.

– Как ты знаешь, в день рождения я узнал, что во мне есть эльфийская кровь.

– Да.

– А ты, кажется, знаешь многое об эльфах. Ты знаешь их культуру, язык и магию. Ты знаешь столько же, сколько моя мама, если не больше, а она выросла в мире эльфов. Она учила меня истории и обычаям своего народа, но ничему больше. Она говорит, что язык и магия – только для ее народа.

– Извини за прямоту, Джеймс, но причем тут я?

– Я как раз собирался сказать. Я начал думать об этом и понял, что в тебе не может быть столько эльфийской крови, так почему они обучили тебя, а не меня?

– Джеймс, меня обучили по особой причине. Как ты, без сомнения, знаешь, немногие люди в курсе, что эльфы существуют. Тысячу лет назад, или еще раньше, две наши расы были друзьями. Потом произошло что–то плохое, и эльфы отдалились от людей. Большинство эльфов не доверяет людям, как было до этого долгое время. Твоя семья – исключение. И, хотя они нечасто показывают существование эльфов, и только самым избранным, они хотят снова дружить с людьми. Я был выбран для этой миссии. Меня обучили их культуре, магии и языку. Я знаю об эльфах больше, чем кто–либо когда–либо из людей, даже до отдаления рас. Однажды я вновь воссоединю эльфов и людей, но для этого я должен показать обеим расам, что мы можем доверять друг другу. Мне доверили знания эльфов, и я доказал, что могу ответственно их использовать. Когда–нибудь я вернусь к эльфам, когда у меня будет меньше обязанностей, и построю мосты. Но как бы ты ни был связан с ними, ты не получал такой миссии. У тебя нет причины говорить на их языке или изучать их магию.

– Но я наполовину эльф! У меня есть право выучить это!

– Нет.

– Есть! Гарри, я хочу, чтобы ты обучил меня тому, чему не хочет учить моя семья.

– Извини, Джеймс, я не стану. Эльфы не доверяют свои знания с беспечностью, как и я. Если Мин, Лолиде и Гаервин не хотят учить тебя этому, я не предам их доверие. Я держу обещания, которые дал своим друзьям. Я очень предан своим, по–настоящему близким, друзьям.

– Я тоже.

– Я знаю, это одна из причин, по которым я не буду тебя учить. За последние несколько недель ты доказал, что высоко ценишь своих друзей, и ничто вас не разлучит. Мой ответ – нет.

– Но почему?

– Науро.

– Что?

– Это по–эльфийски.

– Я так и понял. Что это значит?

– Оборотень.

Глава двадцать седьмая – Грандиозный розыгрыш и Прощальный ужин

Переводчик Dark_Malvinka.

Когда экзамены подошли к концу, Гарри был в отчаянии. Сев стал нервозным, несмотря на тот факт, что он, по–видимому, хорошо справился со всеми экзаменами. Ремус по–прежнему жалко выглядел, хотя уже прошло несколько недель после инцидента с Гремучей ивой. Сириус избегал Гарри, за что тот был ему благодарен. Он знал, что при встрече с Сириусом наедине они точно подерутся. Каждое слово, которое он сказал своему крестному и отцу в ночь нападения, были правдой. Он не был впечатлен поведением гриффиндорца, и, мягко говоря, их дружба на тот момент была натянутой. Он боялся возвращения в собственное время, с чем другие путешественники во времени были не согласны. Они не могли дождаться того момента, когда вновь увидят свои семьи, а Гарри не знал, что он скажет своему крестному, когда снова встретится с ним. Хотя, логически он понимал, что человек, сбежавший из Азкабана, очень отличается от беззаботного мальчишки, которого он видел сейчас, Гарри знал, что отношения с Сириусом никогда не будут прежними.

И, наверное, самое ужасное было то, что Лили и Джеймс по–прежнему не разговаривали друг с другом. Гарри несколько раз пытался вмешаться, но Рон его останавливал. Зеленоглазый парень был в полном отчаянии. Картина ссоры между родителями убивала его, но с этим он ничего не мог поделать. Умом он понимал, что не должен вмешиваться в их жизнь, но желание было слишком сильным. Наконец, через неделю после заключительного экзамена и за два дня до конца учебного года он решил больше не слушать Рона и поговорить с ними. У него осталось только два дня, чтобы насмотреться на живых и здоровых родителей, и он не собирался упускать это время.

За завтраком, в предпоследний день семестра, две совы сели на противоположные концы гриффиндорского стола, каждая принесла по записке родителям Гарри. Сам он, сидя за столом Слизерина, пристально наблюдал, как Лили и Джеймс открыли свои конверты и внимательно прочли их, затем оба посмотрели на Гарри и слегка кивнули. Гарри улыбнулся им в ответ и покинул Зал, направляясь в пустой класс в коридоре Чар. Встав возле одного из окон, в ожидании он наблюдал за кальмаром, появившимся на поверхности озера. Вскоре Лили нерешительно постучала в дверь и вошла в класс.

– Гарри?

– Здравствуй, Лили. Как твои дела?

– Все в порядке, Гарри, но я в замешательстве. Почему ты попросил прийти сюда?

– Подожди несколько минут и узнаешь. Мне нужно обсудить с тобой что–то очень важное, и это нельзя отложить.

В этот момент снова раздался стук в дверь, и в комнату просунул голову Джеймс.

– Гарри? Что происходит? – спросил он и заметил Лили, сидящую на стуле. – Что здесь делает Лили?

– Джеймс, входи, – сказал Гарри, – Нам нужно поговорить. Всем нам.

Джеймс и Лили странно посмотрели на Гарри, мельком, со смущением, взглянули друг на друга. Через несколько секунд Джеймс нехотя вошел в кабинет, закрыв за собой дверь. Он слегка вздрогнул, когда Гарри простым жестом руки запер дверь на замок и наложил заглушающие чары.

– Садись, Джеймс, разговор займет время. Во–первых, хочу вам кое–что рассказать. Понимаете, я скоро уезжаю, то есть, не вернусь сюда в следующем году. На самом деле, вы меня еще долго не увидите, и даже тогда я буду… другим. Дело в том, что у нас осталось только два дня, чтобы побыть вместе, и я не хочу терять ни минуты. Но немного проблематично проводить время с вами обоими, когда вы не разговариваете друг с другом.

– Почему ты не рассказал нам раньше, что уезжаешь? Куда ты собираешься? Почему мы не увидим тебя вновь? Кто–нибудь еще об этом знает? – спросила Лили в расстроенных чувствах. За те месяцы, что они были знакомы, она начала ценить Гарри в качестве друга. Он был очень изобретательным и храбрым, отличным мостом между Гриффиндором и Слизерином. Гарри в ответ печально посмотрел на нее, и в ее глазах появились слезы.

– Я не говорил вам потому, что не хотел беспокоить. Я правда буду скучать без вас, больше, чем вы можете себе представить, а рассказ об этом сделал бы все реальней. Еще неизбежнее. Я хотел оттянуть этот момент насколько возможно. Единственный человек, который знает, что я ухожу, это Сев, но он не знает, когда я уйду. А что касается места, я пока не могу вам сказать. Скажу первого сентября, обещаю. Если вы приедете в школу пораньше, не на Хогвартс–экспрессе, я расскажу. Я уйду до того, как прибудет поезд, и хотел бы увидеть вас в последний раз. Можете сделать это для меня?

Оба пятикурсника медленно кивнули, принимая все, что сказал Гарри.

– Хорошо. А теперь, почему я пригласил вас обоих сюда, нам нужно поговорить о вашем разрыве.

– Гарри, это наше дело. Ты не должен вмешиваться, – заметила Лили.

– Лили, прости, но это мое дело. Я знаю, что вся причина заключается в последнем полнолунии. Судя по тому, что рассказал мне Рон, вы поспорили на счет Сириуса. Все это связано с моим другом и с глупостью Сириуса. Так что вы не можете говорить, чтобы я не вмешивался. И, кроме того, в моих интересах, чтобы вы вернулись друг к другу.

– Почему?

– Джеймс, я отвечу на этот вопрос первого сентября. Я, правда, не хочу начинать это сейчас.

– Хорошо, если ты так говоришь, Гарри.

– Да. Итак, я хочу, чтобы вы разобрались со своими разногласиями. Я запер дверь и наложил на комнату заглушающие чары, и я не выпущу вас, пока вы не будете вместе.

– Но, Гарри, ты не можешь заставить нас быть вместе, – запротестовала его мать.

– Я не заставляю вас делать то, чего вы не хотите. Мне известен факт, что вы любите друг друга, я сам видел, какими мучительными были последние несколько недель для вас обоих. Наблюдал в Большом Зале, как вы притворялись, что все в порядке, но в глазах я видел, что эта разлука разрывает вас изнутри. Лили, знаю, ты не согласна с выбором Джеймса поддержать его друга, когда очевидно, что он неправ. Но вы должны понять, это показывает преданность Джеймса друзьям, а не его выбор между правым и неправым. Сириус был виноват, но Джеймс дал ему еще один шанс, потому что это его друг. Очень похоже на то, что я сделал для Сева, когда он получил Темную метку. Если бы не это, у нас не было бы шпиона в рядах Волдеморта. Сириус не плохой человек, просто незрелый и опрометчивый, и некоторые из его решений глупы, если не сказать больше. Глубоко внутри я знаю, что он не злой человек. Он действовал, как недовольный ребенок, и не разглядел все последствия.

– Но, Гарри, я не согласна с тем, что сделал Сириус, неважно, какие были последствия. Меня не устраивает сам факт того, что Джеймс выбрал его, а не меня.

– Джеймс не выбирал Сириуса вместо тебя. Он делает то, что считает правильным, то же, что делаешь и ты. Просто вы не согласились друг с другом. Вот в чем проблема. Вам необходимо понять, что у вас еще будут разногласия, у всех бывают, но вы не должны позволять этому разделять вас. Мы все временами не согласны друг с другом, жизнь без этого была бы скучна, но нужно учиться находить компромисс. Лили, ты не считаешь поддержку Сириуса правильной, но Джеймс лишь показывает неудержимую преданность другу. Вместо того чтобы осуждать его за аргументацию этого, ты должна восхищаться этим поступком. Немногие люди так близки, что могут пройти вместе через что угодно, и преданность Джеймса по отношению к Сириусу поражает. Не суди его за это. Покажи ему такую же преданность, и ваши отношения станут только крепче. Поверь мне, я знаю.

Джеймс и Лили, разинув рты, таращились на Гарри. То, что он им сказал, имело смысл, но они не думали об этом раньше. За несколько минут информация уложилась в их головах, и тогда пара переглянулась, улыбнулась и обнялась. Гарри с удовлетворением смотрел, как эти двое прижимались друг к другу, казалось, вечность. Когда, наконец, они отлипли друг от друга, глаза обоих были на мокром месте.

– Мне так жаль, Джеймс, я должна быть более понимающей, – сказала Лили со слезами в голосе.

– Мне тоже жаль. Я был задницей. Но ты должна знать, я никогда не выберу Сириуса вместо тебя. Никогда. Он может быть почти братом мне, но ты девушка, которую я люблю, и я не хочу, чтобы мы когда–нибудь снова расстались.

И, когда парочка слилась в поцелуе, улыбающийся Гарри снял чары с двери и тихо выскользнул из комнаты.

*~*~*

Когда Джеймс и Лили появились в Большом Зале на обеде, держась за руки, большинство студентов начало аплодировать. Гриффиндорцы были самыми громкими, поскольку последние несколько недель атмосфера в их Башне была прохладной. Все вздохнули с облегчением от того, что ситуация наладилась. Похлопали даже несколько учителей, включая Дамблдора и МакГонагалл. Им обоим нравились эти двое гриффиндорцев, они были рады видеть их вновь счастливыми.

За столом Слизерина большинство людей смотрели в сторону гриффиндорцев. У Гарри лицо расплылось в широкой улыбке. Его глаза встретились с взглядом Рона из другого конца зала. Тот не выглядел протестующим, и, как и большинство других студентов, был рад видеть пару вместе. Ухмыльнувшись, Гарри отправил мысленное сообщение Рону.

[i]~Я справился?~

– Гарри! Я говорил тебе не вмешиваться?~

– Но ведь сработало?~

– Ну, да, но не в том дело…~

– Правда? Я думал, идея в том, чтобы мои родители жили долго и счастливо, и у них, наконец, появился я.~

– Да, но я уверен, они бы вернулись друг к другу по своей воле.~

– Серьезно? Они казались довольно рассерженными друг на друга, когда я разговаривал с ними. Но теперь они немного лучше понимают ситуацию. Все будет нормально.~

– Надеюсь, потому что вмешательство во временную цепочку может иметь плохие последствия.~

– Рон, знаю, она твоя девушка, но, мне кажется, ты слишком много времени проводишь с Гермионой. Ты начинаешь говорить, как она.~

– Гарри!~

– Это правда! В любом случае, мне нужно кое–что обсудить, но, подожди минутку. Я подключу еще несколько человек к разговору.~ [/i]

Гарри закрыл глаза и сосредоточился. Он хотел соединить связь с большим количеством людей, а это было тяжелее, чем пообщаться наедине. Медленно, но уверенно, он подключил остальных путешественников во времени, Мародеров и Лили, за исключением Сириуса и Питера, а еще Сева, Пивза, Галатею и Поттеров. Когда все было готово, он начал излагать свой план.

– Ребята, у меня есть идея, но мне нужно много людей. Вы заинтересованы в проведении одного последнего розыгрыша? Ну, по крайней мере, пока Рон, Джинни, Гермиона и я здесь. Грандиозная шалость. Все, кто заинтересовался, встречаемся в моей тайной комнате сегодня, после ужина.~

Отправив это сообщение, Гарри закрыл связь и с облегчением вздохнул. Он ненавидел открывать столько мысленных связей одновременно, это отнимало большое количество энергии. Уставившись в пустоту, он еще раз продумал свой план. Он был идеален. Ему хотелось как раз чего–то такого, что надолго запомнится. Величайшая шалость. Настала пора встряхнуть Хогвартс.

*~*~*

Гарри был рад, когда дверь в его комнату открылась и пропустила людей. Он был довольно удивлен, заметив Гермиону рядом с Роном, и слегка улыбнулся ей. Наконец, остались только Сев и призраки. Последние вплыли сквозь стены несколько минут спустя, а за ними пришел Сев, создавший дверь прямо из своей комнаты. Как только все расселись, или зависли в воздухе, в случае Теи и Пивза, Гарри начал ходить туда–сюда перед ними.

– Я позвал вас всех сюда, чтобы вы помогли мне с шалостью. Я знаю, что вы любите шутки, за исключением Гермионы, и думаю, если мы все вместе поработаем над этим, то сможем сделать кое–что действительно запоминающееся. Мин, Юстас, я понимаю, что вы должны быть ответственными взрослыми и все такое, но мне кажется, что вы готовы поучаствовать в этом.

– Я в деле, – незамедлительно ответил Юстас.

– Я тоже, – поддержала Мин, – Ты же знаешь, я никогда не откажусь от шанса попроказничать.

– Хорошо. Итак, я хорошо продумал план, мы все будем работать сообща. Пивз, знаю, что у тебя была тысяча лет на собственные шалости, но ты мне, правда, очень нужен.

– Мародер однажды – Мародер навсегда, – громко объявил Пивз. – Я с вами. Просто скажи, что от меня нужно.

– То же самое и со мной, – сказала Галатея.

Гарри повернулся к гриффиндорцам и испытующе посмотрел на них, в особенности – на Джеймса.

– Вы все сможете работать с Севом? Он является ключевым звеном. Вы справитесь?

– Да, – ответил Джеймс, остальные кивнули в знак согласия. Гарри с облегчением улыбнулся.

– Спасибо. Теперь, когда мы решили этот вопрос, слушайте план. Несколько месяцев назад я сыграл эту очень хорошую шутку со слизеринцами…

*~*~*

Два дня спустя на прощальном ужине все студенты и учителя расселись за своими столами в Большом Зале. Никто не заметил, что несколько студентов и одна колдоведьма были не настоящими. Они были сделаны из света, но заколдованы так, что выглядели и действовали, как настоящие. Это было заклинание, которое придумал Гарри, чтобы прикрыть отсутствие шутников на ужине, спасая их от потери баллов факультета в последние минуты. Перед началом ужина для произнесения своей обычной речи поднялся Дамблдор.

– Дамы и господа, преподаватели, студенты и привидения, все мы насладились еще одним годом в Хогвартсе, но, увы, он подошел к концу, как и все хорошее. Этот год был довольно занимательным для всех нас, но сейчас вам пора отправиться домой и опустошить свои головы от всего, что вы выучили. Хочу пожелать семикурсникам удачи в будущем, надеюсь, что они сделают правильный выбор в жизни. Хочу также предупредить всех вас – будьте осторожны в эти темные времена. Лорд Волдеморт могуществен и не знает сострадания. Если вы столкнетесь с ним или его Пожирателями смерти этим летом, не пытайтесь быть храбрыми. Бегите, если возможно. И перейдем к хорошей новости – поздравляю факультет Слизерин, выигравший не только Кубок по квиддичу, как вы все знаете, но также победивший в соревновании за Кубок Школы. Молодцы, Слизерин! Итак, уверен, что все вы голодны, приятного аппетита!

Директор хлопнул в ладоши, и на столах появилась еда, все присутствующие начали накладывать ее в свои тарелки. Громко звучали разговоры, казалось, все отлично проводят время, пока их не отвлек громкий стук. Студенты и учителя приковали свое внимание к дверям, которые задрожали от ударов. В этот момент вновь раздался громкий стук, и все, кто сидел ближе к дверям, подскочили от неожиданности. Младшие курсы и учителя начали нервничать после третьего раза, а старшие студенты и члены Ордена вынули свои палочки и подготовились к тому, что могло произойти. И вдруг с очередным ударом двери распахнулись.