Текст книги "Когда Локи встретил Дарси (СИ)"

Автор книги: Mind_Game

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

========== Часть I. Глава I ==========

Все знают, что молодой человек, располагающий средствами, должен подыскивать себе жену.

Как бы мало ни были известны намерения и взгляды такого человека, стоит ему поселиться на новом месте, как эта истина прочно овладевает умами неподалеку живущих семейств, и на него тут же начинают смотреть как на законную добычу той или другой соседской дочки.

О взглядах и намерениях Тора Одинсона было известно ещё меньше – он был иностранным гостем, а значит, никто толком не ведал, чего от него ожидать. Зато это послужило поводом для всевозможных сплетен и пересудов, распространившихся по округе с поистине небывалой скоростью.

– Любезнейший мистер Льюис, – обратилась миссис Льюис к своему мужу. – Слышали ли вы о том, что Недерфилд-парк наконец больше не будет пустовать?

Мистер Льюис признался, что он этого не слышал.

– Но это так, – продолжала она с воодушевлением. – Только что заходила миссис Лонг и сообщила мне эту новость!

Мистер Льюис ничем не дал понять, что новость его взволновала, позволяя жене восторгаться за двоих.

– А хотелось бы вам узнать, кто будет нашим новым соседом? – спросила миссис Льюис, не оставляя попыток заинтересовать своего дражайшего мужа.

– Полагаю, сия участь меня не минует, – смиренно отозвался мистер Льюис и приготовился слушать.

Супруга поведала ему о том, что Недерфилд арендован очень богатым молодым человеком – по слухам, откуда-то из Скандинавии, путешествующим вместе со своим не менее богатым братом. Она подробно описала роскошную карету, в которой он передвигался, костюм, в который он был облачён, и количество слуг, которые ему прислуживали. Всё это было известно со слов той же миссис Лонг, однако миссис Льюис подчеркнула, что можно всецело доверять мнению этой добропорядочной леди.

– Угадайте же, каково главное преимущество господина Одинсона, мой дорогой!

– Вероятно, он не питается тухлой рыбой, вопреки расхожему представлению о скандинавах?

– О нет, что за странные мысли, право слово. Он холост, мистер Льюис, и его брат – тоже холостяк! Ведь вы понимаете, к чему я клоню?

– Почти всю мою жизнь я нахожусь подле вас, дорогая миссис Льюис, и до сих пор не научился понимать, к чему вы клоните.

Она заохала, утомлённо прижимая платок к вискам, и поспешила разъяснить непутёвому супругу, что два холостых богатых джентльмена – небывалая удача для пятерых дочерей мистера и миссис Льюис.

– Но никак не для всех пятерых разом, – не преминул отметить он, на что получил возмущённый взгляд от жены.

– Однако наши старшие девочки просто не могут оставить их равнодушными, – убеждённо сказала она. – Конечно, я переживаю о том, как Джейн и Дарси будут чувствовать себя в чужой стране, да ещё и в такой холодной и дикой, но не сомневаюсь, что счастливый брак покроет все трудности. А может статься, что мистеру Одинсону и его брату понравится в наших краях, и они решат осесть здесь навсегда!

– Ваша уверенность в том, что брак непременно будет заключён и окажется счастливым, приводит меня в восхищение, – ответил мистер Льюис, и в его улыбке блуждала такая явная ирония, что даже миссис Льюис, не очень чуткая к чужим чувствам, заподозрила его в неискренности.

– Разумеется, если сидеть сложа руки, то счастье легко уведут из-под носа, – недовольно промолвила она. – Потому-то я и прошу вас как можно скорее нанести Одинсонам визит и засвидетельствовать наше почтение.

– Но, позвольте, делать этого я не собирался.

– Однако вам отлично известны правила хорошего тона, согласно которым единственно верным решением будет немедленно посетить новых соседей, чтобы завести с ними доброе знакомство!

– Вы забываете, они приехали из других мест, и что говорит тамошний этикет о соседских визитах, нам неизвестно.

– Мистер Льюис, вы не можете быть настолько жестоки к своим бедным дочерям и к своей несчастной супруге!

– Если вы несчастны, миссис Льюис, то это, вне всяких сомнений, камень в мой огород, и я весьма сожалею, что ваше состояние именно таково. Но что до наших дочерей, то, по-моему, каждая из них вполне удовлетворена своей жизнью.

– И вы прекрасно знаете, что это не продлится долго, так как дни наши сочтены, а после нашей смерти девочки останутся без крова над головой!

– Не драматизируйте излишне, дорогая моя, иначе мне станет совестно, что вы отказались от намерения покорить театральные подмостки и зарыли в землю свой талант, посвятив себя семье.

– Что вы за невыносимый человек! – горько воскликнула миссис Льюис, готовая расплакаться над безжалостно разбитыми надеждами.

Тем временем придётся признать, что мистер Льюис оказался не совсем прав, когда говорил об удовлетворённости своих дочерей жизнью. В отношении младших – Китти и Лидии – это было почти в полной мере справедливо, поскольку единственной их печалью являлся недостаток развлечений в таком тихом уголке, как Лонгборн. О средней сестре, Марии, ничего нельзя было сказать наверняка, так как она отличалась скрытным нравом и предпочитала проводить дни за чтением книг. Старшие же, Джейн и Дарси, порой тяготились скромной жизнью в поместье – и не потому, что претендовали на жизнь более богатую, но потому, что обе обладали живым умом и им было тесно в рамках Лонгборна.

То, что обе девицы не разделяли ярых матримониальных устремлений матери, пусть и не имели ничего против семейного счастья, заставляло миссис Льюис страдать в два раза сильнее, так как даже в дочерях она не нашла поддержки. Заинтересованные появлением новых соседей, Джейн и Дарси, тем не менее, отчего-то не считали, что братья Одинсоны предназначены им судьбой, и их любопытство носило абсолютно праздный – по мнению миссис Льюис – характер.

– Известно ли, откуда именно мистер Одинсон, мама? – спросила Джейн несколько дней спустя. – Что миссис Лонг говорила о его родине?

– Какое это теперь имеет значение! – посетовала миссис Льюис, кидая красноречивые взгляды на мужа, сохранявшего полнейшую невозмутимость. – Будь он хоть с Северного полюса, к нам это не имеет ни малейшего отношения, поскольку мы не можем с ним познакомиться.

– Мистер Одинсон должен быть высок, белокур и голубоглаз, – щебетала Лидия, которую невозможность увидеть новых соседей не удручала. Наделённая чрезвычайной живостью и весёлостью, Лидия не сомневалась, что рано или поздно всё устроится. – Все люди из тех мест такие.

– Таков же должен быть и его брат! – тут же встряла Китти. – Ах, матушка, вот бы мы попали на бал в Недерфилде и танцевали с ними обоими!

– Даже не упоминай об этом, Китти! – страдальчески простонала миссис Льюис. – Ваш отец – сущий изверг, для которого благополучие дочерей – пустой звук.

Джейн и Дарси переглянулись между собой, стараясь скрыть улыбки. Их трогала неуёмная забота матери об их будущем, но они не могли не замечать, что в надежде подобрать им выгодную партию она явно переусердствовала.

– Заступись за меня, Мария, – воззвал мистер Льюис к средней дочери. – Изреки какую-нибудь книжную мудрость, согласно которой следует, что погоня за счастьем в любви не составляет основного смысла человеческой жизни.

Мария лишь молча повела плечом, не желая снисходить до таких пустяков. Её и впрямь будто не занимала суета, поднявшаяся вокруг Одинсонов.

– А ты что скажешь, Дарси? Тоже заклеймишь меня за то, что я лишил вас возможности посетить Недерфилд? – шутливо спросил мистер Льюис, однако посмотрел он на дочь сосредоточенно, поскольку то, что она думает по этому поводу, в действительности было для него важно.

– Я бы с радостью посетила его, папенька, – охотно поделилась Дарси. – Я не помню, когда за последнее время у нас происходило что-то, вызвавшее подобный переполох, а теперь это случилось – как можно такое пропустить?

– И ты так же, как и твоя матушка, надеешься, что господа Одинсоны окажут нам особое внимание?

– Если они не сделают этого, то им потребуется держать ответ перед матушкой за её обманутые чаяния, – Дарси всё же улыбнулась. – Поэтому я бы на их месте не стала рисковать и сразу же предложила руку и сердце кому-нибудь из нас.

Младшие девочки прыснули, а их мать обиженно поджала губы. Она знала, что дочери её любят, однако манера Дарси излагать свои мысли зачастую озадачивала, поэтому среди всех дочерей миссис Льюис предпочитала бойкую Лидию, которая говорила прямо, что думала, даже если эти мысли были не очень уместны.

– Не нахожу здесь ничего забавного, – заявила миссис Льюис. – И если никому из вас совсем нет дела до моих нервов, я прошу хотя бы не ухудшать моё состояние!

– А если я сказал бы, что волею случая оказался на днях в Недерфилде и навестил мистера Одинсона?

– Оставьте ваши досужие шутки, – отмахнулась она. – Вам бы лишь наступать на больную мозоль.

– Ни в коем случае – я, напротив, хотел вернуть вам приподнятое расположение духа, моя дорогая, ведь именно так всё и было. Я нанёс визит нашим новым соседям.

– Ох, мистер Льюис! – тут его жена разом преобразилась, просияв. – Стоило ли так долго томить нас ожиданием! Ведь это же чудесная новость! Теперь мистер Одинсон непременно посетит нас в ответ, а уж там и пригласит на обед, как заведено. Наши девочки непременно очаруют его!

– Мы едем в Недерфилд! – закричали вместе Китти и Лидия, хлопая в ладоши. Мария приподняла бровь и покачала головой.

– Что ж, я надеюсь, что это знакомство откроет для нас много нового, – задумчиво проговорила Джейн.

– Да, да, великолепные перспективы! – подхватила миссис Льюис.

Дарси, которая знала, что её старшая сестра испытывает к заграничным гостям скорее научный интерес, нежели романтический, в который раз за день попыталась спрятать улыбку, опустив глаза и прикусив губу.

========== Глава II ==========

Вскоре вся семья Льюисов и в самом деле познакомилась с Одинсонами на балу, где собралась, кажется, вся округа. Недостатка в незамужних молодых леди в тот вечер не наблюдалось, однако миссис Льюис уповала на то, что красота её дочерей позволит им привлечь внимание новоприбывших братьев, опередив прочих девушек.

Кто точно попал в центр внимания, так это сами Одинсоны, чья выдающаяся внешность заставила местных жителей восхищённо перешёптываться. Старший брат, Тор, был почти на полголовы выше любого другого джентльмена, и парадный костюм не сумел скрыть всю мощь, что заключалась в его теле. При этом мистер Одинсон не выглядел ни громоздким, ни неповоротливым – напротив, его телосложение все признали идеальным. Его зычный голос с лёгкостью перекрывал всякий шум в зале, а на его лице сияла искренняя, располагающая к себе улыбка. Густые пшеничные волосы и яркие голубые глаза не могли бы оставить равнодушной и самую сдержанную леди. Даже Джейн Льюис, мечтавшая о научном поприще и редко задумывавшаяся о любовных приключениях, весь вечер не сводила с Тора глаз.

Что до её сестры, Дарси, то она нашла младшего мистера Одинсона куда более интересным. Его облик поразил её. Пусть она и не думала, подобно Лидии и Китти, что уроженцы Скандинавии все сплошь светловолосые и светлоглазые, однако всё же представляла себе новых арендаторов Недерфилда иначе. И если Тор полностью оправдал её ожидания, то Локи заставил с удивлением присматриваться к себе. Такой же высокий, как его брат, он был куда стройнее и изящнее. Строгий чёрный фрак делал его практически неотразимым, а столь же чёрные волосы – длиннее, чем было принято – придавали образу нечто демоническое. Тонкий нос с едва заметной горбинкой, длинные хрупкие пальцы и узкие губы, то и дело складывавшиеся в пренебрежительную усмешку – нет, Локи Одинсон ни капли не напоминал доброжелательного и обходительного молодого человека, но его необычность заставляла Дарси то и дело бросать в его сторону внимательный взгляд.

Впрочем, она умела делать это незаметно и ненавязчиво, оставаясь в стороне от общего гомона, чего нельзя было сказать о её матери. Миссис Льюис не стеснялась на весь Недерфилд восторгаться тому, что Тор Одинсон, по-видимому, нашёл её старшую дочь очаровательной, так как пригласил Джейн уже на второй танец. Дарси опасалась, что такое поведение миссис Льюис вызовет недоумение у Одинсонов и тех гостей, что приехали с ними. Их было четверо: мистер Фандрал, мистер Огун, мистер Вольштагг и мисс Сиф. За Вольштагга Дарси переживала напрасно, поскольку единственное, что занимало этого внушительного джентльмена с немыслимой для английского общества окладистой бородой, сосредоточилось на столах с блюдами и напитками. Фандрал, не пропускавший ни одного танца, веселился вместе со всеми, а Огун сохранял отстранённое спокойствие. Только на лице Сиф Дарси заметила тень раздражения, но и то не могла утверждать наверняка, чем недовольна эта красивая строгая леди.

– Локи, неприлично весь вечер носить такое кислое выражение лица, – должно быть, мистер Одинсон хотел сказать это шёпотом, но в силу того, что способность шептать не входила в круг его умений, сидящая неподалёку Дарси услышала всё.

– Я говорил тебе, что Недерфилд – плохая идея, – холодно откликнулся его брат. – И раскаиваюсь, что пошёл у тебя на поводу.

– Но здесь прекрасное общество! Чудесные, добродушные люди, еда и веселье – чего ты ещё желаешь?

– Если бы я желал приятного общества и веселья, то отправился бы в Париж или, на худой конец, в Лондон, – резко произнёс младший Одинсон. – Здешние же порядки мне претят.

– Локи, – в голосе мистера Одинсона прозвучал укор. – Ты не хочешь открыть глаза. Посмотри хотя бы на здешних дам – одна прелестнее другой!

– Пожалуй, мисс Льюис можно признать сносной, но её уже ангажировал ты, – отозвался его брат. – Что до остальных – не вижу ни одной, стоящей внимания.

– И очень зря! Сестра мисс Льюис, вторая по старшинству, не уступает в очаровании первой. Она мила и хороша собой.

– Ты находишь очаровательной и милой любую девушку, на лицо которой можно взглянуть без слёз, однако это не значит, что мне присуща такая же неразборчивость.

Дарси вспыхнула. Она не питала иллюзий на свой счёт и привыкла относиться к себе с таким же юмором, с каким воспринимала окружающих, и всё же дурнушкой себя не считала. Но даже если и так – сам тон Локи Одинсона, полный пренебрежения, показался ей оскорбительным. Тем не менее, она предпочла не таить обиду, а обсудить этот выпад со своей близкой подругой, Шарлоттой Лукас. Локи неодобрительно покосился в её сторону, догадываясь, что именно она рассказывает мисс Лукас, однако угрызения совести его не коснулись. Напротив, если до этого Дарси представлялась ему просто непримечательной и недостойной расположения особой, то теперь он счёл, что она весьма вздорная девица.

Все эти перипетии ускользнули от младших дочерей четы Льюис, за весь вечер не пропустивших ни одного танца, и от самой миссис Льюис, с восторгом наблюдавшей за успехами Джейн. На обратном пути они вновь и вновь обсуждали, сколько счастья им принёс этот бал, тогда как старшие сёстры и Мария больше молчали: одна из-за того, что приём не вызвал никаких ярких впечатлений, другие из-за того, что впечатления были слишком сильны.

Только перед сном, оставшись вдвоём, Джейн и Дарси смогли, наконец, обсудить случившееся на балу. От внимания последней не ускользнуло, что мистер Одинсон приятно поразил Джейн. Обычно сдержанная, она не могла не выразить восхищение своим новым знакомым. На её щеках играл лёгкий румянец, стоило ей упомянуть о Торе, и, хотя она нашла его более открытым и прямым, чем было принято в обществе, ей это только импонировало.

– Это достойнейший молодой человек, Дарси, – в который раз сказала она. – И его манера держаться меня подкупила.

– То же могу отнести и к тебе, – лукаво ответила Дарси. – По-моему, мистер Одинсон пленён и твоей манерой держаться, и твоей манерой говорить, и твоим умением танцевать, и всей тобою.

Сестра смутилась, не желая признавать очевидное, и попыталась придумать нелепые отговорки:

– Ты ведь знаешь, что светской дамы из меня не вышло, как бы ни старалась маменька. Меня интересуют естественные науки, а значит, я едва ли отвечаю представлениям о том, какой должна быть приятная собеседница.

– Предоставь мистеру Одинсону право решать, – сказала Дарси. – Если только он уже не решил, и решил в твою пользу, о чём говорит тот факт, что в партнёрши для танца этот джентльмен то и дело выбирал тебя.

– Это не значит ровным счётом ничего, – стояла на своём Джейн. – К тому же, с моей стороны неблагоразумно будет думать о нём слишком много. Никто не знает наперёд, задержатся ли они в Недерфилде. Мистер Одинсон рассказал, что они уже долго путешествуют, переезжая с одного места на другое.

Она умолкла со вздохом, но, увидев, что лукавый взгляд сестры таковым и остался, поспешила перевести тему.

– А что скажешь о Торе Одинсоне ты, Дарси? И каким ты нашла его брата?

– Старший мистер Одинсон заслужил моё полнейшее одобрение, – улыбнулась Дарси. – То же скажу и о младшем, поскольку его умение презирать всех, кто его окружает, и не скупиться на нелестные оценки отточено до мелочей – что, без сомнения, впечатляет.

– Он очень поторопился, вынося суждение о тебе, – мягко заметила Джейн. – Уверена, что он вскоре изменит мнение.

– И тем лишит меня удовольствия высмеивать его высокомерие. Так что пусть остаётся при прежних суждениях!

Джейн хотела было наградить сестру укоризненным взором, но не удержалась и вслед за ней рассмеялась.

С приездом иностранных гостей размеренная жизнь в Лонгборне приобрела новые краски. Миссис Льюис с утра до вечера твердила, что судьба благоволит их девочкам, которые уже несколько раз имели честь встречаться с Одинсонами на приёмах, и с каждым разом Джейн всё больше и больше покоряла старшего брата, который не отходил от неё ни на шаг. Китти и Лидия, шумные и непоседливые, также привлекали всеобщее внимание, хотя Дарси нередко сожалела о том, что её сёстры имеют крайне смутное представление о благообразных манерах. Ей не хотелось и самой краснеть за сестёр, и давать повод младшему мистеру Одинсону упражняться в острословии. Вульгарное поведение Китти и Лидии вызывало на его лице столь презрительные гримасы, что Дарси готова была кусать локти и выть – но ввиду абсолютной недопустимости подобного ей приходилось терзаться молча.

Терзания Локи Одинсона были не менее сильны, что он давал понять всем своим видом. Остальные же гости освоились лучше: особенно преуспели Вольштагг, опустошающий столы один за другим, и Фандрал, который не строил из себя недотрогу и дарил улыбки всем барышням. Скромный Огун редко вступал в беседы, но вёл себя вежливо, а вот Сиф с неприязнью отвечала на любые попытки втянуть её в разговор. Ей, как и младшему Одинсону, здешняя публика явно пришлась не по душе, и Дарси про себя окрестила их парочкой заносчивых индюков.

– Мисс Дарси, отчего вы так строго поглядываете на моего друга? – спросил однажды Фандрал, застав её врасплох. Он пригласил Дарси на танец, и она с радостью приняла его приглашение, однако, танцуя, отвлеклась на Локи, который прохаживался по залу, задрав подбородок.

– О, это вовсе не так, – смутилась она. – Скорее, ваш друг слишком строг к нам.

– Вы трактуете таким образом его молчаливость и отстранённость? Спешу вас заверить, это просто природа его характера.

– Разумеется, вам виднее, – согласилась Дарси, не желая объяснять, что её отношение к Локи Одинсону сложилось не столько на основе его молчаливости, сколько на основе им сказанного. – Ведь вы знакомы с малых лет.

– Не уверен, что это сколь-нибудь помогло мне постичь его противоречивую натуру, – со смехом сказал Фандрал. – Мне кажется, что Локи имеет склонность с недоверием относиться ко всем, кто его окружает, однако я подозреваю, что причина такого недоверия кроется в нём самом, а не в других людях. На мой же взгляд, здешнее общество просто прелестно!

Дарси учтиво улыбнулась, стараясь не задумываться о словах Фандрала. Ей не нравилось то, что мысли о характере и поведении Локи слишком часто посещали её, и новая пища для размышлений была расценена ею как нежелательная.

– Мне очень приятно слышать это. Надеюсь, мистер Тор Одинсон также не разочарован тем, что выбрал именно Недерфилд.

– Ничуть! Он только и говорит о том, как ему здесь нравится. И должен вам признаться, я вряд ли погрешу против правды, если замечу, что дело здесь не столько в самом Недерфилде, сколько в одной известной вам леди, обитающей по соседству.

Ей почудилось, что Фандрал даже подмигнул, однако Дарси списала это на игру освещения. Как бы там ни было, её сердце согрел неприкрытый намёк на её сестру, поскольку она не сомневалась, что Джейн заслуживает всего наилучшего.

========== Глава III ==========

Следующие несколько балов укрепили надежды Дарси на то, что старшая сестра нашла в лице Тора Одинсона человека, способного составить её счастье. Сама Дарси пребывала в приподнятом настроении, что вообще было ей свойственно, и даже чопорное выражение на лице Локи не могло привести в раздражение, так как она была не из тех, кто зацикливается на дурном.

Сэр Уильям Лукас, в чьём доме проходил очередной приём, усердно старался развлечь всех гостей, обходя каждого по очереди. Он мог быть весьма назойливым, но Дарси предпочитала закрывать на это глаза, коль скоро сэр Лукас являлся отцом её подруги Шарлотты. К тому же, в своих намерениях он руководствовался благими целями, пусть чувство такта его порой и подводило.

– Мисс Дарси, отчего вы нам не споёте? – как раз настал её черёд оказаться в поле зрения сэра Лукаса. – Усладите наш слух вашим дивным голоском!

Дарси не любила жеманничать и охотно откликнулась на его просьбу. Подходя к фортепьяно, она заметила на себе внимательный взгляд Локи Одинсона, но ничуть не смутилась и села за инструмент. Дарси знала, что особых высот в музыкальном искусстве она не достигла, однако пение оставалось одним из самых приятных для неё занятий. Природа наделила её звонким и вместе с тем мягким тембром, который пленял своей искренностью. Дарси никогда не пыталась произвести впечатление своими умениями, а потому её простое, но душевное исполнение снискало куда больше поклонников, чем она сама предполагала.

В это время Локи приготовился уже страдать, поскольку музицирование, принятое в здешних краях, по ряду причин его изрядно раздражало. Каково же было его удивление, когда и игра Дарси, и её голос камня на камне не оставили от его предубеждений. Незаметно для себя он весь обратился в слух и очнулся только тогда, когда она, улыбкой поблагодарив всех слушателей, поднялась, уступая место Шарлотте Лукас.

Он вопреки своему желанию был очарован пением Дарси и её непосредственной манерой держаться. Поэтому, когда сэр Лукас, стремясь устроить всё ко всеобщему удовольствию, предложил ему пригласить Дарси на танец, Локи с удивлением осознал, что совершенно не хочет отказать сэру Лукасу в этой просьбе, пусть сама по себе она была весьма бесцеремонной.

– Не утруждайте себя, сэр Уильям, – почтительно ответила Дарси, но в её взгляде Локи почудилось лукавство. – Танцовщица из меня не лучше, чем певица, а потому будет преступлением предложить меня в партнёрши кому бы то ни было.

– Вздор, моя дорогая! Уж мне ли не знать, как прекрасно вы танцуете! Поверьте, – обратился он к Локи, – в ней говорит кокетство. Окажите мисс Дарси честь, и вы увидите, что она – одна из лучших партнёрш в этом зале.

– Ничуть в этом не сомневаюсь, – галантно ответил тот и, сдержанно улыбаясь, протянул ей руку.

– Вынуждена настаивать, – сказала она твёрдо. – Я не желаю портить никому вечер, рискуя вызвать слёзы.

Сэр Лукас озадаченно приоткрыл рот, не понимая, к чему относится этот выпад, а мистер Локи Одинсон едва заметно сузил глаза. Дарси сама удивилась тому, что отважилась так неприкрыто намекнуть ему на его же собственное резкое высказывание в её адрес. Все знали, что она может быть весьма острой на язык, однако нынешняя выходка не вписывалась в рамки приличий. «Вот на что меня подтолкнул этот пренеприятнейший тип, – с досадой подумала Дарси. – Однако растерянное выражение его надменного лица, пожалуй, окупило мою наглость с лихвой».

Оставив сэра Лукаса в растерянности, а Локи – в неопределённых чувствах, она затерялась среди толпы, не желая больше сталкиваться с последним, и потому не могла заметить, что он смотрит ей вслед долго и пристально.

– Не стойте с таким видом, господин, неровён час, ваш брат обеспокоится, что вы снова что-то замышляете, – едва слышно сказал ему Огун. Насмешка в его голосе тут же заставила Локи раздражённо поморщиться.

– Придержи язык, Огун, – так же тихо произнёс он. – Ты знаешь, что здесь не место и не время обсуждать подобные вещи.

– Я лишь прошу вас лучше следить за тем, какую маску вы носите, – тот слегка склонился с притворной почтительностью и отступил. Как бы Локи ни задевало такое обращение, он не мог не признать, что доля правды в словах Огуна была: никому из них не следовало выходить из роли, прежде чем они не придумают, как вернуться обратно.

Остальные гости, разумеется, и предположить не могли, что за тревоги тяготят братьев Одинсонов и их друзей. Миссис Льюис и вовсе думала лишь о предстоящем браке старшей дочери, свято убеждённая, что это вопрос решённый. Поэтому, когда спустя несколько дней Джейн получила приглашение отобедать в Недерфилде, её матушка подняла на уши весь дом, заставляя прислугу приготовить самые лучшие наряды для мисс Льюис, а остальным дочерям прожужжав все уши дифирамбами мистеру Одинсону.

– Какой решительный молодой человек! Ведь это, с позволения сказать, могут расценить как не совсем приличный поступок, поскольку юную особу не должен приглашать неженатый джентльмен. Однако я считаю это пережитком прошлого и рада видеть, что мистер Одинсон также не придерживается консервативных взглядов.

Совершенно смущённую Джейн эти разговоры матушки ещё пуще сбивали с толку, но молчаливая поддержка Дарси помогла ей собраться с духом. Миссис Льюис настояла, чтобы Джейн отправилась в Недерфилд верхом, ввиду того, что небо, затянутое низкими тучами, обещало скорый дождь.

– В такую непогоду они не отправят душечку Джейн назад и непременно предложат ей переночевать!

– Не слишком ли твой план очевиден, мама? – с сомнением сказала Дарси. – Что подумает мистер Одинсон?

– Уверяю тебя, если бы мистер Одинсон умел вызывать грозы, он бы первым это сделал, лишь бы провести больше времени с Джейн!

Поняв, что мать переубедить не удастся, Дарси больше не пыталась перечить, надеясь, что встреча и в самом деле принесёт и Джейн, и Тору множество приятных минут. Тем не менее, гроза действительно разразилась, и на следующий день выяснилось, что уловка миссис Льюис привела к не самым благоприятным последствиям. От Джейн пришла записка, извещающая о постигшей её болезни.

– Я думал, что ваша цель – выдать дочерей замуж, чтобы они избежали участи умереть в нищете, – заметил мистер Льюис. – А вы, очевидно, решили попросту свести их в могилу прямо сейчас.

– Она всего лишь промокла под дождём! И в Недерфилде её окружат заботой, уж будьте уверены!

Дарси, взволнованная не на шутку, не удовлетворилась этими словами и выразила желание навестить сестру.

– Ну уж нет, не хватало тебе всё испортить! – переполошилась миссис Льюис. – Тебе приглашения не присылали, да и этот Локи Одинсон – крайне неприятный тип, посмевший оскорбительно о тебе отозваться. Он вечно ходит с таким лицом, будто все обязаны пасть перед ним на колени!

– Так затруднение лишь в этом? И если бы он был со мной любезен, вы бы отпустили меня?

Миссис Льюис передёрнула плечами.

– Вероятно, дорогая моя, но сейчас об этом и говорить нечего.

– Вы забываете, что его мнение на мой счёт всегда может измениться, – сказала Дарси. – И также забываете, что в Недерфилде гостят холостые друзья мистера Одинсона.

Её хитрость удалась: матушка тут же решила, что ничего нежелательного в визите к Одинсонам нет, и даже позволила ей отправиться в Недерфилд пешком.

Китти и Лидия составили ей компанию, они намеревались прогуляться до Меритона, где обосновался ***ширский полк. Смеха ради они позвали с собой и Марию, но та лишь наградила их строгим взглядом.

– Мария слишком благовоспитанна, чтобы снизойти до общества офицеров, – хихикала Китти по дороге.

– Быть может, она просто побаивается полковника Фьюри, – в тон ей ответила Лидия, и они рассмеялись уже вдвоём. – Знаешь, сколько баек ходит про то, где он потерял глаз!

Дарси невольно испытала некоторое облегчение, когда сёстры свернули в сторону Меритона, так как их болтовня не приносила ей никакого удовольствия. Прогулка же по сельской местности, напротив, подняла ей настроение, хотя подол платья очень пострадал из-за грязи, оставшейся после вчерашнего дождя. Дарси никогда не придавала должного значения таким мелочам, однако теперь это её даже забавляло, поскольку она легко могла представить себе, как вытягивается и без того узкое лицо Локи, увидевшего такое непотребство. Он сам всегда был одет с иголочки и выглядел безупречно – она вынужденно признавала эту его черту, словно ставившую его выше всех прочих, но вместе с тем сердилась на то, что в его внешности не отыскалось ни одного изъяна.

Предположения Дарси оказались верны: её появление немало удивило Локи, которого она встретила первым, ещё не зайдя в дом. Он поторопился принять безразличный вид, но не сумел скрыть краску, проступившую на его бледных щеках.

– Простите, что нарушила ваше уединение, мистер Одинсон, – сказала она, уверенная, что покраснел он от неудовольствия. – Но я узнала о бедственном положении Джейн и не могла не навестить её.

– Я всего лишь разглядываю пейзаж, и вы ничуть мне не помешали, – учтивым, но холодным тоном ответил он. – Я сейчас же прикажу проводить вас к сестре.

Это и было сделано незамедлительно. Дарси с огорчением увидела, что самочувствие Джейн оставляет желать лучшего. Она была очень слаба, и её изящная фигура казалась теперь совсем тоненькой и хрупкой.

– Мне так неловко, что я доставила всем столько хлопот, – прошептала она. – Не надо было слушаться матушку, тогда я не стала бы обузой для мистера Одинсона, а тебе не пришлось бы проделывать такой путь ради меня.

– Мистер Одинсон, полагаю, только счастлив предоставленному случаю окружить тебя заботой, – уверила её Дарси, отмечая, что комната, отведённая Джейн, обставлена по-королевски. – А единственное, что удручает меня – это твоё состояние здоровья. Сама прогулка – прекрасная возможность подышать свежим воздухом, и даже осуждающая физиономия младшего мистера Одинсона не испортит этой радости.

– Ты очень часто упоминаешь о нём, Дарси, – слабо усмехнулась Джейн. – Берегись, как бы его осуждающая физиономия не заняла в твоих мыслях больше места, чем ты нашла бы допустимым.