Текст книги "Скарабей (СИ)"
Автор книги: May Catelyn
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Почему он так долго не позволял себе поверить в теорию Алекс? Старый чванливый болван! Всегда сам ненавидел ученых, которые добившись чего-то в науке, начинали считать себя пупом земли, игнорируя идеи более молодых и неопытных коллег.
Он поднял глаза и посмотрел в окно, за которым уже занимался рассвет. Просидев ночь за работой, Уильям почти не чувствовал усталости, так было всегда, когда он хотел поскорее добраться до истины. Но все же нужна была передышка, хотя бы короткий сон, душ, чашка горячего кофе. Вторая часть зашифрованного папируса должна была открыть ему ответы на все вопросы: действительно ли могущественная царица пожелала оставить свою роскошную усыпальницу пустой и где находится истинное место ее захоронения?
Лэм с трудом заставил себя оторваться от снимков текста и склонился над столом, положив отяжелевшую голову на руки. Сон тут же подобрался к нему, не оставив никаких шансов на победу. Слишком напряженной была эта ночь, слишком многое открылось ему сегодня. Он провел в некрепкой дремоте быть может час или полтора, словно дрейфуя на границе сна и яви, поэтому ранний звонок телефона быстро вырвал его из этого состояния.
Голос Дейзи показался Уиллу каким-то эфемерным явлением посреди окружавшей его тишины.
– Ты уже читал пятничную "Таймс"? – деловито поинтересовалась она.
– Нет. А что? Началась третья мировая или нас атаковали пришельцы? – сонным голосом переспросил он.
– Тогда посмотри внимательно раздел частных объявлений… – это были последние слова удивительно лаконичной сегодня Дейзи. Он хотел еще что-то спросить, но в ответ раздались категоричные короткие гудки, она уже положила трубку.
Уильям нехотя натянул куртку и вышел на улицу, чтобы впервые за последнюю неделю проверить видавший виды почтовый ящик. Новости о переговорах с египетской стороной он получал по официальным каналам и от той же Дейзи, а вот личная корреспонденция и газеты приходили к нему на домашний адрес.
В воздухе уже вовсю чувствовалось дыхание ранней осени, грустное, меланхоличное увядание природы. Но маленький Мелборн каждый раз преображался в это время года, лениво готовясь к затяжному зимнему сну, умиляя путешественников своими открыточными видами на фоне яркой осеней листвы.
Лэм вынул две газеты, рекламный проспект и два тощих конверта. Он вернулся в дом, гадая, что же могло заставить Дейзи звонить ни свет, ни заря, рискуя нарваться на его недовольство.
Даже не взглянув на передовицу, полную крупных заголовков, он сразу же открыл последние страницы с новостями спорта и светской хроникой, куда не помнил когда заглядывал в последний раз.
Не самый лаконичный текст в красивой рамке гласил: «Объявлено о помолвке Александры Виктории Луизы Кент, дочери Джорджа Кента, баронета из Лондона с Альбертом Эдуардом Кобургом, единственным сыном Эдуарда Эрнеста Кобурга, предпринимателя и владельца транснациональной корпорации из Германии. Родные и близкие пары в предвкушении счастливого события в жизни двух уважаемых в деловых кругах Европы семейств».
Бессмертие. Часть 8
– По моему вот так будет гораздо элегантнее, мисс Кент – голос немолодой женщины, колдовавшей над ее свадебным платьем, заставил Алекс вынырнуть из невеселых мыслей. Одна из самых опытных и дорогих в Лондоне портних, участвовавшая ещё в 1960 в пошиве подвенечного наряда принцессы Маргарет, приехала сегодня, чтобы провести финальную примерку.
– Да. Так действительно намного лучше смотрится, спасибо – ответила Алекс, едва бросив взгляд в массивное зеркало.
Нелл и Гарри, завороженно глядя на великолепный переливающийся атлас ее наряда, сгорали от нетерпения, дожидаясь своей очереди на примерку – платья подружек невесты также требовали внимания. Их попытки развлечь Алекс историями о недавней развеселой вечеринке, оплаченной мисс Кент, но «на которую она имела наглость в последний момент не приехать», были тщетны. Что же это за девичник без виновницы торжества? «Счастливая» невеста лишь натянуто улыбалась в ответ на бесконечный поток шуточек и подколок своих лучших подруг.
Джордж Кент слегка откашлялся для привлечения женского внимания и застыл на пороге комнаты со своей чашкой кофе и утренней газетой.
– Мне сказали, что уже можно посмотреть… – улыбка мгновенно сползла с его лица, когда он увидел короткое платье-футляр цвета слоновой кости, не доходившее невесте и до колена. Ему приходилось видеть такие наряды на страницах глянцевых изданий, случайно попадавшихся на глаза, но представить свою дочь в чем-то подобном в день свадьбы он просто не мог. Джордж хотел было отпустить пару корректных замечаний, но вовремя взял себя в руки. Он слишком хорошо чувствовал напряжение Алекс в последние дни и слишком долго мечтал чтобы этот брак, наконец состоялся.
– О, чудно, – сухо проронил он и, вздохнув, поспешно покинул комнату. Александра, поняв его реакцию без слов, снова отвернулась к зеркалу, позволив миссис Флетчер закончить свою работу.
Однако, спустя какие-то пять минут за окном послышался звук подъезжающего автомобиля.
Любопытная Нелл, разглядев из окна неожиданного гостя, не могла сдержать улыбку, ей определенно нравился высокий голубоглазый жених лучшей подруги.
Визиты Альберта к отцу в последние дни до свадьбы участились и Александра не придавала им большого значения. У ее жениха видимо было много важных и неотложных дел касательно их совместного будущего, сегодняшний день не стал исключением. Но внезапно на лестнице послышались его шаги… Нелл едва успела дойти до двери комнаты и захлопнуть ее, когда раздался настойчивый стук. Девушка картинно вздохнула, оглянулась на подруг и чуть приоткрыла, чтобы нарочито строгим голосом произнести:
– Тебе нельзя взглянуть на Алекс даже одним глазком, мистер Кобург! Она примеряет платье.
– Ну для этого я собственно и приехал! – невозмутимо ответил Альберт и распахнул дверь шире, деликатно, но настойчиво отодвинув Нелл со своего пути.
Лицо Альберта оставалось бесстрастным даже при этом инциденте. Изумленная Гарриет подумала, какое правильное прозвище они дали ему, когда впервые увидели в компании Алекс. Вот уж точно – механический принц. Холоден и порой высокомерен, но и красив как какой-нибудь диснеевский герой, как в такого не влюбиться?
Альберт вошел в комнату решительным шагом, слегка кивнул присутствующим дамам, не обращая внимания на вытянувшееся лицо портнихи и ее помощницы, колдовавшей над фатой. Гарриет, до этого беспечно листавшая модный журнал, тут же вылетела из кресла, пытаясь вместе с внушительной миссис Флетчер загородить Алекс от взгляда жениха. Но та, не выказав никакого удивления или беспокойства этим неожиданным вторжением, пошла ему навстречу.
– Можно взглянуть на тебя? – громко спросил он, как будто ответ Александры мог уже что-то изменить.
– Нет же, сэр, это очень плохая примета. Жених не должен видеть невесту в подвенечном платье до свадьбы. – заявила портниха со знанием дела, под звучавшие в унисон ее словам, возмущенные возгласы подруг невесты.
Альберт закатил глаза и выразительно откашлялся.
– О, дамы! Давайте прекратим этот ненужный цирк с допотопными суевериями. У меня нет желания менять ваши убеждения, но мы с Алекс современные люди и трезво смотрим на вещи. Ведь правда, дорогая? – он пристально посмотрел в глаза своей невесты.
– Все в порядке, – сказала она, обратившись к подругам и миссис Флетчер, – у меня нет от него секретов, а платье… это всего лишь вещь.
Некоторое время он просто молчал, разглядывая невесту с очень сосредоточенным видом. Александра уже смирилась с тем, что ее жених с присущей ему дотошностью контролировал подготовку к свадьбе, и уж конечно не надеялась, что он пропустит сегодняшнюю примерку.
– Очень современно и стильно, на мой взгляд, но длина…Она должна быть как минимум до колена. Элегантная классика всегда в моде, Вы согласны? Это возможно исправить до субботы? – сказал он, обращаясь теперь исключительно к портнихе, словно Алекс этот вопрос совсем не должен был волновать, – И еще… Я думаю вот это идеально дополнит образ.
Не дав Алекс возможности возразить что-либо, он достал из внутреннего кармана пиджака маленький бархатный футляр, и, открыв его, продемонстрировал изящную старинную брошь с крупным сапфиром. Гарриет и Нелл увидев содержимое коробочки, тут же оттаяли. Деловой, но в меру сентиментальный настрой Альберта им определенно понравился. «Спасибо» от Алекс потонуло в их восторженном щебете. Теперь она не сомневалась, что после его ухода, ей предстоит выслушивать восхищенные комментарии подруг о том, как ей повезло с таким заботливым и внимательным женихом.
Что же, она позволит Альберту сейчас влезть и в эти, сугубо женские вопросы, но взамен тоже потребует некоторых уступок.
– Можно тебя на пару слов? – деликатно спросила она, чуть понизив голос.
Они вышли в соседнюю комнату. Альберт сиял, он был доволен собой и тем впечатлением, которое произвел на подруг Алекс. Он потянулся к ее губам, когда дверь за их спинами закрылась, но не встретил ответной реакции.
– Что-то случилось? – насторожился он, словно не понимая, что сегодня своим поведением перешел все границы.
– Не думала, что ты и платье приедешь смотреть.
– Это важный элемент предстоящего события. Не хотел давить на тебя в этом вопросе. Но фотографии попадут в прессу, и ты об этом знаешь, Алекс. Все должно быть безупречно!
– Согласна, это здорово, что ты обо всем подумал…Однако, у меня тоже есть право ожидать понимания с твоей стороны в некоторых обстоятельствах.
– Что за обстоятельства?
– Завтра нам придется немного отложить визит к флористам, у меня назначена деловая встреча.
– Алекс, ты послезавтра выходишь замуж, эта свадьба должна стать идеальной, и… – Альберт хотел было развить увещевательный монолог об их долге в поддержании семейных традиций и статуса.
– Это займет не больше получаса. Не волнуйся, мы везде успеем, – Алекс выдала милую улыбку и, приподнявшись на цыпочки, чмокнула жениха в нос, окончательно сломив его сопротивление.
– Ну вот. Снова ты рушишь все планы, так с кем и где ты встречаешься? – сдался он, выслушав ее краткий ответ и молча кивнув головой.
Заверив Альберта, что это не нарушит их планов на завтра и проводив его до входной двери, Алекс наконец вернулась в комнату. Там, под щебетание и бесчисленные вопросы Гарри и Нелл о деталях предстоящей церемонии, они закончили примерку. Подруги уже забыли о плохих знаках и суевериях, и только миссис Флетчер укоризненно покачала головой: «Молодежь совершенно сошла с ума! Ещё ни разу на ее памяти пренебрежение многовековыми свадебными приметами не заканчивалась ничем хорошим».
_____________________________________________________________________________
Дейзи по хозяйски расположилась за столиком у окна, выходившего на оживленный перекрёсток. Она невольно посмотрела на свои массивные, почти мужские часы на запястье, до назначенной встречи оставалось не более пяти минут.
Итальянскую кофейню наполняли уютные ароматы кофе и свежей выпечки. Это был островок спокойствия посреди шумного города, и буквально в пяти минутах ходьбы от редакции, куда часто наведывалась Дейзи по приезду в Лондон. Поэтому она так полюбила это маленькое заведение в районе Ковент Гарден.
Научно-популярные статьи по египтологии в молодежных изданиях пользовались куда более высоким спросом, чем университетские монографии и к тому же приносили неплохой доход, привлекали потенциальных спонсоров для экспедиций. Но Лэм, сколько бы Дейзи его не уговаривала, не желал сотрудничать с научно-популярными журналами, упрямо повторяя что он серьезный учёный, а не воскресный лектор для домохозяек.
Дейзи показалось, что невысокая и хрупкая Алекс, которая появилась в дверях кафе, еще больше похудела со дня их последней встречи. Во взгляде девушки чувствовалась какая-то тихая усталость, которая свойственная людям, поправляющимся после тяжелой болезни.
Алекс искренне улыбнулась, поздоровалась и села напротив нее за столик.
После ухода официантки и неловкости первых минут, Дейзи решительно сделала глоток крепчайшего кофе.
– Я, наверное, должна поздравить тебя с помолвкой? Признаюсь, была немного удивлена, – сказала она.
– Спасибо, – отозвалась девушка, сосредоточено выводя маленькой ложкой узоры на поверхности своей чашки с белым облачком сливок. Отсутствие энтузиазма в ее голосе тут же было отмечено Дейзи.
– Итак, Александра, ты хотела со мной поговорить…
– Да, ведь я так и не поблагодарила Вас за то, что помогли мне встретиться с Уил….профессором Лэмом, – она почувствовала, как теряется при звуке его имени. – Я оставила ему для отзыва свою рукопись.
– Не стоит благодарности, я сделала это, потому что искренне хотела помочь тебе с ней. Ты такая молодец, и Уильям высоко ценит проделанную тобой работу. Меня, как его старого друга и коллегу, печалит то, что он не смог или не захотел понять самого главного…
– Жаль, что ваши хлопоты были напрасны…,– Алекс конечно догадывалась, что Дейзи прекрасно понимает те скрытые мотивы, которые побудили ее искать встречи с Уильямом. Наверняка она знает все об их коротком романе в лагере археологов и о том, как он закончился. Ей незачем было притворяться перед этой проницательной и мудрой женщиной.
Дейзи лишь грустно улыбнулась.
– Что же, он никогда не был особенно покладист… И прошлое его все ещё не отпускает, – она упрямо тряхнула головой, словно отбиваясь от грустных мыслей, – Не будем об этом! Ведь, как известно – человек не может двигаться вперед, если душу его разъедает боль воспоминаний.
– Маргарет Митчелл?
– Да, она самая! Почаще бы нам следовать ее совету, меньше было бы проблем. Ну да ладно, сейчас мы распробуем эти симпатичные пирожные, и ты, наконец, расскажешь настоящую причину нашей встречи.
Алекс ничего не ответила, но протянув руку к своей модной сумке, достала объемную папку для документов.
– Это что? – спросила Дейзи и принялась разыскивать свои очки.
– Нет, не нужно читать сейчас, – остановила ее Алекс, – Здесь все мои черновики, наброски, пленки и снимки. Все, над чем я работала после возвращения из экспедиции. Многие материалы не вошли в мою статью, что-то требует доработки, и я хочу, чтобы Вы передали это… ЕМУ…
– Но Алекс…,– Дейзи непонимающим взглядом смотрела то на девушку, то на папку, лежавшую перед нею на столике.
– Как Вы уже знаете, я выхожу замуж, и вряд ли в моей новой жизни будет место научным изысканиям. Надеюсь, что эти наработки по расшифровке текстов вам пригодятся, когда раскопки в Долине царей будут возобновлены.
– Что за глупости! Я всегда считала тебя девушкой с современными взглядами на жизнь, волевую и с амбициями. Эпоха "хаусфрау" уходит в прошлое, тебе совсем не обязательно, выйдя замуж окончательно забрасывать свою научную карьеру.
– Да, я понимаю, что необязательно, но… Наука требует слишком многих жертв, как я недавно убедилась сама…,– она сделала паузу, борясь с нахлынувшими воспоминаниями, – Я сделала окончательный выбор и не хочу больше в нем сомневаться.
Дейзи смотрела на Алекс и понимала, что не имеет морального права переубеждать ее, памятуя о собственном не сложившемся счастье и многолетнем одиночестве.
Мелодичный перезвон дверного колокольчика привлек ее внимание. В кофейню вошел высокий молодой человек с темными вьющимися волосами в элегантном пальто и решительно направился за их столик. Дейзи сразу же узнала незнакомца, его явление, как и тогда в Египте, было весьма неожиданным. «Странно, Алекс не говорила, что ее жених тоже будет здесь», – подумалось ей.
Было заметно, что девушка и сама немного растеряна. Она холодно и слегка отстранённо приняла его приветствие и короткий поцелуй, который Альберт, склонившись, запечатлел на щеке своей невесты.
– Простите, что прервал вас, дамы, – сказал он, с еле заметным немецким акцентом, – Но декан церкви ждёт нас до двух, а в городе пробки, и к тому же мы сегодня должны заказать цветы для церемонии… Если вы уже закончили ваше секретное совещание, – он, с высоты своего роста, окинул взглядом почти пустую чашку и надкусанное пирожное Алекс, – Думаю, было бы благоразумно поторопиться, ты согласна дорогая? Надеюсь, Вы простите нас мисс Мелвин?
Алекс как-то вымученно улыбнулась через столик своей визави, стараясь сгладить бесцеремонное вмешательство жениха.
"– Что же ты делаешь, девочка?", – подумала Дейзи, заметив, что Александра явно вынуждена играть по чужим правилам и принимать подобную «опеку» со стороны будущего мужа. – Он определенно принадлежал к числу тех практичных, не ведающих сомнений людей, что привыкли жить по заранее согласованным планам. Такие не гоняться за призрачными идеалами, видя во всем рациональное зерно и смотрят свысока на увлеченных романтиков, вроде Уилла и ее самой. Но Алекс! Сможет ли эта живая, одаренная, с богатым внутренним миром девушка быть счастлива рядом с таким мужчиной, забыв о себе, своих мечтах, о своем таланте? Что же, а возможно все складывается к лучшему, пусть живет размеренной, обеспеченной жизнью, устраивает светские приемы в уютном загородном коттедже, воспитывает детей и занимается благотворительностью, как и полагается женщинам ее круга. Но все же, все же…
Альберт учтиво улыбнулся обеим дамам, красивым заученным жестом достал крупную банкноту из портмоне и положил ее на край стола. А потом направился к вешалке, собираясь принести Алекс пальто.
– Вы венчаетесь на днях? – полушепотом уточнила Дейзи, поняв по отдельным фразам Альберта, что свадьба не за горами.
– Да, в субботу в нашем приходе, у Святого Джеймса. Альберт должен возглавить дочернюю компанию своего отца в Аргентине. Мы решили обвенчаться и уладить все формальности до отъезда, – так же, почти заговорщическим тоном ответила Александра.
– Что же, тогда желаю тебе счастья. Ты его достойна.
– Спасибо! Прощайте Дейзи. Пусть и у вас все будет хорошо!
– Мне передать что-нибудь…. коллегам?
Алекс прекрасно поняла о ком шла речь. Задумалась на секунду.
– Нет, ничего. Пожалуй, совсем ничего…, – произнесла она в некоторой растерянности, вставая из-за стола и направляясь к высокой фигуре своего жениха, который почти театральным жестом подал ей пальто.
Дейзи посмотрела на папку, которую сжимала в руках – прощальный подарок для того, кто не нашел в себе смелости поверить в собственное счастье.
Бессмертие. Часть 9
Уилл меланхолично пролистывал стопку первых в этом семестре студенческих рефератов, пытаясь отогнать назойливые мысли, время от времени мешавшие ему сосредоточиться на работе. Твидовый пиджак висел на спинке кресла в его маленьком профессорском кабинете. Ничто не должно было нарушать покоя этих древних университетских стен, так много повидавших на своём веку.
Весь последний месяц он разрывался между напряжённой и кропотливой работой над расшифровкой последнего папируса и своими служебными обязанностями, связанными с началом учебного года в университете. Суета первых учебных дней, заседания ученого совета кафедры, работа над планом лекций по вновь открытому направлению отнимали немало его времени и сил.
Только вечером, добравшись до своего деревенского логова, наскоро заварив чай в большой фарфоровой кружке и надев любимый вязаный джемпер, он мог сосредоточиться наконец на главном.
Третий и последний папирус, найденный им в гробнице, по своему содержанию был совершенно не похож ни на один древний текст, который ему приходилось видеть раньше. Иситнофрет упоминала о каком-то проклятии, которое погубило ее счастье. Он внимательно вглядывался в нечеткие снимки папирусов, сделанные им в самые последние дни экспедиции. И с досадой на самого себя и спешку, что была причиной такого скудного фотоматериала, смахивал с преносицы немного старомодные очки для чтения. Постоянное напряжение глаз за эти три месяца начинало сказываться на его зрении, но текст продолжал приобретать смысл и законченную форму:
«В день, когда время печалей закончилось, когда слезы мои по возлюбленному были выплаканы, я призвала во дворец искусных магов и колдунов, населявших мое царство. Всем было обещано Золото Похвалы за тайну избавления от темных чар Меирского мага. Никто не хотел раскрыть её даже под страхом смерти. Лишь один, из земель Джебаута, тот, что читает по звездам и говорит на языке птиц, дал мне ответ:
Будет путь его от рожденья до смерти сто раз повторяться,
Будет Великое Солнце светить ему ярко, но он не узнает надежды.
Любовь он отринет, как ветку порою без жалости рубит охотник, чтоб в зарослях выследить зверя.
Своею рукою будет он счастье крошить на куски, изнывая от муки,
Дотоле, пока не закончится путь его в землях Дуат…
Но если однажды, носящий печать скарабея,
В северных землях, где с неба падает пепел,
Отринув сомненья и голосу сердца лишь повинуясь
Возлюбленной руку подаст у чертогов свадебных песен
Тут же Маат разомкнет вековые оковы, проклятье исчезнет
Хатхор всеблагая одарит их щедрой рукою.
Я ухожу в Вечность с улыбкой, я знаю, что придет избавление, подобно тому как Хапи дарует нам свою благодать после засухи, щедро кормя берега Великой реки.
Пусть мой Ка не печалится, пусть ищет меня не в этом последнем доме, не здесь в священной долине, но там, среди верных, я воссоединяюсь с возлюбленным джати."
Последние расшифрованные строки привели Лэма в замешательство. Это была скорее очередная загадка, чем ответ древнего прорицателя, сочиненная очевидно для успокоения измученного сердца царицы. Но теперь ему было совершенно ясно – еще одна гипотеза Александры необъяснимым образом подтвердилась. Тело Иситнофрет находится в гробнице визиря Мхотепа в Долине верных слуг фараонов! Её еще предстоит отыскать среди множества уже многократно разграбленных в древности или пока не открытых современными египтологами усыпальниц.
Вспомнив про остывший чай и остатки печенья в жестянке, он волевым усилием пересаживался от письменного стола на диван, его голове и затёкшей шее требовался хотя бы минимальный отдых. Взгляд тут же упирался в стопку книги и брошюр на журнальном столике, на краешек газетного листа под ней…
Даже в те, по настоящему счастливые для ученого, часы окончания работы над расшифровкой текстов, горькая действительность напоминала о себе. Уже почти месяц там лежала та самая злополучная газета с объявлением, которую он перечитал уже добрую сотню раз. Наверное, чтобы сделать себе еще больнее. Ему казалось, что это вполне заслуженно, учитывая то, в каком состоянии Алекс покинула его дом.
И вместе с тем, маленькое газетное объявление доказывало Уильяму его правоту. Александра выбрала свой путь и будет наверняка счастлива с молодым и амбициозным наследником отцовского бизнеса. А он? Он не дал своим чувствам взять верх и преуспел в этом, теперь можно выдохнуть и продолжать жить дальше. Но тогда какого черта он не выбросит старый пятничный «Таймс» в мусорку, чтобы поскорее забыть обо всей этой истории? Почему он так часто вспоминает об их последней встрече, воскрешая в памяти ее слова: «Мне и не нужна жизнь как у других, мне достаточно быть с Вами рядом, остальное не имеет значения». Святой Боже, как она на него смотрела, какой надеждой светилось ее лицо! И после всего этого он хладнокровно повествовал ей о том, как следует жить!
Легкий стук в дверь кабинета привел его в чувство. Он никого не ждал в перерыве между лекциями и уж точно не хотел, чтобы кто-нибудь из «сердобольных» коллег застал его в таком мрачном и задумчивом настроении. Уильям решил, что ни за что не станет открывать. Но настойчивый стук продолжился.
– Уилл, я знаю, что ты у себя! Открывай! – Дейзи всегда отличалась отшлифованным с годами командным голосом, который и мертвого мог поднять.
Он мысленно чертыхнулся, встал и направился к двери. О маскировке не могло быть и речи. В отличие от Уильяма, Дейзи была в статусе приглашённого профессора и навещала университет для чтения спецкурса только несколько раз в неделю. Слишком хорошо давняя подруга знала привычки и уловки Лэма, и если забежала среди дня в гости, то наверняка по неотложному делу.
"Надеюсь у неё есть новости из Египта, – подумал он. – А вот остальное у меня нет ни времени, ни желания обсуждать".
Он открыл дверь и, выдержав укоряющий взгляд, пропустил незваную гостью внутрь.
– Значит, вот так по-мальчишески серьезные ученые прячутся от своих коллег? – спросила она.
– Просто я не в настроении сегодня, и есть о чем подумать в тишине собственного кабинета.
– Я что-то пропустила? – от цепкого взгляда профессора Мелвин нельзя было укрыться.
Он промолчал и предложил ей сесть. Только потом, выдержав паузу, ответил.
– Послушай, Дейзи, не хочу показаться грубым, но сейчас не лучшее время для задушевных разговоров со мной. Есть новости для нас из Комиссии?
– Пока нет, я бы просто набрала твой номер. Дело в другом. Я забежала на минуту не для того чтобы лезть тебе в душу, Уилл, – ответила она, грустно улыбнувшись собственным мыслям, – Просто один человек попросил меня кое-что тебе передать.
С этими словами Дейзи протянула ему объемную темно-серую папку для бумаг, на которой было написано простым карандашом: «Апрель-май 1972. Долина царей. Экспедиция Уильяма Лэма.»
– Что это?
– Записи, фотографии, расшифровки текстов, сделанные Александрой. Все ее наработки по итогам раскопок.
– Но разве она не собиралась использовать их в своей будущей диссертации? – спросил он в недоумении.
– Собиралась, но решила, что семейная жизнь важнее науки.
– Мудро…, – только и смог сказать Уильям, разглядывая знакомые каракули своего личного и самого любимого помощника в экспедиции. Этот почерк всегда казался ему немного нестройным и детским.
– Еще бы! У нее наверняка был хороший учитель, – Дейзи посмотрела на Лэма так, что у него замерло сердце. Ей не нужно было много времени и сил, чтобы догадаться какие аргументы, почти наверняка, использовал ее друг, чтобы объясниться с Алекс и оттолкнуть ее.
– Значит, она окончательно бросает науку.
– Полагаю, что да. Это ее прощальный подарок нам – немолодым, помешанным на своей археологии, но так и не нашедшим счастья, ученым…
Уильям вздохнул и посмотрел в окно, выходящее на внутренний дворик. Его глаза предательски заблестели. В кабинете повисло молчание.
Дейзи поднялась со своего места. Первым ее порывом было подойти и коснуться его плеча рукой, но она сдержалась и сказала:
– Пожалуй, мне пора. Береги себя, Уилл!
– Она передавала что-нибудь еще? – внезапно спросил он.
– Нет, для тебя от нашей девочки личных приветов нет и быть уже не может. У нее свадьба в эту субботу.
– Уже? Почему такая спешка?
– Они улетают в Аргентину…Альберт получил новое назначение, и…
– Надолго…
– Не знаю. Возможно навсегда… – Дейзи сочувственно смотрела на такое знакомое до последней черточки лицо, но по-другому поступить она не хотела и не могла. Пусть он знает все, пусть сам решит, что ему делать с этим.
– Спасибо, что нашла время заехать и выполнить ее просьбу, – Его голос слегка дрожал, выдавая сильное волнение. Еще несколько секунд он сидел неподвижно, пристально вглядываясь в пейзаж за окном, пытаясь собраться. Наконец Уильям шумно выдохнул и поднялся на ноги. Дейзи почему-то не смогла встретиться с ним взглядом, ей не хотелось видеть сейчас его красивые глаза, до краев наполненные болью, так же как семь лет назад в больничном коридоре, когда он узнал о потере сына.
– Не надо благодарностей, Уилл. Я делаю это, потому что вы оба мне дороги. Как бы мне хотелось, чтобы все вышло иначе…
Когда дверь захлопнулась, он еще некоторое время прижимал к себе папку с черновиками Алекс, едва не опоздав в аудиторию к началу лекции, потрясенный, неожиданно для себя раздавленный новостью о ее скороспелой свадьбе и отъезде.
Он едва дождался окончания занятий, чтобы, наконец рассмотреть «прощальный подарок». Но вернувшись домой, долго сидел за своим рабочим столом, рисуя пальцем на серой обложке невидимые узоры, почему-то не решаясь заглянуть внутрь. Словно вся его боль и горечь могла вырваться наружу, при взгляде на выведенные ею, пусть и не имеющие к нему самому никакого отношения, торопливые, неровные строки.
–
Внутри папки, которую Уильям открыл, была дюжина довольно неплохих снимков с текстами усыпальницы, черновики переводов, выполненные Александрой, как от руки так и на печатной машинке, краткие записи по дням раскопок…Он перекладывал их так бережно и нежно, словно хотел почувствовать ее присутствие в этих листках бумаги.
Он прочел почти все, отмечая с какой необыкновенной тщательностью и вниманием к деталям, Алекс работала над переводом текстов. Но помимо записей, кое где на полях мелькали быстрые зарисовки понравившихся ей элементов росписи, незнакомых иероглифов и символов, сделанных очень профессионально. Он и не представлял, что она так хорошо рисует. Иногда, на небольших черновиках, встречался и его собственный профиль, намеченный несколькими уверенными штрихами…
«Какая же ты все таки умница» – думалось ему в полумраке освещенного лишь настольной лампой кабинета – «Из тебя бы вышел куда более талантливый ученый, чем я..»– при этой мысли ему становилось невыносимо больно. Известия от Дейзи, о решении Алекс бросить науку, окончательно подорвали его уверенность в том, что после их объяснения здесь в Мелборне все встало на свои места, что он все сделал правильно…
"Ну вот же! Сбылось, случилось! Ошибка исправлена, девочка образумилась и поняла, что для нее лучше. Ты должен быть доволен!" – с горечью думал он, но его совесть едкой ржавчиной захватывала сознание, не отпуская ни на минуту. Он в отчаянии ударил кулаком по столу, будто саднящие теперь костяшки пальцев могли избавить его от душевных мук.
Уильям посмотрел на последний листок, вложенный в папку. Это был рисунок скарабея, наверное один из тех, что украшали стены гробницы. Рисунок был очень простым и схематичным – круглое тельце, изящные росчерки пластинок-крыльев, традиционно сложенные под панцирем короткие лапки. Но приглядевшись внимательнее можно было различить на спинке жука ключ бессмертия – анх, который очень хитрым способом складывался из других линий рисунка.
Несколько раз Уилл закрывал и вновь открывал набросок Алекс, не в силах объяснить, почему он не дает ему покоя, пытаясь понять, откуда именно это изображение и где раньше могло ему встретиться. Но на фотографиях, сделанных в усыпальнице, подобных версий скарабея не обнаружилось.
Наконец, достав собственные архивы, он несколько минут разыскивал нужный снимок одного из переведенных им папирусов. После ровных рядов иероглифов, в которых скрывалось древнее пророчество, зачем-то вписанное Иситнофрет в сакральное обращение к одной из сущностей души – Ка, вместе с указанием истинного места нахождения своего тела, стоял знак Священного скарабея. Узор крыльев на его спинке образовывал хорошо различимый ключ бессмертия…
