355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Martann » Ледяная старуха в Снежном замке (СИ) » Текст книги (страница 18)
Ледяная старуха в Снежном замке (СИ)
  • Текст добавлен: 13 марта 2020, 10:30

Текст книги "Ледяная старуха в Снежном замке (СИ)"


Автор книги: Martann



сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 21

В экипаж городской Стражи мадам Руссо села спокойно, без сопротивления. Впрочем, сознавшись в том, что именно она переместила тело убитого в отель «Эден», Флора вообще стала вялой, безразличной ко всему вокруг. Ее зарегистрировали и разместили в последней свободной камере в здании Стражи.

Пока дежурный сержант Буле проделывал все положенные процедуры, Лавиния и Алекс в кабинете начальника Стражи совещались.

– Убийца – Камилла, – сказала Лавиния. – У нас есть показания Флоры, и они неоспоримы.

– Это слова, – возразил Верещагин. – А улик, которые бы привязали баронессу к телу, как раз и нету. Вы же понимаете, без железных доказательств ее муженек вытащит даму из-под стражи мгновенно, мы и чихнуть не успеем. Отпечатки ауры с орудия убийства уже не снять, прошло больше недели. Вот разве что кровь…

– Поясните?

– Помните, я говорил, что собрал с полу следы крови? Ее пытались замыть, но пятно было большое. Да и патологоанатом определил, что кровопотеря была довольно большая, при повреждениях головы такое бывает. Значит, убийца обязана была в ней испачкаться, не обувь, так одежда.

– Выкинули, – пожала плечами госпожа Редфилд. – И купили новое.

– Смотря что испачкалось… Помните, Катя говорила о том, что Камилла была в собольей шубе? Думаю, даже при богатстве ее мужа просто так выкинуть столь дорогую вещь она не рискнет. И еще одно: и сама Камилла, и ее мать, а ныне компаньонка, бОльшую часть жизни прожили в бедности. Я почти уверен, что Виола Руссо скорее припрячет хорошие вещи, чем отнесет на помойку.

– Хорошо, предположим. Что вы предлагаете, официальный обыск?

– Да.

Лавиния прошлась по кабинету, привычно стукнувшись ногой о ножку кресла, повернулась к Карверу и Алексу и сказала:

– Для начала, думаю, пусть стражники опросят тех, кто вывозит мусор: не попадалось ли им в последнюю неделю что-нибудь… слишком хорошее для помойки. Если нет, затребуем ордер на обыск.

Вывозом мусора в Валь де Неже занимались домовые гоблины; их шеф, Буг Ницун, управлял своей командой ловко и со знанием дела. С городской Стражей хобгоблины старались не конфликтовать, хотя иной раз не могли удержаться и не подстроить мелкую пакость патрульному, например, подсунуть в карман дохлую мышь под иллюзией бутерброда, или бросить на дороге палый лист, прикидывающийся золотым дукатом.

Все, что выбрасывали на помойку, становилось законной добычей хобгоблинов; они выбирали вещи, которые могли им пригодиться, а остальное раз в неделю свозили в какое-то тайное место и уничтожали.

– Они не такие уж дурные, – говорил Карвер, пока трое сыщиков ждали возвращения сержанта Вилье, отправленного пригласить Буга Ницуна на беседу. – Если даже вещь попалась бы им поношенная или там с дыркой, они ей нашли бы применение.

– Думаю, что у Камиллы Штакеншнейдер поношенной одежды не водится, – усмехнулась Лавиния. – Но мне давно казалось, что домовых гоблинов мы недооцениваем. Знаете ли вы, например, что самый потрясающий библиотечный Хранитель, какого я встречала, как раз и происходит из этого племени?

Ответить ей никто не успел, потому что дверь распахнулась, и на пороге появилась колоритная парочка: кряжистый сержант в отглаженной синей форме с серебряными галунами, разглаживающий пышные усы, и худой, с желтоватой кожей хобгоблин в натянутой до бровей коричневой вязаной шапочке и непонятном буром балахоне.

– Начальник, я тут ни при чем! – с порога заявил Ницун.

– Буг, пока что я тебя вызвал только поговорить, – твердо ответствовал Карвер. – Ответишь на все вопросы, мои и моих коллег, и пойдешь по своим делам.

Хобгоблин повернулся к сидящим в сторонке детективам, мгновение подслеповато вглядывался. Потом стащил с головы, оказавшейся совершенно лысой, шапку и низко поклонился.

– Здравствуйте, госпожа магиня, извините, ежели что не так. И вам здравствуйте! – поклон в сторону Алекса был только обозначен. – Спрашивайте, Буг Ницун свое дело знает. Ежели что потерялось или выкинули случайно, так я завсегда помогу.

– Скажите, Буг, не находили ли ваши работники в помойке женские вещи, испачканные в крови? Может быть обувь, верхняя одежда или свитер какой-то? – Вежливо спросила госпожа Редфилд. – Нас интересует последняя неделя, начиная с утра тринадцатого декабря.

– Ну так… – хобгоблин помял в руках свою шапку и взглянул на Лавинию. – Это вы, стало быть, убийцу нашли, который того, черного, по голове шарахнул? Простите, госпожа, вы ж вещичку-то забрать захотите, если что есть такое, подходящее? Надо бы возместить ребятам моим…

Хмыкнув, госпожа Редфилд вытащила из кармана монету в десять дукатов; золото сверкнуло в солнечном луче и исчезло в кармане бурого балахона.

– Мешок мы нашли, как раз утром тринадцатого, – сообщил довольный Нивен. – А в мешке том шарф был пуховый, ярко-красный и перчатки такие же, все в крови измазано. И еще ботинки белые кожаные, внутри мех стриженый, а вокруг голенища пушистый и длинный.

– Очень хорошо, Буг, и где это все?

– Так на складе у меня. Правило у нас такое, если какую вещь хорошую нашли, ее месяц держать. Вдруг хозяин случайно выкинул и хватится, в мы сохранили! Ну, ясное дело, за хранение оплату берем. Это уж как положено…

Бормотания хобгоблина уже никто не слушал; Лавиния, поощрительно ему улыбнувшись, жестом передала бразды правления Карверу. Тот отправил сержанта с двумя рядовыми сопроводить старшего мусорщика до склада и забрать мешок со всем его содержимым, строго приказав все оформить по закону, чтобы и муха не пролетела.

– Значит, шарф, перчатки и ботинки… – задумчиво сказал Алекс. – Если она испачкала в крови шарф, куртка не могла остаться чистой.

– Ну, мы ж планировали обыск, – пожал плечами глава городской Стражи. – Теперь мы знаем, что искать.

– Думаешь, найдем?

– Тьфу ты, вот тьма! – вместо ответа выругался Карвер. – У меня ж в лаборатории никого! Люк Голуа со всей командой уехал на соревнования по сноуборду, только через три дня вернется.

– В чем проблема-то? Мы с Барбарой вполне сработались, квалификация у обеих достаточная, так что она сравнит кровь, а я привяжу вещи к владелице, – пожала плечами Лавиния.

Верещагин взялся за коммуникатор.

– Эдмонд, ведь не расплатишься, – весело сказал он. – Посчитай, сколько народу работает на тебя, вместо того, чтобы проводить отпуск на лыжах? Между прочим, моя ставка от ста дукатов в день, плюс оплата расходов! А госпожа Редфилд, надо полагать, за услуги вообще берет золотом по весу…

– Да что уж мелочиться, Алекс, радужными алмазами!

Карвер выставил вперед ладони:

– Знаю, учитываю, готов к расплате! Как только поставлю последнюю точку в отчете по этому делу, с меня ужин на всех! Ну что, мне нужно какое-то время, чтобы получить санкцию на обыск, думаю, мы как раз успеем… Нет, тьма, никуда мы не успеем…

Он взглянул на часы и огорченно вздохнул.

– Уже начало четвертого. Все рестораны закрылись полчаса назад, – безжалостно сообщила Лавиния. – Так что я бы предложила перебазироваться в «Эден» и попробовать добыть кофе с какими-нибудь булками, на них и доживем до вечера. Эдмонд, запрашивайте ордер на обыск и догоняйте нас! Алекс, удалось дозвониться Барбаре?

– Пока нет…

Пани Вишневская заставила себя вылезти из бассейна и пошла в душ, бормоча по дороге: «Хорошо, если только жабры отрастут, а ну как в лягушку превращусь?». Первый сигнал коммуникатора она пропустила, поскольку была в сушилке, и ответила уже на второй. Алекс был краток:

– Ты в отеле?

– Да.

– Закажи нам, пожалуйста, кофе и каких-нибудь булок в баре, пусть подадут в курительной. Сможешь?

– Не вопрос. Кстати, дети пообедали, поплавали и отправились в детский клуб готовиться к турниру по чатуранджу. Четырехмерному, – с некоторым ехидством добавила она.

– Слушай, прости, что я их на тебя свалил… – даже на небольшом экранчике коммуникатора было видно, как у Алекса покраснели уши.

– Великая Матерь простит. Ладно, сейчас оденусь и пойду добывать прокорм для оголодавших сыщиков.

Барбара натянула джинсы и джемпер, расчесала волосы и заплела косу, бросила халат и полотенца в корзину и отправилась на кухню.

К тому моменту, когда детективы вошли в главную дверь «Эдена», и госпожа Редфилд щелчком пальцем развеяла щит, закрывавший их от метели, в полюбившейся им курительной уже стоял на подогревающем амулете большой кофейник. В камине горел огонь, корзинка, прикрытая белоснежной салфеткой, источала упоительный аромат свежеиспеченных булочек с корицей, а под стеклянным колпаком рядом с корзинкой виднелись самые разные бутерброды.

Первые минут десять все молчали: голодные сыщики жевали, а Барбара смотрела в огонь и ждала рассказа о сегодняшних находках. Тишину нарушил ворвавшийся в курительную Буало:

– Вы все уже здесь? Отлично! Я весь день бдил, как часовой на фронтире. Значит, так: Камилла не выходила вообще, ей принесли завтрак, она ничего не ела. Компаньонка выходила около полудня на бранч, пока ее не было, в номере оставалась горничная, известная вам Минна Шмидт. У вас новости есть?

– Есть, – ответила Лавиния. – Ждем ордера на обыск.

– Обыск? Ой, плохо… – Мишель Буало все-таки в первую очередь оставался лояльным служащим отеля. – А никак нельзя обойтись?

– Слушай, – разозлился Алекс. – Прелестная блондинка шарахнула камнем по затылку человека только потому, что он должен был снять у нее наркотическое опьянение. Ты не хуже прочих знаешь, что такое ее супруг, барон Штакеншнейдер. Если у нас не будет железных доказательств, он Камиллу вытащит, и под суд пойдут только две женщины, ее защищавшие. Есть еще вопросы?

Буало только покачал головой.

– Не горюйте, Мишель, я полагаю, мы сможем сделать все таким образом, чтобы никто в «Эдене» и не догадался, что происходит, – успокоила его госпожа Редфилд. – Собственно обыск проведем мы с вами и Эдмонд, пойдет запись на два кристалла с разных позиций, и пригласим господина де Вира как свидетеля законности.

Белая кожаная куртка на норковой подкладке была, разумеется, вымыта, но следы крови обнаружились сразу, и было их много. То, что кровь эта принадлежит убитому, подтвердил проведенный Барбарой анализ, и ночевать Камилла Штакеншнейдер отправилась в камеру городской Стражи.

– Вовремя магбезопасность забрала Хансена и прочих, – порадовался Карвер, – а то и некуда было бы девать арестованных. Урожай, однако!

Поздним вечером этого длинного, длинного дня, первого после Перелома, все та же компания сыщиков сидела за столиком в ресторанчике Жака Фурнье. Они пили красное вино с берегов Роны и ждали полюбившихся всем «антрекотов виноградаря».

– Вот я чего не поняла, – спросила Катя. – Это были две истории, или одна?

– Две, – ответила Лавиния. – Но пересекающиеся. Смотри: шале «БельФлер» принадлежало графу Сен-Лари, и именно он был хозяином привозимых сюда наркотических средств. К нему же обратился барон Штакеншнейдер, когда Камилла слишком увлеклась «ангельской пылью»… Тьма, Алекс, это ничего, что дети слушают такие рассказы?

– Надеюсь, это пойдет им на пользу, – мрачно ответил Верещагин.

Барбара взглянула на него искоса и незаметно вздохнула: какое-то известие, полученное сегодня с магвестником, совершенно выбило его из колеи.

– Ладно… Так вот, наш покойник привез набор, ну, скажем, лекарств, чтобы можно было привести ее в чувство. Но Камилле хотелось острых ощущений, и, когда она выяснила, что банкет окончен, со злости ударила повернувшегося к ней спиной Кенвуда первым попавшимся под руку тяжелым предметом.

– Все равно непонятно, у графа был целый Снежный замок, где он мог делать, что хотел. Зачем ему понадобилось строить шале рядом? Мы же видели тогда, он всеми командовал, и мадам Даммартен, и этим… противным.

– Знаешь, я не могу пока это утверждать однозначно, но мне кажется, что не все так просто. Думаю, в процессе расследования выяснится, что Луиза Даммартен как раз и была главной в обоих… предприятиях, так скажем, а Сен-Лари, как бы его ни звали на самом деле, просто выставляла на фасад.

– Это называется «зиц-председатель», – прокомментировал Серж, под сурдинку доедавший последний кусок паштета.

– Ну, хорошо, а ей зачем понадобилось шале?

– Потому что препараты, расширяющие сознание – это откровенная уголовщина, от которой Луиза хотела держаться в стороне. Нам еще многое нужно выяснять, – госпожа Редфилд смотрела в темное окно, на бьющие в стекло снег. – Мы не знаем, что случилось со всей семьей Даммартен и куда делись младшие дети; нам неясен способ выкачивания магической энергии из тех, кто приходил порталом в Снежный замок, я никогда такого не встречала, это не магия крови и не руническая… Совершенно не исследована чаша Шахзаде, и именно ею я займусь, когда вернусь в Лютецию… И кто такая Ледяная старуха, мы тоже пока не узнали. Так что история Снежного замка ждет дополнений.

– А история мертвеца в моем отеле закончена? – строго спросил Кристиан.

– Да, – ответил Карвер. – Завтра я передаю дело в суд.

Лавиния достала трубку и вышла на террасу, Алекс, извинившись перед Барбарой, последовал за ней, вынул сигарету и закурил.

– Что произошло? – спросила госпожа Редфилд, доставая табакерку. – На вас лица нет.

– Семейные неприятности. – скрипнул зубами Верещагин.

– Могу помочь?

– Увы, это вряд ли. Просто моя бывшая жена… – он потер лоб. – Елена ушла от меня почти сразу после рождения близнецов, заявив, что дети ей неинтересны. Одиннадцать лет я о ней практически не слышал, ну, видел пару раз в новостях по головидео. Она вышла замуж за какого-то миллиардера из Нового света и жила там. А сегодня пришло письмо… магвестник. Мадам, видите ли, желает наверстать упущенное в воспитании сыновей и прибудет в Москву двенадцатого января.

– Ну, неприятно, конечно, – согласилась Лавиния. – Но ведь не конец света?

– А вдруг мальчишки захотят… к ней?

Госпожа Редфилд выразительно взглянула на него, потом сказала:

– Если такое случится, срочно вызывайте меня. Буду снимать ментальное воздействие. А если серьезно – уверяю вас, больше чем на три дня ее терпения не хватит.

«Особенно если близнецов предупредить, – добавила она мысленно. – И я точно знаю, кто это сделает!».

Оставшиеся за столом какое-то время молчали, потом Катя подняла глаза на Буало:

– А теперь у меня к вам вопрос, – сказала она.

Мишель даже поежился, подумав, что через несколько лет эта девочка запросто может превзойти свою наставницу.

– Спрашивай, – ответил он. – Я попробую ответить.

– Что было не так с господином Вангенером? Почему он не чистил ботинки?

– М-м-м… Как бы тебе объяснить… – замялся Буало.

– Да уж объясняй, как есть, – фыркнул Кристиан. – После рассказанной уже истории с убийствами и наркотиками скромные похождения господина инженера тянут на детскую сказочку, не больше.

– Ну, наверное… Видишь ли, Катрин, дело в том, что у него, как оказалось, есть в Валь де Неже… э-э-э… подруга. И именно к этой женщине Вангенер и ходил в ту ночь.

– И всего-то? – разочарованно протянул Стас. – А мы такого навоображали!

Ночь давно перевалила за середину. Снегопад прекратился, похолодало и небо расчистилось; молодой серебряный месяц сиял в вышине. Валь де Неж затих, постепенно гасли огни в домах, отелях, ресторанах.

Дежурный в здании городской стражи потянулся, зевнул и с удвоенным вниманием уставился в экраны наблюдения за камерами для арестованных. Все спали, только молоденькая блондинка в розовом спортивном костюме сидела, поджав ноги, на кровати, и остановившимся взглядом смотрела в пустоту.

Антон Неклюдов перестал ходить взад и вперед по своему номеру в «Карлине», посмотрел на толстую тетрадь в красной сафьяновой обложке и со злостью швырнул ее в раскрытый чемодан. Потом пнул чемодан, закрыл его и лег спать, не раздеваясь: экипаж до Геневы должен был прийти за ним в четыре часа утра

Отель «Эден» тоже успокоился; в пруд кинули камень, но поверхность уже затягивалась ряской. Ушел в свою служебную квартиру Кристиан де Вир; коридорный Беппо устроился на широком подоконнике в коридоре четвертого этажа и включил «чуткое ухо»; дежурная горничная Минна Шмидт потерла глаза и улеглась на кушетке в служебной комнате, натянув одеяло повыше; великий шеф Жерар Фонтен положил последний мазок светящегося крема на праздничный торт для мадам Дюваль, полюбовался и убрал свой шедевр в холодильную камеру…

В одной из комнат на пятом этаже Алексей Верещагин обнимал черноволосую стройную женщину, шепча всякие ласковые глупости и обещая совсем скоро, через две недели приехать в Краков. Его сыновья спали в одинаковых позах, на животе, обняв подушку, и видели одинаковый сон – матч в четырехмерный шакра-чатурандж с самим чемпионом мира, Самуилом Адари. Катерина сидела у окна и смотрела на Снежный замок – просто так смотрела, глазами, без всякой магии. Замок выглядел сказочным и уютным, словно в нем живет добрая фея. Вдруг девочка вздрогнула и протерла глаза: в левой башне зажегся огонек свечи…

КОНЕЦ

    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю