Текст книги "Реальность (СИ)"

Автор книги: МаксВ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 7 Общая память

ЧАСТЬ 3.

Глава №7. Общая память

Остановившись, девочка обернулась:

– Ну, а как к тебе обращаться?

Человек нахмурил лоб, замолчал, затем признался:

– Не помню, прости. Можно придумать что-нибудь.

– Зачем придумывать? Ты ведь не новорожденный. Имя у тебя уже есть. Хочешь, назову?

– Конечно.

– Ну слушай тогда – тебя зовут Филипп. Филипп Селин.

Сознание человека отреагировало мгновенно – в голове набатом прозвучал оглушительный звон огромного колокола – именно так он воспринял понимание слов рыжей непоседы: «Филипп Селин? Я? Копарь по жизни, вечно разыскивающий артефакты? Отправился в тайгу, кажется, так? Искал путь в Загорье, но в лесу меня дожидалась гигантская змея. Неожиданно. Потом я брёл за ней. До бревенчатого забора. Возле ворот лежала одежда. И я прошёл на территорию. Я в Загорье? Занимаюсь отжимом травы?»

После сумбура, вызванного вихрем появившихся в уме мыслей, Филипп замолчал. Его собеседница, похоже поняла, что происходит, и дурашливо заулыбалась:

– Ну что нос повесил? Не дрейфь, прорвёмся!

Но Филипп никак не мог прийти в себя – он молча сидел, глядя в одну точку перед собой. В этой тишине прошло несколько минут. Затем поднял глаза на Греналин:

– И что теперь будет? Как мне быть дальше?

Рыжая тем временем вновь забралась на стул, и с усмешкой смотрела не него:

– Да успокойся ты! Сейчас надо понаблюдать за Клювом – чего он дальше хочет делать. Он же хитрющий. Но и мы не дураки.

– Да, наверное. Я вот о чём думаю – у меня друг хороший в городе остался. Зовут – Серёга Сорокин. Мы, вообще то, вместе в эту экспедицию собирались, но он занят сильно был, не смог. И он парень ответственный – будет искать меня до последнего. Так что может и не всё ещё потеряно.

Девочка, склонив голову, внимательно посмотрела него:

– Слушай, Филипп, а ничего, что мы в другой реальности находимся? И это место находится совсем в ином мире, не там, где шла твоя жизнь. Сейчас ты обитаешь уже в реальности Клюва, которую он создал, чтобы самому скрыться, и делать свои дела подальше от посторонних глаз. И привёл тебя сюда Василиск, его главный помощник. А в той реальности в случае, если твоему приятелю и удастся найти Загорье, то он увидит только пустую землю, окружённую скалами и озером. Никто тебя там не найдёт. Поэтому я и сказала, что надо подумать, как выбраться из этой реальности. И вообще, тут всё происходит во вневременье, каждое действие – Клюв постоянно меняет своё место на пути. Запомни вот что – Загорье не географическое понятие, оно не находится где-то в тайге, или за горами, и даже на берегу озера. Оно – нигде, и везде. Вот просто везде. Всё зависит от настроения и пожеланий Клюва. И совсем не имеет значения тот срок, который отделяет тебя от последнего шага в Крещёвске, до первого шага возле Дома на территории Загорья. Это совершенно не важно. Ты мог топать по тайге ещё целый год, как принято у вас понимать линейный ход событий, а на самом деле в окружающем мире время, как физическое явление не существует. Сейчас может быть момент, когда мамонты резвятся, или что уже погода совсем изменилась – и теперь ходят только слоны. У вас, по-моему, это называется будущим. И это совершенно неважно. Загорье, это – состояние ума Смотрителя. Это место создал он сам. Даже и не особо желая того. Но его сила настолько велика, что этот мир «в его уме» могут посещать другие люди. Вот просто взять, и на двух ногах взять, и прийти. Вот только выйти никак не получится. Каждый, кто приходит, превращается в его мысль. Вот скажи, твои мысли могут от тебя убежать?

Филипп пожал плечами:

– Трудно сказать, ну, например, если я кому-нибудь расскажу свою идею, и этот некто её использует, то получается, что мысль «убежала». Ты об этом говоришь?

– Дурачок ты, как я погляжу, – засмеялась рыжая, – совсем о другом подумал. Мысли, это единственное, что нельзя отнять, и никуда они не бегают. Но вот что я тебе ещё хочу сообщить, самое главное для Клюва – это физически попасть, или точнее сказать – проникнуть в реальный мир. Именно физически! И он сделает для этого всё! И сил для этого достаточно. Да, и вот что ещё – он может изменить прошлое.

– Это как? И зачем?

– Ну, он, конечно, не Творец, но мелкие пакости способен совершить. А на самом деле изменить реальность, но правда – текущую, может даже обычный человек, всё зависит от уровня его энергии. Но Клюв вполне в состоянии изменить кое-что в прошлом. При этом всё остаётся прежним, но у участников какого-то действия меняется мотив, желание. И от этого в настоящем времени произойдут изменения. События начнут развиваться по-иному. Поэтому надо вклиниться в его желание, и он тогда запутается. Вот ты как сюда попал? Помнишь?

Филипп задумался, затем прикоснулся пальцем к голове:

– Помню, конечно. Как-то вечером мой приятель по имени Глист, ну, то есть имя-то его Алексей, но все по кличке звали – Глист. В общем, он познакомил меня с человеком, который назвался тайным агентом, но имени своего не сказал. Так вот он почему-то искал именно меня, а когда через Глиста нашёл, то вручил мне старинные тексты, где был изложен путь в Загорье. Я, конечно, загорелся желанием отыскать это место. Ну, и пошёл в поход после. Вот так и оказался. А что?

Греналин соскочила со стула, и принялась прохаживаться по комнате, отвечая:

– Знаю я эту историю, просто хотела, чтобы ты вспомнил. А теперь послушай, как это происходило на самом деле. Я не знаю причины, знаю только, что Клюв выбрал именно тебя из семи с лишним миллиардов людей, которые живут сейчас в мире. Выбрал для определённой цели – оставить себе на замену, то есть – превратить тебя в себя. По неким его собственным понятиям – ты подходишь для этой цели больше всего. Но вот что я хочу для тебя прояснить, – это действие – его собственная воля, и этим он осуществляет контроль над происходящим. Для осуществления этой идеи он отправил в ваш Крещёвск своих фантомов – Алоизия Марковича, и Пехотинца. Высокий человек в длинном пальто – это и есть Пехотинец. Их можно назвать бывшими людьми, по той простой причине, что жизни в них нет нисколечко, а есть только волеизъявление Клюва. И они его выполняют. И ещё – Василиск. Если хочешь, все эти сущности, это – его отряд. Маркович умело болтает языком, Пехотинец организовывает пространство, то есть готовит место или для разговора, или для нападения, ну а Василиск делает то, что умеет.

Тут рыжая согнулась пополам, и резко выпрямилась, раскрыв рот:

– Ап-ап-ачхи! Вот ведь зараза! Проклятый холод, так и кишки когда-нибудь вычхну. Ну ладно, дальше, – тут она ладошкой вытерла нос, и пошоркала её об подол, – о чём я? А, вспомнила – так вот, чтобы поймать тебя в петлю, Клюв самолично сочинил эти тексты, и вложил их в портфель Алоизия, чтобы тот, оказавшись в городе, донёс их до тебя. Понимаешь?

Филипп помотал головой:

– Не очень.

– Скоро объясню. И вот что было дальше – то ли он сам запутался, то ли у этого лысого дурака-призрака разум, если он вообще у него есть, дал сбой, но всучил Маркочич их тому самому тайному агенту. Почему он ошибся, не понятно, но этот агент чем-то притянул его. Или это уже был контроль Клюва, тут я точно не скажу, только этот парень, который вместо тебя получил старинные тексты, на самом деле действительно оказался в некотором роде агентом. Он показал эти тексты своему начальнику, а тот почему-то решил, что тексты должен получить именно ты. Вот эта конструкция вся держится на желании Клюва заполучить в Загорье именно тебя. Ты получаешь тексты, проникаешься жгучим желанием, собираешься, и вот – ты здесь. Но, повторю ещё раз, это – воля Клюва, и этим он полностью контролирует всё происходящее. Нужно заменить в этой конструкции один кирпичик, и тогда контроль от него уйдёт. Это будет уже не его воля. И мы сможем увереннее противодействовать ему. А у его отряда в намерении осталось только требование ознакомить тебя с текстами. Поэтому потный жирдяй так усиленно и направлял твою светлость к одному человеку, который знал расширенное толкование этих записей. Даже ардевос не пожалел.

– И что для этого нужно сделать?

– А ты хорошо помнишь эти тексты?

Филипп наморщил лоб:

– Да вроде помню, надо посидеть маленько, подумать, и ещё больше вспомню. Я только никак не могу понять, Рыжая – что мы можем теперь изменить, если это всё уже произошло?

Греналин даже подпрыгнула на месте от возмущения:

– Объясняю ещё раз – Клюв решил заманить тебя в Загорье! Для этого он подсовывает тебе собственноручно написанные якобы «старинные» документы с описанием маршрута. Он отлично осведомлён о твоём увлечении археологией, и уверен, что ты не удержишься, и пойдёшь в этот поход. Если всё так и произойдёт, то его планы осуществятся – ты оказываешься здесь, и слепо выполняешь его волю, теряя человеческий облик. А он отправляется дальше, продолжая разрушать этот мир, создавая свой, вопреки воле Творца. Его нужно остановить! И так как мы находимся в Загорье, а это, не забывай – пространство, в котором не существует понятия «время», то мы можем изменить порядок вещей, отправив эти тексты тебе же, но только под своим контролем. Этим своим действием мы не создадим новой реальности, и сохраним ключевые события такими же, как они произошли до этого. При этом у Алоизия из его портфеля исчезнут те самые бумаги, но они всё равно появятся у твоего тайного агента, и он всё равно передаст их тебе. И это будет наш, совместный акт воли – твой и мой. Осознавая это, ты получишь дополнительную энергию, которая тебе так необходима. Все последующие шаги ты будешь совершать по собственной воле, и никто не сможет тобой управлять, даже Клюв. Нужно закольцевать эту ситуацию во времени, чтобы он уже не смог изменить её. Напиши текст, и прочитай его мне. А я попробую спроецировать его в память прошлого. Мы тут находимся в состоянии «вневременья», а нужно, чтобы память об этих документах появилась в той реальности, где ты ещё не собирался идти в Загорье. Смотритель в любой момент может изменить свои же условия, и тогда тот пресловутый агент не найдёт старинных текстов, и не принесёт их. Понимаешь?

– Теперь вроде бы понимаю.

– Вроде Володи, типа Кузьмы? Так что ли? Ты либо согласен с моими идеями, либо – нет! Скажи точно!

– Да, я всё понял. И не кричи на меня, я и так себя сумасшедшим чувствую.

Девочка махнула рукой:

– Да не обращай внимания, это я так веселюсь. Значит так – ты должен написать эти тексты, вспомнишь, не сомневайся, просто закроешь глаза и вспомнишь, а я отправлю их во времени. На небе есть только небо, а мы с тобой – только в Загорье. Сейчас мы в далёком прошлом по отношению к той реальности. Так нравится Смотрителю.

Слушая свою маленькую наставницу, Филипп опять помотал головой из стороны в сторону:

– Слушай, Греналин – ну, а каким образом они тогда окажутся у агента? Ведь Клюв смог отправить только сами бумаги.

Девочка кивнула:

– Да, это – ключевой момент. Сейчас объясню – есть общее энергетическое поле, к которому имеют касательство все живущие, а также и ушедшие из физической жизни. После смерти сознание человека не исчезает, оно вплетается волокнами в общее поле. Там и хранится память всех обо всём. Ты думаешь, с какого особого рожна в реальном мире появляются разные предсказатели? Ну, там – Нострадамус, да бабушка слепая, и дядька, который во сне предсказывал? Да их полно, как собак не стрелянных – толпами бегают, можно сказать! Слышал о таких?

– Да, читал, конечно.

– Так вот они как раз и пытаются растолковывать прошлое, считая при этом, что им, – тут она сделала страшные глаза, и раскрыла рот, – вдруг видится будущее! Ну сам подумай – как можно знать о том, что ещё не произошло, и этого нет в общем поле? Да никто не может знать будущего, даже сам Творец. Блефовать – можно, да! Но знать точно – никогда! Всё, что происходит, это, сохраняется в памяти живущих, а всё двигается по спирали! Если бы ты имел достаточно времени, чтобы изучить кокон человека, то рано или поздно заметил бы, что энергетические волокна в своём плетении располагаются как раз по спирали. Так и общее поле имеет подобную же структуру. В текущих событиях много схожего с делами прошлых дней. Люди всегда воевали, обманывали, любили и умирали. И всё это хранится в общем поле. Иной раз некоторые эпизоды могут проникать в сознание ныне живущих, в основном – во сне. Все медиумы получают информацию во сне. Но только никто из них не знает будущего, они могут только на свой личный вкус трактовать события, уже прошедшие.

Филипп улыбнулся:

– Да уж, это точно, что только и не присниться – иногда такие чудеса!

– Да не бывает чудес на свете! Это клочки общей памяти прошлого проецируются на твою собственную память, и поэтому получаются совсем уж иногда причудливые ситуации и участники. Так же великие открытия и гениальные произведения искусства – всё это уже происходило. Просто настройка самого человека позволяет иногда совпасть с соответствующими вибрациями. Вот поэтому музыканту снятся мелодии и звуки, а писателю, например – романы и стихи. А по сути, повторю – всё это уже было. Кроме будущего. Ведь оно ещё не произошло! Можно только поумничать, исходя из анализа множества уже свершившихся событий, попробовать, так сказать – «заявить, исходя из аналогии подобных явлений». Творец – великий насмешник.

Греналин умолкла, и прошло некоторое время, прежде чем она начала продолжать говорить, глядя прямо в глаза Филиппу:

– Так что я «надумаю» твои тексты, которые ты мне прочитаешь, в общую память, и надеюсь, какой-нибудь волхв их услышит. А услышать должен тот, кого эта тема интересует.

Тут она сделала паузу, и затем подытожила мысль:

– И интересует в текущее время, а мы с тобой сейчас – находимся в далёком прошлом. Так что к тому моменту, когда Клюв отправит в реальность своих фантомов, эти тексты уже будут у твоего агента, а Алоизий с Пехотинцем займутся другими делами, там у них хлопот достаточно. Ну, теперь вспоминай, ты же спишь! А я, пожалуй, уже пойду. И вот ещё что, послушай мой совет – когда будешь при Смотрителе рядом, думай только о траве – как её щипать, как скручивать, и как нести потом ведро к чану. Как додумаешь эти мысли до конца, начинай думать их сначала. Если он что-нибудь заподозрит, то быстренько всё узнает, ты и понять ничего не успеешь.

Филипп развёл руки:

– А как же мы тогда сейчас болтаем спокойно? Он ничего не услышит?

Рыжая закатилась от смеха:

– Ну ты и смешной, ну просто – Филя-простофиля! Ты что, в лесу без сосен заблудился? Сколько раз говорила – мы во сне. В твоём сне. А я пришла к тебе в гости, и увела тебя в свой собственный мир, куда Клюв ни за что не попадёт! Не забывай, я выросла из пота и радости Создателя – это чудо можно спокойно так назвать. Ко мне Смотритель не подберётся, мой мир ему не по зубам. Так что не забывай думать только про траву.

После этих слов смешливая собеседница помахала рукой, и Филипп закрыл глаза, погружаясь в бездонный океан беспамятства.

Глава 8 Агент

Глава №8. Агент

После последней встречи Филиппа с Сергеем прошло несколько дней. В театре вовсю шла подготовка к «Дубровскому». Самочувствие Сёчина настолько улучшилось, что теперь он уже вполне обходился без «стулоносца», и перемещался по театру с шикарной тростью, которую ему отыскал вездесущий Лёва. Лёгкая, изящная вещь с настоящим серебряным набалдашником, долгое время пылилась на складе резервных реквизитов, и о её существовании не подозревал даже Иосиф Соломонович. Увидев Филиппа, величаво выхаживающим по сцене с настоящим артефактом в руке, сразу же заинтересованно полюбопытствовал:

– Филиппушка, ты наследство получил от прадедушки?

Сёчин от неожиданности растерялся, и сразу же выдал все тайны:

– Ося, да это хозяйская вещь, Лёвчик на складе отыскал, случайно. Я пока вот прихрамываю, пользуюсь. Верну потом, не переживай. Сегодня вот передвижку монтируем – гостиную Троекурова, много ходить приходится.

– Передвижку? А на другой стороне что будет?

– А там спальня Дефоржа как раз подходит, да и по мизансценкам они меняются пару раз.

– Понятно. А что с дубом?

– Меняем. Предыдущий не выдержал даже Лёвиного веса – упал. Ещё хорошо, что до спектакля.

Мейзель поморщился:

– Это я знаю. Чем заменим?

– Так сегодня уже, к обеду ближе, доставка будет. Реквизит новый, крепкий. После «Дубровского» можно его у себя оставить, и на утренники «Сказки Пушкина» пользовать. Павел Борисович хотел же?

Иосиф пожал плечами:

– Ну если будет «Сказки» ставить, то возможно.

– Ну так что, трость пока пользую?

Декоратор подхватил его за локоть:

– Филя, да я так просто спросил, увидел вещь интересную, вот и спросил. Ты пользуйся, сколько хочешь, мне не жалко. Тебе без трости сейчас никак. Только как перестанешь, не забудь положить, хорошо?

Филипп с усмешкой закивал:

– Да конечно же, дружище. Непременно сдам. Всё будет в порядке, даже не думай об этом!

Когда он произносил это, в кармане прозвучал вызов мобильника.

– Ося, мне ответить нужно. Или ещё что?

– Да нет, поговори, конечно. Ещё свидимся вечером, давай.

И Мейзель пошагал через сцену дальше. Филипп достал телефон, глянул на экранчик – звонил Сорокин. Опершись на трость поудобнее, нажал на «вызов»:

– Але, привет, Серёжа. Как ты?

– Здравствуйте, Филипп Андреевич, я нормально! Есть новости – хотелось бы лично сообщить.

– Всё понял, я сейчас в театре, можешь заехать. Время найду.

– Хорошо, договорились.

Сергей появился в театре примерно через час. Припарковался на «запасном аэродроме», как называли городские театралы парковку, находившуюся с тыльной стороны здания, и сразу направился к открытым двустворчатым дверям, которые в тот момент оказались открытыми – шла отгрузка чего-то габаритного, да ещё и «это» было упаковано в огромный пластиковый контейнер. В двери упаковка явно не могла пройти, и у грузчиков разгорелись жаркие дебаты. Как обычно, мнения по обсуждению предстоящей логистике контейнера разделились – трое из присутствовавших предлагали разобрать контейнер, и заносить его содержимое уже по частям, а ещё трое яростно спорили, что: «Дура эта пройдёт, нужно только глаза разуть!». Остановившийся рядом с проходившей дискуссией Сергей поинтересовался:

– Ребята, я тут до Сёчина пройду?

– Конечно! Прямо по коридору, а там на второй этаж. Кабинет знаете?

– Да, найду. А что в контейнере?

Крепкий мужчина с бейсболкой на голове коротко ответил:

– Дуб.

– Какой дуб?

Тут в их сторону повернулся самый активный сторонник скорейшей разборки контейнера, к которому все остальные обращались по имени «Лёва»:

– Для сношения.

Сорокин округлил глаза:

– Чего?

Лёва невозмутимо ответил:

– Вы «Дубровского» читали?

– Ну да, в школе ещё.

– Ну помните, как они там сношались?

Тут Сергей уже просто растерялся:

– Да там вроде таких сцен не было.

Услышав их разговор, стоявший рядом человек в бейсболке с укоризной посмотрел на Лёву:

– Хватит уже, серпентолог хренов, давай неси лучше инструмент, будем разбирать, – и обращаясь уже к Сорокину, пояснил, – там внутри дерево разборное, из трёх частей – декорация к спектаклю. Короб по лестнице не пройдёт, надо вытаскивать, и по частям заносить. А крона с листьями отдельно в мешках была, уже на сцене лежат.

Сергей кивнул:

– Понятно. Спасибо за подробности. Удачи вам!

«Бейсболист» молча кивнул, и гость заспешил к Филиппу. Зайдя в кабинет, поприветствовал хозяина рукопожатием, заметив:

– Ну, слушай, у твоих грузчиков сложная задача на сегодня выпала. Контейнер с дубом в двери не проходит.

Сёчин согласился:

– Знаю, но деться было некуда – спектакль скоро запускать, а предыдущий реквизит сломан. Оказалось, что сделан из проволочек да щепочек – починить не удалось, весь развалился. А с этим ещё проблемы будут – слишком высокий. Придётся за макушку к балкам на потолке крепить, не то упадёт. Ладно, про работу можно бесконечно говорить. Присаживайся, делись – чего новенького узнал? А я пока чай заварю.

Пока Филипп занимался чаем, Сергей начал рассказывать:

– Я выяснил личность «тайного агента», который тексты принёс. И глазам своим не поверил, когда в справке прочитал, что он и в самом деле агент. Причём штатный, и действующий до сих пор.

Сёчин замер с банкой заварки в руке:

– Ты что, серьёзно?

– Серьёзнее не бывает. Только не в полиции, и не спецслужбах, а в одном секретном институте, который базируется в области, в центре. Зовут его – Антон Васильевич Сонберг, он являлся их внештатным сотрудником, а если говорить точнее, то раньше он был аналитиком одного из отделов, специализирующимся по странным, паранормальным явлениям. В самом НИИ он не показывался, работал по разовым договорам в «поле», составлял аналитические справки по малообъяснимым событиям, произошедшим в области, да и по всей стране. И сам институт в целом ведёт исследования паранормального, директором там служит Нилов Герасим Петрович, но вот его я уже не знаю. Ну и конечно, этот НИИ очень тесно связан со спецслужбами, и сленговое название у него – Система.

Филипп от удивления присвистнул:

– Ну ничего себе!

– Я тоже так подумал. Да, кличка у этого Сонберга тоже есть – Летун. А что вы удивляетесь, власть очень любит всяких колдунов и предсказателей. Они только обывателю «втирают», что это дурной тон, а у самих полноценные институты есть для изучения всяческих странных явлений. В самом первом советском правительстве был такой товарищ – Барченко, так он ещё в двадцатые годы основательный фундамент для таких исследований заложил.

– Серёжа, как же ты это всё разузнал?

– Сейчас расскажу. Один знакомый городской копарь посоветовал поискать этого агента в местном кафе «Точка». Я там его дождался, и уговорил вместе поужинать. А после забрал стаканы, из которых он пил сок, и передал в лабораторию. Вот там ребята его отпечатки и «пробили». Так мне его имя стало известно – оказалось, что он проходил свидетелем по одному уголовному делу. То есть, стало известно имя. А после этого, уже на Сонберга наши спецы собрали опер-лист, и я заметил в списке его контактов данные одного человека. Сказать больше, конечно, не могу. Сами понимаете. Когда появилась возможность, я с ним связался. Вот он мне об этом деле много чего и рассказал – был передо мной должок у него. Я его по работе давно знал, и знал, что он связан со спецслужбами, но не думал, что по такой специфике. Мы же не спрашиваем друг у друга об этих вещах – негласный протокол всегда есть. Вот при встрече он и рассказал историю этих текстов. Парадигмы исследовательских задач своей организации не раскрывал, а ограничился только этим одним эпизодом.

– Очень интригующее начало, давай дальше, – покачал головой Филипп, разливая чай.

– Ну приготовьтесь, теперь самое интересное начинается – мой знакомый мне и рассказал, что о тех самых старинных текстах в институт сообщил экстрасенс-медиум, который в то же самое время являлся их информатором. В начале разговора меня это сильно удивило, я ещё подумал – ну как это допустимо, чтобы информацию предоставлял какой-то медиум? Это ведь совершенно необъективный источник данных, на который совершенно недопустимо ориентироваться в розыскной работе! Я было решил, что эта Контора – обычный трамплин для выпила бюджетных денег, но потом до меня стало доходить, что в этом деле не всё так просто. Но об этом потом. Теперь о текстах – после того, как медиум предоставил своему куратору указанный текст, руководство Системы вдруг чрезвычайно заинтересовалось темой Загорья. Медиума пригласили для более подробной беседы, и тщательно опросили о деталях его видения. Оказывается, есть специальные методики для определения степени объективности того или иного сна человека – а это, кроме как сном, назвать по-другому никак нельзя. Видения медиума и есть сновидения, но только контролируемые. Контактёр во время такого состояния находится именно во сне, но при этом полностью осознаёт – что он спит, что он видит сон, и соответственно, может корректировать своё поведение и возникающие реакции на происходящее.

Сёчин покачал головой. Собеседник заметил это, и постарался исправить впечатление:

– Да-да, именно так, и не улыбайтесь, Филипп Андреевич. Понимаю, что это совершенно абсурдно звучит, но мой знакомый – вполне адекватный и серьёзный человек, и я ему полностью доверяю. Если он что-то говорит, то это надо принимать к сведению, и анализировать, но не шутить и отмахиваться рукой, как от какой-нибудь глупости. Мы с ним долго беседовали, и он поделился некоторыми фактами о своей работе. До этого я считал, что некоторые известные мне эпизоды – городские легенды и байки копарей, но он, конечно, не желая того, убедил меня в обратном.

– А о чём именно говорил, могу услышать?

– Вы как-то говорили, что лично были знакомы с Георгием Скриповым, копари его Жоржем звали. Помните?

– Да, конечно. Я с ним лично сталкивался.

– Так вот, он был в глубокой разработке у Системы. А это в терминах оперативки значит, что за ним велась тщательная слежка, так как считалось, что Скрипов знал секрет прохода в ту самую «Потерянную Деревню», и сам пользовался этим довольно активно. Вы слышали такую байку?

Филипп, подливая свежий чай, подтвердил:

– Кое-что слышал, но ты знаешь подробности?

– Не всё, конечно, но кое-какие знаю. Я с городскими копарями достаточно общался, и всегда воспринимал их разговоры, как досужие байки рыбаков – вроде как для красивого словца горазды присочинить. Тем более, что род занятий позволяет пофантазировать. Знаете, поиски старинных артефактов всегда связаны с тайной, загадкой, да и с мистикой, как ни крути. И довольно много легенд среди них ходит о поисках некоего мистического места под названием Потерянная деревня, или просто Деревня. Никогда не слышали?

Сёчин кивнул:

– Да, было что-то похожее, только разговоры шли о событии в реальности. По-моему, Семён, электрик наш, рассказывал. Но это выглядело как легенда о заброшенной деревне где-то в тайге. Туда, по его словам, вроде как была тайная тропа, которую мало кто знал. И никакой мистики.

– А это уже дезинформаторы постарались, у них есть такие специалисты – исправлять прошлое. Есть всякие методики, чтобы скрыть произошедшее. Но я не об этом хотел вам рассказать. Я про то, что разработка Скрипова велась серьёзно, и вполне профессионально, а это уже о многом говорит. Другими словами, информация о возможности путешествий в иную реальность не считалась досужими сплетнями, а принималась как факт, требующий только лишь выяснения некоторых деталей.

– Вот как? Это уже становится интересным.

– Именно так, Филипп Андреевич. Теперь дальше – когда у Системы появились агентурные подтверждения, что Жорж на самом деле обладал такой информацией, то есть – знал секретный код для перехода в иное пространство, и совершал эти путешествия, то было уже несколько поздно – он стал уже староват для таких развлечений, и привлекал к этому делу местных молодых копарей. Одним из них был парень по имени Аскер Незнамов. А когда Система занялась вплотную уже его разработкой, произошла трагедия, подробности которой никто не знает – уголовное дело засекречено, доступны только протоколы допроса следователя из полиции, который принял участие в финале этого события. Он застрелил из табельного пистолета приёмного сына Жоржа – Виктора, в тот момент, когда тот пытался нанести смертельный удар ножом, или какой-то пикой в грудь Аскеру. Но копарь в тот момент уже был мёртв, так написано в протоколе вскрытия. В дополнение к этим убитым было ещё два трупа – сам Жорж, и ещё один неопознанный человек. Он представлялся сотрудником спецслужб, но это впоследствии не подтвердилось. И что там произошло на самом деле, неизвестно. Так что, борьба за обладанием секретного шифра произошла нешуточная. Жаль, что подробности того эпизода скрыты.

Сёчин поднялся со своего кресла, и принялся прохаживаться по кабинету из стороны в сторону, с волнением высказав:

– Ну ты и жуткую историю рассказал. Неужели это действительно всё так и было?

– Филипп Андреевич, это ещё не всё. Мы ведь про нашего «тайного агента» начали говорить. Так вот, мой знакомый любезно предоставил для ознакомления аналитическую справку о том деле, в котором участвовал Сонберг. Через некоторое время после того трагического события у Системы появилась новая информация, что кто-то из Крещёвских копарей получил тайный код Жоржа, и собирается им воспользоваться. И на разработку был направлен как раз агент по кличке «Летун» – Антон Сонберг. Он, прибыв в Крещёвск, разобрался в ситуации, и сообщил, что копари собираются переходить не просто сами по себе, а ещё перевести в альтернативное пространство довольно большую группу горожан. Назвал точное время и точку сбора, где планировался переход. Сейчас это место называется Чёртовы поля. Соответствующие службы, естественно, подготовились – был организован пункт слежения, даже привлекли группу спецназа.

– И что, горожане собрались?

– Да, и не только собрались, они в итоге все до единого ушли в ту самую Деревню! Всё оказалось правдой. Спецназовцы пытались предотвратить переход, но у них по какой-то причине ничего не вышло – перешли все, кто собирался. И во время происходящего там произошло нечто настолько жуткое, что сознание Антона не выдержало – он оказался на излечении в психиатрической клинике. В итоге вроде бы подлечили, он оклемался, но как я понял, когда пообщался с ним напрямую – не до конца.

– Так что там случилось?

Сергей покачал головой:

– Филипп Андреевич, чего не знаю, того не знаю. Но, как говорится, против заверенных протоколов против не попрёшь. Это уже факты. Я что вам хотел этим рассказом донести – во власти пребывают предельно прагматичные люди, по-другому не бывает. И то, что они серьёзно относятся к подобным вещам – это наводит на определённые мысли.

Сёчин согласился:

– Так и есть. Ну а что про наши старинные тексты?

– Да, вы правы – я отвлёкся. В общем так – один из информаторов Системы воспринял эти тексты, и соответственно, сообщил об этом своему куратору, то есть – Нилову. А тот просто озадачился географией области, и пришёл примерно к таким же выводам, что и Филипп. Ему тоже показалось странным, что река Холмушка, а по-старому – Злобка, никуда не впадает. И так как их НИИ исследует любые паранормальные явления, он стал искать само Загорье. Не знаю, что ещё он нашёл, но, очевидно, некие выводы сделал, так как решил спровоцировать на поиски пути в это место крещёвских копарей. И выбор его пал на нашего Филиппа. Вот тут Антон Сонберг и получил своё задание. В институте изготовили «древний» образец, и используя агента «вслепую», передали эти тексты Филиппу. Решили проверить – если «клюнет», то куда двинется, и проследить. Но – упустили! Селин ушёл незаметно, один. Такое бывает. Вот я и думаю после таких новостей – не задействованы ли тут эти ребята?