355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Mad_Lori » Исполняя Главную Роль » Текст книги (страница 26)
Исполняя Главную Роль
  • Текст добавлен: 21 марта 2017, 01:00

Текст книги "Исполняя Главную Роль"


Автор книги: Mad_Lori


Жанры:

   

Фанфик

,
   

Драма


сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

– Получил мое письмо про Сочельник? Ты ведь приедешь?

Джон вздохнул:

– Да, приеду.

– А что Шерлок? Когда мы в последний раз общались, он был не в восторге.

– Не в этом дело, Чарли, просто…

– Знаю. Дело в маме с отцом. Он сейчас там?

– Да, тут.

– Громкую связь включишь?

Джон глянул на Шерлока.

– С тобой мой брат поговорить хочет, – он поставил трубку на базу и включил громкую связь. – Готово, Чарли.

– Шерлок, ты тут?

Шерлок прочистил горло.

– Да, добрый день, мистер Ватсон.

– Ой, да оставь ты эту чушь с мистерами. Для тебя я – Чарли, договорились?

– Как скажешь, Чарли.

– Джонни говорит, ты тут сомневаешься, приезжать на Рождество или нет.

– Дело не в том, что я этого не хочу, просто боюсь все совсем испортить.

– Понял. Хотелось бы мне привить матери с отцом каплю здравого смысла, но, боюсь, на это моих талантов не хватит.

– Чарли, – встрял Джон. – Отец ведь тогда обмолвился, что не желает подпускать меня к мальчикам.

– Ну да, но, похоже, этот вопрос мы с ним утрясли. Ты же знаешь, Джон, мы все так не считаем.

– Знаю, знаю.

– У него просто не те понятия. Сам знаешь, почему, просто поколение такое. Но мы с ним это уже не раз обговорили.

– Рад слышать.

– Значит так, Шерлок. Отец сейчас не в лучшей форме, а я – старший ребенок, так что теперь вроде как глава семьи получаюсь я, пусть кормилец у нас все-таки Джонни, – Джон улыбнулся. – И вот что я скажу. Ты приедешь к нам на Рождество, и никаких отказов даже слышать не желаю. Не будет такого, чтобы мой брат порвал с семьей только потому, что родители думают задницей.

– О том, чтобы не поехал Джон, даже речи не было, – ответил Шерлок. – Я не собираюсь запрещать ему…

– Я не о том. Джонни сказал, у вас с ним все серьезно, на всю жизнь. Это так?

Шерлок помолчал.

– Да. Да, это так.

– Значит, ты теперь тоже мне брат. А моих братьев никто не заставит чувствовать себя нежеланными гостями, только не при мне, усек?

Медленно моргнув, Шерлок сглотнул и кивнул.

– Что ж, хорошо. Похоже, я получил приказ.

– Ну вот, уже начал осваиваться! К тому же у моей Изабель чуть не пена изо рта идет от нетерпения с тобой познакомиться, а мне не хотелось бы подвернуться ей под горячую руку, если она разозлится. Ладно. Значит, договорились. Увидимся в Сочельник дома у родителей. Рад был поболтать, Шерлок, и рад буду нормальному знакомству.

– Взаимно, Чарли.

– Ну, тогда отдыхайте, пока можете. Ума даже не приложу, как вы там с катушек не слетели со всей той херней, что с вами творится.

– Иногда мне кажется, что все-таки слетели, – сказал Джон. – Последуем твоему совету, Чарли. Пока, – звонок закончился, и Джон перевел взгляд на Шерлока. – Похоже, он тебя уговорил, да?

Шерлок покачал головой.

– Я по-прежнему считаю, что это дурная идея, но, думаю, не в моем положении отказывать престолонаследнику.

Джон рассмеялся.

– Этот «престолонаследник» – туговатый на ухо механик, который тащится от Стоун Роузиз.

– Похоже, он хороший человек, твой брат.

– Так и есть, – ответил Джон. – Он грубоват, временами вспыльчив, но человека лучше не найти. Он пойдет на все ради тех, к кому привязан. Парни, работающие в его магазине, его на руках носить готовы, его дети его обожают. Как и я. И он только что дал мне еще один солидный повод.

***

– Джон, пусть все пройдет, – простонал Шерлок, сворачиваясь клубком на пассажирском сиденье и обхватывая руками подтянутые к груди колени.

– А я говорил, что третий кусок баноффи был лишним.

– Но он был таким вкусным.

– Знаю, что вкусным. Моя сестра обалденно готовит, но учитывая, как ты обычно питаешься, неудивительно, что сейчас у тебя разболелся живот. Ты же съел три куска баноффи, выпил два тодди, а до этого были полноценный рождественский ужин и два бокала вина.

Шерлок издал еще один стон.

– Еда – зло. Больше никогда вообще к ней не притронусь.

Джон глянул на него с нежностью, протянул руку и погладил Шерлока по щеке.

– Скоро все пройдет, и ты поинтересуешься, нет ли у нас чипсов.

– Боже! Только не чипсы!

– Или мятных леденцов, они же такие маленькие, – тихо засмеялся Джон.

– Не говори о леденцах! Вообще о еде не говори. Настоятельно прошу.

Джон закончил смеяться, и дальше они ехали в тишине. Шерлок глядел на него, чтобы отвлечься от того, как крутит живот. Ему нравилось смотреть на Джона за рулем: тот водил очень грамотно, со спокойной уверенностью. Наблюдать за Джоном, уверенно что-то делающим, стало для Шерлока чем-то вроде хобби. Он полагал, что все началось с той самой игры в Важной Сцене. Неважно, готовил Джон, вел машину или боксировал – смотреть, как он это делает, стало одним из любимых занятий.

Резь в желудке постепенно утихала.

– Твои братья и сестры были… полны энтузиазма.

– Даже чересчур, да? Просто хотели дать нам понять, что ничего не имеют против.

– Есть такое понятие – перегнуть палку. Детям, кажется, вообще никакого дела не было. Ну, не считая Лайама.

Джон вздохнул.

– Бедняга Лайам. Надо бы с ним побольше общаться, только я и он.

– Что-то произошло?

– Не то что бы. Он всегда меня боготворил, больше, чем все остальные. Чарли говорит, он хвастается приятелям, что его дядя – звезда экрана. Ему всего двенадцать, а в этом возрасте только начинаешь разграничивать, что по-мужски, а что нет, учишься вести себя как мужчина, и самым важным становится, что именно думают друзья. Чарли сказал, что ему досталось в школе, ребята проезжались насчет того, что я… ну…

– Голубой?

– Думаю, он считает, что его предали. И не знает, что делать. Это не его вина, он всего лишь ребенок. Со временем он справится.

– Изабель проницательна, не так ли?

– О, да, она умница. Наш агент в их стане.

Несколько минут они молчали. Шерлок слегка поерзал, обдумывая то, что собирался и считал нужным сказать.

– Джон, прости. За то, что произошло на ужине.

Тот вздохнул.

– Здесь извиняться нужно не тебе.

– Я знал, что твой отец может нелицеприятно высказаться обо мне, и был к этому готов. Но вот к тому, что он выскажется о тебе, я готов не был. Обо мне может говорить, что заблагорассудится, мне плевать, но я не мог просто сидеть, слушать, как он оскорбляет тебя, и не вмешаться.

– Знаю, – Джон взял его за руку.

– Я совершенно не хотел испортить рождественский ужин.

– Ничего ты не испортил. Ты снова сел, отец заткнулся, и дальше все пошло нормально. Если тебе от этого легче, Питер потом сказал мне, что впечатлен. Сказал, что ему хотелось бы собраться с духом и так же поставить отца на место. Мы ведь всю жизнь его боялись, и ни у кого не хватало смелости ему перечить.

– Когда дело касается собственного отца, все иначе.

Джон задумался.

– А твой отец?

– А что мой отец?

– Ты его боялся?

– До ужаса. Пока однажды не понял, что я умнее его. И, что совершенно не случайно, именно в этот день он перестал испытывать ко мне симпатию.

– Сколько тебе было?

– Пять.

Джон недоверчиво фыркнул.

– Пять лет. Господи, Шерлок, – он поднес ладонь Шерлока к губам, поцеловал костяшки пальцев.

– Потом твой отец подошел ко мне, когда я был один. Хотел поговорить.

– Что? – Джон напрягся. – Когда?

– Я ненадолго вышел. Хотел побыть в тишине. Вы с Люком и Майком рубились в видеоигры. Я был на крыльце, а твой отец ко мне присоединился.

– Почему ты мне ничего не сказал?

– Теперь рассказываю. Тогда не было смысла, только празднику мешать.

– Господи. Что он тебе наговорил?

Шерлок вздохнул.

– Сказал, что еще никто ни разу не осмеливался так с ним говорить в его собственном доме. А я ответил – причем, думаю, вполне резонно, – что не позволю, чтобы с тобой так обращались в доме, купленном на твои деньги.

– Боже, Шерлок, я…

– Тихо, Джон, дай закончить. А он… рассмеялся.

– Что-что он сделал? Рассмеялся?

– Не сойти мне с этого места. Сказал, что у меня стальные яйца, и что он рад хотя бы тому, что я не из этих женоподобных педрил. Его слова, не мои.

Джон резко свернул на обочину, затормозил и обернулся к нему.

– Извини. Вряд ли при таком разговоре мне стоит вести. Что дальше?

– Я ответил, что один раз он уже высказался, и ты ему это позволил, но если они с твоей матерью хотят общаться с тобой и дальше, лучше бы им пересмотреть свое отношение и со всем разобраться.

– Примерно то же самое я сказал маме.

– Ну, стальные яйца у меня или нет, убедительности это мне не добавило. Он сообщил, что будет разбираться так, как сам считает нужным, и ушел в дом.

Джон покачал головой.

– Мне хватит и проблеска надежды. Я вовсе не прошу, чтобы родители вдруг резко передумали. Неужели он не мог поговорить со мной, а не с тобой?

– С тобой он это пока не может обсуждать, Джон. Все случилось слишком недавно. Он сам в себе не разобрался. Думаю, нам стоит радоваться, что он хотя бы со мной поговорил.

– Что ж, по крайней мере ты произвел на него впечатление, а это уже хорошо, – Джон завел машину и выехал на шоссе.

Шерлок застонал, почувствовав, как желудок протестующе сжался.

– Никогда в жизни больше не притронусь к баноффи.

Джон хохотнул.

– Может, остановимся, купим тебе имбирного чаю?

Беспокойство в голосе Джона заставило Шерлока улыбнуться.

– Не нужно, я просто перетерплю.

– А, конечно, изображать мученика куда интересней.

– Гораздо. К тому же так я дольше смогу пожинать плоды твоей заботы.

– Только не говори, что я не зря предчувствую игры в доктора и пациента.

– Слушай, а это идея!

– Боже, теперь выходит, что это я ее подал.

Вздохнув, Шерлок на мгновение прикрыл глаза, позволив разуму пережевать – выражаясь словами Джона – высыпавшиеся на него как из рога изобилия данные о семье его возлюбленного. Находиться в столь большом обществе всегда было утомительно, он не в силах был прекратить считывать жизни окружающих, и ему приходилось сосредоточиться, чтобы понимать, что именно ему говорят.

Он даже представить не мог, что такое – расти в семье, где пятеро детей. Пусть он и знал, что такое количество чрезмерным не назовешь, ему, выросшему в семье, где детей было всего двое, казалось, что это просто толпа. Он оказался в огромной компании четверых братьев и сестер Джона, трех их вторых половин и многочисленных детей. Только Гарри приехала одна.

– Гарри не взяла с собой Клару, – заметил он.

– Да, не взяла, – тон Джона говорил красноречивей всяких слов.

– Я полагал, она выскажется начистоту из солидарности, – Джон ничего не ответил. – Она им еще ничего не рассказала, так?

– Думаю, скрываться, когда за каждым твоим движением не следит Перез Хилтон, куда проще, – Джон покачал головой. – Даже не знаю, что тут думать. Не мне учить ее, как жить и что делать. И я представить не могу, что станет с родителями, если они узнают, что двое их детей состоят в гомосексуальных отношениях.

– На новости о ней они не отреагируют так же, как на новости о тебе.

– Почему это?

– Потому что она уже паршивая овца. Тридцать шесть, не замужем, вряд ли появятся дети, алкоголик. То, что она лесбиянка, станет лишь еще одним дополнительным штрихом. Ты же – совсем другое дело. Ты их гордость. Награжденный герой войны, всемирно известный актер, который зарабатывает миллионы, всегда встречался с прекрасными женщинами и обеспечивал всю семью, дав им возможность опосредованно жить твоей сказочной жизнью.

– О да. Моя сказочная жизнь. Пятничный вечер и яичница перед телевизором.

– Ты понимаешь, что я имею в виду. Ты выше забрался, и теперь больнее падать.

– Мои отношения с тобой – вовсе никакое не падение.

– Но твои родственники считают именно так. Нет, все совершенно ясно. Они все тебя боготворят. Твой младший брат подался в военные, потому что надеется стать таким, как ты.

– У Питера на то свои причины, – вздохнул Джон.

– Ты ведь переживаешь за него, верно?

– Конечно, переживаю. Он только что вернулся с Ближнего Востока, а через несколько месяцев снова отправится туда. А Ли придется одной тащить на себе детей. Ты же ее видел, она на грани, но сама этого не замечает, – он вздохнул. – Я почти решился нанять кого-нибудь ей в помощь.

– Она хочет попросить тебя оплатить помощь по уходу за детьми, но не решается.

Джон нахмурился.

– Откуда ты это знаешь?

– Это очевидно. Ей стыдно, и это плохо на ней отражается, и как на женщине, и как на матери.

– Но это же просто смешно.

– Смешно или нет, но она может никогда об этом не попросить. Так что придется нам все взять в свои руки.

Джон улыбнулся и покосился на него.

– Нам?

– Да, разумеется. Твои проблемы – мои проблемы.

Остаток дороги они ехали молча. К тому времени, как они добрались до дома, желудок Шерлока более или менее пришел в норму, но он все еще чувствовал себя объевшимся и пребывал в мрачном расположении духа – ему казалось, будто весь поглощенный сахар сочится из пор наружу. Подарки и переданную родственниками еду они доволокли до кухни, да там и свалили, после чего поплелись наверх, в спальню.

– Я в душ, – на это заявление Шерлока Джон пробормотал что-то вроде «ладно», но слово потерялось в широком зевке.

К тому времени, как Шерлок вышел из ванной, Джон уже забрался в постель и лежал, закутавшись в одеяло и закрыв глаза. Шерлок лег рядом, двигаясь осторожно, на случай, если тот спит, и уже протянул руку, чтобы потушить свет, когда Джон сонно произнес:

– Н-хочешь заняться сексом?

Шерлок на это хохотнул, настолько вымотанный и придавленный усталостью, что едва разобрал, что именно ему говорят.

– Мне кажется, ты совершенно разбит, как и я. Так что давай просто поспим, хорошо?

– Ладно.

Выключив свет, Шерлок улегся. Джон придвинулся ближе, положил голову ему на плечо.

– Люблю тебя, – уже засыпая, пробормотал он.

– И я тебя, – Шерлок поцеловал его в лоб.

Он тоже чувствовал, как давит на него усталость прошедшего дня, но подозревал, что заснуть будет непросто. Задумываться заставляли не только сегодняшние события, но и нервное предвкушение того, как утром он вручит Джону свой подарок. Они оба положили приготовленные подарки у настольной елочки, по настоянию Джона купленной в Халишеме. Несколько – в небольших упаковках, несколько – в подвешенных шерстяных чулках, но Шерлок знал, что оба они приготовили друг другу по особому подарку. Он видел нетерпение на лице Джона, когда тот укладывал под елку небольшую плоскую упаковку, и ровно с тем же чувством оставил там небольшую коробочку.

Шерлок знал, что большинство людей в Рождество предвкушают не столько получение подарков, сколько вручение, но у него самого такое Рождество было впервые. Прежде у него не было того, с кем можно разделить этот праздник, и он проводил его либо дома, либо за работой, либо в компании матери и брата, которая совершенно ему не нравилась. Подарки для них были обычной рутиной, а те, что он вручал Грегу и остальным своим помощникам, покупала (как бы не было неловко это признавать) Салли. И даже выбором подарка для нее он никогда не утруждался.

Но теперь он пережил полномасштабное и хаотичное празднование Рождества с кланом Ватсонов, где царила та самая атмосфера радостного предвкушения, были забота о близких и семейные неурядицы, в нормальности которых всех убеждали кинофильмы. А утром его ждет Рождество с тем человеком, которого он искренне любит, и который собирается вручить ему нечто, выбору чего посвятил немало времени и раздумий. Решение Шерлоку далось нелегко.

Что-то вещественное казалось неподходящим совершенно. Идея об украшениях сразу была отвергнута. Джон их не носил, а Шерлок ни за что не вручил бы ему кольца, кроме того, к которому прилагаются определенные клятвы, но об этом еще рано было говорить. Широкий жест, вроде покупки машины, казался слишком сахарным. Он думал подарить Джону путешествие куда-нибудь, но они уже начали строить планы, пока неопределенные, куда-то поехать, когда закончится сезон – как бы там все ни обернулось, – если позволят их расписания.

Отставив в сторону все заламывание рук, он выбрал то, чем в итоге остался абсолютно доволен, и теперь ему не терпелось увидеть лицо Джона, когда тот откроет этот подарок.

***

Похоже, в этом году я вел себя очень, очень хорошо.

Джон улыбнулся этому мелькнувшему в голове клише, но оно было верным. Определенно, у того, кто просыпается в рождественское утро в Сассексе, в пасторальном домике, рядом с потрясающим любовником и прямо сейчас занимается с ним крышесносным сексом, карма должна просто-таки сиять.

Он надавил Шерлоку на плечи и перекатился, оказавшись сверху, не разделяясь с ним, выпрямился и сел с довольным стоном.

– Да, вот так, – выдохнул он.

Шерлок откинул голову, сжал его бедра; Джон закрыл глаза, опустил голову, сосредоточившись на ощущениях, на том, как это – чувствовать Шерлока в себе, медленно подаваясь ему навстречу, и на том, каким простым и привычным стало для них заниматься любовью. К счастью, им было хорошо друг с другом с самого начала, но теперь, по прошествии нескольких месяцев, все окончательно встало на свои места. Шерлок точно знал по движениям Джона, чего именно тот хочет, а Джон мог понять по тому, как напрягается тело Шерлока, насколько тот близок к грани.

Он наклонился, прижался губами к губам. Шерлок обнял его, согнул ноги в коленях. Поцелуи становились все жарче и настойчивей, и с каждым движением бедер Шерлок вновь и вновь задевал ту самую точку, пока в голове Джона не осталось вообще никаких мыслей, кроме одной: Шерлок, Шерлок, Шерлок. Джон выдохнул, коротко и свистяще, чувствуя, как заливает лицо и грудь краска.

– Да, Джон, – прошептал Шерлок, глядя на него, протянул руку, проводя по его члену четкими, уверенными движениями, и Джон отправился на вершину, словно ракета.

– О, черт, – выдохнул он, утыкаясь лицом в теплую и влажную шею Шерлока, изливаясь между их телами и чувствуя, как судорожной вспышкой проносится по телу оргазм. Он обмяк в объятиях любовника и мог лишь лежать неподвижно и дышать, пока тот вбивался в него, все быстрее и резче, пока не кончил тоже, приглушенно вскрикнув.

Пару мгновений они лежали, переводя дыхание. Джон поерзал, чувствуя в себе уже опавший член Шерлока. Шерлок хохотнул.

– И как тебе пробуждение? Ты именно такого хотел?

Джон приподнялся, опираясь на локоть.

– Безупречно, – он снова неторопливо поцеловал Шерлока. – Счастливого Рождества.

Шерлок вздохнул, взгляд его был полон чувств, которые, как знал Джон, все еще были для него в новинку, и неизвестно было, сможет ли он к ним вообще когда-нибудь привыкнуть.

– Да, так и есть, – согласился Шерлок. – Очень счастливое Рождество.

Они продолжили валяться в постели, обнимаясь, но не планируя заходить дальше – просто наслаждались близостью друг друга. В какой-то момент Джон поднял голову и пораженно расширил глаза.

– Шерлок! Посмотри!

Тот повернулся и привстал, проследил направление взгляда Джона.

– Хмм. Похоже, нас все-таки кто-то благословил.

Джон широко улыбнулся, глядя в окно спальни на то, как тихо падает снаружи снег. Усыпанные им кусты напоминали покрытые глазурью пирожные, и весь мир казался безмятежным и безупречным.

– Остаться бы тут навсегда, – Джон моргнул, сам не понимая, с чего вдруг у него это вырвалось.

Шерлок посмотрел ему в глаза.

– Знаешь, это можно устроить.

На мгновение Джон задумался.

– Остаться здесь и больше нигде никогда не появляться?

– Почему нет?

– Потому что мы поубиваем друг друга со скуки.

– Похоже, ты прав, – Шерлок засмеялся. – В таком случае, лучше бы нам вылезти из постели и проверить, не приходил ли Санта-Клаус.

Они спустились вниз, по-быстрому натянув пижамы и почистив зубы.

– О, ну надо же. Только то, что мы сами положили, и больше ничего, – сказал Джон, глядя на настольную елочку.

– Возможно, мы вели себя не так уж хорошо, – промурлыкал Шерлок ему на ухо и провел рукой ниже, сжав ягодицу.

Фыркнув, Джон пихнул его локтем.

– Сначала завтрак, потом подарки. У нас дома это было незыблемое правило. В жизни пятеро детей не уничтожали кашу быстрее, – он прошел в кухню, чтобы сделать кофе и тосты. Шерлок ненадолго задержался, и вскоре дом наполнила льющаяся из колонок его айпода рождественская мелодия. Джон ее узнал: «The Holly and the Ivy» в исполнении Джорджа Уинстона. – Мой любимый рождественский гимн, – сказал он.

– Знаю, потому и внес его в плейлист. А ты все так же удивляешься тому, сколько я о тебе знаю?

– Не удивляюсь. Просто радуюсь.

Намазав тосты маслом и джемом, Джон прошел в гостиную, неся в одной руке две тарелки, а в другой – две чашки кофе. От половины этой ноши его освободил Шерлок, забрав свою порцию в обмен на поцелуй, который Джон с радостью ему подарил.

Джон жевал тост, оглядывая украшенный к Рождеству дом, любуясь, как перемигиваются огоньки на крохотной елке.

– Все так здорово, – сказал он. – А снегопад в духе Ирвинга Берлина – последний штрих, разве нет?

– Если честно, то мне куда больше по душе прекрасный оргазм, который ты мне устроил буквально только что.

– То есть ты о белом Рождестве не мечтаешь? – поддразнил Джон.

– О, это, безусловно, хорошо, но даже будь снаружи туман и дождь, мы с тобой все так же были бы здесь, а это – единственное, что для меня важно.

– И как тебе это удается? – Джон покачал головой.

– Удается что?

– Брать и запросто превращать свои раздражающие приступы заумности в совершенно очаровательные знаки любви.

Шерлок рассмеялся.

– Пришлось постараться и развить в себе этот навык, чтобы ты не убегал каждый раз прочь, гневно пыхтя.

Джон сунул в рот последний кусок тоста.

– А теперь к подаркам! – вскакивая, воскликнул он. Шерлок быстро проглотил остатки кофе и присоединился к нему. – Так, это тебе, и это, и это… а вот этот я пока придержу, вручу в самом конце, – с улыбкой сказал Джон, засунув особый подарок в карман халата.

– Забавно, у меня тоже есть для тебя подарок напоследок, – заявил Шерлок, пряча плоскую коробочку в карман. – Но сначала разворачивай вот эти.

Подарки разворачивали каждый по очереди. Джон получил голубой кашемировый джемпер, Шерлок – новый бумажник. Джон – запонку для галстука с выгравированными инициалами, Шерлок – букинистическое издание «Матери Тьмы» с автографом Воннегута. Шоколадные конфеты, новые перчатки для вождения, шерстяные шляпы, бирки для багажа с их монограммами… И наконец настало время тех самых, особых подарков.

Они сидели, глядя друг на друга.

– Ты первый, – Джон протянул Шерлоку плоскую коробочку.

По виду Шерлока казалось, он примется настаивать, что первым должен быть Джон, но затем он взял подарок и стянул с него упаковочную бумагу. Джон еле сдерживался, так он был взволнован. Ему почудилось, что на открытие коробки и разворачивание слоев тонкой бумаги внутри нее у Шерлока ушла целая вечность, но наконец тот вытащил плоский черный конверт, скрепленный рельефной печатью.

– Джон, я… – глаза его расширились при виде того, что написано было на печати. – Что это?

Не в силах дольше сдерживаться, Джон улыбнулся во весь рот.

– Я основал и профинансировал благотворительный фонд твоего имени, который будет полностью спонсировать обучение двоих человек, через SFSA и через LaGuardia. Фонд лицензированный, так что ты можешь делать взносы сам, а также – открыть его для пожертвований, он профинансирован на два года вперед. Теперь каждый год два человека, которые не могли себе этого позволить, смогут учиться в театральной или киношколе.

Шерлок уставился на него, изумленно открыв рот. За последние месяцы с Джоном произошло немало всего удивительного, но вид Шерлока, потерявшего дар речи, определенно занимал в этом списке первое место.

– Джон… Даже не знаю, что сказать, – открыв конверт, он глянул на документы, а затем уронил все бумаги на диван, потянулся к Джону и крепко его обнял. Отстранился и поцеловал. – Спасибо. Боже мой. Это самый идеальный подарок в моей жизни… – он покачал головой. – Ты действительно все продумал, не так ли?

– Ну да. Мне хотелось подарить тебе что-то значимое.

– У тебя получилось. Так и есть, – Шерлок просиял улыбкой. – Я просто ошеломлен, – он снова поцеловал Джона. – Никто и никогда… Я… – глубокий вдох. – Спасибо.

Джон заморгал. На такую реакцию он мог только надеяться. Шерлок весь светился от радости и, казалось, был поражен, что Джон взял на себя такой труд (а все это действительно было нелегко) и все организовал.

– На здоровье. Рад, что тебе понравилось.

С лукавой улыбкой Шерлок выудил из кармана небольшую коробочку.

– Кажется, теперь ваш черед, мистер Ватсон.

Умирая от любопытства, Джон принял подарок, развернул упаковку и поднял крышку. Внутри оказалась… ручка.

– О, – он постарался придать голосу радости. Ручка была совсем простая. Хорошая, но обычная. – Ручка… – он втихую постарался рассмотреть, нет ли на ней гравировки, но не смог ее обнаружить. – Я… ручка, – повторил он.

Шерлок широко улыбнулся.

– Успокойся, Джон. Я не стал бы дарить тебе на Рождество какую-то несчастную ручку. Но она тебе понадобится, чтобы подписать вот это, – с этими словами он вытянул из-за диванных подушек припрятанные там документы и протянул их Джону.

Тот отложил ручку и вчитался в написанное. Документы на дом. Глаза его расширились, стоило только понять, что документы – на этот самый дом. Свежеотпечатанные, а в самом низу, где должны были красоваться подписи владельцев, значилось: Шерлок Холмс и… Джон Ватсон.

– Шерлок, что… это же документы на этот дом.

– Теперь это наш дом, Джон.

– Ты… что ты сделал?

– Попросил брата отписать его половину дома на тебя.

– И он вот так просто согласился?

– Я умею быть очень убедительным.

Джон поднял бровь.

– Шерлок, ты же на самом деле выкупил у него полдома, так?

Тот вздохнул.

– Ладно, признаю. Выкупил.

– Поверить не могу. Это наш дом? Общий?

– Да, как только мы оба подпишем бумаги, – Шерлок взял документы. – Ручки при себе случайно не найдется? – с улыбкой спросил он.

– Случайно найдется, – рассмеялся Джон и протянул ему упомянутую ручку. Он смотрел, как Шерлок выводит свою подпись, а затем передает обратно бумаги. – Это просто… – закончить фразу он так и не смог, просто подписал документы. – Шерлок, ты должен позволить мне оплатить половину дома.

– Какой же это рождественский подарок, если получатель возмещает затраты?

– Но это же не кожаная куртка и не лыжная маска. Это дом!

– Да, Джон. Дом, где мы стали нами. Он должен быть нашим. Наш дом, место, где можно будет укрыться. И я хочу подарить его тебе.

Джон опустил взгляд на стол, все вокруг затуманилось от выступивших слез.

– Наш дом, – повторил он. – Поверить не могу, что ты это сделал.

– Почему нет?

Джон посмотрел на Шерлока.

– Нет, дело не в… Не в том, что я не могу, просто я поражен тем, что ты сделал, – подавшись вперед, он поцеловал его, прошептав в губы «спасибо» и почувствовав, как они изогнулись в улыбке.

– С Рождеством, Джон.

– С Рождеством. Первым в череде очень многих.

– И сколько конкретно их будет?

– Ммм?

– Все остальные. Мы ведь тоже проведем их вместе. Разве нет?

Отстранившись, Джон посмотрел Шерлоку в глаза.

– Точно, – согласился он.

Получить в подарок джемпер и зажим для галстука приятно, а осознание, что теперь половина этого дома – его, кружило голову, но ничто на свете не могло сравниться с тем, что Шерлок уже внес в его жизнь.

Примечания переводчика:

1. «Шерман» (англ. M4 Sherman) – основной американский средний танк периода Второй мировой войны. Широко использовался в американской армии на всех театрах боевых действий, а также в больших количествах поставлялся союзникам (в первую очередь Великобритании и СССР) по программе ленд-лиза.

2. The Stone Roses («Сто́ун Ро́узиз») – британская рок-группа, бывшая одним из лидеров «манчестерской волны» (мэдчестер) на рубеже 1980—1990-х гг.

3. Баноффи (Banoffe pie) – традиционный английский десертный пирог с начинкой из бананов и крема из сгущенки, основа делается из печенья со сливочным маслом.

4. Тодди – классический британский горячий алкогольный напиток из виски, воды или молока и меда. Также опционально добавляются кружочки лимона и специи – корица, гвоздика, мускатный орех.

5. “– То есть, ты о белом рождестве не мечтаешь? – поддразнил Джон. ”

Имеется в виду песня White Christmas, написанная композитором Ирвингом Берлином и впервые исполненная Бингом Кросби. Одна из самых популярных песен ХХ века, один из символов рождественских праздников в Америке. Не исполнял ее только ленивый. Классическое исполнение – вот http://www.youtube.com/watch?v=y4cjCJZFX04 Также среди наиболее известных произведений Берлина – песня «Puttin’ on the Ritz» (1929), которую называют неофициальным гимном Голливуда.

========== Глава 17 ==========

– Поторопись, шоу уже начинается! – крикнула Салли.

Гарри поспешила обратно с заново наполненной тарелкой попкорна в руках.

Салли приподняла шерстяной плед, чтобы Гарри нырнула под него, а затем снова накрыла их обеих.

– Бог ты мой, ты только посмотри, что нацепила на себя эта Энджи? Пора бы ей уже избавляться от этого стиля а-ля римский священник, замотанный в старую портьеру. Этот наряд совершенно не смотрится.

– Наконец-то хоть Бред побрился. А то я уже стала подозревать, что он укрывает в своей бороде небольших бескрылых пташек.

– Ради всего святого, ведь эти люди тратят на своих стилистов просто невообразимые суммы денег, и это, что, лучшее, на что те способны? Да я бы в сто раз лучше справилась!

– Ты ведь понимаешь, на кого мы сейчас с тобой похожи?

– На бесславных голливудских забияк?

– В яблочко.

– Так и есть, разве нет? – в этот момент у Гарри зазвонил телефон. Она достала его из кармана. – Сообщение от Ирэн. Она пишет, что им осталось ждать тридцать секунд. Значит, наши мальчики через несколько мгновений окажутся на красной дорожке.

– И тогда вокруг них начнется нереальная шумиха.

На какое-то время они обе притихли.

– Как думаешь, кто-то из них выиграет сегодня? – спросила Гарри.

– Я весь день думаю об этом, – со вздохом ответила Салли. – У Мориарти серьезная поддержка.

– А Джон попал в топы у нью-йоркских и чикагских кинокритиков. Это что-то да значит.

– Да, но он не попал в номинацию SAG. И все спрашивают из-за чего.

– Да никто просто не хочет озвучивать причину, потому что фактор камин-аута – это как гигантский слон в маленькой комнате, знаешь ли.

– Шерлока это не затронуло.

– Да, но вспомни, о чем говорил Грег. Что для Джона все будет намного сложнее, чем для Шерлока.

Салли толкнула Гарри локтем.

– Тшш, вот и они.

Как только Джон и Шерлок, держась за руки, появились на красной дорожке, толпа возликовала, все стали приветственно махать им, а вспышек фотокамер в мгновение ока стало вдвое больше. Они прошли по дорожке мимо шеренги выстроившихся фотографов, как и положено, останавливаясь через шаг, чтобы дать им возможность сфотографировать себя. Они улыбались и махали руками, продолжая приобнимать друг друга, пока не подошли к первым журналистам, чтобы дать интервью.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю