сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)
Со дна стала подниматься смола, просверливая себе в мышцах новые пути. По рукам прошёл ток, обоняние обострилось, ладони вспыхнули. Глаза закатились после глубокого вдоха. Тьма была на низком старте. Она чует. Грейнджер часто задышала.
Ноги сами сделали ещё один шаг, пока из-за двери рядом не послышалось слишком громкое рычание, а следом истошный человеческий крик.
Времени на раздумья не было. Она ринулась к комнате, откуда доносились страшные звуки.
Картина была омерзительной для обычного аврора, но интригующей для аврора с чернотой вместо души.
Тьма облизалась, предвкушая схватку.
По комнате, где пол, стены и даже потолок был в крови, расхаживала свирепая Химера.
На лице у Грейнджер расползлась устрашающая ухмылка, а глаза уже утопали в угольном мраке. Кулаки сжаты. Вены чернеют, проступают тонкими дорожками под кожей. Это существо могло ввести в оцепенение любого, но не ту, которая была на ты с самим Дьяволом.
И она этим пользуется, бросается в бездну, жаждет крови. Химера реагирует моментально, отбрасывая Гермиону в стену своим огромным копытом. Львиная голова издаёт жуткий рык, как бы давая понять, что шанса на выживание нет, и кидается, разинув пасть.
Гермиона уклоняется, падая на пол, и кувырком оказывается за чудовищем. Оно лениво поворачивается, уставившись красными глазами.
— Поиграем, котёнок? — кажется, Гермиона даже говорит не своим голосом, вместо неё — Тьма.
Тихий щелчок пальцами — и лапы уже связаны невербальным Инкарцеро. Существо валится на пол. Доски под ним скрипят, трещат, ломаются, поднимая в воздух столпы засохшей грязи с кровью.
Чернь внутри чует соперника. Ведь здесь только один вправе забирать жизни. Смоляная хворь взрастает молниеносно, вытесняя сознание Грейнджер, прорывая своими стеблями мягкие ткани, врезаясь копьями в головной мозг. Вынуждая выпустить зверя наружу.
Химера клыками разрывает верёвки, но Грейнджер припечатывает её к потолку, затем швыряет об пол, заставляя тварь заскулить.
Из носа уже стекает струйка чёрной жижи, а сила только растёт. Зверь перед ней с трудом поднимается на лапы, но Грейнджер лишь силой мысли заставляет кости в них раскрошиться, раздробиться на мелкие осколки, чтобы врезались в мясо, как битое стекло.
Хруст звонким эхом проходится по всем коридорам, а последующий истошный вой твари достаёт до авроров, находившихся в самых отдалённых частях поместья.
Гермиона неторопливо подходит ближе к Химере. Препятствий больше нет. Оковы сняты, демон взошёл на пьедестал.
Она оседлала зверюгу, поворачивая её мордой к себе.
Мгновение. Злорадная улыбка. Мгла вместо глаз. И звук рвущегося мяса. Такой, когда голыми руками разрывают животному пасть.
Кровь хлыщет фонтаном, впитываясь в аврорскую форму.
В таком виде её застал Поттер. Рывком бросаясь к Гермионе, он попытался снять её с мёртвой туши существа, но та резко развернулась, хватая Поттера за шею, перекрывая поток воздуха, и с силой впечатала его в стену, так, что на затылке тот час проступила тёплая кровь.
И смотрит на него. В упор. Из глаз, носа, рта тонкими полосками сочится чёрная жижа.
— Гермиона, — хрипло, почти задыхаясь, — это я, Гарри, слышишь? Я, это я, я…
Его голос действует почти сразу. Тьма рыкнула напоследок, забирая гнильё обратно в своё логово. Гермиона расслабляет руку, взгляд проясняется, сознание постепенно возвращается.
А глаза невольно смотрят ниже, где оцепеневший от страха, вжатый в угол, сидел Уизли.
Блядство.
— Твою ж мать! — в дверях возник Хопкинс, у которого на лице застыла кривая эмоция. Через секунду он сложился пополам, выблёвывая весь свой завтрак.
— Поттер, какого драккла здесь произошло? Грейнджер, это ты его, что ли…
— Хопкинс! Собери остальных, встретимся у входа! — Гарри смотрел на своего подчинённого, не понимая, какого чёрта он всё ещё стоит и пялится. — Живо!
Слов у Гермионы не нашлось не то что для друга, а даже для самой себя. Она была потеряна, истощена, выжата до сухой корочки. Но плотоядное удовлетворение её внутреннего зверя отголосками проносилось в сознании. Оно сыто. На неделю вперёд так точно.
***
Гермиона сидела в кабинете главы Аврората вот уже битый час. Сразу после рейда Гарри без слов отвёл её к себе, крепко держа за руку.
Никто из них не решался заговорить первым. Просто потому, что не было таких слов, чтобы описать всё, что творилось в голове. Грейнджер прокручивала воспоминания, пытаясь разглядеть их с разных сторон. Её не покидало перманентное ощущение, что всё произошедшее — это только её вина.
Нельзя всю жизнь прикрываться своим тёмным нутром. Нельзя позволять ему и на мгновение думать, что всё это без последствий будет спущено с рук.
Она металась. Живая часть её сознания хотела запереть себя в клетке, заколдованной всеми возможными охранными чарами, чтобы не было даже крохотной лазейки для побега. Хотелось заковать себя в стальные цепи, а на шею повесить медный ошейник, чтобы наверняка.
Она могла не остановиться на Химере. Неизвестно, каким чудом ей удалось прекратить это и не убить Гарри. А потом и Рона.
Гермиона не нашла в себе сил открыть рот и начать говорить с другом, потому что знала, может проболтаться, что в тот момент, когда она держала его за шею, ей хотелось, так хотелось крепче сжать ладонь до хруста шейных позвонков.
Чернота становилась сильнее. Карабкалась по позвоночнику, пуская корни прямо в ствол головного мозга. Гермиона это ощущала. И точно знала, что это только начало. В конечном итоге, в какой-то самый неподходящий день она сорвётся.
И Мерлин его знает, чем это всё может закончиться.
— Гермиона, — Гарри начал тихо, плавно выуживая её из потока болезненных мыслей.
Она подняла на него глаза. И плотину прорвало. Слёзы сами покатились из глаз, но выражение лица оставалось всё таким же, не выражало ни-че-го.
— Гарри, я могла убить вас, — больным шёпотом, остриём в солнечное сплетение.
— Не могла. Ты бы никогда не смогла этого сделать, — он говорил уверенно, понизив голос до выступившей хрипотцы. Он крепко обнял Гермиону за плечи, уложив её голову себе на грудь. — Никогда.
— Он не перестанет меня бояться. Я… Я его потеряла. И скоро могу потерять тебя.
— Позволь мне помочь тебе, — он взял её лицо в свои ладони, вытирая большими пальцами солёные дорожки.
Гермионе понадобилось четыре секунды, чтобы насладиться теплом его рук и заботой в глазах, чтобы после отвернуться и холодно произнести:
— Нет, Гарри. Этого не будет.
Она встала, смахнув с формы невидимую пыль, и молча вышла из кабинета, оставляя Гарри один на один со своими страхами за самых близких ему людей.
Вечером того же дня в окно Гермионы постучала министерская сова.
«Уважаемая Гермиона Джин Грейнджер!Вы вызваны на допрос с целью прояснения всех деталей рейда №15842 от 20 ноября 2006 года. Вы рассматриваетесь в качестве непосредственного участника в совершённом преступлении против магического существа. Допрос состоится завтра — 21 ноября 2006 года в 10:00, допросная комната №3. С уважением, глава Аврората — Гарри Джеймс Поттер.»
Чёрт.
Комментарий к Глава 3
Отношения между Драко и Гермионой здесь не совсем обычные. Их тянет друг к другу, но Малфой знает больше, чем говорит. Поэтому стоит немного подождать и перетерпеть эти качели. Я такое не сильно люблю, но моя история обязывает :( Простите, если кого-то это бесит так же, как меня.
========== Глава 4 ==========
Комментарий к Глава 4
Привет!
возможно, глава получилась немного скучноватой, но мы это компенсируем сполна следующей главой. надеюсь)))
приятного чтения!
— То есть вы утверждаете, что убили магическое существо заклятием Бомбарда Максима? Я верно вас понял? — уже в третий раз задавал вопрос низкий тучный мужчина с блестящей лысиной на голове и толстыми квадратными очками на носу.
Допрос начался уже, наверное, несколько часов назад. Гермиона не считала. Она то и дело повторяла одни и те же ответы, силясь не сорваться и не оторвать кому-нибудь голову. Пока в допросную комнату не вошёл этот противный допрашиватель.
Тогда это чувство выросло сразу вдвое.
Кингсли был очень озадачен отчётом, который подготовил ему Поттер после рейда. Во-первых ему не давал покоя истерзанный труп животного, во-вторых обстоятельства, при которых оно было убито. Ни для кого не секрет, что с Химерами мог справиться далеко не каждый. Плюс ко всему, слишком различны и туманны были показания остальных авроров, вызванных на это дело.
Гарри был зол и недоволен недоверием министра (хоть, оно и было оправдано). Мало того, что ему вчера пришлось отправлять официальное письмо Гермионе, так ещё и сейчас он наблюдает, как её допрашивают уже четвёртый час подряд.
— Да, вы всё верно поняли.
— При проверке вашей палочки мы не нашли этого заклинания. По правде говоря, там не было ни одного заклинания, используемого в то утро. Как вы можете это объяснить?
— Как я уже сказала миллион раз до этого, мистер… — Гермиона облокотилась руками о металлический стол, с презрением осматривая лицо напротив.
— Праудфут, — он закатил глаза.
— Так вот, мистер Праудфут, заклинание было выпущено не мной, а мистером Гарри Поттером, — она кивнула в сторону Гарри, который стоял, облокотившись о стену, сверля свирепым взглядом облысевшего мужчину. — И ко всему прочему, чтобы вы знали, палочка — последнее в списке, с чего нужно начинать, когда тебя прижимает к стене чудовище.
— По этой причине вы решили расправиться с ним вручную? — его тон на секунду показался Гермионе язвительным.
— Я ничего не решала, — слишком резко. — Я пыталась спастись. Спасибо мистеру Поттеру, который успел вовремя и выпустил Бомбарду. Уже тогда я была на волоске от смерти.
Мужчина долго думал, изредка поправляя свои очки, больше напоминающие маску для подводного плавания. Пока, наконец, не произнёс:
— Вы нанесли непоправимый ущерб популяции этих магических существ. В Греции осталось только несколько особей, что крайне…
— Что ж, на вашем месте я бы тогда расследовала какого чёрта это существо оказалось в Британии, когда должно быть в тысячах миль отсюда под тщательным наблюдением греческого отдела контроля магических существ, мистер Пра-уд-фут, — его фамилию Гермиона выплёвывала из себя по слогам, показывая свой ядовитый протест.
— Думаю, допрос окончен, — в комнату вошёл Кингсли. — Мы узнали всю нужную нам информацию. Благодарю за работу, мистер Праудфут. Мисс Грейнджер, можете быть свободны.
Ничего не сказав, Гермиона с высоко поднятой головой вышла вон из допросной комнаты, направляясь прямиком в кабинет Поттера.
Всё получилось.
С самого раннего утра Гарри излагал свой план. Он рассказал, что позаботился о выпущенном заклинании, провёл беседу с Хопкинсом, внушая ему сотый раз по кругу, что это не то, чем показалось на первый взгляд. Уэйн поверил.
С Роном всё было немного сложнее. Пришлось подпортить его воспоминания, взятые для изучения. Затуманенные и обрывочные — в отчёте они аргументировали это тем, что Уизли был до смерти напуган и мало воспринимал происходящее. Всё, что он помнил кристально ясно — это как Химера прижимала Гермиону к стене.
Она выдохнула.
Гарри поравнялся с ней, не говоря ничего. В полной тишине, сопровождаемые лишь стуком каблуков, они дошли до кабинета, где Гермиона сразу бросилась на Гарри, обнимая того за талию.
— Спасибо, — шепчет в шею.
— Гермиона, я попрошу тебя только об одном. Пожалуйста, используй палочку хотя бы на работе. У Кингсли было очень много вопросов. Боюсь, в ближайшее время ты будешь под наблюдением. И возможно, Праудфут потребует дисциплинарного взыскания из-за невыполнения прямых указаний, — он посмотрел на Гермиону, улавливая её вопросительный взгляд. — Передатчик. Ты им не воспользовалась, — он вздохнул. — Сегодня всё прошло нормально, но я не могу гарантировать такого итога в следующий раз.
Гарри был абсолютно прав. Их беспечность может привести к полному разоблачению. И тогда Гермионе не поможет ни Гарри, ни сам Мерлин.
— Ты поговорил с ним?
— Нет, прости, — Гарри нежно отодвинул её за плечи, отходя к окну и поворачиваясь к ней спиной. — Он не захотел со мной говорить.
Тяжёлый вздох послышался от обоих.
С каждым днём она всё больше теряла надежду. Она ускользала от неё, как вода сквозь пальцы, и Гермиона ничего не могла с этим сделать. Самым разумным сейчас будет дать Рону время. Как и себе, чтобы потом наконец собраться и поговорить с ним.
Это ведь не сложно, правда? Разговаривать с другом.
— Эй, Гарри, — Гермиона обернулась уже на выходе, — с годовщиной свадьбы.
И ушла. Гарри улыбнулся. Гермиона тоже.
***
Рабочая неделя после допроса тянулась слишком долго. Уже на следующий день Гермиона получила дисциплинарное взыскание. На две недели её отстранили от рейдов и патрульных выездов. Вместо этого ей было поручено заниматься всей документацией.
Могло быть и хуже.
Отчёты, письма, бланки, формы — всё это должно быть полностью заполнено, тысячу раз проверено и сложено в отдельные папки.
Предстояла уйма бумажной работы. В отделе магического правопорядка на заполнение важных бумаг обычно не тратили много времени. Оттого документация была в ужасном состоянии. Поэтому Гермиона, вспомнив своё прошлое: любовь к пергаментам, письму, запаху чернил, решила приниматься за работу.
Возможно, эта неделя даст ей время для размышлений. Ведь ей есть о чём подумать.
Слишком долго она бежала от своих мыслей.
Каждый новый день нёс в себе уж очень много событий, которые смешивались в кашицу, заражая разум ненужной информацией.
Всегда у Гермионы был порядок. В учёбе, в жизни, в голове. Но не сейчас.
Она сделала глубокий вдох.
Сейчас она живёт в полнейшем хаосе, бродит в нём, как в лабиринте. И неизвестно, найдёт ли когда-нибудь выход.
Кабинет, который ей выделили для временной работы, был катастрофически мал. Не было даже окна, поэтому он больше напоминал кладовку, чем рабочее место.
Посередине стоял большой деревянный стол, покрытый слишком толстым слоем пыли. С правой стороны пустой шкаф с открытыми полками. Где-то возле задней стенки наверняка можно было найти что-то дохлое.
А в углу стоял горшок с засохшим цветком.
Она обвела взглядом комнату и усмехнулась.
Примерно такая же атмосфера была сейчас в её душе.
Так же пыльно, пусто и мертво.
Гермиона подняла руку и уже хотела произносить про себя заклинание, как вспомнила, о чём её просил Гарри.
Глаза закатились сами по себе. Она потянулась к кобуре, вынув оттуда палочку. Магия вмиг приятно обожгла пальцы.
Было в этом что-то своё, прекрасное, как бы виртуозно она не владела невербальной магией. Но палочка была слишком мягкой.
Слишком мягкой для той, которая сидела за кулисами её сознания, ожидая своего выступления.
— Экскуро.
Простейшая руна, плавный взмах кистью — и в кабинете более или менее можно находиться. Гермиона стояла и смотрела на горшок с цветком, прикидывая, что с ним сделать. Одна её часть твердила, что его нужно каким-то образом оживить и ухаживать за ним, второй же было откровенно наплевать.
Осталось только решить, какую свою часть послушать.
Гермиона услышала, как сзади скрипнула дверь.
— Мисс Грейнджер, — противный лысый мужчина с огромной стопкой папок зашёл в кабинет. Он бегло осмотрел помещение. Ему не понравилось. Он даже не закрыл за собой дверь, видимо, чтобы сбежать отсюда поскорее.
Гермиона ничего не ответила на обращение. Только провела его безликим взглядом, задерживаясь на стопке бумаг.
Работы было очень много.
— Это всё вам. У вас есть ровно две недели на выполнение этого плана, — он протянул ей пергамент, в котором обозначили крайние сроки сдачи каждого вида документации.
Гермиона не приняла пергамент из его рук.
— Можете положить на стол.
Мистер Праудфут демонстративно фыркнул, кинув пергамент на стол. Он, больше ничего не сказав, развернулся на каблуках и со слишком задранным подбородком вышел вон.
Индюк.
***
Дни сменяли друг друга.
В субботу, придя в больницу Святого Мунго, зелье ей выдал дежурный целитель.
Гермиона была довольна. Не нужно было лишний раз забивать себе голову ненужными мыслями.
Прошла почти неделя, Малфой с ней не связывался, а значит, это прошло у обоих. Это было просто минутное помутнение.
Началась новая рабочая неделя. Снова бумаги, пыль и маленький затхлый кабинет.
В голову снова лезли мысли, но в этой маленькой коробке было сложно даже дышать, не то что думать. В какой-то момент это начало её дико раздражать. За полторы недели, что она здесь просидела, в жилах накопилось слишком много энергии. Она требовала выхода наружу, всплеска, прорыва. Пробежек по утрам не хватало для этого. Было нужно больше.
Ладони начало покалывать, а в спинном мозгу зародилась знакомая вибрация.
