сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)
— Или просто так? — Гермиона прищурила глаза.
Он молчал всего несколько секунд. Но для Грейнджер это была целая вечность.
— Я интересуюсь, как целитель, — Малфой спустился с последней ступеньки, подходя ближе к Гермионе, у которой от этой фразы мотыльки по одному уже начали дохнуть, но, — только в пределах Святого Мунго. Сейчас я интересуюсь просто потому, что хочу знать.
Он подошёл очень близко. Единственное, что было сейчас между ними — тягучее ожидание. А мотыльки уже затевали внутри ураган. Тянулись к Драко, как к свету.
— Теперь мне ещё лучше, — Гермиона не хотела ждать. Она сократила это ненужное им обоим расстояние, поднялась на носочки и прильнула к его холодным губам. Нежно так, почти невесомо.
Её игра, которую она затевала ещё совсем недавно, ушла на самый задний план. Не хотелось сейчас играть. Хотелось жить. Потому что нормальная жизнь для неё — это роскошь. Непозволительная роскошь, которая может оборваться в самый неподходящий момент. И ею нужно пользоваться.
Драко, похоже, думал точно о том же самом, потому что ответил на поцелуй незамедлительно. Здесь не было страсти, похоти или необузданного желания. Была забота, нежность и спокойствие. Поцелуй был таким, будто они заново друг друга узнавали.
Гермиона чуть приоткрыла рот, пуская его тёплый язык внутрь. Они растягивали этот поцелуй, как самый потрясающий нектар. Холодными большими руками Драко обхватил лицо Гермионы, отрываясь от горячих губ. Глаза в глаза. Снова.
— Я принёс тебе шоколад.
— Не люблю шоколад.
Он лишь хмыкнул. А после оставил ещё один короткий поцелуй на розовых губах.
— Доброй ночи, Грейнджер.
— Доброй ночи, Малфой.
Гермиона действительно никогда не любила шоколад. А в Лондоне, наконец, пошёл снег.
***
В старой обшарпанной квартире на окраине города с ободранными обоями и прогнившими оконными рамами горела лишь одна керосиновая лампа, стоящая на маленьком столике посреди комнаты. Желтоватый тусклый свет еле-еле освещал пространство, но только благодаря ему было заметно вяжущее ожидание, разливающееся в воздухе.
Возле дальнего окна стоял мужчина, постукивая ногой быстрый ритм и нервно поглядывая на наручные часы. На встречу опаздывали уже на три минуты, что так сильно раздражало и выводило из себя. Такая безответственность могла нарушить все планы! Резкий звук открывающейся входной двери остановил его невроз, и в комнату вошёл молодой парень, громко топая массивными ботинками.
— Наконец-то, — прорычал мужчина. — Достал?
— Да, вот, — парень протянул пузырёк с тёмной жидкостью внутри. — Это может сработать?
Мужчина вертел в руках склянку, размазывая вязкую жидкость по стенкам. В свете керосиновой лампы она была коричневой.
— Проверим на приёме. Но, если Уизли всё правильно помнил, — он хмыкнул, пряча пузырёк во внутренний карман дорогой мантии, — это должно сработать.
Комментарий к Глава 8
Хочу поделиться ссылкой на коммерческую печать https://t.me/ww_wizard
Печать любимых фанфиков с иллюстрациями!
И заходите на кофеёк в https://t.me/RCFicbook ❤️ Работы на любой вкус и фандом!
========== Глава 9. Часть 1 ==========
Комментарий к Глава 9. Часть 1
приветик :)
глава получилась больше, чем я ожидала, потому я решила ее разделить на две части. и вторая будет завтра!
не оставлю же я вас без сладенького 😏
приятного аппетита!
Лондон под покровом белого снежного покрывала выглядел как самое настоящее волшебство, с которым Гермиона не была знакома до одиннадцати лет. Снег мягко хрустел под зачарованными кроссовками. Сегодня пробежка состоялась намного раньше обычного, чтобы у маглов в здешнем районе не возникало лишних вопросов.
Сон впервые за долгое время был крепким и спокойным. Точную причину Грейнджер ещё не определила. Это вполне могла быть плитка шоколада, съеденная на ночь. Либо блондин. Да, Грейнджер ещё не решила, но точно знала, что какой бы ни был резон, итог остаётся неизменным: её настроение и самочувствие действительно были в полном порядке. Даже лучше.
Бедро со вчерашнего дня уже почти зажило. Мази и зелья действовали безотказно. Гермиона ещё раз сделала пометку в голове о том, каким талантливым всё же был Малфой. Внутри теплилось чувство даже некой гордости, уважения и радости. Она действительно была рада за Драко. За то, что он смог найти своё место в этом огромном мире. Что смог через всё пройти и не сломаться.
В Министерство Гермиона пришла в приподнятом настроении, даже одежду подобрала соответствующую. Широкие черные брюки с завышенной талией, объемный бежевый свитер с широкой горловиной и рукавами, длинное чёрное шерстяное пальто, которое слишком долго пылилось в её шкафу, сапоги на высоком толстом каблуке и огромный шарф из кашемира песочного цвета. Давно. Очень давно Гермиона не надевала что-то помимо чёрного. В какой-то момент чёрный стал частью её самой. Удобный, комфортный, практичный, а главное — очень подходящий.
Но её тёмное нутро уже второй день было в полном ауте, и Грейнджер не могла этим не воспользоваться.
По холодным коридорам она шла уверенным твёрдым шагом, направляясь в кабинет к Гарри. Накануне он связался с ней и сказал, что будет ждать с утра у себя. Его помощница, которую ещё недавно Грейнджер в большинстве случаев игнорировала, сейчас показалась очень милой девушкой. Гермиона даже улыбнулась ей, когда говорила, что ей назначено и Гарри уже должен её ждать.
— Может быть, чаю или кофе, мисс Грейнджер? — миловидная помощница окликнула Гермиону, когда та уже собиралась входить в кабинет.
— Я бы с радостью выпила чашку чёрного кофе. Спасибо, Эмилия, — искренняя улыбка тронула губы обеих девушек.
Гермиона чувствовала некую свободу, когда изнутри ничего не царапало рёбра. Дышать стало легче, даже воздух стал вкуснее. А Эмилия просто не помнила даже, когда в последний раз видела мисс Грейнджер такой. От неё не хотелось спрятаться, не хотелось отводить взгляд и понижать голос. Сейчас на неё хотелось смотреть и восхищаться.
Зайдя в кабинет, Гермиона застыла. На диване сидел Гарри, и в этом не было ничего необычного. Но напротив него в кресле компанию ему составил Рон. На секунду сердце ухнуло вниз, а дыхание прервалось. Грейнджер не знала, что делать. Рассказ Гарри о том, как Рон переживал за неё, всё ещё был свеж в памяти. Она понимала, что как бы он не боялся за неё там, сейчас он мог скрыть эти чувства, не показывать. Позволить Гермионе думать, что он до сих пор не готов снова вернутся в её жизнь.
Но вместо этого:
— Доброе утро, — его голос был непривычным, он сделал лёгкую паузу, прежде чем продолжить, — Гермиона. Ты отлично выглядишь.
— Привет, Рон. Спасибо, — хрипло, то ли от неожиданности, то ли от волнения. — Гарри, доброе утро.
Она так и осталась стоять у двери, не зная, что делать дальше. Рон совсем не собирался уходить, но и она пришла в то время, когда попросил Поттер. Неужели это значит, что они будут здесь втроём? Ладони немного вспотели, но Гермиона не подала виду. Она переживала. Это давно забытое чувство сейчас с неимоверной силой атаковало её тело. Грейнджер так долго ждала этой возможности, что когда это наконец произошло, она растерялось и стояла истуканом, как провинившийся ребёнок.
— Гермиона, — голос Рона выволок её из пучины мыслей. Она увидела, как он встал с кресла и сделал шаг к ней навстречу. Внутри всё застыло. — Я бы хотел извиниться.
— Тебе не за что извиняться, Рон, — слишком резко. Нет, не этого она ждала. Ей не нужны никакие извинения. Ей нужен её друг.
— Дослушай, пожалуйста. Я хочу извиниться за то… за то, что в самый трудный момент твоей жизни меня не было рядом. Я обязан, чёрт, обязан был тебя поддержать. Обязан был… заботиться о тебе, — он облизал пересохшие губы, сглатывая ком в горле. — И мне очень жаль, что я повёл себя, как настоящий трус, — он не отводил от Гермионы своих голубых глаз. Смотрел, а она не видела там и малейшего намёка на страх.
— Ты очень дорогой для меня человек, Гермиона. Гарри, он… он мне рассказал всё, через что тебе приходится проходить каждый день, и я, чёрт, я совершенно не представляю, откуда ты берёшь силы, чтобы оставаться собой, — он перевёл дыхание. Его речь была сердечной и чертовски искренней. На глазах у обоих выступила солёная жидкость. — Я такой идиот. Мне так жаль, Гермиона, так охренительно жаль… — он не договорил.
Гермиона набросилась на него с самыми сильными объятиями, на которые была способна. Тепло его тела было таким родным, а запах корицы невольно напомнил о прошлом. О том, что она всегда чувствовала себя в безопасности рядом с ним. Рядом с ними обоими. С её Гарри и Роном. Через сколько дерьма бы они не прошли. Они всегда оставались вместе.
Прошлым вечером Рон прислал ему сову с коротким письмом, в котором он написал: «кажется я знаю, что должен сказать». Гарри этого было достаточно, чтобы в полной мере понять намерения друга. Он ждал этого не меньше, чем ждала Гермиона. Держа в руках распечатанное письмо от Рона, второй рукой он писал письмо Гермионе с просьбой о встрече утром.
Поттер всё так же сидел на диване, но теперь в его глазах стояли слёзы счастья. Ведь что это, если не счастье — видеть двух самых близких ему людей, которые, наконец, нашли дорогу друг к другу. Гарри искренне верил, что с этого момента всё обязательно должно наладиться. Он сделает для этого всё.
***
20 сентября 2006 года
Стэнли Праудфут всегда считал себя умным, находчивым и харизматичным мужчиной. Мама в детстве всегда повторяла ему, что он лучше всех и таковым должен оставаться. Этим он и занимался.
Каждое утро он проводил у зеркала по меньшей мере полчаса, чтобы привести в порядок свои волосы на затылке, побриться и хорошенько смазать лицо бальзамом. И вовсе неважно, что после него лицо сильно жирнело, зато был вкусный аромат, да и сам бальзам стоил целых шестьдесят галлеонов. Он отдавал за него треть своего заработка ежемесячно, но так и не смог отказаться от привычки былой жизни.
В одежде Стэнли предпочитал изысканность и лоск. Все костюмы были сшиты на заказ. Он покупал их в комиссионном магазине на углу дома. Его магия почти идеально приспособила одежду под нужный размер, хотя кое-где швы на рубашке расходились. Но кто это заметит под пиджаком? С незапамятных времён его аврорской службы он немного поднабрал в весе, хоть и старался как минимум раз в неделю посещать спортивный зал, но он был уверен, что эти несколько килограммов остались незамеченными для окружающих за бравадой его харизмы и обаяния.
Стэнли Праудфут был примерным работником Министерства и день, и ночь вот уже на протяжении пятнадцати лет! Безукоризненно выполненные поручения, ответственный подход к любой работе, даже к той, что, по его справедливому мнению, совершенно не была достойна его выдающихся умений. Но, сцепив зубы и натянув на лицо вежливую улыбку, Стэнли брался за всё, что предоставляло ему для работы начальство. Он это делал, чтобы после собственного позора, который настиг его совершенно несправедливо, благодаря Избранному Поттеру, снова подняться в глазах главы Аврората — теперешнего Министра Магии. Кингсли Бруствер тогда чётко выразил свои мысли относительно аврорской лицензии Праудфута, что совершенно не давало ему теперь ни единого шанса на проявление своевольного поведения.
Манящая его, новая, как только выпущенный в оборот золотой галлеон, должность в Международной Ассоциации Авроров была для него долгожданным призом за старания, проявленные в течение стольких лет. Стэнли свято верил в то, что его вознаградят по праву, предоставив такую возможность — представлять Англию на международном уровне среди служителей магического правопорядка.
Международная Ассоциация Авроров было первостепенной важности делом, которым занялись Министерства Магии по всему миру после окончания Второй Магической войны. Было крайне необходимо создать нечто, что бы обеспечило больше точек соприкосновения между отделами магического правопорядка.
После хаоса и бардака, который навели ПСы, будучи у власти за тот короткий период времени, всеми странами, прямо и косвенно участвующими в войне, было принято решение о необходимости каждой из стран иметь общий доступ к любым архивам и информации других стран на уровне Аврората без выматывающих и длительных манипуляций.
Эта программа позволяла аврорам из разных отделов обмениваться важным опытом. Это давало возможность расширить пределы их умений и, ко всему прочему, давало ряд привилегий в виде внештатных порт-ключей в любую точку мира, аврорской лицензии без ограничений, улучшенной формы и программы специальных тренировок, включающую обращение с холодным и огнестрельным магловским оружием.
Эта программа была в разработке очень длительное время и хранилась в строжайшем секрете. Но не от Стэнли.
Он прослышал об этом случайно у кабинета Кингсли и с тех пор делал ещё больше для будущего одобрения его кандидатуры на эту должность. Ведь представитель от Великобритании может быть только один. С впечатляющими физическими данными, аналитическим складом ума, умением мыслить и действовать холодно в экстренных ситуациях, да ещё и с прекрасной рекомендацией от непосредственного начальства.
Стэнли Праудфут подходил под этот список идеально. Осталось лишь дождаться прямого одобрения самого Министра, и дело в шляпе. Он вернёт себе былое величие в глазах сослуживцев, снова станет на хорошем счету в самых известных барах Лондона и вернётся к индивидуальному пошиву одежды, на которую сейчас у него банально не хватало денег.
Офисная работа в отделе правопорядка, даже с дополнительными часами работы допрашивателем, не приносила Стэнли желаемого заработка. Чего не скажешь о должности английского представителя Международной Ассоциации Авроров. Там доход был баснословен.
Стэнли закончил свои сборы в ванной комнате, предвкушая будущий разговор с Министром. Кингсли отправил ему личную сову вчера вечером с приглашением на беседу. От приступа неконтролируемой радости Стэнли не смог устоять на ногах, плюхнувшись на ковёр гостиной. О, нет. Он просто оступился, не заметив край загнувшегося ковра.
Для судьбоносной встречи была выбрана самая чистая рубашка с наименьшим количеством испорченных швов, новая пара носков, коричневый шерстяной костюм, который умелая палочка Праудфута скорректировала на три размера больше, и пара туфель из драконьей кожи, которые он ежедневно носил на работу вот уже пятнадцать лет.
Аппарировав в Министерство через камин, Стэнли Праудфут летящей походкой направился в офис Кингсли. По пути ему встречались сотрудники разных отделов, он чинно со всеми здоровался, кивая головой, с невозмутимым видом на лице.
Его предчувствие будущей, такой близкой, лучшей жизни окрыляло и заставляло делать такие вещи, как приветствовать совершенно ему незнакомых людей. Но к чёрту это. Скоро Стэнли станет настоящей шишкой в Министерстве, и о нём все будут говорить. Задрав нос повыше, чеканя каждый шаг, Стэнли добрался до нужного кабинета, громко здороваясь с секретарём, которая сидела и попивала горячий чай, совершенно не обращая внимание на важного гостя.
— Кхм, кхм, миссис… Джорджия, — Стэнли вовремя себя исправил, выкрикнув имя секретаря вместо положенного обращения по фамилии. Если он собирался соответствовать своей будущей должности, он должен начинать прямо сейчас. Его должны уже уважать и пресмыкаться перед ним. — Попьёте чай вне рабочего времени, то есть на перерыве! Сделайте мне чашку тёплого, я повторюсь, именно тёплого чая с молоком и ложкой мёда, занесёте в кабинет.
Стэнли совершенно не заметил ошарашенного лица миссис Эванс, которая хоть и была вдвое младше него, но уже имела двоих детей и совершенно точно зналась на деталях воспитания, которые не помешало бы освежить в памяти посетителя.
Зайдя в кабинет без стука, пока ещё допрашиватель стал свидетелем заканчивающегося разговора между Кингсли и Поттером.
— Мистер Праудфут, доброе утро, мы ещё не закончили, вас пригласят, — голос Кингсли был низким и строгим, отчего у Стэнли по спине пошли мурашки. Он уважал этого человека, временами даже боялся, потому совершенно не хотел становится на пути его агрессии.
Стэнли что-то промычал и попятился к двери, где его уже ждала миссис Эванс.
— Мистер Праудфут, попрошу вас впредь контролировать свой тон при общении со мной. Я не ваша секретарь и не ваша подружка, зарубите себе на носу. Чай сможете попить в буфете на перерыве, там его готовят по любым предпочтениям гостей, а пока, — она жестом указала на кресло у стены, — присядьте и ждите своего назначенного времени для визита, — Стэнли хотел было огрызнуться на это вопиющее обращение к нему со стороны низшего класса работников, как вдруг, — молча!
