Текст книги "Проект: Полиморф. Созданный монстр. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Liziel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

По большому счету всем землевладельческим семьям Флайтона это выгодно! Колония давно самодостаточна и ее отделение было лишь вопросом времени. Но здравомысленно такой шаг продвигается обычно через сенат. Долго, муторно, может, целое поколение, пока законодательно система все не взвесит и не пропишет все заплатки в экономике обеим сторонам.

Кому-то либо надо решить все быстро, либо за шумом хотят что-то спрятать.

Роккон пока хранит нейтралитет и терпит болевой удар по казне. Но как долго это продлится? Если акции на Флайтоне возымеют успех, то вторая колония поспешит отхватить и себе кусок независимости.

Может, инициатива пошла оттуда? Роккон давно мечтает отделиться от Цинтерры, и на примере Флайтона вполне способен протестировать свои коварные замыслы. Подставить соседа и посмотреть, как отреагирует метрополия. Это вполне укладывается в образ того мирового жлоба, который ныне руководит Рокконом.

Но Ашир не был бы отправлен в чужую систему, если бы мыслил так примитивно и не копал бы глубже.

Мимолетно похвалив и подбодрив сам себя, глава «Амины» улыбнулся и пружинисто вскочил с дивана.

Кто-то мешает его работе. Кто-то тормозит его дело. Кто-то баламутит его поле деятельности и Его систему. Ашир не заметил, как этот «кто-то» перерос в его восприятии в противника, а все действия расценил как личный вызов.

Улыбаясь, Ашир ходил по покоям, как вдруг его окликнул знакомый голос.

– Тэнэ Аэссаш!

И не успел мужчина повернуться, как сильные руки сгребли его в объятия. На Ашира словно разом вылился энергетический компот, приправленный искрами счастливых эмоций. Племянник не скупился на впечатления, и артанец потеплел, смягчился в душе и даже прикрыл глаза, подставляясь под сочную силу, как ктэры под лучи солнца.

– И я скучал, Кири, – добродушно ответил Ашир, так и стоя в объятиях.

Племянник счастливо улыбался, потираясь щекой о плечо соплеменника и отстранился только тогда, когда первый холодок обратного оттока энергии тронул кожу. Природа брала своё назад.

– Ты с охоты, – догадался Ашир, когда Кири смущенно ухмыльнулся и отошел на пару шагов, прибирая свой фон.

– Да, – парень качнул куда-то назад головой. – Попутно улаживал несколько дел и решил себе не отказывать. Как ты добрался? Сегодня без сложностей?

Ашир знал, что племянник не любит вдаваться в подробности своего питания из-за него и не настаивал на подробностях.

– Все в порядке, – заверил старший. – Но проверки на цинтеррианских космопортах становятся строже. Я думаю, твоим парням лучше перестраховаться и не прилетать за мной в метрополию. Лучше договориться о пересадке где-нибудь на туристических базах. Траниан, Плагна…

– Не беспокойся, тэнэ, – отмахнулся племянник. – У нас чистые документы, и про Фарэю никто не узнает.

После чего Кири отправился к высокому шкафу в покоях и, открыв деревянную дверцу в багряных природных оттенках, извлек на свет бутыль в самой настоящей соломенной плетеной обертке.

– Что это? – спросил Ашир, подозрительно косясь на непрозрачную жидкость, разливаемую племянником по двум низким квадратным бокалам, взятым оттуда же.

– Кровь девственниц, – глазом не моргнув, ответил парень.

– Что?! – тут же выпалил Ашир, сморщив нос.

Кири поднял на него укоризненный взгляд, а потом прыснул и рассмеялся.

– Да я пошутил! – продолжил тихо хихикать племянник. – Но у тебя было такое доверчивое лицо… Извини! – после чего протянул один бокал и закупорил бутылку. – Но эффект от него такой же целебный…

Ашир недоверчиво взял бокал и принюхался. Хоть эти покои ему и выдали в персональное пользование, мужчина не имел привычки лазить во все шкафы и емкости. Так и получилось, что о наличии бара в добротном шкафу из красного фарэйского дерева он не знал. Ладно, честнее сказать, Ашир не исследовал ранее гостиную, а обычно шел сразу напрямую в спальню.

Попробовав странный напиток, Ашир был приятно удивлен вкусом и питательной крепостью. Насыщенный букет отдавал терпким ароматом сладкой древесной коры, и в то же время сочностью разливался по нёбу, как будто в брожении участвовали пряные травы.

– Вкусно, – вынес вердикт Ашир, видя, как племянник жадно ждет его реакции.

– Недавно начали у нас тут наверху гнать по новому рецепту, – ответил довольный племянник. – Я сам подбирал состав. Скоро выпустим первую партию на рынок. Спрос обещается хороший, – и как итог после паузы сказал главное пояснение. – Мы еще больше разбогатеем.

В отличие от Кэрейта, Ашир всегда был сторонником тезиса, что к каждому народу и к каждой нации должен быть свой подход. И если на Фарэе и может существовать какой-то легальный бизнес, то крутиться он будет вокруг бухла.

Поэтому задумку племянника с легализацией своих заработков Ашир слепо одобрил и мысленно завещал фарэйцам и дальше заливать в себя.

– Слышал последние новости? – спросил Кири, жестом предлагая Аширу сесть на диван. – Флайтонские безымянные корабли оккупировали Фхину. Рокконианский защитный кордон отказался идти в самоубийственную атаку и отступил. Теперь планета и вся термоядерная промышленность на ней под прицелом. О переговорах пока речи не было.

Ашир чуть не поперхнулся при первых словах. Когда они успели?!

Кири опечаленным от этого факта не выглядел. Растерянным немного, но и все. За бодростью и вечным жизнеутверждающим видом рыжий племянник, казалось, привык прятать все сторонние эмоции.

– Но зачем?! – вырвалось у Ашира в недоумении.

Племянник пожал плечами.

– Полагаю, для того, чтобы выставлять Цинтерре уже свои условия, – жестикулируя бокалом, отозвался он. – Да, выглядит грубо и резко, но этот беспрецедентный случай может сработать. Цинтерра скорее обратно снизит налоги, чем лишится такой колоссальной промышленной базы.

Ашир уныло поставил свой бокал на столик и, забравшись в кресло с ногами, обнял колени. Племянника на мгновение встревожило состояние родственника, но глава «Амины» пояснил все сам.

– Это все очень странно, Кири. Так… не должно быть.

Парень нахмурился, но не стал сбивать с мысли.

– Я слышал, что на Флайтоне начался корабельный дефицит из-за того, что многие перевозчики оказались не в силах платить налоги. Частники уж точно встали на верфях. Но Фхина… целая планета!

События не укладывались в голове у Ашира. Мелкие бунты стремительно перерастали в нечто куда более серьезное.

– Тэнэ, я считаю, что чего бы они не добивались, они поступили очень умно со своей точки зрения, – высказался племянник, закатывая рукава черной рубашки и оголяя множественные фенечки на запястьях. – Блокировав Фхину, они поставили под угрозу сотню лет труда. Сам Флайтон ничего почти не потеряет, если лишит Федерацию такой промышленной базы. Зато сильно пострадает метрополия, которая от нее зависима, как от своего главного «грязного» придатка. Это очень хороший ход со стороны Флайтона. Очень болезненный для метрополии. Другое дело, что теперь Цинтерра отправит ОКФ на перехват безымянных кораблей. Но, полагаю, флайтонцы предусмотрели этот вариант, и за каждый сбитый свой корабль будут подрывать сотни квадратных километров Фхины. Это не сложно с учетом мощных энергоячеек, на которых там все работает.

– Но почему рокконианские корабли отвернулись и сбежали!? – возмутился Ашир. – Почему не остановили Флайтон? Ведь если они там хоть что-нибудь разнесут, то это будет катастрофа планетарного масштаба!

– Я слышал, как мои парни наверху обсуждали, что охранный кордон просто не мог стрелять, – потупив взгляд на бокал, ответил Кири. – Я не силен в космических боях, но, говорят, к делу привлекли лучших навигаторов. Их корабли всплыли под флотом Роккона, и планета оказалась на линии огня. Кордон не мог стрелять на поражение ничем серьезным, потому что любой промах по кораблям попал бы в заводы.

– Все равно должны быть способы для таких боев! – воскликнул глава «Амины». – Должны быть какие-то тактики… Какое-то особое вооружение, которое не долетает до планеты.

– Тэнэ, – мягко обратился Кири. – Корабли Федерации еще никогда не участвовали в полномаштабных войнах друг с другом над планетами…

Ашир от изумления даже отвесил руки. Почему-то такой простой факт до него дошел только сейчас.

А ведь действительно. Всё, что он раньше слышал, всё, о чём читал, то были сражения либо в глубоком космосе, либо с преимуществом одной стороны наверху. Корабли ОКФ прилетали к планете и просто точечно стреляли по неприятелю, возомнившему, что достаточно хорошо спрятаться, чтоб их не достали. В остальных случаях в бой шли механоиды или их «усовершенствованные модели» – полиморфы.

Теперь настал момент, когда космические флотилии решили, наконец, испробовать свои силы на полную. Число боевых кораблей перевалило за круглую цифру, верфи усовершенствовали работу и ускорили процесс стройки. Ну да, конечно, теперь можно и повоевать! Теперь есть с чем воевать!

Ашир помассировал пальцами лоб, когда картинка у него полностью сошлась. Из раза в раз цивилизации идут по одинаковому пути. Постоянно все заканчивается одинаково. И не важно, о ком идет речь. Будь то старшие виды, низшие виды, технические цивилизации или энергетические. Да хоть железный век с мечом и стрелами! Стоит всем нарастить военную мощь, как сразу появляется повод ее применить!

– Аэссаш? – осторожно позвал Кири, заглядывая родственнику в глаза.

– Я не могу понять одного, – заговорил Ашир. – Кто все это начал? Кому это выгодно? Пока все указывает на Роккон. Даже то, что их корабли отступили.

– Нет, это не они, – отрезал племянник, сделав большой глоток.

– Поясни.

– Рокконианское элитарное правительство не стало бы вести такую игру, – высказал Кири. – Считай, это не в их стиле. Они слишком… горды, хоть и амбициозны. Они бы не стали подставлять Флайтон в качестве первой мишени, потому что такая подлость и работа исподтишка им не свойственна. Рокконианские старые семьи не из тех, кто любит дергать за нити. Они слишком сосредоточенны на своих достижениях, своих правах, своей непогрешимости и репутации. К тому же, они пострадали от цинтеррианских нововведений сейчас не меньше. Только терпения у них больше, и граждане менее склонны к беспорядкам.

– Предположим. Тогда кто? – нахмурился Ашир. – Борд? Вряд ли. Хотя идея заманчивая. Бордианские силы пока не пострадали от всей этой смуты, и вряд ли пострадают вообще.

– Пока сенаторы Борда даже поддерживают решения метрополии, – задумчиво изрек племянник. – Но ты, кажется, упускаешь, с чего все началось.

– С пиратского обострения, – буркнул Ашир.

Кири прикусил свой острый коготь, припоминая все связанное.

– Я тоже одно время думал, что Борд – это хороший инициатор в пиратской среде. С тем затишьем, которое у них сейчас на планете и с той закрытой обстановкой можно проворачивать все, что угодно.

– У Борда большие счеты к Цинтерре, если я правильно помню, – добавил Ашир почти довольный догадкой.

– Большие, – согласился Кири. – Но я все равно с трудом могу представить бордианских агентов. Они очень замкнутый народ, и их не любят по всей Федерации. Только здесь на Фарэе их принимают охотно. Но они не задерживаются. Прилетают на Рынок, покупают все, что нужно и сваливают к себе.

– Мы что-то упускаем, – мрачно заключил Ашир.

– Явно больше, чем весь правительственный аппарат метрополии, который, наверное, роет всё, чтобы зацепиться за инициаторов, – бессильно развел руками Кири. – В любом случае Фарэе весь этот конфликт только на руку. Как и нам, тэнэ. Да, небольшие сложности с ресурсами тормозят стройку, но мы с тобой получаем больше, с рейдеров, которые охотятся на корабли в числе этой волны.

Ашир негодующе постукивал пальцами о пальцы, слушая племянника в пол-уха. Полномасштабная война людей ему сейчас была не выгодна. Рано. Пока слишком рано, и эти люди только зря просрут все его машины.

– Кому еще это выгодно? – который раз по кругу вернулся Ашир к старому вопросу.

– О, тэнэ… – племянник закатил глаза к потолку. – Да кому угодно. Наши догадки не больше, чем теории. С тем же успехом можно выйти на поверхность и ткнуть пальцем в первого фарэйца. Но лично я не верю ни в Роккон, ни в Борд. Я скорее приму, что Флайтон самолично начал беспорядки, чем повелся на поводу чьих-то мотивов. Но если тебе хочется услышать иное, то вот тебе еще мое мнение. Вряд ли к суете имеет отношение Энвила. Разве что, они бы мечтали вытеснить Флайтон с рынка, как главного конкурента в сфере продовольственного сбыта. Что же касается Тории, то они никогда раньше не лезли в дела остальных планет, и вряд ли что-то должно было измениться. Я даже больше поверю, что в беспорядках замешана Артана, потому что их нелегалы тоже попадались на радарах фарэйцев, а списанную с учета технику старого поколения обожают все пираты. Которые, к слову, своей активностью мотивируют друг друга на развал Объединенного Космического Флота.

Ашир слушал задумчиво, кивал, соглашался с каждым словом. Но отчего-то отсутствующая шерсть на загривке все равно вставала дыбом при этом монологе. Очень уж складно выходило все у племянника, который на памяти главы компании не отличался любовью к устоявшимся слухам и официальным мнениям.

– Кири, – чуть поддал резкости в голосе Ашир и заметил, как соплеменник напрягся. – Что ты мне не договариваешь?

– Прости, не понял, – мотнул головой парень.

Но Ашир все равно заметил мимолетный скачок фона, когда Кири закрылся от восприятия.

– Я рассчитывал получить от тебя трезвое и непредвзятое размышление,– начал глава компании. – Но слышу лишь стандартное расхожее мнение федерала.

– А какое у меня может быть мнение, тэнэ, если я родился как федерал и тут вырос, – тепло улыбнулся парень, с непонимающей ласковой интонацией в голосе.

Ашир помолчал какое-то время, пристально глядя на молодого нечеловека, а потом все же обреченно вздохнул и примирительно улыбнулся в ответ. Да, родная кровь не то, на чем стоит практиковать допрос. И нет причин быть с пареньком столь резким в словах. Расстроится еще зря. Обидится. А в их тесном и маленьком кругу ни к чему лишние расстройства и глупости из-за недоверия. Им стоит ценить, то, что у них есть.

В итоге Ашир, покачал головой, успокаиваясь на сказанном, опустил глаза, разрывая контакт, и… поймал себя на глупости. На идиотском и самом настоящем навязанном чувстве. На котором он повелся, как типичная жертва.

– Кири… – добавив грозные нотки в голос, позвал Ашир. – Выключи свое очарование и скажи, что ты от меня скрываешь.

– Не надо, Аэссаш, – понимая, что обман не удался, голос племянника преобразился как по щелчку, исключив любые теплые ноты и давление на родственные связи. – Не заставляй меня отговаривать тебя.

– Отговаривать?! – изумился Ашир, разом выпрямившись в кресле и поддавшись вперед, держась за подлокотники. – От чего отговаривать? Я все равно узнаю, так не вынуждай меня злиться.

Кири наморщился и отвел глаза. Последний флёр очарования слетел, как не бывало. Теперь это был уже не льнущий к вниманию паренек, обделенный семейным счастьем. Сейчас Ашир видел в нем полноценного равного напарника. Независимого. Сильного. Но отчего-то испуганного и пытающегося это скрыть.

– Я не хочу, чтобы ты влезал в эту историю с конфликтом, – неохотно сознался племянник, даже изменив тембр своего голоса и убрав из него воркующие тона. – Не пытался раскапывать истину. Потому что не представляю, с кем ты можешь столкнуться.

– Ты прекрасно знаешь, что я могу за себя постоять, – мрачно ответил Ашир, деликатно умолчав про некоторые казусы, вроде рокконианского космопорта.

– Нет, ты не понимаешь… – отводя глаза, мотнул головой младший, все еще не в силах выдавить из себя главное.

Ашир решил чуть ослабить настойчивую хватку и зайти к вопросу спокойнее. Достаточного и того, что он уже вышел на верный след. А Кири повторно не будет пытаться ломать ему мозг. Хотя мог бы, а Ашир был бы не в силах ему противостоять.

– Племянник, – начал он миролюбиво. – Я понимаю, что ты боишься за меня. Но я не глуп, чтобы соваться везде самолично. Подумай об этом с другой стороны. Скажи, кого мне опасаться, чтобы я даже случайно не перешел дорогу тем людям.

Парень страдальчески нахмурился от такого подлого приема, но дальше одним словом объяснил Аширу всё.

– Тория.

Глава компании изумленно вытянул лицо. Конечно, он и сам предполагал, что этот мир и его жители требуют особого подхода и внимательности, но не спросить племянника о причине его выводов не мог.

– Что ты уже знаешь?

– Я не хочу…

– Кири, – настоятельно позвал Ашир.

– Это лишь мои догадки. Нет никаких фактов, нет явных хвостов, – заговорил парень довольно быстро. – Ты знаешь, у меня большие связи в сомнительных областях, в том числе и в финансовой сфере. Я не из тех офисных аналитиков, которые не видят дальше своего монитора. Я в основном практик и пират, с доверенными людьми на разных верхах. Знаешь, иной раз это просто откликнуться и помочь кому-нибудь с просьбой. Тем более мне, кому легко доверяют. Эти люди не всегда даже знают, что на меня работают. Просто пишут в личку по-старинке. Скучают. Жалуются на жизнь… Так вот однажды я заподозрил неладное, когда одна знакомая в такой переписке мне пожаловалась, что на рынке акций началась нездоровая активность. Это совпало у нас тут на Фарэе с пиратскими нападениями, и я лишь предположил, что все это может быть связано. Представил, что все не случайность, а спланированная акция. Но чтобы всё это провернуть, нужно очень много денег. Безумного много. Не меньше, чем в распоряжении твоей компании. А значит, отпадают все разрозненные кланы Флайтона и Артанские города. Обложенный налогами Роккон тоже не смог бы долго поддерживать акцию. Тогда кто еще остается? У кого в Федерации настолько много денег, чтобы позволить себе скупать на завербованных лиц целые компании и рассчитывать на лучших наемников?

Кири выглядел потерянно и даже как-то особо мято и подавленно после таких откровений. Словно эти слова выжали его, а признание вскрывало нечто еще. Нет, не ночные походы по страдающим одиночкам, которые из благодарности за оказанную психологическую помощь невольно подрабатывали агентами. Дело было не в личных историях, которые Кири пережил с теми людьми ради выгоды. Нет. Тут было нечто другое.

– Но ведь не деньги тебя так напугали, – догадался Ашир с тяжелой мрачностью в тоне.

– Да, ты прав, – парень опустил голову. – Было еще кое-что. Такое, с чем я впервые не справился.

Ашир крепко задумался, а потом встал с кресла, неспешно обошел столик и подсел рядом с племянником. Обняв того за плечо, мужчина тепло потрепал его по руке и тихо попросил:

– Расскажи мне всё.

Парень нехотя улыбнулся, понимая, что вилять и скрывать нет смысла. Секреты своих неудач он иной раз не разглашал даже двум своим фарэйцам. Но этот случай был иным. Важным. Таким, который мог предупредить Аэссаша, и, возможно, даже уберечь его жизнь. Эта ошибка Кири была из тех, которыми принято делиться со своим родом, чтобы другие впредь не повторяли его пути.

Вот только от воспоминаний ему холодило душу. И до сих пор невосполнимый голод напоминал о себе.

Вздохнув, Кири собирался с мыслями, погладил обожжённый морозом участок кожи на груди, а потом ответил:

– Это случилось пару недель назад…

Из воспоминаний на улицах Фарэи

Ночные спутники горели в темном небе угрожающими красными очами. Редко обе фарэйские луны сближались настолько, чтобы сиять сторожевыми глазницами на бурые каменные пустыни, среди которых росла надземная столица планеты.

Суеверные жители Фарэи старались пережидать эти ночи под крышами. Улицы столицы пустели. В пабах приглушали музыку. Плотнее закрывали окна, несмотря на жару. Люди прятались. Скрывались от кровавых небесных глаз, потому что считали, что в такие ночи огни просвечивают все их души и взвешивают злодеяния, совершенные за время последнего цикла.

Считается, что когда над Фарэей наступает ночь двух полнолуний, то пустынный ветер забирает самых больших должников. Поэтому к этому времени особо суеверные жители готовились заранее. Кто-то покидал планету и поднимался на свои корабли на орбиту. Кто-то расплачивался с долгами, выскребая последние заначки. На короткий срок на Фарэе прекращалась торговля рабским трудом. Молодняк получал передышку на несколько ночей. А в бары приходили лишь тихие и мрачные команды, готовые задушить любой начинающийся дебош на корню. Или готовые выкинуть неприятелей под алый свет лун. Лишь бы пустынные ветра не вошли к ним в залы за возмездием. Лишь бы пережить спокойно эти несколько ночей.

Фарэя в эти ночи становилась очень тихой.

Но людские суеверия не теряли силы с годами. Неведомые силы из года в год вершили суд, хоть как-то сдерживая порядок на пиратском пристанище. Кто-то верил, что сам дух бурых равнин карает опустившихся и безжалостных тварей, какими становились здесь в беззаконии люди. А кто-то тайно брал на себя роль судьи, выходя ночами под кровавый свет и охотясь на своих должников.

Кири был одним из таких.

В ту ночь вновь стоял жар ночных ветров и непривычная редкая городская тишина. Стук чужого пульса громко разносится в алой тьме. Добыча всегда боится. Она спешит быстрее сбежать, дрожит, нервничает, смешивая запах страха с кислым запахом пота.

Идти по этому следу, словно по проложенной ковровой дорожке. Неторопливо, зная, что жертва никуда не уйдет. Она будет загнана в угол, как всегда, одержимая тревогой преследования и паранойи. Потому что каждый темный закуток улицы будет смотреть на нее острыми глазами хищника.

Но вот жертва споткнулась на оставленном чужом мусоре. Металлический хлам из неубранных запчастей с грохотом рассыпался по улице под заплетающимися ногами. Никто даже не выглянул в окна, прорубленные в стенах наклепанных к массиву здания контейнеров. Никто не отреагировал на грубую испуганную брань. Но нет, всем не страшно. Хуже. Всем просто плевать.

В жалких зассаных переулках бурой столицы Фарэи всем было плевать, кто ходит у них под окном. Индустриальный мелкий городишка, собранный будто из хлама гаражной мастерской, носил гордое звание столицы лишь за самый крупный ближайший космопорт. Что же до жителей в нем, то они славились равнодушием.

Кири любил этот город в двойное полнолуние. Он всегда был полон грязи и уродства. Но в алые ночи он приобретал особые оттенки суеверного страха, которые питали его лучше всякой еды.

Охота в такие ночи особо вдохновляла.

Чужой пульс стучал в ушах подобно зову. Запах пота смешивался с горьким запахом недавней кончи. Жертва боялась. Знала, что нарушила правила полнолуний. И все равно надеялась безнаказанно уйти.

Кири преследовал жертву, наслаждаясь нотами страха. Ведь страх – это только часть его приговора. Прелюдия. Подобная страху, который час назад испытала его юная жертва насилия.

Мужчина убегал по узким проулкам. Спешил к кораблю. Но до порта еще слишком долго и далеко. Бессмысленно торопливо срезать путь.

Одинокий фонарь выхватил толстый силуэт жертвы. Наспех накинутые вещи, перекошенный жилет, всклоченные волосы блеснули жирными прядями. Мужчина задыхался на бегу от страха, но все равно обернулся, пытаясь выхватить взглядом тьму, что следила за ним.

Кири лишь мягко прижался спиной к железной стене, сливаясь с ней и замирая, когда слабый в темноте человеческий взгляд мазнул по нему. Но город любил своих жителей, а юный охотник в нем вырос, зная, как лучше скрываться во мраке.

Щекой он мягко прижался к рифленой стене. Прикрыл глаза, чтоб ненароком не блеснули. Грудь замерла на выдохе, а ладони мягко коснулись металла. И в этой тьме словно не стало ничего. Не было в ней охотника. Не было человека. Только дитя Фарэи, застывшее, будто посреди признания в любви своему ареалу обитания.

А потом жертва метнулась дальше. И Кири мягко шагнул следом из тьмы. Мелкий, почти щуплый, одетый в черное, чтоб легче скрыть следы своей дикой охоты. Он взглядом гурмана смотрел в спину жертве, вкушая не запах, но эмоции, выкрученные почти на пик.

Глядя мужчине вслед, и утекая ему в слепую зону, Кири под конец охоты наслаждался процессом травли. Он наслаждался главным десертом своей алой ночи. Как воплощением дрянной и тупой похоти, что еще ходит по земле, концентрируя в себе чужую боль и слезы. Не более чем гнилой сосуд, который будет не жалко вскрыть, выпуская последнее ценное, на что он еще годен. И этот навар эмоций теперь… боялся сам. Доходил до финальной точки брожения, как настоянный напиток, что послужит этой ночью лучшей цели.

Во время следующей тьмы, когда сердце жертвы стучало едва ли не в горле, Кири шагнул чуть шире и быстрей, и тонкие когти легли мужчине на липкую шею и чуть сжались, точно пронзив несколько нервных узлов.

Жертва не успела ударить в ответ и в тот же миг онемела. Руки обвисли как плети, страх парализовал мысли. А когти охотника удлинялись, вырастали под кожу, заставляя каменеть шею и ряд позвонков. Пульс мужчины участился, сильные удары будто выдавливали язык из глотки. Адреналин хлынул в кровь, обостряя все чувства. Кири даже заставил его повернуться. Потому что так страх жертвы будет сытней.

Он заслужил это. Так бы сказали почти на каждой планете. На каждой, кроме Фарэи, где отсутствовал закон. Но ночами, вроде этой, иногда расплата могла прийти за любым. Всех здесь на пиратской планете было за что покарать.

Конкретно этот даже сегодняшней ночью не удержал себя от соблазна. Любитель клубов с красотками помладше. Он никогда не брезговал приставить к чужому виску пистолет. Вот и сегодня поймал милашку, засунул в подвал, отыгрался в свой кайф, словно желая кому-то доказать, что алая ночь такая же, как остальные.

Словно этой ночью он как всегда успеет сбежать. Оставит позади чужие горькие слезы. Оставит проклятия и тихие мольбы.

Из-за таких, как он, Фарэя никогда не избавится от негласного рабства. Из-за таких на планету частенько воруют красивых детей. А потом у них нет ни прав, ни свободы. Повезет, если приглянутся кому-то в команду. Тогда их выкупят, вылечат, обучат убийству. А через десяток лет, слившись с пиратами, озлобившись, проникнувшись духом гнили, почуяв свободу, они сами продолжают порочный круг.

Мужчина, конечно, как и все, слышал байки про ночного хищника, но пренебрег ими. Действительно, кто поверит, что на Фарэе живет мстительный «призрак». Говорили, что он только карает насильников. Шептали, что иногда спасает людей. Девушки о нем молчали, но иногда что-то знали. Пираты порой пересказывали ночные кошмары. Бывало, кто-то очнется в темных проулках, помнит выпивку, хмель, какую-то бурную ночь, а потом вспоминает жуткий ужас, оскал и звериный взгляд. И с тех пор у него больше нет похотливых желаний, словно гипноз отработал. Но в гипноз обычно не верят. Зато верят в слухи, что фарэйский мстительный призрак забирает у виновных силу. И охотится на тех, кто как дикарь не может себя удержать.

Но сегодняшняя жертва не верила в пьяные вымыслы. И сейчас этот тип осознал, как был не прав.

Его воля слабела, в то время как страх от бессилия только больше разрывал изнутри. Кири обмазывался этим страхом. Дышал им, как сочным десертом, вынуждая добычу полностью осознать, в чьи когти она угодила. Парень даже позволил себе задержаться с добычей чуть больше обычного. Поиграть в нее. Позволить понять, какие чувства еще недавно испытала юная жертва. Кири было не сложно сыграть на эмоциях. Как дирижер он направлял чужой разум по дороге в один конец к ужасу. Как судья он прогонял виновного через все этапы страха, сжимая в тиски чувства, пока тело испытывало боль.

Боль. Подобную той, что испытала его жертва. Граничащая с обманчивыми сигналами тела об удовольствии. Кири знал, какие нервы отвечают за наслаждения, а тихий шепот на ухо жертве подменял их убийственной болью.

А когда сознание жертвы помутилось, и болевой шок почти сжег ему нервы, Кири провел когтями по толстому телу, зачерпывая эфирный слой, видимый ему одному. И с ним одну мелкую искру, сверкающую и открытую на пике эмоций. Искру, которая сверкала во взоре парня, как огонек в ночи.

Парень поманил ее к себе, купаясь в сильных чувствах с каким-то особым довольствием и садистским наслаждением. Как всегда, когда очередная человеческая гниль шла на корм. На пищу. На сытный десерт, приправленный собственным удовлетворением от очищения родного мира от еще одной твари.

И пока жертва хрипела в последних конвульсиях, теряя из раны горячую кровь, Кири своим взором видел, как на тонкой ниточке еще теплилась в его пальцах искра энергии. Всего лишь нить. Последняя. Жалкая. Готовая вернуть чудо души в никчемный и порочный сосуд. Кири притянул ее к себе ближе, покатал на ладони, а потом коготком обрезал невидимую тонкую связь.

Грузное тело тут же бесформенно рухнуло, словно из него изъяли питание. А Кири прижался лицом к теплой искре на ладонях, погрелся об него, как о пушистый и приятный бутон. Мелькнула вновь гаденькая мелкая радость, что хорошо хоть души не могут вонять. А потом парень, поддался соблазну и лизнул этот сгусток. Сглотнул и будто омылся приятной и чистой водой. Еще раз вдохнул, не чувствуя запахов переулка. После чего поднял ладонь и выпил все нежные эфирные соки, обмазываясь ими как силой и впитывая… пока на ладони не осталось лишь мелкое и неподвластное ядро.

Оно как орех, что нельзя расколоть. Не с его когтями и силой. Да и не стоит. Природа не терпит такого уничтожения, и подсознательно Кири знал, что вселенская справедливость не щадит тех, кто сжирает всё без остатка.

Опустив пальцы, Кири позволил ядру мягко скатиться с ладони и исчезнуть, провалившись глубже в пласты, которые ему недоступны.

Блаженно прислонившись к стене, парень млел, наслаждаясь остаточным фоном и подбирая оттенки, расплескавшиеся по переулку. Не из голода, но ради напоминания себе о своей сути. Ради тренировки. И ради других, кто на утро пройдет по этой улице и ощутит знобящий холод, оставленный здесь предостережением. Потому что фарэйцы не только суеверны, но и болтливы. А слухи – это то, что до сих пор позволяет чужеземцу выживать в этом мире людей и страхом поддерживать авторитет своего клана.

Лишь последние крупицы этого экзотического фона Кири прибрал не для себя, но в небольшой кристалл, который он извлек из кармана. Мутный от переполняющий его энергии камень острой граненой палочкой блеснул в тени, по воле юноши вбирая в себя остатки энергии. Потом этот кристалл пойдет в энергостанцию в пещере. Даже набранного за ночь фона ему хватит на подзарядку сотен батареек, которые готовы скупать у него модификанты.

Но внезапно к привкусу последних оттенков настоянной похоти примешался новый тон. Нечто необычное и непривычное обожгло чутье, яркой специей привлекая немного опьяненный рассудок.