Текст книги "Проект: Полиморф. Созданный монстр. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Liziel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Немногие прохожие замедляли шаг и оглядывались с нескрываемым изумлением на столь странного гостя. На фоне местных жителей, фарэец с красноватой кожей и темно-бурыми одеждами, смотрелся как булыжник среди опавших лепестков ягодного сада.

На особо любопытных граждан Лаккомо вопросительно оглядывался сам, и тогда люди, опомнившись, спешили дальше по своим делам.

– У нас так влажно только в пещерах, – сказал Жейк, после чего трубно высморкался в какой-то бесформенный платок, который достал из кармана вместительной жилетки. – На поверхности ни лужи. Ну да ты сам помнишь…

– Может, тогда лучше и правда в другой город? Подальше от океана? – предложил Лаккомо растерянно.

– Э, нет, – отрезал рукой Жейк. – Я хочу полный комплект впечатлений! Скоро привыкну.

И словно в подтверждение своих слов пират вновь громко чихнул.

– …Я попробую решить вопрос вентиляцией, – заключил вице-король.

Фарэец лишь неопределенно махнул, мол, делай, что хочешь.

Ресторан Лаккомо выбрал один из любимых. Не тот, который он посещал последний раз с братом, и где любил заказывать улитки под кислым соусом. Сегодня его выбор определил будущий заказ – фирменная золотая рыба-син. Не все рестораны могли похвастаться ее наличием в ассортименте. Не все повара ее готовили безупречно. Но в одном конкретном заведении она была фирменным блюдом.

Это заведение и стало сегодня жертвой королевского визита.

Просторное низенькое здание захватывало крышей небольшой сад, где под кронами любили заседать либо парочки, либо мастера творчества. Весной по вечерам на деревьях просыпались светляки, которые питались нектаром. Днем изредка по веткам пробегали мелкие ящеры. Сейчас накануне сезона дождей местная фауна заготавливала укрытия и не попадалась на глаза.

Хозяин процветающего ресторана, заметив Аллиет-Лэ в дверях, тут же просиял на глазах. Но когда следом в проходе показалась крепкая фигура чужака, вся доброжелательность мигом схлынула. Лаккомо это не понравилось, но вида он не подал.

– Ваше Величество! – натянуто улыбнулся ториец, старательно не глядя на гостя. – Да хранят вас Вода и Ве…

Как назло, Жейк позади Лаккомо снова раскатисто чихнул в локоть. Вице-король мелко напрягся от неожиданности. А хозяин ресторана вовсе вздрогнул, подскочив на месте.

– Простите, – вымученно промолвил пират, который не разобрал ни слова на местном языке. – Вы продолжайте…

Но идеальное церемониальное приветствие, по мнению хозяина, уже было безобразно испорчено.

– …Ветер…– закончил он, кольнув фарэйца взглядом так, словно мысленно нанизывал его на шампур.

Лаккомо наблюдал за этой пантомимой с холодным равнодушием, однако запоминал каждый чужой жест.

В то время как богатый ториец перед ним вновь взял себя в руки, расплылся в радостной улыбке и продолжил заливать на родном языке, то ли из вежливости перед Аллиет-Лэ, то ли из принципа перед чужаком.

– У нас сегодня чудесный улов! – растекся новой волной вежливости мужчина. – А так же свежий утренний привоз фруктов. Лимы, киффы, а уж у айсов аромат такой, что даже соседи не остаются равнодушны. Желаете место потише или посветлее? Ваша любимая терраса сейчас свободна…

– Нет, сегодня я желаю место в зале, – мягко, но без лишних словесных изысков ответил Лаккомо, упорно на общефедеральском. – Моему гостю нужен сухой воздух под вентиляцией.

Хозяин едва заметно сощурился, уязвленный в том числе поспешностью общения, но перенял тон.

– Тогда пройдемте за мной, – приглашая рукой, он первый шагнул в направлении указанного закутка в зале.

Всю дорогу до столика, Лаккомо подмечал, как немногие посетители ресторана зависали, увидев фарэйца, и начинали откровенно пялиться. Кто-то втихаря за его спиной включил съемку на коммуниктор, будто он привел не человека, а какого-то живого дикаря из музея. Поэтому, к моменту, когда процессия дошла до столика, острая злость Аллиет-Лэ уже дошла до кондиции и перешла в стадию открытого вызова обстоятельствам.

– Прошу, анэ, – лучезарно улыбнулся хозяин, показывая на уютный столик, с небольшим окошком в сад. Пышные кадки с идеально подстриженными кустами отгораживали небольшую зону, но и скрадывали часть света. – Жаль, что вам сейчас не подходит наш сад. Сейчас после небольшого перерыва там вновь зазвучит чудесная флейта.

– В другой раз, – отозвался Лаккомо, присаживаясь, и когда Жейк рухнул напротив, опять без лишних церемоний просто озвучил заказ. – Порадуйте нас, пожалуйста, двумя золотыми син с вашим фирменным рецептом.

И вновь в лице хозяина что-то дрогнуло. Это был элитный заказ. Даже для простого торийца.

– Мои искренние и глубочайшие извинения, Ваше Величество, – почти певуче протянул хозяин опять на родном языке. – Но золотая син сегодня только одна. Волна не поднесла в море больше.

Лаккомо, не моргнув глазом на откровенное вранье, тут же согласился.

– Хорошо. Тогда одну золотую син и моему гостю что-нибудь попроще. К примеру, горбиху с айсами. И воды. Обоим.

Жейк напрягся на слегка зазвеневший тон вице-короля, но промолчал. Хозяин что-то прикинул в голове и согласился.

– Да, такое легко устроить! Замечательный выбор! Отдыхайте, анэ. Больше вас не побеспокоят.

И только когда ториец удалился, пират с сомнением скривился и уточнил у Лаккомо:

– Я надеюсь, это он так поэтично не нахер меня послал?

– Фактически, – тихо ответил Лаккомо, со своего ракурса глядя на весь зал и любопытных.

– Вот гандон, – походя буркнул фарэец, щедро загребая тонкие бумажные салфетки, чтобы промокнуть ими покрасневшие глаза.

– И не говори… – под нос себе промолвил вице-король и положил подбородок на скрещенные пальцы.

К его счастью фарэец эти взгляды в свой адрес не видел. Лаккомо не был точно уверен в своих ощущениях при реакции Жейка на те же камеры. Зная пирата, он бы, скорее всего, бросил в объектив универсальный грубый жест, а через секунду забыл бы об этом. А вот Лаккомо было бы стыдно. Но он еще не определился за кого. То ли за пирата, то ли за своих людей.

Потянулось мучительное долгое время ожидания, которое Жейка ничуть не напрягало. Фарэец был доволен всем. И дебильным местом в ресторане, откуда вид в окно был на глухую листву. И сухой вентиляцией, которая убивала все ароматы позднего лета. И даже вниманием какого-то трехлетнего ребенка, который бесстрашно подошел к их столику и показал на него пальцем с вопросом «кх-асный дъехк?»

– Здорово, мелочь! – просиял фарэец, подняв ладонь.

Круглощекий ребенок с тонкой косичкой до лопаток неуверенно повторил непривычный жест, а потом потянулся пощупать чужака на «призрачность».

Чужак на удивление оказался вполне материальным.

– Это человек с другой планеты, – пояснил ребенку Лаккомо на торийском, как раз когда к ним с извинениями подскочила встревоженная мать.

– Прошу прощения, Ваше Величество, – шепнула она с низким поклоном и удалилась с ребенком.

– Да ладно, че уж. У вас милая девка… – вслед ей сказал Жейк.

– Это мальчик, – спокойно поправил Лаккомо.

– А почему с косичкой? – изумился пират.

– Потому что у нас детям не стригут волосы, – терпеливо пояснил вице-король.

– По приколу?

– Так надо…

– Кому?

Лаккомо осекся.

– …Анкам или дъеркам. Будущим астральным напарникам. Если они соглашаются служить человеку, то волосы состригают им в оплату.

– А что они с ними делают? – с деловой простотой спросил Жейк. – Жрут? Или в жопу втыкают?

– Эм… Не знаю, – признался Лаккомо.

– Как так ты не знаешь? – изумился пират больше, чем когда услышал про невидимых тварей.

– Вот так, – задумчиво изрек Аллиет-Лэ, аж сам прогрузившись. – Вообще волосы скидывают в воду…

Лаккомо сам проходил подобное, правда, в его с братом случае, пучок хвоста, срезанный Учителем особым ножом, растворился в недрах Истока.

– Гадость какая, – сморщился фарэец, когда представил.

– Но, да, это явно не дъеркам в лапы… – согласился ториец.

– Почему так сложно? – развел руками пират.

– Таков обычай.

– И вы его повторяете, даже не зная зачем?

– …

У Лаккомо просто не нашлось подходящих слов, как ответить.

– Почему после твоих вопросов все становится еще более запутанным, чем раньше? – вместо этого возмущенно выдал вице-король.

– Потому что вопросы у меня простые, а мир у тебя сложный, – припечатал фарэец, в ноль проигнорировав обиженное выражение лица правителя.

Уже не в первый раз Лаккомо бессильно сопел, а потом сдавался перед такой прямотой. Королевская гордость трещала и билась в судорогах, а здравый смысл, вопил о пользе каждого такого разговора.

Но вскоре Аллиет-Лэ заметил самолично приближающегося к ним хозяина ресторана с блюдами, и вся жажда неминуемой расправы тут же обратилась на него.

Лаккомо стал само очарование. Впрочем, как и мужичок с подносом.

– Анэ, ваши заказы, – протянул хозяин, выставляя золотую син на салатном листе перед правителем, и небольшие серебристые рыбешки с запечёнными фруктами перед фарэйцем.

Жейк скептично пялился то на свою тарелку, то на чужую, с рожей, будто его зверски обломали.

– Ваша услужливость – честь моему дому! – едко, но столь же певуче выдал Лаккомо, не запинаясь. – Но я передумал. Моя сытость не позволит оценить сегодня вашу син. Мои сердечные извинения вашему труду. Однако не уносите ее, а передайте лучше моему гостю. Он, право, осилит всё.

Хозяин, улыбался так, словно ему приклеили маску. Конечно, он все понял, но упрекнуть безупречный тон правителя в говнистости было невозможно. Очередной раз стрельнув взглядом на чужака, хозяин повторно склонился над столом и самолично передвинул вторую тарелку к фарэйцу. Даже приборы разложил вторым комплектом, не дрогнув рукой.

После того как на деревянный стол с глухим стеклянным звуком встали стаканы с водой, хозяин еще раз деликатно склонил голову и направился обратно.

– Да будет благосклонна Вода и Ветер вашим кораблям! – вслед ему любезно протянул Лаккомо.

Отчего хозяин был вынужден еще раз церемонно поклониться, хоть и отошел на пару шагов.

Жейк втыкал в это действие, как обычно нихрена не понимая.

– У тебя такая физиономия, будто ты его проклял, – ворчнул пират, с опаской глядя на змеиный прищур собеседника.

Лаккомо лишь загадочно улыбнулся уголком губ.

Фарэец задумчиво глянул на обе тарелки перед собой, не зная, с чего начать.

– Это тоже какие-то ваши особые традиции?

– Нет. Просто он пытался убедить меня, что для тебя его фирменная рыба закончилась, в то время как мелочь ему не жалко. Зато для меня она у него непременно нашлась. Ешь. Я заказал для тебя.

– Аа! – со знанием дела многозначительно протянул Жейк. – Этак они у тебя тут либо смелые, либо тупые, если так выпендриваются.

Аллиет-Лэ вместо ответа потянулся за бокалом и отпил воды. Пират взял приборы с голодными глазами подтянул к себе золотую нежно прожаренную рыбку абсолютно обыкновенной формы и… посмотрел на собеседника.

– Ну, ты сам-то не голодай, – сказал Жейк заботливо. – Возьми вот вторую. Оно хоть вкусное?

Лаккомо скосил глаза на серебристые рыбные палочки во фруктах и невольно сглотнул.

– Да, оно тут все вкусное, – пожал он плечами.

– Ну, так бери! – фарэец щедро подвинул тарелку собеседнику, даже не задумываясь, как это выглядит со стороны.

Ториец мельком стрельнул взглядом на любопытных окружающих, а потом соизволил согласно принять тарелку. В голове спасовала мысль, что его репутацию уже ничто не спасет.

На этом Жейк полностью удовлетворился и, с приборами наизготовку насладившись паузой самого предвкушения, приступил к трапезе. Без спешки и скептичного ковыряния в еде пират наслаждался каждым моментом. Очищенная от костей рыба распадалась под ножом целыми пластами, оголяя тонкую прослойку травяной начинки. Донеся первый кусочек до рта, Жейк искренне промычал от удовольствия и кивнул головой. Как-то так его ожидания действительно совпали с реальностью. В блюде было идеально всё. Нежный вкус с легким оттенком дымка дополнялся сочными приправами. Син почти не нуждалась в соли, пропитанная привкусом глубоководных водорослей, которые придавали ей уникальный и изысканный вкус. Фарэец откровенно балдел, закатывая глаза, и Лаккомо даже не мог сказать точно, только ли вкус блюда приводит его в восторг. Или ему был важен сам процесс. Как почти невыполнимое достижение, которое он сейчас исполнял.

К слову, так проникнувшись щедрым наслаждением собеседника в ментальном фоне, Лаккомо и сам вскоре забыл про весь ресторан и присутствующих, отдавшись процессу обеда, как какому-то ритуалу. Прожаренные на гриле рыбки приятно похрустывали островатой корочкой, а фрукты разбавляли вкус нежным соком.

Под такой обед не хотелось говорить о делах, и все федеральские хлопоты отошли на время на второй план. Мысли пирата вскоре сошли с зацикленного кольца иронии, иЖейк не спеша доедал все до последнего кусочка, оставив на тарелке лишь блестящую шкурку чешуи. Доел он даже салатный лист, подобрав им последние вкусные соки. И хотя крепкому мужику, вроде него, такой порции было не достаточно, чтобы наесться досыта, Жейк остался не в обиде, и потом счастливо откинулся на спинку дивана, глядя куда-то в пустоту.

Вскоре по привычке рука пирата потянулась за стаканом, и он, не глядя сделал глоток, как вдруг опомнился и скептично уставился на воду, будто ожидал что-то иное.

– Я просто не был уверен, что тебе подойдет наш чай или спиртное, – пояснил Лаккомо, тоже к этому моменту развалившись на диване напротив. – Не хочу, чтобы у тебя случилось немедленное несварение.

– А, ну ладно, прощён, – с ухмылкой смилостивился Жейк.

Аллиет-Лэ лишь удивленно вздернул бровь.

Фарэец самодовольно насладился произведенным эффектом, а потом рассмеялся.

– Любопытно, почему твои не страдают несварением от нашего пойла. В этом явно какая-то ирония.

– Не понял, поясни, – опомнился и всплыл из своих вялотекущих размышлений Лаккомо.

– Ну, ты ж не думаешь, что мои на трезвую бошку будут с твоими в стрелялки рубиться? – махнул рукой Жейк. – Тем более соревнования устраивать. А где сам залил в голову, там и соседа по симулятору угостил, чтоб ему тоже не скучно было.

Лаккомо недоверчиво прищурился, а потом закатил глаза к потолку и потер переносицу пальцами.

– О, Великие духи…

– Ой, только не начинай в устав! – протянул Жейк.

– И вы возите на корабле свое пойло…

– Величество, ну ты прям обижаешь, – осклабился пират. – Недавно как раз новый сорт прихватили. Дорогущий, как шасси от бомбера. Зато вштыривает так, что башка потом два дня чистая, аж идеи прут одна за другой. Жаль, что когда ты заезжал к нам, его еще на рынок не вбросили. Хотя я специально для тебя одну бутыль зажилил. Вернемся наверх, вручу.

Вице-король польщенно хмыкнул. Кто бы сказал ему раньше, что фарэйский пират будет от щедрот дарить ему гостинцы бухла.

– Кстати, мои парни тут скоро закончат одно делишко, а потом мне на время надо уйти в тень, – внезапно переменил тему Жейк, чуть понизив голос. – Кто-то интересуется моими делами и вдобавок отчего-то проверяет всех, кто заседал тогда с нами в баре. И если с поставок железа я еще хоть как-то съезжаю, дескать не пруха, то если сольют, что я в ту ночь с кем-то из новичков заливал, то отвертеться будет сложнее.

– Не вопрос, у нас уже достаточно сведений, – поднял ладонь от стола Лаккомо. – А за новичка, я уверен, ты что-нибудь придумаешь, как всегда. Не поверю, что у тебя экипаж не пополняется.

– Пополняется иногда, – самодовольно подтвердил Жейк.

– Ну, вот и отмажешься, что салагу какого притащил, – подыграл Лаккомо. – Я слышал, у вас пользуются полнолунием для мирных сделок и чтобы туристов повозить.

– Пфф… туристов, – ворчнул пират. – На этих только нищеброды барыжат, которые на условный легал перешли. Развели страшилок про сраное полнолуние, инопланетным деткам богатым на потеху. Теперь катают на экскурсии, уверяя, что дескать самое жуткое время. А по факту круиз, когда мочить никого нельзя…

Лаккомо улыбался, слушая ворчание Жейка. Когда он начинал нудеть и ныться на других это отчего-то Аллиет-Лэ забавляло.

– В общем, я не сомневаюсь, что ты выкрутишься, – сказал Лаккомо.

– Да ясен хрен, – отмахнулся Жейк, а потом облокотился на стол и понизил голос. – Сам-то узнал, что хотел тогда?

Аллиет-Лэ задумался, как много противоречивого стоит рассказывать.

– В целом – да. Но не то, что хотел, – повращал свой бокал на столе ториец. – Кристаллы, которые к вам завозят, не подсаживают в битое железо. Их вообще не «реанимируют» и не ставят в строй. Тогда, по твоим словам, я предположил, что их все разбирают на батарейки.

– Слишком большой привоз, а цена на батарейки та же, – мотнул головой Жейк.

– В том и дело… – согласился Лаккомо. – Но есть еще один факт, который у меня не укладывается.

– Валяй.

Вице-король действительно не знал, как объяснить фарэйцу странности, которые он заметил вместе с Кхэнасса. Хотя бы, потому что изначально всё, что он недавно узнал про фарэйский быт и Рынок от Жейка, напрочь сломало ему всю картину мира. Чего только стоила информация о полиморфах, которые заправляют «Сороковкой» и уже долгий срок держат модификантов в энергетической зависимости от них. О таком не рассказывают случайным приезжим гостям планеты. Но Жейк щедро слил всё. Хоть и не сразу. Чуя нездоровый интерес Величества к машинам, пират выдавал информацию по крупицам, с наглым просчетом рассчитывая, что его будут охотно приглашать на «Стремительный» и дальше.

Лаккомо вел себя в его отношении симметрично.

Так и подружились.

Но настоящая Фарэя, и правда, стала для вице-короля чем-то шокирующим.

– Батарейки у модификантов, – сказал Лаккомо. – У некоторых модификантов. Если бы они поступали от одного производителя, то они были бы одинаковыми. Но… это не так. Мы вычислили как минимум два разных типа батареек. Внешне они, возможно, идентичны. Но их фон... разный.

Пират слушал, пока не перебивая и не задавая тупых вопросов. К странностям мировосприятия торийца он уже успел отчасти привыкнуть.

– Разное происхождение энергии, – пояснил Лаккомо. – Приборами такое не доказать, но у меня надежный информатор.

Кхэнасса был более чем надежным информатором в этом случае. Дъерк щедро слил Лаккомо всё, что почуял на Фарэе. Начиная от сочности некоторых батареек, которые казались ему самому особо «вкусными», заканчивая странной охотой, которую чуть было не начали вести на его человека.

– Так же, мой информатор уверен, что у вас там живут не только люди, – тихо добавил Лаккомо, пристально глядя Жейку в глаза. – У меня нет подходящего определения, но он выглядит как человек, хотя им не является. Он охотился на меня. Возможно, именно он теперь проверяет всех посетителей бара, которые сидели той ночью. Мне сказали, что от него исходит похожий фон, как от тех батареек. Но при нем нет протезов. Возможно, он их перевозил. А возможно, он же их производит. У тебя есть идеи, кто это?

Жейк не мигая смотрел на Лаккомо, словно опять делая тяжелый выбор между сотрудничеством и дружбой с необычным человеком и преданностью своему родному миру и его тайнам. Вице-королю не нужно было влезать в сознание пирата, чтобы понять колебания. И не иначе как из уважения, он этого не делал. Пока не делал. Хотя в случае Аллиет-Лэ даже дружба не была преградой перед достижением цели. И чем дольше Жейк молчал, тем большей холодностью наливался Лаккомо, осознавая, что если потребуется, он стянет с пирата информацию даже вопреки его желаниям.

– Я бы решил, что это никак не связано с кристаллами, которые стекаются на Фарэю, – продолжил тихо Аллиет-Лэ. – Но потом я вспомнил, что мои люди нашли торговца, который перекупал у тебя камни на Рынке. У него были протезы. И знаешь, на каких батарейках они работали? На тех особых. Это мог быть его личный выбор. Или ему заплатили за работу. Но за официальную работу у вас платят деньгами, а это похоже на личный подкуп. Кристаллы на Фарэе исчезают где-то в частных хранилищах. А торговцу платят особыми батарейками. К которым прикладывает руки не-человек. Я нахожу в этом странную связь, что скажешь?

– Я скажу, что ты дохрена проницательный и спрошу, что ты с этим собираешься делать? – сухо спросил Жейк.

– Хороший вопрос, – отстранившись от стола, ответил Лаккомо похолодевшим тоном, самодовольно чуя, что он явно вышел на правильный след, а от его ответа дальше зависит добровольность Жейка в работе. – Я бы сказал, что неизвестные сущности, которые копят на полиарконовых жилах потенциальную армию, мне крайне не выгодны.

– Других вариантов ты не рассматриваешь? – сумрачно уточнил Жейк.

– Всегда беру наихудший сценарий.

Пират неразборчиво что-то промычал и устало потер глаза двумя пальцами. В душе он до сих пор колебался и скрипел от выбора.

– Давай по чесняку, лады? – рубанул ладонью Жейк. – У меня сейчас нет прямых ответов, кто это.

Лаккомо терпеливо покачал головой, понимая, что это не конец объяснений.

– Но пацаны у меня есть суеверные. И вот они шептались иногда про некий ночной фарэйский кошмар. Типа призрак и всё такое. Я уверяю их, что это тупо маньяк ебнутый. Но честно, Величество, эта байка ходит еще с моего детства. А столько лет даже у нас убийцы не живут. Рано или поздно такого бы кто-нибудь грохнул. Ну, так вот как его найти – я тебе не помощник. Но выйти на его людей, которые ищут меня – в теории можно. Но, бля, в плен ради стукачества я не пойду, – категорично махнул он руками. – Хоть ты мне домик с видом на вашу золотую байду пообещай, хоть гарантии. Я не хочу в это влезать.

– Ты боишься, – с тонкой змеиной улыбкой догадался Лаккомо. – Боишься оказаться на перекрестном огне.

Жейк посмурнел еще больше, словно задели его гордость.

– Вот тут ты не прав, Величество, – нахмурился он. – Я боюсь, но не перекрестного огня. А предательства. Я помогаю тебе по личной прихоти, и пока ты точишь зуб на федералов. Или этих жадных полихренов на Рынке. Но если я сдам кого-то из наших, то меня заклеймят, и дороги назад мне уже не будет. Мелкая вражда между кланами всегда была, но это другое. Честно, Величество, я не хочу делать все ставки на твой счет в противостоянии этой стороне. Потому что ты здесь, на своей Тории. И ты никогда не узнаешь всё, что творится у нас там, пока не поживешь с моё.

– Ты защищаешь их, – прочитал по интонациям вице-король. – Почему?

Жейк опустил голову и тяжело вздохнул, собираясь с мыслями. Понимал, что венценосная особа от него не отстанет, и все рано не хотел признаваться.

– Добро, которое они делают, хоть для кого-то превращает Фарэю в счастливый дом.

Лаккомо впервые слышал такой искренний тон от фарэйца и не мог его проигнорировать. Но на этом дальше копать истину за этим разговором вице-король не стал. Было в словах Жейка что-то предупреждающее, что вынудило Аллиет-Лэ пока не спешить с допросами и ждать.

Хотя ториец тоже боялся и не говорил об этом. Боялся появления нового фронта. Боялся интереса нечеловеческой твари к себе. И боялся, что если он оступится, его могут попросту сдать.

Вице-король ненавидел ждать. Но умел, когда этого требовали обстоятельства. И сейчас ситуация сложилась такова, что ожидание стало его лучшим союзником. Сведения сами вскоре начнут стекаться со всех сторон. Тугой узел на петле Федерации затягивается с каждым днем. А фарэйские «призраки» с равной долей вероятности могут стать как его союзниками, так и новыми врагами. Нужны только новые факты. Без них торийский генерал даже со своим беспощадным хладнокровием не посмеет ступить и шага к чужим вратам.

Так или иначе, на этом ключевая тема разговора Лаккомо с пиратом подошла к концу. Слегка прищемленное настроение вновь выровнялось, и вскоре Жейк опять стал по-мелкому язвить. Но, заметив, что его проводник стал очень задумчивым, избавил его от своей назойливости и попросился обратно наверх на корабль. Аллиет-Лэ без тени расстройства, терпеливо повез его до космопорта, откуда сам же поднял на «Стремительный» тем же шаттлом.

– Если мы покинем ваши доки, то хоть сможем отсюда самостоятельно вылететь? – на всякий случай уточнил Жейк, помня про закрытое для всех звездное пространство вокруг Тории.

– Если я дам разрешение, вас пропустят, – ответил Лаккомо. – Но только на выход.

– Одно разрешение, один проезд. Я понял, – хмыкнул пират. – В гости без приглашения залетать не проканает.

Аллиет-Лэ вежливо и виновато улыбнулся, провожая Жейка по коридору «Стремительного» к его кораблю. Весь его экипаж уже заранее получил команду и вернулся к себе на борт.

– Знаешь, Величество, – вдруг тихо сказал фарэец, вновь своим откровенным тоном. – Ты хороший мужик. И парни в команде у тебя классные. Только поэтому скажу один раз на будущее. Если случатся проблемы – прилетайте. Мы вас пристроим и спрячем.

Лаккомо изумленно покосился вбок на мужчину. Но тот еще не закончил.

– Только не копай под Фарэю, лады? В космосе гоняй, сколько хошь. Это для наших спортивный азарт. Но изнутри не вороши это гнездо, пока не поживешь и не станешь местным.

– Я услышал тебя. И понял, – кивнул вице-король, серьезно задумавшись.

– Считай, что таковы наши… традиции, – изобразил рукой нечто неопределенное фарэец.

Лаккомо коротко хмыкнул и согласился. Он мог понять такие резоны, как и искренне желание Жейка уберечь его от ненужных проблем.

Длинный коридор, ведущий к докам, вскоре подошел к концу, и двое мужчин вышли на площадку, выдвинувшую длинный легкий мостик к центральной части фарэйского корабля. Огромный ангар с простором вместил в себя полноценный космолет, подвесив его внутри себя на гравитационных захватах. Только в таких помещениях, простирающихся на сотни метров, можно было по достоинству оценить размеры самого «Стремительного». Массивные пилоны с круглыми силовыми наконечниками удерживали чужой корабль, не касаясь, будто тот оставался в невесомости. А выдвижной мостик с герметичным прозрачным коридором поддерживал комфортную атмосферу в разреженном воздухе самого ангара.

– Ну что, – остановился Жейк перед тем как в одиночку отравиться по мостику на свой корабль. – Будь здоров, птица, и до следующей встречи.

И не дожидаясь ответа, фарэец крепко обнял мелкого для него человека, похлопав по плечу.

– Не попадайся никому на прицел, – тихо кашлянув от сильных объятий, пожелал в ответ Лаккомо.

– И ты тоже.

После чего пират отстранился от торийца и извлек из своего безразмерного бокового кармана на штанах обещанную небольшую бутылку из темного стекла с пробкой. Всучив ее вице-королю, Жейк махнул рукой на прощание и отправился к себе на корабль. А Лаккомо только глянул на гостинец, покачал головой ему вслед и неспешно отправился в каюту пережидать остаток дня.

***

Второй выходной у Лаккомо обещал стать нетривиальным и либо затянуться на долгие часы, либо пролететь, как одно мгновение.

Сегодня, наконец-то, брат готов был посетить «Стремительный» лично. Улетать далеко от Тории они не собирались, но за время стоянки второй день в доках корабль всегда получал свое должное техобслуживание и проверки.

Лаккомо выдвинулся на планету с раннего утра, зная, что брат еще только готовится к сборам, но лишние пару часов нужны были ему для похода в магазин. И не ради спешного посещения, когда он мог бы просто забрать заранее собранный для него заказ. Аллиет-Лэ специально оставил себе столько времени на один магазин ради процесса выбора.

Крупнейший столичный магазин художественных материалов стоял на одной из главных радиальных улиц и снаружи почти никак не привлекал к себе внимания. При развитой виртуальной рекламе на Тории в принципе были не приняты большие информационные вывески на зданиях. Столичный вид улиц строго берегли от броской назойливой информации.

На стеклянной двери с витиеватой вывеской названия мелодично звякнул колокольчик, и сотрудницы магазина не без удивления сразу опознали в госте одного из своих правителей. Вежливо и коротко поклонившись в своих традиционных узких нарядах из цельного шелкового полотна, девушки поинтересовались, нужна ли Лаккомо помощь. На что вице-король тепло улыбнулся и ответил:

– Чуть позже.

Магазин радовал его глаз лучше любого музея. Аккуратно и педантично выложенные художественные материалы располагались на стойках, словно выставочные экспонаты, не мешая друг другу и не перебивая взгляд. Просторные ряды стоек не мешали проходу, и всё, что предлагал магазин, располагалось не ниже уровня пояса.

Богатство красок заполняло длинные ряды на стенах. Казалось, здесь были все местные виды бумаги и любые пигменты. Лаккомо не считал время, которое тратил, просто наслаждаясь выбором и изучением новых материалов. К его удивлению ассортимент магазина сильно вырос с момента его последнего посещения, но это было и к лучшему. Ностальгия от старых визитов, конечно, грела душу, когда он находил знакомые ему материалы, но новинки означали, что мастера изготовители совершенствуются и не застыли в технологиях прошлого тысячелетия.

Здраво оценивая свои желания, навыки и габариты багажного отсека шаттла, Лаккомо набирал то, чем однозначно будет пользоваться в ближайший месяц. Задумчиво останавливаясь рядом с полками материалов, он улыбался и представлял будущие пейзажи, по которым, оказывается, все это время скучал. И хотя художником вице-король себя бы никогда не назвал, иногда, очень редко у него появлялось желание излить свое настроение на бумагу. Учитель любил говорить, что у него это от матери. Сам же Лаккомо не готов был всецело с этим согласиться.

Тихий и одиночный писк будильника на коммуникаторе застал вице-короля уже за стойкой, где миловидная девушка с безупречной высоко подобранной прической помогала ему собирать набранные материалы в плоскую папку. Педантичность и аккуратность, с которой она выполняла свою работу, даже заставила Лаккомо вновь утонуть в своих мыслях, завороженно глядя на хрупкие женские ладони. А ведь она действительно любила свою работу. Хоть у нее не было и не будет никогда выбора. Она действительно бережно любила все материалы. Возможно, в иное время она художница, но на Тории нет такой профессии. Только хобби, результаты которого принято дарить, но не продавать. В отличие от ткачества и росписи по ткани.

Так что магазин Аллиет-Лэ покинул в странном настроении. Будто окунувшись в уютный древний быт многотысячелетней давности, и в этом быту все было комфортно, замечательно, по-деревенски тихо, но… он понимал, что пройдет еще столько же лет, и ничего не изменится. И глушь, которая властвует умами народа, останется таковой, потому что к ней привыкли.

Поэтому, упаковывая папку с материалами во флаер, Лаккомо постарался вновь вернуть себе приподнятое настроение перед встречей с братом. В конце концов, он не виноват, что Тория будет болезненно принимать любые изменения, которые вскоре войдут в полную силу.