Текст книги "Война закончилась, львёнок (СИ)"

Автор книги: Линадель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 56 страниц)

– Грейнджер, что случилось? Твою мать, не теряй сознание…

Гермиона слышала его, но понимала, что у нее предобморочное состояние. Она вот-вот провалится в спасительную тьму.

Бах!

Ее голова мотнулась в сторону от силы удара Люциуса, когда он отвесил ей пощечину. От боли навернулись слезы, но она по крайней мере смогла сфокусировать взгляд, и хоть немного, но пришла в себя.

– Оборотни, – пролепетала она пересохшими губами, – напали в Тупике падших… Мунганд… я убила двоих…

Люциус отпустил ее, и она снова безвольно упала на песок. Сбоку услышала хлопок. Он трансгрессировал.

Гермиона чувствовала невероятную тяжесть в теле. Холод и боль словно парализовали его. Ведьма открыла глаза и увидела над собой небо, усыпанное звездами. Где-то недалеко шумел океан. Она чувствовала, как боль начала постепенно отступать, а тело неметь. Медленно все вокруг начала заволакивать тьма, и Гермиона с радостью потянулась ей навстречу.

***

Гермиона слышала голоса, но из них узнала только голос Люциуса. Он беседовал с доктором, насколько она могла судить из их отрывочного разговора, который доносился до нее. Иногда появлялся еще один, женский и смутно знакомый. Судя по всему, они находились в соседней комнате.

Первая мысль: что с Северусом? Девушка подняла голову и попыталась осмотреться, но шея была словно деревянная.

– Гермиона, – она услышала его глубокий бархатистый баритон, и волна несказанного облегчения накатила на нее. Жив. Девушка посмотрела вбок, откуда доносился его голос, и увидела, что Северус полулежит на небольшой софе, подложив под спину подушки. Его торс и руки забинтованы, на нем больше нет крови, лицо не покрывают гематомы. И он выглядит относительно здоровым. Гермиона сглотнула, когда поняла, что впервые видит Северуса таким. Он не прикрылся магией как в тот раз, когда она за ним ухаживала, стараясь спрятать свои шрамы. Теперь она могла увидеть своими глазами сколько боли он пережил. Вся кожа, которую не скрывали бинты, была испещрена шрамами.

– Ты в порядке? – эти слова она почти прошептала, потому что горло пересохло, и говорить было очень сложно. Она увидела, как он кивает, напряженно всматриваясь в нее. – Почему мне так плохо? Я ведь чувствовала себя нормально…

– Ты пострадала, Гермиона. У тебя инфекция, с которой сейчас борется организм. Это из-за когтей оборотня. Будем молить Мерлина о том, чтобы к следующему полнолунию мы с тобой не обратились. У тебя сломаны три ребра, множество ушибов, – он говорил это напряженно вглядываясь в нее, в глазах читалось беспокойство, – и совсем скоро тебе станет еще хуже.

Девушка кивнула.

– Сколько прошло времени?

– Около трех часов.

– Кого-то схватили, ты не знаешь?

– Когда мракоборцы прибыли на место, там никого не было. Думаю, что им кто-то помог. Далеко уйти они не смогли бы за такой срок. Значит их спрятали.

Гермиона кивнула, немного расстроенная тем, что Мунганд и его шайка ушли. Девушка с трудом поднялась. Тело лихорадило. Да, у нее определенно температура. Девушка подложила подушку, устраиваясь, как и Северус, полулежа. На это ушли почти все силы. Она столько хотела ему сказать. Гермиона открыла было рот, когда в комнату вошли Люциус Малфой и, кто бы мог подумать, – Кэти Кеннет. Гермиона с трудом выдержала бесстрастное выражение. На самом деле это было очень неожиданно. Вопросов, что она здесь делает, у Гермионы не возникло – девушка была в мужской рубашке, вероятно принадлежащей Люциусу, завязанной в узел на талии и коротких пижамных шортах, созданных именно для того, чтобы фантазия не дала покоя тому, перед кем она в них предстанет.

Окинув больных надменным взглядом, Люциус задержал внимание на Гермионе, пронзая ее острием серых глаз. Таких холодных и расчетливых. В них не было ни сочувствия, ни понимания. Только оценивающая презрительность.

– Целитель сказал, что нужно отлежаться пару дней минимум, – проговорил Люциус, не отводя взгляд. Но Гермиону не покидало чувство, что говорил он это Северусу. – Не то чтобы у вас будет такая возможность. Но такова рекомендация. Насчет ваших повреждений от когтей. Пока прогнозов никаких. Молитесь, чтобы оборотни не грызли ногти перед стычкой с вами. В любом случае, через неделю будет полнолуние и мы все узнаем.

Люциус прошел и сел в кресло, стоящее напротив софы, где расположился Северус. Кэти же устроилась рядом с Северусом, вытянув свои красивые ноги.

– Всю твою кровь я убрал, – Люциус обменялся с Северусом взглядом, – проверил на два раза. А теперь расскажи-ка мне все по порядку. Кто там был? И что вы там делали?

Северус ухмыльнулся. Гермиона все это время следящая за его лицом, облегченно выдохнула. Похоже его хорошо подлатали, раз у него уже есть силы на смешки. Северус посмотрел на Кэти, игриво ему улыбающуюся и уголки его губ приподнялись. Гермиону пронзило неприятное чувство. За что он улыбается так тепло этой продажной…

– Мисс Кеннет, будьте добры, выйдите, – попросил он спокойным размеренным голосом, и улыбка сползла с ее лица.

– Люциус? – она возмущенно посмотрела на аристократа, раздраженно поджавшего губы.

– Иди, Кэт. Жди меня наверху, я скоро поднимусь к тебе…

Она еще раз посмотрела на Северуса и обиженно надула губки. Изящно поднялась и удалилась, громко хлопнув дверью. Люциус тут же наложил на комнату заклинания и раздраженно уставился на друга.

– Ты знаешь, что я теперь буду в немилости?

– Мне плевать, – сжав челюсти сказал Северус, и Люциус закатил глаза.

– Нарцисса…

– Заткнись, Люц, – почти прорычал Северус, – лучше заткнись.

Малфой криво усмехнулся.

– Ну сейчас, я думаю, ты мало на что способен, так что не нужно этих взглядов, предвещающих убийство…

Снейп отмахнулся от него, показывая, что не хочет его слышать. Гермиона испытывала удивительную тяжесть в теле. Она понимала, что даже рукой толком пошевелить не может. Из-под полуопущенных век она устало наблюдала за их разговором, замечая, как непринуждённо общаются эти два странных холодных мужчины.

– Так что? – Люциус приподнял бровь, потом щелкнул пальцами и в комнате с громким хлопком появился домовик, отчего Малфой тут же на него рявкнул: – ты можешь появляться тише? Сколько раз можно повторять? Принеси мне бурбон, а моему другу… – Люциус издевательски осмотрел Северуса, – зеленый чай. И воды для мисс Грейнджер.

Эльф поклонился и растворился в воздухе гораздо тише.

– Почему… – хрипло начала Гермиона, – почему я не могла отправить сигнал о подкреплении?

Это очень волновало ее. Если бы подкрепление прибыло вовремя, Северус мог бы не так сильно пострадать. Да и никто бы не скрылся. И возможно появились бы зацепки.

– Темный полог, что ты видела, был накинут специально для этого, – усмехнулся Люциус, – он не только глушит сигнальные заклинания мракоборцев, но способен еще на многие вещи…

С негромких хлопком вернулся домовик с подносом и вручил каждому по напитку. Гермиона жадно пригубила холодную воду.

– Самое важное, что я узнал – это имена, – сказал Северус, криво усмехаясь. – В феврале этого года Селвин пришел к моему информатору и просил помощи. Как я понял из его слов, Пожиратели все это время были в Болгарии. В планах Селвина было вернуться на Родину. Но для этого нужны либо влиятельные люди, либо большие деньги. Тогда он просил перевезти шестерых: обоих Лестрейнджей, Кэрроу, Эйвери, Треверс и самого Селвина. Этой компанией они хотели вернуться в Англию. Но мой информатор им отказал. Не хотел проблем с нашим Министерством, тем более он налаживает бизнес в Англии. Как видишь, через три месяца они ворвались сюда компанией вдвое больше. Значит нашли кого-то, кто смог оказать им хорошую поддержку и, возможно, разделяет те же взгляды. А может просто раздобыли достаточно денег…

– Лестрейнджи одержимые недоумки, им просто покажи, кого убивать, и они будут это делать. Алекто с ними только из-за брата, больше, чем уверен. Эйвери и Треверс просто тупые: они не знают, что им еще делать если не следовать за чьими-то безумными идеями. – Люциус презрительно кривился, когда это все перечислял, – Значит Селвин за главного? Больной ублюдок. Что же он придумал? Не удивлюсь, Сев, если устроенная им охота на магглов ничего под собой не имеет. Никакой цели. Он может просто так это делать. Ты его не знаешь, он просто псих. Но его полет в Азкабан говорит о том, что все же заключенные ему нужны, какую бы цель он не преследовал.

– Алекто с ним только пока верит в то, что он освободит брата, – кивнул Северус, соглашаясь со словами друга, – и Мунганд тоже. Я видел его сегодня, читал его мысли. Все его размышления занимает Фенрир. Ему не нравится выполнять приказы Селвина… но он обещал, что тюрьма падет к новому году. Я думаю, многие с ним только по этой причине.

От этих слов Люциус напрягся, его челюсти сжались он начал стучать пальцами по обивке дорогого кресла и о чем-то размышлять. После чего одним махом осушил свой бокал.

– Этого нельзя допустить, – наконец сказал он.

– Да уж постараемся, – язвительно ответил Северус, – я доложу Кингсли обо всем, возможно, будут предприняты меры…

– Я ожидал более активных действий от Министерства, – недовольно сказал Люциус.

– Как и я, но, похоже пока Пожиратели смерти не трогают магический мир всех все устраивает

– И даже не заботятся о Статуте, – протянул Люциус. Прищурившись, он снова посмотрел на Гермиону и в его глазах мелькнуло какое-то выражение, которое она не смогла прочесть. – Так вы встретились с ними и что дальше? Не могли придумать ничего лучше, чем вступить в бой? Думал ты умнее, Северус.

– Гермиона решила, что бежать не по гриффиндорски, – легкая насмешливая улыбка коснулась его губ, – и действовать дипломатично тоже. Проще кинуться в бой…

– С оборотнями, – Люциус проговорил эти слова словно поставил ей диагноз, он недоверчиво покачал головой. – Да десяток Пожирателей были бы лучшей альтернативой. Ты не смог объяснить это своей… Мисс Грейнджер?

Люциус снова встретился с ней взглядом, затем его глаза медленно скользнули ниже, обежав ее тело. Гермиона увидела в них легкий интерес. Северус щелкнул пальцами, привлекая внимание Малфоя.

Пока на нее никто не смотрел, Гермиона опустила взгляд. Она и не подозревала, что ее переодели. Не чувствовала этого. Ее ребра и грудь были плотно перебинтованы, впрочем, как и шея, а сверху просто накинули белую рубашку. Вероятно, принадлежащую Люциусу: на манжете была вышита золотая буква «М». Ее ноги были полностью открыты, лишь слегка прикрывая белье. Гермиона попыталась натянуть ослабевшими пальцами плед, которым были укрыты ноги до колена. Но у нее ничего не выходило. Однако своей возней она привлекла внимание Северуса, и он, взмахнув рукой, заставил плед подтянуться выше.

– Но вы все-таки справились, – Люциус вскинул бровь, его глаза насмешливо осмотрели друга, – хотя признаться, не думал, что доживу до того дня, когда увижу тебя настолько побитым.

– Это… Это моя вина, – хрипло и негромко произнесла Гермиона. Говорить было сложно из-за боли в грудной клетке. – Северус отвлекся, спасая меня и… Потерял преимущество.

– Ну кто бы сомневался, – закатил глаза Люциус.

– Ты была великолепна, – проговорил Северус, глядя на нее, и она с благодарностью подняла свои яркие карие глаза, – все сложилось лучшим образом, потому что мы живы.

Гермиона кивнула, понимая, что он просто хочет ее утешить. Никто не упоминал о том, что она убила двоих оборотней. И она сама избегала об этом думать. Она боялась вспоминать, что совершила, почему совершила и что теперь будет с ней. Сейчас она почти ничего не чувствовала по этому поводу. Но у нее вообще было странное состояние. Мозг словно не работал.

– Ты сказал, что вернул долг Мунганду, – пролепетала Гермиона, глядя на Северуса, – что это значит?

– Так получилось, что однажды он спас мне жизнь. Это было давно, он не был так озлоблен и был неплохим парнем, особенно в сравнении со своим братом.

– Теперь, видимо, он изменился, – заметил Люциус, – не хотел бы я встретится с ним, если он становится похожим на Фенрира. Раньше у меня была власть над ними, но сейчас все изменилось.

Люциус задумчиво осмотрел Гермиону и осушив бокал, поставил его на пол.

– Я приказал эльфу приготовить для тебя еще одну гостевую, – обратился Люциус к Северусу, поднимаясь, – тебе помочь дойти?

Тот покачал головой, глядя на Гермиону.

– Я останусь здесь.

Гермиона посмотрела на него, и благодарность заполнила ее сердце. Он нужен ей сегодня. Она не могла остаться одна в эту ужасную ночь. Девушка боялась последствий от столь темных заклятий.

Изучающий взгляд Люциуса, казалось, оставит в ней дыру.

– Если потребуется помощь, я наверху, – сказал он Северусу, и тот кивнул.

Стоило им остаться вдвоем, Северус осторожно встал и медленно накинул на себя рубашку. Пальцы его левой руки очень плохо слушались, и перед глазами Гермионы встала картина как Мунганд впивается в его руку когтями, пытаясь освободиться из удушающего захвата, рвет кожу и сухожилия, и кровь выплескивается, измазывая руки и лица. Везде кровь.

Гермиона зажмурилась, стараясь прогнать образы, которые словно только и ждали удобного момента, чтобы обрушиться на нее.

Волчьи глаза и перекошенное злобой лицо, когда оборотень поднимает ее за шею, отрывая от земли. Испуганное выражение другого противника, когда он понимает, что сейчас умрет. Его безвольное тело, упавшее в следующий момент и пустые глаза. Такое послушное и разумное адское пламя, обещавшее сделать все что она захочет – убить всех, если она захочет. И голоса в голове, обещающие помочь, если она их позовет. Сейчас ей казалось, что с ней говорила сама Тьма.

Гермиона заметила, что закусила губу до крови, только когда Северус подошел к ней и дотронулся до ее руки, судорожно сжимающей покрывало, которым она была укрыта. Гермиона распахнула веки, встретившись с темной бездной его взгляда.

– Люциус дал тебе мощное успокоительное, – сказал Северус, поглаживая большим пальцем кожу на ее руке, – поэтому мысли путаются, а тело плохо слушается. Это поможет пережить откат. Будет немного полегче. Я буду рядом. Сколько потребуется.

Гермиона смотрела на него и понимала, что он сейчас единственный на всем свете, кто принимает ее безоговорочно. Он уже знает обо всем, но поддерживает. Ранен сам, гораздо сильнее чем она, но стойко сидит на краю кровати, обещая быть рядом. Она и не догадывалась что так бывает. Безусловно.

Девушка потянула на себя его руку. Она помнила, как помогли объятия Луны, когда ей было плохо и, посмотрев на него, сказала:

– Ляг со мной, Северус, прошу, – ее голос звучал очень тихо.

К счастью, его не пришлось просить дважды. Северус аккуратно лег рядом, стараясь особо не шевелиться, потому что собственные раны все еще болели, несмотря на то, что зелья творили чудеса, и кое-какие повреждения уже затянулись новой кожей. Он обнял Гермиону, привлекая ее к себе.

В его объятиях девушка провалилась в тревожный сон. Но он продлился недолго. Среди ночи она проснулась судорожно цепляясь за его рубашку.

– Северус… – она едва могла вымолвить его имя: так сильно боль сдавливала легкие, – мне плохо…

– Я знаю, – шептал он ей в ее волосы, пока ведьма цеплялась дрожащими пальцами за ткань его рубашки, – когда не принимаешь тьму, она может быть жестокой. Скоро это кончится.

Тело била крупная дрожь. Мало того, что у нее была высокая температура из-за инфекции, так еще и внутри все скручивало. Холод расползался, причиняя ужасную боль. Даже дышать становилось тяжело, и грудную клетку сдавило так, что Гермиона больше не смогла глубоко вздохнуть. Лишь издавала легкие хрипы, погружаясь в состояние, когда ты где-то на границе реального мира и темноты, которая уже не выглядела безопасной.

Когда Северус услышал ее хрипы, при попытке втянуть воздух, он понял, что дело плохо. Приподнялся на локте над Гермионой и убрал волосы с лица, внимательно вглядываясь в ее глаза. Они были подернуты дымкой, взгляд был расфокусирован.

– Посмотри на меня, ну же девочка, посмотри, – его рука легла на ее щеку, слегка поворачивая ее лицо к себе, – Гермиона…

Девушка не откликалась, глядя в одну точку. Она уже была далеко. Началось.

Снейп знал, что самый пик приступа длится примерно пятнадцать-двадцать минут. Главное пережить этот ужасный момент.

Северус наклонил голову и поцеловал ее в лоб, осторожно прижавшись губами. Гермиона закрыла глаза.

Крепче прижимая ее к себе, он продолжил целовать ее лицо, проходя горячими губами по ее закрытым векам, россыпи веснушек на щеках и носу. Он касался легкими поцелуями её кожи, обещая, что скоро все закончится. Она медленно выдохнула, и ее ресницы дернулись, в попытке открыть глаза, но веки оказались слишком тяжелыми.

Северус крепче сжал ее пальцы. Гермиона что-то тихо шептала. Он склонился к ней и услышал:

– Продолжай.

Наклоняя голову, он продолжал осыпать ее лицо легкими нежными поцелуями. Гермиона постепенно перестала дрожать. Её тело перестало скручивать напряжение, и Северус облегченно выдохнул, когда она перестала метаться в полубессознательном состоянии, и стала засыпать. Оставив на ее губах последний легкий поцелуй, он укрыл их обоих и тоже провалился в сон.

***

Проснувшись утром, Гермиона не обнаружила рядом Северуса. Она плотнее укуталась в теплый плед, вспоминая ужас сегодняшней ночи. Такого она не испытывала ни разу, такого страха перед лицом поднимающейся Тьмы. Она что-то говорила ей, затягивала за собой. Становилось больно, стоило только начать сопротивляться. И Гермиона шла, не в силах даже вздохнуть от страха, холода и скручивающей тело боли. А потом вдруг почувствовала его поцелуи. Они согрели ее, позволили вынырнуть оттуда, вдохнуть наконец сквозь эту стужу.

Гермиона коснулась пальчиками своих губ. Ее никто не целовал так. Никогда. Легкие, нежные и невинные поцелуи. От них было мучительно и тепло одновременно.

Но внутри все похолодело, когда она вспомнила причину всего этого. Почему она сделала это? Сегодня много людей задаст ей такой вопрос. И самое главное – об этом спросит Гарри.

Гарри! Нет, Мерлин, нет…

Слезы страха и отчаяния подступили к глазам, и Гермиона, зарывшись лицом в подушку, разрыдалась. Она не может сказать ему, не может посмотреть в глаза.

Почему я это сделала?

Ответа не было. Оправдания не было. Можно было использовать десяток других заклятий, не таких как эти. Но она выбрала смерть.

Почему я это сделала?

Кто-то шептал ей. Сказал, что так надо, что так она всех спасет. В тот момент, когда она испытывала не просто злость и страх, а лютую ненависть, она услышала это.

Дверь тихо скрипнула и Гермиона услышала приближающиеся шаги. Но она не могла поднять голову от подушки, пряча в ней свое лицо. Было стыдно смотреть в глаза Снейпу, хоть она и понимала, что он единственный, кто не осудит ее. Теперь, когда она убила двоих непростительным заклятием, Гермиона не знала, как отнесется к ней даже Луна.

Кровать рядом прогнулась, и она почувствовала на своем плече тяжелую руку, что успокаивающе поглаживала ее.

Гермиона подняла глаза и встретилась с его темными взглядом, внимательно осматривающими ее блестящие от слез ресницы, покрасневший нос и слегка опухшее лицо, которое исказилось в мучительной гримасе.

– Почему я это сделала, Северус? – спросила она.

Вопрос был больше риторический, и Снейп отлично понимал это. Но все же пожал ее пальцы в знак поддержки. Он предполагал, что самые страшные последствия будут не ночью, а гораздо, гораздо позже, когда ее накроет осознание.

Снейп притянул ее к себе, и Гермиона уткнулась лицом в его рубашку.

– Мне так жаль, – глухо сказала она, сквозь слезы, – если бы я могла что-то изменить… почему я это сделала?

Северус молчал. Чтобы он ни сказал – ей сейчас это не поможет. Не утешит и не облегчит боль. Тут просто нужно принять свой поступок. А на это нужно время. Тем более такой доброй девушке, как Гермиона Грейнджер. Единственное, что он мог ей предложить, это свое плечо, чтобы выплакаться.

Когда Гермиона немного успокоилась, она подняла голову и посмотрела Северусу в глаза.

– Я испытывала такую ненависть, Северус… И кто-то шептал мне, чтобы я убила.

Снейп нахмурился и отстранился, взяв ее за плечи.

– Что ты имеешь ввиду?

– Я не знаю, просто мне так захотелось этого, а кто-то в моей голове говорил мне что поможет и сделает все что…

– Гермиона, – Снейп перебил ее, настороженно глядя в ее глаза, – слышать голоса в нашем мире особо опасно. Тебе ли это не знать…

– Это не то, чтобы голос, – она нахмурилась, – просто будто я вела диалог с собой… – Настороженность в его глазах не понравилась Гермионе. – Не говори, пожалуйста, что я схожу с ума.

– Когда это началось?

– Когда я захотела убивать? Не знаю, Северус, я не могу так просто ответить на этот вопрос. Ради близких мне людей, я готова была убивать и раньше. Я никогда не думала, как Гарри, что это табу. Я знала, что, если придется – я это сделаю. Но, как ты знаешь, впервые я разозлилась до пелены в глазах у Лавгудов. Там и захотела использовать непростительное. Если бы не Гарри, думаю, я убила бы тогда.

Снейп молчал, размышляя над услышанным. Его пальцы все еще поглаживали ее руку, когда он сказал:

– Гермиона, мы будем снимать Аркан хотя бы на пару дней в неделю.

– Что? – она испуганно дернулась, – нет, ты же не думаешь, что это связано с ним…

– Мы с тобой используем темную магию, не до конца изучив принцип ее влияния. Я боюсь, что твои негативные эмоции усиливаются и подпитывают тьму в тебе.

– Значит я буду совершенно беспомощным овощем, – ее плечи поникли, и голова опустилась, – снова.

– Ты изучала свою проблему.

– Я читаю об этом, – она неохотно кивнула, – но ответов пока так и нет. Собираю по крупицам информацию, но решение проблемы не нашла. И теперь еще это пропавшее воспоминание. Я чувствую, что в нем может быть подсказка.

– Тогда нужно заняться им.

Ее глаза удивленно распахнулись.

– Ты согласен?

Он медленно кивнул.

– Похоже обстоятельства загнали нас в тупик.

Гермиона заметила, что он сказал «нас». Значит он разделяет ее проблемы. От этого ей стало спокойнее, она подарила ему улыбку и вытерла нос рукавом.

– Очаровательно, Гермиона, – усмехнулся Северус, – Люциус будет в восторге.

Гермиона посмотрела на испачканный рукав и засмеялась. Потом еще раз тепло посмотрела на него и, смущенно опустив глаза, спросила:

– Северус… сегодня ночью…

– Гермиона, – он отвел глаза и отвернулся, слегка опустив голову, так что волосы упали на лицо, скрывая его от нее, – это была просто необходимость.

– Конечно, – сказала Гермиона, совсем не веря ему и очень захотела, чтобы он взглянул на нее, – но как ты узнал, что это поможет?

– Я не знал, – ответил Северус, – просто поначалу на службе у Темного лорда, мне пришлось постигать все новые и новые границы темномагических заклинаний, и в самые тяжелые времена меня накрывало точно так же, как и тебя сегодня. К моему величайшему удивлению, Дамблдор, который нашел меня однажды в таком состоянии, помог мне справиться с этим гораздо быстрее, просто обнимая меня. Не знаю, как это работает, но, когда с тобой говорит Тьма, лучше, чтобы по другую сторону кто-то был. Тебе объятий вчера не хватило…

– У тебя всегда так?

– Так было только первое время, когда я сопротивлялся. Потом стало гораздо легче. А когда принимаешь Тьму, как истинный темный маг, она и вовсе не приносит вреда.

Гермиона протянула руку и убрала волосы, упавшие ему на лицо. Северус вздрогнул и посмотрел на нее. Она заметила, что он прикрывается волосами, когда смущен. Это заставило ее ласково улыбнуться. Наверное, теперь ему было непросто строить из себя неприступного и бесстрастного человека. Теперь, когда она точно знает, какой он на самом деле.

Ладошка Гермионы скользнула на его щеку, погладив пальцами. Она слегка приподняла его лицо, чтобы оно было наравне с ее лицом.

– Спасибо, что был рядом, – прошептала она и потянулась к нему, чтобы наконец просто почувствовать его губы на своих губах, но тут дверь в комнату с грохотом открылась, и в проеме во всей своей красе предстал Люциус Малфой. Гермиона дернулась назад, опустив руки и натягивая плед на голые ноги.

Люциус осмотрел обоих холодным презрительным взглядом и поджал губы.

– Пора решать проблемы, которые вы вчера устроили, – Люциус встретился взглядом с Гермионой, – вас двоих ждут в Министерстве. У вас полчаса на сборы.

– А ты что там будешь делать? – спросила Гермиона, оглядывая его дорогой костюм, выглядел он, без преуменьшения, ослепительно.

Люциус посмотрел на нее с высока, уголок его губ надменно приподнялся, и он ответил:

– Мисс Грейнджер, прикрывать твою задницу конечно!

Комментарий к Глава 21

Не перестану бесконечно благодарить свою бету за колоссальную работу. Эта история была бы не такой без тебя)

Мудборды к главе:

1. https://ibb.co/GJYqdMd

2. https://ibb.co/fXdCwdz

========== Глава 22 ==========

Комментарий к Глава 22

Как всегда готова воспевать оды своей невероятной бете – theoremI 🤍

Приятного чтения!

Одежда Гермионы была совершенно испорчена. Кэти приказала эльфу избавиться от нее. Зато взамен приготовила ей кое-что из своего гардероба. Люциус сказал, что ведьма должна выглядеть хорошо. Глядя на Гермиону, Кэт понимала, что эта задача не из легких. Гермиона была худощавой, лицо на данный момент было изуродовано шрамом от когтей. И эти ужасные волосы, которые непослушной кудрявой копной спадали ниже лопаток. По мнению Кэт эта девушка не могла выглядеть хорошо. Но, поджав губы, она смотрела как Гермиона молча одевается.

«Только ради Люциуса», – думала Кэт, которая с радостью бы просто отсиделась в комнате, пока, в формально ее доме, присутствуют эти люди. Ее задело, что вчера они выгнали ее, когда речь зашла о делах. И это при том, что она сливала Люциусу информацию не только из кабинета Министра, но и из его постели. Зато эта грязнокровка осталась. Хотя Люциус ненавидит таких, как она.

Гермиона оделась и выпрямилась. На ней были белая блузка и черные штаны, которые были чуть свободны, но с помощью магии, она их подогнала по размеру под себя. Сверху она накинула темно-синюю мантию, расшитую золотом. Ткань была тяжелой и дорогой. Эту зачарованную мантию Кэти подарил Люциус, и отдавать ее Гермионе даже на время совершенно не хотелось. Но деваться было некуда: здесь с собой у девушки больше ничего не было.

Да, в одежде Кэт Гермиона определенно выглядела лучше, чем в обычной министерской форме, но это по-прежнему было далеко до уровня «хорошо» в понимании Люциуса.

– Нужно уложить тебе волосы, – натянула улыбку Кэти; она позаботилась о том, чтобы Гермиона увидела, насколько эта улыбка фальшивая.

– Не надо, – Гермиона подняла руки и начала заплетать косу, – я уже давно их не укладываю.

– Это заметно, – бросила Кэт и отвернулась.

Гермиона проигнорировала укол. Ей совершенно не нравилась эта девушка. Все, что она о ней знала, претило Грейнджер. Кэти спит с Кингсли лишь для получения информации для Люциуса – в этом Гермиона была больше, чем уверена. При этом она спит и с Люциусом, хотя тот женат. И как человек она Гермионе совершенно неприятна.

Сейчас нужно было сосредоточиться на собрании, которое было экстренно созвано из-за вчерашних событий. Хотя Гермиона предполагала, что ей придётся отчитываться перед Алдриджем и Кингсли, она не думала, что будет назначено целое собрание. Кто на нем будет присутствовать? Почему она должна подобную информацию выносить на обозрение других, не причастных к делу, людей? Ей определенно все это не нравилось.

Но сосредоточиться было нелегко. Несмотря на то, что Гермиона успела принять огромное количество лекарств, все тело ощущалось одним сплошным болезненным синяком. Грудь жгло холодом, который так и остался с ночи. И после успокоительного, которым ее накачал вчера Люциус, мысли разбегались. Гермиона посмотрела на себя в зеркало, которое принесла Кэти, и поняла, что выглядит жалко.

Вещи определенно ей шли, но лицо с уродливым красным шрамом, который Люциус не разрешил закрыть, не придавало ей привлекательности. И взгляд – такой растерянный. Настоящая жертва. Гермиона поджала губы. Так дело не пойдет. Закрыла глаза, позволив себе отгородиться от мыслей и эмоций, заталкивая их подальше, во тьму. С этим она разберется позже. Глаза распахнулись, и теперь отражение выглядело устрашающе. Бесстрастное лицо, искаженное шрамом. Отлично.

Пусть на часах было уже двенадцать, но для воскресенья в Атриуме Министерства Магии было слишком много народу. Гермиона стремительным шагом шла к лифтам, а чуть позади следовали Северус и Люциус. Должно быть, это выглядело впечатляюще. От быстрой ходьбы мантии развивались и шелестели. Двое мужчин шествовали рядом с Гермионой, сопровождая ее, словно охрана.

Все трое притягивали взгляды в этот момент. На них оборачивались, удивленно вскидывая брови. Склоняли друг к другу головы, чтобы высказать какие-нибудь предположения, возникающие при виде этой сцены.

– Неужели слухи расходятся так быстро? – презрительно скривившись спросила Гермиона, старательно игнорируя любопытные взгляды.

– Ты бы знала, насколько, – усмехнулся Малфой.

Когда они с Люциусом успели перейти на «ты», она не знала, но, похоже, обоих это устраивало, и ведьма решила не заострять внимание. Гермиона заметила репортеров, которые пока вели себя достаточно прилично, не бросаясь на нее с камерами и самопишушими перьями. Они кучкой стояли рядом с фонтаном, провожая троицу взглядом до лифтов. Возможно, дело было как раз в Северусе и Люциусе, которые, судя по их суровому виду, не готовы были позволить случиться импровизированному интервью.

Гермиона нервничала. Неизвестность вызывала тревогу, хотя ведьма убеждала себя, что ни в чем не виновата, и закон на ее стороне. Но сам факт собрания по этому поводу, заставлял живот неприятно скручиваться. Когда все трое уже были перед конференц-залом, Северус легко коснулся пальцами ее руки. Гермиона подняла взгляд на мужчину.

– Я буду с тобой, – сказал он ей как раз в тот момент, когда Люциус распахнул дверь, и Грейнджер, вскинув голову и распрямив плечи, вошла в зал.

Ведьма неприятно удивилась количеством людей, что собрались здесь. Ее что, действительно будут судить? Честное слово, если бы она сейчас была не в конференц-зале, а внизу, в плате суда, почти ничего не изменилось бы – атмосфера была соответствующая. Гермиона поискала глазами Кингсли и обнаружила, что он сидит во главе стола, и о чем-то горячо спорит с одним из судей Визенгамота, которых здесь было достаточно. Алдридж, встретившись с ней взглядом, ободряюще кивнул. Остальные были не так дружелюбны на вид.

Заметив ее, Бруствер слегка прищурился и в его темных глазах мелькнула тревога, но он быстро придал лицу бесстрастное выражение и выпрямился. Кингсли указал вошедшим на места за столом, и Гермиона села во главе, напротив Министра, а Северус и Люциус по бокам от неё. Бегло окинув взглядом сидящих за столом, девушка сжала зубы – около тридцати человек пришли послушать ее доклад.