355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Лиэлли » Проклятье Посейдона (СИ) » Текст книги (страница 8)
Проклятье Посейдона (СИ)
  • Текст добавлен: 26 июня 2017, 20:00

Текст книги "Проклятье Посейдона (СИ)"


Автор книги: Лиэлли



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– Поиграть вздумал? – промурлыкал дракон, склонившись к его уху и почти касаясь его губами.

У юноши мурашки поползли по коже от этого волнительного интимного шепота и близости восхитительных губ.

– Пусти, – шепнул он из последних сил.

– Скажи еще, что больше не будешь так делать. – Издевательски пропел Ладон.

– Не буду, – тут же пообещал Келей.

– Верю, – охотно согласился дракон.

Юноша дернулся, пытаясь вырваться в последний раз.

– Тогда я могу идти? – пробормотал он.

– Я этого не обещал. Я лишь сказал, что верю. – Очередная убийственная, сводящая с ума, возбуждающая и в то же время раздражающая ухмылка. Наглая. Ухмылка победителя. Завоевателя.

Это разозлило юношу. Он снова заерзал под ним, пытаясь выбраться, да что толку? Ладон лишь сильнее распалялся, а хватка его стальных пальцев была так сильна, что вырвать руки не представлялось никакой возможности.

Но тут горячие губы скользнули по его шее, и Келей мгновенно затих, задохнувшись от яркого ослепительного ощущения. Он шумно глотнул воздух, задрожав так сильно, что даже дракон ощутил эту дрожь.

Ладон торжествующе рассмеялся.

– Кажется я нашел твое слабое место, смертный… – прошептал он. В этот раз унизительное слово прозвучало так ласково и нежно, что Келею мигом расхотелось сопротивляться. Он сглотнул, прикусив губу, чтобы не застонать.

В следующий миг яркая вспышка едва не лишила его сознания, когда горячий настойчивый язык дракона заскользил вдоль его шеи, пройдясь за ухом. Там было особенно приятно, почти щекотно, но так возбуждающе… Прикосновение к этому заветному местечку лишало разума и воли не меньше, чем взгляд золотых глаз, ослабляло желание сопротивляться, и у Келея мигом ослабели ноги. Он бессильно обмяк, тихонько, почти жалобно застонав.

А язык Ладона продолжал мучить его, разгоняя по телу жидкие расплавленные волны неутомимого желания и дрожи, распаляя, дразня, искушая и иссушая. Он мягко медленно скользил по его нежной коже в мучительно-сладкой пытке. Жарко стало настолько, что Келей перестал ощущать этот жар. В глазах помутнело, голова потяжелела, тело мгновенно расслабилось, оставив последние попытки сопротивления. Ноги перестали сжиматься и бессильно раздвинулись сами.

– Так-то лучше… Ты такой чувствительный, – прошептал дракон ему на ухо и снова проделал этот мучительный маневр. Его язык скользнул за ушко, щекоча и расслабляя, вырывая сладкий протяжный стон из груди юноши.

– Пожалуйста, нет… – пробормотал Келей, слабо шевельнувшись под ним.

– Об этом надо было думать до того, как ты выплеснул на меня вино, – спокойно заметил Ладон.

– Это была… ах… моя ошибка… – быстро зашептал Келей, моментально слабея от прикосновений горячего возбуждающего языка.

Губы Ладона защекотали его шею, а затем он слегка подул на разгоряченную кожу, и Келей вздрогнул от резкой перемены тепла на прохладу. Продолжая удерживать его запястья сведенными вверху, дракон заскользил губами дальше по его груди, кончиком языка обводя ключицы. Юноша шумно вдохнул воздух, задрожав еще больше. Глаза закрывались сами собой. Ладон слегка приподнялся, отнимая у него жар своего тела, и Келей сам выгнулся ему навстречу, желая вернуть его. Он видел легкую лишь немножко насмешливую улыбку, играющую на губах дракона, но ему было уже все равно. Он совсем оставил свои попытки вырваться и теперь желал только одного – отдаться Ладону полностью и безвозвратно. Предательское тело дрожало под его горячими распаляющими поцелуями, так умело и быстро разбуженное к первой неодолимой страсти, длинные стройные ноги сами обвили узкий торс, стараясь прижать Ладона ближе. С наслаждением и сладкой дрожью легкого страха и предвкушения Келей ощутил возбуждение дракона. Тихонько застонал, и тут же губы Ладона накрыли его собственные, словно желая выпить этот нежный легкий стон экстаза и желания. Свидетельство его вожделения, его падения, его страсти, его слабости, его поражения…

Горячий влажный язык, вопреки его ожиданиям, очень нежно скользнул в его приоткрытый покорный рот, искушая, дразня, лаская и распаляя еще больше. Келей не мог удержать стонов, которые жадный дракон поглощал один за другим, никак не в силах насытиться.

Его вторая свободная рука скользнула вниз, прижавшись к стройному крутому бедру, обнаженному белой туникой, задранной почти до талии. Келея словно обожгло огнем, ему показалось, что к коже его приложили раскаленные щипцы. Отпечаток его ладони остался на его бедре, словно клеймо.

Еще один стон. Долгий, протяжный, полный такого явного откровенного и неприкрытого вожделения, что Ладон мгновенно ощутил, как теряет свой твердый контроль. До этого момента он прекрасно держал себя в руках, как это ни странно, но сейчас ему захотелось прекратить эту сладкую пытку, закинуть стройные длинные ноги дивного юноши себе на плечи и овладеть им без всякой прелюдии. Но он сдержался, довольствуясь лишь жаркими прикосновениями.

Еще рано. Только проучить. Только показать, кто здесь хозяин. Распалить. Показать истинную страсть. Немного ускорить процесс добровольной сдачи в его руки. Всего лишь… Всего лишь прелюдия. Ах, как же он любил эти игры… Долгие прятки, кошки-мышки, бессмысленный бег, всегда приводящий к одному и тому же, а затем сладкое поражение его жертвы, самовольно пришедшей к нему за его любовью.

Какой же он был пламенный, страстный, гибкий, искренний в каждом своем движении, слове, улыбке, прикосновении и взгляде, восхитительный, пленительный, сладкий, завораживающий… Его Келей.

Горячие губы коснулись твердого напряженного соска, туника совсем ослабла, провиснув чуть ниже груди. Пряжка сползла с плеча, так соблазнительно обнажая этот волнительный изгиб, который хотелось осыпать жаркими поцелуями… Ладон чуть сам было не застонал.

Юноша вскрикнул от острого пронзительного ощущения, раскаленным огнем резанувшим его оголенные нервы.

– Ах, боги! – выдохнул он, выгнувшись дугой под горячим сильным телом Ладона и тут же бессильно обмякнув.

В следующее мгновение он едва не потерял сознание, когда дракон обвел маленькую твердую бусинку языком. Он всхлипнул, не в силах больше стонать. Горло саднило от вскриков. В глазах было так мутно и все плыло…

– Ладон… – хрипло шепнул он.

Дракон едва не сошел с ума, услышав этот низкий, полный откровенного вожделения шепот, так настойчиво и в то же время робко приглашающий его к куда более смелым ласкам… Словно только что Келей сам произнес: я твой. Возьми. Только не останавливайся…

Едва слышное рычание сорвалось с его губ, он впился в истерзанный рот юноши, насилуя снова, забирая добровольно данное ему в распоряжение сокровище.

Боги, как сладко… Опьяняющий вкус юных губ, смешанный со сладостью темного вина, невыразимо, волнительно… До боли во всем теле Ладон сейчас желал овладеть этим дивным юным телом.

Он отстранился, дыша так же тяжело, как и сам Келей. Взгляд золотых глаз обжигал, оставляя на коже почти осязаемые следы вожделения. Снова наклонившись, дракон медленно облизнул припухшие истерзанные им сладкие губы юноши, и нехотя оторвался. Легко расцепил замок сомкнувшихся на его талии стройных крепких ног, высвободившись из таких желанных объятий. Келей сумел лишь протестующее застонать, глядя на красивое лицо Ладона из-под отяжелевших век.

Дракон же снова надел свою непроницаемую маску, хотя Келей и понятия не имел, скольких усилий ему это стоило, и соскользнул с кровати.

Юноша попытался что-то сказать, но язык его не слушался. Золото глаз, смешанное с такой явной безграничной страстью и вожделением говорило ему об обратном. Почему же Ладон оставляет его? В такой момент… Ах, будь он проклят!

Обворожительная пленяющая белоснежная улыбка, обжигающий тяжелый золотой взгляд, жаркое сильное тело, только что прижимающее его к кровати…

– А теперь? – хрипло произнес дракон. – Тебе весело?

Развернулся и спокойно вышел из комнаты.

========== Глава 28 ==========

Обессиленный, сдавленный, сломанный, сокрушенный, Келей лежал на кровати, словно брошенная кукла, тяжело дыша и пытаясь прийти в себя. Не было сил сдвинуть ноги, так развратно и вульгарно раскинувшиеся в стороны. Не было сил опустить тунику, задранную до самой талии и обнажающую молочные бедра. Не было сил пошевелиться. Он не знал, как выглядел в этот момент, и каких усилий Ладону стоило оставить его, видя в этой позе. О да, несомненно развратная, вульгарная, как у шлюхи из темных задворков, призывная, вожделеющая, она распаляла и откровенно приглашала овладеть. Но вместе с тем что-то неуловимо невинное, нежное, стыдливое, робкое и чистое присутствовало в ней. Длинные стройные крепкие ноги, раскинувшиеся в стороны, белая туника приглашающее задранная и манящая прикоснуться к этим волнительным изгибам бедер, спущенная вместе с пряжкой с плеча белая ткань, обвисающая и обнажающая узкую крепкую грудь юноши, стройная колонна шеи, распухшие губы, так и призывающие поцеловать их снова, откровенно жадные изумрудные глаза, в которых плещется вожделение, страсть и вместе с тем робость.

Тихо всхлипнув, юноша с трудом перевернулся на бок, сжимаясь в клубочек, и закрывая глаза. Только сейчас на него накатила волна жгучего стыда за свое столь развратное поведение. Он едва сдерживал слезы, кусая и без того истерзанные губы. До боли стиснув колени, Келей сжал зубы. Как унизительно… Как жестоко… Просто отвратительно! О нет, он не жалел себя. Но ему было противно от собственного поведения. Как он мог так бесстыдно прижиматься к Ладону, как он мог обнимать его торс ногами, прижимая к себе и не давая отстраниться, как он мог так развратно громко стонать, всхлипывать от наслаждения, тянуться жаждущим ртом к его губам, извиваться под ним…

Он с яростью ударил кулаком по ни в чем не повинной подушке.

Взвившись с постели белым вихрем, он швырнул подушку об стену, содрал с постели покрывало и скинул на пол, тихо рыча от злости.

– Проклятье! Черт!

Пометавшись по комнате с полчаса, он выдохся и обессиленно упал на кровать, неподвижным взглядом уставившись в потолок, проклиная все на свете, но только не Ладона. Он не мог его ненавидеть. Не мог желать ему чего-то плохого даже после такой жестокой шутки. Во всем произошедшем юноша винил только лишь себя. Так легко поддаться искушению, так быстро сдаться одолевающей его страсти, Зевс, как же он слаб! Ему было противно от самого себя.

Он не заметил, как заснул. А когда проснулся, был уже полдень следующего дня. Последнего, который Ладон подарил ему за треклятый поцелуй. К его удивлению на полу его ждала деревянная бадья с горячей ароматной водой. По ее поверхности плавали лепестки каких-то цветов. На тумбе было заботливо оставлено полотенце и поднос с едой. О боги, там было мясо! Не искусственная замена мясистыми фруктами, а самое настоящее жаренное мясо с целой лепешкой хлеба. Такой приятный сюрприз на время заставил Келея позабыть о том, что произошло несколько часов назад. В углу рядом с кроватью лежал его заплечный мешок и золотая двеннадцатиструнная арфа. Келей почти обрадовался. Скинув с себя тунику, казалось, насквозь пропахшую запахом тела Ладона, хранящую яркие воспоминания о его обжигающих прикосновениях, он с удовольствием залез в горячую воду и тут же все тело благодарно расслабилось.

Он закрыл глаза и чуть ли не замурлыкал от удовольствия. Он не принимал нормальную ванную с тех пор, как ушел из дома. О да, принц Сифноса был заядлым неженкой…

Поведя плечами, юноша погрузился под воду с головой. Рядом на специально вделанной полочке лежало цветочное мыло. Все было сделано только на природных минералах и веществах. Келей с удовольствием искупался, вымыл голову и неохотно вылез из ванной. Он взял полотенце, намотав его вокруг узких бедер, и потянулся к подносу. С жадностью накинулся на нормальную еду. Съел все в один присест и запил кубком вина. И почувствовал небывалое удовлетворение. Вытащив из мешка свежую тунику, он облачился в нее и плюхнулся на кровать, снова уснув. Измотанный, усталый, но удовлетворенный. Наконец-то комфорт…

Во второй раз его разбудило противное чувство тревоги. Он резко распахнул глаза и рывком сел на постели. За окном уже стемнело. Вечер. Лучи угасающего солнца проникали в комнату, окрашивая ее в золотисто-оранжевый цвет.

– Проклятье!

Келей вскочил с постели. Его время было на исходе. Полночь, и последний день кончится! Он облизнул вмиг пересохшие губы, похолодев от страха. Несмотря на все то, что произошло между ним и Ладоном, он все еще верил, что дракон может без зазрения совести вышвырнуть его со своего острова и отправить домой несолоно хлебавши. А после его недавнего поступка, тем более! Что ему стоит? Он холодный и расчетливый! Он чудовище, да, но абсолютно в другом смысле. Пожалуй, гораздо милосерднее с его стороны было бы сожрать его, чем вот так мучить, одной рукой приближая, а другой терзая. И так день за днем!

Заметавшись по комнате в легком приступе паники, юноша ожесточенно закусил губу. Осталась всего пара часов, а он так и не придумал способа уговорить Ладона!

В отчаянии, Келей замер посреди спальни, а потом метнулся за дверь.

Ну все. Терять нечего. Предложить ему тоже нечего, кроме своего тела. Будет так унизительно сделать это после того, что произошло! Но что еще оставалось?

Глубоко вздохнув, Келей вышел из дома и отправился на поиски хозяина Астипалеи.

Странно, но в долине было так тихо… Сейчас должен был быть самый разгар игрищ, пьянок и веселья, но юноша не встретил ни одной нимфы. В пещере Ладона тоже не было. Келей озадаченно нахмурился. Куда подевался этот чертов дракон?

Когда Келей пришел через два часа к берегу моря и уселся ждать его, была уже почти полночь. Он нервничал. Как же все ловко обставил этот мерзавец… Почти трахнул, а затем куда-то пропал, оставив его наедине со своими метаниями, не давая ни единого шанса на что-либо. Скрипя зубами от досады, Келей прислонился к прибрежным камням в ожидании. Это было невыносимо. Казалось, его положение совсем безвыходно. У него нет никаких козырей. Он не может разыграть ничего, кроме себя самого, но даже с ним Ладон обращается как с игрушкой. На что ему неопытный мальчишка, сгорающий от неудовлетворенного желания и страсти к нему, когда Ладон может в любой миг набрать хоть с десяток наложников, таких же молодых, красивых и даже более чем уступчивых. Ему стоит лишь щелкнуть пальцем.

Почему так больно и обидно? Почему стыдно и противно, но не по отношению к треклятому дракону, а к самому себе? Почему он не может обвинить Ладона, а вместо этого корит себя, хотя, казалось бы, он ни в чем, ни в чем не виноват? Келей задумался. Он не жалел, что пролил на Ладона вино. Не жалел об этом своем воистину безрассудном поступке. Конечно, Ладон нашел жестокий способ проучить его, поиграв на его «тайных желаниях». Неужели настолько мстителен? Ему даже штаны стирать не пришлось! Проклятье!

Зачем он мучает его? Зачем? Это доставляет ему извращенное удовольствие? Он соскучился по играм со смертными? Это забавляет его?

И ведь сам он ни разу не выказал никакого чувства к нему! Келей понимал, что для Ладона он не так уж и хорош, но он знал себе цену, ведь недаром считался одним из самых прекрасных юношей Сифноса. Неужели Ладон не испытывает к нему того же? От скольких посягательств на свою честь, как со стороны женщин, так и мужчин приходилось отбиваться Келею, а для Ладона он всего лишь временная игрушка?

Нет, это не так. Келей ведь видел, видел собственными глазами, что этот треклятый дракон хотел его! Так же, как и он. Почему же остановился? Это опять его дурацкая игра в «кнут и пряник»?

Он обернулся, чтобы посмотреть, не идет ли Ладон. Уже занимался рассвет. Но дракона не было. Келей устало закрыл глаза, откинувшись на камень головой. Его время истекло пять часов назад. Он просидел тут всю ночь. Все потеряно. Уж Ладон не погнушается выпроводить его со своего острова любезным пинком под зад. Он уже вволю позабавился. Видимо и трахнуть его ему претит, раз он так легко остановился.

От обиды Келей сжал кулаки и закусил губу, глядя перед собой невидящим взглядом. Так хотелось отомстить! Если бы только он мог пользоваться своей красотой, умел обольщать мужчин, как специально обученные наложники, и тогда бы он…

Тут юноша встряхнул головой, рассыпав темные буйные кудри по плечам. Зевс, о чем он думает? Какой стыд! Такие мысли явно не пристали принцу Сифноса. Боже, до чего он докатился! Это все Ладон виноват. Вздохнув, Келей расслабился, и слегка повел плечами, снимая напряжение. Так, все, хватит об этом думать. Он болван. Ему вовсе не к чему совращать Ладона, как бы ни хотелось отомстить. Дурак набитый…

Нужно успокоиться. Глубоко вздохнуть. И снова попытаться попросить Ладона дать свое чертово прощение. Он приплыл на этот остров с определенной целью. Больше ничего ему от этого несносного дракона не нужно. Пора приниматься за дело. Вместо того, чтобы валять дурака все это время, стоило бы придумать способ размягчить Ладона, чтобы добиться своей цели. А он тут только об одном и думает! Ну что за безответственность!

Мысленно Келей приказал своему чертовому телу заткнуться и больше не сметь даже пикать на эту тему. Он сделал глубокий вдох, как и собирался и решительно поднялся. Нужно просто серьезно поговорить с Ладоном. Пора заканчивать эти идиотские сексуальные игры. Это все он виноват, увидел какие-то дебильные картинки в водичке и возомнил себе черт знает что. Зеленый наивный юнец.

Неожиданно он вскочил с места, заметив, как между мелкими волнами показывается серебристая голова дракона. Келей недоуменно обернулся на лес. Вроде бы Ладон должен был оттуда появиться, а не из воды… Он что, пришел раньше?

Еще больше юноша удивился, когда увидел, что морской дракон мокрый. Именно, мокрый. Вода стекала по его телу, скользя и лаская каждую выпуклость и впадину хрустальными каплями. Она стекала по его лицу, солнечные брызги застряли в мокрых белоснежных волосах, влажные белые штаны облепили длинные мускулистые ноги, подчеркивая их. Мокрые волосы льнули к влажной бледной коже. Это зрелище было восхитительно. Келей ощутил, как где-то внизу живота настойчиво защекотало, но постарался проигнорировать это ощущение.

Ладон вышел на берег, ступая по золотистому песку мокрыми босыми ногами. Встряхнулся, словно пес, разбрызгивая воду. Убрал непослушные волосы назад, небрежно заправив за уши мокрые пряди. Дунул на тяжелую пепельную челку, потемневшую от воды и льнувшую ко лбу. Провел рукой по лицу, стирая воду. И приблизился к юноше.

– Почему ты мокрый? – удивленно спросил Келей. Он привык, что никакая жидкость не может намочить Ладона. Казалось, его кожа водонепроницаемая.

Ладон пожал плечами.

– Не удержал контроля над телом и слишком долго пробыл в воде.

– Долго? – растерялся он.

– Весь день и всю ночь, – неохотно ответил он.

Келей вздохнул.

– Ладон… Нам надо поговорить.

– Твое спокойствие и миролюбивость настораживают. – Произнес дракон безэмоционально, глядя на него непроницаемым взглядом.

Теперь настала очередь Келея пожимать плечами. Он присел на камень, чувствуя, что ноги опять его не держат.

– Я просто устал, – помедлив, произнес он.

– Уж не от меня ли? – тень слабой насмешки скользнула по его губам, но без прежнего задора. Было видно, что Ладон устал.

Непривычно видеть его таким, каким-то изможденным, слегка поникшим. Келею даже стало жаль его.

– Нет… – он покачал головой.

– О, даже так? – Ладон продолжал насмешничать скорее по привычке. – Решил попросить по-хорошему?

– Да, – неожиданно согласился юноша, удивив дракона. – Я пришел заключить сделку.

– Вот как? – Белая бровь стремительно поползла вверх. – Сделка. – Он кивнул с серьезным видом. – И чего же ты от меня хочешь?

– Ты знаешь, чего я хочу. Угомони Посейдона. – Келей вздернул подбородок.

Бровь взметнулась еще выше, исчезнув под мокрой пепельной челкой.

– А взамен?.. – произнес он односложно.

– А взамен получишь меня. – Келей понимал, что опять по-идиотски краснеет, но он старался не обращать на это внимания, с трудом сохраняя гордый вид, полный чувства собственного достоинства. Хотя, какое там достоинство, когда тебя чуть не оттрахали, а потом банально бросили?

Юноша поджал губы. Да что же это… Он еще будет на Ладона обижаться за то, что тот не завершил начатое? Что за глупость! Он должен быть ему благодарен!

– Даже так? – губы дракона дрогнули в усмешке, но не издевательской, а какой-то усталой. – Помнится, кто-то говорил, что не шлюха, чтобы продавать себя.

– Судьба жителей побережья и островов важнее, чем моя честь, – ровно ответил Келей сухим ничего не выражающим голосом.

Ладон вздохнул, отвернувшись от него, и даже не щурясь, посмотрел на восходящее солнце, ослепительно бьющее рассветными лучами.

– Не хочу. – Произнес он.

Келей поперхнулся.

– Что?

– Я не хочу так, – пожал плечами дракон, повторяя его же собственные слова.

– А как? – злобно выпалил юноша, метнувшись вперед и резко развернув Ладона лицом к себе.

Он смотрел снизу вверх на его непроницаемое лицо, яростно сверкая глазами.

– Чего ты от меня хочешь? Чтобы я раздвинул для тебя ноги? Пожалуйста! Хоть сейчас! Может мне встать на колени и умолять взять меня? Ошейник для пущей убедительности надеть? – Келей почти рычал, а голос его дрожал от стыда, гнева и ярости.

– Нет. – Односложно ответил Ладон, глядя на него все тем же ничего не выражающим взглядом.

Весь запал юноши неожиданно куда-то исчез. Он устало сник и вдруг поддался вперед, прислонившись лбом к влажной груди дракона.

– Ладон… – прошептал он.

Сильные руки неожиданно бережно прижали его к горячему телу. Стальные пальцы, умевшие так крепко держать, что не вырваться, зарылись в густые каштановые волосы. Подбородок уперся в макушку. У Келея уже не хватало сил даже удивляться. Он тихо вздохнул и обхватил руками талию Ладона, прижавшись всем телом, как к единственному родному существу.

– Мне… мне больше нечего тебе предложить… – хриплым шепотом сдавленно произнес он. – Пожалуйста… Я…

Он тихонько всхлипнул, беспомощно зарывшись лицом в широкую горячую грудь дракона, пряча бессильные слезы.

Ладон позволил ему немного поплакать, а затем осторожно приподнял его голову за подбородок. Большим пальцем стер солоноватые капельки, а последнюю поймал губами в уголке рта юноши.

– У меня нет сил играть с тобой, – пробормотал Келей, пряча глаза. – Я слишком слаб. Прости.

Ладон по-прежнему ничего не говорил. Склонившись к нему, он ласково прильнул к его губам. Такой контраст между грубым пламенным поцелуем и этим неожиданно нежным прикосновением… Это не было поцелуем. Обычная ласка, утешение. Что угодно, но не посягательство на его честь, не желание подчинить, не требование сдаться, не намеренная демонстрация его безграничной власти на этом острове.

Келей не смел отстраниться. Прикосновение Ладона вызывало уже привычную дрожь, но сейчас ему было не трудно не обращать внимания на желание, теплой волной раскатывающейся по его телу. Оно не было безудержно жарким и неугасимым. Просто оно присутствовало, как свидетельство его неравнодушия к Ладону.

– Мне не нужно твое тело, – отстранившись, мягко произнес дракон. – Мне не нужен раб. И шлюха мне тоже без необходимости.

– Тогда что? – горько прошептал Келей. – Все, что у меня есть – красивые глазки и смазливое личико. И еще певучий голос. А больше я ни на что не годен. Ну хочешь, когда я стану царем, то отдам тебе Сифнос?

Ладон брезгливо поморщился.

– На что мне твой остров, смертный? – произнес он без особого запала и даже без капли издевки.

Келей сник. Действительно, на что? Глупое предложение.

– Тогда прости. – Прошептал он, опуская голову. Еще несколько горячих капелек упало на золотистый песок и впиталось в него. – Мне больше нечего тебе предложить.

– Тебе в самом деле так важно, что случится со всеми этими людьми? Ты так для них стараешься… Они дороги тебе? Ты ведь даже их не знаешь.

– Это мой долг, – просто произнес Келей. – Я должен был хотя бы попытаться.

Казалось, дракон и в самом деле не понимал, почему Келей так старается ради совсем неизвестных ему людей. Ради чего? Смертные так коварны. Так жестоки. Так глупы. Так безрассудны… Однако его все же влекло к ним, как мотылька на огонь. Он вспомнил свою страсть, свою одержимость, свое желание слиться с ними, стать одним из них, стать человеком и жить среди них. Ведь они так прекрасны в своей смертности. Короткая жизнь, но какая насыщенная, яркая… В сроке их счастье. Нужно успеть насладиться всем за тот промежуток времени, что им отведен! И как можно лучше понять и ощутить, пропитаться этим счастьем, если не стать таким же смертным? Если ради этого старался Келей, то Ладон понимал его.

Он вздохнул и отошел от юноши на шаг. Протянул ладонь. На ней вдруг появилась маленькая золотая сережка в виде колечка из черного аметиста с маленькими изумрудами, вделанными в нее по всему периметру.

– Надень.

Келей изумленно посмотрел на него.

– Что это? Зачем?

– Считай, что это подарок.

Келей нерешительно протянул руку и взял ослепительное, варварское в своей отделке и роскоши украшение.

– Спасибо… – смущенно пробормотал он. – Только… мне нужно проколоть ухо.

Ладон пожал плечами и, отвернувшись, зашагал прочь.

– Постой! А как же моя сделка…

– Мы ее уже заключили. – Небрежно ответил дракон, полуобернувшись через плечо. И подмигнул.

Келей растерянно смотрел ему вслед. Затем перевел взгляд на сережку. Он догадался раскрыть ее, маленький замочек щелкнул, и на внутренней стороне, юноша увидел выгравированные золотом буквы: ЛАДОН.

========== Глава 29 ==========

В полдень Келей вернулся в долину. Он проголодался. Перед сценой по-прежнему стоял длинный стол. Уже заново сервированный. Келей даже нашел на нем мясные блюда. Чего это дриады так расщедрились? Они же ярые сторонницы вегетарианского образа жизни. Однако, недолго думая, юноша принялся за еду. Из пещеры Ладона доносилось могучее дыхание. Бедняга дракон так вымотался, плавая практически целые сутки…

Но вот что странно, долина была тиха. Он нигде не видел ни одной нимфы. Наяды затихли. Келей недоуменно огляделся. И зверей тоже нет…

– Мирра? – позвал он нерешительно.

Дриада словно из-под земли выросла. Настороженно оглядываясь на пещеру Ладона, она подбежала к юноше и села рядом.

– О, великий Дионис, что ты устроил? – прошипела она.

Келей растерянно посмотрел на нее.

– О чем ты?

– Господин был зол, как сам Пифон! – дриада закатила глаза, изображая панический ужас.

Келей недоверчиво нахмурился.

– Да ну? – произнес он. – Когда это было? Мне казалось, он должен быть очень доволен собой.

– Почему ты вообще живой? – Мирра фыркнула. – Мы думали, он тебя живьем слопает!

– Лучше бы слопал… – пробурчал Келей, отворачиваясь и ковыряясь в своей тарелке.

– А потом он почти выбежал, и был так зол, что все разбежались в страхе! До сих пор прячутся… Что ты с ним сделал? – Мирра с любопытством посмотрела на него.

– Совратил, – проворчал юноша, поднеся к губам кубок с персиковым соком.

Мирра снова фыркнула.

– Скорее не дал! Иначе с чего бы ему быть таким взвинченным? Впервые видела, чтобы господин потерял над собой контроль. Он ушел в море еще до полночи, представляешь? И пробыл там целую ночь и весь день! Видимо, пытался охладиться…

Дриада была болтлива, как и всегда.

Келей мельком покосился на нее и продолжил есть, делая вид, что не заинтересован ее рассказом.

«Я не дал? – он хмуро свел брови. – Очень смешно».

Мирра трещала без умолку, расписывая гнев Ладона и его ярость. Конечно, она преувеличивала, но Келей ощутил легкое удовлетворение. Вот как… Значит, Ладону все же не так легко удалось оставить его там, в комнате… Это здорово подогрело его мужское самолюбие. Да-да, оно было даже у юного невинного принца Сифноса.

– Ах да, Мирра, – вспомнив кое-что, произнес он. – Ты можешь помочь мне с одним делом?

– Каким? – сразу же заинтересовалась дриада.

– Мне нужно проколоть ухо… Правое.

– Легко! – она широко улыбнулась и тут же спросила с любопытством: – А зачем?

Келей протянул ей черную сережку.

У девушки глаза на лоб полезли.

– Это же… О боги! Как ты… Неужели… – она даже задохнулась, не в силах выразить свое изумление, которого Келей не особо понимал.

Замолчав, Мирра щелкнула пальцами, и прямо из ее кожи на указательном пальчике, выросла длинная острая деревянная иголка. Она легко проколола ухо юноши, с удивительным мастерством, не причинив ни капли боли, словно только и делала, что прокалывала уши каждый день. Иголка так же исчезла, а Мирра молча сосредоточенно вдела в его ухо черную аметистовую сережку с изумрудами.

– Она подходит к твоим глазам, – сказала она с восхищением, отступив на шаг.

Юноша смутился, опустив глаза.

– Ты знаешь, что означает эта сережка? – спросила дриада, внимательно глядя ему в глаза.

Он покачал головой.

– Ладон сказал, это подарок… Но там… его имя написано.

Мирра вздохнула.

– Это его знак. – Пояснила она. – Теперь ты принадлежишь ему.

– Не понимаю…

– Слушай, Ладон – дракон, пусть и морской. У каждого дракона есть свое сокровище, которое он ревностно стережет и днем и ночью. Он любуется на него целыми днями, не смыкая глаз, алчет его, жаждет и никогда не выпускает из рук. Огненные драконы охочи до золота и драгоценностей. Они спят на этих грудах сокровищ, отлучаясь только чтобы поесть. И если из этой груды пропадет хоть монетка, хоть бусинка, они узнают и придут в такую неистовую ярость, что похитителю мало не покажется! Драконы не могут жить без своих сокровищ. Они связаны с ними, понимаешь? Когда Ладон только родился, его отправили стеречь сад Гесперид. Он не долго пробыл там, всего пару лет. Потом ему наскучило. Это было не его сокровище. За всю свою жизнь он его так и не нашел, понимаешь? Он так долго путешествовал по земле, и все равно ничто из драгоценностей смертных ему не приглянулось. На морском дне полно затонувших кораблей с сокровищами. Но и они оставили нашего господина равнодушным. Редко бывает, чтобы дракон облюбовал себе человека и стерег его и днем, и ночью, как свое сокровище. Но ты исключение… Эта серьга означает, что теперь ты его сокровище. Его собственность. И никуда ты от него не денешься. Он не отпустит. Он будет ревниво охранять, не спуская с тебя глаз. Ты здесь останешься навеки…

– Страшно как… – пробормотал Келей, ошеломленный таким потоком информации. – И что мне теперь делать?

– Ничего. – Мирра пожала плечами. – Теперь ты принадлежишь ему.

– Угу… – пробурчал юноша, снова апатично принимаясь жевать мясо. – Я знаю… Я сам так захотел.

– Эх… ты просто еще не понимаешь… – начала было дриада, но потом передумала и замолкла, махнув рукой. – Сам все увидишь.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю