Текст книги "В лабиринтах памяти. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Leras

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– Ты должен был сказать ей об этом! Если вы в ближайшее время….

– Давина, сейчас совсем не…

– Она может умереть! – не унималась та, – или ваш ребенок! Ты этого хочешь? Если ты такой трус, я сама скажу ей!

– Ты уже сделала это, – холодно отозвался Элайджа, и Ева застыла, чувствуя на себе его тяжелый взгляд, – спускайся, птичка. Нам предстоит серьезный разговор.

========== Часть 5 ==========

– А вот это, мы играли в монополию…

Ева склонила голову, поворачиваясь к брату, который решил показать ей фотографии за те месяцы, о которых девушка теперь не помнила. Это были ее ученики, будни в школе и она сама, в самых разных местах. Неизменной оставалась лишь широкая улыбка, которая убедительно свидетельствовала о том, что все это время Ева действительно была счастлива.

Вот только она и не подозревала насколько, пока брат не показал ей еще один снимок.

Себастьян провел по мерцающему экрану телефона, и Ева увидела фото, от которого ее сердце пропустило удар. Она и Элайджа сидели на диване, так близко друг к другу, что их отношения были очевидны для любого, кто бросил бы на них даже мимолетный взгляд. Вампир сжимал плечи Евы, не отводя взора от ее улыбающегося лица, а она сама смотрела прямо в камеру, и черные глаза лучились таким счастьем, что девушка не сразу поверила, что это в действительности она.

Ева прикусила губу, не в силах оторвать глаз от снимка, пока Себ, не отвел в сторону телефон, поднимая на сестру неуверенный взгляд.

– Ты любила его, – очень тихо сказал он, – сильно-сильно. И он – тебя.

Девушка почувствовала, как от слов брата в горле появился ком, который она как могла, пыталась проглотить. Это фотография была последней каплей. Ева и без того, едва сдерживала накрывающую ее истерику, после всего, что произошло за это короткое время. Она смежила веки, пытаясь выровнять дыхание, но перед ее глазами тотчас встало лицо Давины, которая утром, совсем не сдерживаясь в выражениях, поведала ей о том, что будет, если они с Элайджей в ближайшее время не станут близки.

Перспективы, что рисовала ведьма, были пугающими, вот только альтернатива страшила Еву ничуть не меньше. Было очень странно осознавать тот невероятный факт, что она была беременна, но даже не помнила, как лишилась невинности. Был только один человек, который мог поведать ей об этом, но Ева буквально каменела от мысли о том, чтобы спросить Элайджу о том, чем им, в случае если Давина не придумает другого способа поддерживать ее силы, придется и так заняться в самое ближайшее время.

– Принести тебе чай?

Неловкий голос Себастьяна отвлек ее от мучительных размышлений, и Ева подняла на брата нерешительный взгляд, пытаясь улыбнуться.

– Элайджа сказал, что тебе нужно пить его каждые три часа, – продолжил мальчик, – и чтобы я следил за этим, пока его нет.

– А где он?

Ева сама не поняла, как эти слова сорвались с языка. Девичьи щеки вспыхнули румянцем, но брат совершенно не удивился ее вопросу.

– Он в отеле, прощается с семьей. Они сегодня уезжают домой.

– Семьей? – выдохнула Ева, – а он… он не захочет уехать с ними?

Себ вскинул бровь, переводя на сестру недоуменный взгляд.

– Ты что, захотела в Новый Орлеан?

Девушка покачала головой.

– Зачем же тогда Элайдже туда ехать?

– Потому что я… – Ева осеклась, прикусывая губу, и брат придвинулся к ней ближе, сжимая своей ладонью тонкие девичьи пальцы.

– Он не оставит тебя, – твердо проговорил Себастьян, – я точно знаю.

На мгновение с его глазах мелькнула тень, но лицо мальчика тут же прояснилось, и его тонкие губы растянулись в улыбке.

– Жаль лишь, что он не приготовил нам ужин.

– Я могла бы, – начала было Ева, но усмешка брата заставила ее замолчать, – в чем дело?

– Ни в чем, – невинно отозвался Себ и вскочил на ноги, – я все-таки принесу тебе чай.

Девушка покачала головой, непонимающе прищурившись, когда брат скрылся за дверью кухни и загремел посудой. Через минуту в ее руках была керамическая чашка с горячим отваром, который пах ничуть не лучше, чем тот, что ей пришлось выпить утром, и Ева, тяжело вздохнув, сделала первый глоток.

Часы показывали половину одиннадцатого, когда они с Себастьяном скромно поужинали сандвичами, и мальчик, поиграв немного в любимую компьютерную игру, отправился в свою комнату, оставляя Еву одну, в полутемной гостиной.

Сна не было ни в одном глазу, и девушка, накинув куртку, решила немного прогуляться. Маноск уже накрывали сумерки, и воздух был прохладен и свеж, когда Ева вышла за ворота своего дома. Плотнее укутавшись в толстый шарф, она побрела по узкой улочке, спрятав в карманы озябшие пальцы.

В ее голове все еще крутились сказанные Давиной слова, и Ева не могла не думать о том, что будет, если ведьма не решит имеющуюся проблему другим способом. Элайджа не был ей противен. Напротив, ее, даже не смотря на то, что она совершенно не помнила и единой вещи, что их связывала, тянуло к нему. И это пугало Еву. Отношение к вампиру брата, ее сияющие счастьем глаза на их совместном фото, все это говорило лишь об одном. Она действительно любила Элайджу. Вот только сейчас девушка никак не могла разобраться в своих чувствах, и мысль о том, что ей придется разделить постель с тем, кого она знала лишь пару дней, и это будет ее первый раз, который на самом деле…

– Ты с ума сошла, птичка?!

Элайджа оказался с ней рядом так стремительно, что Ева не успела даже испугаться, когда он стиснул ее плечи, разворачивая девушку к себе лицом. Даже в темноте она видела, как его глаза горят от ярости, которая завибрировала и в его голосе, стоило вампиру начать говорить.

– Ты думаешь о том, что ты делаешь, Ева? – процедил Майклсон, сильнее сжимая тонкие плечи, – кто-то стер тебе память. И тот, кто это сделал, может быть до сих пор в городе. Ты понимаешь, какой подвергаешь опасности себя и нашего ребенка, разгуливая ночью в одиночестве? И это я еще не говорю о том, что в такой холод, ты ходишь без шапки!

– Ты тоже, – попыталась возразить девушка, но это казалось, разозлило вампира еще больше.

Он глубоко вздохнул, набирая силы для очередной гневной речи, и тогда Ева, действуя интуитивно, сделала то, чего она от себя никак не ожидала, и одновременно то, что в этот миг показалось ей абсолютно правильным. Она приподнялась на цыпочках и коснулась своими пухлыми губами зло сомкнутых мужских губ.

Элайджа застыл, ощутив ее легкий поцелуй, и его темные глаза, странно вспыхнули, когда Ева сразу же отстранилась, смущенно отводя взгляд.

– Зачем ты это сделала, птичка?

Вампир обхватил маленький подбородок, пытаясь поймать мутный взгляд, но девушка всеми силами противилась этому.

– Зачем, птичка? – повторил свой вопрос Майклсон, и Ева, наконец, подняла на него свои бездонные глаза, очень тихо отвечая.

– Мне… мне показалось, что это правильно.

– Ты всегда так делала, когда хотела, чтобы я замолчал, – выдохнул Элайджа, не сводя с не пристального взгляда.

– Ну, видимо мои привычки не изменились, – попыталась улыбнуться Ева.

– Хитрая птичка, – ласково прошептал вампир, и притянул ее к себе, но тонкие девичьи ладони тут же уперлись в мужскую грудь, – прости, я… я постоянно забываю о том, что…

Элайджа разжал руки, выпуская ее из объятий, и девушка, подняла на него решительный взгляд.

– Нам нужно кое-что обсудить, – прочистив горло, начала она и темные глаза вампира напряженно застыли.

– И что же?

– Ты не мог бы… – щеки Евы залились румянцем, и она продолжила совсем тихо, – я бы хотела знать, каким был мой… наш первый раз.

========== Часть 6 ==========

Вопрос был неожиданным.

Элайджа на мгновение замер, не зная с чего начать, пока Ева не сводила с него пытливых черных глаз, а ее щечки все еще алели от смущения. И Майклсон едва сдерживался от того, чтобы вновь не заключить маленькую птичку в свои крепкие объятья. Предшествующие свадьбе дни вынужденного воздержания также не способствовали контролю, потому что в отличие от любимой, Элайджа помнил каждую мелочь, что происходила между ними, и особенно обещания его невесты, касающиеся первой брачной ночи. Он безумно хотел ее.

Ева слегка прищурилась, склоняя голову, удивленная столь долгим молчанием, и вампир натянуто улыбнулся, пытаясь отвлечься от терзающих его мыслей.

– Я тебе все расскажу, – наконец глухо отозвался он, – только давай вернемся в дом?

– Ладно, – легко согласилась девушка, и развернувшись, зашагала в сторону кованной ограды, представляя Элайдже прекрасный обзор на свою округлую попку, плотно обтянутую узкими джинсами.

Майклсон только тяжело вздохнул, призывая на помощь весь свой самоконтроль. Поцелуй Евы и предстоящий разговор об их первой ночи лишь усиливали вожделение закипающее в крови, и вампир прикрыл глаза, стараясь сосредоточиться на чем-то другом. Вот только перед ним мгновенно встала картина его обнаженной невесты, кусающей губки, когда он накрывал ее своим телом в момент страсти. Элайджа с силой потер глаза, сжимая руки в кулаки.

– Ты почему не идешь? – окликнула его Ева, останавливаясь.

Она отошла на приличное расстояние, но вампир вихрем преодолел его, оказываясь рядом с девушкой. Несколько секунд вампир изучал ее разрумянившееся лицо, прежде чем протянуть ей руку. Девичьи пальцы дрогнули, когда Ева осторожно коснулась его ладони.

– Ты совсем заледенела, – свел брови Элайджа, сжимая холодную ручку своей невесты, и не дав ей сказать и слова в ответ, подхватил девушку на руки, устремляясь к дому.

Ева не сказала ни слова, когда они оказались в гостиной, только ее щечки, кажется, стали еще краснее, пока вампир совершенно привычными жестами снимал с нее верхнюю одежду.

– Присядь, я принесу чего-нибудь горячего.

Сказав это, Элайджа исчез за порогом кухни, а Ева осторожно опустилась на краешек дивана, касаясь кончиками пальцев пылающего лица. Поведение вампира, его забота, упреки в том, что она не бережет себя, были такими естественными, что девушка на мгновение поймала себя на мысли о том, что в действительности ощущает себя невестой Элайджи. Через секунду, это чувство сменилось другим. Она поняла, что ей хотелось бы быть его невестой.

Ева прикусила губу, отгоняя от себя эти странные мысли. А ведь им еще предстоял разговор на крайне интимную тему, и девушка была уже совсем не уверена, что готова к нему. Ее жених вызывал в ней самые необычные чувства, и это не смотря на то, что она знала его лишь два дня. Ее тело действовало быстрее разума. Оно явно помнило, все, что было между ними. И предавало.

Элайджа появился в гостиной с дымящимся бокалом, и губы Евы почти помимо воли растянулись в мягкой улыбке. Вампир, слегка прищурился, отвечая ей тем же, и через мгновение опустился с ней рядом на низкий диван, протягивая девушке чашку с горячим чаем.

На несколько минут в комнате воцарилась тишина, пока Ева делала вид, что занята напитком, а Элайджа то и дело бросал на нее короткие взгляды, слегка хмурясь.

– И что же ты хочешь знать, птичка? – наконец не выдержал он, и девушка тотчас сосредоточила свой взгляд на мужском лице, нерешительно кусая губки.

– Это очень странно, – начала издалека она, – я беременна, но даже не помню, как это случилось. И если нам предстоит вновь… – Ева замолчала, отчаянно пытаясь подобрать слова, – для меня это будет первый раз, хотя на самом деле…

– Мне жаль, птичка, – прервал ее Элайджа, видя, с каким трудом девушке дается каждое слово, – жаль, что все так. И я пока не знаю, как это исправить. Все, что я могу это рассказать тебе свои воспоминания.

– Именно об этом я и прошу, – тихо сказала Ева, и их глаза несколько секунд не отрывались друг от друга, пока девушка не опустила взгляд, заливаясь румянцем.

– Я и не думал, что это так сложно, – прокачал головой вампир, – наш первый раз… Я помню каждую секунду, но при этом нет слов, чтобы описать его. Что ты хочешь знать, птичка? Как я целовал тебя, снимал твою одежду, как ласкал твою нежную кожу, или, может, в какой позе впервые взял тебя? Все это совсем не передаст то, что я чувствовал в этот момент.

– Ты тогда любил меня? – неожиданно прервала его Ева.

– Да, – твердо ответил ей Элайджа, – кажется, я влюбился в тебя с самого первого взгляда, хотя и не сразу это осознал.

– Тебе понравилось… со мной?

Девичье лицо вспыхнуло, и Ева опустила глаза, но вампир тут же приподнял дрожащий подбородок, не позволяя ей отвести взор.

– Я никогда и никого не хотел, так как тебя, моя маленькая птичка, – хрипло проговорил он, не спуская тяжелого взгляда с пылающего лица, – я не знаю, как еще доказать тебе это, кроме как…

С этими словами Элайджа одним сильным движением притянул Еву к себе, и его губы накрыли властным поцелуем ее нежный рот, приоткрывшийся от удивления. Вампир стиснул тонкую талию, прижимая любимую теснее, и углубил поцелуй, лаская пухлые губки, замершей в его объятьях девушки. Ева не сопротивлялась. Ее хрупкое тело льнуло к нему, и вскоре Майклсон ощутил, как тонкие руки обвили его шею, и маленький язычок коснулся его языка, будто пробуя на вкус.

Это окончательно свело Элайджу с ума. Уже не сдерживаясь, он подхватил девушку под ягодицы, усаживая к себе на колени, и мужские пальцы скользнули под тонкий свитер, расстегивая замок лифа. Округлости нежной груди наполнили его ладони, и вампир мягко сжал их чувствительные вершинки, но в этот миг, Ева забилась в его руках, и вампир прекратил ласку, выпуская ее из своих объятий.

Девичье лицо горело огнем, когда любимая подняла на него мутные глаза, в которых Элайджа с замиранием сердца увидел легкий огонек ответного желания.

– Прости, – прошептал он, не отрывая взгляда от пылающего лица Евы, – ты просто не представляешь, как желанна для меня, птичка… Я не хотел тебя испугать.

– И не испугал, – очень тихо отозвалась та, кусая припухшие губки, – просто я не была готова к подобному. Ведь раньше никогда…

– Я знаю, любовь моя, – ласково проговорил Элайджа, касаясь кончиками пальцев нежно щечки, очерчивая выступающую скулу, – впредь обещаю держать себя в руках.

Ева едва заметно улыбнулась, и тонкие пальцы обхватили мужское запястье, укладывая ладонь вампира на плоский девичий живот.

– Я не против, если ты будешь делать вот так… Малышу нравится, когда ты рядом.

– А тебе? – против воли сорвалось с губ вампира.

Девушка хотела что-то сказать, но в этот миг ее лицо скривилось от боли, и с пухлых губ сорвался слабый стон, заставивший Элайджу напряженно замереть:

– Только, похоже ему совсем не понравилось то, что мы не довели ритуал по передаче силы до конца…

========== Часть 7 ==========

Ева не сводит с него своих бездонных глаз, и Элайджа замирает, когда звучит ее голос, такой тихий, что только вампирский слух позволяет разобрать слова.

– Нам лучше подняться в спальню.

Майклсон ощущает, как по его телу проходит горячая волна, усиливая и без того сводящее с ума возбуждение, делающее тесноту в брюках просто невыносимой. И все же, Элайджа всеми силами пытается взять под контроль сводящее с ума вожделение, и на его лице начинают играть желваки, когда он сильнее стискивает зубы, стараясь не смотреть на то, как Ева кусает свои пухлые губки, не сводя с него мутного взора.

Девушка мгновенно разгадывает его состояние, и тонкая ладонь касается мужской щеки, мягко поглаживая.

– Ты уверена, что готова к этому? – почти помимо воли срывается с губ вампира, когда он наконец решается поднять на любимую тяжелый взгляд, – я могу сейчас позвонить Давине, и она…

– Не нужно, – глухим шепотом отзывается Ева, – я чувствую, что нам… нам нужно другое… Ты ведь не против?

Нежные щечки заливаются румянцем, а Элайджа замирает, потому что совершенно не знает, что ответить. Слово «не против» имеет самое отдаленное отношение к тому, насколько сильно он хочет маленькую птичку, которая не сводит с него своих пылающих глаз.

– Только я не знаю, что нужно делать, – добивает его Ева, прикусывая нижнюю губу, – ты… покажешь мне?

Как ни старается, Майклсон не может заставить себя сказать и слова в ответ. Девушка непонимающе сводит брови, удивленная такой реакцией, и в черных глазах вспыхивает смущение вперемешку с сожалением, что не ускользает от взгляда вампира. И в следующий миг он вихрем подается вперед, оказываясь с Евой так близко, что их лица почти соприкасаются.

– Я люблю тебя, – шепчет Элайджа прямо в приоткрытые пухлые губки, – и сделаю все, что ты скажешь. Если ты действительно этого хочешь.

– Я… – едва слышно выдыхает девушка, – я хочу.

– Что ж, – на лице вампира мелькает тонкая улыбка, – тогда я просто обязан исполнить твое желание, моя птичка.

С этими словами, Элайджа подхватывает любимую на руки, и направляется к лестнице. Он идет медленно, будто предоставляя Еве возможность передумать, но та лишь обвивает своими тонкими руками его шею, крепче прижимаясь к мужской груди. Когда Майклсон преодолевает все ступени, и они оказываются в темной комнате, освещаемой лишь отблесками уличного фонаря, он осторожно опускает любимую на пол, придерживая за талию.

– Ты ведь понимаешь, чем мы сейчас займемся? – ласково говорит Элайджа, очерчивая большим пальцем контур пухлых губок.

– Ты считаешь, я совсем дурочка? – щурит глаза Ева, – я потеряла память, а не разум.

– Не в пример мне, – шепчет ей в ответ вампир, и, видя, как глаза любимой вспыхивают непониманием, поясняет, – ты свела меня с ума, моя маленькая птичка.

Не дожидаясь ответа, он сминает в поцелуе нежные девичьи губы, и все вокруг исчезает. Элайджа ласкает Еву нежно, едва касаясь, но терзающая его страсть быстро берет свое, и вампир углубляет поцелуй, проникая языком в манящий рот. Любимая дрожит в его объятьях, смежив веки, и Майклсон с замиранием сердца ощущает, как она начинает осторожно отвечать, мягко касаясь его губ своим маленьким язычком.

Мужские ладони скользят по узкой спинке, сжимают талию, осторожно опускаясь ниже. Элайджа стискивает округлую попку, прижимая Еву теснее, так что она сразу же чувствует силу его желания. Он на мгновение отстраняется от трепещущей в его объятьях девушки и смотрит в пылающие черные глаза.

– Ты не против, если я раздену тебя?

– По – другому вряд ли получится, – пытается улыбнуться Ева, но вампир слышит, как ее голос дрожит от волнения.

– Если тебе что-то не нравится, только скажи, – серьезно произносит Элайджа, не сводя взгляда с пылающего лица своей невесты.

– Пока все хорошо, – шепчет она и Майклсон не может сдержать улыбки.

– Тогда мы продолжим, – говорит он, и Ева мягко кивает.

Вампир тянет вверх тонкий свитер, под которым расстёгнутый лиф висит на тонких плечах, совсем не скрывая налитых округлостей девичьих грудей. Ева интуитивно пытается прикрыться, но Элайджа отводит ее тонкие руки, не позволяя этого сделать. Он снимает лиф, отбрасывая его в сторону, и его темные глаза жадно изучают нежные холмики, чувствительные вершинки которых начинают твердеть под его тяжелым взглядом.

– Ты так красива, моя птичка, – хрипло выговаривает вампир, кончиками пальцев очерчивая контуры часто вздымающейся груди, – позволишь мне прикоснуться к ним?

– Если ты хочешь, – часто дыша, отзывается Ева.

– Не представляешь как.

Получив согласие, Элайджа накрывает ладонями нежные округлости, и его пальцы мягко сдавливают напряженные соски, отчего девушка прикрывает глаза, прикусывая губу. Вампир изучает ее лицо, видит, как она наслаждается его ласками, и в следующий миг, он опускается ниже, обхватывая губами вызывающе торчащую вершинку высокой груди, мягко прикусывая. С губ Евы срывается тихий стон, и Элайджа отрывается от набухшего соска, поднимая на нее горячий взгляд.

– Тебе нравится?

– Да, – только и успевает выговорить девушка, потому что вампир возвращается к своему занятию, переключая внимание на вторую грудь.

Тонкие пальцы перебирают темные мужские волосы, пока Майклсон ласкает губами девичьи грудки, одновременно расправляясь с застежкой узких джинсов. Ева не сопротивляется, когда он полностью стягивает их, и на ней остаются лишь тонкие трусики, в то время как Элайджа полностью одет.

– А ты не хочешь…раздеться? – мягко отстраняясь, спрашивает она, заглядывая в почерневшие от желания глаза вампира, – очень странно, что я ни разу не видела обнаженным того, от кого беременна.

– Это нужно исправить, – отзывается Майклсон, и его пальцы развязывают узел галстука.

Ева присаживается на край кровати, наблюдая, как Элайджа расстегивает мелкие пуговицы рубашки, стягивая ее с плеч, звенит пряжкой ремня, медленно снимает брюки. Он не сводит с нее своих глубоких темно-карих глаз, и девушка чувствует, как ее трусики начинают медленно влажнеть от происходящей перед ней картины. Ее жених ослепителен в своей мужественной красоте, и Ева не может оторвать взора от его сильного крепкого тела, что не укрывается от внимания вампира.

– Довольна? – щурится он, слегка склоняя голову.

– Ты – красивый, – просто отвечает девушка и поднимается с кровати, подходя к Майклсону вплотную.

Она мелко дрожит, не отводя взгляда от его лица, а тонкие пальцы нежно скользят по мужской груди, обводя контуры плоских сосков. Дыхание Элайджи становится тяжелым, пока Ева продолжает изучать его тело, прежде чем ее маленькая ладонь накрывает внушительную выпуклость в мужском паху, от чего его плоть, стянутая плотной тканью белья, начинает буквально пульсировать от желания, заставляя мужчину стиснуть зубы.

– Тебе неприятно? – мгновенно отводит руку девушка.

– Наоборот, – выдавливает из себя вампир, и стискивает тонкое запястье, возвращая девичью ладонь обратно.

Ева шумно вздыхает, и ее тонкие пальцы скользят под резинку темных боксеров, едва касаясь каменного члена. Элайджа шипит что-то неразборчивое, когда маленькая ручка нежно обхватывает его плоть, мягко двигаясь вверх-вниз.

– Ты точно ничего не помнишь, распутная птичка? – едва различает его слова девушка, продолжая свои несмелые ласки.

– Разумом нет, – не сразу отвечает Ева, – но вот тело…

– Не зря я так люблю его, – выдыхает вампир, и мягко отстраняется.

Он тянет девушку к постели, но прежде чем опустить ее на кремовое покрывало, Элайджа очень медленно снимает с точеных бедер тонкие трусики, после чего Ева стоит перед ним совсем нагая, смущенно опустив глаза. Быстрым движением Майклсон освобождается от белья, и обхватывает ладонью маленький подбородок, ловя взгляд любимой.

– Как бы ты хотела, моя птичка?

Девушка медленно поднимает взор, и ее щечки заливаются румянцем, когда она отвечает:

– Как в наш первый раз.

Вампир улыбается, прижимает к себе хрупкое тело, и его ладони проходятся по узкой спинке, очерчивают тонкую талию, сжимают округлые ягодицы, после чего мужские пальцы накрывают плоский животик, мягко поглаживая. Ева смыкает веки, наслаждаясь его ласками, но стоит ладони Элайджи скользнуть ниже, оказываясь между точеных бедер, бездонные глаза испуганно распахиваются.

– Мне прекратить? – тихо спрашивает вампир, и его рука замирает на месте.

Девушка качает головой, поднимая на Майклсона мутный взгляд.

– Ты боишься, птичка?

– Но больно ведь уже не будет? – едва слышно выговаривает Ева, не сводя с него глаз.

– Думаю, нет, – щурится Элайджа.

– Тогда, я хочу, чтобы ты… продолжил.

Девичье лицо заливается краской, когда мужские пальцы спускаются ниже, мягко касаясь повлажневших складок плоти между длинных ножек. Нежное тело интуитивно выгибается, и Ева шире разводит бедра, предоставляя вампиру полный доступ к пылающей промежности, которая так жаждет его ласк. И Элайджа уже не сдерживается.

Он опускает любимую на постель, оказываясь между ее бедер, которые дрожат в предвкушении, когда вампир дразнящими движениями проходится по набухшему бугорку, вызывая тихие девичьи стоны. Ева подается навстречу, обвивает тонкими руками его шею, и Майклсон стискивает округлые ягодицы, заставляя ее обнять его ножками. Головка напряженного почти до боли члена упирается в тесный вход исходящего соками лона, и Элайджа мягко подается вперед, наполняя любимую собой.

Девушка распахивает глаза, ощущая в себе каменный член, но вместо ожидаемой ею боли, каждый толчок вампира дарит ей лишь наслаждение. Майклсон движется плавно, тягуче, входя в горячее лоно под разными углами, отчего Ева кусает губки, пытаясь сдержать стоны, но очень скоро понимает всю тщетность этого занятия. И она отпускает себя, что сразу же чувствует не сводящий с нее взгляда Элайджа. Он ускоряет темп, делая проникновение более сильным, глубоким, а его ладонь скользит между их соединенными телами, накрывая нежные складки плоти, обхватывающие его член. Большим пальцем он трет чувствительный комочек, и стоны Евы сливаются в один.

Волна наслаждения накрывает ее резко, с головой. Вампир все еще толкается в изгибающееся дугой тело, открывая для любимой новые грани экстаза, пока пульсирующее лоно обхватывает мужскую плоть, и Элайджа с глухим стоном изливается в оглушительном оргазме, накрывая девушку своим телом.

А Ева чувствует, как его сила наполняет ее, сосредотачиваясь под сердцем, где зреет плод их любви, в которую она теперь не просто верит. Чувства Элайджи, выразившиеся в акте ошеломляющей страсти, от которой до сих пор поджимаются маленькие пальчики на ее ногах, всколыхнули что-то в ее душе, и маленький уголек превратился в пылающий костер. Она, так и не вспомнив ни минуты из последних месяцев, совершенно ясно ощущает всю глубину своих чувств к мужчине, сжимающему ее в своих крепких объятьях после разделенного экстаза.

– Все хорошо, моя птичка? – ласково говорит вампир, приподнимаясь над Евой, и его глаза сияют нежностью.

– Даже очень, – щурится та, и маленький язычок проходится по губам, отчего глаза Элайджи стремительно чернеют, – теперь я понимаю, почему хотела выйти за тебя замуж.

– Я так и знал, что тебя интересует только секс, маленькая распутница, – нарочито недовольно произносит Майклсон, но на его губах расцветает счастливая улыбка, – что ж, удовлетворить все твои похотливые желания – мой долг.

И Ева заливается румянцем, когда Элайджа склоняется к ее губам, вовлекая ее в жаркий поцелуй.

========== Часть 8 ==========

Яркий солнечный луч скользнул по нежной девичьей щеке, и Ева прищурила глаза, склоняясь к подушке. В этот миг сильные руки, сжимающие ее талию, скользнули вверх, и девушка замерла, почувствовав, как мужские ладони мягко стискивают ее груди, а в ягодицы упирается что-то твердое.

– Доброе утро, птичка, – хрипло проговорил Элайджа, обжигая дыханием ее ушко.

Ева прикусила губу, ощущая, как вампир прижимается к ней теснее, и затвердевший член скользит по ее попке, заставляя низ живота трепетать от желания. Память услужливо напомнила ей о произошедшем ночью, и девичьи щеки залились румянцем, от вставших перед ее глазами откровенных картин. Ева тихо вздохнула, и, набравшись смелости, повернулась в крепких объятьях, оказываясь со своим женихом лицом к лицу. Элайджа выглядел спокойным и расслабленным, но легкое беспокойство застыло в темных глазах, которые изучали смущенное лицо любимой. Заметив это, девушка робко улыбнулась, и пухлые губки мягко коснулись сжатых мужских губ, стараясь развеять тревоги не сводящего с нее напряженного взгляда вампира.

Лицо Майклсона заметно расслабилось, стоило Еве подарить ему нежный поцелуй, и в следующий миг он притянул девушку к себе, прижимая ее к своей груди. Ева подняла лицо, заглядывая Элайдже в глаза, и он осторожно очертил большим пальцем контур ее губ, улыбаясь.

– Ты не разочарована?

– А должна была? – отозвалась девушка дразнящим голосом, слегка прищурившись.

Взгляд вампира стал тяжелым, и Ева тихо вскрикнула от неожиданности, когда он резким движением перевернул ее на спину, устраиваясь между широко разведенных ножек.

– Ты совсем не меняешься, птичка, – низким голосом проговорил Элайджа, и его почерневшие глаза впились в бездонные очи любимой, расширившиеся от удивления, – все так же играешь в свои игры… Жаль, что ты не помнишь, что следует за ними.

– И что же? – прошептала Ева, пытаясь выровнять дыхание.

– Тебе рассказать или показать?

– Расскажи.

Майклсон слегка прищурился, и на его лице появилась тонкая улыбка, прежде чем девушка услышала его тихий низкий голос, от которого по ее телу прошла волна желания.

– Когда ты ведешь себя плохо, – начал Элайджа, – а ты делаешь это постоянно, то я наказываю тебя, птичка. Обычно достается твоей маленькой попке, но иногда, я иду дальше. Привязываю твои запястья к спинке кровати, и ласкаю твои грудки, животик и ниже… пока ты не начинаешь умолять взять тебя. И всякий раз я не могу довести твое наказание до конца. Потому что слишком хочу тебя, Ева. Как сейчас.

Вампир слегка подался вперед, и головка каменного члена скользнула по промежности, влажной от любовных соков. Ева едва смогла сдержать стон, рвущийся с дрожащих губ, а Элайджа спустился ниже, накрывая губами вершинку налитой груди. Девушка выгнула спинку, стремясь навстречу ласкающему ее языку, и Майклсон дорожкой влажных поцелуев прошелся по ложбинке меж холмиков грудей, уделил внимание животику, пока темная голова не оказалась между точеных девичьих бедер.

– Элайджа! – попыталась свести ножки Ева, но вампир не позволит ей этого сделать. А после того как он коснулся языком нежных складок кожи, сопротивление девушки и вовсе сошло на нет.

Вампир ласкал ее долго, изучая губами каждый дюйм пылающей промежности, мягко покусывая набухшие от возбуждения лепестки ее плоти, дразня чувствительный бугорок, пока по хрупкому телу не прошла волна мелкой дрожи, и Ева не выгнулась дугой, утопая в обжигающем экстазе. Элайджа приподнялся над любимой, нежно касаясь разрумянившегося лица кончиками пальцев, пока она приходила в себя, восстанавливая дыхание.

– И это ты называешь наказанием? – едва смогла выговорить девушка, с трудом приподнимая веки.

– Но ведь ты и не сделала пока ничего плохого, птичка, – улыбнулся вампир, не сводя с нее почерневших от страсти глаз, – в следующий раз…

– А я тоже наказывала тебя? – неожиданно перебила его Ева, и ее щечки вспыхнули от смущения, – также как ты…меня?

Элайджа с трудом перевел дыхание, пытаясь справиться с воспоминаниями, возникшими после откровенного вопроса любимой. Маленькая птичка, не отрывающая от его лица мутных от только что испытанного оргазма глаз, не смотря на то, что потеряла память, осталась все той же сводящей его с ума любовницей, в которой самым причудливым образом сочетались невинность и страстность. И да, она наказывала его. И Элайджа бы душу отдал за ее наказания, заканчивающиеся всегда одинаково. Обжигающим наслаждением, разделенных на двоих.

Озадаченная его долгим молчанием Ева решила действовать. Тонкие пальцы коснулись мужской груди, слегка царапая ее длинными ноготками, прошлись по крепкому торсу и замерли у дорожки темных волос в паху, не решаясь прикоснуться к восставшей плоти.