Текст книги "Я тоже её люблю (СИ)"

Автор книги: Леопард заманчивый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

– Катюха, я тебя обожаю, – под восторженный смех друзей заявил Белов. – Я люблю тебя!

– У крылечка… на площадке, – уже мало что соображая от выпивки и духоты, начал свою речь Космос. Чуть ли не после каждого слова он подглядывал в текст, коряво написанный ручкой на ладони, после чего прикурил сигарету прямо от стоявшей на столе свечи.

– Ковырял я снег лопаткой, – басом продолжила Катя, – я не помню, что-то про снег там.

– Хоть там снега было… типа мало, – пискляво подхватила растерянная горе-Снегурочка.

– Я Снегурочку слепила, – тут же вышел из положения Дед Мороз.

– В коридор поставила… – Холмогоров не унимался, пытаясь спародировать женский голос.

– А она растаяла! – заключила Катерина, после чего громко рассмеялась и принялась обнимать Коса. – С Новым Годом!

– Дайте водки хоть выпить, – дрожащей рукой Холмогоров потянулся к стоявшей на столе рюмке, – у меня же стресс, понимаете ли? Снегурочку-то, сами попробуйте сыграть! – не унимался он.

– Двенадцать! – громко выкрикнул Пчёла, глянув на часы. – Фил, врубай телевизор!

Под зазвучавшую по телевизору речь президента все снова начали громко переговариваться, а Белов, велев убавить звук, решил сам произнести тост перед боем курантов.

– Дорогая братва! – Саша поморщился, опрокинул залпом ещё одну рюмку водки и заговорил, подражая голосу Ельцина: – Поздравляю вас с наступающим годом собаки. Желаю, чтоб никто из нас не стал сукой, твою мать! Чтобы у вас всё было без базара, поляна накрыта, понимаешь, а в лопатах полно зелени! С Новым годом, – заключил он уже своим голосом, и его тут же подхватили дружным звоном бокалов и громкими возгласами «Ура».

Оля вскинула взгляд на бабушку: на лице Елизаветы Андреевны отражалось явное отвращение не только к бандитскому сленгу, но и в принципе ко всему, что происходило за столом – шумные гости хохотали от шуток Саши и пьянели на глазах. Оля послала старушке улыбку, как бы пытаясь подбодрить её и немного смягчить. Эта строгая мудрая женщина будто повторяла мысленно те слова, что произнесла пять лет назад. «Ага, видели мы таких хороших по подворотням всяким»… Бабушка… Не этого ты мне желала, не этого. Да и наверняка мечтала совсем не о такой старости для себя. Ты могла бы сейчас отдыхать у камина, а вместо этого сидишь, оттеснённая в угол, в компании отъявленных бандитов и их развязных девиц. И вместо твоих любимых симфоний за столом льются рекой ругательства. Прости меня…

Уже порядком выпивший Пчёла, вальяжно откинувшись на спинку стула, то и дело скользил по хозяйке дома довольно рассеянным, но настойчивым взглядом. Она надела то самое платье… А ведь этот праздник, как и пять лет назад, должен принадлежать мне! Ты, Саня, наверняка не знаешь, что, пока ты отдавал свой армейский долг нашей необъятной, она уже встречала Новый год в этом платье. И я снимал это платье с неё. Ведь это я был. Я! Он потёр лицо ладонями, будто пытаясь отогнать нахлынувшие воспоминания, после чего сделал очередной глоток коньяка прямо из бутылки. Бесполезно. Воспоминания одно за другим настойчиво лезли в голову, и сейчас перед глазами проносились яркие картинки: вот он прячется на царёвской даче от долгопрудненского авторитета, вот упорно добивается внимания юной скрипачки Оли Суриковой, вот она приглашает его отмечать домой, и он с замиранием сердца ждёт этого дня. А Фил и Кос выбирают рубашку, чтобы отправить на это свидание… Туман в голове рассеялся, эмоции ненадолго схлынули. Оля встала из-за стола, собирая со стола часть уже опустошённых гостями тарелок. Не долго думая, Пчёлкин, словно одержимый, направился следом за ней в кухню.

На мгновение замерев в дверях, Витя пристально наблюдал, как девушка сгружает в раковину посуду и подходит к окну. Фейерверки один за другим вспыхивали на ночном небе; не стихающий гул весёлой толпы жужжал за стеклом, эхом отдавая в висках. Двадцатый век уже два часа как перевернул ещё одну страницу календаря. Во владения вступил тысяча девятьсот девяносто четвёртый. Взгляд снова скользнул по бархатной тёмно-синей ткани, останавливаясь на открытых плечах, а затем изучая тонкую шею, на которой блестело роскошное бриллиантовое колье. Как в первый раз. А с ней всегда так было. Всё будто впервые. В пару торопливых шагов Пчёлкин преодолел расстояние между ними, остановившись всего в нескольких сантиметров от Оли.

Какая же ты красивая… Он наклонился чуть ниже, и нос тут же приятно защекотал аромат тех самых цветочных духов. Сердце зашлось в бешеном ритме, едва он снова оказался в такой опасной близости от неё. Наплыв чувств был слишком резким, неожиданным. Ничего уже не понимая, Пчёла отрывисто коснулся губами женской шеи, оставляя на открытой чувствительной коже влажный пылающий след.

Мурашки россыпью пробежали по телу, и Белова сильнее сжала ладонями край подоконника. Витя, что же ты делаешь? А если кто-то войдёт, а если Саша узнает, а если… По крупицам собрав в кулак остатки самообладания, Оля резко развернулась к нему лицом, но Пчёлкин первым сделал шаг назад. Бросил ей вслед свою короткую ухмылку и вышел из кухни так быстро, словно его здесь и не было. Она поднесла ладони к своим раскрасневшимся пылающим щекам, будто пытаясь их остудить, но разве можно было обмануть своё тело? Почему я до сих пор реагирую на каждое его прикосновение? Сердце предательски громко застучало где-то в горле. Вот как у тебя, Сурикова, новый год начинается…

Комментарий к Глава 21. Только наш праздник

Принимайте новую часть, и простите за небольшую задержку, некоторые дела не терпят отлагательств:)

По традиции, ждём ваших отзывов!❤️

========== Глава 22. Чёртово колесо ==========

Остановись, пока не поздно.

Я падаю вниз за тобой

Туда, где светят твои мёртвые звёзды,

Ослепляя солнце пустотой…

Осень 1994-го…

Макс, полдня мчавшийся по одному ему известному маршруту, наконец парковал автомобиль у маленького одноэтажного кирпичного дома в Подмосковье. Посёлок Лыково недалеко от Коломны… Оле никогда прежде не доводилось здесь бывать. Наверное, это старый дом Беловых или дача Макса. Она крепче прижала к груди сына и прошла в предбанник, заваленный досками и мешками, полными стройматериалов. Трагедия жены криминального авторитета достигла апогея: на Сашу было совершено покушение. Теперь нужно скрываться…

– Проходи, не стойте на пороге, – Карельский пропустил Олю с Ваней вовнутрь. – Конечно, не Котельническая, но тут вот два матраса…

Максим старательно проводил экскурсию по временному жилищу, но Беловой до этого, казалось, не было никакого дела. В последние дни девушку занимало лишь одно – переживания за годовалого Ваньку. Сводки новостей об убийстве очередного бандита, разборки Саши и его бригады – всё это уже не трогало её. Разговоры об оружии, наркотиках, защите стали обыденными. Настолько, будто люди вокруг обсуждали, что ели вчера на ужин или какую книгу прочли на прошлой неделе. Даже сейчас она слушала и не слышала, как Карельский раздаёт в кухне новые указания своим помощникам, как они что-то громко обсуждают… Потом их прервал писк сотового Максима.

– Оля, – безэмоционально позвал тот, – извини, Саша.

Девушка тихо вздохнула и забрала трубку, из которой тут же зазвучал голос супруга:

– Маленькая моя, как вы? – спросил с наигранным спокойствием.

– Хорошо, – заученно произнесла жена, уставившись стеклянным взглядом в одну точку.

– Потерпи, ладно? – как обычно, попытался подбодрить её Белов на том конце провода. Судя по звуку, он глубоко затягивался сигаретой. Нервничает. А я не нервничаю? – Вам придётся там поторчать, пока я разберусь, что к чему… Да, это, – он тяжело вздохнул, выдержав паузу, – трубу отключи, по ней не звони пока. Скажи Максу, он знает, как со мной связаться. Я люблю тебя, маленькая моя.

– Я знаю, я тебя тоже, – так же холодно ответила Оля, переводя взгляд на задремавшего сына.

Только-только забывшись некрепким тревожным сном, мальчик стал довольно громко покашливать, что не могло не встревожить: за весь первый год жизни он мог похвастаться богатырским здоровьем. Что же это творится…

– Алё, ты в порядке? – вопрос мужа ненадолго успокоил разбушевавшиеся мысли. – Как ты? Как Ванька?

– В полнейшем, – на выдохе ответила Оля, из последних сил сдерживая непрошеные слёзы, уже проступившие в уголках глаз.

Она немедленно выключила телефон и подошла к маленькому Ване, поправила сползшее вниз одеяло, прижала его крохотную ладошку к своей щеке. Горячий… У ребёнка явно повышалась температура. Вот только чем помочь ему в таких ужасных условиях? Бункер, ночёвка на жёстком холодном полу, в обществе телохранителя и его сомнительных помощников без возможности даже выйти на улицу. Одному Богу известно, что будет дальше. Оля смахнула скатившуюся по щеке слезинку и поцеловала сына, едва коснувшись губами маленького лобика.

– О, Господи… – она произнесла это вслух, сев на край матраса и в отчаянии подняв глаза к потолку. – Никогда это не кончится.

Двумя неделями ранее…

– И чё? – равнодушно бросил Белов сидящему напротив Космосу, попутно набирая номер Фила.

– Ну и короче, воры предлагают гнать оружие в Чечню, – Холмогоров размеренно постучал по столу кончиками пальцев. – Для начала – стрелковое, а условия – фифти-фифти. В Чечне, в Грозном ценник примерно такой, что РПГ-шки с выстрелами – около двух штук, Стечкин – примерно также и ручники ПК – около трёх штук. Да рынок там бездонный, понимаешь, Сань?

Взвинченный Кос вскочил из-за стола и принялся записывать на доске числа с семью и более нулями. Вот, что можно было бы получить, согласись они предоставить свои каналы людям Луки. С этим старым вором в законе и встречался Холмогоров. Глаза горели, обещанные суммы так и сверкали привлекательными цифрами перед глазами.

– Ну, чё скажешь? – весь внимание, темноволосый бригадир снова сел в кожаное кресло напротив своего лидера.

– Ну их к чёрту, Кос, а? – Белов равнодушно махнул рукой, затянувшись очередной сигаретой и откинувшись на спинку кресла. – У меня, на самом деле, проблем и без Чечни, и без воров – во, – он демонстративно провёл ребром ладони по горлу.

– А мне кажется, клёвая тема, – не унимался тот.

– Завязывай, Кос, завязывай! – оппонент не отступал ни на шаг. – Мы специально активы в легальные схемы переводим, а ты опять о том же. Ну не надо! – он недолго помолчал, набрав в лёгкие ещё дыма. – Не буду я оружием заниматься. Пацифист я.

– А ты не горячись, – Космос загадочно улыбнулся, пристально вглядываясь в светлые глаза товарища и явно надеясь различить в них хоть тень любопытства. – Лука мысль опрокинул: короновать тебя.

– Ух ё моё, – Белый саркастически развёл руками, – ну они просто меня осчастливили. Пойми, жулики – народ хитрый. Они сегодня коронуют, а завтра на ножи поставят. Ты поверь мне, не все так просто, Кос, – заключил он, потушив сигарету.

– Ага, – задумчиво протянул Холмогоров, вскрывая футляр с кокаином. – Я вот, Сань, всегда слушаю тебя. А знаешь, я когда-нибудь всё-таки по-своему сделаю. И кстати, Пчёла бы, думаю, поддержал схему!

– Ну, в этом я даже не сомневаюсь, – насмешливо ответил Саша, снова потянувшись к пачке «Мальборо». – Тот стратег, каких мало… За зелень удавится. Только ты не на Пчёлу работаешь, и не ему решения принимать, – в пепельницу полетел нервный плевок, – ты только пойми, Кос… – он сделал затяжку, хлопнув друга по колену, – бывают расклады, когда ты играешь. А бывает наоборот, когда играют тебя.

С этими словами Белый схватил со стола папку с бумагами, пачку сигарет – и через минуту дверь в кабинет закрылась за ним. Космос ухмыльнулся, насыпал на палец белый порошок и судорожно втянул его через правую ноздрю. Долгожданная доза приятно защипала нос. Молодой наркоман блаженно откинулся в кресле, зажмурился и стал втирать в десну остаток порции, как вдруг новый хлопок двери вернул его из нирваны на землю.

– Чё это с Белым? – только что вошедший Пчёла непонимающе повёл бровью. – Выбежал, нервный весь…

– Пчёл, да ты присядь, присядь, – вальяжно протянул Космос, не без удовольствия закуривая сигарету.

– Так, Кос, я чёт не понял, – Пчёлкин навис над товарищем, пристально глядя в его расширенные зрачки. – Ты опять? – он демонстративно заткнул правую ноздрю, шумно вдохнув левой.

– Да расслабься, это я на нервах, – Холмогоров еле слышно хохотнул, после чего, покрутив в руках сигарету, продолжил. – Разговор есть: с ворами я тут перетёр…

– С какими такими ворами? – Витя напрягся и машинально потянулся за пачкой «Camel», не сводя при этом напряженного взгляда с друга.

– На меня Лука вышел, – Космос снова забарабанил дрожащими пальцами по столу. – Предлагает оружие гнать в Чечню через нас, Белый в отказе.

– В Чечню? – Пчёла задумчиво почесал затылок, и его лицо резко посерьёзнело. Уж кто-кто, а он, всегда просчитывавший каждую мелочь, знал, что Чечня готовится к войне. Значит, за поставки можно срубить немалый кэш. – Сколько?

– Ну, стрелковое поначалу, но рынок там – мама не горюй, – увидев азартные искры в глазах друга, Кос снова кинулся к доске, готовясь визуализировать заветные нули. – На выходе больше десятка лямов наши.

– Масштаб впечатляет, – в уголках рта затаилась многозначительная ухмылка. Пчёлкин обошёл кабинет, частыми затяжками прикончив сигарету, и наконец остановился у доски.

Он явно крепко задумался – Космосу показалось, что в белокурой голове товарища уже вспыхнули десятки лампочек-идей, как решить этот вопрос.

– Саня ни в какую, Пчёлкин, он легала хочет, – усмехнулся Холмогоров, вновь откупоривая футляр с кокаином.

– Решим, – Витя похлопал его по плечу, забирая футляр прямо из рук. – Тебе на сегодня хватит, Кос.

Карельский, по обычному чёткому распоряжению большого начальника, вёз его семью в гости. В последнее время Саша почти не уделял матери время, так что этот визит был очень долгожданным и для Беловой-старшей. С самого утра Татьяна Николаевна хлопотала у плиты, готовя вкусности для молодняка; а тем временем машина Макса уже взяла уверенный курс на Бирюлёво. Деревья, магазины и скверы спального района московской окраины мелькали перед глазами, как блеклые кадры из старого фильма. Рассеянный взгляд Оли провожал их, пока не зацепился за серую панельную шестнадцатиэтажку на Булатниковской. Интересно, как там Ирина Дмитриевна и Павел Викторович? До сих пор живут здесь или переехали? Карельский остановился на светофоре, и девушка стала внимательно вглядываться в окна на двенадцатом этаже. Свет горит. Кажется, здесь кухня. Наверное, пьют чай с любимыми пирогами Павла Викторовича. Эх, Ванька, а ведь ты даже не знаешь, что настоящие твои бабушка с дедушкой живут на соседней улице… Наверное, Витина мама очень мечтала о внуках. Вспомнить только, как она всегда любила своего сына… Макс резко нажал на педаль газа, мысли рассеялись, а серая башня-шестнадцатиэтажка осталась позади. Оля тяжело вздохнула, крепче прижав к себе сына.

– Ой, кто ко мне приехал! – радостно затараторила Татьяна Николаевна, как только невестка с малышом на руках переступила порог. – Раздевайся, давай шапочку! Пойдём ко мне, моё солнце, – женщина приняла ребёнка на руки и стала помогать ему раздеваться.

– Заходи, Макс, – Оля повернулась к телохранителю, жестом приглашая его войти.

– Я в машине подожду, – отмахнулся Карельский.

– Да не стесняйтесь, проходите, – на этот раз позвала уже хозяйка дома. – Мои щёчки любимые, мой золотой мальчишка! – счастливая бабушка никак не могла налюбоваться единственным внуком и всё целовала его.

Пока свекровь доставала из духовки горячие пирожки, а Максим пытался развеселить малыша невинной игрой в «козу рогатую», Оля повернулась к окну, пристально глядя вдаль. Она слишком давно не была в Бирюлёво, но отчего-то это место всегда казалось ей родным. На деревьях ещё не успели пожелтеть все листья, кроны до сих пор зеленели – для октябрьской Москвы это было довольно редким явлением. Дуновение прохладного ветра должно было успокоить, но на сердце вдруг мрачной тучей опустилась тревога.

Карельский уже спустился вниз и вышел из подъезда, чтобы встретить приехавших. Следом за Филом из начищенного до блеска блестящего «Мерседеса» вышел Саша с огромным букетом белых роз. Оля, наблюдавшая за мужчинами из окна, чуть заметно улыбнулась.

– Татьяна Николаевна! – позвала она. – Вы на Сашку посмотрите, ему такой стиль идёт, правда? Официальный, – кивнула в сторону улицы.

– Только галстук ты ему посоветуй другой, – Белова-старшая слегка нахмурила брови. – Какой-то повеселее, посвежее…

– Ну да, он мне скажет: я что, клоун, что ли? – передразнив мужа, Оля недоверчиво фыркнула.

Белов и Фил медленно двинулись к двери подъезда, как вдруг Макс резко развернулся в их сторону и что-то выкрикнул. Сердце больно сжалось, горло схватил спазм. В эту же секунду Валера закрыл спиной Сашу, успев точным движением выбросить вперёд руку с пистолетом. А потом грянули выстрелы. Один за другим. Женщины в квартире испуганно вскрикнули… Поверженный Фил упал на асфальт. Последнее, что видела Оля, – то, как Макс мгновенно схватил из машины автомат. Началась перестрелка, показавшаяся такой оглушительной и затяжной… Белова опустилась на пол, закрывая лицо руками. По щекам градом полились слёзы отчаяния.

– Собирайтесь живо! – крик мужа, страшнее раскатов грома, немного привёл в себя. Как давно он в квартире? Это всё закончилось или только начинается?– Давайте, уезжаем скорее!

Оля вскинула полный страха взгляд на Сашу – таким она видела его впервые. Всё, происходившее в квартире потом, было словно в тумане: причитания Татьяны Николаевны, коронное Сашино «всё нормально», плач Вани…

Вместе с жуткими воспоминаниями подступила тошнота. Оля тихо прилегла рядом с сыном, ещё раз подоткнула одеяло и наконец провалилась в сон. Накопившаяся усталость дала о себе знать, остатки сил покинули её.

Утром пришлось готовить молочную смесь в тех же ужасных условиях – грудное молоко на нервах пропало ещё пару месяцев назад. Насколько это было возможно, Оля простерилизовала бутылочку кипятком из старого чайника и тихо позвала Ванюшу, который всё никак не хотел просыпаться. Молодая мама легонько дотронулась тыльной стороной ладони до маленького лобика. Стал ещё горячее, чем вчера… Почему же всё это навалилось именно сейчас? Судя по ощущениям, температура предательски росла. На термометре, наверное, ртутный столбик бы уже показал отметку в сорок градусов. Дрожащей рукой Оля схватила лежавший на столе сотовый Карельского, занятого разминкой на улице, и по памяти набрала номер мужа.

– Алло, Саш, – начала взволнованно, крепче прижимая к себе сына. – Слушай, у Вани температура высокая.

– Что случилось? – тут же всполошился Белов.

– Я не знаю. Что-то с горлом, может, скарлатина какая… Нужно врача срочно, или в больницу везти, – покачивая капризничавшего мальчишку, на одном дыхании выдала Оля.

– Чёрт, – только и смог выругаться Белый. Ой как не вовремя всё. Нельзя высовываться… Криминальный авторитет был бессилен перед житейскими проблемами: слабостью жены, внезапной болезнью ребёнка. Оказывается, защищать нужно было не только бандитское братство, но и их, свою семью. Он похрустел костяшками пальцев, собираясь с мыслями. – Я понял. Макса дай мне, – отчётливо заключил он.

Громко позвав телохранителя, Оля передала трубку ему. О чём совещались мужчины, было уже непонятно, да и не важно… Её пожирала изнутри досада и боль за маленького невинного мальчика, вынужденного страдать лишь потому, что его отцу плевать на всё, кроме своей опасной жизни. В ней оставалось всё меньше сил для борьбы с обидой и страхом.

– Понял. Сделаем, – машинально отчеканил Макс, заканчивая диалог. – Оль, собирайтесь. Я в машине, – только и сообщил он, натягивая длинную кожаную куртку.

До районной больницы путь был не близок. За машиной Карельского следовали пять-десять помощников, которых тот взял с собой для дополнительной безопасности. Происходит что-то страшное… На Сашу нападают, мы скрываемся. Что, если он убил кого-то? Оля снова обречённо вздохнула, поцеловав в лобик Ваню. Вдруг телефонный разговор Максима с очередным фраером закончился, и он резко заговорил:

– Оля, у меня с собой два ствола… Разбуди Ваньку. Ущипни его, что ли, чтоб заплакал.

Сердце заколотилось где-то в горле. Ущипни? Чтобы заплакал? Маленький мой, ему и так плохо… Боже, как я вас ненавижу! Горите синим пламенем… Все вы, ваши стволы и гранаты! Правильно говорила бабушка – вы бандюги! Только почему среди вас – я и этот несчастный ребёнок? Замкнутый круг… Она снова поцеловала сына, сдерживая слёзы.

– Оль, я очень прошу, – продолжал Макс. – Досмотрят – не отмажемся.

Оля с трудом сглотнула ком в горле и слегка ущипнула Ваньку за пальчик. Мальчишка тут же горько разрыдался, и мама поспешила спрятать его заплаканное личико у себя на груди. Она уже не сдерживала слёзы, и те оставляли мокрые дорожки на её бледных щеках.

– Чёрт бы вас всех побрал, уроды вонючие! – выкрикнула девушка, глотая слёзы и пытаясь укачать малыша. – Ненавижу…

Однако метод Макса сработал – пункт досмотра был пройден, и уже через двадцать минут Ваню осматривали в приёмном отделении Лыковской детской больницы.

– Это тонзиллит, пробки слишком большие, – заключил седеющий врач в круглых очках. – Мариночка, готовьте операционную, – обратился он к медсестре.

Персонал засуетился, люди в белых халатах стали мельтешить перед глазами. Малыша переложили на железную каталку и тут же укатили куда-то по больничному коридору. Слёзы снова брызнули из глаз. Оля прислонилась лбом к холодному оконному стеклу, всхлипывая. Господи… Мой ребёнок пришёл в этот мир через предательство, его жизнь началась с обмана… И теперь он вынужден страдать. Бабушка учила меня, что дети расплачиваются за грехи своих родителей. Но Ваня ни в чём не виноват. Я ждала его, в любом случае. Ждала! Господи, если ты в самом деле существуешь… Помоги нам. Дай знак, что ты простил меня, что у нас всё наладится… Это была последняя стадия беспомощности, критическая точка отчаяния.

На квартире, где в это время скрывались Фил и Белов, не прекращались жаркие дискуссии. Каждый из четвёрки друзей был на пределе, буквально в полушаге от нервного срыва. С каждым годом разборки становились жёстче, связи – крепче, а враги – влиятельнее и беспринципнее…

– Сань, я тебе голову даю, это Лука заказал, – распалялся Космос, приводя другу свои аргументы.

– Лука не Лука, – Белый пожал плечами, – Ольгу заберём, а потом решим, куда бежать, кого мочить…

– Ё моё, – Пчёла тяжело вздохнул, делая очередную сильную затяжку, – знала бы моя первая учительница, в какую задницу попадёт Витя Пчёлкин – ставила бы мне одни пятёрки.

После этой грандиозной фразы Космос чуть слышно хохотнул, но Витино сердце предательски дрогнуло от запоздалой мысли. Стоп. А откуда, собственно, Саня должен забрать Олю? Так это что получается, она опять одна? И уже не в безопасности? Неожиданные вопросы сами собой врезались в сознание. Только вот ответа ни на один из них Пчёлкин не знал. С озабоченным видом покрутив в руке сотовый, он по инерции схватил с подоконника пачку «Camel» и зажигалку, а ноги сами понесли его к входной двери. На пороге Витя ещё раз на всякий случай обернулся в сторону друзей: Валера мельтешил по комнате, Саша – поглощал никотин и алкоголь. Пчёла незаметно выскользнул на лестничную клетку. Пальцы автоматически нажимали на телефонную клавиатуру, набирая выученный наизусть номер. Хоть бы она догадалась взять с собой телефон… Гудок, затем ещё один.

– Оль… – еле слышно произнёс он, когда ему наконец ответили. – Оль, слышишь меня?

Узнав голос, девушка вздрогнула, сильнее прижавшись к окну. Зачем он звонит? Что ещё могло произойти?

– Да, – она даже не смогла добавить что-то к этому вымученному слову.

– У вас всё хорошо? – вырвалось слишком внезапно.

Зачем я это делаю? Зачем звоню? Пчёла уже ничего не понимал. Только странное ноющее ощущение в груди смутно подсказывало: что-то не так.

– Ваньку сейчас оперируют, – Оля пристально посмотрела в конец коридора, на дверь с надписью «операционная». – Витя, что у вас случилось? Что вообще происходит? – вопросы сыпались градом, один за другим.

Ваньку сейчас оперируют. Эхо сказанных слов больно ударило в виски, и Пчёла невольно крепче сжал в руке телефон.

– С Сашей всё в порядке, не переживай, – он затянулся сигаретой, порывисто стряхнув пепел. – Они сейчас к вам приедут. С Ванькой-то что? – казалось, в этот момент даже бандитские схемы и перспектива смертоносной перестрелки в конце дня были уже не так страшны.

– Тонзиллит. Пробки в горле, – Оля тихо повторила услышанный от доктора диагноз и вытерла слезу.

– Всё будет хорошо, слышишь? – ободряюще шепнул в трубку Витя. Ему и самому безумно хотелось в это верить. – Ты, главное, это… держись, Оль.

Сердце слабо трепыхнулось в груди, и девушка отключила телефон, даже не попрощавшись. Всё будет хорошо… Как же. Как бы там ни было, его слова вселяли в неё толику надежды. Будет, Витя, будет… Ты всегда говорил мне это. Только вот когда это сбудется?..

А чужие люди всё подъезжали и подъезжали к маленькой, богом забытой детской больнице, оцепляя её по периметру с автоматами наперевес.

И пока Космос вызвался на подмогу Максу в охране больничных стен, Белый с Филом и Пчёлой отправился на стрелу к Луке и его помощникам. Встречу назначили в поле недалеко от Москвы-реки. Белый лимузин вора прибыл на место разборок первым. Следом подъехал и чёрный «Мерседес» Фила.

– Я буду базарить, только когда убежусь в безопасности, – небрежно проговорил Саша, медленно усаживаясь на капот автомобиля.

Пчёлкин и Филатов молча переглянулись: обыскивать противников на предмет оружия и других угрожающих вещей предстояло только им двоим. Крёстный отец их бригады предпочитал подождать до тех пор, пока не сочтёт обстановку наиболее комфортной для переговоров.

– Что, жим-жим? – мрачно усмехнулся Валера, когда они отошли на несколько шагов.

– Нормально-нормально, – с уверенностью отчеканил Витя, смело подходя к ворам.

– Извините, такая была постанова, – качнул головой Фил.

Пчёла тут же тронулся с места, с непоколебимой решительностью ощупывая воровскую одежду и осматривая их автомобиль. Убедившись, что всё чисто, он жестом подозвал Белого, и тот, гордо подняв голову, зашагал к Луке.

– Это мобила, – Белов вскинул руки вверх, убеждая противников в своей безоружности.

Старый вор недоверчиво почесал горло курительной трубкой, ступил ещё шаг навстречу – и вдруг, подкошенный выстрелом, рухнул на асфальт. Трубка отлетела в сторону. Следующий выстрел пришёлся в грудь его главного чеченского партнёра. Явно снайперская работа…

Белый тут же протянул вперёд руку с оружием, но Пчёлкин выстрелил первым. Чётко. В голову. Ещё один прихвостень вора упал намертво, красно-розовое месиво растеклось по асфальту. Крутанув в руке Кольт и почувствовав бешеный стук адреналина в висках, Пчёлкин сделал ещё один выстрел ему в грудь. Губы дрогнули в едва заметной ухмылке. Только вот сейчас ухмылка эта не была добродушной, как обычно… Скорее механической и хладнокровной. И вот вообще ни разу не жалко. Никого из них. Стрелять бы так снова и снова. Какая же сладкая штука – месть. Наверное, ещё более сладкая, чем любовь.

– Пчёла, уходим! – выкрикнул Фил, запрыгивая на водительское сиденье. – Саня, быстрее!

Сделав контрольный выстрел, он быстрым шагом проследовал к машине. «Мерседес» резко двинулся со своего места, на предельной скорости пересекая любые разметки, пролетая мимо всех светофоров. Не переставая сжимать тяжёлый металл в руке, Пчёлкин пристально посмотрел в окно и мысленно довольно улыбался.

Никто из них ещё даже не подозревал, кто стоял за убийством вора в законе, и как изменится от этого вся их жизнь…

Комментарий к Глава 22. Чёртово колесо

Принимаем новую главу, дорогие!:)

Просим прощения за задержку, думаю, вы понимаете, что произошла она по понятным причинам… Обстановка в обеих странах не самая радостная, мы желаем всем нашим читателям из Украины терпения и мирного неба над головой…🙏🏻🥺

Ждём ваших отзывов, они мотивируют не расклеиваться в этой жуткой обстановке, как и работа над этим замечательным произведением. 😄

С наступающим 8 марта, девчонки🌸

Любите и будьте любимыми❤️

========== Глава 23. Вкус и разнообразие ==========

Мне все равно, что ты будешь делать дальше,

Среди денег и вранья.

Оставайся в этом мире, где нет меня.

И теперь уже не важно, где и с кем сегодня я.

Мое имя знает каждый,

Где ты, где я…

Декабрь 1994-го…

– Простите, пожалуйста, – звук настойчивого голоса стюардессы мгновенно выдернул из полудрёмы. – Пристегните ремни.

– Уже прилетели? – сонно протянула Оля, потерев глаза и подтянув к себе ремень безопасности. Взгляд тут же скользнул по сопевшему рядом Ваньке. Мальчишка мирно спал, склонив голову на подлокотник кресла.

– Через полчаса приземлимся в Нью-Йорке, – улыбнулась бортпроводница, убирая со столика пустой стакан.

Белова тяжело вздохнула, поворачиваясь к иллюминатору. С высоты под облаками уже виднелись башни и небоскрёбы одного из крупнейших мегаполисов Соединённых Штатов. Она потеребила в руках фальшивый паспорт – теперь эта поддельная бумажка должна была стать её главным документом. Мария Перейра… Какая дикость. Дожили. Скрываться за рубежом под чужим именем…

Дом, который приобрёл Саша в Штатах для супруги с сыном, находился в Тоттенвилле, небольшом пригороде Нью-Йорка, на берегу ручья Милл-Крик. Целый крупный особняк со своим бассейном, гаражом и огромным двором. Американские зимы не были такими суровыми, как в России, так что маленький Ваня мог целыми днями играть на свежем воздухе. Наверное, я должна быть довольна такой жизнью.

– Родной, пойдём в парк? – наконец удалось поймать убегавшего мальчишку и чмокнуть в крошечный носик.

Впервые они с сыном были так надолго предоставлены сами себе. В Москве Оле всегда старалась помогать бабушка или свекровь. При воспоминании о ней сердце в очередной раз кольнуло. Татьяна Николаевна… Она всегда так любила меня и Ваньку. Если бы не то проклятое покушение прямо под окнами дома, она до сих пор была бы жива, пекла бы пироги с морковкой и жарила свою фирменную яичницу с луком. Это всё ты, Саша. Твоя мама жила тобой, беспокоилась за тебя. А ты, муж, не удосужился подать ей знак, что с твоей семьёй всё хорошо.

Район даже спустя две прожитые здесь недели казался чужим. Выходить надолго из дома и гулять по окрестностям до сих пор ни разу не приходилось. Наконец, почувствовав себя в безопасности, Оля усадила сына в коляску и направилась в сторону парка, разбитого недалеко от их особняка. Здесь было много детских площадок. Родители только и успевали помогать своим чадам съезжать с горок, предотвращая болезненные приземления. Ваня при виде новых развлечений ещё больше оживился и мигом взял курс на яркую крутящуюся карусель. Правда, мало что замечая на своём пути, он тут же сбил маленькую девочку. Та села в лужу прямо в белоснежном пальтишке и громко заплакала.