Текст книги "Принцесса с того света (СИ)"

Автор книги: Leenanello Zairnaber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Я кивнул. Тяжело вздохнув, мама продолжила:

– Мы с отцом решили отменить бал. Как только ты придешь в норму, мы непременно его устроим, а пока тебе нужно выздоравливать… – она хотела продолжить, но я легонько сжал ее руку.

– Я уже в норме. А за три оставшихся дня и вовсе успею завершить подготовку.

Она, улыбнувшись, покачала головой:

– Хорошо. Но пока постарайся поспать, пожалуйста. Тебе нужен отдых.

Мама сморгнула слезы и, поцеловав меня в лоб, вышла из комнаты.

Как бы я не старался, уснуть у меня никак не получалось. Мне не давал покоя вопрос: если, предположительно, яд был в еде, то почему же с Крисс все в порядке? Но чуть позже я вспомнил, что она так ничего и не съела из того, что было на столе.

Как я думаю, слишком много совпадений.

Но и поверить в то, что Крисс могла намеренно отравить меня?.. Хотя, разве возможно отравить ненамеренно? Но это же Крисс. Милая, нежная Крисс, которая и мухе зла не пожелает, что говорить обо мне.

***

Слезы лились из глаз без остановки, и казалось, что в груди образовалась дыра, которую уже ничто и никто не сможет починить. Перед глазами то и дело всплывали воспоминания. Улыбающееся лицо Нейта, когда он возник перед моей дверью, сжимая в руках бутылку с запрещенным алкоголем. Наши прогулки в лесу по ночам. Как мы, лежа на открытой поляне, рассматривали звезды на небе, и Нейт рассказывал мне о созвездиях.

Я остановилась у самого выхода из дворца. Стражники посмотрели на меня с удивлением, но потом снова молча уставились перед собой.

– Открывайте двери, немедленно! – прорычала я.

– Извините, мисс, – сказал первый.

– У нас приказ, – пояснил второй. – Никого не выпускать до окончания бала.

Черт возьми! Мое собственное предложение обернулось мне боком. И зачем я только отдала этот чертов приказ?!

– Этот приказ отдала офицер де Финн, – как можно сдержаннее сказала я. – К вашему сведению, это я. Теперь немедленно открывайте! – я снова перешла на крик.

Стражники неуверенно переглянулись, советуясь между собой. Мое терпение лопнуло. Махнув на них рукой, я просто направилась в неопределенном направлении. Музыка, которая лилась из Главного зала, давила на меня, смех и голоса людей, доносящиеся оттуда же, выводили из себя.

Я села на диванчик, на котором еще несколько минут, а, может, и часов назад, в практически такой же позе, сидел Максон, отметив про себя, что осколки и цветы уже убрали.

– Вы хорошо его знали? – произнес Максон прямо над моим ухом.

– Более чем, – ответила я после долгого молчания. – Он бы моим женихом.

Максон сел рядом со мной, потрясенно запустив руку в волосы.

– Если я скажу, что мне жаль, не думаю, что это хоть что-то изменит.

Слезы покатились по моим щекам.

– Это ничего не изменит. Можете не разбрасываться своими королевскими извинениями. Это ничего не изменит. – повторила я. – Меня отправили в этот чертов дворец, а я даже не попрощалась с ним…

Обхватив себя за плечи, я молча плакала, упиваясь потерей. Я привязалась к Нейту достаточно, чтобы испытывать боль от утраты и тоску. Вместе с болью во мне просыпалась ярость. Мне хотелось крушить все вокруг, сравнять с землей. И хотя это и невозможно, я представляла у себя в голове эту картину.

Я почувствовала, как на мои плечи ложится плотная ткань накрахмаленного пиджака, и, вскочив с дивана, немедленно скинула его с себя, уставившись на принца возмущенным взглядом.

– Чего вы хотите? Получить прощения, чтобы вам и дальше крепко спалось? Этого не будет так и знайте! – прорычала я, уже не совсем осознавая, что говорю. – Вы запросто избавились от леди Америки…

Не дав мне договорить, принц схватил меня за предплечья и заставил смотреть прямо на него. В его глазах не было ничего кроме гнева, такого сильного, что, наверное, его хватило бы, чтобы сжечь этот дворец дотла.

– Не смейте говорить о Америке! Что вы вообще знаете о ней?! Что вы знаете обо мне?! И как вам хватает дерзости обвинять меня в ее смерти?! – процедил он сквозь зубы, все сильнее сжимая мои руки. – Я бы ни за какую ее провинность не пожелал бы ей этого! Никогда!

Его руки настолько сжимали мои, что у меня просто не осталось никаких сил терпеть его хватку, и я против воли жалобно пискнула. Принц мгновенно разжал свои пальцы и, бросив на меня гневный взгляд, направился прочь.

Я же, ошарашено потирая предплечья, на которых наверняка останутся синяки, осталась стоять в коридоре. Его ответ одновременно и поразил меня, и удовлетворил. Я верила Максону, не смотря на все странности и конфликты. Откуда-то взявшаяся уверенность убеждала меня, что все самое тяжелое позади, но я не спешила с решением.

Неожиданно, раздался практически оглушающий звук бьющегося стекла, а за ним вой сирены, следом донеслись звуки выстрелов. Повстанцы. О, нет, Максон! Я побежала прямо следом за принцем.

– Ваше высочество, повстанцы! Нам необходимо попасть в убежище! – Словно по давней привычке, я схватила принца за руку и повела к главному убежищу.

Тут и там разносились крики, звуки бьющегося стекла и непрекращающаяся дробь пистолетов. Неожиданно, на нашем пути возник повстанец, к счастью без пистолета, он ухмыляясь смотрел на нас, но действовать не спешил. Я остановилась и прикрыла Максона собой, одновременно соображая, чем ударить.

– Боже правый, не хватало еще, чтобы я прятался за женщиной! – вскипел Максон и собрался было меня обойти, но я рукой остановила его.

– Сначала подумайте, кто из нас важнее. – прошептала я, к счастью Максон не пытался больше геройствовать, но я слышала его недовольное сопение.

Нож был прикреплен к левой ноге, пистолет – к правой. Доставать их из-под платья долго, уверена, что этот повстанец успеет за это время разделаться с нами несколько раз подряд. Поэтому я решила действовать спонтанно. Заметив справа внушительный торшер, я, долго не раздумывая, схватила его с пола и, как следует размахнувшись, ударила ножкой светильника по голове уже нападавшего южанина. Тот рухнул на пол, издав противный звук.

Пользуясь временем, я достала нож и пистолет. Протянув пистолет Максону, я спросила:

– Знаете как обращаться? – Максон кивнул. – Отлично. Наверное, нам придется расчищать себе дорогу до убежища. Нам еще повезло, что мы оказались здесь. Даже представить себе не могу, что сейчас творится в Главном зале.

Неподалеку отсюда должно было быть убежище для слуг, но лучше бы мне постараться довести принца до главного убежища. Я выглянула за угол и заметила, что вход в убежище для слуг охраняется еще одним южанином.

Черт! Откуда они знают об их расположениях? Выхватив пистолет у принца, я снова выглянула за угол и выстрелила в южанина, попав прямо в висок. Подавив приступ тошноты и инстинктивно схватив принца за руку, я повела его прямо за собой. Медленно передвигаясь по коридору, мы добрались до входа в убежище.

– Эйдан, ты в порядке? – послышался грубый мужской голос из-за угла в паре метров от нас. – Я слышал выстрел.

Стоило ему выйти из-за угла, как снова прозвучал выстрел и мужчина упал, как подкошенный. Я медленно опустила руку с пистолетом и выдохнула.

«Главное – не забывать, что это он хотел убить тебя» – раздался в голове успокаивающий голос Нейта.

Максон тем временем ввел код в потайную дверь, но, стоило ей открыться, как я услышала где-то в вдалеке несколько стремительно приближающихся голосов. Я протолкнула Максона в проход.

– На случай если я не выживу сегодня, ваше высочество, вы должны знать кое-что. Нейт сообщил мне об этом. Наводчица и предательница – это принцесса Крисс, хотите верьте, хотите нет. И, как оказалось, это она сообщила повстанцам о местонахождении убежищ.

– Я знаю, офицер. – ответил принц. – Я сам догадался.

«Что вы вообще знаете о ней?! Что вы знаете обо мне?! И как вам хватает дерзости обвинять меня в ее смерти?! Я бы ни за какую ее провинность не пожелал бы ей этого! Никогда!»

– Идите, я прямо за вами. – я кивнула в темноту прохода и последовала за ним, но потом остановилась. – Максон?

Принц, удивленный моим обращением, обернулся и, должно быть, хотел что-то сказать, но не успел. Я за секунду приблизилась к нему и, сбросив с лица маску, поцеловала Максона в губы. Поцелуй продлился всего мгновение, но за это мгновение внутри меня загорелись тысяча огней, которые мучительно жаждали продолжения. Они словно прожигали меня изнутри и не давали сердцу биться в привычном ритме.

Когда я отстранилась, Максон что-то неразборчиво пробормотал.

– Прощай, – я крепко сжала его ладонь, вглядываясь в его родное прекрасное лицо и запоминая каждую его деталь.

Жаль, что повстанцы не будут долго ждать. Оттолкнув принца от себя как можно сильнее, я выбежала из убежища, спешно захлопнув дверь, и замок автоматически закрылся. Отлично. Максон будет в безопасности.

Когда я оказалась вне убежища, голоса казались совсем рядом. Взяв в правую руку пистолет некоего Эйдана, а в левую свой пистолет, я, как бы пафосно это не прозвучало, прошептала: «повеселимся, ребята!» и, выбежав навстречу мужчинам, открыла стрельбу.

Я чувствовала себя частью какого-то сумасшедшего боевика. Свист пуль, скрипящие осколки под подошвой ботинков, крики и кровь. Мне не было страшно. Мой самый большой страх состоял в том, что Максон когда-нибудь смог бы стать таким же как и его отец. Таким же безжалостным и беспринципным.

Но все же мне не стоило быть такой бесстрашной. Когда я смогла пережить ораву прибежавших на звук выстрела южан и пересекла этот злополучный коридор, перед мной предстало еще одно препятствие.

– Не думала, что и ты участвуешь в подобном, – сказала я, сделав изящный книксен. – Я считала, что это не входит в обязанности принцесс.

Крисс повернулась ко мне и дрожащими руками направила на меня пистолет.

– Не заставляй меня делать это, Америка.

Ее роскошное платье изорвалось, на руках виднелись достаточно глубокие порезы, и, вообще, впечатление она создавала весьма пугающее.

– Никогда бы и не подумала, – не слушала ее я. – что именно ты способна на предательство. Элиза, Селеста, Натали, но я никогда бы не подумала на тебя. Ты же носишь отличительный знак северян!

– Я не думала, что все зайдет так далеко! – расплакалась Крисс, и на какую-то секунду мне стало ее жаль. Вспомнив же, что она всерьез собиралась убить Максона, эта жалость испарилась, словно ее и не было. – Я была вынуждена стать северянкой, потому что следовала за родителями, которых не интересовало, что я хочу, когда речь заходила о несогласии с монархией.

– Неужели ты хотела убить его? Убить Максона? – я всплеснула руками. – А как же все твои слова о безграничной любви к нему?

– Любовь живет лишь тогда, когда на нее отвечают, – холодно отчеканила Крисс, злобно прищурив глаза. – Это не мой случай. Смерти он не заслужил, но и я тоже. Если бы я хотя бы раз не попыталась, они бы убили меня.

Она понуро отпустила голову, а я, получив ту самую секунду, схватила со столика чудом не разбившуюся статуэтку и ударила Крисс по голове. Последовал короткий вскрик, а потом она, закатив глаза, рухнула на пол. Я присела к ней.

На что только человек не пойдет во имя спасения собственной жизни. На убийство, на кражу, на ложь, да на все что угодно. Ими управляет животный первобытный страх, и они, бездумно подчиняясь ему, совершают ужасные вещи. Я всегда считала Крисс человеком с четкими моральными принципами, но в который раз ошибалась.

Я поднялась на ноги и, развернувшись к Крисс спиной, встретилась нос к носу с мужчиной. Грязные отросшие волосы, хищные глаза, на губах – победная ухмылка. Я попыталась вдохнуть, но из груди от боли будто вышибло воздух.

Неожиданно боль стала лишь острее, но сил закричать у меня не было. Словно в тумане я наклонила голову вниз и увидела, как рука южанина обхватила рукоятку ножа – моего ножа! – который вошел лезвием мне прямо в живот, а вокруг по темно-синему атласу платья расплывалось кроваво-коричневое пятно.

Мужчина, изогнув губы в ехидной ухмылке, придал ножу последнее усилие, и меня снова окатила мучительная волна боли, а затем вынул его и, бросив на пол, отправился восвояси, донельзя довольный своим поступком. Вслед за ножом на пол упала и я. Где-то краем сознания я слышала крики, стрельбу и звуки разбивающегося стекла, но концентрироваться мне мешала боль.

Постепенно боль ушла и веки начали слипаться, но я изо всех сил пыталась держаться, зная, что за темнотой последует забвение. Неужели это конец? Когда я была так близка к своей цели, когда нашла ответ на свой самый главный вопрос, когда избавилась от самого ужасного страха?

Как бы я не старалась, но сил на борьбу с собой не осталось совсем, и я закрыла глаза.

***

Не смотря на то, что я все еще стоически отвергал версию, что Крисс могла отравить меня, последняя капля моего доверия иссякла после того, как за несколько часов до начала бала начальник охраны сообщил мне, что уже в течение месяца всю еду перед тем, как подать на стол тщательно проверяют на наличие ядов. Он заключил, что яд добавили в еду уже после того, как подали нам.

Еду подали, когда мы уже оба были в покоях, а значит, это была Крисс. Крисс подлила яд мне в еду.

Крисс – еще одна предательница.

Не удержав себя в руках, я отправил вазу прямиком в стенку. Послушался оглушительный треск, и ваза разлетелась в разные стороны. Я все еще стоял перед стеной, тяжело дыша. В голове не укладывалось, что Крисс способна на такое. Если все, что она говорила мне – полная ложь, то от кого мне ждать правды?

Америка обманывала меня, Крисс пыталась убить. Раньше я считал Отбор своим единственным шансом обрести любовь, но теперь Отбор кажется мне самым верным способом свалиться с небес и скинуть розовые очки с глаз. Если Америку я оттолкнул сам, что привело к ее гибели, то Крисс стала моей женой, получила титул принцессы и уважение моей семьи.

Крисс была либо одна из южан, либо просто ненавистницей монархии. Америка тайно встречалась со своим бывшим парнем прямо за моей спиной. Я предоставил ей столько времени, сколько она потребовала, шел на уступки и постоянно рисковал. Но никогда не ожидал от нее ножа в спину, так же как и от Крисс.

И пусть я сделал Америке больно, тогда еще уверенный, что каждое ее слово есть вранье. И пусть ее истинные чувства для меня так и останутся загадкой, в своих я был абсолютно уверен. Мне все еще никто не нужен, никто кроме Америки. Я все еще люблю ее.

Где-то слева от меня послышалось шуршание, и я инстинктивно повернулся на звук. Должно быть, это одна из приглашенных дам – мимолетом я успел заметить подол черного платья, во всяком случае, в царящем полумраке оно казалось черным.

Чтобы отвлечь себя от гнусных мыслей и желания разбить что-нибудь еще, я, вернувшись в зал, занялся поисками той дамочки в темном платье. Но найти ее было не так уж и трудно, кажется, что с ней желали потанцевать абсолютно все мужчины в зале. Она и правда привлекала не мало внимания своим внешним видом. Большая часть приглашенных были в костюмах всех цветов радуги, эта же девушка была почти полностью облачена в черное. Платье было практически закрытое, а лицо скрывала маска, что лишь только добавляло ей загадочности. Сам того не ведая, я и думать забыл о Крисс и ее предательстве.

Когда я заметил, что желающих потанцевать с незнакомкой практически не осталось, я двинулся к ней, предварительно осушив бокал шампанского, принесенного предусмотрительным официантом. Девушка стояла возле столика со сладостями, обеими руками придерживая бокал с вином. Куда она смотрела я не мог определить – мешала ее агрессивная маска.

– Могу ли я пригласить вас на танец, мисс?.. – я протянул к ней руку.

Девушка едва заметно вздрогнула и посмотрела сначала на меня, а потом на мою руку, словно раздумывая, согласиться или нет.

– Разумеется, ваше высочество, – спустя какое-то время, она подала руку. – Только я отвратительно танцую.

========== Глава 10. ==========

Очнулась я от мерного, но тем не менее навязчивого пищания какого-то предмета. С трудом разлепив глаза, я увидела перед собой деревянный потолок, который смутно припоминала. Малейшая попытка пошевелиться вызвала адскую боль в животе, словно его пронзил… нож!..

Секунды забвения показались мне невероятно манящими, и я даже поверить не могла, что так просто сдалась. Это было не в моем характере, противоречило всем моим принципам, а еще…

Мои губы словно до сих пор чувствовали Максона, и я с благоговением прикоснулась к ним пальцами. По телу растеклось приятное тепло, а вместе с тем по щеке прокатилась малюсенькая слезинка.

– Амес! – воскликнула Мэй, которая еще несколько мгновений назад сидела в кресле в углу. – Ну, наконец-то ты очнулась! Значит, я была права! Ты просто спала! А мама утверждала, что будить тебя опасно, знала, что эта штука поможет! – она помахала передо мной какой-то штуковиной размером с банку от газировки. – К тому же, она не давала мне скучать, пока я сидела здесь…

Она говорила так быстро и сбивчиво, что я прыснула. О чем тут же пожалела. Живот снова пронзила адская боль, и я ойкнула.

Мэй тут же смолкла и со словами «позову маму!» бросилась из комнаты. Не прошло и минуты, как они обе влетели в комнату.

Мама тут же подскочила ко мне.

– Как ты? – она легонько всхлипнула, увидев меня. Мама никогда не плакала, только в исключительных случаях. – Говорила я, что это глупая идея, но кто меня послушает?! Ты же могла погибнуть!

– Но не погибла же, – мой голос был хриплым, я откашлялась, но это не помогло. – Можно воды?

Мэй тут же появилась с водой. Я благодарно приняла стакан и отпила немного, мгновенно скривившись. Вода словно прожгла горло, и я сразу же закашлялась, поперхнувшись водой. Как только противное жжение прошло, я пригубила еще. На этот раз дело обстояло лучше, я хотя бы не поперхнулась. Выпив достаточное количество воды, я отставила стакан.

Мама сидела на самом краю кровати и с беспокойством оглядывала меня, Мэй тихонько устроилась у моих ног; обе смотрели на меня с осуждением.

– Признаю, это была глупая идея, – сдалась я. Спорить с ними – пустое дело, лишь только головную боль заработаю.

– Не просто глупая, а самая глупая! – взорвалась мама.

Я молча выслушала все ее претензии, лишь мысленно вставляя реплики, прекрасно понимая, что они приведут только лишь к ссоре.

– Быть может, я и рисковала жизнью, – осторожно начала я, когда мама закончила. – Но это спасло жизни всем нам. Август и Джорджия скрыли нас от опасности. Я лишь попыталась найти того, кто желал нам смерти, – мой голос дрогнул.

Мама тут же встрепенулась и подсела ко мне поближе.

– Ох, конечно, – мама тепло сжала мою руку, я с удивлением заметила на уголках ее глаз слезы. – Ты спасла нас. Но я останусь при своем мнении. Армия – не место для девушек.

Я сжала ее руку в ответ и сдержанно кивнула. Мама вышла из комнаты, оставив меня и Мэй наедине. Она сегодня была невероятно молчалива, что было совершенно не похоже на нее.

– Мэй? – неуверенно позвала ее я.

Сестра тут же встрепенулась. На секунду в ее глазах появилась печаль, которая тут же сменилась усталостью. Ничего не говоря, она легла слева о меня.

– Неужели любовь – такое приятно чувство? – вдруг пробормотала она.

– Ммм? – переспросила я. Мысли мои были далеко отсюда.

– Неужели ради любви можно рисковать своей жизнью? Рисковать всем, получая взамен лишь короткий взгляд от человека, который даже не узнает тебя?

Я не знала ответа на ее вопрос, поэтому лишь осторожно пожала плечами, стараясь не причинить этим движением боль.

– Я боялась потерять тебя, – ее голос надломился, а мое сердце до боли сжалось. Ощупывая колючее одеяло, я нашла ее руку и крепко сжала. – Боялась, что ты не откроешь глаза. Боялась представить жизнь без тебя…

Она замолчала. Я не видела ее лица, но мне и не нужно было его видеть. Я прекрасно знала, что сейчас она закусила губу и зажмурила глаза, лишь бы не начать плакать.

– Я жива, Мэй. И я останусь с вами. Обещаю, больше никакого риска. Только спокойная жизнь, лишенная всяких тревог, – в моей голове созрела мысль. – И я даже знаю, кто сможет помочь мне.

***

Адреналин. Вещь это сложная. Ты чувствуешь в крови бурю, ураган, который тяжело остановить. Некую радость от опасности. И в то же время ты в масштабном количестве чувствуешь страх. Страх – это уже инстинкт самосохранения. Он остается, но либо это чувство притихает, и его не ощущаешь, не чувствуешь. Либо же он кричит во всю глотку: «Что ты творишь?!» Среднего не дано.

И когда эта «хрупкая» девушка так рьяно потащила меня в безопасность, мое чувство беспокойства заткнулось. Я ощутил с ней комфорт. Смешно, но это правда. Среди этой мясорубки я чувствовал спокойствие, ведь мисс де Финн была рядом. Такое чувство я испытывал только с Америкой.

Звуки бойни плохо доносились до меня. Мне было все равно на дорогой хрусталь и витражное окно, которое разбилось вдребезги, впустив повстанцев в мой дом. Я был в какой-то прострации. И почти не слышал вой сирены и крики людей.

Неожиданно Теодора остановилась, и я врезался в неё. Она стала закрывать меня руками и прятать за своей спиной. Мой взгляд метнулся вперед, где перед девушкой стоял повстанец, и ухмыляясь, смотрел на нас. Я встрепенулся.

– Боже правый, не хватало ещё, чтобы я прятался за женщиной! – я уже собрался её обойти, но эта бестия остановила меня.

– Сначала подумайте, кто из нас важнее.

Вообще-то, я никогда не считал себя важнее других или, что моя жизнь превышает по значимости жизни других людей. Это было мировоззрение моего отца. Но я все же остался позади, как бы я ни был возмущен.

Время тянулось так медленно, секунда – словно минута, а минута – словно час. Девушка неуверенно теребила пальцами подол платья, словно собираясь поднять его. А в следующую секунду сорвалась с места и, схватив массивный торшер с пола, ударила им повстанца по голове. Девушка вздрогнула, когда он упал на пол, и, сглотнув, вздернула подол платья вверх.

Я был немного удивлен, что к левой ноге были прикреплены ножны, к правой – кобура. Хотя, я уже не обращал на это внимания. Чертовски стройные ноги. Я вздрогнул, понимая, что мои мысли совсем потеряли контроль и попробовал переключиться на что-нибудь другое. Девушка была в туфлях на плоской подошве, хотя так, естественно, практичнее. Наверное. Я сглотнул и отвел взгляд.

– Знаете как обращаться? – девушка протянула мне пистолет. Я утвердительно кивнул. – Отлично. Наверное, нам придется расчищать себе дорогу до убежища. Нам еще повезло, что мы оказались здесь. Даже представить себе не могу, что сейчас творится в Главном зале.

Ее слова отрезвили меня, и я забеспокоился. Вот, черт! Пока я полностью отвлекся на все происходящее и мисс де Финн, я даже на секунду не задумался о том, что все остальные гости остались в Главном зале и были в опасности.

Девушка поднесла палец к губам и выглянула за угол, что-то бормоча. Неожиданно, она выхватила у меня пистолет и выстрелила в кого-то за углом. «Кого-то!» глупее мысли еще не слышал! Естественно, она выстрелила в одного из южан.

Девушка побледнела и только спустя несколько секунд обрела краску, а затем, взяв меня за руку, повела дальше по коридору. Держать меня за руку было не обязательно, как-никак это мой дом, и я без того прекрасно знал, что поблизости есть убежище. Но она всегда излучала какое-то тепло, которое за наши немногочисленные встречи стало моим своеобразным наркотиком. Поэтому я лишь крепче сжал ее руку и последовал за ней.

– Эйдан, ты в порядке? Я слышал выстрел, – раздался голос неподалеку от нас, и девушка снова вздрогнула.

Интересно, она сама знает, что постоянно вздрагивает?

Должно быть, нет, потому что ее рука не дрогнула, когда она решительно вскинула руку и выстрелила в мужчину, который только появился из-за угла. Ее хладнокровию можно лишь позавидовать. Мисс де Финн опустила руку и выдохнула, бормоча что-то словно мантру. Тем временем, я уже ввел код, и замок двери едва слышно щелкнул. Где-то издалека послышались голоса и стремительные шаги. Девушка испуганно протолкнула меня в проход, на ходу протараторив:

– На случай если я не выживу сегодня, ваше высочество, вы должны знать кое-что. Нейт сообщил мне об этом. Наводчица и предательница – это принцесса Крисс, хотите верьте, хотите нет. И, как оказалось, это она сообщила повстанцам о местонахождении убежищ.

– Я знаю, офицер. Я сам догадался.

Девушка долго всматривалась в мое лицо, а потом, встряхнув головой пробормотала:

– Идите, я прямо за вами, – Я слышал ее мерные шаги за своей спиной. – Максон?

В голове что-то щелкнуло. Какое-то воспоминание всплыло в памяти и стремительно забылось. Такое же чувство возникает, когда ты внезапно услышишь музыку и никак не можешь вспомнить, где же ты слышал ее раньше. Я резко повернулся к ней лицом, когда этот голос снова прозвучал в моей голове.

– А… – хотел было произнести я, но девушка уже сбросила маску и неожиданно поцеловала меня.

Во мне неожиданно проснулось уже давно забытое чувство. Словно в темноте неожиданно загорелись огни. И будущее уже перестало быть беспросветной тьмой. Казалось, что даже время остановилось. Я определенно узнал ее. Это была Америка и никто другой. Моя Америка. Прекрасная принцесса словно вернувшаяся с того света. Но прошло всего лишь мгновение, и девушка отстранилась.

«Америка…» – потрясенно прошептал я.

– Прощай… – прошептала девушка, крепко сжав мою руку.

Нет, нет, нет. Я не мог потерять ее снова. Я не мог позволить ей снова уйти. Но только я хотел остановить ее, как она оттолкнула меня и стремительно взбежала по лестнице. Следом послышался щелчок замка.

***

Я метался по убежищу словно ошалелый, всеми фибрами души осознавая свою просто невообразимую глупость! Как только раньше я не мог понять, что за всеми этими масками скрывается именно та, кого уже столько времени все считают погибшей?

В помещении стояла мертвая тишина, которая невыносимо давила на меня. В ушах без остановки гудело: «Это она! Это она! Это она!» И внутренний голос уже начал сводить меня с ума, а от досады хотелось ударить что-нибудь.

Чтобы собраться с мыслями и хоть как-то успокоиться, я сел на ближайшую скамейку, проведя рукой по волосам, а потом я просто развел руками, словно участвуя в дискуссии, и хмыкнул.

Невероятно! Просто поразительно! Все это время она была рядом! Прямо у меня под носом! Под носом у всех!

Америку и ее поступки всегда было не просто понять. Но мне все равно не давали покоя вопросы, которым я не находил ответа: если она знала о том, что происходит со мной, то почему же не сделала ни единой попытки вернуться? к чему инсценировать свою смерть? если жива она, то неужели и ее семья жива?

Все эти вопросы давили на меня. И самое ужасное было то, что я даже не знал, жива она или нет сейчас, и ничем не мог помочь. Ведь, черт возьми, она заперла меня внутри этого чертова убежища! Но у меня же есть…

Я проверил все карманы до единого, но ключа там не оказалось. Проклятье!

***

Я точно помню день, когда впервые почувствовала себя по-настоящему бесстрашной. Слышался только треск огня и крики мамы за моей спиной. Я рванула в дом без каких-либо мыслей, без страха, без чувств. Я просто обязана была найти Мэй. Она была в это доме. Самое ужасное было то, что я не понимала, в какой момент она пропала из виду и куда она делась.

В доме было невыносимо жарко, словно в печи, хотя там я, по идее, и находилась. Я забежала по коридору и вдруг меня осенило. Она определенно была в мастерской. Я рванула туда, периодически задерживая дыхание, чтобы не задохнуться, но в глазах уже начало подозрительно мутнеть.

Я пыталась ее окликнуть, но мой голос потонул в грохоте обуглившейся балки, которая с громким треском рухнула на пол. Я распахнула дверь мастерской и увидела страшную картину: Мэй, окруженная огнем стояла в углу комнаты, прижимая к себе какой-то сверток, завернутый в плотную ткань.

– Мэй! – закричала я. – Мэй, милая!

По ее лицу катились слезы, она в страхе отступала назад.

– Мэй, не бойся, ты сможешь пройти! – Я подошла как можно ближе к ней. Теперь нас отделала лишь полоса огня, которая неумолимо приближалась к босым ногам Мэй. – Прыгай, Мэй!

Но она лишь завороженно смотрела на огонь, который с самого детства был для нее одним из самых ужасных кошмаров.

– Мэй! – мне все же удалось поймать ее взгляд. – Ты сможешь!

В ее глазах вдруг появилась уверенность. Она зажмурилась и с криком прыгнула вперед, не выпуская из рук сверток. Как только она пересекла черту огня, я заключила ее в объятия.

– Молодец! Ты просто молодец! – прошептала я.

Видеть становилось все труднее, а воздуха почти не осталось. Я потянула Мэй к выходу, но внезапно пол под моими ногами исчез, и я потерялась в темноте.

Я со вздохом распахнула глаза. Разумеется, это был всего лишь сон – в реальности мы с Мэй, пусть и с трудом, смогли выбраться из дома целыми и невредимыми. Я оглянулась по сторонам. Рядом со мной мерно посапывала Мэй. Вспомнив ее выходку, я невольно улыбнулась. Вернуться в горящий дом лишь ради картины! Невероятно!

После того как мы выбежали из дома, и мама остановила поток ругани за нашу безответственность, меня одолела паника. Я не понимала, что происходит и где нам искать помощи. Наконец, я произнесла:

– Нам нужно бежать, – я попыталась перестать нервно теребить пальцы и успокоиться, но ничего не выходило. – Этот пожар – не случайность. Нам срочно нужно бежать.

Мэй и мама молча уставились на меня, пока я торопливо соображала куда нам сбежать. Неожиданно меня осенило.

– Ну конечно! В лесу есть заброшенная лесничья сторожка! Нам нужно бежать туда! Никому и в голову не придет искать нас там!

Я уже уверенно зашагала в направлении леса, когда Мэй схватила меня за руку:

– Нет! – она яростно затрясла головой. – Мы не можем уйти! Объясни нам все! Мы не понимаем, что происходит!

Я попыталась совладать с паникой. Где-то вдалеке раздались звуки сирен.

– Я не могу вам объяснить вам все прямо сейчас. Но нам нужно бежать поверьте мне! – мой голос надломился и теперь был сродни скрипу заржавевших дверей.

– Мы не можем бросить все, Америка! – вздохнула мама. – Джерад, наш дом, Кенна, Астра, – неужели ты предлагаешь нам бросить их?

– Для них же безопаснее сейчас находиться подальше, но мы непременно заберем Джерада. Только не сейчас. Вы должны поверить мне!

Сирены раздавались совсем близко.

– Хорошо, – не смотря на протесты Мэй, сказала мама.

И тогда мы побежали, стараясь скрыться за кустами и деревьями, которых постепенно становилось все больше и больше. Звуки сирен и многочисленные голоса оставались где-то позади. К счастью, наш дом располагался относительно близко к лесу и уже спустя некоторое время мы достигли своей цели. К нашему удивлению, двери сторожки не были ни заколочены, ни закрыты замком.