Текст книги "Принцесса с того света (СИ)"

Автор книги: Leenanello Zairnaber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Ага, – я кивнула, но все еще не поворачивалась к нему.

Солнце постепенно, секунда за секундой, скрывалось в море. Я скосила взгляд и заметила, что Леон тоже смотрит на волны. Апельсиновый лучик забавно играл с его волосами, окрашивая их в солнечно-желтый. Они, как и всегда, торчали в разные стороны. Очень хотелось поправить их.

Пока я разглядывала его шевелюру, я даже не заметила, что его взгляд уже направлен на меня. И в этом взгляде что-то было. Что-то, что заставило меня не отводить взгляд. И я не заметила, что он так близко. Слишком близко. Его лицо уже было наравне с моим.

Мы едва не соприкоснулись носами. Я приоткрыла губы, и у меня вырвался вздох, но тут же пришла в себя и резко отодвинулась. Он тоже отскочил, как ошпаренный.

– Ты… я… – я не знала, что сказать. Я могла произносить лишь что-то невнятное и никому не понятное. – Ты… ты не должен был это делать…

Он хотел поцеловать меня. Самое странное, что я и вовсе не была против, скорее наоборот. Я желала этого поцелуя.

– Что не так? – в его голосе были нотки смущения.

Забавно, что его привычный, деловитый тон сменился именно смущением.

Я снова посмотрела на море, на всякий случай отодвинувшись подальше.

– Ты меня совсем не знаешь… Я не из тех, кого следует целовать.

Боковым зрением я заметила, что он повернулся ко мне.

– Отчего же? – я пожала плечами. – А если мне хочется?

Я бросила на него взгляд. Он смотрел на меня, не отрывая серьезного взгляда. Серьезного, нисколько не хмурого или сердитого. Он просто задал честный вопрос. Темно-синие глаза наблюдали за мной с нескрываемым любопытством.

– Не поддаваться желанию, – пожала плечами я

Он промолчал. Наступила тишина. Но вовсе не приятная, давящая на уши. Неловкая.

– Ладно, – я покачала головой. – Есть кое-что… благодаря чему, подобное желание навсегда исчезнет из твоих мыслей.

Леон задумчиво потер подбородок.

– Хмм. Считаешь, этот метод сработает?

– Да… – с трудом я кивнула. – Начнем с того, что меня зовут не Эмили, а Америка. – я закусила губу и отвела взгляд на волны. – Америка Сингер.

Несколько секунд он молчал, а потом резко повернулся и посмотрел на меня.

– Погоди, – он задумчиво сузил глаза. – Я вспомнил, где тебя видел раньше! Ты же участвовала в Отборе?! Но… насколько я знаю, Америка Сингер, погибла и уже давно…

– Вообще-то не совсем…

Я рассказала ему обо всем. О том, насколько любила принца, как отправилась домой, как в скором времени мы покинули его, как я встала в ряды повстанцев, как покинула и их, и, наконец, как я оказалась в Италии.

– А теперь? Аргументов достаточно? – спустя некоторое молчание сказала я.

Леон все еще молчал. Даже я слышала, как скрипят шестеренки у него в голове.

– У меня есть лишь один вопрос… – сказал он. – Как мне следует называть тебя?

Я улыбнулась и, преодолев себя и расстояние между нами, сжала его руку.

– Зови меня Эми. Мне понравилось, когда ты назвал меня так…

Ответа не последовало. Не теряя времени, он резко притянул меня к себе и поцеловал. Я не оттолкнула его от себя. Что-то просыпалось во мне, когда он был рядом. Что-то сумасшедшее, непокорное, разрушающее. Но это «что-то» разрушало не меня, а стены, которые я соорудила уже давно.

***

– Эми, дорогая, ты в порядке? – спросила миссис Руфино, трогая меня за плечо.

– Что? – спросила я, встряхнув головой, в попытке отогнать дурманящие воспоминания. – Да, разумеется, все в порядке.

Инес нежно улыбнулась и, взяв меня за руку, потянула за собой:

– Вот и отлично, милая. Присядь сюда, – она кивком указала на небольшое плетеное кресло в саду. – У меня кое-что есть для тебя.

Я кивнула и села на стул, вдыхая приятный аромат цветущих пионов и гортензий.

– А вот и я, – пропела женщина и, поставив поднос с чаем, уселась в кресло напротив.

Кроме чашек и чайничка на подносе еще лежала деревянная шкатулка, исписанная многочисленными витиеватыми узорами.

– Нравится? – спросила Инес, заметив направление моего взгляда, и поднесла чашку к губам.

Я последовала ее примеру:

– Как человек, выросший в семье художников, я могу сказать, что этот узор очень необычен.

– Это верно… – кивнула женщина, отставив чашку и взяв в руки шкатулку. – Это ручная работа. Ее сделал прадед деда моего мужа. Ей не мало лет… Это подарок отца Леона. Семейная реликвия, передающаяся из поколения в поколение. Наследники дарили ее своим невестам в день помолвки – бормотала она, полностью погруженная в свои далекие мысли.

– Шкатулка? – с интересом переспросила я.

– Что? – встрепенувшись переспросила она. – Шкатулка? Ох, нет-нет! Я говорю о том, что внутри этой шкатулки.

С этими словами она открыла ее и поставила передо мной. У меня из груди тут же вырвался невольный вздох.

Внутри шкатулки, на темно-синем бархате, лежало колье, образованное переплетающимися линиями серебра, инкрустированного бриллиантами. Внутри каждой серебряной «капли» располагались рубины в форме капель. Так же внутри шкатулки, лежало кольцо, простое, по сравнению с колье, но выглядящее невероятно дорогим. Это была самая обычная массивная рубиновая капля, окруженная цепочкой бриллиантов.

– Это, наверное, стоит целое состояние… – восхищенно воскликнула я.

Инес рассмеялась:

– Так и есть. Но мы чтим обычаи и передаем ее.

Я отставила шкатулку на стол.

– Вы же мне показали ее не просто так, верно?

Инес снова улыбнулась и пригубила чашку.

– Верно. Вчера Леон интересовался этой шкатулкой… – она пронзительно посмотрела на меня своими синими глазами. – Думаю, ты понимаешь, что это значит…

– Так вы думаете…

– Да, милая, я думаю, что он хочет сделать тебе предложение.

Я улыбнулась, представив такую перспективу и, чтобы скрыть улыбку, поспешила отпить чай из чашки.

– Не подумай, что я желаю тебе зла или что хочу переубедить… – продолжила она. – Это не так… Я была бы только рада, если бы ты стала моей невесткой. Я считаю, что лучшей кандидатуры для моего сына и не найти.

Она взяла меня за руку и мягко сжала ладонь:

– Ни для кого не секрет, что мой сын очень тебя любит и сделает для тебя все что угодно. Но я лишь прошу, не разбивай сердце моему сыну. Я прошу тебя.

***

– Эми? – перед моими глазами внезапно замаячила рука.

Я бросила затуманенный взгляд на Леона.

– Ты что-то сказал?

Леон хмыкнул и покачал головой. Кругом были одни деревья и тропиночки, извивающиеся между ними. Издалека доносилась веселая музыка.

– Смотри! – вдруг произнес он и потянул меня за руку, я даже и слова произнести не успела, как мы уже оказались рядом с музыкантами на небольшой площадке, вымощенной крупными камешками.

Леон отвесил поклон:

– Позвольте пригласить вас на танец, мисс Холт, – он поклонился и поцеловал мою руку.

– Не могу отказать вам, Мистер Руфино. – я сделала легкий книксен.

Спасибо урокам танцев, на которые я, по настоянию Корайн, все же ходила, – если бы не они, вряд ли я смогла бы поспеть за Леоном, который умело вел меня по камням, будто не замечая их и вовсе. Я была слишком увлечена тем, что следила за своими ногами и старалась не наступить на Леона, что не заметила как вокруг нас появилось несколько пар: пара молодых и две пожилые пары.

Наше появление казалось, только развеселило музыкантов, и с каждой секундой они ускоряли темп. Музыка лилась быстрее и быстрее. Через несколько минут, когда у меня уже не осталось сил, а ноги и вовсе заплетались, я подняла руки, признавая поражение:

– Ну, все! Я больше не могу! – я сбросила с ног непослушные босоножки и с наслаждением закрыла глаза от прикосновения прохладных камней.

Неожиданно земля исчезла из-под ног, и мои глаза обратились к небу. Леон взял меня на руки без особого труда, словно я была легче пушинки.

– Попалась! – он рассмеялся и, глядя на меня, по-кошачьи сузил глаза, в них я заметила задорные искорки.

Я взмолилась, чтобы меня сейчас же отпустили, но не тут-то было! Леон и не собирался опускать меня на землю, и, казалось, вовсе поставил цель донести меня до дома именно так. Благо, до дома-то всего несколько минут. Не желая мириться с поражением, я громко заверещала, но и это оказалось бесполезным. От собственной беспомощности, я разозлилась и хотела было уже применить один из приемов, но потом передумала – было бы странным, если бы я решила оглушить его посреди парка полного людей.

Я даже не заметила, как закрыла глаза, убаюканная тишиной и мерным сердцебиением Леона. С ним мне всегда спокойно. Спокойно так, что кажется, будто все невзгоды навсегда решили обходить нас стороной. Но, вместе с тем, меня всегда преследует страх, что все еще впереди.

========== Глава 14. ==========

С утра меня разбудил пронзительный взвизг. Я, находясь в сумасшедшем испуге и полусонном состоянии, соскочила с кровати. От неожиданности голова закружилась, и я с визгом упала на четвереньки.

– Я весьма польщена, но не стоит кланяться мне в ноги, – рассмеялся задорный голос.

Я бросила раздраженный взгляд на нарушительницу моего покоя, а затем, потерев глаза, посмотрела в окно. Солнце едва освещало кроны пушных деревьев в саду. Я глянула на часы, начало шестого.

– Какого черта, ты приехала в такую рань?! – не выдержала.

Я злилась из-за того, что она остановила такой чудесный сон, правда, я его уже едва помнила, но это все равно не оправдывало Корайн.

– Дворец зовет, – пропела она, зарывшись в шкаф с одеждой. Стоило мне опуститься на кровать и прикрыть глаза, как мне на лицо неожиданно что-то приземлилось. Это оказалось короткое платье, расшитое пайетками. – Вот, надень это.

– Но это…

– Черт возьми, я помню, что это против правил, но сегодня особенный день!

Я закатила глаза. Для Корайн каждый день особенный. А спорить с ней из-за платья, да и просто спорить, нет смысла. Она все равно будет стоять на своем.

– Ладно, – я посмотрела на черную тряпчонку в руках и, вздохнув, спряталась за ширмой. – За такой прикид меня и вовсе из дворца выставят. Тебе не кажется, что оно слишком короткое?

Я вышла из-за ширмы, тщетно пытаясь оттянуть платье пониже. Поскольку оно не было облегающим, это оказалось не так-то просто.

– Нет, – устало протянула она. – Стой смирно, и оставь платье в покое, ради всего святого!

Я состроила недовольную гримасу, но все равно послушалась. Девушка встала позади меня и закрутила мои волосы в жгут, но потом отпустила, подняла к верху, но опустила.

– С ними нужно что-то сделать… – проворчала она. В ее руках неведомо откуда материализовались шпильки.

– Эй, что ты… Ай! – я вскрикнула, потому что одна из заколок больно врезалась в голову. – Осторожнее…

– Потерпи… – она сделала вокруг меня еще несколько кругов, воткнула мне в голову, казалось, еще пол сотни шпилек и только потом успокоилась. – Перебудишь весь дом…

– Спасибо, но с этим ты уже справилась и без меня. – проворчала я.

– Помолчи и посмотрись в зеркало, – подтолкнула меня Кора.

Я с долей страха заглянула в зеркало и улыбнулась. Что ж нужно отдать подруге должное, с моими волосами она справилась. Она собрала волосы наподобие небрежного пучка, а спереди оставила несколько тоненьких вьющихся прядок. С такой прической я и правда выглядела очень даже ничего.

– Немного туши, капельки блеска – и все! Можешь смело отправляться разбивать мужчинам сердца! – рассмеялась подруга.

– Я никому ничего разбивать не собираюсь, – ущипнула я ее. – Это твоя работа. Оставляю бедолаг на тебя.

Девушка улыбнулась и подтолкнула меня к выходу.

– Иди, не будем заставлять наших новых гостей долго ждать.

Я наспех начеркала записку, и мы бесшумно вышли из дома. Я даже удивилась, что никто не проснулся сегодня от наших вскриков, но это даже к лучшему. Девушка облокотилась на свою новенькую машину и заговорщицки улыбалась. Что-то она замышляет.

Что бы это ни было, мне это определенно не нравится.

– Разумеется, ты мне не скажешь кто наш очередной гость?

Улыбка подруги стала только шире:

– Нет, – она обошла машину и села за руль. – Не скажу.

Я пожала плечами. Она никогда не предупреждала меня, за все это время я уже привыкла. Стоило мне приземлиться на мягкое сидение, Кора ударила по газам, и машина сорвалась с места. Подруге повезло, что ее бывший муж был богатым – он по-прежнему оплачивал расходы девушки, но уверена, что покупка этого кабриолета далась ему нелегко. Корайн же это совершенно не беспокоило, скорее даже наоборот, ей было в радость доставлять ему проблемы.

Кинув мне солнечные очки, девушка включила радио и стала подпевать первой попавшейся мелодии, но, к сожалению, петь она не умела. Чтобы хотя бы немного исправить ситуацию, я присоединилась к ней, чтобы она поняла, что в мелодию она не попадает и стоит уже прекратить мои мучения. Однако, Кора поняла ситуацию неправильно – она стала петь еще громче. Я попыталась ее перекричать. Песня теперь стала больше похожа на соревнование «кто кого перекричит».

В порыве веселья я даже встала и расправила руки, на что подруга ответила громким улюлюканьем. Так мы и добрались до дворца, выкрикивая песни и громко смеясь. Мы уже проехали мост в Тиберину, когда опомнились, что неподобающе себя ведем. Но было уже поздно. У ступенек, прямо перед воротами дворца стояли трое. По силуэтам было понятно, что это две девушки и мужчина. Странно, что их так мало.

– Неужели делегация уже прибыла? – возмутилась я, на что подруга лишь пожала плечами. – Почему ты всегда ставишь меня в неловкое положение?

Я надела солнечные очки и, как только дверцу открыл лакей, выбралась из машины. Чертовы правила приличия. Выйти из машины даже нельзя тогда, когда этого желаешь ты.

Подруга поравнялась со мной, и мы пошли навстречу троице. Хотя это была далеко не первая встреча с иностранной делегацией, я ощущала неприятное волнение. Руки так и хотелось сжать в кулак, но сейчас даже самый обычные жест может привести к скандалу. Это правило я уяснила достаточно хорошо.

С приближением я начала различать лица гостей, мое сердце начинало биться все медленнее и медленнее, словно отказываясь функционировать. Слева стояла Николетта, справа неизвестная мне девушка, но впечатление складывалось, что я ее уже где-то видела. Посередине же стоял Максон.

Максон. Образ девушки тут же появился в моей голове. Это победительница Отбора.

Сердце едва ощутимо дернулось и успокоилось.

– Отличное появление, – рассмеялась Николетта.

– Прости, позже все объясню – тихо прошептала я, сняв солнечные очки и нацепив их на голову.

Мне было страшно, что Максон узнает меня. Это бы разрушило все то, что я, в течение всего этого времени, пыталась отстроить буквально из развалин. Мы только начали жить нормальной жизнью, как снова на моем пути возник принц, но теперь уже в роли короля.

Я повернулась в его сторону и присела в реверансе настолько, насколько это позволяло платье, пристыженно пробормотав:

– Здравствуйте, Ваше величество, – Максон не отрываясь смотрел на меня, а потом отрешенно улыбнулся и поцеловал тыльную сторону ладони. На руке словно остался ожог, и я с трудом удержала себя от назойливого желания потереть место, где губы Максона прикоснулись к моей коже.

– Леди Донатин, очень много наслышан о вас.

Я только хотела поправить его, как возмущенный голос позади меня воскликнул:

– Прошу прощения, но леди Донатин – это я, – я не смогла сдержать ухмылки при виде Коры, которая напустила на себя обиженный вид.

– Меня зовут Эмили Холт, Ваше величество. – на мои слова Максон вскинул брови и неожиданно рассмеялся.

– Прошу прощения, леди Донатин, – он отошел от меня и поцеловал руку Коры. Николетта украдкой бросила на меня обеспокоенный, но в то же время лукавый взгляд. – Я ни в коем случае не хотел вас обидеть.

– Пустяки, – подруга махнула рукой, приторно улыбнувшись. Она наклонилась ко мне и тихо зашептала даже громче, чем следовало. – Lui è un cutie, non è vero? (1)

Я прыснула, услышав тихое хихиканье Николетты, и неопределенно пожала плечами. Каким бы он милым не стал сейчас, я его запомнила как невозмутимого юношу, обладающего долей природного очарования.

На очереди была девушка Максона. Она была одета в довольно простое кремово-белое платье, практически лишенное всяких украшений, на ее фоне я была разодета словно для карнавала. Волосы ее едва доставали до плеч и мягкими завитушками обрамляли круглое, привлекательно лицо.

Я получила возможность разглядеть ее довольно близко, даже едва заметная цепочка веснушек на переносице и щеках не скрылась от моего взгляда. Серые глаза были похожи на грозовые тучи – они были цвета темно-серого камня со светлыми, почти белыми, прожилками. Очень красиво. Холодная красота – иначе и не скажешь. Холодная, но завораживающая.

– Добро пожаловать, леди Шейли, – Я впервые за долгое время заговорила на родном языке Это было так непривычно, словно раньше это и не было частью моей жизни. Словно я разучивала именно этот язык, а не итальянский.

Тонкие, изящные губы изогнулись в приветливой улыбке.

– Добрый день, – с легким акцентом сказала девушка.

Я лишь с трудом смогла не рассмеяться и сделать более-менее адекватное лицо.

– Предлагаю нам всем отправиться во дворец, – торжественно объявила Николетта, после чего все мы направились в сторону дворца.

Я уже едва сдерживала смех, бросая взгляд на Кору, которая сконфуженно состроила рожицу. Поравнявшись со мной, она прошептала:

– Я же не знала, что она говорит по-итальянски, – ее голос был похож на комариный писк. – Черт, как неловко.

На ее слова я бросила победный взгляд.

– Не может быть! Сама леди Корайн Мирбелга Эофорхилд Донатин испытывает неловкость и стыд!..

– Не смей! Ты же знаешь, как я ненавижу свое имя! – обвиняюще взвизгнула девушка.

– Именно поэтому я его и назвала, – подмигнула я и, чтобы избежать экзекуции в исполнении разъяренной Корайн Мирбелги Эофорхилд Донатин, ускорилась, поравнявшись с леди Шейли.

– Вы пренебрегаете правилами дворца? – спросила девушка. Я в недоумении вскинула бровь. – Ваши ноги…

Меня одновременно и развеселил, и разозлил вопрос девушки, но я решила, не смотря ни на что, оставаться милой. Я приторно улыбнулась и заговорила, пытаясь подделать акцент.

– Это слишком долгая история, не хочу утомлять вас своими рассказами, – Девушка немного обижено поджала губы. – Прошу прощения, если мой ответ показался вам грубым. Ваш язык очень сложный, я сосредотачиваюсь на подборе слов и забываю о тоне.

Поймала двух зайцев – показала девушке, что вопрос мне не понравился и, вместе с тем, осталась миловидной. Эта девушка мне не понравилась, по весьма предсказуемым причинам. Скрепя зубами, я понимала, что не имею права на ревность. Я давно запретила себе даже думать о Максоне, даже по ночам, когда от мыслей невозможно убежать, даже во снах. Запрет сработал – вскоре я перестала думать о нем совсем.

Фаворитка кивнула и больше не сказала ни слова. Для девушки из низшей касты она держалась излишне спокойно: ее не тронуло ни великолепие дворца, ни краски, которыми блистало все вокруг, ни зелень садов – но она и не выглядела скучающей, глаза ее оглядывали все вокруг, но она не произнесла ни звука, на ее лице не появилась настоящая улыбка, кроме той, с которой она ходила все это время.

Я постоянно против воли бросала на нее взгляд и сравнивала с собой. Она очень красива, у нее прекрасные манеры и вместе с Максоном она выглядит очень величественно. Вот только рядом с королем ее увидеть очень сложно. Они не держатся за руки, даже держатся на расстоянии, что даже удивительно. Хотя нет, не удивительно – формально, если верить источникам, которые я изучила, воспротивясь своему рассудку, они знакомы около четырех месяцев, если, конечно же, они не были знакомы до начала конкурса.

– Прекрати наблюдать за ней, она это замечает, – украдкой прошептала Николетта, когда мы уже были в Бальном зале, который нам предстояло приготовить для торжества, которое пройдет в конце недели.

После ее слов я встрепенулась и, схватив с ближайшего столика блокнот и ручку, начала расписывать список дел, что нам предстояло выполнить.

– Что вы здесь делаете, мисс Холт? – спустя некоторое мужской голос вырвал меня из раздумий, в которые я погрузилась, совершенно запутавшись в выборе цветов.

Я встрепенулась и едва не выронила блокнот. Я взглянула в направлении голоса и с облегчением выдохнула. Марк.

С долей облегчения и разочарования я поняла, что осталась в зале абсолютно одна.

– Ох! Это ты…

Марк усмехнулся.

– Непростой гость? – интересующимся тоном спросил он.

Я кивнула и вычеркнула из списка лилии.

– Могу предложить помощь! – с энтузиазмом воскликнул парень.

Я рассмеялась – мой голос эхом прокатился по залу, а затем резко стих.

– Спасибо, но не думаю, что тебя сможет заинтересовать выбор цвета штор, скатертей и всего остального нудного бреда. Ты даже представить себе не можешь какая эта скука – пытаться отличить молочно белый от жемчужно белого.

Марк со свистом выдохнул.

– Просто кошмар.

– Но ты можешь помочь Майе, если уж так сильно хочешь услужить семейству Холт, – подмигнула я. – Она планировала уже седьмую за последний месяц внеплановую перестановку в ее комнате.

От моего предложения парень приободрился.

– Для меня честь служить Холтам, мисс Эмили! – парень отвесил притворственный поклон. – Ну, мебель сама себя не передвинет. Мне пора! Удачи и не вздумай перепутать агератум от аллиума!

Я улыбнулась ему вслед. Понятия не имею, что такое агератум и аллиум, но судя по тому, что он из семьи флористов, это были очередные названия цветов. Сумасшествие! На фоне этих названий, выбор оттенков белого казался сущим пустяком.

Самое забавное, что моя сестренка и Марк старательно делали вид, будто между ними ничего не происходило. Интересно, а они сами хотя бы понимали, что заблуждаются? Будет невероятно обидно, если они так и не поймут, что небезразличны друг другу.

И я снова уткнулась в блокнот. Но мысли мои крутились вовсе не вокруг оттенков, а вокруг гостей этого дворца. Я старалась не смотреть на Максона, и у меня это получалось. Любая команда, в которой присутствует имя «Максон», немедленно выполняется, вне зависимости от самой команды. А вот девушка меня заинтересовала, но защитный запрет против нее я еще не успела привить себе.

Я пыталась найти в ней изъян, какую-то ошибку, но безрезультатно. Я заметила, что постепенно начинаю нервничать из-за всего того, что сейчас происходило. Карандаш уже был готов сломаться от моей хватки.

– Что такое агератум? – очередной голос из-за спины привлек мое внимание.

Я медленно отложила блокнот, пытаясь совладать с раздражением. Если это снова Марк, на этот раз ему не поздоровится.

– Что на этот раз? – я резко обернулась и замолчала.

Передо мной, буквально в метре, стоял Максон, недовольно нахмурив брови. Перед любым другим человеком я непременно бы извинилась, но сейчас я сверлила взглядом короля Иллеа. Подумать только, какое неуважение! Он не имеет права сейчас злиться на меня за то, что я на него накричала, незачем меня было отрывать от работы.

– Я понятия не имею, что такое агератум, – я пожала плечами и, снова взяв в руки блокнот, собиралась удалиться.

– Подождите, – окликнул меня Максон.

Я встала как вкопанная, на секунду очарованная его голосом. Медленно обернувшись, я склонила голову набок:

– Да?

Мой голос оставался холоден, что было странным с моей стороны, ведь еще каких-то два года назад я не хотела оставлять его, не хотела Италии и всех этих перемен, но была вынуждена. И не жалею о своем выборе. Все мы получили шанс начать новую жизнь, без интриг, без угроз, полную покоя.

– Прошу прощения, что напугал вас.

Я тут же против воли скривилась.

– Вы меня не напугали. Я не из пугливых.

На что король лишь усмехнулся. Ухмылка разогрела во мне новую вспышку раздражения. Было действительно необычно называть его «королем». Я запомнила короля Иллеа, как вечно недовольного, хмурого, отвратительного человека, от которого исходила недоброжелательная аура. Настоящий король абсолютно не походил на своего отца, пусть я пока и не видела улыбки, только лишь неуверенное подрагивание уголка губ, от Максона словно исходил приятный свет.

Странно, что я настолько сжилась с ролью абсолютно другой девушки, что появилось ощущение, что я именно сегодня и познакомилась с Максоном, будто не знала его раньше, не любила. Быть может тому виной, что я сама кардинально изменилась: по-иному держалась на приемах, не убегала в дальний угол и не скрывалась, ничего подобного, я старалась поддержать разговор, завела подруг и друзей, стала терпимее к окружающим. Разве что только мои вспышки гнева не удается обуздать. Это гиблое дело, не думаю, что эту черту кто-либо когда-нибудь сможет одолеть.

– Теперь я могу идти? – всем своим тоном я показывала, что меня разговор с ним абсолютно не интересует.

Максон немного разочарованно бросил на меня взгляд, а затем, коротко кивнул. Я схватила со столика брошенный карандаш, прижала к груди блокнот и направилась к выходу. Мои каблуки звонко отбивали дробь при каждом шаге. Перед тем, как открыть дверь и выйти, я обернулась и взглянула на Максона. Он смотрел мне вслед с грустью, но, очнувшись и заметив, что мой взгляд направлен на него, сам поспешил удалиться из зала, через дверь, находящуюся в другом конце комнаты.

Я вздохнула и тоже вышла. Меня еще ожидала куча работы.

***

Мне понадобилось несколько минут, чтобы привести свои мысли в порядок. Я не знала, что мне теперь делать с тем, что я узнала. Крисс – северянка. Рассказав обо всем Максону и тем самым разоблачив ее, я очерню ее и все будет выглядеть так, будто я просто решила сбросить соперницу с дистанции. Но это не так. Я хочу, чтобы Максон знал, что я люблю его.

Что-то в этот момент заставило меня подняться с постели и покинуть комнату. Хотелось увидеть Максона.

Я заподозрила что-то неладное, когда у подножия лестницы, ведущей на третий этаж западного крыла дворца, не встретила ни одного гвардейца. Как всегда, любопытство взяло надо мной верх и я, стараясь шагать как можно тише, поднялась наверх. В коридоре было пусто, и я пошла в направлении, где, в моем понимании, должна была быть комната Максона.

Внезапно, на углу коридора я услышала негромкие голоса. Я, незаметно выглянув, увидела короля в обществе какой-то женщины, скорее даже девушки. Судя по выражению лица короля, он был напряжен. Видимо, разговор состоялся не самый приятный. Девушка стояла ко мне спиной. Но в голове тут же промелькнула мысль, что она похожа на миниатюрную куколку – невысокая ростом, длинные светлые волосы, ниспадающие на спину, фарфоровая кожа – будто ангел во плоти.

И снова неведомые силы заставили меня, вжавшись в стену, прислушаться. Девушка едва слышно хныкала, тоненьким голоском. Услышать я смогла лишь конец фразы, но сразу поняла, что король рассержен:

–… допустила оплошность! – немного отдышавшись, он добавил – Ладно, отправляйся к себе.

… и голос его звучал уже спокойнее и… нежнее?

– Но?.. – голос девушки был осипшим от слез. – Мне не угрожает казнь?

– Дороти, – совсем нежно обратился король. Дороти? Нежность? – Я обещаю, что найду решение этой проблемы, нам не стоит обсуждать это здесь – и у стен есть уши.

Девушка едва слышно хлюпнула носом:

– Мне страшно…

От ледяного едва уловимого голоса короля даже у меня едва не остановилось сердце:

– Отправляйся к себе.

Послышались шаги, и я, запаниковав не на шутку, стала озираться в поисках убежища, но вокруг не было ни комнатки. К счастью шаги становились все тише и удалялись в противоположную сторону. Я облегченно вздохнула и опустилась по стене, когда внезапно вздрогнула, снова уловив голос короля, теперь уже совсем рядом.

– Марксон! – рявкнул он. – От девушки нужно избавиться.

Я резко встала с пола. Сердце стучало, словно я пробежала марафон, а в глазах все поплыло от осознания того, какой разговор я только что подслушала и какие у этого могли быть последствия. Избавиться от девушки? Меня замутило, а ноги и вовсе отказывались держать. Я даже не заметила, как отступила назад и, задев бедром тумбу, стоявшую позади, уронила какую-то статуэтку.

Послышался глухой стук от удара куска фарфора об пол.

– Кто-то подслушивал нас! – и вовсе взвыл король. – Немедленно поймать!

Не знаю, откуда взялись силы, когда я со всех ног побежала по коридору. Я лишь смутно разбирала свой путь, и в голове гулко раздавались шаги – мои и, должно быть, гвардейцев, которые, к счастью, были не так близко, как я думала, – вокруг лишь мелькали отдельные картинки: лестница, коридор, картины на стенах, двери. Туфли я потеряла где-то по пути.

Схватив первую попавшуюся ручку, которая мне, все же, поддалась, и ввалившись в комнату словно сумасшедшая, я упала на пыльный пол. Комната была нежилая – взглядом я поймала поблекшие обои, практически полное отсутствие мебели, пыль и паутину по углам. В голове, словно барабанная дробь, все еще раздавался стук сердца, дышать было тяжело, но я боялась издать хоть малейший вздох.

Ползком настолько тихо, насколько я могла, приблизилась к двери и прислушалась. Послышались шаги, и я внутренне сжалась, ожидая своей участи. Двое, по количеству и частоте шагов, я решила, что гвардейцев было именно двое, остановились прямо напротив моей двери.

– Пойдем, Марксон, она должна быть там, – сказал один.

Я зажмурилась и бесшумно заплакала. Я чувствовала себя такой слабой, хоть и не в моих силах было изменить хоть что-то. Уверена, участь мне уготована не самая лучшая, если собрать вместе все мои провинности перед королем. Вероятно, меня убьют, а от тела избавятся, после чего все обвинения падут на повстанцев. Или обвинят в измене короне, приписав какое-либо преступление.

Королевские интриги, вот уж что я точно не ожидала здесь встретить. Все свято верили в безграничную любовь короля и королевы, и никто даже подумать не посмел бы, что у него есть интрижки на стороне. Я оказалась в едва ли не эпицентре событий, и, если король узнает, что именно я, а не кто-то иной его подслушивал, боюсь, жить мне осталось недолго…

Но, неожиданно, послушался обреченный вздох, и шаги начали постепенно отдаляться от меня. Мои слезы прекратились так же внезапно, как и начались. Я снова прислушалась к звукам. Ничего. Я изо всех сил подняла себя с пола. Ноги подкашивались, но я умоляла себя удержаться. Я вышла из помещения, бесшумно закрыв дверь, и оглянулась.

Моя комната, к счастью, оказалась совсем близко. У самых дверей я встретила гвардейца, и мой желудок совершил кульбит, даже перед глазами потемнело. Я настолько испугалась, что побоялась, что и вовсе умру от страха, так и не доставшись королю. Однако, гвардеец стоял, не шелохнувшись, бросил на меня обеспокоенный взгляд зеленых глаз.

– Леди Америка, вы в порядке? – деловитым тоном осведомился он, а затем добавил шепотом. – Что случилось? Ты будто смерть увидела…