Текст книги "Принцесса с того света (СИ)"

Автор книги: Leenanello Zairnaber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Я, качнув головой и дав тем самым понять, что в силах встать сама, и тут же поднялась на землю, краснея от неловкости ситуации. А она и правда была неловкая. Я стою посреди сада босая, в промокшем коротком платье, с потекшим от случайных слез макияжем перед королем огромной державы, одетым в отутюженный костюм.

Не зная что сказать, я направила свой взгляд в сторону огромного дерева, но краем глаза все равно ощущала любопытный взгляд Максона.

Не в силах больше терпеть тишину, я пропищала:

– Прекрасная погода сегодня.

И тут, словно по заказу, где-то вдалеке послышались оглушительные раскаты грома. Я невольно улыбнулась и бросила на Максона любопытный взгляд. Тот едва заметно улыбался, смотря на мое лицо. Казалось, будто он сейчас находиться где-то очень далеко. И теперь он отвел взгляд к дереву.

– Эми! – еще один голос заставил меня вздрогнуть.

В сумраке сада я пыталась разглядеть приближающегося человека.

– Леон?.. – против воли вырвалось у меня. – Что ты здесь делаешь?

Молодой человек окинул любопытным взглядом сначала меня, а потом и Максона. Когда понял, кто стоит рядом со мной, Леон обнял меня за плечи и поцеловал в лоб. Никогда не видела таких бурных проявлений чувств на публике с его стороны.

– Ваше величество, – Леон неловко кивнул, а затем протянул руку. – Леон Руфино. Эми – моя девушка.

У меня буквально вытянулось лицо от его слов. Словно Леон пытался заявить, что я принадлежу ему, и Максону лучше держаться подальше.

Максон сухо пожал руку. Мне даже показалось, что он был раздражен.

Я тряхнула головой и устремила взгляд на Леона:

– Так что ты тут делаешь? Во дворце?

– Я волновался. – просто ответил он, но мне этого было недостаточно. Устало вздохнув, он ответил – Миссис Холт сказала, что ты все еще не вернулась, а твой водитель и Майя в очередной раз куда-то пропали.

Максон, казалось, отошел в сторону. Не зная, на кого смотреть я устремила взгляд на дворец.

– Знаю. Я планировала остаться во дворце, потому что еще предстоит много работы.

Леон нежно взял меня за подбородок, направляя мой взгляд на него и одними губами прошептал:

– Все в порядке?

Я кивнула, хотя в глубине души, не совсем была с собой согласна. Все было не в порядке. Все было просто ужасно. Я настолько запуталась. В своих чувствах, в поступках других людей, что боялась, что любой мой промах может стать решающим.

Я не знала, что сказать Леону. Не знала, что сказать Максону. Я знала лишь то, что хотела сейчас забиться в самый тихий уголок этого огромного дворца и просто посидеть в тишине. Я устала о того, что меня постоянно разрывали мои же желания.

Одно из них отправляло меня к Максону, другое – заставляло бежать от него в поисках спокойствия. Одна поправочка: я нигде не могу найти спокойствия кроме как рядом с Максоном… или с Леоном…

Неожиданно в саду потемнело.

– Леон… Я… – тихо начала я, но тут же замолчала. – Я хочу домой.

Юноша несколько удивленно посмотрел на меня, а затем улыбнулся. Неожиданно раздался еще один раскат грома и хлынул настоящий ливень. Я в секунду промокла до нитки, но почему-то не могла оторвать взгляда от Максона. Леон снял с себя пиджак – вероятно он только возвращался с работы – и дал его мне. По лицу Максона текли капли дождя, но он так же зачарованно смотрел на меня. Я с запоздалой благодарностью накинула вещь на себя. Схватив с травы мои туфли и вручив их мне, Леон приобнял меня за талию и повел к дворцу, разрывая контакт.

Шагов Максона не было слышно, должно быть он стоял там же. Под дождем. Я ощущала его взгляд, направленный мне в спину.

Сейчас в саду включат фонари.

Три… Два… Один…

Словно по моей команде зажегся свет.

Я не смогла устоять перед соблазном и незаметно оглянулась назад.

Максон стоял на том же месте. Так же не отрывал своего взгляда от меня. В нем было столько печали, что мое сердце отозвалось короткой, но мучительной болью. Я отвернулась. Леон что-то спросил у меня, но я не разобрала слов.

Я смогла лишь прошептать:

– Я хочу домой.

***

Всю дорогу Леон не произнес ни звука, но я физически чувствовала напряжение, повисшее между нами. Дождь словно остервенелый хлестал по лобовому стеклу, и «дворники» едва справлялись со своей задачей. Мы уже покинули пределы Лацио, и теперь единственным источником света в кромешной темноте были фары.

– Ты в порядке? – наконец, Леон нарушил молчание.

Я внимательно посмотрела на него: руки плотно сжимают руль, челюсти сжаты, словно он злится, глаза напряжены, но упрямо смотрят на дорогу. Я ощущала чувство вины, хотя и сама не совсем понимала за что.

– Да… – наконец-то смогла сказать я.

Леон кивнул, но по прежнему был словно натянутая струна.

Я вспомнила взгляд Максона, пригвоздивший меня к земле сквозь стену дождя. То, как он смотрел на меня. Будто уже давно разгадал мою тайну. Будто знал, что это я. Какими бы были его действия?.. чтобы он предпринял, узнав, что я – это я?

Случайно затронув запретную тему, я вздрогнула и посильнее укуталась в пиджак Леона, чтобы почувствовать запах его одеколона и хотя бы немного упокоиться. Обычно это помогало. Но это явно не тот случай.

У меня есть Леон. Я есть у него.

Я люблю его и больше мне никто не нужен.

Я пыталась повторять эти слова словно мантру. И почти начинала верить себе. Но, если слишком часто повторять одни и те же слова, рано или поздно, они начинают терять свой первоначальный смысл.

Я люблю его…

– Что с тобой происходит? – не выдержал юноша.

Я недоуменно уставилась на него.

– О чем ты?

– Ты ведешь себя странно, – я ощутила укол совести, но вместе с тем была рада, что он не может прочесть мои мысли. – И еще это платье…

– Послушай… если ты об этом… – я устала выдохнула и потерла пальцами переносицу, изо всех сил борясь с утомлением. Ну и денек сегодня! – Это все Корайн. Я понятия не имела, что приедет делегация из Иллеа, да еще и в полном составе.

Мои слова, ровным счетом, ничего не изменили. Воцарилась тишина, нарушаемая стуком тяжелых капель о стекло.

– Я считала, что ты доверяешь мне, – спустя несколько минут прошептала я. – Или хотя бы смирился с моим прошлым…

Я упрямо смотрела вперед, на дорогу, хотя краем глаза частенько замечала, что он бросает на меня пытливые взгляды.

Внутри скребли кошки.

Я закрыла глаза и постаралась отстраниться от всего мира.

Когда машина остановилась напротив моего дома, я тут же выпрыгнула из машины и пошлепала в сторону дома. Я положила руку на дверную ручку, но перед тем как надавить на нее, обернулась. Я не заметила, что ливень уже закончился.

Юноша стоял у машины и смотрел мне вслед. И если Максон смотрел на меня будто на ускользающую тень прошлого, то Леон скорее видел во мне рассыпающееся, словно песок от дуновения ветерка, будущее.

Я ощущала, что начинаю снова терять контроль над ситуацией, как было всегда, стоит Максону появиться в моей жизни.

Больше мне никто не нужен.

Это было самое прекрасное время.

У меня есть Леон. Я есть у него.

Но не уверена, что на этот раз мне хватит сил на то, чтобы снова восстановить свой мир из руин, кирпич за кирпичом. Именно поэтому я сделаю все, от меня зависящее, чтобы больше не допустить ошибок.

Так ничего и не сказав, я зашла в дом. Меня встретила тишина. Все уже спали, либо упорно делали вид, что спят.

Я на цыпочках проскользнула в кухню. Найти фонарик не составило труда – мама всегда клала его на полку у входа.

Я сама удивилась тому, на что решилась.

Все так же тихо я направилась в кладовку. Включить свет я не решилась, поэтому и взяла с собой фонарик. Найти цель моих мучений тоже не составило труда. Картина висела на самом почетном месте в этом маленьком помещении. Майя когда-то умудрилась купить для нее раму.

Я посветила нарисованной Америке в глаза фонариком, вглядываясь в каждую деталь ее лица.

Какой Америка была? Она была бойцом. Она ничего не боялась. Черт возьми, да она даже умудрилась ударить наследного принца по жемчужинкам!

Что же осталось от нее? Наверное только внешность. Теперь я уже вряд ли смогу призвать народ бороться, не смогу бросить вызов королю. Иногда мне кажется, что я уже ни на что не способна. Я могу лишь плыть по течению, абсолютно ничего не предпринимая.

В том пожаре выжила я, но не мой дух.

Прежняя Америка погибала дважды: сначала она сгорела в пожаре, затем сама перекрыла себе доступ к тому, что заставляло ее жить – любви…

А когда она снова открылась миру, прошлое настигло ее со спины.

Я обхватила раму руками и, стараясь не делать резких движений, практически бесшумно сняла ее со стены. Моя идея была безумной, лишенной всякого смысла… но тем не менее я не изменила своего решения.

Это мое прошлое. Нет смысла больше убегать от него. Из этого ничего не выйдет – рано или поздно придется встретиться с прошлыми ошибками лицом к лицу Максон был частью моей прошлой жизни. Но я устала делить ее на части: «Америка», «Теодора», «Эмили». Сейчас мне это кажется величайшей глупостью.

Похоронить себя и стать кем-то другим… Америка вряд ли поступила бы так. А я больше не хотела быть кем-то кроме себя прежней. Едва Максон покинет Италию – я верну все на свои места. Я верну себе имя и стану той, кем решила не являться уже очень и очень давно.

***

Утром я проснулась от резкого вздоха. Еще не открыв глаза, я ощутила жуткую боль в шее и голове. Похоже, я все-таки уснула на диване. Разлепив веки, я первым делом встретилась с обеспокоенным взглядом мамы.

– Ты проспала здесь всю ночь?

Я провела ладонями по лицу, пытаясь проснуться. Шея снова отозвалась болью.

– К сожалению, да, – ответила я со стоном.

– Твоя работа? – она рукой указала на стену, куда я вчера повесила картину.

Не зная, что сказать, я кивнула. Мама поджала губы, но ничего не сказала. Она просто покачала головой и направилась в кухню. Даже не посмотрев на часы, я поплелась следом. Я заметила на столе булочки и уже протянула руку, чтобы схватить одну, как неожиданно получила шлепок по руке.

Я посмотрела на часы. Если я прямо сейчас не поеду во дворец, то опоздаю, но почему-то меня это нисколько не волновало.

– Леон сегодня не заедет за тобой? – поинтересовалась мама, не отходя от плиты и даже не поворачиваясь. – Ты же знаешь, что можешь опоздать на работу.

Я лишь пожала плечами.

– Не знаю, мы вчера поссорились… – мой голос прозвучал так, будто это нисколько не волновало меня, хотя на самом деле, от расстройства, я была готова сгрызть все ногти.

Мама вздохнула как никогда печально.

– И поэтому ты решила повесить на стену эту картину? – устало проговорила она. – Мы ее оставили-то лишь потому, что Майя пригрозила убить нас, если мы посмеем к ней притронуться.

Я пожала плечами.

– Где Майя?

– Спит. Ключи на полке.

Я уже подумала, что мама снова с головой ушла в готовку, как вдруг ее прорвало:

– Ссора с Леоном – еще не повод для того, чтобы прыгать с головой в прошлое! Пойми же ты наконец! Ты не должна в очередной раз бросать все и мчаться к Максону…

Слова мамы довольно сильно задели меня, особенно учитывая, что «мчаться к Максону» я и не собиралась, но я приложила неимоверное усилие, чтобы не открыть рот и выслушать ее до конца.

Ее тирада была бесконечно долгой. Еще бы. Ей очень нравился Леон, она даже в тайне надеялась, что рано или поздно мы с ним поженимся. Что я думаю на этот счет? Ничего. Я об этом не думаю.

– Я не собираюсь «прыгать с головой в прошлое», – тихо сказала я, когда мама наконец, замолчала. – Я уже говорила, что с принцем Иллеа покончено. Я никогда не вернусь ни в эту страну, ни во дворец. Я обещала вам и намерена сдержать свое слово.

С этими словами я направилась в комнату. Я максимально быстро нашла себе одежду и, облачившись в нее, уже собралась выйти из комнаты. Неожиданно мое внимание привлекло розовое пятно за дверьми, ведущими во внутренний дворик. Приблизившись, я поняла, что это не пятно. Это цветы.

Я раскрыла двери и подняла их с перил. Это были пионы. Поддавшись порыву, я прижала их к себе и вдохнула полной грудью нежный аромат. Мои пальцы нащупали что-то неприятно выпирающее. К моему удивлению, это оказалась аккуратно сложенная записка.

«Мне очень жаль. Я не хотел тебя обидеть. Если ты считаешь меня гадом можешь при встрече ударить этим букетом по лицу.»

Я рассмеялась, хотя сейчас была готова расплакаться.

Мне срочно нужно его увидеть. Увидеть, чтобы потом больше не сомневаться в своем выборе. Я должна сейчас увидеть его, чтобы больше не жалеть ни о чем.

Стремглав вылетев из комнаты, схватила с полки у входа ключи от машины и выбежала из дома. Не помню, чтобы когда-либо позволяла себе ехать с такой скоростью. Проезжая, машина поднимала за собой столб пыли, не смотря на то, что ночью был дождь. Я покинула пределы пригорода и выехала на трассу. С такой скоростью не стоит ездить по здешним, горным дорогам, но на тот момент я не отдавала отчета.

Все, что произошло в следующий момент, я помню отрывками. Огромная фура на встречной полосе. Я резко выворачиваю руль влево. Фура миновала. Теперь уже другой автомобиль влетает прямо в мою машину. Кажется, я кричу…

Меня отбрасывает сначала назад, а потом по инерции вперед, и я с лету ударяюсь о руль головой. В голове просыпается боль, но ее вполне возможно снести. Я начинаю кашлять. Кажется, дым заполняет машину. Я из последних сил открываю дверцу машины и падаю вниз. Чьи-то руки помогают мне встать и отводят в сторону. Меня посадили на что-то холодное, похоже на камень.

– Мисс, с вами все хорошо? – женский голос пытается достучаться до меня. – Вы не поранились?

Я качаю головой, попутно пытаясь сфокусировать зрение. Силуэт женщины постепенно становится все более разборчивым. Темные волосы, голубые глаза, напуганное выражение лица.

– Спасибо, – я с трудом сглатываю. – Мне уже намного лучше.

Кто-то крикнул: «Мари!» и женщина тут же откликнулась.

– Хвала небесам, «скорая»! – восклицает она. – Дорогая, подожди тут, я быстро.

Едва она отпускает меня, я как мешок картошки обмякаю. Собственное тело уже не слушается меня. Кажется, я дрожу.

«Кто-нибудь пострадал? Что с машиной? Где я?» – хочется спросить мне, но вряд ли смогу сейчас сказать хоть слово. Я поднимаю глаза и смотрю на машины. Огня не было, да и дым уже почти рассеялся, что было самой настоящей удачей. Поверить не могу, что разбила машину. Ну, она хотя бы не сгорела. Хотя и ремонту вряд ли подлежит. Боже, страшно подумать, какой будет реакция мамы.

Я вижу как Мари вместе с мужчиной машут руками перед приближающейся машиной. Она тут же сворачивает на обочину и оттуда выходят два человека. Первым показался совершенно незнакомый мне человек, а вторым… Боже! Леон!

Я закрыла глаза и мысленно досчитала до десяти. Когда я открыла их, встретилась с обеспокоенным взглядом юноши. Он сел напротив меня и взял мое лицо в руки, осматривая.

– Что-нибудь болит? – Я покачала головой, не отводя взгляда.

– Леон, – мое голос был хриплым. – Я хотела тебе сказать…

– Не сейчас… – он оборвал меня. – Отделалась лишь царапинами. Ты хоть представляешь, насколько тебе повезло?

Я кивнула, закусив губу, чтобы не расплакаться, словно провинившаяся девчонка.

Леон что-то быстро начеркал в бумагах, которые ему поднес второй доктор, и вернув назад ему все бумаги, посмотрел на меня.

– Прости, – не зная, что еще могу сказать, прохрипела я.

Леон посмотрел на меня как на обезумевшую.

– Ты просишь у меня прощения? За что? – севшим голосом прошептал он. – Ты лишь чудом избежала серьезных травм, но просишь у меня прощения? —

Я, сглотнув, кивнула. – Боже, Эмили!

Я неожиданно выдыхаю, когда он резко прижимает меня к себе.

– Это я должен просить у тебя прощения… – он медленно отстраняется и, проведя пальцами по моей щеке, заправляет за ухо выбившуюся прядь. – Не знаю, что на меня вчера нашло…

Я как можно спокойнее шикаю, призывая к молчанию, и снова обнимаю его.

– Я люблю тебя, – эти слова слетают с моих губ быстрее, чем я успеваю остановиться.

***

Когда домой меня доставила машина скорой помощи, у мамы едва не случился сердечный приступ, ровно как и у Марты, нашей соседки. Она вылетела на улицу еще быстрее, чем я вышла из машины.

– Эмили, душечка, с тобой все в порядке?

Она всегда называла меня душечкой, из-за чего заставляла чувствовать меня двенадцати леткой.

– Абсолютно, – улыбнулась я. – Не беспокойся, Марта, все хорошо.

Тут и подоспела мама. Увидев меня с парой царапин на лбу и щеках, без машины, она схватилась за сердце. Заметив за моей спиной Леона, она, махнув на меня рукой и укоризненно покачав головой, тут же направилась к нему.

– Что на этот раз с ней произошло?

– К счастью, ничего серьезного, но я бы посоветовал Эмили хотя бы пару дней отлежаться дома и сделать перерыв. – он, чуть нахмурив брови, посмотрел на меня в упор. – Здоровье гораздо важнее работы.

– Разумеется, я прослежу за этим. Она и носа из дома не кажет без моего ведома.

Ее слова ввели меня в ступор.

– А я все еще здесь! – я театрально помахала перед собой руками. – И уж точно выросла из того возраста, когда ты могла посадить меня под домашний арест.

– Это ты так думаешь! – крикнул кто-то сверху.

Я подняла взгляд вверх. Майя свесилась с маленького балкончика и с любопытством оглядывала нас всех. Ее длинные, немного волнистые, медные локоны спадали на плечи и перила. Она очень красивая. И по прежнему моя копия. Готова поклясться, что она выглянула в надежде, что Марк тоже здесь.

– Я уже пыталась ей это объяснить, но теперь и сама под арестом.

– Ты заслужила! – крикнула я.

– Боже, эти женщины сведут меня с ума! – даже не посмотрев в нашу сторону, в дом вошел Джеймс, громко хлопнув дверью.

Все дружно рассмеялись.

Марта пригласила маму на чай с ромашкой, «чтобы успокоить нервы», а мама просто не смогла ей отказать, да и никто бы не смог. Они вдвоем покинули нас. Мэй, не отыскав предмета своих поисков, тоже скрылась за окном.

Я улыбнулась, посмотрев на Леона, который все еще смеялся.

Неужели вот такой бы была бы моя жизнь, ели бы я и вправду родилась Эмили Холт, всю жизнь жила бы в Италии и никогда бы не узнала Максона?

– Поужинаешь сегодня с нами? – улыбнулась я, подтянувшись на носочках и поправив воротник его рубашки.

– С радостью, – он улыбнулся еще шире.

Он потянулся, чтобы поцеловать меня, но я резко выскользнула из его рук, тем самым не мало ошарашив. Я хитро улыбнулась и направилась к дому, лишь на секунду обернувшись, чтобы крикнуть ему:

– Тогда до встречи, Леон Руфино!..

========== Глава 17. ==========

Комментарий к Глава 17.

Извиняюсь за КОШМАРНОЕ исчезновение.

Я же не специально :D

В общем, читаем, оставляем отзывы. Все по старой программе)

В Главном зале было много гостей, столы ломились от закусок, а от гомона сотни голосов начинала болеть голова. Я бросил взгляд на Америку: она, сидя за одним из столов для гостей, упрямо смотрела перед собой, руки сжимали юбки платья с такой силой, что побелели костяшки. Крисс стояла рядом со мной и что-то рассказывала, но я не мог сконцентрироваться на ее голосе.

Я проследил за направлением взгляда Америки и заметил, что она смотрела на того самого гвардейца. Гвардеец смотрел на нее несколько обеспокоено, но Америка лишь выдавила печальную улыбку, покачав головой, отвела взгляд, встала из-за стола и направилась в толпу.

Пришла моя очередь сжимать кулаки.

Я залпом осушил бокал шампанского и поставил его на поднос проходящего мимо официанта. Я порывался подойти к девушке, но мне сразу же преградили путь.

– Ваше высочество, пора огласить ваше решение, – ко мне подбежала девушка из съемочной группы. – Дайте сигнал, когда будете готовы.

Я кивнул и снова устремил взгляд на присутствующих в зале. Америка исчезла. Я уже хотел послать за ней, как вдруг заметил, что она беседует с Адель у окна. Я дал сигнал камерам. Спустя несколько секунд, на небольшую сцену, установленную здесь специально по этому случаю, вышел Гаврил Фадей. Гомон тут же стих, стало слышно музыкантов, работу которых прежде перекрывали голоса, заработали камеры и защелкали фотоаппараты.

– Добрый день, Иллеа! – улыбаясь произнес он. – Мы все с нетерпением ждали этого дня, и вот, он наконец-то случился. Не смею больше томить вас ожиданием, пришло время узнать имя нашей будущей принцессы! Ваше высочество, прошу вас.

Пытаясь не демонстрировать трясущиеся поджилки, я буквально запрыгнул на сцену. Раздались непродолжительные аплодисменты. Америка и Крисс шли следом за мной. Они встали по обе стороны от меня. Прилагая не малое усилие и не глядя на Америку, я улыбнулся Крисс ободряющей улыбкой.

– Этот день, безусловно, один из самых важных в моей жизни. – Америка едва слышно вздохнула. – Мне предстояла не простая задача – найти не только истинную леди, но спутницу жизни и хорошего друга. Могу с уверенностью сказать, что с этой задачей я справился.

Понимая в глубине души, что это очень жестоко, я повернулся к Америке. Она потрясенно посмотрела на меня. Слуга с кольцом на серебряном подносе появился в поле зрения.

– Леди Америка, – произнес я, взяв ее за руку.

– Ваше высочество, – она попыталась улыбнуться, глаза загорелись надеждой, уголки губ нервно подрагивали.

И именно в этот момент я понял, что не хочу ее ломать. Не хочу видеть ее слез, ее боли. Я готов отпустить ее, только бы никогда не видеть ее сломленной.

Но пути назад уже не было – слова сорвались сами собой прежде, чем я успел их остановить:

– Я надеюсь, вы простите мне мой выбор, – я поцеловал тыльную сторону ладони и мгновенно отпустил.

Америка побледнела. Она закрыла глаза, поджала губы и медленно кивнула.

– Разумеется, ваше высочество, – она снова открыла глаза, и крохотная слезинка скатилась по ее щеке. – Я вас прощаю.

Мое сердце сжалось с невыносимой болью. Я чувствовал себя отвратительно, не смотря на то, что еще буквально минуту назад хотел причинить ей боль. Такую же, что она причинила мне. Но нет. Я раздавил ее, уничтожил. Сломил ее. Прежняя Америка никогда бы не показала своих слабостей.

Через силу оторвав взгляд от мокрого следа на ее побледневшей щеке, я повернулся к Крисс, взяв на ходу кольцо с подноса, и встал на одно колено. Девушка прижала руки ко рту, будто совсем не ожидала этого.

– Леди Крисс окажите ли вы мне великую честь, став моей женой и моей принцессой?

Крисс заплакала и энергично закивала головой. В довольно неподходящий момент я осознал, что ее слезы меня не обезоруживают, не задевают никаких чувств. Не беспокоят.

– Да… – прошептала она и, как только кольцо оказалось на ее пальце, потянув за руку, подняла с колен.

В зале восстановилась гробовая тишина. Все были шокированы моим решением и тем, как я поступил с Америкой. Но спустя секунду все отошли от потрясения и зааплодировали. Я, держа руку Крисс в своей и не удостоив Америку мимолетного взгляды, спустился со сцены на встречу гостям, которые спешили нас поздравить.

Одни за другими, они подходили и говорили почти одни и те же слова, но я к ним даже не прислушивался. Я нашел глазами копну рыжих волос, и грудь знакомо защемило. Она стояла со своей сестренкой и прощалась с Элизой. Элиза погладила ее по щеке и что-то прошептала. Америка по прежнему грустно улыбнулась и покачала головой. Элиза еще раз что-то сказав, ушла оставив девушку одну. Америка покачала головой и закрыла глаза.

А потом неожиданно ее плечи поникли, и девушка затряслась от беззвучных рыданий. Мэй, ее младшая сестра, тут же взяла платок и стерла с ее щек слезы, что-то щебеча. Америка кивнула с благодарностью и, держа сестренку за руку, направилась к выходу.

Уже у самых дверей она обернулась и посмотрела в мою сторону. Наши взгляды встретились. Я увидел, что сделал с ней, какую боль ей причинил, и все понял. Понял, что чтобы я теперь не предпринял, как бы ни попытался ее вернуть, этого она никогда не забудет. Она никогда не забудет, как я растоптал ее.

Скинув еще одну слезинку с щеки, она покинула зал, после замок.

А потом и мою жизнь.

***

Именно это воспоминание всплыло в моей голове, когда Эмили обернулась ко мне в последнюю минуту. В ее взгляде было что-то знакомое, что-то, что заставило старые воспоминания всколыхнуться. Я замер, когда заметил, что она так же растеряна.

Когда я встретил ее впервые, я тут же узнал ее, это была она, Америка. Но я, скрипя сердцем, приказал себе держаться от нее подальше, пока не буду уверен. Чтобы не спугнуть ее в очередной раз.

Но, безусловно, это была она. А я ничего не мог с собой поделать. Она во многом изменилась, но, вместе с тем, осталась прежней. Теперь уже более открытой, разговорчивой, правда не со мной. Она, кажется, стала еще выше, фигура больше не была такой угловатой, приобрела плавные изгибы. Одного взгляда хватило, чтобы понять, девушка стала настоящей леди. Хоть и, по рассказам ее невероятно болтливой подруги, Америка-Эмили отказалась от всех предлагаемых Николеттой титулов.

Я был несказанно рад, что она жива, что я нашел подтверждение своим догадкам. Я был искренне рад. Но мне не давало покоя то, что она скрыла это от меня. Отчасти мне были понятны ее мотивы – возможно, она не хотела, чтобы я снова появился в ее жизни, что я, скорее всего, бы и сделал, если бы обо всем знал. А может, она хотела, чтобы больно было и мне. Не знаю. Возможно и никогда не узнаю.

Тем не менее, я желал узнать правду.

Но на следующий день девушка не прибыла во дворец. И в последующие несколько дней. Судя по тому, что Корайн, взяла ситуацию в свои руки, Америка-Эмили решила взять выходной. Мне не давало покоя ее отсутствие, но, я не решался спрашивать о ней. Николетта всегда отличалась привычкой замечать даже незначительные мелочи. А я не мог проколоться, особенно сейчас, когда мой предстоящий брак окажется лишь фикцией. Королевский брак дает народу уверенность в наследнике, однако…

Шейли стала мне другом. Я полюбил ее, но лишь, как брат любит свою сестру и не более. К счастью или к сожалению, ее чувства оказались аналогичны. И теперь у нас не было возможности отступить назад. Точнее, возможность была, но риск, которым угрожает наше решение может лишь в очередной раз пошатнуть то хрупкое равновесие, установившееся в Иллеа совсем недавно.

Но вместе с тем, гораздо больше я опасался последствий выбора, сделанного не в пользу мне. В очередной раз я сделаю выбор ради кого-то или же кому-то на зло. И я сделаю все возможное, чтобы не повторить прежних ошибок.

Я найду выход.

***

– Ты повторяешься, Эми, – уже в который раз пробормотал Леон.

Я закатила глаза и шлепнула его ладошкой по плечу:

– Клянусь, это был последний раз.

Леон рассмеялся и поерзал на песке:

– Мне это даже нравится!

Я приподнялась на локтях и заглянула ему в глаза. Поразительный цвет, будто небо за несколько минут до восхода солнца.

– Тебе нравится слушать мои бесконечные извинения? – я не могла удержаться от ухмылки.

– Хммм, – задумчиво протянул он. – Мне нравится что за этим следуют дни, когда ты уделяешь внимание лишь мне любимому.

– Ах! – нарочито яростно воскликнула я. – Так ты у нас нарцисс?

Уже в который раз Леон рассмеялся.

– Нет, я просто хотел сказать, что я рад, что ты решила отложить работу на второй план… – увидев, как я встрепенулась, он тут же добавил. – Хотя бы на время.

Я кивнула и удобно устроилась на его плече, устремив взгляд на совершенно безоблачное небо.

– Я дала Корайн полную свободу действий. Я больше не участвую в организации бала. Надеюсь, дворец останется целым и невредимым.

Это была полная правда. Скребя сердцем я сделала этот выбор. Семья и люди вокруг меня гораздо важнее дворцов, балов и приемов, важнее работы. Я не могу только работать, пока моя жизнь проходит мимо. Моя семья давно покончила с недостатком денег, поэтому если я устрою себе отпуск, на нас это не сильно отразится.

– Ты помог мне расставить приоритеты.

Наступившую тишину нарушали лишь шум прибрежных вол и редкие голоса птиц.

– А ты научила меня тому, что тебя ни в коем случае нельзя подпускать к напиткам, – спустя некоторое время пробормотал он.

Я повернулась к нему спиной и измученно промычала в его руку:

– Ты не можешь напоминать мне об этом всю оставшуюся жизнь!

Леон рассмеялся, но смех получился каким-то нервным. Я мгновенно напряглась.

– Что-то не так? – с тяжело скрываемой тревогой произнесла я.

Леон довольно резко поднялся с песка, при этом аккуратно стряхнув меня со своей руки.

– Ты правда так считаешь?

Я медленно поднялась, сев на все еще теплый песок. Заметив мое недоумение он тут же добавил:

– Что мы будем вместе всю оставшуюся жизнь?

Его фразу можно было расценить по разному. Она могла бы испугать меня, но если бы он решил бросить меня, не думаю, что он начал бы этот разговор именно так… или начал бы?

– Да, я так считаю, – неуверенно пробормотала я, судорожно сжимая и разжимая кулаки.

Леон молча встал с песка, я поднялась следом.

«Это конец» – прошептал тревожный голосочек в голове. Все мое нутро будто бы поначалу покрылось льдом, а затем рухнуло куда-то вниз.

Я хотела коснуться его плеча рукой, когда он резко обернулся.

Первое, на что я обратила внимание – его неуверенная улыбка, которая совершенно была не похожа на все его прежние ухмылки, будто бы она предназначалась лишь мне. Затем мой взгляд поднялся выше, к его глазам – в них я увидела все прежнюю теплоту, всю нежность, что он отдавал мне без остатка.

И наконец мой взгляд устремился вниз к его руке, протянутой мне. В его руке было то самое кольцо, которое мне показывала Инес.

– Господи, – неожиданно вырвалось у меня, я даже не сразу поняла, что абсолютно забыла итальянский и резко перешла на английский.

Все это будто бы длилось целую вечность, но не прошло и минуты, как Леон заговорил:

– Я не лучший в мире оратор, поэтому, пожалуйста, постарайся не смеяться, хорошо? – я энергично закивала головой, будто бы болванчик. – Я тоже считаю, что мы можем быть вместе оставшуюся жизнь. Я… я люблю тебя и это все, что заставляет меня жить. И я готов согласиться на то, что ты будешь заливать мои брюки вином, всю оставшуюся жизнь… не важно сколько их поляжет в этом неравном бою – я не смогла удержаться и, запрокинув голову, рассмеялась. – Ну вот, ты уже нарушаешь мои правила…

Затем он медленно опустился на одно колено.

– Ты согласна стать моей женой?

По каким-то причинам секундная эйфория выветрилась из головы и я поняла, что сейчас совершаю шаг, определяющий мое будущее. Что от меня требует либо «да», либо «нет» и на это раз никаких промежуточных вариантов нет.

В очередной раз я делаю выбор между двумя. И страх ошибиться во второй раз гораздо сильнее прежнего.

Но что я могла ожидать от будущего с Максоном? Ничего. Наша жизнь никогда не будет гладкой, что являлось меньшей проблемой, ведь нет гарантий, что жизнь вообще будет «нашей». Я буду вынуждена делить его с короной, и никто не обещает, что я одержу победу.