Текст книги "Миры Осма. Безмятежность теней (СИ)"
Автор книги: Ларс Один
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
– Ты слышишь меня, – неуверенно, но так оглушительно громко сказал кто-то совсем рядом. – Понимаю, что мой поступок ты сочтёшь трусостью и возможно даже предательством, но на кону не только моя собственная жизнь, но и жизнь всей моей семьи. Наша игра оказалась слишком опасной. Ты полностью изменил мою жизнь и позволил иметь так много. Я благодарен тебе за это. Но… СБ уже рядом и ради твоего изобретения пойдут на всё. Это настоящие маньяки, Эван! Я не могу поступить иначе, прости.
Он открыл глаза и удивился как изменились его ощущения. Частично чувствовал не своё тело, а голубоватая дымка куба слегка рассеялась. Теперь мог, пусть и с большим трудом, двигать руками и ногами Эвана. По ноздрям ударил очень знакомый, неприятный, тошнотворный, сопровождаемый непрерывным гулом запах. Высокий, подтянутый мужчина с холёной внешностью и хитрецой в чёрных глазах стоял напротив, нервно жестикулируя руками. В одной из них он держал похожую на пульт от телевизора, небольшую и очень знакомую коробочку.
– Я слегка выгрузил тебя, ведь теперь уж всё равно, – нелепо пытался оправдаться тот. – Из здания могу выйти только я, да и не уверен полностью, что удастся спастись. Они возьмутся за меня и… – прислушался он к какому-то одному ему померещившемуся шуму. – Они выбьют из меня… Выдавят всё, что я знаю. К счастью знаю я мало и, после уничтожения Купола, им не за что будет зацепиться. Я просто не смогу воссоздать твоё творение и буду для них бесполезен! Мы шли вместе по этому пути, но я был лишь коммерческой стороной нашего дела. Надеюсь они сжалятся… Прости, друг. Ты одинок и всё равно бы погиб, попав в их лапы. Ты гений, а это проклятье. Тем более, что твоя смерть в ячейке будет безболезненной, – цинично соврал он. – Другого пути спасти мою семью просто нет. Ты добрый человек и поймёшь… Поймёшь и простишь меня за слабость. Мне пора, прощай!
С этими словами его «друг» пощёлкал кнопками на пульте и, помахав Эвану, поспешил прочь. Конечно он разозлился, очень стараясь вновь вырваться из странной клетки. Даже кричал вслед малодушному предателю, но и сам не слышал ни звука. Вскоре стал терять чувствительность и контроль. Постепенно голубоватая дымка окутывала тело того, кем он не был, запахи и звуки исчезали, а картинка из Купола расплывалась. Длилось это довольно долго, до самого взрыва. И вот вновь всё вокруг начало пожирать беспощадное пламя, а он готовился к боли. Но… всё замерло.
Куклы помнят
Куклы помнят
Долина. Агрия. День третий
Охваченный огнём Купол разлетелся на мелкие пылинки, а он оказался в светлой, просторной комнате. Полосы солнечного света из двух широких окон легли почти до расставленных вокруг небольшого журнального столика кресел. Их пять. В одном из кресел напротив сидел седовласый старик с длинной тощей шеей. В другом ещё один незнакомец – подтянутый мужчина средних лет, с большими лобными залысинами и заметным шрамом на широком, волевом подбородке. В том, что слева, безмолвно восседал истлевший до костей мертвец. Одежда и доспехи сохранились получше тела и, судя по ним, третий незнакомец при жизни был воином. Кресло справа пустовало, а пятое занимал он сам. Вернее, это был тот человек, которым он управлял в настоящем. Очередная кукла, вынужденно покорная его воле.
– И вот мы снова здесь, – устало сказал старик. – Попробуем снова. Да, он испортил всё, тот, кого ты конечно же не считал своим другом, но доверил управление Куполом. Ты полагал, что контролируешь это ничтожество. Доверие – удел слабых. Тяжкий, почти что смертельный урок. Я уверен, именно он предал тебя и уничтожил Купол. Но… Удивительно! Кто-то восстановил его! Ты вернулся из тьмы, а значит победа всё ещё возможна. Единственное, что тебе нужно сделать, чтобы продолжить – вспомнить.
– Понимаю, что Купол воссоздан, иначе я бы остался во тьме, – удивляясь самому себе, привычно присоединился он к беседе. – Но как же выбраться из агрийской западни? Я даже долину не могу покинуть, а моя цель точно не здесь. Вы должны мне помочь, помочь вспомнить.
Странный, непонятно откуда доносящийся стук слегка раздражал и мешал сосредоточиться на важном.
– Я уже много раз говорил тебе, что не знаю выхода, – раздражённо ответил его собеседник. – Я Рам Север, тот, кем ты был на станции «Эхо». Эван, – кивнул он в сторону второго незнакомца, – тот, кем ты был в прошлом Остара, до уничтожения Купола. Скелет в доспехах – вероятно тот, кем ты был здесь, до того, как перескочил в сына торговца. Мы – это ты, и помним лишь то, что сохранилось в твоей памяти, Маск. Только это и не более того. Ты, и только ты, создал Купол в Остаре, и кроме тебя никто не справится. Нет, конечно я помню многое из событий на станции, как Эван о создании Купола в Остаре, но у нас нет ответов о новом Куполе. А, как ты сам постоянно твердишь, именно он является ключом к спасению. Последнее, что помню я, – погружение в ячейку Купола станции. Воспоминания Эвана обрываются на моменте взрыва и смерти в огне. Многое утеряно, что-то частично, иное полностью. Кем ты был там, до станции? Это и есть ты настоящий. Вспомни о том, что будет. Ведь неспроста мы назвали наш проект в Остаре «Афарга», по имени богини древности, что способна была в обмен на жизни приоткрыть людям будущее. И зачем ты оказался в этой чёртовой Агрии? Она прошлое или будущее?
– Та трагедия, взрыв и пожар, повредили мою память и все попытки… – внезапно осознал он как, наверное, в тысячный раз беседует с ними в этой комнате. – И всё же мы должны найти решение вместе. Вы должны мне помочь. Сам я не справлюсь, нет! Поэтому мы здесь. Я ведь проник в этот мир с целью и это точно не мир будущего. Это… Это… Вировы штуки! Я знал, я помнил… Вы должны помнить мои планы, задумки, цели.
– Наша цель прямо сейчас – вырваться из мира иллюзий, – блеснул своими выцветшими, неопределённого цвета глазами Рам. – Однако, повторяю тебе снова и снова, ты не планировал создавать второй Купол, пока был на станции.
– Но зачем я отправился в этот мир иллюзий? – пытался разобраться Маск. – Что было со мной до станции?
– До… – удивлённо взлетели вверх седые брови Рама. – А ведь верно, было ещё не только после, но и до! Я вышел с остальными туристами из корабля, был усталым и голодным. Мы прошли по освещённому коридору, там проверка и путь к парку. Вечно солнечный день, шум многочисленных посетителей кафе и назойливая реклама секторов Купола. Маск, – внезапно вытаращил ставшие просто огромными глаза старик, – я бывал там много раз, мы́ бывали на станции и…
– Но откуда, откуда я прилетел туда, и зачем? – нетерпеливо перебил он собеседника.
– А-а-а… – схватился за голову Рам. – Пустота, только пустота…
– У меня тоже самое с воспоминаниями до Агрии! – с досадой ударил ладонями по подлокотникам Маск.
– Он такой странный, твой мир Агрии, – присоединился к их беседе Эван. – Поверить не могу, что там нет даже машин! Странно, что я не помню. Наш первый, малый Купол лишь переносил клиентов в Остар будущего и прошлого, и тут всё просто. Однако не он вырвал нас из тьмы. Ты уверен, что Агрия не та реальность, к которой стремишься? Большой Купол закидывал игроков именно сюда?
– Агрия? – снова задумался Маск. – Нет. Да нет, точно не она. Там даже нет элементарного электричества, а вся энергия сплошь механическая. Тот мир, в который я так стремлюсь попасть, превосходит все остальные, и даже мир станции.
– Ого! – в который раз восхитился Эван. – А ты был там, раньше?
– Наверное нет, – неуверенно ответил он.
– Тогда откуда тебе знать, что он вообще существует и… – полным сомнения голосом начал Рам.
– Я просто знаю и всё! – почти выкрикнул он, разозлившись.
– Ладно, ладно, но мы снова в тупике без новых воспоминаний, – постарался успокоить его старик. – Ты так и не решился умереть? Может это вернёт нас в ячейку Купола и…
Странный стук усилился, но Маск так увлёкся беседой, что почти не обращал на него внимания.
– Да?! – раздражённо взмахнул он руками. – А если это навсегда убьёт меня? Ты так желаешь узнать результат этого эксперимента?! Купол воссоздан явно с новыми клиентами и надежды, что я вернусь в ячейку, крайне малы. А ведь здесь настоящая версия меня, моя сущность. Наверное… Нет, точно… Да, я уверен в этом! Умереть, чтобы проверить? Я и так чудом избежал смерти в том городе серых монстров. Риск слишком велик.
– Но, если найти куклу с клиентом из нового Купола, то можно вернуться вместе с ней! – вдруг выпалил Эван. – Чёрт, а ведь это выход!
– Ха! – обрадовался Маск. – Я знал, что наши беседы не напрасны!
– Теперь нужно понять, как отличить заряженную куклу от пустышки, – спокойно и с издёвкой сказал Рам. – Пальцы уже не сработают, но я уверен, это не сложнее, чем покинуть долину.
– Мы обязательно что-нибудь придумаем, – не обратил внимания на сарказм старика он. – Вернувшись, я смогу разобраться с случившимся и вспомнить. Да, главное вернуться в Остар.
– И как мы это сделаем? – явно воодушевился его оптимизмом Эван.
– Думайте, думайте, – нервно, в нетерпении потёр руки Маск, – ведь это всё, что мы можем. Я даже готов рискнуть, наверное, позже.
– Ты о возвращении через город серых? – уточнил Эван.
– Именно! – вновь ударил он ладонями по подлокотникам. – Другого выхода я пока не вижу.
– Тогда этот разговор пока лишён смысла, – явно собрался распрощаться Рам.
– Почему одно из кресел пустует? – впервые за все их встречи заинтересовался Маск. – Нас четверо, но кресел на одно больше. Был кто-то ещё? Почему он не с нами?
– Хм… – призадумавшись, почесал седой затылок его собеседник, и они вместе с Эваном, словно по команде, повторили этот жест Рама. – Может это ты, в прошлом? То есть ты настоящий, до станции.
– А может это ты, в том мире, где ты, наверное, не был, но куда так стремишься, словно в свой дом родной, – открыто улыбнулся Эван. – Время покажет.
К собственному удивлению Маск наконец-то понял, что стучат в дверь. Её не было до того и возможно именно это мешало догадаться. Он резко поднялся, прошёлся и… Ни ручки, ни замка, а дверь почти сливается со стеной. Кто-то настойчиво пытается достучаться, а он растерянно водит руками по слегка шероховатым выступам. Только они и намекают на наличие здесь двери. Стук усиливается, а растерянный Маск не знает, как впустить того, кто возможно помнит всё.
– Кто ты??!! – кричит он, принявшись колотить в дверь руками и ногами.
Ответа нет, а стук оглушает. Он отходит подальше, совершенно не замечая, что комната опустела. Исчез столик и кресла, а вместе с ними и его собеседники. Полосы солнечного света расползлись на стены. Он бежит к двери, яростно налегает плечом проваливается в пустоту.
Комната завертелась и рассыпалась в пыль вместе солнечным светом, а Эван вновь оказался среди беспощадных сполохов бушевавшего огня. Жар и удушье вернулись с новой силой. Пламя коснулось его плоти, и он закричал от ужасающей, нестерпимой боли. Этот истошный, болезненный крик вырвал Маска из очередного кошмарного сна.
– Что опять, вирово семя? – услышал он недовольное бурчание, приходя в себя на кровати.
– Снова этот придурок Маск чудит, – раздражённо ответил другой голос.
– Давайте уже выгоним этого сукина сына в лес, чтоб не портил нам светлых снов, – предложил третий.
Голоса продолжили ворчать, ругаться и осыпать Маска проклятиями. Он поднялся и, смахнув со лба холодный пот, прошёл на террасу. Светало. Облокотившись о грубые перила, бросил полный отчаянья взгляд вниз. Там лежала большая, окружённая со всех сторон горными цепями, долина. Примерно посередине, начиная свой путь у водопада, её рассекала полноводная река. Выход, о котором он помнил, имелся, но для этого нужно вернуться в пещеры. Те, кто за его способность общаться с серыми приютили беглеца в домике на горе, трусили. Вернуться одному – равносильно самоубийству. Он был в тупике и, вслед за своей слабой, трусливой и жалкой куклой по имени Маск, бесконечно молился всем богам о спасении. Дрожащие губы беззвучно шептали печальную песнь узника.
Мрак и тишина, надежды нет
Боль и печаль правят здесь
Тени хоронят мёртвый рассвет
Бесконечных потерь немая песнь
Холод и немощь, отчаянья миг
Зверь пустоты пожирает себя
Во вздохе вселенной растаявший крик
Там, где мольбы горячее огня
Страх и желание видеть лишь свет
Ворох болезненных, приторных снов
Скован навеки и выхода нет
Раб повторяет молитву без слов
Тьма и прощенье, как символ конца
Жизнь, словно смерть на арене из грёз
Плач обречённого верить глупца
В мире, где нет ничего… даже слёз…
Глава четвёртая. Живой мертвец
Глава четвёртая
Живой мертвец
Атис. Агрия. День четвёртый
На рассвете к городским воротам Атиса медленно приближался человек. Шёл он по укрытой прошлой ночью свежим, девственным снегом дороге и оттого уже издали был замечен стражей. Был абсолютно голый, даже без лохмотьев, что кое-как согревали нищих за городскими стенами. Едва передвигал ноги, но упорно шагал вперёд. Только примерно за сотню садий от ворот упал и уже лишь полз. Несчастный упрямо двигал скованными холодом конечностями, разгребая скрывавший подмёрзшую грязь снег. Оттого за ним тянулся длинный, темноватый шлейф. Так он смог преодолеть ещё пару десятков садий и застыл совсем близко от своей цели.
Лагерь потерянных располагался за южной стеной. Непонятно как этот бродяга в такой холод оказался у западных ворот. Много таких ещё с начала зимы рыскают по окрестным сёлам в поисках хоть какой еды и тёплого ночлега. Этот же появился по весне и совершенно голым. Городские стражи безучастно наблюдали за страданиями странного гостя. Мало ли какой пропащий бродяга умирает за стеной.
– Зачем он снял лохмотья? Безумец? – спросил один из лучников другого. – А может свои же так зло подшутили над бедолагой?
– Кто ж разберёт этих нищих за стеной? Однажды я лично видел, как потерянный пожирал собственные пальцы. Брр-ррр! – передёрнуло того от всплывших в голове воспоминаний.
– Как тут у нас сегодня? – поднялся к ним наверх вместе со сменой командир дневной стражи.
– Спокойно и холодно, – почти хором ответили лучники, обрадованные что их ночная служба наконец закончилась.
– А что за тело, там, на дороге? – кивнул командир в направлении своего взгляда.
– Это? Да придурок какой-то из потерянных, – ответил ему спускавшийся со стены лучник.
– Прим, выйдите за ворота и уберите с дороги эту дрянь! – крикнул своим стражам у ворот командир. – Не хватало нам ещё такого мусора прямо за воротами перед самым началом торговли. Совету такое точно не понравится.
Двое стражей вышли за ворота и не спеша поковыляли к бродяге. Не скрывая своего отвращения, один из них сначала перевернул лежащего лицом вниз на мёрзлой земле человека сапогом. Даже налипшая на беднягу за пару дней пути, слегка потревоженная снегом грязь не могла скрыть синюшности его кожи. Застывшее в нелепой позе, с багровыми, наполненными кровянистой жидкостью отливами тело выглядело омерзительно. Незнакомец скорее был мёртв, чем жив.
– Стой! Не может такого быть! – остановил Прим товарища, схватившего было за ногу живого мертвеца. – Господин да Огрос! Господин да Огрос! Скорее сюда!
Командир также не спеша, как его стражи, вышел за ворота.
– Ну чего там? Я-то вам зачем? – подходя к воинам, спросил он.
– Не уверен, но это может быть твой брат, – растерянно ответил мечник. – Посмотри сам. Клянусь всеми богами, похож!
– Чего-о-о?! – недоверчиво вгляделся в мертвеца командир стражи.
Всё ещё неуверенно, но уже с подозрением смахнул налипший на лоб, нос, щёки снег. Долго всматривался в синюшное, искажённое холодом лицо незнакомца. Потом, сильно потрясённый, стал проверять жив ли тот.
– Он ещё жив! Скорее! Это мой брат Луд! К лекарю его! – неистово заорал он, укутывая брата в свою накидку.
Стражи как могли быстро отнесли главу городской стражи к лучшему лекарю Атиса. Тот ужаснулся, едва осмотрев беднягу. Родственники несчастного уже толпились в гостиной.
– Как он, Крас? – спросил грузный, старый магистр, отец Луда.
– Извини, Паш, но он почти мертвец. Недолго ему осталось. Я уже много повидал за свою жизнь и после такого… – виновато покачал седой головой старый лекарь.
Крас бросил искренне печальный взгляд на родных несчастного. Спасти сына магистра, при всём желании, он не мог. И хотя за годы врачевания привык не только к болезни, но и смерти, этот случай слегка потревожил его равнодушное сердце.
– О нет! – вновь расплакалась мать, прикрывая искажённое душевной мукой за сына лицо платком. – Неужели его не спасти?
– Увы, холод почти убил его, – заверил их лекарь.
– Не холод, а тот, кто бросил его умирать! – зло возразил ему магистр.
Крас лишь печально кивнул и вернулся в комнату умирающего.
– Это тот шут-доходяга, который бросил ему вызов. Он из Экта. Закр да Агирэ, советник по закону, – вмешался в их разговор брат несчастного Мар.
– Кто? Этот сопляк да Агирэ! Почему я об этом узнаю только сейчас?! – грозно набросился на сына ищущий виноватого магистр.
– Он боялся, что ты запретишь схватку или постараешься всё решить миром. Они условились встретиться у «Трёх берёз». Он взял с собой семерых стражей, и я был уверен, что Луд накажет того доходягу, – пытался оправдаться командир стражи.
– Поэтому я и поставил его главой стражи. Всё для того, чтобы стражи уберегли его от глупостей! А теперь? Что теперь?! – страстный гнев магистра сменился печалью отчаяния. – Ты виноват в том, что не сообщил мне об этом! Теперь пойдёшь к «Трём берёзам» и даже в сам Экт и выяснишь что произошло. Я должен знать правду перед тем как что-то предпринять!
– Если в этом повинен один из да Агирэ, мы должны отомстить, – уверенно заявил другой сын магистра, советник по закону Норге да Огрос.
– Пока я глава нашей семьи и магистр этого города, лишь мне решать, как мы поступим, – не терпящим возражений тоном осадил его Паш. – Мар должен разузнать всё.
– Как скажешь отец, – кивнул Мар, уцепившись за возможность смягчить гнев отца и отомстить за смерть брата. – Я отправлюсь немедленно.
Ещё не успели закрыться за ним двери, как вышедший в гостиную лекарь известил семью о смерти Луда. Женщины плакали, мужчины старались их утешить. Но даже старый Паш не смог сдержать навернувшихся на его полные бессильной растерянности глаза слёз и спешно, желая скрыть свою слабость, выбежал вслед за Маром во двор.
Злая судьба рорских узников
Злая судьба рорских узников
Рор. Агрия. День четвёртый
Свет проник через маленькое, узкое, да к тому же перекрытое железными прутьями оконце и слегка осветил серые стены, крытый грязной соломой пол и скрючившихся на нём узников. После того как заскрипела ведущая в подземелье дверь, в соседних клетках стало шумно. Время кормить обречённых. Это не было проявлением великодушия или слабостью магистрата, лишь малая забота о тех, кто должен развлечь толпу. Их приговорили к смерти или увечью на городской площади и умереть с голоду они не смели. Однако, по приказу оскорблённого судьи, наёмнику Росу позволили и голодную смерть. Их клетку раздававший осуждённым словно скоту хлеб и воду слуга осчастливил краюхой хлеба и большой кружкой воды. Селянин, как и ещё несколько узников в соседних клетках, получил свой скудный завтрак, а тяжёлая железная дверь, что вела в подземелье, протяжно простонав давно не смазанными петлями, закрылась. Страж провернул ключ в замочной скважине и ушёл прочь вслед за слугой.
– Бери, бери, хватит на двоих, – после того как поел сам, протянул наёмнику кусок чёрствого хлеба и кружку с водой Унас.
– Благодарю. Признаться по чести, не хотелось драться из-за такого, – кивнул Рос, принимаясь за чужой завтрак.
– Драться?! – недоумённо посмотрел на него селянин.
– Да шучу. Что нам с тобой делить?! – горько усмехнулся простодушному Унасу наёмник. – Через несколько дней нам обоим руки будут рубить. Хотя тебе повезло больше, одна-то у тебя останется. А я бы предпочёл судьбу того потерянного на виселице, у меня-то и ног не будет. Смерть для меня теперь – спасение.
– Не понимаю, как такое возможно?! Я до сих пор не верю, что в городе вместо справедливого суда правит мелочная злоба достойных горожан! – искренне возмущался селянин.
– Парень, ты вообще где бывал-то кроме Рора и своего села? – поинтересовался Рос.
– Больше нигде, да и в городе всего несколько раз. Но что с того? – поёжился Унас.
Сидеть на грязной, вонючей соломе было уже не так противно, но к холоду подземелья привыкнуть оказалось сложнее. Даже ведро в углу их клетки, куда им приходилось справлять нужду, а опорожняли его не часто, не доставляло осуждённым таких неудобств, как холод. Наверняка зимой узники тут замерзали ещё до суда, если даже весной, после оттепели, так сложно согреться. На тяготы обречённых было плевать и богам. Хотя нет, Вир наверняка рад новым жертвам своих интриг.
– А то! Я за свою жизнь успел весь север обойти и на юге побывать. Даже в Дувре гостил несколько раз, – похвастался воин.
– Да ну?! А правда, что он такой огромный как сотня Роров? А что девушки там сплошь красавицы? Работы там говорят столько, что не переделать и за сотню лет. А на Турнире был? – засыпал вопросами наёмника Унас. – Я вот мечтаю там побывать.
– Ха-ха! Да погоди ты! Город и правда огромный, может и не сотня, но с десяток таких точно. В ущелье стоит, в долине, и постоянно увеличивается. Уже всю долину захватил и всё ему мало. На Турнире был, такое не забыть! – обстоятельно отвечал ему тот. – Девки там разные, как и везде, есть красавицы, но и уродин хватает. Работ конечно немало, да только и платят немного. Слишком много работяг приходят, поверив в сказки о щедрых дуврцах. Ну да ничего, побываешь ещё там. С одной рукой даже работать сможешь, хотя бы в пол силы.
– Не, для выступлений мне обе руки нужны и никак иначе, – уверенно возразил селянин.
– Палач слушать не станет, топором махнёт, и вся недолга, – допил воду Рос и поставил кружку на пол, у самой решётки. – Для выступлений?
– Ага! Для них, для цирка! Я у нас в селе всю зиму тренировался. Артист из меня конечно пока так себе, но я стараюсь. Вот и когда в городе цирк застал, попросил силача показать мне хоть как он готовится и остальное. Они там тренировались, даже дали мне попробовать. Смеялись конечно, но мне важнее было запомнить, чтобы потом повторить. Непросто это, ой непросто! Силы во мне от рождения хватает. За слабака никогда не принимали. Мешки с зерном, да бочонки с водой, маслом, мёдом легко тягаю, а вот гвозди гнуть или быка пересилить… – увлечённо рассказывал Унас удивлённому собеседнику.
– Вот те на! Так ты артистом стать хочешь?! С бродячим цирком ты всю Агрию обойти сможешь и даже в восточных землях побывать, если хозяин монет на проход не пожалеет. С одной рукой этого конечно уже будет сложнее добиться, а может и вовсе… – о чём-то призадумался наёмник.
В соседних клетках также вели неторопливые беседы, а в одной даже смеялись над весёлой историей. Но это в той, где скоро выйдут за выкуп должники. Для них посидеть в темнице – лёгкая неприятность, а для Унаса с Росом – отсрочка беды.
– А что ты там из соломинок мастерил на полу, пока я спал? – ловко сгрёб горсть грязных, вонючих соломинок в кулак наёмник.
– Это? Так буквы в слова превращал. Интересное занятие, – продолжал удивлять товарища по несчастью селянин.
– Так ты и грамоте обучен? А ты селянин вообще? – как будто в первый раз увидев юношу, вперил в него свой цепкий взгляд воин.
– А ты наёмник вообще? Тех, которых довелось встречать, размышлять начинали только пьяные, да и то всё больше о монетах и бабах, – подмигнул ему Унас.
– А ты не так-то прост, как кажется поначалу. И где грамоту освоил? Я вот до сих пор не владею, потому и попался… Э-э-э, несправедливо обвинён. Ведь прочитай я выбитое на клинке и не покупал бы тот меч, —хитрым взглядом прожжённого лжеца следил за реакцией собеседника Рос.
– Там ещё наверняка герб был на рукояти и, даже не умея читать, ты мог понять кому он принадлежал, – умничал Унас, на что Рос только хмыкнул. – А грамоте… Нанялся как-то, когда я ещё был совсем мальцом, к нам летом работяга. Помогал по хозяйству за кров и еду. Он и научил, правда втайне.
– Скромный был, наверное, – вставил Рос с ухмылкой.
– Наверное, – казалось не обратил внимания Унас на шутливый тон собеседника. – Потом исчез, даже не попрощавшись. Помню только отряд наёмников искал преступников в наших краях в тот день и по решению Совета они обыскивали каждый дом, каждый сарай и даже погреба.
– Ясное дело, беглеца грамотея искали, – уже не обращал внимания на сомнения товарища по несчастью Рос. – Скорее всего «справедливый» суд Рора истосковался по бедолаге.
Унас задумался, уловив логичность выводов собеседника.
– Вряд ли, он был хорошим человеком, – после паузы осознания очевидного всё же возразил селянин. – Злодеев искали они.
– Прям как мы с тобой! – весело толкнул плечом Унаса наёмник. – Да-а-а… будущее у нас с тобой невесёлое, но я привык надеяться на лучшее. Может произойдёт нечто невообразимое и мы будем свободны, – мечтательно закатил свои светло-карие глаза воин.
– Мы и так будем свободны, только без рук, а ты ещё и без ног, – совсем тихо и грустно сказал на это Унас.
– Так, селянин, не кисни! Предлагаю провести эти дни с пользой. Ты научишь меня грамоте, а я владению оружием. Как тебе? – предложил Рос.
– К чему это будущим калекам? – сомневался юноша.
– Ты сегодня живи, не завтра, – посоветовал его товарищ по несчастью. – Ты пойми, завтра непредсказуемо! Ты не можешь быть уверенным в своей судьбе и знать волю богов. Сдохнут в один день и магистр с внучком, и судья, и слуга торговца. Из Тора подтвердят, что я не виновен, а тебя так просто отпустят с миром.
– Многому научиться не успеем, но идея хорошая. С грамотой конечно проще, а вот как биться будем, на кулаках? – спросил ободрённый философией собеседника селянин, зачем-то ещё раз оглядев их пустую клетку.
– Ну, согласен, у нас тут и палки нет, но можем вообразить, что с мечами и щитами. Согреемся заодно! По-другому всё равно никак, а начнём с простого удара, – поднялся с соломы Рос, принимая боевую стойку, так словно в одной руке у него меч, а в другой щит.
– Хорошо, – явно воодушевлённый оптимизмом воина, Унас стал в похожую стойку, напротив.
Позабыв на время о приговоре, увлечённо и даже с радостью, оба узника играли теперь в бой на мечах. Глядя на них со стороны, мало кто поверил бы, что через несколько дней этих людей ожидает суровое наказание, столь беззаботными они казались.
Договор на гербах
Договор на гербах
Эшт. Агрия. День четвёртый
Утро выдалось ясное и почти безветренное. Снег, выпавший этой ночью, таял тем быстрее, чем выше подымалось над большим городом солнце. С каждым днём становилось теплее, а это радовало не только эштинцев, но и гостей города. Ордена поднялись с первым ударом большого эштинского колокола и теперь спокойно завтракали в таверне постоялого двора.
– Итак, господа новобранцы, после завтрака мы отправляемся прямиком на рынок, приодеть вас как следует, – обращался Кром к трём рицанам, которые с аппетитом уплетали омлет с запечённой рыбой, под прохладный квас, в прикуску с ржаным хлебом. – Мне изрядно надоело постоянное: «А эти оборванцы с вами, господин? А вы за них ручаетесь? А вы уверены, что им следует спать в нашем порядочном доме?»
Сидящие тут же ордена громко захохотали. Рицане и сами заулыбались, дружным чавканьем соглашаясь со словами командира. В таверну вкатились, сияя, словно только что выиграли в кости золотой, торговцы Ярл и Гас. Поприветствовав всех и, пожелав приятного аппетита, вручили командиру орденов договор. Тот прочёл его внимательно и не спеша. Большие дела суеты не любят.
– Что ж, господа торговцы, всё составлено по чести. Зовите хозяина и давайте скрепим этот договор на гербах при свидетелях. А после будем и впредь поддерживать друг друга, – наконец озвучил своё решение сын магистра священного Ордена.
Хозяин постоялого двора и его слуга со всем необходимым не заставили себя долго ждать. Кром первым прижал свой перстень к печатям обоих экземпляров. Торговцы, по очереди, с неизменно важным видом, приложили и свои вычурные перстни к печатям. С плохо скрываемой радостью они тут же заказали кувшин вина.
– Теперь к подробностям. Мы начнём строительство уже этим летом, но всё же нужно многое подготовить. За несколько дней до начала пришлём тебе весть и твои воины выдвинутся к Ганзе для охраны рабочих, – деловито, после того как важнейший для акрян договор был скреплён на гербах, высказался носатый торговец. – Сейчас же нас крайне волнует лагерь головорезов. Они нападают на суда всех размеров и либо берут всё что им понравится, либо обкладывают данью за безопасное перемещение. И многие платят, потому как не видят другого выхода. Вся надежда на тебя, господин Кром. Нужно расправиться с ними как можно скорее.
– Я и господин Ярл, с помощью монет, выяснили где примерно находится их лагерь, – поддержал товарища Гас. – Когда вы сможете по ним ударить?
– И всё же, сколько разбойников в этой шайке и насколько они сильны? – решил ещё раз уточнить условия возложенной на него задачи Кром.
– Их примерно с полсотни человек, может меньше, а может больше. Точнее выяснить не удалось… к сожалению. Но скорее меньше, ведь не сидят же они все одновременно в лагере. Вооружены неплохо и с наёмной торговой стражей справляются вполне себе даже ловко, – ответил Ярл, почёсывая свой большой нос.
– Как мы уже говорили, у них есть одна слабость, которую можно использовать и уничтожить их с лёгкостью, – с воодушевлением начал Гас.
– Помню, помню. Но с лёгкостью?! Ты скольких разбойников за свою жизнь убил, Гас? – с насмешкой поинтересовался Кром.
– Ну… я… торговец… не воин, – стушевался тот, смущённо поглаживая свою бородёнку.
– Так ваша хитрость готова? Я так понимаю без неё нам не справиться? Я крайне заинтригован, господа, – снисходительно улыбнулся Кром.
Сидевшие за соседними столами воины Ордена улыбались вместе с командиром.
– Зря вы так, средство реально убойное, – поспешил выручить товарища носатый Ярл. – Как только они начинают пить, не остановятся, пока не опустошат последний бочонок. В это время они крайне уязвимы. Мы нашли им беспечного торговца, везущего мимо несколько бочонков доброго эля, а также вина для верности. После вы нанесёте им неожиданный визит.
– А как же беспечный торговец, добровольно пострадает, или он не подозревает о плане? – стал серьёзнее Кром.
– Ну… так будет надёжнее, – криво улыбнулся Гас. – Этот плут давно напрашивался на сие, а теперь послужит на благое дело.
– План неплохой, начинайте, – уже совсем серьёзно сказал им командир орденов. – Нам же дайте проводника, и мы будем ждать недалеко от лагеря, чтобы сразу ударить.
