Текст книги "Лестница в небо. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Laaren

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

   – Айдо... Ты помнишь, что сказал мне, когда вернулся от Хокаге? – обманчиво мягко произнес Какаши. – Да, верно: 'У меня свое задание', и тут же ушел. Я не могу, да и не стану винить тебя в том, что ты посчитал себя сильнее всех нас, в конце концов – может, так и есть. Не каждый сможет сделать то, что сделал ты. Тен-тен рассказала мне... Не буду говорить, что ты не должен был отделяться от команды – у тебя действительно другая миссия. Я просто скажу тебе, что именно вследствие твоего решения команда оказалась уполовиненной. Не перебивай!

  Мои возражения наткнулись на поднятую ладонь, а я как-то сразу вспомнил, что этот парень, которому никто никогда не даст его тридцати лет, читающий запоем макулатуру Эро-сеннина, которую приличный человек и в руки-то постесняется взять, постоянно выигрывающий эпические сражения в 'камень-ножницы-бумагу' у Гай-сенсея, тяжело вздыхающий при напоминании о Минато и непроизвольно вздрагивающий при звуке имени моей мамы – вообще-то самый вероятный кандидат на пост следующего Хокаге. И отнюдь не за красивый глаз, вернее, не только за него...

   – Айдо, я помню о том, что больше всех для того, чтобы мы никого окончательно не потеряли, сделал именно ты... Но сами потери – следствие твоего решения остаться в стороне. Тебе, как главе клана... – тут он заметил мою изумленную гримасу и мельком показал мне глаз-улыбку – Не удивляйся. Ты же знаешь, я иногда... м-ма... опаздываю. И во время этих опозданий дорога жизни, бывает, заводит меня в удивительные места... в том числе и на одну улицу неподалеку от дома твоей... сокомандницы два дня назад... Тебе как главе клана вскоре придется принимать множество решений. Они будут важными и незначительными, правильными и не совсем. Но у каждого твоего решения будут последствия, ответственность за которые придется нести именно тебе. И сейчас – тебе придется смириться с последствиями твоих же слов.

  Некоторое время царило молчание.

   – Н-но почему?.. – вырвалось из моей груди.

   – Почему я все это говорю? – джонин легко вскочил на ноги. – Мне кажется, Минато-сенсей одобрил бы то, что я помогаю его сыну. Считай, что мне понравились те твои слова насчет разницы между учителем и капитаном. Надо же когда-то начинать, а твой брат – слишком непробиваемый для тонкого подхода. У Джирайи-сама с его женскими раздевалками получается лучше...

  Он шагнул мне за спину, но вдруг обернулся.

   – Айдо... Несмотря на то, что ты считаешь себя сильным шиноби... и у тебя есть для этого основания... не забывай, что вокруг тебя есть друзья. Это поможет тебе не умереть слишком быстро... А если они все же не успеют тебе помочь, когда будут рядом – по крайней мере не обвинят тебя в твоей же смерти...

  Закончив разговор на этой оптимистичной ноте, Какаши сделал шаг вперед и тут же растворился в шуме ветра, оставив меня наедине с собственными мыслями.

  Он, наверное, отправился проведать Хинату. Мда, вот бы и мне научиться ходить так же тихо... Хотя зачем мне ходить, можно ведь прыгать, только меток побольше накидать...

  Айдо, а ведь Хатаке прав! Все твои проблемы от того, что ты боишься за своих близких, в то время, когда они не только давным-давно перестали быть детьми, как и ты сам, но такое отношение многих из них сильно обижает. Да и вообще – стоило ли становиться начальником, чтобы пахать больше других? Привыкли, панимаишь, за моей спиной прятаться, а она, между прочим, весьма щуплая, хоть и жилистая! Ну вот, ребята, вашему Узукаге понадобилась помощь. Посмотрим, могу ли я выпускать вас дальше заднего двора – хотя бы за хлебом, образно выражаясь! Интересно, а при озвучивании этой просьбы они тоже меня не пошлют? Вот и проверим. Хирайшин!

  Глава 24

  То, что в клановом поместье Узумаки (эх, как звучит, как звучит!) никого не оказалось, ничем необычным не выглядело. Таюя, наверное, тренируется, а Кайо у Нами. Все таки мало нас... Гораздо удивительнее было то, что вокруг повсеместно виднелись следы уборки, а на полу даже не было пыли, и это при том, что главные жертвы трудовой повинности – Кано и Йоко – на острове отсутствовали. Я хмыкнул, все же набирать клан из девочек – не такая уж плохая идея!

  Пользуясь случаем, заскочил в свою комнату, дабы переодеться, потому что такое чучело, какое я сейчас – даже биджу напугает до приступа икоты. Когда снимал жилетку, под руки в очередной раз попалась моя новая прическа. Некоторое время я задумчиво вертел в ладонях косу, а потом обреченно махнул рукой. В конце концов, никакой разницы нет, все равно сгорит, растреплется, оторвется или выпадет в ближайшее время, а расплетать – как бы не дольше получится...

  Быстро скинул рубашку и потянулся за новой, но мои планы оказались грубо нарушены. Живот вдруг пронзила острая боль, передо мной завертелась серая воронка, из которой метнулись огненные струйки... и в комнате возникла Йоко во всей своей красе. От удивления я даже про непередаваемые ощущения забыл.

   – Пап, хорошо, что ты решил заскочить домой. В лесу с перевязочным материалом туго...

   – Ты можешь выбираться из печати самостоятельно?

   – Наверное, забываешь, пап – я очень любопытная и люблю экспериментировать, – улыбнулась девочка, но тут же нахмурилась. – Не переводи разговор, ты куда это собрался? А ну-ка садись, будем тебя лечить!

   – В каком смысле – 'лечить'? Печать вроде бы справляется. Или ты научилась медицинским техникам? Так ведь, боюсь, если ты займешься ремеслом ирьенина, с твоей чакрой результат будет прямо противоположным! – не удержался я от колкости, но дочка всего лишь удостоила меня недовольным взглядом и выскочила из комнаты.

  Буквально минуту спустя она вернулась с ворохом каких-то белых лент в руках и сурово посмотрела на меня:

   – Садись!

   – Зачем? – я недоуменно посмотрел на тряпочки.

   – Затем! Твои раны гораздо серьезнее, чем тебе кажется. Ты уже по привычке заглушил нервы, поэтому и не чувствуешь ничего особенного. А у тебя, между прочим, осколки ребер друг о друга трутся. Были бы мы на Земле – ты бы уже от боли волком завывал, а тут быстро привык к хорошему!

   – Но ведь... – попытался было я увильнуть от экзекуции, но, Йоко, недолго думая, одним слитным движением шагнула ко мне, уперла ладошку мне в грудь и вроде бы легко толкнула... Но когда я сморгнул слезы, выступившие от скрежета ребер, обнаружил себя на кровати с подушкой под спиной, а на коленях у меня ерзала дочка, неторопливо и с душой обматывающая мою грудь бинтами.

   – Ну вот, заодно и осколки на место поставила, – приговаривала она.– А ты, папочка, прекращай сопротивляться и терпи, иначе я скажу Ю-чан, что в отношениях с девушками ты любишь грубость. Она как раз недавно у меня об этом спрашивала!

  Задавив таким образом малейшие попытки возмутиться этим произволом и оставив меня глупо хлопать глазами, она кровожадно ухмыльнулась, проворковала: 'Айдо, мальчик мой, я желаю тебе только добра! Не хочешь лимонную дольку?' и особо сильно дернула очередной узел повязки, от чего из меня вырвался короткий, но полный неизбывной муки стон...

  Вот так и получилось, что в Узушио я отправился изрядно позже, чем собирался, стянутый бинтами до состояния 'Прокруст восхищается' и одолеваемый грустными мыслями – как в таком состоянии разбираться с Треххвостым. И ведь 'на потом' все это никак не отложить – судя по тому, что я видел, Якуши остался буквально один шаг, чтобы подчинить себе Санби. И что случится тогда – не знает никто...

  Деревня жила. Интересно, мне кажется или народу вокруг стало еще немного больше? Да вряд ли, не делением же они размножаются, право слово. Но снуют вокруг очень активно, у меня аж шея заболела приветственно кивать в ответ на поклоны. А, может быть, сегодня выходной и вся эта толпа летит в кабак?

  Вопреки ожиданиям площадь оказалась довольно-таки пуста и тиха, а питейное заведение радовало плотно закрытыми дверями. В животе неожиданно забурчало и я помимо воли покосился на закуток между двумя зданиями, идеально подходящий для забегаловки типа 'Ичираку'. Мда, а вот Наруто, попади он сюда, только о рамене бы и думал...

  Впрочем, я бы тоже не отказался немного разнообразить меню: итоги пребывания на кухне Ю сильно напоминают полевой паек шиноби и подошву резинового сапога одновременно. Хоть и старается, бедняжка, но у нее было слишком сложное детство... А у Йоко очень сложные отношения с удобоваримой для всех остальных живых существ настройкой вкусовых рецепторов. И как еще нас мышьяком не накормила случайно? Вот и приходится к Нами в гости напрашиваться, не все же время перловку жрать?..

  Почему-то именно такие мысли вертелись в голове в то время, когда я неподвижно созерцал белеющую на двери Канцелярии Узушио табличку: 'Технический перерыв. Прием посетителей, регистрация обращений, рассмотрение жалоб – через два дня'. Всегда любил объявления такого формата. Вот скажите на милость, с какого момента отсчитывать эти два дня? С момента моего отбытия с острова – и тогда пора активировать маячки и раздавать ленивым 'менеджерам среднего звена' живительных пинков за прогулы? Или объявление повешено минут десять назад и остается только пожать плечами, удивляясь странному подходу Шина к управлению персоналом? Кто бы знал...

  Так, ладно, ну и где теперь их всех искать? Нет, можно было бы, конечно, без затей прыгнуть Хирайшином, но... в последнее время мне кажется, что самый простой путь – не всегда самый правильный. Все мои... м-м-м... сотрудники и так знают, что в любой момент я могу их найти, где бы они ни были, так что демонстрировать это лишний раз – будет излишним...

  И как раз в тот момент, когда я мучился этой моральной дилеммой, из переулка вынырнула короткая синяя шевелюра и отправилась наискосок через площадь. Я очнулся и махнул рукой:

   – Исами-кун!

  Парень обернулся на звук, на мгновение запнулся, но все же подошел.

   – Привет, Исами-кун!

   – Здравствуйте, Узумаки-сан, – довольно-таки хмуро ответил он. – Вы уже вернулись?

   – Еще не совсем. Ты лучше скажи мне – что вот это значит? – широким жестом обмахнул табличку.

   – Шин-сан отправился на материк, с инспекцией и новыми товарами. Хиро-сан и Таюя...-сан, – Исами чуть запнулся, – решили сопровождать его.

   – И что, Узушио вот так вот разом осталось без самых сильных шиноби? – удивился я. – Ладно Хиро, но Ю чего туда понесло?

   – Узумаки-сан, хочу напомнить, что, согласно традиции, глава деревни постоянно находится в ней и ее же защищает, пока остальные работают, – это он чего, язвить пытается? – Шин сам попросил Хиро-сана ему помочь, а Таюя, – парень подчеркнул голосом имя, а я недоуменно посмотрел на него, – сказала, что у нее есть там дела.

   – Дела, говоришь... – повторил я, задумавшись.

  Ну и что мне теперь делать? В прямом доступе никого нет, а, буде я сейчас начну прыгать по маячкам и настаивать – вполне могут и отказаться. Нет, можно, конечно, отдать приказ... Но еще с армейских времен мне известно одно мудрое правило – отдавать нужно только те приказы, которые подчиненные выполнят. Не хватало мне еще стенаний Шина насчет очередных коров! Нет, они, конечно, все мои друзья... но кто сказал, что среди друзей не нужен авторитет?

  Итак. Со стороны Конохи я получил эпический отлуп, самостоятельно его себе устроив, все сильные шиноби на моем острове, будто шестым чувством (ну или пятой точкой) уловив приближающиеся неприятности, быстренько нашли себе срочные дела, и что у меня остается в итоге? Сам я сейчас такое дело явно не потяну, хоть кого бы в помощь. Хоть кого-то... Стоп.

  Я внимательно оглядел стоящего передо мной парня с головы до ног. Чтобы заглянуть ему в глаза, мне пришлось задрать голову... гад. А ведь, помнится, он довольно неплохо проявил себя на экзамене. Это ж надо, целую тактическую схему придумал, чтобы подобраться к... р-р-р... спокойно, Айдо, ты ему уже отомстил, Наруто теперь мечтает показать синеволосому, кто на самом деле крутой в этой деревушке. И обязательно покажет... Ну что ж, значит, и сейчас сгодится. А недостатки качества мы компенсируем количеством – в конце концов, задача – не убивать Кабуто, а только отвлечь.

  Под моим взглядом старший Кайсоку занервничал и перекатился с пятки на носок.

   – Что такое, Узумаки-сан?..

   – Исами-кун, – я решил не обращать внимания на нотки хамства, в конце концов, пока парень держит себя в руках – не будем мелочными. – Сейчас мне нужна помощь в одной работе. Нужно разобраться с Санби.

   – С Треххвостым? – глаза Исами загорелись азартом.

   – Да. И я хотел бы, чтобы вы с Акане пошли со мной. Не беспокойся, – добавил я, заметив, как при упоминании о сестре он чуть нахмурился. – С самим биджу буду работать только я, ваша задача будет – меня прикрыть от... разнообразных случайностей. Справитесь?

   – Думаю, да, – он серьезно кивнул. – Разрешите, я подготовлюсь, Узумаки-сан? Заодно и сестру прихвачу.

   – Конечно, Исами-кун, я буду ждать вас здесь. И... – я чуть помолчал. – Айдо.

   – Ч-что?

   – Зови меня Айдо-сан. А если спасешь мою жизнь – можно и без суффикса, – улыбнулся я.

  Синеволосый парень помолчал пару секунд, смерив меня взглядом и, наконец, посмотрел в глаза, наклонив голову. Я скрипнул зубами, продолжая улыбаться.

   – Спасибо, Айдо... -сан, я запомню, – он кивнул... и исчез из вида, оставив вместо себя два закрутившихся пыльных смерчика. Жаль, что даже их Кеккей-Генкай очень далеко до пересечения звукового барьера, судя по внешним эффектам они двигаются не быстрее сотни километров в час. А ведь какой бы транспорт получился – с ветерком, хех!

  Торчал я посреди площади, изображая памятник основателю и защитнику Узушио, недолго. Кажется, и пяти минут не прошло, как с одной из улиц вынырнули две едва различимые тени, метнулись ко мне и замерли на месте двумя шиноби.

  Акане раскраснелась и тяжело дышала, но что-то мне подсказывало – не потому, что ей было трудно ускоряться, а от поспешности сборов. Даже сейчас – она одновременно пыталась поправить ленту в своих фиолетовых волосах, разгладить несуществующие складки на симпатичном сиреневом костюмчике с длиннополой безрукавкой и перехватить поудобнее солидный сверток с чем-то довольно тяжелым. Я не сдержался и ухмыльнулся. Жаль, что я не межмировой торговец, ведь за возможность краситься, делать прическу и собираться за пять минут для своих девушек – земные мужики отдали бы мне последнее, еще бы и долгосрочный кредит взяли, под залог их душ...

  Я засмотрелся на эту милую картину торопливого приведения себя в порядок (ты б задумался дружок, это ведь все явно не для Треххвостого делалось...) и не сразу обратил внимание на Исами рядом. А когда обратил...

  Парень, стоял, невозмутимо скрестив руки на груди. И, на первый взгляд, в этом ничего необычного не было. Ничего – кроме, собственно рук. Точнее руки. Правой.

  Конечность парня от кончиков пальцев до самого плеча была закована в металл. Конструкция была сильно похожа на броню полного рыцарского доспеха, за исключением того, что монолитной она не была. Неширокие – в самом толстом месте в ладонь – металлические браслеты неведомым образом сцеплялись между собой, оставляя при этом руке достаточную подвижность. А их края, наслаивались друг на друга, создавали ощущение змеиной чешуи... или, скорее, лапы дракона. Для локтя была приспособлена чашеобразная пластина, кисть сверху прикрывалась одной цельнокованой и хитро изогнутой деталью, а пальцы прятались в таких же, как и на руке, кольцах, только, соответственно, меньшего размера. Что интересно – нигде не было ни следа кольчужных колечек. Все это великолепие единым неразъемным потоком поднималось до плеча, где оканчивалось массивным щитком, закрывающим часть груди и поддерживающим кожаную сбрую, которая охватывала грудь и не позволяла перчатке свалиться с руки. Металл притягивал взгляд глубокой чернотой, изредка отбрасывая темно-синие блики на сгибах и отсвечивая серым на протравленных, чтобы не блестели, внешних поверхностях...

   – Ну здравствуй, знаменитый младший брат бронелифчика... не ожидал увидеть тебя именно здесь, – пробормотал я, движением головы отмахнувшись от недоуменных взглядов, ведь сказал я это на русском. Затем поднял на присутствующих взгляд и спросил уже понятно. – Откуда это?

   – Гекко-сан... Это подарок!.. – они начали было говорить одновременно, но потом Акане заработала строгий взгляд от брата, замолчала и чуть покраснела. Дальше Исами говорил один. – Помните, вы с кузнецом на экзамене обсуждали способ устранить для нас необходимость останавливаться перед ударом? Это результат. Теперь можно не бояться остаться без руки при ударе. Да и еще кое-что есть.

  Я только сейчас заметил, что матово-черно-серую поверхность брони покрывали едва заметные линии насечки, складывающиеся в очень знакомые узоры. Вот 'прочность'... на каждом кольце... вот 'сила'... даже несколько... пальцы перчатки оканчиваются небольшими металлическими когтями и на них тоже что-то нарисовано... мелко – не видно, но вроде бы 'ветер'...

   – А... Как?.. – я неопределенно покрутил в воздухе ладонью, но, как ни странно, меня поняли.

   – Пока что есть только две, у меня и Акане. Она не успела надеть свою – новый костюм показался важнее, – осуждающе посмотрел на сестру Исами. – А весь остальной комплект, помимо перчатки, кузнец делать отказался. Говорит, мало металла, а остальные части для сражения не так уж нужны... жадюга, – едва слышно пробормотал он последнее слово.

  Ну Гекко, ну жучара! Я едва не расхохотался. Да уж с таким оружейником остров в безопасности – все вроде бы вооружены и, главное, склады при этом почти не опустели! Но зато теперь мне абсолютно ясны причины появления бронелифчиков – их авторы тоже решили, что в бою нужно прикрывать только самые важные части... Важные – по мнению дизанеров!

   – Ну что ж, неплохо, – сказал я. – Гекко я поблагодарю попозже. Жаль, негде испытать новое оружие... Вы оба, не коситесь по сторонам, тут нет ненужных зданий! В бою опробуем. А теперь давайте-ка выступать. Тем более тебя, Исами, ожидает несколько новых и весьма интересных знакомств...

  На этих словах меня нагло прервали. Мысли о еде, не дававшие мне покоя с самого утра, получили свое естественное продолжение. В животе забурчало так, что звук, казалось, отразился от стен окружающих домов и унесся вглубь деревни, постепенно затухая эхом в глубине улиц...

  Пару секунд я боролся с несколькими взаимоисключающими желаниями: то ли смутиться, то ли наорать, чтоб быстрей забыли, то ли превратить все в шутку... Победил разумный подход – я решил не обращать внимания.

   – ...И знаете, – прерванная фраза продолжилась легко и непринужденно, – судя по солнцу, уже наступило обеденное время, и, мне кажется, Нами-сан просто необходимо выслушать новости о своем сыне, постигающем нелегкую науку фуиндзюцу. Думаю, она будет благодарна и ее благодарность выразится в дополнительной порции свиной отбивной для всех присутствующих! За мной!

  Я решительно зашагал вперед, слушая, как за спиной сначала неуверенно, а потом все четче и четче зашелестели шаги. Тут мне кое-что вспомнилось.

   – А еще, – на лицо сама собой выскочила мечтательная улыбка, – я... конечно же, совершенно случайно!.. знаю, что в верхнем ящике стола в своем рабочем кабинете Ю прячет сладкие печеньки, которыми она подкармливает детишек в Академии! Поэтому тот, кто пойдет со мной на дело, получит их целых две! Нет, пожалуй, одну – я могу справиться и сам!

  Шаги озадаченно смолкли, а я, не обращая ни на что внимания, продолжал с улыбкой идти вперед. Узукаге я или нет, в конце-то концов?!.

  Как уже давно известно, история движется по спирали, а всякое событие имеет свойство повторяться. Именно об этом я думал, стоя на глади озера и следя, как постепенно опускается за верхушки деревьев солнце. Но в этот раз, как и положено новому витку спирали, были и различия. Во-первых, на горизонте гораздо выше деревьев пламенела верхушкой в лучах заката скала, больше всего похожая на исполинский столб или на небольшую столовую гору. В прошлый раз я стоял к ней спиной.

  Во-вторых, дымка испарений, поднимающаяся от разогретой за день поверхности воды, упорно не хотела подниматься вверх, обозначая на уровне коленей мутно-прозрачный круг радиусом метров пять, что жутко меня раздражало. Надеюсь, когда все начнется – хоть немного стемнеет и моя защита от лишних глаз не будет обнаружена таки вот нелепым способом...

  Ну и в-третьих, на этот раз на поверхности озера, в границе маскировочного фуин находился не один я, а настоящая команда, сеющая смерть и разрушения. К сожалению, на данный момент – лишь в рядах маленьких печенюшек, которые Таюя, видимо, готовила лично. Наверное, именно поэтому они были немного подгоревшими с разных сторон и отдавали жженым сахаром...

  Как и любой план, составленный в условиях недостатка информации, наше посещение дома Шина и Нами закончилось совсем иначе, нежели я предполагал изначально. Нет, конечно, нас накормили, напоили, а потом накормили еще раз... Но все это сопровождалось вопросами обеспокоенной матери насчет ее ребенка, который впервые в жизни отправился на долгий срок туда, где его не достигнет ласковая, как поцелуй матери и железная, как стальные тиски хватка родительской заботы... Я говорил, говорил и говорил. О том, кто такой Хаттори Акихиро, кем он был, какие у него жизненные планы, чему он может научить, где будет жить Кано, не будет ли ему сложно – а потом все по второму кругу, с добавлением все новых и новых вопросов. Под конец этой экзекуции я уже было собрался создать клона и заставить разговаривать его, ибо кусок мяса, находящийся во рту (к этому моменту назвать иначе мой язык было сложновато), категорически отказывался трепыхаться дальше...

  Каким-то чудом мы смогли вырваться, но к этому времени на озере уже наступал вечер. Пришлось отменять встречу с моими спутниками из Конохи и лететь к месту, где Йоко почувствовала Хвостатого Зверя на этот раз. Несмотря на громадье планов, связанных с этим знакомством, особенно для Исами, удовольствие пришлось принести в жертву делу. На этот раз импровизировать не хотелось, поэтому – живи в неведении, синеволосый дружок...

  Я закинул в рот последнюю порцию печенья и смачно захрустел. Исами, стоящий справа, покосился на меня:

   – Айдо-сан, темнеет.

   – 'Я мечтою ловил уходящие тени,

  Уходящие тени погасавшего дня

  Я на башню всходил, и дрожали ступени,

  И дрожали ступени под ногой у меня'*, – невнятно, из-за набитого рта, пробормотал я.

  ___________________________________________________

  *Я мечтою ловил уходящие тени...' – К.Д. Бальмонт. Серебряный век русской поэзии. Изд. Москва: Просвещение, 1993 (прим. авт.)

  ___________________________________________________

  Акане, молча стоявшая слева, чуть вздрогнула, но по-прежнему ничего не сказала.

   – Что? На каком это языке?

   – Хрум... хрум... Неважно, – наконец-то крошки провалились в желудок. – Жаль, Ю здесь нет, она бы оценила. Надо обязательно поблагодарить ее за сладкое, кстати...

   – Которое Таюя, – он по-прежнему зачем-то делал акцент на ее имени, – припасла для детей, – в глазах синеволосого парня стояло осуждение.

   – Исами, – я хохотнул, но остался непонятым. – Мы с Таюей живем на острове уже четыре года, как ты думаешь, я хорошо ее узнал? Поверь, у нее еще куча таких вот пакетов. Так что можешь не переживать насчет судьбы голодающих сирот Узушио!

   – Четыре года, значит? Тогда понятно... – в данный момент судьба мелких спиногрызов волновала синеволосого меньше всего. Он думал о чем-то своем... и ход его мыслей мне категорически не нравился!

   – Что ты хотел сказать своим 'темнеет', Исами-кун?

   – А?.. Что?.. Да... Я хотел сказать, что мы стоим здесь уже полтора часа, не пора начинать?

   – Исами-кун, – я доверительно положил руку ему на плечо, – когда-то, очень давно и далеко отсюда, жил и работал великий ученый. Он был даже умнее Орочимару, знаешь такого? – парень кивнул. – Потому что слова этого человека назвали 'Законом Подлости', а ведь он даже чакрой не пользовался. Орочимару далеко до уровня закона природы, – улыбнулся я. – А само правило звучит так: 'Если какая-нибудь неприятность может произойти, она случится.' Это значит, что, как только мы начнем разбираться с Санби – нам обязательно помешают. И вообще, вас что, Хиро в засаде сидеть не учил? Как только дожили до своих лет...

   – Одно дело – Хиро, а другое... – парень многозначительно смерил меня взглядом.

  Но на достойный ответ уже не осталось времени. С просторов озера зазвучали голоса. Я положил левую руку на плечо напрягшейся Акане, чтобы уберечь ее от поспешных действий, и приготовился ждать.

  Голоса все приближались и приближались... А я все больше и больше проникался уважением к Тен-тен. Наверное, стой она сейчас здесь – не миновать бы мне пары-тройки ехидных комментариев насчет окончательного решения кристаллического вопроса. А, может быть, я слишком плохо о ней думаю и она бы просто пожала мою руку своей ладошкой в попытке поддержать... Потому что приближающихся голосов было три... и один из них был женским!

  Машинально я вновь потянулся проверить метку, которая была на Гурен. И хотя теперь, без режима Отшельника, чувствовать было гораздо труднее, но уж те маячки, что рядом – вполне поддавались обнаружению. И именно этот – по прежнему лежал на дне озера. Я скрипнул зубами – Кабуто, ну конечно же. Хоть и приятно, когда у тебя настолько умные враги... но, право слово, гораздо приятнее, когда можно повздыхать об их уме, раз в год принося цветы на их могилу!

  Постепенно к голосам добавились силуэты, проступающие сквозь чуть искажающее перспективу марево маскировочной печати. Благодаря тому, что на этот раз Якуши Кабуто не стал дожидаться глубокой ночи – их можно было достаточно четко рассмотреть. Но, в свою очередь, они могли заметить нас. Поэтому, когда непрошенные гости остановились, я сжал ладони, привлекая внимание моих спутников, и кивнул на их цели – Гурен и здорового мужика (тоже выжил, сволочь... теряю класс!), стоящего рядом с ней.

  Никакой злости или ненависти к этим двоим у меня не осталось. Было просто желание закончить работу, потому что вряд ли после того, что я с ними сотворил, они захотят работать со мной. Но когда женщина, явно продолжая начатый не здесь спор, воскликнула: 'Кабуто, все равно, что бы ты ни говорил, я против! Хватит уже ставить свои опыты на Юкимару, я больше не позволю!' – на мое лицо вылезла довольная улыбка. Все оказалось не так уж безнадежно, Тен-тен оказалась права и тут – мертвые бесполезны, в отличие от живых. Но за свое поведение они должны понести суровое наказание!

   – Гурен, я же говорил тебе... – донесся до нас обманчиво мягкий голос Якуши, но дослушивать я не стал.

  На моих предплечьях загорелись четыре 'скорости', подсветив лица Исами и Акане и превратив их в жутковатую – у одного, и мрачно-красивую – у второй, маску смерти. Свет пробился сквозь маскировку, раскрывая наше место и Кабуто как раз начал обеспокоенно поворачиваться в нашу сторону, но это уже ничего не могло изменить. Я разжал ладони, чуть подтолкнув их вперед. Две смазанные тени метнулись вперед, разнося в клочья марево фуин, а мои руки замелькали в стремительных ручных печатях и вслед Кайсоку рванула невидимая волна сенсорного барьера.

  Скорость, помноженная на броню, действительно оказалась удачным сочетанием. Акане, бившая прямо в спину, рубанула, казалось, сквозь свою цель. Вокруг брызнули кристаллические осколки – девушка разнесла броню Гурен с одного удара, а сама наша жертва от чудовищного удара, в котором, как я и хотел, сложились не такая уж и большая масса Акане с ее же громадной скоростью перемещения, унеслась куда-то в даль озера, подпрыгивая на воде, как камушек, запущенный блинчиком. Молодец, девочка, возможно, я не зря потратил на тебя одну печеньку!

  Исами, как более высокий, решил бить сверху... и его противник, подняв громадный фонтан воды, канул в озерные глубины. Отлично, живых выловим потом, а сейчас мой выход, потому что растущий круг барьера как раз дотянулся до Кабуто, держащего за руку того самого пацана, способного контролировать Исобу.

  Возможно, я был неправ... Но в глубине моей души зрело непоколебимое убеждение, что, несмотря на все, что продемонстрировал мне очкарик, запасы сюрпризов у него еще далеко не закончены. Поэтому я решил пожертвовать первым ударом, разменяв его на то, что мы – все трое – точно вернемся домой...

  Лишь на один неразличимый миг я пожалел о принятом решении, когда мой взгляд уперся прямо в испуганные, растерянные, ничего не понимающие глаза за круглыми стеклами очков. Лишь на один миг я расстроился, что не прыгнул всего лишь тридцатью сантиметрами дальше, ведь это был шанс... Но с моим избитым и негнущимся телом эти тридцать сантиметров стали равны бесконечной пропасти, поэтому я, прекратив жалеть о неслучившемся, схватил за плечо этого таинственного пацана и, вернувшись на место, где стоял, с силой отшвырнул его в сторону.

  Все же реакция выкормыша Орочимару не может не внушать уважения... Потому что даже под четырьмя печатями, даже почти мгновенно закончив прыжок и практически уйдя в новый, я все же услышал:

   – Стой! Поговорим! Айдо-кун!..

  Кабуто стоял на глади озера, сжимая в руках свиток. Очкарик уже полностью оправился от неожиданности и был готов ко всему, но остановился я совершенно не поэтому. Причиной стал свиток. Такой же, как тот, что я видел уже больше трех лет назад... и думал, что не увижу больше никогда! Действительно, иногда лучше поговорить...

   – Вот мы и снова встретились, Якуши-сан... Вам не кажется, что нам с вами тесно в одном мире и кому-то из нас стоит его покинуть? И быть этим «кем-то» мне совершенно не хочется! Может быть, вы согласитесь стать добровольцем, а?

  Глава 25

   – Айдо-кун, – ладонь Кабуто дернулась вверх, видимо, в попытке поправить очки. Но обнаружив, что его руки заняты свитком, он оборвал движение и немного смутился. – Хм... Айдо кун. У меня несколько иное видение ситуации. Я считаю наши встречи знаком Судьбы и в который раз предлагаю тебе подумать. Нам просто суждено быть вместе!

   – Кха... кха... – я поперхнулся. – Якуши-сан, я, кажется, уже говорил, что ваш заповедник извращенцев меня пугает? У меня вообще-то девушка есть... или была... или будет?..

  На придушенный всхлип слева – как будто кто-то изо всех сил пытался подавить радостное восклицание, зажав себе рот ладонью, и вдруг обнаружил на этой ладони металлическую перчатку – я внимания не обратил, потому что как раз в этот момент в голове всплыли слова: