Текст книги "Второе Дитя Богов (СИ)"
Автор книги: Kornyal Walden
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
–А-а! – вместо яростного обличающего монолога сказал Азинор.
С трудом приподнявшись на локте, он оглядел каменные плиты пола в поисках присевшего рядом на корточки Заффруа. Выглядел бог Грома ужасающе. Он был трехликим. В том смысле, что лицо его расстроилось, а рук и вовсе из-за расфокусированного зрения Азинора стало шесть.
–Я тебя ненавижу! – понял, что его не хватит сейчас не то, что на обличающую речь, а даже десяток жалких, недостойных памяти Талэма обвинений, Азинор.
–Посмотри вон туда! – ответил на это бог Грома, немного сдвинувшись в сторону.
Решив, что расправится с ним позже его же молниями, Азинор послушно повернул голову. Она все еще гудела. А тот, кто лежал на полу позади невозмутимого бога Грома, был бледным, знакомым и тоже троился так, что Азинор едва смог его узнать.
-А-а! – произнес Талэм, открыв глаза.
На самом деле он хотел спросить, что происходит. И умер ли он уже. От мальчика не укрылись мысли Азинора по поводу происходящего. Старый жрец не сомневался в том, что именно делает Заффруа. Он был готов на все, чтобы это предотвратить. Чтобы сохранить жизнь маленького послушника. Но, должно быть, не вышло.
Талэм нахмурился, разглядывая посмертные чертоги. Почему-то, белоснежные своды каменного потолка удивительно напоминали ему Громовой Дворец. А сбоку послышался знакомый голос.
–Посмотри вон туда! – приказал бог Грома, и мальчик послушно повернул голову на звук.
Там лежал, приподнявшись на локте, Азинор. Таким, как его запомнил Талэм в их первую встречу. Седой старик в белом.
–А теперь оба спите! – приказал Заффруа. – Я помогу вам восстановиться!
С этими словами бог Грома снова взял сосуд с элефиром, который оставил на своем троне и принялся втирать то в тело одного, то другого. Когда была его очередь, Талэм приоткрыл рот и сделал несколько жадных глотков, прежде, чем снова отдаться сонному забытью. Чувствовать себя таким одиноким было странно. За время, проведенное со жрецом, он настолько привык к нему, что теперь Азинора внутри даже недоставало.
–Здесь я! – проворчал старый жрец, молодевший прямо на глазах.
Последнее, что увидел Талэм, прежде чем заснуть, как темнеют его волосы, становясь почти такими, как у Заффруа.
-Ты рисковал обоими, – задумчиво сказала Эфсиния, когда Заффруа рассказал богине, явившейся в его чертоги о том, что сделал для мальчишки и своего ученика.
–Иначе умри один, я потерял бы обоих, – вздохнул бог Грома, притянув к себе бывшую возлюбленную. – Почему ты так волновалась об этом пареньке, Арвэ?
Эфсиния замерла. Отвечать на этот вопрос, утопая в объятиях бога Грома, который впервые за прорву лет стал хоть немного похож сам на себя, не хотелось.
–Он мой сын, – промурлыкала богиня, еще меньше желавшая отвечать на следующий вопрос, чем на первый.
–А кто его отец? – заинтересовался бог Грома.
–Достойный человек! – отрезала Эфсиния, нахмурившись. – Тебя это не касается!
Спартанская обстановка в покоях Заффруа ей не понравилась. Так что она сотворила увешанный серебристо-голубой тканью альков вместо узкого каменного ложа, что выступало из стены. Эфсинии всегда легко давалось творить в Громовом Дворце. Попытайся она своевольничать в обители кого-то другого из демиургов, провозилась бы с неделю. Или вовсе потерпела неудачу.
Заффруа улыбнулся, наблюдая, как посреди комнаты появляется ее сверкающее серебристыми искорками творение. Он с самого начала сделал так, чтобы Громовой Дворец немного подчинялся Эфсинии. Другие боги, пожалуй, назвали бы это недальновидным на случай ссоры. Но он не жалел.
Энель брел по лесу, прислушиваясь к своим ощущениям. Он замаскировал энергетику моррока своей, так, чтобы остальные боги не почувствовали его присутствие среди смертных. Увы, побочным эффектом явилось то, что и самому Энелю его не просто сыскать. Тонкий, едва уловимый след петлял между деревьев, вел мимо деревень, лесными тропинками. То приближался к медвежьей берлоге, то заводил в заросли ярко-красной и спелой реники, ягоды которой были надежно скрыты за острыми колючками.
«Улэ!» – обеспокоенно подумал Энель. – «Ну почему на месте тебе не сиделось?!»
То есть, он сам велел морроку передвигаться, не дожидаясь его, на случай, если остальные раскусят их план и все же отправятся в погоню. Но так быстро?! Окончательно заплутав, Энель вышел к небольшому озеру, где явственно ощущался след моррока. Причем именно первозданной формы Улэ, не прикрытой никакими иллюзиями.
Бог Ветра обеспокоенно разглядывал берег. Подсохшая грязь, много следов. Как минимум, оставленных двумя, величина разная. На траве несколько пятнышек запекшейся крови. Наклонившись, Улэ сорвал их, поднес к губам. Кровь, чуждая этому миру, инородная. Несущая в себе то, что вложил в Улэ его творец. Энель торопливо принялся срывать траву. Поджег ее на своей ладони и держал до тех пор, пока с нее не осыпался пепел. Крови было совсем немного, вряд ли моррок пострадал сильно. Скорей, обо что-то порезался.
Внезапно, что-то почуяв, Энель обернулся к озеру. Там, в темной глубине его вод что-то было. Кто-то. Очень сильный. Излучавший злость и недовольство присутствием бога Ветра. Скинув сандалии, так было проше, чем потом сушить их магией, Энель зашел в воду по лодыжки. Прислушался к темной глубине озера, в том месте, где оно не просвечивало даже в этот солнечный погожий день. Энель уловил нотку разочарования. «Добыча вчера ускользнула». Гнев. Тот, кто скрывался на дне, был ранен. Он пострадал не сильно, но обожженные огнем щупальца болели. Сосредоточившись, Энель будто воочию увидел затаившееся на дне озера создание.
Да уж, Эфсиния хорошо порезвилась, выводя этот вид! Чудовище вышло шикарное! Когда-то давно их было больше, а само озеро было крупнее. Но потом время и засуха сделали свое дело. Осталось одно. Энелю, пожалуй, было даже жалко его. Не смотря на то, что обладатель жутких взметнувшихся из воды щупалец чуть не сожрал Улэ.
–Но-но! – рявкнул Энель, когда из воды в середине озера показалось огромное ярко-красное щупальце с кучей хищных присосок с белесой бахромой по краям. – Даже не думай! Испепелю!
Огонь хоть и не его стихия. Но каждый демиург так или иначе это умеет. Существо, словно его поняло. Щупальце разочарованно ударило по водной глади и скрылось среди колыхавшихся у поверхности длинных темно-зеленых водорослей.
Энель задумался. Хорошая новость в том, что Улэ все-таки не сожрали. И он не начал уничтожать их мир, разгромив озеро и зверюшку Эфсинии. Плохая – он явно здесь был не один. Кто знает, каков его спутник? И что сделает, поняв, что за существо перед ним? Улэ могущественен. Гораздо более чем осознает это сам. Но в то же время беззащитен и уязвим как ребенок. Слишком уж доверчивый.
Погрозив чудовищу пальцем, Энель отправился дальше по своим делам. Надо отыскать Улэ, прежде чем остальные боги обратят внимание на его проделки.
Глава 7. Часть 1.
-Откуда ты родом? – вытянувшись на траве у костра, спросил Конрад. – Там еще много таких?
Маг любовался ночным небом и парой резвящихся запоздалых стрекоз. Их крылышки поблескивали в отсветах пламени. Очень похожие на те, что прятал под иллюзорным обликом Улэ.
Улэ подложил ветвей в потрескивающий костер. Его завораживало пламя. Оно пробуждало воспоминания и чувства, о которых лучше не думать. О черной горящей земле и потоках лавы. О разрушении. Весь этот мир вокруг, отчасти он был подобен сияющему светом элефиру. Только сила элефира таилась внутри него, в связях между молекулами. В каждой частичке растений вокруг. В теле Конрада. Во всем. Моррок знал, что смог бы забрать это. Какая-то частичка его желала уничтожить прекрасный окружавший его пейзаж. Превратить в дымящиеся руины из сожженной земли, огненной лавы и раскаленного камня. Это было заложено внутри него. Кем-то, кого Улэ даже толком не помнил. Лишь волю – сильную, непоколебимую. И мощь, с которой не сравнятся Энель и его друзья.
–Много.., – рассеянно сказал Улэ, указав в небеса. – Оттуда.
Конрад присвистнул.
–Я-то думал, ты родом с каких-нибудь далеких гор! – изумленно воскликнул юноша. – Ну, там, потомок вымирающего народа, выросший в маленьком отважном племени…
–Я вырос.., – Улэ замялся. – В мире, который был когда-то очень давно подобен этому. Но мы его уничтожили. А потом пошли дальше.
Конрад настороженно воззрился на него.
–Ты же не явился сюда, чтобы уничтожить наш мир, а, приятель?
–Нет, – Улэ чуть улыбнулся и сложил на груди перед собой все четыре руки. – Я ушел от своих. Хотел постигать новое, а не уничтожать все, что встретится.
Моррок заставил себя отстроиться от того приятного чувства, что вызывала в нем мысль превратить в пепелище лесную поляну, где они остановились на ночной привал. Конрад извлек из своей сумки лепешку и, отломив щедрый кусок, протянул Улэ.
–Лопай, давай! – улыбнулся маг.
Улэ с благодарностью вонзился в нее зубами. На вкус лепешка была… кое-где пресной, где-то чуть пересоленной. Пожалуй, из того, что в этом мире называют «вкусным». Что до самого Улэ, то это было для него одно из тех странных необыкновенных ощущений, что в принципе не полагались моррокам. Он мог поглощать элефир. А теперь ел еду, и это было не так волнующе, как разрушать. Но куда интереснее и необычнее. Словно прежде он знал лишь одно чувство, невероятно сильное. А теперь постигал оттенки бытия, оказавшиеся гораздо тоньше. К ним требовалось чутко прислушиваться. Зато они были разнообразными. И, в отличие от истинного предназначения морроков, не оставляли после себя внутри звенящую пустоту. Такую же, как снаружи.
-Как по мне, это плохая идея! – проговорил Эртен продираясь сквозь колючий бурелом, что вечно будто по волшебству возникал у них на пути. – Если богов так сильно обеспокоило это существо. То что с ним можем поделать мы, смертные?
–Вы только посмотрите, кто о благоразумии заговорил! – язвительно произнес Белагмор, переступив очередную корягу.
Идея сократить путь, сойдя с тропинки, была его. В результате нога мага попала в какую-то яму и он с возмущением осознал, что она там застряла. Пришлось стаскивать сапог и извлекать его из ямы с хитро проросшим над ней древесным корнем отдельно.
–Богам на нас наплевать! – горячо произнес Эртен. – Бог Войны послал нас искать эту тварь только потому что не хочет марать руки сам! А то и вовсе ее опасается! Как ты не понимаешь?!
–Я понимаю, что он пообещал хорошо заплатить, – отрезал наемник. – Не просто золотом и серебром. Он сказал, что даст мне один из артефактов, оставшихся от прежнего мира. А тебе пообещал один из своих мечей. Такое не купишь за целое состояние.
Эртен закатил глаза.
–Мертвецам не нужны артефакты! А меч он мог бы и сразу дать, если на то пошло! При встрече с этой тварью он бы нам пригодился!
–Воин приказал не убивать его сразу, если не будет необходимости, – сухо напомнил Белагмор.
–Мы и не сможем ее убить! – продолжал негодовать юноша. – Видел, как боги всполошились, узнав, про нее? На своего же были готовы всем скопом накинуться. К тому же, Воин сам не уверен до конца, что это существо выжило. Может, мы просто теряем время. А в результате он не даст нам ничего?
Белагмор задумчиво почесал подбородок, отросшая щетина на котором постепенно начинала оформляться в маленькую бородку.
–Может быть ты и прав. Но шанса раздобыть артефакт некромантии я не упущу. Да и меч достойный тебе не помешает. Ты прошлый за две недели сломал! Не напасешься же!
В глазах некроманта затанцевали смешинки. Встретившись с ним взглядом, Эртен прыснул.
–Да уж, не повезло тебе с воспитанником, – признал паренек. – Сначала на мне сапоги горели, теперь вот мечи перевожу. Сам виноват, нечего было подбирать всяких оборванцев!
–Кто ж знал-то? – добродушно усмехнулся Белагмор Кровожадный. – Я подумал: шустрый, тощий. Много не съест. Как раз на слуге сэкономлю!
Оба рассмеялись, вспомнив их первую встречу, когда маленький оборванец Эртен попытался вытащить у Белагмора на рынке кошелек. Вместо того, чтобы отрубить руку или, по крайней мере, оборвать уши, некромант надумал покормить сноровистого мальчишку и позвал странствовать с собой. В городе, где он родился, десятилетнего Эрта уже ничто не держало. Белагмор выглядел довольно зловеще, но было что-то в его смешливых глазах доброе. К тому же, он обещал исправно кормить и даже платить два медяка в неделю. Баснословное сокровище по меркам маленького Эртена.
Вскоре выяснилось, что мальчишка обладает помимо ловкости недюжей силой, что помогала ему выжить на улице уже долгое время. А еще стоит прикупить ему, расчувствовавшись, новые сапоги, как спустя пару месяцев можно выбрасывать этот хлам и покупать новые. Деревянный меч для тренировок, что Белагмор изготовил для мальчика самолично, прожил чуть дольше. Но, в конце концов, не выдержал интенсивности упражнений. Следующий – железный, самый простой из предложенных кузнецом в захолустном городишке, продержался почти год, пока лезвие не переломилось пополам. Мальчик взрослел и становился сильнее, а Белагмор с тоской вспомнила то недолгое время, когда его содержание действительно обходилось всего в пару медяков. Впрочем, спустя несколько лет некромант признал, что подросший Эртен даже бывает полезен. От чудищ отбиться там, пока маг проводит ритуал и не может отвлечься. Разбойников спугнуть и ограбить, пока Белагмор спит.
Вспомнив довольную мордашку подростка, который сообщил ему как-то раз по утру, что покуда некромант спал, приходили разбойники, «вот все, что было у тех из них, кого Эрту удалось догнать», Белагмор довольно улыбнулся. Нашествие, уничтожившее прежний мир было ужасным. Но тогда и тварей, обрушившихся на мир с небес, было много. А сейчас чудовище всего одно. Вполне возможно, что с ним и один Эртен справится. А уж если что, Белагмор заготовил для твари пару сюрпризов, надумай она разрушить и этот мир!
«Мир без героев. Мир, которому боги не пожелали дать свою кровь», – размышлял Заффруа, перебирая золотистые волосы спавшей Эфсинии.
Боги не нуждались во сне, в отличие от смертных. Состояние в котором пребывала Эфсиния, лишь напоминало сон, будучи чем-то иным. Куда более реальным. Бог Грома мог лишь гадать, в какое странствие сейчас отправилась ее душа. Быть может, ей видятся сейчас старшие боги? А то и Абсолютные? Миры и галактики? Туманные области элефира и зарождавшихся звезд? Сам он «спал» редко. Возможно, стоило чаще. А еще лучше было бы покинуть планету и навестить своего наставника. Этого Заффруа не делал уже очень давно. Со времен Нашествия. Но каждый раз, когда эта мысль закрадывалась ему в голову, Заф с яростью ее отметал.
«С другой стороны у меня есть сын. Вьерк. У Эфсинии вот тоже «нашелся»», – продолжил свои размышления Заффруа, в очередной раз убедившись, что так и не простил наставника, а с ним вместе и скопом всем старших богов.
Они могут быть невиновны в том, что случилось. Они могли даже не знать. Но все равно, когда пылающая беда обрушилась на их мир, их учеников и детей, никто не пришел. Они явились после. Когда все было кончено и мир, стонущий в агонии, был уже безжизненной черно-красной планетой.
«А теперь еще вернулся Азинор. Появился Талэм, Сантасраана прячется от Эфсинии в дальних покоях. Белагмор тоже не чужой нам… Возможно, и звали его тогда по-другому? Может, уцелел еще кто-то из учеников? Обиженный на нас так же, как Сантасраана на Эфсинию?»
Или как он сам на наставника и старших богов. Им пришлось покинуть гибнущую планету и подняться в космос. Иначе Нашествие уничтожило бы и их самих. Морроки способны не просто уничтожать миры и их обитателей. Они могут навредить даже тем, кто сотворил их. Какой свихнувшийся демиург мог создать подобных тварей? Бог Грома не представлял, что им двигало. Он вспоминал раз за разом снова и снова, как летел над планетой в поисках Азинора и уцелевших учеников. Зная, что все равно не сможет забрать их в безопасность космической пустоты. Никто из них еще не был готов существовать там. А обходиться без планеты, требовалось слишком долго. Приди другие боги на помощь, даже, если они были бессильны против Нашествия, они смогли бы забрать Аза и остальных в свои миры. Но они не успели… Слишком поздно узнали об этом. По крайней мере, так сказал их наставник… Заффруа так и не нашел тогда Азинора. Подумал, что он уже мертв, как и другие. Эфсиния тогда практически силой заставила его подняться в космос. Лишь потом Заффруа узнал, что его лучший ученик стоял до последнего. В месте, рядом с тем, что теперь называют его могилой, потом нашли сотни поверженных тварей, сраженных молниями. И остатки его доспеха. Того самого, что теперь носит Вьерк. Заффруа починил его и стал носить в память об ученике. В нем же бился с Полуночным Вороном. Хоть Азинор нипочем бы не одобрил ту битву. И то, что тогда случилось…
«Слишком много вины… И страха!» – Заффруа стиснул кулаки так, что стало больно.
Он позволил Вьерку появиться на свет. Принял обратно Азинора и даже радовался его возвращению. А теперь один из морроков упал на их мир. И кто знает, как скоро эти монстры заявятся вновь?
Мир без героев… Мир, который некому защитить… Либо мир с теми, кого слишком тяжело потерять.
Талэм бродил по Громовому Дворцу, ощущая непривычную пустоту. Больше не было внутри Азинора с его вечно ехидным голосом и ядовитыми ремарками по каждому поводу. Послушник оказался предоставлен самому себе, совершенно ненужный и бесполезный. Талэм понятия не имел, что ему делать дальше. У Азинора теперь есть свое собственное тело. Ему больше не нужны ноги Талэма, чтобы ходить и глаза, чтобы видеть. Он может все делать сам. Богу Грома нет до послушника никакого дела. Как и Эфсинии, что вот уже второй день ночует в Громовом Дворце.
Мальчик осторожно заглянул в покои, где еще не бывал. Просунул голову в дверь, окинул взором пустую комнату. Пустых помещений в Громовом Дворце было много. Азинор как-то обмолвился, что раньше здесь жили ученики. В прежней версии Громового Дворца, которую уничтожили морроки во время нашествия. Заффруа воссоздал его точно таким же. Не считая убранства комнат, какое было прежде у его учеников. Оно погибло безвозвратно. Вместе с ними самими.
Талэм зашел в комнату. Несмело оглядел то немногое, что было внутри. Простое деревянное ложе. Глиняный сосуд стоящий внутри небольшой овальной ниши, примерно на уровне его головы. Заглянув в сосуд, мальчик убедился, что на дне, как он и предполагал, находятся остатки элефира. Похоже, эту комнату богу Грома сделал «жилой». Может, воссоздал хоть что-то по памяти. Постель, простой грубой работы кувшин и тонкий, украшенный золотисто-черным узором красный ковер под ногами. Усевшись на корточки, Талэм принялся разглядывать ковер. Коснулся его пальцами. Кое-где в нем виднелись прожженные дыры, а один угол обгорел полностью. Видимо, это была одна из немногих вещей, что уцелела в Громовом Дворце после нашествия.
«Интересно, кому он принадлежал?» – подумал мальчик.
Дверь приоткрылась, и на пороге возник Азинор. Талэм не сразу его узнал в статном мужчине лет тридцати с черно-седой короткой бородкой и роскошной иссиня-черной кучерявой гривой, рассыпавшейся по плечам.
–Вот ты где! – обрадовался старый жрец, вернее, «теперь не такой уж и старый». – А я повсюду тебя ищу.
Оторвавшись от ковра, Талэм поднял на него вопросительный взгляд. Непривычно было видеть Азинора «снаружи», а не перед своим внутренним взором.
–Зачем? – спросил послушник, мысленно подыскивая наилучшую формулировку для вопроса: «Не потрудишься ли ты как-нибудь доставить меня обратно в мир смертных?»
–Ты не поверишь, соскучился! – усмехнулся жрец. – Полдня мечусь как одержимый. Насилу понял, что это тебя не хватает!
Талэм робко улыбнулся. Забавно, ему даже не пришло в голову, что Азинор мог привыкнуть к нему настолько же, как он сам к присутствию жреца в своей голове! Неужели он и правда испытывает нечто похожее?
–Хотел спросить, что ты думаешь дальше делать, – посерьезнел Азинор. – Если планы?
Прежде жрец ни разу не спросил Талэма о том, чего он сам хочет. Талэм прекрасно знал почему. У него не было будущего. До того дня, как Заффруа все изменил. Мальчишка пожал плечами.
–Наверное, вернусь в мир смертных…
–Вернешься. Рано или поздно, – согласился Азинор. – Но что тебе теперь делать в храме? Ты сильнее большинства старших жрецов.
Талэм неопределенно качнул головой. Он и не собирался возвращаться в храм. Выросший при храме вместе с другими послушниками, он и не помышлял прежде об иной жизни. Но путешествие с Азинором все изменило. Теперь от мысли о том, чтобы изо дня в день делать одно и тоже, поклоняться Эфсинии, хотя знаешь, что мог бы ее просто позвать… Нет, Талэм определенно этого не хотел. Ему нравились новые места. Удивительные дворцы и другие храмы, леса с их чистыми озерами и деревни с небольшими речками. Талэм ни за что не променял бы это на десятилетия однообразных ритуалов и храмовых склок. По крайней мере, не сейчас, когда в жилах бурлит юность и жажда приключений. Может, однажды, он захочет осесть где-нибудь в тишине и покое, подобно Эсстахису. Позже.
Вспомнив о настоятеле, мальчик улыбнулся. Он вспомнил, где именно видел очень похожий тонкой работы ковер. В громовом храме! Как раз в покоях самого настоятеля! Правда, тот ковер был синий. Но узор был очень похож!
Азинор подошел ближе к мальчику. Мягко взглянул ему в глаза.
–Я хотел предложить тебе… Стань моим учеником. Я, конечно, не демиург. Есть многое, чем я тебя научить не смогу. Сравняешься со мной, перейдешь к Заффруа или еще кому-нибудь. Но пока что… на ближайшую пару сотен лет, как насчет этого?
Услышав слова жреца, Талэм просиял.
–Ты серьезно?! Конечно же, я согласен!
Расчувствовавшись, мальчишка бросился на шею Азинору. Счастливо прижался к улыбавшемуся жрецу.
–В таком случае пора тебе подыскать собственные покои, – решил Азинор. – Думаю, Заффруа не станет возражать, раз уж ты остаешься здесь.
Талэм огляделся. Конечно, с большим залом, где они пока что ночевали с Азиноом этой комнате не сравниться. Но зато у него будет собственная комната! Впервые за всю жизнь! В храме ученикам вроде Талэма полагалась общая спальня, состоявшая из двух рядов с узкими койками.
–Как насчет этой? – решил мальчик, вспомнив, что в остальных помещениях нет не то, что кровати, но даже кувшина.
–Мебель можно создать, – разгадав его сомнения, подмигнул Азинор.
Мальчик посмотрел на ковер.
–Мне здесь нравится. Если только владелец не захочет вернуться.
Его новоиспеченный наставник хмыкнул.
–Сомневаюсь, что Эсстахис променяет свой собственный храм на эту келью. Она твоя.
Речной Герцог сидел за своим столом и писал приказы. Обычно это была работа писаря, он только диктовал. Но самые важные Герцог предпочитал писать и подписывать своей рукой. Дабы не выяснилось потом, что одних подданных он обложил несправедливой и чрезмерной податью, а кого-то наградил сверх меры. Или еще каких сюрпризов посерьезнее.
–Ваш ужин! – объявил Арвэ, появившись в кабинете Герцога с подносом.
Обычно Речной Герцог трапезничал либо в обеденном зале, либо в собственной спальне. Но в те дни, когда засиживался допоздна, работая над приказами и грамотами, предпочитал перекусить прямо в кабинете. Иногда не отрываясь от основного занятия.
Арвэ поставил поднос с горшочком, полным дымящегося жаркого на стол перед Герцогом. Еще на подносе располагался немалый ассортимент из приправ и соусов в небольших серебряных пиалах.
–Садись. Поужинай со мной, – неожиданно предложил Герцог.
Изумленный Арвэ застыл в нерешительности. Но затем все же последовал приказу Речного Герцога. Уселся, придвинув себе одно из стоявших в кабинете уютных кресел с широкими покрытыми вышивкой спинками. Взял с подноса свежеиспеченный хлеб и от души намазал горчичным соусом. Отложил на одну из тарелок часть жаркого. По мнению главного повара в замке, их господин был слишком уж худощавым. Это досадное недоразумение бедолага пытался исправить вот уже без малого тридцать лет. Но глава Речных Львов оставался все таким же сухими и жилистым. В отличие от самого повара.
–Вы собираетесь сдержать слово, если на Черные Земли нападут, господин? – осторожно спросил Арвэ.
Вопрос был на грани тех, за которые отрубают головы. С одной стороны оскорбление, с другой, юный паж сунул нос глубоко не в свое дело.
–Чего будет стоить мое слово, если я его нарушу? – усмехнулся Герцог. – Если Вороненку понадобится помощь, то я ее окажу. В течении ближайших шести лет, как и обещал.
–Но потом вы нападете снова? – понял Арвэ.
Речной Герцог поморщился.
–Напал бы, – признался он. – Если бы не боги… Как думаешь, парень, с чего им так приспичило защищать от меня Черные Земли?
–Я бы не сказал, что они их защищают, – заметил Арвэ. – Во время Громовой Битвы, погиб предыдущий граф воронов. А вы нет.
–Меня там просто не было! – усмехнулся Речной Герцог. – Иначе бог Грома и меня бы не пощадил. Не сомневаюсь в этом.
Арвэ задумался. О том, чьи проделки обрушили на обе армии воду, он был прекрасно осведомлен. За то, что вообще полез в эту переделку, ему уже перепало с Эфсинией наедине. Когда она появилась в Речном замке под видом торговки сладостями.
–Может, это что-то личное? – предположил юноша. – Ходят слухи, что во время Громовой Битвы один человек выжил. Некоторые считают, что это Вьерк, советник Бельда.
–Допустим, – задумчиво согласился Герцог, подув на наколотый на вилку кусок горячей картофелины. – Это вполне могло быть и случайностью. У парня отменное здоровье. Мог пережить попадание молнии. Вот и все.
–Угу. А еще у него громовой меч и громовые доспехи! – усмехнулся Арвэ. – Многовато совпадений.
Речной Герцог задумчиво огладил свой гладко выбритый подбородок.
–Может быть, ты и прав… Когда я был очень юн, то слышал легенду о том, что бог Грома сразился с Полуночным Вороном над Черными Землями.
–Эту легенду все слышали! – усмехнулся Арвэ. – Думаю, что это правда.
–Возможно. Но в исполнении моего деда она звучала несколько иначе. «И тогда Полуночный Ворон попросил помощи у своих потомков, чтобы спрятать то, что отнял у Громового Князя. А после битвы вороной граф отыскал выжившего и помог ему, исполняя обещание своему предку».
–Но ведь выжил-то не Полуночный Ворон, а его враг! – возмутился Арвэ. – С чего потомку Ворона ему помогать?!
–А мне с чего помогать Бельду, если на него нападут? – сухо усмехнулся Речной Герцог. – Договоренности и обещания сложная штука. К тому же, ни в одной версии легенды не сказано, что именно и почему украл Ворон.
–Гм! – заинтересованно произнес Арвэ, решив обязательно выпытать это у Эфсинии при следующей встречи с матерью. И вдруг спросил, набравшись храбрости. – Вы когда-нибудь любили, герцог?
Речной Лев воззрился на него изумленно.
–А тебе-то это зачем? – растерялся сюзерен Речных Земель. – Ну, была одна… когда-то давно. Дочка рыбака. Некоторое время она служила в замке, когда я был молод…
–Но положение не позволило вам на ней жениться, – разочарованно вздохнул Арвэ.
–Она утонула! – сухо сказал Герцог.
В кабинете повисла сумеречная тишина. Такая, в которой много теней и недосказанностей. Арвэ счел за лучшее подналечь на свою долю жаркого и больше ни о чем не расспрашивать.
«Хрясь!» – меч Бельда обрушился на установленное во дворе замка чучело из дерева и соломы. Одна рука чучела перерубилась пополам, но само оно, закачавшись на прочном шесте, устояло. Понаблюдав за потугами своего сюзерена, Вьерк нанес по чучелу стремительную серию ударов своим мечом. Один раз при этом по лезвию пробежала молния, но воину удалось погасить ее прежде, чем она ударила в соломенный корпус тренировочной куклы и ее подожгла.
–Уже лучше! – обрадовался Бельд, окинув взглядом валявшийся рядом десяток обугленных чучел. – Еще немного и можно будет драться с людьми, которых ты не хочешь убить!
–Я не дерусь с теми, кого не хочу убить! – обиженно пробасил воин.
Смысла данной тренировки он не понимал. Но Бельд настоял на том, что они оба должны научиться обращаться с божественным оружием так, чтобы оно могло служить, словно обычное. Вышедшая из замка Летиция с интересом наблюдала за ними, держа в руках кувшин со свежим молоком.
–А как же тренировки со мной? Ты забыл?! – возмутился мальчик.
–Ну, так это. Я другой меч возьму, в чем проблема? – удивился воин.
–Так и будешь с двумя все время ходить на всякий случай? – ехидно уточнил Бельд.
Мальчик отпил из кувшина, предложенного Летицей, несколько жадных глотков. Затем передал его Вьерку. Воин в пару присестов выхлебал до дна все остальное. Утер губы тыльной стороной руки. Затем, смутившись под напоминающим взглядом Летиции, советник извлек из кармана чистый кружевной платок и обмакнул им уже сухой рот. Убрал платок обратно.
–Можно и с двумя. Хотя тяжеловато будет, – признал Вьерк, всегда ценивший в бою маневренность и скорость, не смотря на свои габариты. – Ладно, давай, твоя очередь!
Вернув за пояс меч, снова ставший кинжалом, Бельд подобрал с земли вороний лук со стрелой. Натянул тетиву. Послал стрелу в грудь чучела. Она вонзилась точно, куда он метил. Но вот загораться при этом даже не думала.
–Как ты это делаешь? – взвыл мальчик, у которого это была уже бесчисленная по счету попытка.
–Злюсь! – коротко ответил воин.
Вернув стрелу в колчан, мальчик натянул лук еще раз. Прищурился. А затем отпустил, думая все, что он думает про Речного Герцога с его гадкими рассказами про отца, боге Грома и вообще всем этом. Хвост стрелы вспыхнул – иссиня-черным жутковатым пламенем. Мгновение спустя оно обхватило всю стрелу и перекинулось на чучело. Бельд хотел, было, его погасить, но Летиция вцепилась в его руку и не подпустила к сгоравшей деревяшке.
–Не надо, юный господин! Вдруг оно и вас обожжет?! – в ужасе закричала девушка.
–Точно не стоит, – согласился Вьерк, глядя, как проворно расправляется темное пламя с соломой и деревом. – Прям, как в легенде про Полуночного Ворона. «И наслал он пламя темное на деревню, что провинилась перед ним…»
–Он дал людям уйти. Почти всем, – не оборачиваясь на воина, тихо проронил Бельд.
Глаза мальчика в этот миг были почти такие же темные, как догоравшее перед ним пламя.
