Текст книги "Soulmates Never Die (СИ)"

Автор книги: Koda Aleru

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Донхи молчит и послушно берет ложку. Пытается есть медленно, видимо, хорошо знает, что может быть с человеком, если он долго голодал и после обожрался. Гордая маленькая девочка, которая с какого-то хрена должна тащиться сквозь жизнь одна. Намджун бы предложил помощь – реальную помощь, в валюте, но тогда она его тупо пошлет и вообще исчезнет.

Она засыпает на середине первой серии.

Но уходит еще до того, как Намджун просыпается.

На кухне кофе и аккуратные бутерброды, под крышкой мягкий омлет. Ким только хмыкает на ровно порезанные куски хлеба, и расправляется с завтраком буквально за минуту.

Разобраться в поведении Донхи теперь не просто прихоть, а уже необходимость.

***

«Ты свободен?»

«Целиком и полностью»

«В нашем месте, через час»

***

Тэхён сидит на лавочке и держит в руках два стакана кофе. В кармане пачка старых добрых винстонов, на коленях пакет с пирожками. Донхи от этой идеалистической картины только ехидно хмыкает.

– Почему все стараются меня закормить?

– Потому что ты тощая, как скелет, нуна.

У него синяк на скуле, но долг уплачен, и всё теперь в порядке, ведь нуна рядом. Нуна с аппетитом вгрызается в пирожок, с удовольствием запивает его кофе и благодарно принимает винстон. Тэхён помнит те времена, когда она воротила нос от уличной еды, кофе пила только в маленьких фарфоровых чашечках, а к курению относилась почти так же, как и к пирожкам – с отвращением.

– Зачем ты меня искал?

– Попытаться тебя уговорить принять мое предложение и пожить, как часть моей семьи? – он предполагает, потому что действительно не знает, зачем. Просто нужно было. Просто без нуны плохо. Просто она нужна, и ей нужна поддержка.

Если он скажет это, рискует получить симметричный синяк на другой скуле.

– Знаешь ведь, что бесполезно, – не спрашивает, а утверждает. Тэхён согласно кивает.

– Ага.

– Я вернусь, – Тэ потрясенно оборачивается к ней, но девушка смотрит не на него, а просто в землю. Мимо проходит пожилая пара, с неодобрением косится на дымящуюся сигарету между хрупкими пальцами. – Просто не сейчас. Мне нужно время.

– То есть ты вернешься в колледж, – парень недоверчиво стучит пальцами по губам. Раньше нуна ударила бы его за это по запястью, сейчас смотрит пустым взглядом.

– Ага.

– И в группу.

– Ага.

– Когда?

А вот теперь она напрягается. Смотрит пустым взглядом, кусает себя за нижнюю губу.

– Через год. Полтора – максимум.

– Ты будешь со мной видеться? – этот вопрос трудный для обоих, но нуна честно задумывается над ним.

– Возможно… раз в две недели?

– И какао.

– Не обещаю, но посмотрим.

– Хорошо.

Она выбрасывает окурок в мусорку и вытягивает из пачки вторую. Прикуривает, затягивается, бросает пачку в карман.

– Ты так и не выбросила…

– Заткнись.

Зиппо занимает свое место в крохотном кармашке прямо напротив сердца.

Тэхён надеется, что нуна заметит деньги, свернутые в трубочку вместо трех сигарет, не сейчас.

А то еще отлупит чего доброго.

Донхи наконец встает со скамейки, неловко держит руки в карманах. Раньше она бы без сомнений обняла его на прощание, окутывая почти неощутимым ароматом лаванды и ванили, ткнулась мягкими губами в щеку и весело рассмеялась, видя румянец на щеках Тэ.

Сейчас она переминается с ноги на ногу и выдает непонятное:

– Ну, бывай, что ли.

И уходит.

Вместо смеха – боль и пустота. Вместо объятий – неловкий взмах рукой. Вместо лаванды – почти въевшийся под кожу аромат сигарет.

Они не виделись всего семь месяцев.

Тэхён даже не представляет, что случится за следующие полтора года.

========== Post Blue ==========

Bite the hand that feeds

Ударь кормящую тебя руку

Tap the vein that bleeds

Вынь затычку из кровоточащей вены

Down on my bended knees

Поставь меня на колени

I’d break the back of love for you

Ради тебя я бы сломала хребет любви

Placebo – Post Blue

– Какого нафиг хрена?!

– Нуна, конкретизируй.

Донхи бесится и курит вторую подряд, нервно щелкая зиппо. Маленькая дрянь на имя Тэхён даже не пытается скрыть самодовольство в голосе и просто корчит из себя идиота. Не знает он, чего она злится, ага, как же.

– В твоих же интересах сейчас подойти ко мне, и, обещаю, я всего лишь сломаю тебе один палец, – она говорит зло и быстро, так, как прежняя Донхи не сказала бы никогда в жизни. Ким удивленно вздыхает в трубку:

– Но за что?

– За унижение.

Мальчишка замирает, скорее всего, и даже не дышит. Девушка по привычке шарит в пачке, но ничего не находит и зло её сжимает.

– У тебя есть час, чтобы забрать деньги. Не успеешь – не увидишь меня больше никогда.

Кажется, Тэхён никогда еще так быстро не бегал.

***

– Добрый вечер, вообще-то, – Намджун непонимающе смотрит на Сон, которая даже не дает ему расписаться о получении, просто пихает в руки пирог и сразу же пытается уйти. Ключевое слово – пытается, потому что юрист не для того её почти неделю заманивал к себе, чтобы вот так вот просто упустить. – Ты чего такая бешеная, комбинезончик?

– А тебе, блин, какое дело? – огрызается, дергает рукой, но Намджун не для того столько времени в тренажерку ходит, чтобы отощавшему чудушку это так просто удалось. – Да бля, отпусти меня!

– Только после того, как ты мне всё расскажешь, – он просто затаскивает её в дом, снимает с ног обувь и ведет в ванную. – У тебя на сегодня больше заказов нет, смен на других работах – тоже, так что ты поступаешь полностью в мое распоряжение, – Донхи начинает яростно возражать, но Намджун просто перебивает поток отборной брани невероятно подлым методом – он ловко запихивает девушку под душ и включает холодную воду.

– Да ты совсем ебанулся! – Сон и так простуженно кашляет, и парень резко меняет температуру воды.

– Да уже давно, – легко отвечает, стаскивая с почему-то слишком перепуганной, кажется, почти не дышащей девушки шапку. – Я тебе тут оставлю полотенце, принесу одежду, а после мы поговорим. Как минимум о том, что нельзя материть людей, даже если очень хочется.

– Да пошел ты, – она зло фыркает и ерошит короткие волосы, которые и так с куцого хвостика всё время вылезали. Намджун выходит из ванной, и Донхи наконец облегченно вздыхает.

Хоть бы этот дурень белобрысый не понял, что она его испугалась чуть не до обморока.

Настраивает комфортную себе температуру, стаскивает с себя вещи – вот же придурок, у нее же теперь даже белье мокрое, ну блин, и наконец довольно опирается на стену, давая горячей воде распарить озябшее тело.

Горячую воду у нее отключили три месяца назад. Роскошные волосы до поясницы пришлось тогда же обкорнать.

И девушка не успевает заметить внимательный взгляд.

***

Кто-то режет руки в надежде, что это заметят и помогут, кто-то режет ноги с мыслью избавиться от боли, чтобы никто о ней не знал.

А кто-то режет под ребрами. И делает он это с желанием умереть.

Раньше Намджун готов был поклястся, что у Донхи есть шрамы. Просто, блин, это логично – у девушки не жизнь, а ад, и то, что она держится молодцом, несмотря на все невзгоды, только заставляет уважать её еще больше.

Но.

Сейчас Намджун хочет вырезать кусок своей памяти.

Шрамов много. Маленькие, может, даже не от особо глубоких ран, но их столько, что становится страшно, они покрывают почти всю кожу на боках и как минимум три пары настоящих ребер, парень не уверен, он же реально хотел только поставить одежду на стиральную машинку и уйти.

Шум воды в ванной затихает, и Ким пытается взять себя в руки.

Лишними эмоциями он ничего хорошего не сделает, а вот эту конкретную ситуацию оставит подумать на потом.

Радует, что новых ран хотя бы нет.

***

Донхи недоуменно смотрит на женскую одежду, даже на белье, однозначно новое, и пытается понять – это он над ней смеется? Но выбора нет, поэтому она одевается во вполне удобную толстовку и мягкие спортивные штаны. Белье оказывается абсолютно её размера, но девушка пытается не заострять на этом внимания, хотя полностью спокойный и одобрительный взгляд Намджуна почему-то её цепляет.

– Я так и думал, что ты с моей мамочкой примерно одинаковые. Ну, разве что у нее кроме скелета и кожи еще есть мышцы, – Донхи опять что-то бурчит на это, но парень даже не обращает внимания и просто кладет перед ней тарелку с горячим, только приготовленным супом. – Кстати, бельишко подошло?

– Угу, а что, тоже мамино? – Донхи понимает, что надо бы от еды отказаться, но, блин, этот суп так классно пахнет морепродуктами, а еще на плите что-то вкусно шипит в сковородке, а она нормально ела вообще не пойми когда.

– Нет, я просто подозревал, что тебя успокаивать надо будет, – от солонки он уворачивается, но вот ложка попадает прямо в центр лба. Пытается смотреть осуждающе, но всё же срывается на смешок. – Не играйся едой. И вообще, почему ты не ешь? Не любишь морепродукты?

Лицо у него обеспокоенное, но Донхи решает соврать; ей действительно неловко, что он её уже в который раз подкармливает.

– Да, аллергия.

– Врешь, – Намджун перестает корчить из себя мамочку и безапелляционно заявляет: – Пиццу с морепродуктами ты ела и не кривилась, так что не придумывай глупости, ложку в руки и жрать!

Ладно, Донхи его сейчас немного ненавидит.

***

– Совершенно не удивляюсь его поступку, – юрист пожимает плечами так естественно небрежно, что Донхи ему даже завидует. О том, что он незаметно выудил из нее информацию, девушка понимает только тогда, когда уже заканчивает рассказ. Рожа у парня напротив больно уж довольная, и ей невообразимо хочется воткнуть ему вилку между пальцами. – Я бы тоже за дорогого мне человека переломал позвоночник своей гордости и так поступил. Просто подумай, комбинезончик, ты бы сделала так же на его месте, а?

– Не знаю, – врет. Потому что да. Одно безоговорочное да.

Намджун это прекрасно понимает.

– Кстати, я что-то не въехал, – он подцепляет себе на тарелку еще кусок яблочного пирога и невозмутимо спрашивает, – а родители твои что?

– То есть? – боги, девочка, поучись эмоции контролировать. Ким почти что чувствует, как она подобралась рядом с ним, будто готова убегать.

– Ну, они же должны как-то реагировать на то, что ты себя гробишь, – на самом деле, он уже почти предугадывает реальную причину, но девочка только пожимает плечами.

– История длинная.

– Я никуда не спешу, – уверенно заверяет её, хотя и видит, что Донхи уже теряет терпение.

– А я вот спать хочу, – смотрит упрямо, и совсем не ждет кивка в сторону гостиной и беззаботной фразы: «Спокойной ночи».

Страх перед Намджуном всё еще не прошел.

***

– Понятное дело, её нет, – Намджун горько вздыхает при виде собранного дивана, полностью убранной гостиной и стопки одежды на диване. – Простудится же, дура, ноябрь на дворе, а шмотки точно не высохли. Блин… Хорошо хоть в белье мокром не пошла.

В кухне царит та же идеальная чистота, что и в гостиной, а на столе кастрюля. Намджун довольно вдыхает аромат тушеного мяса, любуется на идеально ровные (он бы так никогда не порезал) бутерброды и чашку с кофе. Зато, когда мужчина поднимает взгляд, то разрешает себе довольно ухмыльнуться.

Донхи устало вздыхает, с силой скребя щеткой по стеклу. Конечно же, когда работники делали ремонт, то даже и не думали, что потом кому-то придется оттирать краску с кристально прозрачных поверхностей. Надоедливо квакает какао, и девушка раздраженно вытаскивает из кармашка желтого комбинезона потрепанный жизнью телефон. И говорила же Тэхёну, что не стоит её во время смены беспокоить…

«Хорошая малышка»

Донхи зло сжимает зубы и просто представляет, как сейчас Намджун довольно лыбится и гнусно хихикает. Вот же скотина.

Глупостью было оставлять ему свой номер. Думала, может, понадобится человеку что, ведь она и так перед ним в долгу, а он…

Чтоб у него все волосы повыпадали!

***

Намджун стоит у лифта и умиляется с гневно покрасневшего личика комбинезончика.

Шалость удалась.

========== Special needs ==========

Remember me when you’re the one who’s silver screen

Помни обо мне, видя лишь себя в зеркале

Remember me when you’re the one you always dreamed

Помни обо мне, став той, кем всегда мечтала быть

Remember me when everyone’s noses start to bleed

Помни обо мне, когда у всех идет кровь носом

Remember me, special needs

Помни обо мне, об особых потребностях

Placebo – Special Needs

«Пицца и Звёздные войны?»

«Забудь этот номер и свали нахуй»

«Ну нельзя материться на старших, малышка»

«Бесишь»

Намджун умиленно смотрит на сообщение и устало откидывается в кресле. До конца рабочего дня еще долгие три часа, и он слегонька подзадолбался – новые проекты, новые никому не нужные поправки в законах, из-за которых нужно делать кучу дополнительной бумажной работы. И да, именно поэтому он с таким удовольствием достает Донхи, которая на ногах уже восемнадцать часов, а ей еще смену в клубе отработать нужно. И пусть комбинезончик огрызается, на самом деле она благодарна, что юрист помогает ей оставаться в трезвом сознании, пусть и необычным способом в виде раздражения.

«В пятницу у тебя?»

«И не мечтай, извращенец»

Намджун издает тихий смешок, вспоминая несколько интересных сообщений, которые он по ошибке отправил Донхи, а не своей старой подружке. Ну, как по ошибке… Он знал, что девушку это взбесит, и рука случааайно соскользнула…

«Тогда у меня»

«Я занята»

«Клуб?»

Донхи не отвечает, но Намджун и так знает: Юнги хоть смотрел заинтересованно и немножко обеспокоенно, но график выдал без любых вопросов. За это его Намджун и любит – за молчаливое понимание и обещание поддержки одним взглядом. Хороший он хён.

А с Донхи они стабильно уже три месяца видятся раз в неделю по накатанной схеме: ужин-фильм-уборка, причем последняя настолько тихо, что парень даже не просыпается. Гордая малышка. Не хочет принимать помощь просто так, всегда пытается отплатить в меру своих возможностей…

Намджун вообще удивляется самому себе, но задумываться надо всей той мутью, что сидит у него в голове, не собирается. Со временем всё и так само станет понятным, поэтому сейчас он просто будет плыть по течению, постепенно приручая упрямую девушку к себе.

***

– Это еще что за…

Донхи зло и с грохотом опускает металлический поднос прямо на столешницу и вливается в толпу, пытаясь пробраться к хозяину вишневой шевелюры. Подкрадывается незаметно и тянет несчастного аккуратное ухо.

– Какого блин хрена?!

– Нуна?!

Тэхён ошеломленно моргает, офигевше всматриваясь в лицо девушки, и та этому искреннему удивлению даже верит. Почти.

– Так ты не следил за мной? – подозрительно хмурится и привстает на цыпочки – Тэхён даже улавливает запах ментоловой дряни, которая дымом осела на коротких волосах после перекура.

– Нет, я здесь с другом просто. Нуна, а отпусти ухо, а? – Ким делает щенячьи глазки, и Донхи фыркает, закатывая глаза, но ухо отпускает. Правда, тут же лепит подзатыльник. – Э, а это за что?

Обиженное удивление младшего просто бесценно, и Донхи невольно приподнимает уголки губ в легкой улыбке, на которую Тэ отвечает незамедлительно, сияя маленьким солнышком в тусклом освещении клуба.

– У тебя какие-то проблемы, комбинезончик? – ленивый голос за спиной заставляет Донхи нервно содрогнуться и отвести взгляд, Тэхён же, наоборот, подозрительно смотрит на новоприбывшего. – Я Намджун, кстати.

– Тэхён.

– Тот самый? – Намджун смешно округляет глаза и объясняет, не обращая внимания на вроде бы совершенно случайные тычки локтем под ребра. – Она из-за тебя то бесится, то переживает. Но последнюю неделю только бесится. Тебе тоже нравится, как она упрямо дуется?

Тэхён невольно кивает и улыбается – новый знакомый хоть немного и настораживает, но есть в нем что-то… такое, что вызывает доверие. Донхи возмущенно смотрит на парней, но её окликает официант. Девушка устало вздыхает и вдруг хватает друга за затылок, наклоняя к себе.

– Не возвращайся домой очень поздно, здесь не особо хороший район. Понял меня?

– Ага, – Тэхён снова светится солнышком: нуна за него переживает, нуна о нем заботится, мир прекрасен, пони, бабочки и зайчики. – А ты как домой попадешь?

– Её я проведу, у нас всё равно традиционный пятничный ужин намечается, – Намджун довольно лыбится на убийственный взгляд Донхи, но девушка не успевает ничего ответить и просто уходит за барную стойку. Вся веселость с Тэхёна тут же слетает.

– Что тебе от нее надо? – он знает, что слабее Намджуна, но пару синяков и выбитых зубов обеспечить сможет при необходимости. Юрист коварно ухмыляется и сообщает:

– Заботиться и защищать.

– Она не разрешит, – Тэхён отрицательно машет головой, на что старший снисходительно отвечает:

– А я и не спрошу, – Намджун мягко улыбается, стоит увидеть недоуменное выражение лица собеседника. – Ты просто делаешь это слишком заметно и бережно. А на нее нужно надавить.

Тэхён задумчиво смотрит на старшего, пытаясь спросить как можно деликатнее, но получается только:

– Ты её?..

– Не знаю, – юрист выискивает тонкую фигурку в безликой толпе и оглаживает взглядом. – Скорее всего. Не знаю, правда. Но хочу что-то сделать с тем, из-за чего она такая измученная. Хочу это исправить.

Тэхён понимающе кивает и наконец улыбается старшему. Доверчиво, искренне.

Может, вместе они смогут ей помочь.

***

(Позже Намджун узнает, что Донхи ушла домой через черный ход)

***

– Будешь болеть за меня? – Намджун наваливается на барную стойку и строит щенячьи глазки. Донхи с отвращением на лице спихивает его прочь и совершенно незаинтересованно спрашивает (Намджун на это безразличие почти обижается):

– Ты о чем?

– Юнги-хён решил запилить сегодня реп-баттл.

– То есть много мужиков в золотых цепях будут трястись на сцене и материться о том, какая сейчас хреновая система? – Донхи без любых просьб ставит перед Намджуном пиво. Его любимое, чтоб вы понимали. Парень по-доброму улыбается на этот сморщенный в неприязни носик и весело отвечает:

– Типа того. Но у нас парни многие темы затрагивают, ты послушай. Меня так особенно.

– Ладно-ладно, иди отсюда и не мешай мне работать, – Донхи ловко сбивает шейкером какой-то воняющий коктейль и указывает кивком в угол зала, – там твоя компашка уже собралась.

– Я заберу тебя сегодня, хорошо? Провожу, куда скажешь, – юрист улыбается мягко и смотрит с чем-то неуловимым на дне зрачков. Донхи смотрит подозрительно, но кивает с неохотой.

– Ты же всё равно не отцепишься. А теперь вали отсюда.

Юнги с сомнением смотрит на довольную лыбу друга, но ничего не говорит.

И пусть. Намджуну сейчас еще выступать.

***

Да, Донхи не особый поклонник реп-баттлов. Да, ей не нравится всё это нытье о том, что раньше трава была зеленее, солнце светило ярче, а девки особо не выделывались.

Неожиданно у мелкого и вечно взьерошенного хозяина клуба тексты со смыслом и интересные. Донхи внимательно вслушивается в сиплый голос Юнги и улыбается ему уголками губ, когда мужчина застывает на сцене, выдохшись.

Неожиданно Намджуна ей нравится слушать. Нравится то, как он тянет гласные будто лениво-насмешливо, нравится смысл и посыл, и вообще к концу барменша понимает, что у него не просто текст… У него целая история.

И это захватывает, заставляя посмотреть на обычно раздолбая по-другому.

Это позволяет увидеть, что он действительно взрослее и опытнее её.

Донхи не смотрит на сцену, хотя чувствует прожигающий её лопатки взгляд.

***

– У меня смена закончилась, – Донхи возникает будто из ниоткуда, и немного прибалдевшие парни смотрят на нее с подозрительным интересом, только Юнги задумчиво улыбается девушке, получая в ответ кивок. Намджун подозрительно щурится, и барменша насмешливо поднимает бровь. – Что, я зря пришла?

– Не-не-не-не-не, стоять! – юрист подрывается со своего места, топчет Хосоку и Ёнгуку ноги, пока пробирается к выходу из-за столика, и тащит за собой пальто, которое проезжается парням по лицам. Юнги тихо ржет, не скрываясь, а остальные парни всё еще нифига не понимают. – Покурим перед уходом?

– Ладно.

– И всё? – показательно возмущается Намджун, натягивая пальто. – А похвалить?!

– Не заслужил, – Донхи фыркает насмешливо и, резко поворачиваясь на месте, идет к выходу. Парень, смешно путаясь в рукавах, спешит за ней, и Юнги уже ржет в открытую.

– Не понял, – лениво тянет Зико, – это что вообще было?

– О, тут всё просто, – Мин глубоко вдыхает, пытаясь успокоиться, но смешки всё равно проскакивают. – Это – всего лишь начало глубокого пиздеца в виде влюбленного Ким Намджуна.

Хосок драматично бьется головой о стол, а Сокджин протягивает руку к бутылке виски.

– Дай сюда, Юнги-я, – хён шмыгает носом и доверительно сообщает: – Я на трезвую голову это не переварю.

Остальные парни согласно кивают и подталкивают стаканы к Юнги.

***

– Если жизнь – это сука, то судьба – это блядь.

Она закуривает зло и быстро, защелкивает неизменную и выученную до каждой царапины зиппо, и эта зажигалка настолько же не подходит к её образу потрепанной жизнью сволочи, насколько самому Намджуну – офисные костюмы.

На дне её взгляда кроется что-то такое откровенно воняющее суицидом, и парень совершенно не сомневается в том, что на тощем теле наверняка кроется еще не один шрам, кроме ребер.

– Чего ты вообще эту тему завела?

Притянуть Донхи за галстук к себе проще простого, прикурить сигарету – тоже, потому что в этом нет ничего такого, никакой интимности в жесте или еще какой-то подобной хрени…

Интимности нет, только Намджуна к этому тощему телу влечет.

– Ты сам на сцене читал. Эта жизнь не рождалась сукой, она выросла ею под хохот умирающих сердец, – девушка ломано дергается и обнажает в кривой ухмылке зубы. – Эти двое постоянно ходят в тандеме, не знал?

– Я не могу до конца понять, что в твоей голове творится, а ты у меня такие вещи спрашиваешь, – Ким хрипло хохочет, небрежным жестом подкидывая в ладони зиппо. – Ты с такими вопросами к Юнги-хёну иди, у него текстов на эту тему столько, что на них бы как минимум десять бойз-бэндов могло существовать до старости.

– Я учту, – забирает зажигалку обратно, и серебристый аксессуар настолько дисгармонирует с потрепанной ветровкой, что в который раз в голову приходит вопрос о его происхождении. – Пойдем?

– Да, сейчас.

Если бы она доверяла ему чуть больше, всё было бы гораздо проще.

Если бы она вообще ему доверяла.

========== Protege moi ==========

Время, когда ничего не было сделано…

Il nous reste toute une vie pour pleurer

Оно нам оставило целую жизнь для того, чтобы плакать…

Et maintenant nous sommes tout seuls

– Я же не курю, – Донхи удивленно округливает глаза и боязливо протягивает пальцы. – Как тебе вообще в голову такое пришло?

– Просто попробуй, – ласковая подбадривающая улыбка и легкое касание к запястью, будто перышком, – если не понравится – просто храни на память.

– Ну… ладно, – Донхи аккуратно закатывает рукава белоснежной рубашки и неуверенно прикуривает сигарету. Серебряная зиппо молнией щелкает в её пальцах, и это кажется верным и успокаивающим. Донхи подбрасывает зажигалку и ловит её кончиками пальцев, смеясь.

– Тебе идет, – в непослушные тяжелые кудри зарываются длинные пальцы. Донхи неуверенно улыбается и подставляет длинные волосы под нехитрую ласку.

– А мне неожиданно нравится. Ты же не против, если я оставлю её у себя?

– Я только за…

Донхи просыпается в холодном поту, невольно ерошит рукой короткие волосы, и, чертыхаясь, собирает их в куцый хвостик. Несколько прядей всё равно выбиваются из общей кучи и падают на глаза, заставляя её смешно фыркнуть.

– Что за хрень… – девушка устало трет глаза пальцами, сворачиваясь клубочком на неожиданно широком диване. У нее не такой. У нее…

– Вот и я хотел бы знать, – Намджун бесшумно садится рядом с ней и накрывает её голову своей большой ладонью. – Ты… неспокойно спала.

Если бы он сказал, что плакала, комбинезончик бы точно больше в его доме не показалась.

– Отвали.

Но не отодвигается. Намджун грустно улыбается и невесомо целует прядь волос, распуская хвостик.

Донхи крепко засыпает, убаюканная его руками, и не знает, что парень сидел рядом всю ночь и слушал её дыхание.

***

– Донхи, восьмой столик, прими заказ!

– Донхи, там надо убрать со сцены!

– Донхи, проветри випку!

– Донхи, всё в порядке?

Девушка осоловело моргает в попытке переключиться с работы на совершенно неожиданный вопрос и с удивлением смотрит на владельца клуба, который аккуратно придерживает её за локоть.

– Эммм… да? – она опасливо прячет дрожащую руку за спину. Юнги весело фыркает и улыбается уголками губ:

– Это ты меня спрашиваешь? – Донхи неуверенно выдавливает из себя улыбку, но мужчина резко меняет настрой разговора. – Если тебе плохо, ты не молчи, ладно? Мне не трудно дать тебе выходной… Особенно если учитывать, что ты никогда их не брала.

Донхи незаметно глубоко вдыхает и уверенно отвечает:

– Всё в порядке, Юнги-шши. Я вполне способна справляться с работой.

– Хорошо, иди тогда, – Донхи ощутимо расслабляется, юркой змейкой выскальзывая из сильной, но бережной хватки, не видя, как Юнги устало потирает переносицу и бормочет: – Я же совсем не об этом говорил…

***

«Слушай, Джун-а, я пытался, но она либо действительно меня не понимает…»

– Всё в порядке, хён. Другого “либо” здесь нет, – Намджун устало откидывается на спинку стула и потирает переносицу измученным жестом. – Я загляну сегодня и заберу её, хорошо?

«Да без проблем. Только это будет трудно»

– А кто сказал, что мне это не нравится? – Намджун хмыкает насмешливо и отключается.

Комбинезончик сегодня будет ооочень мило шипеть на него и злиться.

Прелесть.

***

Она узнает эти плечи сразу.

Знает, что когда их владелец обернется, то знакомая наглая самоуверенная ухмылка выбьет у нее из-под ног почву.

Что сердце будет молчать в истошной мучительной агонии от откровенно презрительно-насмешливого взгляда.

Так же, как и тогда. Как долгие два года назад, в уже не сладкие двадцать, после которых вся её жизнь пошла под откос.

Донхи нервно сглатывает, пятится прочь от самого худшего кошмара в своей жизни, пока он не явил ей свое лицо, но тот оборачивается и…

Донхи замирает в приступе паники, а этот ублюдок неминуемо приближается к ней, как тогда, не оставляя возможности выбора и побега.

Тогда это был переулок за корпусом колледжа, который заканчивался тупиком, наивная второкурсница в легком платье и улыбчивый сонбэ, который содрал с нее это платье, не опуская уголки губ.

Теперь это стена в коридоре, и, как назло – как тогда – вокруг никого нет, а ноги парализованы от страха, от накативших ощущений прошлого, от животного желания умереть, только бы больше не переживать такого унижения.

– Соскучилась?

Eeny, meeny, miny, moe,

Донхи закрывает глаза и в жесточайшем страхе просто застывает, когда лицо больного ублюдка приближается к ней.

Catch a tiger by the tое

Она не ощущает, кажется, ничего, когда крепкий кулак врезается в её скулу.

Eeny, meeny, miny, moe

Черт возьми, сбилась.

Eeny, meeny, miny, moe

– Какого хуя ты молчишь, сука?! – он брызжет слюной, покрывая хрупкое тело ударами, раздирает тонкую футболку и…

– Какого хуя ты творишь, Рейн? – Юнги смотрит с ненавистью, пока он и еще двое охранников держат мужчину в захвате. Тот скабрезно ухмыляется и лениво тянет, смотря безумными глазами:

– Да ладно тебе, Шуга, это всего лишь гребаная официантка, мне её валить не впервой…

И захлебывается кашлем, когда владелец клуба заезжает ему кулаком в солнечное сплетение.

– Парни, отведите его пока в мой кабинет и вызовите полицию, – Юнги еще раз со вкусом бьет Рейна в челюсть и просто забывает о нем, стоит приблизиться к Донхи. Мелко дрожащей совсем еще девочке, которую не держат ноги и она сползает вниз, истошно шепча под нос глупую детскую считалочку. Юнги несколькими вздохами успокаивается и пытается прогнать тревогу с лица.

– Донхи-шши, – если бы его услышали парни, то офигели, потому что настолько ласковым голос у вечно строгого и колюче-прохладного Юнги еще никогда не был. Мужчина осторожно садится на корточки и аккуратно, безумно медленно протягивает руку. Донхи испуганно пытается вжаться в стену. – Донхи, всё уже в порядке. Тебя никто не тронет, честно, этого ни я не позволю, ни наши парни, а ты же знаешь, что мы за своих горой, правда? Донхи, давай я помогу тебе встать? Позволишь?

Девушка начинает моргать, и взгляд с остекленевшего начинает проясняться. Официантка тупо смотрит на протянутую ладонь, с изумлением вслушивается в нежный и приятный голос, такой знакомо шершавый и сиплый, и почему-то решается принять предложенную помощь.

Впервые за два года…

Юнги с облегчением вздыхает и помогает девушке встать, после просто дает ей возможность опереться на него и так заводит в свой кабинет, не прекращая ворковать, что всё хорошо, что никаких проблем, что сейчас её будут отпаивать вкусным чаем…

В чай владелец клуба подло наливает ром, и Донхи закашливается после первого же глотка. Юнги смотрит внимательно на девушку и пытается улыбнуться без напряжения.

– С возвращением.

Донхи несколько секунд неосмысленно смотрит на чашку в своих руках, после хмыкает и отпивает с нее.

Юнги всё равно видит, что она дрожит, поэтому вытягивает из шкафа плед и медленно протягивает его официантке.

Донхи отмечает тактичность и медленно кивает, принимая такую нужную сейчас вещь. Юнги указывает на дверь пальцем и предупреждает:

– Я сейчас уйду ненадолго, минуток максимум на двадцать, но ты не бойся, парни стоят у двери и дежурят. Если что, не бойся к ним обращаться, хорошо?

Донхи несколько секунд думает, но нерешительно кивает, делая еще глоток. Юнги ласково ерошит волосы на макушке девочки и уходит, оставляя ту в замешательстве.

Этот жест её немножко успокоил.

***

– Хён! – Намджун привычно лезет обниматься, сияет счастьем человека, который выбрался из рутины серых будней, и быстро вертит головой в поиске приметной короткостриженной макушки. – А где моя прелесть прячется?

– Намджуна, – хён хмурится и обеими руками сжимает плечи младшего. – Пообещай мне, что не сделаешь глупостей.

Намджун резко теряет всё веселье.

***

Донхи грустно смотрит в почти пустую чашку. Чай был хорошим, вкусным, но закончился быстро. Можно, конечно, попросить охранников проводить её до кухни, но парни слишком серьезно приняли приказ Юнги, и теперь каждые несколько минут дверь приоткрывалась на несколько сантиметров, ребята убеждались, что всё в порядке, и дверь закрывалась. Донхи это даже немного заставило улыбнуться.

Она пыталась отвлечься, как могла.

Сначала считала бутылки с алкоголем в личном баре своего начальства.

Потом только с ликером.

После – с вином.

Когда она переходит к «переписи населения» виски, дверь резко открывается, в нее влетает Намджун и, недолго думая, заключает Донхи в крепкие, до боли в ребрах, объятия.

– Я убью этого ублюдка, – он тяжело дышит, в голосе слышны рычащие нотки, и Донхи от этого почему-то успокаивается, разрешает юристу зарыться лицом в её волосы и даже терпит боль от сильной хватки.