Текст книги "Зажги свою звезду (СИ)"

Автор книги: Kitty555

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

Проводив обоих взглядом, Грейнджер и Нотт последовали примеру бывших одноклассников, удалившись в собственный кабинет. Им тоже предстояли отчёты и доклады, как и запланированная встреча с начальником отдела, уже успевшая появиться в еженедельнике обоих. Работа продолжалась, а их дороги с командой Гарри Поттера расходились в разные стороны.

Составить свой отчёт не заняло Гермионе слишком много времени, и вскоре она отошла к столику с чаем. Заварив себе чашку крепкого напитка, девушка, поджав под себя ноги и сбросив туфли, устроилась на том самом диване, которым не так давно восхищался Гарри. Ей нужно было о многом подумать, а то самое предчувствие, вместо которого обычно говорил здравый смысл, подсказывало, что дома на Гриммо 12 шансов спокойно разложить всё для себя по полочкам у неё не будет.

Или, там слишком рано появится Малфой, чтобы в который раз отстаивать свою точку зрения и выкладывать события и факты «логически». Конечно, подсознательно Гермиона отдавала себе отчёт, что его логика на самом деле железная, и более того, Малфой прав. Вот только сознательно принять это её упрямство категорически отказывалось.

– Тебе нужно выговориться или проработать все для себя без свидетелей? – раздался вопросительный голос Нотта, оторвавшегося от собственного пергамента, чтобы одарить напарницу серьёзным взглядом. – Потому что в первом случае я готов слушать, а во втором можешь притвориться, что меня здесь нет.

– Дай мне несколько минут, – задумчиво проговорила Грейнджер, даже не утруждаясь вникать, что там иронизировал Теодор. – Если ты не против, то я просто попью свой чай.

– Значит, выговориться тебе не нужно. Нужно саму себя убеждать, а для этого свидетели ни к чему. Умолкаю.

Впрочем, Гермиона уже не обращала на него внимания, вновь поглощенная своими мыслями. Возмущение обманом и манипуляциями Малфоя, которое она поначалу испытала, постепенно отходило на второй план, а вместо него логические доводы стройными рядами возникали перед мысленным оком. И как бы Гермионе не хотелось отнекиваться и отрицать очевидное, но правда была в том, что если допустить возможность, что Драко Малфой и её Дерек – это один и тот же человек, то все уж слишком становилось на свои места.

Даже воспоминания Дерека о собственной школе, его повадки, походка, фигура, привычки, взгляды… Как она могла все это пропустить? Как могла не обратить внимания, что белобрысый маггл был просто копией её школьного недруга, если вычеркнуть предрассудки и отношение к ней самой? Наверное, проблема была именно в том, что она не воспринимала Малфоя отдельно от его предвзятости. Наверное, поэтому и не видела, что на самом деле его предрассудков уже нет?

А ещё был тот момент, в котором Гермиона боялась признаться самой себе, но он упрямо пытался достучаться до сознания: Грейнджер каким-то образом все-таки умудрилась влюбиться в Дерека. С момента своего возвращения в Англию, с каждым днём ей становилось все труднее игнорировать это чувство.

Грейнджер нравилось в Дереке всё, от внешности до ума и чувства юмора. И каждый раз, когда Драко Малфой наверняка сознательно создавал ситуации, аналогичные с теми, что в прошлом были между нею и отцом Александра, Грейнджер вмиг испытывала раздражение. Неужели то же самое предчувствие, которое она всегда игнорировала, пыталось указать ей на схожесть ситуаций, а она из последних сил всё отрицала?

А ещё следовало признать, что Малфой намеревался за ней официально ухаживать, даже учитывая её «багаж». О том, что Александр на самом деле был его ребёнком, по всему выходило, что Драко не догадывался.

Даже не так: Малфой и мысли не допускал. Постепенно Гермиона начала приходить к пониманию, что половина её раздражения, которое она испытывала к Драко, на самом деле было направлено на неё саму. Грейнджер сейчас не могла поверить, что не видела все те знаки, пропустить которые сейчас уже больше не могла.

А учитывая все вышесказанное, на самом деле самым сложным препятствием сейчас было заставить себя принять, что идеальным парнем Гермионы Грейнджер оказался Драко Малфой.

Комментарий к Часть 35

Итак, отрывок в основном был про рояли в кустах и ружья на стенах… Но из сказки сцен не выкинешь.

========== Часть 36 ==========

Через несколько часов, покончив со всеми делами в Министерстве Магии, вся компания как-то органично вновь оказалась на Гриммо 12. Нотт пришёл с Гермионой, а авроры, похоже, переместились все вместе. После официального обмена светскими приветствиями, Малфой перевел сосредоточенный взгляд на Грейнджер, но на этот раз не торопился возобновлять выяснения отношений при всех.

– Думаю, нам всем стоит, наконец, оставить их наедине и дать возможность поговорить без свидетелей, – прочистив горло, внезапно нашел свою политкорректность и чуткость к чувствам окружающих Гарри. – Господа, это было не праздное предложение.

Поттер уже держал дверь в комнату открытой, жестом настойчиво указывая Нотту и Макмиллану, что это был отнюдь не вопрос. А если и был, то не риторический. Впрочем, спорить с Гарри никто не собирался, как и даже обманываться, что Гермиону или Малфоя в этот момент интересовали такие мелочи, как приличия. Таким образом парни, безошибочно почувствовавшие себя абсолютно лишними, покинули комнату даже не прощаясь.

Когда дверь за всеми тремя плотно закрылась, Гермиона решительно обернулась к Драко, смотреть на которого старательно избегала все это время. Её глаза сузились, а губы приняли форму тонкой линии. Впрочем, первым заговорил Малфой.

– Давай уже серьезно поговорим как два взрослых человека и все обсудим… – рассудительным голосом начал он, но Грейнджер его перебила, пустившись «с места в карьер».

– Что ж, давай поговорим, – Гермиона пылала праведным гневом. – Вот только скажи мне, Малфой, ты серьезно считаешь, что все твои поступки были нормальными? У тебя даже в мыслях нет, что ты поступил нечестно, обманул меня и воспользовался ситуацией?

– А ты будешь утверждать, что у меня был, – Драко явно решил идти ва-банк. – Хоть один шанс на успех, если бы я ухаживал за тобой открыто? Ты ведь даже мысли не допускала, что я мог измениться, к слову, ты до сих пор стопроцентно уверена, что я прежний! Тот самый гадкий хорёк со Слизерина, что придирался к твоим друзьям. Все время ищешь подвох.

– А ты, я вижу, долгих переговоров со своей совестью не вёл, – Грейнджер хмыкнула. – Или она у тебя изначально молчит и всё оправдывает? Мол, всё хорошо, что хорошо кончается, а цель оправдывает средства?

– Цель, моя дорогая, действительно порой оправдывает средства, – Малфой сделал решительный шаг в сторону девушки, вполне ожидая банальную пощечину, но Грейнджер лишь скрестила руки на груди. – Особенно, когда никакие другие пути достижения этой цели элементарно не работают. Если что, то моя совесть действительно существует, сюрприз-сюрприз, и все это время настойчиво мне твердила, что нам не стоит переводить отношения в любую иную плоскость, кроме как дать тебе возможность узнать меня.

– Ах, вот ты что вспомнил, – глаза Гермионы сверкнули тем самым опасным ведьмовским огнём, который когда-то увидел в них на обочине дороги Дерек. – Так тонко мне намекаешь, что это я была инициатором «другой плоскости» наших отношений!

– Как раз это не имеет никакого значения, Гермиона, что ты прекрасно понимаешь, – Драко покачал головой и усмехнулся. – Я только надеюсь, на этот раз Поттер огреет меня кулаком, а не секумсептрой. Впрочем, мы все уже выучили к ней контрзаклинание, хотя наш «избранный» вполне может рассудить, что мне не помешает ещё одно вечное напоминание, что в его случае «не использовать тёмные методы» это выбор, а не отсутствие способностей. И что в гневе он вполне может быть страшнее Тёмного Лорда.

– Можешь не волноваться, – Гермиона демонстративно закатила глаза. – Я не собираюсь жаловаться Гарри или даже намекать, что всё, что было между нами, происходило без моего согласия. Или обвинять тебя в насилии. Может, не Драко Малфой, но Дерек однозначно моё согласие имел.

– Гермиона, Дерек и я – это один и тот же человек, – Драко вновь сделал шаг вперёд, на этот раз сцепив пальцы на её предплечьях. – Тогда, год назад, ты узнала настоящего меня. Притом, того меня, которым я стал, когда прекратил слепо следовать указаниям Люциуса, когда позволил себе то, чего очень долго хотел на самом деле. Тот я, которого до конца не знали даже мои лучшие друзья, даже моя семья была бы ошарашена.

– Да не в этом дело, – Гермиона решительно вырвалась из его рук и сделала шаг назад, обхватив себя ладонями за предплечья. – Ты хоть понимаешь, что буквально отобрал у меня выбор? Возможность решать за себя? И если ты думаешь, что я не понимаю, что это значит: в волшебном мире родить от наследника рода, да ещё и с проклятием одного ребёнка…

– Грейнджер, если ты серьезно считаешь, что я сделал это нарочно, – Малфой прищурился, качнув головой. – То позволь тебя уверить совершенно в обратном. У меня и в мыслях не было загнать тебя в такую ловушку, и сказать по правде, я и сейчас не намерен захлопывать дверцу. У тебя по-прежнему есть твой выбор. Я не собираюсь принуждать тебя ни к чему, хотя ты права. В подобной ситуации выбор для тебя не предполагается. Но я не намерен следовать этой традиции.

– Конечно! – Грейнджер картинно закатила глаза. – Это ведь привлекать к себе внимание, плюс ещё такое количество нюансов, наверное, что мне в кошмарном сне не увиделось бы, хотя я подозреваю, что при желании все детали легко могу узнать. Молли в конце концов в девичестве Прюэтт, или я запросто могу спросить Андромеду. Но самое главное, Малфой, что все твои предки наверняка сейчас в гробу волчком вертятся, хотя, если подумать, то в волшебном мире они просто могут устроить разнос в картинной галерее.

– В картинной галерее, Грейнджер, есть двери, которые легко можно закрыть и вдобавок запечатать заклинанием. А ещё картины можно переместить на чердак. Или наследник рода, – Малфой шумно выдохнул воздух сквозь плотно сжатые зубы. – И как оказалось, теперь глава этого самого рода, вполне может приказать всем заткнуться. Я это к чему? К тому, что только мне сейчас решать. Впрочем, для себя я уже все решил, а вот твой выбор я оставляю за тобой.

– Это ещё что должно обозначать? – Гермиона несколько раз моргнула, вновь оборачиваясь к Драко.

– А то, дорогая, что своё решение я принял. Мы в волшебном мире, знаешь ли, однолюбы в большинстве своем. И к слову, обычно выбора у нас не намного больше, чем у яйца, которому предназначено стать яичницей. Кому-то везёт, и он влюбляется в «достойный вариант», познакомившись в Хогвартсе. Как, например, мои родители.

Драко на мгновение умолк, словно для себя пытаясь решить, стоит ли ему продолжать. Вопреки самой себе, Грейнджер превратилась вся во внимание, тем самым шестым чувством, существование которого она обычно пыталась отрицать, видя, что сейчас сможет узнать так называемую подноготную некоторых реальностей волшебного мира. Меж тем, Малфой явно принял свое решение и продолжил.

– Мои родители являлись теми счастливчиками, кому удалось по-настоящему увлечься друг другом и заключить брак по любви. Отец никогда не скрывал, что Нарцисса Блэк понравилась ему буквально с первого взгляда. Мать тоже увлеклась им довольно быстро, и можешь не закатывать глаза, мысленно задаваясь вопросом, что она в нём увидела.

– Честно говоря, я и не собиралась, – опустившись на диван, примирительно проговорила Грейнджер. – Как раз в искренности чувств между твоими родителями я никогда не сомневалась. Если отбросить сомнительные убеждения Люциуса, а семья твоей матери их полностью разделяла, поэтому они тоже шли не в минус, то как раз понять, как твоя мать в него влюбилась, довольно просто.

– Спасибо? – Драко на мгновение соляным столбом застыл на месте. Грейнджер только что призналась, что внешне Люциус Малфой привлекательный, и им вполне можно увлечься? А ведь сам Драко чуть ни как две капли воды похож на отца. – В общем, на самом деле одной из целей нашего пребывания в Хогвартсе и является найти себе вариант по душе. Родителям Лонгботтома тоже повезло, они влюбились. Джеймс Поттер пошёл против течения, но его родители не возражали против Лили Эванс. Притом, насколько я понимаю, он эту крепость осаждал довольно долго, и его родители были в курсе с самого начала. Признаюсь честно, я просто не знаю, если поначалу они надеялись на провал этой «осады», как всегда считал Люциус, или их действительно не волновал вопрос крови, как считает Андромеда. Это уже не суть важно.

Драко сделала глубокий вдох. Гермиона слушала, затаив дыхание и даже сосредоточенно прикусив губу, и Малфой продолжил:

– Но вот если бы старшие Поттеры стали в позу, отстаивая теорию превосходства чистоты крови, Джеймсу пришлось бы сделать серьезный выбор. И если бы он выбрал род и семью… В общем, Сириуса выгнали из дома за меньшее. А вот Андромеде Блэк пришлось этот выбор в итоге сделать. К ней ведь сватался отец Теодора, но этот корабль её явно не привлекал, и она сделала сознательный выбор остаться за бортом.

– А твоя тётка Беллатрикс тоже была счастливицей, как Нарцисса? – Гермиона задала этот вопрос вопреки самой себе. Признаться по правде, не то, чтобы её это сильно интересовало, но было просто любопытно, учитывая нескрываемую одержимость мадам Лестрейндж своим Тёмным Лордом.

– Белла со мной не откровенничала, а мне в голову не приходило задать этот вопрос, – вопреки ожиданиям Гермионы, которая вполне была готова к ответу типа: «Не твое дело», Малфой предоставил довольно развёрнутый ответ. – За откровение откровением платят, знаешь ли, а мне ни с кем откровенничать не хотелось. Но думаю для тебя не станет сюрпризом, что огромной любви там не было. Была ли она на самом деле влюблена в кого-то другого, «недостойного дочери рода Блэк», я не могу сказать. Быть может, моя мать или Андромеда в курсе, но со мной этой информацией никто не делился.

– Другими словами, ты хочешь мне сейчас так недвусмысленно намекнуть, что моя ситуация для волшебного мира не уникальна. Во всяком случае, в отношении лимитированного выбора.

– Хочу тебе однозначно напомнить, – Драко всем телом склонился вперёд, его голос абсолютно серьезный. – Что в Дереке тебя устраивало всё, кроме того, что он не волшебник. Конечно, Гермиона, я очень сильно подозреваю, что если бы ты была в курсе, что на самом деле Дерек это Драко Малфой, это тоже стало бы фактором против него, но это уже детали. А ещё хочу тебя уверить, что если бы я только знал, что на самом деле ты собираешься куда-то уехать, ты ведь никогда в свои планы Дерека не посвящала, как и к слову не поделилась с ним замечательной новостью, что ты волшебница. И сказать по правде, если бы я тогда не провалялся в Св. Мунго Мордред знает, сколько времени, да ещё и потерял память вдобавок, то я бы открыл тебе правду. На самом деле, я намеревался это сделать, только искал подходящий момент.

– Ладно, – Грейнджер вздохнула, впитывая всё, что Малфой избрал на неё вылить за последние несколько минут, и вынужденная признать правду и логику за каждой из его фраз. – И что ты сейчас предлагаешь? Куда нам двигаться дальше?

– Я лично хоть сейчас могу предложить тебе стать моей женой, Грейнджер, – Малфой растянул губы в самодовольной улыбке. – Встать на одно колено и отдать тебе кольцо рода Малфоев. Вопрос в том, готова ли ты к этому? Но начать мы могли бы с того, что ты хотя бы позволишь мне наконец проводить время с моим сыном, не закатывая от одного вида нас вместе истерику, как в прошлый раз.

– Думаю, что это действительно будет самым логичным следующим шагом, – Гермиона усмехнулась. – А ещё, может быть, нам стоит продолжить ходить на свидания? Наконец уже выложим все карты на стол, ничего не скрывая и не договаривая?

– Согласен! – не раздумывая ни минуты, с воодушевлением кивнул Малфой. – И быть может, ты уже позволишь мне увидеть сына и провести с ним время?

========== Часть 37 ==========

Когда Нарцисса зашла в комнату на Гриммо 12, бывшая мисс Блэк умилилась представший перед её глазами картине. Драко сидел на диване, придерживая подмышками маленького Александра, и что-то ему довольно серьезно объяснял. Младенец не менее сосредоточенным взглядом, чем его внезапно объявившийся отец, в свою очередь изучал лицо Драко, безусловно заинтересованный чётким контрастом цветов. А светлые волосы Драко на фоне его неизменно чёрного одеяния предоставляли именно такую захватывающую для любого младенца картину.

Гермиона Грейнджер расположилась на диване на некотором расстоянии от Малфоя, с улыбкой выслушивая тираду последнего истинно чистокровного представителя сразу двух семейств. Вот только Нарцисса ни на мгновение не сомневалась, что изменения пойдут обоим домам только на пользу: быть может, новая кровь поможет Малфоям и Блэкам точно также, как она помогла Поттерам. Ведь в конце концов, Нарцисса лично могла засвидетельствовать, что Гарри являлся хоть внешне и точной копией Джеймса, но с точки зрения внутренних качеств – был явно улучшенным вариантом.

– Мама? – Драко поднял глаза на Нарциссу, с улыбкой на губах застывшую в дверях. – Что ты здесь делаешь? А точнее, как ты здесь оказалась?

– Добрый день, мисс Грейнджер, – вместо ответа на непосредственный вопрос сына, поздоровалась леди Малфой. – Приятно видеть вас в добром здравии. Наши прежние встречи происходили при менее благоприятных обстоятельствах, и мне бы очень хотелось надеяться, что мы сможем оставить все досадные недоразумения между нами в прошлом.

– Взаимно, миссис Малфой, – кивнула головой Гермиона, которой не нужно было быть самой яркой ведьмой столетия чтобы догадаться, что Нарцисса шла в комплекте с Драко Малфоем. Здравый смысл насмешливо напоминал, что в той же самой упряжке был ещё и Люциус, но Гермиона сознательно отгоняла эту мысль прочь. Во-первых, отец Драко в данный момент находился в Азкабане, и во-вторых, он должен был там оставаться пожизненно.

Меж тем, Малфой не собирался довольствоваться приветствиями, какими бы светски-вежливыми они не являлись, вместо ответов на свои вопросы. Аккуратно пересадив Александра к себе на колени, он вновь вопросительно изогнул бровь.

– Мама?

– Хорошо, хорошо, – вздохнув и сдержав довольно сильное желание закатить глаза, кивнула Нарцисса. – Отвечу на твой второй вопрос, дорогой: меня пригласил мистер Поттер. Я написала ему ранее сегодня, и мистер Поттер изволил ответить на мою просьбу благосклонно, прислав приглашение на Гриммо 12. А вот ответ на твой первый вопрос должен быть и так вполне очевидным: я хотела бы познакомиться со своим внуком.

– Надеюсь, никто здесь не будет возражать, – раздался серьезный голос Гарри, и в следующую секунду избранный спаситель Волшебного мира от Тёмного Лорда стремительным шагом зашёл в комнату. «Не иначе, как спасать неловкую ситуацию», – подумала про себя Грейнджер. Впрочем, подобные наблюдения она избрала не озвучивать.

– Конечно же, нет, – улыбнувшись, произнесла девушка вслух и вновь обернулась к Нарцисса. – Я назвала его Александром в честь любимого автора. Уж простите, но традиция имён в честь звёзд на этот раз не была соблюдена по довольно очевидным причинам.

– В честь Александра Грина, автора романа «Алые Паруса»? И следовательно, как символ надежды и исполнения мечтаний? – Нарцисса мягко улыбнулась и пояснила, заметив ошеломлённое выражение лиц собственного сына и будущей невестки. – Я увидела эту книгу у Драко и полюбопытствовала когда-то. В каком-то смысле, это тоже путь к звёздам. И не волнуйтесь, моя милая, я не таю за это нарушение традиций Блэков на вас обиды.

Драко явно собирался выдать какую-то тираду, и судя по его выражению его лица, Гермиона не сомневалась – возмущенную, но Нарцисса продолжила.

– А как дар перемирия и надежды, что все наши недопонимания остались в прошлом, я расскажу вам, что мне удалось узнать сегодня в картинной галерее Малфоев и от Люциуса. А в качестве дополнительного бонуса, я опущу некоторые замечания, которыми посчитал своим долгом поделиться портрет Абраксаса. На самом деле, частично информацию, как бы странно это ни звучало, я получила от твоего отца, дорогой, и вашего дальнего предка, Люциуса первого.

– Это того, который по слухам сватался к королеве Англии Елизавете до принятия статуса секретности? – выпалила Грейнджер практически инстинктивно.

– Вижу, что вы прекрасно вольётесь в эту семью, моя дорогая, – подхватив на руки Александра, для этого невозмутимо забрав его у собственного сына, Нарцисса растянула губы в улыбке. – Семейные предания и легенды выдаете сходу. Но позвольте продолжить. Дело в том, что меня намного больше волновал вопрос о продолжении рода в свете того обстоятельство, что Драко уже умудрился стать отцом, незаконнорожденные наследовать у Малфоев не могут, а проклятие одного наследника никто не отменял.

– Похоже, эта тема сразу у всех становится во главе угла, – на самой грани слуха выдохнула Гермиона и под вопросительным взглядом Нарциссы продолжила. – Нотт тоже сходу озаботился именно этим. Даже ещё до того, как стали известны другие детали, волновался за какого-то безымянного волшебника, род которого все это якобы затрагивает.

– На самом деле, реакция мистера Нотта не удивительна, мисс Грейнджер, – мгновенно принялась объяснять Нарцисса. – Интересы рода с детства для наследников, таких как Драко и Теодор, становятся во главу угла. Это в них воспитывается буквальном с юных ногтей, так сказать. Поэтому его буквальный рефлекс подумать об этом так называемом «бедолаге» вполне понятен. Но перейдём к вашей конкретной ситуации. Правила наследования не связаны с проклятиями или «не дружелюбными пожеланиями», назовём их так. Это высеченные в камне постулаты рода. Поэтому наш маленький Александр, который просто удивительная симпатяга и точная копия моего сына, наследовать будет Блэкам.

– А ещё этот «удивительная симпатяга» является просто копией любого другого мужчины в роду Малфоев, – не удержавшись, насмешливо процедила Гермиона и тут же улыбнулась той самой светской улыбкой Нарциссы. – Но вырастет он безусловно абсолютным красавцем, миссис Малфой.

– Как же хорошо, что мы понимаем друг друга, – невозмутимое выражение лица Нарциссы вернулось на своё законное место. – Но вот со вторым частью дела обстоят намного интереснее.

– Могу себе представить, что «имел сказать» по этому поводу милейший дедушка Абраксас, – Драко закатил глаза. – Но по правде говоря, лично я очень рад, что мне не пришлось это выслушивать.

– А вот мне намного больше интересно, – Гермиона стрельнула в него нетерпеливым взглядом. – Что сказал Люциус первый.

– И вы будете совершенно правы, мисс Грейнджер, – явно удовлетворённая реакция магглорождённой волшебницы, кивнула Нарцисса. – Потому что он прояснил некоторые нюансы момента с одним наследником. Если вы уже успели предположить, что это изначально проклятье, то вы совершенно правы. И наложено оно было на несколько кланов одновременно, с некоторой точки зрения, совершенно заслуженно. А поскольку сделано это было уже после времени Люциуса первого, и более того, поплатилась группа волшебников за действия, с которыми он был лично не согласен, поделиться «огромной тайной» доставило ему нескрываемое удовольствие.

– Хочешь сказать, что группа экстремистов-наших-с-Тео-предков собралась вместе, сделала что-то исключительно гадкое, – Драко вздохнул. – И их за это прокляли. А учитывая, что мой вот уже на протяжении довольно долгого времени не пользующийся популярностью среди потомков предок, Люциус первый с подобным не согласен, подразумевались или статут секретности, или очередные действия против магглорождённых.

– И на этот раз ты будешь совершенно прав, сын мой, – Нарцисса сдержанно улыбнулась. – Одним словом, если не вдаваться в особые подробности, снять это проклятие можно, только женившись на магглорождённой. Конечно, основным там ещё фигурирует «по любви». А к слову, это снимет и то проклятие, которые в свое время убило мать Теодора. А вот меня, похоже, оно пощадило лишь потому, что наш с Люциусом брак в конечном итоге был заключён не по расчёту,

– Но тогда почему Грейнджер попала под раздачу? – Драко нахмурился, задумчиво потирая переносицу. – Ведь она магглорождённая, почему же проклятие обернулось против неё?

– Потому что проклятия, Малфой, это не разумные существа, – принялась терпеливо объяснять Гермиона. – Это сформулированная мысль, и если накладывающий его человек не вплетет в него ограничения, то само проклятие не способно дискриминировать между чистокровными и не чистокровными.

– Потому что с точки зрения магии, между ними элементарно нет никакой разницы, – внезапно пробормотал Теодор Нотт, вместе с Гарри Поттером и Панси Паркинсон вернувшийся в комнату. – И прошу простить нас за вмешательство. Миссис Малфой успела нам сказать, что ей удалось разузнать довольно много интересного о проклятии, которое висит и на моей семье. И более того, судя по намного более убийственный силе, которую оно проявило в случае моей матери, бьёт сильнее. Поэтому я очень сильно извиняюсь, что мы все тут присутствующие осмелились пригласить себя для этой дискуссии.

– Поттер, а тебя с Паркинсон это каким боком касается? – не удержавшись, насмешливо приподнял бровь Драко.

– Это касается Гермиону, а значит, это касается меня, – процедил Гарри, словно отрезал.

– Другими словами, ты просто не мог себе отказать удовлетворить любопытство, – совершенно беззлобно покачала головой Малфой.

– Мы будем пререкаться или всё-таки продолжим намного более интересный разговор? – решил положить конец спорам Гарри.

– А я слишком много над этим работала последнее время, чтобы это меня не касалось, – скрестив руки на груди, приняла оборону Паркинсон. – Более того, Дафна Гринграсс всегда была моей лучшей подругой, Астория её сестра, и это касается обеих. Но вот в свою очередь я посмею добавить, что проклятие ваших семей вероятнее всего Грейнджер бы не убило. Думаю, её бы даже смогли спасти не только в волшебном мире, но и маггловская знахарка. Правда, согласна с Макмилланом, вполне может быть, что после хирургического вмешательства магглов детей она бы больше иметь не могла, но вот как раз этого накладывающая проклятие несколько сотен лет назад ведьма предсказать элементарно не могла.

– Но вернёмся к нашей дискуссии, – выслушав всех и кивнув, проговорила Нарцисса. – Должна тебе сказать, Драко, что если в конечном результате мисс Грейнджер не примет твое предложение руки и сердца, то больше наследников у тебя не будет. А если она его примет, то все три проклятия с рода Малфоев спадут.

Договорив, Нарцисса вместе с маленьким Александром опустилась на диван. Впрочем, словно вспомнив ещё один важный нюанс, через несколько наполненных тишиной мгновений она заговорила вновь.

– И ещё добавлю. Если мисс Грейнджер примет от тебя помолвочное кольцо, то все эти проклятия заморозятся до того времени, пока она либо тебе откажет, либо станет следующей леди Малфой. Но если у вас появится еще один ребёнок до того, как вы узаконите свои отношения, для наследования роду «намерения жениться» будет достаточно, и следующий ваш младенец, независимо от момента зачатия, будет считаться наследником рода Малфоев.

– Мама, а ты более прозрачно свои намёки делать ну никак не можешь? – тяжело вздохнув, Драко поморщился и потёр переносицу. – Потому что более открытым текстом говорить ну реально невозможно.

– А что такого я сказала? – Нарцисса демонстративно, и Грейнджер даже могла бы сказать, театрально, подняла Александра на уровень своих глаз и продолжила, словно обращаясь исключительно к нему. – Или это маленькое чудо у вас просто само из котла выползло? Вот без вашего участия?

– Мама, – на этот раз голос наследника, как оказалось, целых двух чистокровных домов звучал предостерегающе. Мысленно, Драко уже приготовился к взрыву, который с одиннадцати лет знакомая ему Гермиона просто не могла не устроить. Вот только Грейнджер удивила всех присутствующих. Вновь растянув губы в той самой светской улыбке, о наличии который в арсенале самой яркой ведьмы их времени никто даже и не подозревал, Гермиона обернулась к Нарциссе.

– Благодарю вас, миссис Малфой, за эту поистине очень важную в нашей ситуации информацию. А также и за все ваши остальные усилия, которые, не скрою, всем нам сэкономят очень много времени и нервов. Потому как, даже не буду скрывать, осведомляться о какой бы то ни было информации у портретов в любых из ваших фамильных галерей мне совершенно не улыбалось.

– Но вам теперь нужно время, чтобы обдумать всю эту информацию, – голос Нарциссы звучал довольно холодно, но её сын прекрасно понимал причину отсутствия энтузиазма. И это было отнюдь не вынужденная необходимость принять магглорождённую волшебницу в сразу два прежде кичившихся своей исключительной чистокровностью рода.

Нет, Нарциссу Малфой в девичестве Блэк сейчас намного больше волновало, что станется с её приемным родом в случае отказа Гермионы принять предложение Драко. И если учесть, что в противном случае детей у наследника прОклятого рода Малфоев больше не будет, реакция матери была вполне понятна. Вот только Драко очень сильно беспокоился, чтобы сама Грейнджер это верно поняла.

– Вы ошибаетесь, миссис Малфой, – Гермиона усмехнулась, и сердце Драко буквально провалилось куда-то в подполье. – Моё решение уже давно за меня принято, а ваши слова лишь окончательно запечатлели его в камне. Я прекрасно понимаю, что на кону продолжение рода вашего супруга. И как бы более юной версии меня самой из школьных дней не хотелось высказаться, что учитывая все нюансы нашего многолетнего знакомства, ничего ужасного в подобном угасании рода для волшебного мира в частности, и вселенной вообще не наблюдается, мне больше не двенадцать лет. Да и не пятнадцать лет тоже, и поэтому конечно же я приму предложение руки Малфоя, который сейчас забыл все своё слизеринское воспитание и просто трясётся, что я неправильно пойму вашу сдержанность, – качнув головой, Гермиона обернулась к затаившему дыхание Драко. – Можешь не волноваться, я все прекрасно понимаю. Но если вы оба не возражаете, я бы хотела попросить для себя совсем немного времени осмыслить всё, свидетелем чему явилась за последние месяцы, и переварить ту информацию, которая была на меня вылита.

– Я вас понимаю, мисс Грейнджер, – на этот раз улыбка Нарциссы была исключительно тёплой. – Возьмите столько времени, сколько вам нужно. Но если вы не против, я бы хотела презентовать вам кольцо рода Блэков. Поверьте, в вашей ситуации факт его принятия ни к чему вас не обязывает. Этот перстень вообще отныне будет иметь намного больше значения для Александра, чем для вас или моего сына. Вы даже можете его не носить на пальце, а положить куда-нибудь в сейф. Но до того момента, пока ваш сын будет готов объявить свою избранницу, кольцо рода Блэк принадлежит вам.