Текст книги "Зажги свою звезду (СИ)"

Автор книги: Kitty555

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

– Гарри всегда говорил, что Люциус очень жесток. А если учесть, что сравнивал он с отношением сестры своей матери и её мужа к себе, и эти родственники Гарри откровенно ненавидели…

– Я понял, – Малфой тряхнул головой. – Если даже на фоне Дурслей Люциус «сиял», то отцу реально есть, чем гордиться. Но проблема была отнюдь не в хорошем или плохом отношение Люциуса ко мне.

– А, – Гермиона усмехнулась, внезапно осознавая, как все кусочки пазла становятся на место. – Отрицательные с его точки зрения примеры из прошлого? Например, тенденции нормально относиться к таким решениям, как принял в свое время отец Гарри?

– Все намного ближе к дому, – Малфой покачал головой, встречая её взгляд. – Практически половина наследников Блэков поколения моей матери встала «не тот путь». То есть, Сириус и Андромеда. Оба избрали отказаться от теории чистоты крови и выбрали для себя «другую» судьбу.

– Регулус тоже отошел от «вашего пути», – Грейнджер самодовольно ухмыльнулась.

– Что? – Драко вновь тряхнул головой. – Он же был пожирателем, потом пропал. Все считали, что его убили ребята из Ордена Феникса.

– Регулус Блэк действительно умер в результате борьбы с Волан-де-Мортом. Правда, его никто не убил. Регулус пожертвовал собой, пытаясь уничтожить один из крестражей. Можешь спросить у Кричера, он расскажет тебе всю историю. Кричер при этом присутствовал, даже долгое время хранил этот крестраж и пытался по приказу Регулуса самостоятельно уничтожить его.

– Значит, – Драко вновь принялся выстукивать что-то пальцами по поверхности стола. – Даже не половина, а трое из пяти.

– То есть, Люциус дрессировал тебя с особенной тщательностью, чтобы избежать печального опыта некоторых Блэков. Но Тео тут при чем? – Гермиона приподняла бровь.

– Андромеда должна была выйти замуж за его отца и стать леди Нотт. Вместо этого, она сбежала с магглорождённым волшебником. Так что, старший Нотт имел собственный горький опыт.

– Понятно, – Гермиона окинула взглядом зал, пытаясь найти любую другую тему для разговора. Впрочем, по всему выходило, что Малфой тоже был совершенно не против «сменить пластинку». За разговором Грейнджер даже не обратила внимание, как официанты несколько раз сменили перед ними блюда, что не помешало ей от всего сердца насладиться ужином.

– А еда здесь и правда замечательная, – отложив салфетку в сторону, Гермиона решила перевести разговор на нейтральную тему. – Напоминает Хогвартс, но на другом уровне.

– Так оно и было задумано, – Малфой усмехнулся. – Всё-таки, средства школы ограничены, хотя эльфы в Хогвартсе управлялись довольно сносно. Разница, конечно, в таких мелочах, как качество продуктов и, например, вырезок мяса. Плюс, всё-таки добавлять шампанское или коньяк в большинство соусов и приправ было бы не слишком комильфо для учебного заведения.

– Именно это я предположила, – кивнув, усмехнулась Гермиона.

– А ещё, здесь замечательная живая музыка. И представление очень скоро начнётся, – заговорщицки подмигнул ей Малфой, промокнув губы салфеткой и отложив её в сторону. – А если ты хочешь напомнить, что в Хогвартсе тоже порой пели во время трапез, то я не имел в виду гимн школы.

– Даже в мыслях не было высказывать подобное, – на этот раз Гермиона рассмеялась уже в открытую. Всё-таки, с Малфоем было необыкновенно легко. Во всяком случае, когда он к этому стремился и нарочно не подкатывал или оскорблял.

– Отлично, – поднявшись с места, Драко изобразил лёгкий поклон, одновременно протягивая девушке руку. – А сейчас, мисс Грейнджер, не удостоите ли вы меня чести потанцевать со мной?

– Малфой, ты серьезно? – Гермиона изогнула бровь и быстро окинула зал настороженным взглядом. – Ты что, на самом деле хочешь танцевать со мной на глазах у всех присутствующих здесь?

– Ты явно вкладываешь слишком много значения в это «здесь» и «на глазах у всех», – не убирая протянутой руки, проговорил Малфой. – Ответ на оба вопроса однозначно утвердительный, и позволь напомнить, что это приглашение уже затягивается до неприличности. По законам этикета ты должна была согласиться уже секунд десять назад, и даже если демонстративно «обдумывала» свой ответ, то как минимум пять.

– А если бы я решила тебе отказать? – Гермиона изогнула бровь.

– Тогда ты бы это сделала сразу, – губы Драко едва заметно дрогнули в усмешке. – В общем, на нас начинают пялиться.

– Хочешь сказать, что я оскорбляю твое лордство?

– Хочу сказать, что на нас начинают обращать слишком много внимания, того самого внимания, которое ты предпочитаешь избегать. Потому, как если в конечном результате, Грейнджер, ты мне откажешь, то практически никто в зале не удивится, а бОльшая половина ещё и позлорадствует за мой счёт. Мол, даже моё знаменитое сотрудничество с Поттером мне не помогло.

– Ну, уж подобного скандала мы ни в коем случае не можем допустить, – насмешливо покачала головой Гермиона и, отложив салфетку в сторону, решительно поднялась с места, вкладывая свои пальцы в протянутую ладонь Малфоя. – Веди…

========== Часть 29 ==========

Когда рука Малфоя коснулась её пальцев, словно обволакивая теплом и посылая по коже горячую волну, Гермиона невольно затаила дыхание. В детстве она никогда не находила Малфоя привлекательным. Даже несмотря на то, что над её видимым стремлением встречаться исключительно с игроками в квиддич, плюс ещё с детства быть рядом с Гарри, многие подшучивали. И невзирая на факт, что Малфой многие годы был ловцом команды Слизерина, именно его Гермиона никогда в Хогвартсе не рассматривала, как потенциального «парня».

Наверное, потому что никогда не была мазохисткой и плохое отношение её «не заводило». Не нравлюсь – не надо, словно твердило её сознание, более того, ей всегда были симпатичны именно хорошие парни. Или, те кого она воспринимала, как хороших. И вновь, за исключением Гарри, который каким-то непонятным образом с детства просто попал в категорию «брат». Зато и любила она Поттера, как члена собственной семьи, однажды даже поставив интересы лучшего друга выше своих и собственных родителей.

Ведь в конце концов, расскажи Гермиона маме или папе о настоящих событиях и раскладе вещей в волшебном мире Англии, и они бы сами, без какого-либо вмешательства запаковали свои чемоданы и втроем с дочерью отправились в Австралию. От греха подальше. В крайнем случае, в Америку, где такие волшебники, как Гермиона, рассматривались на равных.

Гермиона прекрасно знала, что многие девушки в Хогвартсе находили Малфоя привлекательным. Конечно, на Гриффиндоре он был скорее «запретным плодом», как и многие другие парни с его факультета. Ни одна Гриффиндорка никогда бы не пошла с ними на свидание, да их бы и не пригласили.

Уже где-то курса со второго, после первого же обидного «грязнокровка», слетевшего с губ Малфоя, Гермиона перестала рассматривать Драко даже теоретически, как романтический интерес. И тем не менее, сейчас, когда пальцы Гермионы коснулись кожи Малфоя, по телу мгновенно ударило горячей волной, словно током прошибло. И самое непонятное – эта волна была ей не то, что неприятна, как раз это Гермиона бы прекрасно поняла, она ей была знакома.

Точнее, прикосновение руки Драко Малфоя было на каком-то уровне знакомо Гермионе Грейнджер. Как такое вообще было возможно?

Уже не первый раз Гермиона мысленно задалась вопросом, если ей в прошлом действительно стирали память. Это непонятное преображения Драко по отношению к ней, словно его подменили, плюс теперь её собственная реакция. Впрочем, Гермиона ещё не успела начать анализировать собственную реакцию на прикосновения Малфоя, а данных для анализа стало уже намного больше.

То, как по-хозяйски его рука легла на изгиб её спины, удобно устроившись на талии. Словно это положение было интимным образом знакомо, так привычно его ладонь мгновенно оказалась в правильной позиции. Не слишком высоко на спине – ведь им было не двенадцать лет, и не слишком низко, чтобы посчитать это наглостью. Чётко в той позиции, которую сама Гермиона воспринимала оптимальной.

А ещё, был этот вновь навевающий ностальгию и волну воспоминаний аромат его парфюма. Почему-то Грейнджер была абсолютно уверена, что это даже не одеколон после бритья, на самом деле, перед глазами буквально стояла бутылочка этих самых мужских духов, которыми всегда пользовался Дерек.

А потом заиграла медленная музыка вальса, и снова Гермиона мысленно покачала головой, получив новую загадку для размышлений. Малфой двигался с ней настолько органично, словно это был далеко не первый их танец.

Конечно, Гермиона совершенно не исключала наиболее вероятного варианта, что Драко просто был отличным танцором, и в детстве родители заставили его брать далеко не один урок танцев. В конце концов, когда-то Джастин жаловался, что эта участь его тоже постигла в юном возрасте, ещё до того, как стало известно, что он магглорождённый волшебник. Родители посчитали, что ему «по статусу» полагается знать бальные танцы, и десятилетнего Джастина, отчаянно брыкающегося и возмущающегося, вместо футбола потащили в студию бальных танцев.

Более того, мистер и миссис Финч-Флетчли были просто уверены, что подобные умения не помешают и в мире волшебников, каждое лето возобновляя уроки. В конце концов Джастин признал, что навык действительно оказался не лишним: на их четвёртом курсе, во время бала трёх волшебников именно Джастин быстрее всех хаффлпаффцев схватил тонкости вальса волшебников, не так уже отличавшегося движениями от обычных бальных танцев, помогая своему декану.

А с Чжоу, которой предстояло танцевать перед всей школой, Финч-Флетчли занимался по её личной просьбе отдельно. По иронии судьбы, именно Гермиона когда-то первой начала кивать в ответ на его рассказ. Её собственные уроки в детстве тоже оказались не лишними, и Грейнджер прекрасно знала, что в её лице Хогвартс в тот вечер не ударил лицом в грязь.

Магглорождённая волшебница в паре со всемирно известным ловцом команды Болгарии по квиддичу и чемпионом Дурмстранга смотрелась на удивление гармонично и во всех отношениях идеально. К слову, Джастин тогда очень удивился, что Гермиона в свое время не предложила помощь Гарри. Теперь, по прошествии стольких лет, Грейнджер не раз задавалась все тем же вопросом: почему она вообще на турнире изначально не оказала Поттеру больше помощи, чем моральная поддержка.

– Ты шикарно танцуешь, – раздался у самого уха мягкий, обволакивающий баритон Малфоя. – К слову, я на это обратил внимание ещё на том Балу, когда ты вальсировала с Виктором Крамом.

– Могу то же самое сказать и о тебе, – Грейнджер улыбнулась. – Ты тоже довольно умело ведёшь.

– Родители лет с восьми отправили учиться. Раньше им это было ни к чему, – Драко хмыкнул. – А то мало ли что, вдруг наследник вздумает стать не игроком в квиддич, а танцором. А начинать позже не имело смысла, потому что предполагалось как минимум два-три года серьезных уроков перед Хогвартсом, особенно учитывая мои постоянные брыкания, возмущения и отказы идти на урок. И непременно следовавшее за всеми этими выступлениями наказание. Впрочем, я уверен, мотивы ты уже слышала от Финч-Флетчли, Нарцисса и Люциус руководились теми же целями. Но ты не ответила на мой вопрос.

– Ответ аналогичный, – Гермиона пожала плечами. – Мои родители тоже посчитали, что бальные танцы лишними в жизни не будут. Особенно для «юной леди».

– А ты, естественно, была уверена, что твое время будет более продуктивно проведено в библиотеке, – хмыкнул Малфой. – Или просто за книгами.

– Естественно, – Гермиона пожала плечами. – Правда, выслушав их доводы к обратному, логику я приняла и сильно не брыкалась.

– Понятно, – Драко усмехнулся. – К слову, всегда хотел спросить. Если сама ты прекрасно танцевала, почему Поттеру не помогла? Нужно сказать, что на том рождественском балу он был чемпионом от Хогвартса, танцевал перед всей школой, и зрелище это было отнюдь не лестное для нашего «избранного во всех отношениях» героя.

– Какой коварный вопрос, – Гермиона вздохнула, мысленно вновь погружаюсь в те дни. Вопрос был действительно логичным, а ещё из него следовали и другие. Отогнав все остальные сомнения, Грейнджер встретила взгляд Малфоя. – Во-первых, ни я, ни Гарри не знали, что мы будем открывать бал. А во-вторых, он просто не просил.

– Но это ведь отнюдь не помешало тебе помогать ему со всем остальным? Потому как, Гермиона, я в жизни не поверю, что до остального он додумался сам. И это отнюдь не потому, что я к нему предвзято отношусь. Быть может, на нашем четвёртом курсе это было именно так, но не забывай, я с Поттером уже работаю вместе довольно долгое время, и могу утверждать наверняка: мозг Поттера просто «не так» работает. Он способен мгновенно принимать решения, брать инициативу. Он прекрасный лидер, хотя не стремится к вниманию. Но отрастить жабры с помощью растения – для этого нужно хорошенько покопаться в книгах. Да и додуматься призвать метлу – для подобного нужно тщательно прошерстить детали правил соревнования и знать, что на подобное нет ограничений. К слову, Грейнджер, если ход с жабрами ещё намекает на тебя, то обход правил с помощью метлы наводит подозрения.

– Логично было бы предположить, не правда ли? – Гермиона покачала головой. – И самое смешное, что ты будешь прав. Гарри действительно помогали, но это была не я. Для этой «помощи» на самом деле были довольно таки альтернативные мотивы.

– Дамблдор? Очень сомневаюсь, – Драко нахмурился. – У директора ведь был ещё Диггори. Признаться по правде, я скорее поверю, что это стиль Снейпа. Уж больно всё по-слизерински. Потому что, и пойми меня правильно, но ваша Минерва для подобного слишком «честная гриффиндорка».

– Очень логично, – Гермиона вновь усмехнулась.– И ты вновь будешь прав. В принципе, именно по той же причине не особенно помогала и я. Постоянно напоминала, что ему нужно готовиться к следующему этапу, но относилась к этому, как именно к его ответственности. Когда мы пошли охотиться за Крестражами, я рассматривала задание уже по-другому, а тогда была абсолютно уверена, – Гермиона вновь усмехнулась. – Что если помогу, это просто будет нечестно.

– А к седьмому году повзрослела? Потому что сильно сомневаюсь, что честности поубавилось.

– Миссия с крестражами была поручена Дамблдором нам троим, – Гермиона вздохнула. – Да и цель была совершенно другой. Во время турнира я была уверена, что не должна решать вместо Гарри проблемы или подсказывать. Во всяком случае, не так, чтоб сильно.

– То есть, всё-таки, Снейп? Поверить не могу, – Малфой покачал головой.

– И правильно сделаешь. Нет, – Гермиона сейчас казалась погружённой в свои мысли, глядя куда-то вдаль мимо Малфоя. – Это был не Снейп. Вообще-то, в то время Гарри подозревал Северуса во всех грехах и просто не принял бы его помощь или подсказку.

– Больше, вроде, некому, – Драко нахмурился. – Для остальных Поттер и Диггори были равноценными кандидатами.

– Ты забываешь, что рейвенкловцы мыслят довольно аналогично слизеринцам, – Гермиона вздохнула. – Вся идея этой затеи с Гарри, как одним из чемпионов, была затеяна лишь для того, чтобы доставить его на кладбище и помочь возродить Волан-де-Морта. Гарри помогал Барти Крауч-младший. Именно он дал ему подсказку с метлой, а жабророст был обыгран через Невилла. Барти дал Лонгботтому почитать нужную книгу, а в подходящий момент услал меня и Рональда, оставив их наедине. Ну, а потом они просто стащили жабророст у Снейпа, так что, наверное, всё-таки без его участия тоже не обошлось. Хоть и довольно косвенного и против его желаний. Насколько я понимаю, Северусу Крауч не доверял, и поэтому карты не раскрывал. Уверена, Снейп тогда обо всём узнал последним.

– Ну, я бы сказал, что подозрения у него должны были быть, – вздохнул Драко. – Метки ведь оживились в том году, и полностью пришли в действие после возвращения Тёмного Лорда. Это я точно знаю от отца. Что в принципе наводит на мысли, что и Дамблдор не был полностью в неведении.

– Директор вообще много чего знал, ещё больше, о чем догадывался, и абсолютно обо всём молчал и ни с кем не делился до последнего момента, – задумчиво проговорила Гермиона. – А многие свои секреты унес с собой в могилу.

Вопреки себе, Гермиона чувствовала, как все больше и больше расслабляется в руках Малфоя. Неожиданно непринуждённой разговор, который уже давно можно было бы назвать дружеской беседой, сильные, но ненавязчивые прикосновения его ладони, фамильярность, с которой Драко вёл её в танце.

А в дополнение ко всему, этот знакомый, в какой-то момент ставший для неё родным запах дорогого мужского парфюма. Незаметно для себя, Гермиона позволила Малфою привлечь себя ближе, буквально прижимаясь к его телу. Грейнджер даже не обратила внимания, когда мелодия вальса сменилась аргентинским танго, только машинально похлопала в ладоши, когда они на несколько мгновений отстранились друг от друга в перерыве между танцами.

А потом зазвучало танго, Малфой подмигнул ей и одним плавным, умелым движением вновь привлёк к себе. Для танго они должны были находиться друг к другу ближе, но Гермиона даже не обратила на это внимание. Более того, этот некогда считавшийся её нелюбимым танец, после нескольких его исполнении вместе с Дереком, давно уже не представлял для неё проблем.

Драко про себя ликовал. Их лёгкая беседа явно послужила своей цели, и Гермиона заметно расслабилась рядом с ним. Более того, она даже не протестовала, когда вальс закончился, но Малфой остался на танцевальной площадке, ожидая следующую мелодию.

Обычно, после вальса здесь исполняли что-нибудь более страстное. Ведь в конце концов, владельцы ресторана прекрасно знали, за что их патроны выкладывают кругленькие суммы золотых монет. И это было отнюдь не ради возможности станцевать с девушками, которых они привели на свидание, чопорный и холодный венский вальс. Сперва его сменяло танго, потом следовало несколько более нейтральных танцев. А потом начинались латинские, словно прелюдия для продолжения свиданий уже в более интимной обстановке.

Грейнджер не только не сопротивлялась, когда он одним плавным движением привлёк её к себе, заставляя прижиматься намного ближе, чем позволял вальс. Для исполнения танго нужно было чувствовать партнёра, чтобы вести в танго – быть ближе, практически единым целым. Гермиона, казалось, совсем позабыла об этом нюансе, позволяя ему, Драко Малфою, увлечь себя в страстный танец.

Малфой прекрасно помнил, как все это происходило с Дереком, и хотя Гермиона тогда тоже стеснялась своих «недостаточных навыков» в исполнении этого танца, но её восприятие Дерека разительно отличалось от Драко Малфоя. Дереку она доверяла, точнее, у неё просто не было причин ему не доверять. А вот Малфой был совершенно другой историей, и здесь если перечислять причины быть настороже, то с точки зрения Грейнджер целого свитка может не хватить записать.

Но по мере того, как Гермиона расслаблялась в его объятиях, как следовала за ним в каждое новое «па» танго, про себя Малфой все больше хмурился. Совесть теперь уже даже не «ненавязчиво напоминала», она кричала о том, что он должен откровенно поговорить с Гермионой. Объяснить ей всё, в конце концов, заставить её понять его мотивы, даже если её реакция окажется вполне объяснимой и предсказуемой, и она отвесит ему пощечину и попытается аппарировать прочь.

Что однозначно наводило на мысль, что с Гермионой не следует заводить разговор здесь, на виду у всех в ресторане. Следует переместиться куда-нибудь, где вокруг них не будет лишних глаз, где он элементарно сможет без свидетелей и просто наедине поговорить и всё объяснить. Вот только все та же самая трусость, которая теперь даже уже не претендовала называться здравым смыслом, настойчиво шептала: чуть позже. Ещё совсем немного насладись моментом, позволь ему продлится хоть чуточку дольше.

Меж тем, последние ноты танго затихли, уносясь под высокие своды украшенного иллюзией ночного звёздного неба ресторана, и Малфой осторожно помог прогнувшейся в последнем па танго Гермионе принять вертикальное положение. Вот только вместо того, чтобы сделать шаг назад, отойти подальше от него на безопасное расстояние и несколько раз хлопнуть в ладоши, дожидаясь следующего медленного танца, Гермиона застыла на месте.

Не отводя с его лица взгляда широко распахнутых глаз, Грейнджер всё ещё сжимала одной рукой лацкан его пиджака, за который, похоже, инстинктивно схватилась, когда Драко возвращал её в вертикальное положение. Другая её рука все ещё лежала на его плече, и сейчас, все ещё застывшие, словно продолжали танцевать танго, Гермиона и Малфой оказались всего в нескольких дюймах друг от друга.

А потом Малфой непроизвольно наклонил голову вниз, даже не задумываясь, подчиняясь одному импульсу и желанию, прижавшись губами к приоткрытому рту Грейнджер. На долю секунды Гермиона замерла, словно не зная, что делать, а потом её губы приоткрылись ему навстречу, и позабыв обо всём на свете, девушка ответила на его поцелуй.

И в следующее мгновение Грейнджер почувствовала, как мир померк, и её втянуло в воронку аппарации. А перепутать это чувство ни с чем другим было просто невозможно.

========== Часть 30 ==========

Комментарий к Часть 30

Наконец, выкладываю на ваш суд. Не кидайтесь тапками слишком слишком сильно…

Драко аппарировал их в незнакомое Грейнджер помещение. Едва оправившись от перемещения, Гермиона оттолкнула Малфоя от себя и отбежала в сторону, оглядываясь по сторонам и пытаясь сориентироваться. Её взгляд встретила довольно просторная, обставленная в современном и дорогом стиле квартира. Огромные окна, выполненная в пастельных тонах мебель, светлый паркет и высокие потолки создавали впечатление простора. Гермиона мгновенно потянулась за палочкой, чтобы аппарировать прочь, но той не оказалось.

– Разыскиваешь что-то? – раздался насмешливый голос Малфоя, и подняв на него глаза, Грейнджер зло выдохнула: в пальцах вытянутой руки он сжимал её исчезнувший волшебный атрибут.

– Отдай, – голос стал ледяным, но мужчина только отрицательно качнул головой.

– Нет. Нам с тобой предстоит серьезный разговор, Гермиона, и мне совсем не нужно, чтобы ты во время нашей дискуссии испарилась в самый неподходящий момент, – он медленно прошёл к книжному шкафу и, достав какую-то коробочку, вложил в неё обе палочки. Свою и Гермионы. – Можешь не пытаться её призвать акцио. Не сработает. И к слову, двери тоже заперты, так что даже не пытайся удрать таким образом.

– Будешь удерживать силой? – Гермиона насмешливо приподняла бровь. – Гарри скоро обнаружит, что я не вернулась, и будет меня искать.

– Не будет, – равнодушно повёл плечами Малфой и перевёл на неё насмешливый взгляд. Само собой разумеющимся тоном он спокойно отчеканил, словно ставил её перед фактом. – Поттер знает, что ты со мной, и разыскивать тебя не будет.

– Ах, да, конечно, – Гермиона вспыхнула. – Он же тебе доверяет. Ты же его напарник.

– Да, – Малфой снова повёл плечами, полностью игнорируя буквально сочившийся из её тона яд, позавидовать второму мог бы сам Снейп. Закончив прятать палочки, он вновь направился к ней, жестом указывая на стул. – А теперь, Гермиона, давай поговорим?

Грейнджер двигалась, быстрее молнии. Дождавшись, пока Малфой приблизится, она внезапно размахнулась, намереваясь нанести такой же удар по лицу, как на их третьем курсе и броситься к двери, но Малфой был проворнее. Тренированный и опытный автор, Драко, казалось, вполне мог предсказать её действия и попытки побега.

Перехватив Грейнджер за запястье, он одним быстрым движением обездвижил девушку, мгновенно прижимая спиной к себе и перехватывая вторую руку. А потом, отработанным до совершенства приемом, развернул Гермиону и прислонил к стене, умудрившись при этом не позволить ей удариться головой.

Драко крепко перехватил руки девушки, всё ещё не оставившей попытки оттолкнуть его, за оба запястья, заводя за голову и используя вес собственного тела, чтобы предотвратить любое дальнейшее сопротивление. Теперь Гермиона не могла и двинуться, испугано глядя в его глаза, а мужчина усмехнулся, выдохнув у самого лица:

– Может, теперь всё-таки поговорим?

– Отпусти! – ответ не заставил себя долго ждать и был совершенно не тот, на который Малфой рассчитывал, а глаза Гермионы буквально метали молнии. – Отпусти немедленно, мерзавец!

– Мерзавец, значит?! – черты лица Малфоя заострялись, и девушка замерла: сейчас Драко напоминал опасного хищника. – А ты знаешь, Гермиона, что бывает, когда кому-то слишком долго внушают, что он гад? Человек может и начать соответствовать. Хочешь проверить, раз уж просто поговорить ты оказываешься?

Если бы кто-нибудь потом его спросил, Драко и сам не смог бы ответить, что в него вселилось, когда вместо извинений, объяснений и спокойного разговора он словно с цепи сорвался. Неужели ощущение податливого тела Гермионы, отвечающего на все его смелые шаги, настолько затуманило голову?

Но вспоминая тот момент, когда отстранившись и мгновенно позабыв, что сама ещё секунду назад со всей страстью отвечала ему на поцелуи, Гермиона решительно оттолкнула его прочь, Малфою буквально снесло крышу. Знаменитый во всём волшебном мире взрывоопасный характер Блэков, обычно в его случае прикрытый ледяной корочкой маски Малфоев, вырвался на поверхность.

Потому что в сознании не осталось ни малейшего сомнения: Грейнджер, даже сгорая от желания сама, не только близко не подпустит его к себе, она в жизни в этом самом желании не признается. Потому что всё, что позволялось Дереку, что заставляло её с лёгким изумлением улыбаться и прощать парню довольно смелые мачо-моменты, Грейнджер никогда не спустит с рук Драко Малфою.

Одним словом, злость и раздражение – ужасные советчики, что далеко не раз и не два вдалбливал в головы своих рекрутов Аластор Муди на уроках, вот только обычно этот месседж подразумевался для Поттера. Драко Малфой умел держать себя в руках всегда и со всеми, вот только, как оказалось, не с Гермионой Грейнджер…

Ладонь одной руки буквально пригвоздила Гермиону на месте, предотвращая любое сопротивление, и Драко решительно провёл кончиками пальцев второй по вырезу её топа. Глубокое декольте не скрывало от глаз мужчины взволнованно вздымающуюся грудь, но Малфоя, казалось, совсем не интересовало, что волнение было вызвано возмущением.

Подушечки пальцев мягко очертили контур круглого выреза облегающего формы свитера, ласково поглаживая кожу, а глаза сверкнули голодным огнём. Гермиона уже открыла рот, чтобы разразиться возмущённой тирадой, но мужчина прижался к её губам своими. Грейнджер дёрнулась, вновь пытаясь вырваться из цепких рук, но аврор был явно сильнее её.

Умелые губы заставляли подчиниться, а требовательный поцелуй чувствовался почему-то знакомым. Гермиона и сама не осознала, как он заставил её приоткрыть себе навстречу губы, но его язык уже ласкал её собственный, затевая игру.

Меж тем, не отпуская её заведённые за голову запястья, Драко скользнул рукой ей под свитер, лаская кожу и перемещаясь вверх, к чёрному кружеву лифчика. Довольно облегающий предмет гардероба послушно сдвинулся вверх, открывая мужчине доступ, и внезапно, Драко одной рукой рванул свитер вверх, снимая через голову и отбросив в сторону.

Ему явно для этого потребовалось на мгновение отпустить её заведённые за голову запястья, но Гермиона даже не успела сообразить, что произошло, когда вновь оказалась прижатой к стене в той же самой позе. Только уже без топа. Проведя по кружеву лифчика, он прикрыл её грудь рукой, поглаживая сосок через ткань.

– А теперь, ты ответишь мне на несколько вопросов, милая, – мурлыкнул он ей в губы, и Грейнджер едва подавила невольный стон, когда его пальцы сжали чувствительную кожу.

– Отпусти, мерзавец. И так не спрашивают. И вообще, я не собираюсь тебе ничего говорить, – из последних сил собрав по крохам самообладание, выплюнула Гермиона, но Малфой только хмыкнул.

– Наоборот, Грейнджер. И не знаю, успел ли Поттер тебе сообщить, но я считаюсь мастером дознаний. У меня все говорят.

– Умеешь прижимать к стене? – Гермиона попыталась отстраниться, но он не позволил. Его пальцы теперь уверенно ласкали её, и вопреки себе, Грейнджер почувствовала, что сдаётся. Её тело просто предаёт свою хозяйку… Меж тем, дыхание Драко обжигало кожу щеки, глаза горели слишком близко, а запах одеколона… Тот самый маггловский одеколон! Девушка невольно затаила дыхание… Нет, такого элементарно не могло быть… Это просто… Немыслимо…

Как раз этот момент насмешливый голос Малфоя ворвался в сознание:

– Умею, – подмигнув девушке, Драко растянул губы в самодовольной улыбке. – Я много чего умею, и готов тебе продемонстрировать, дорогая. Но ты ведь и сама это уже поняла, Гермиона. Ты же у нас умная девочка, а самообманом, насколько мне известно, на факультете Гриффиндор не страдают. И на Рейвенкло тоже, к слову сказать.

Малфой вновь прижался к её губам поцелуем, и на этот раз Гермиона совершенно не могла противиться. Казалось, он наложил на неё империус или что-то в этом роде, потому как девушке казалось, что её тело просто отвечало Малфою против её воли.

На самом деле, оно словно насмехалось над своей хозяйкой, поддаваясь напору мужчины и явно не взирая на совершенно не замутненное и противящееся сознание. Просто, губы сами открывались навстречу, позволяя его языку вытворять всё, что угодно, со своим. Спина нетерпеливо прогибалась дугой, прижимаясь к мужскому мускулистому телу, и каждое его прикосновения казалось знакомым.

У них что-то было? Ей кто-то стёр память? Или Малфой элементарно напоминал девушке кого-то из прошлого? Ответов на эти вопросы Гермиона не знала, но зато прекрасно чувствовала: Малфой уже безошибочно распознал капитуляцию её тела и сейчас праздновал победу.

Драко буквально в душе ликовал от счастья. Гермиона ему отвечала! В этом мужчина не сомневался, ощущая каждой клеточкой, как женское тело в его руках становится мягче и податливее, как мышцы расслабляются, как Грейнджер льнет к нему, словно гибкая лоза к стволу дерева. На мгновение Драко показалось, отпусти он её запястья, и руки девушки сами обовьются вокруг его шеи, и она снова начнёт прижимать его к себе, как тогда… В тот далекий, незабываемый день, когда её пальцы нежно перебирали короткие волосы на затылке, притягивая ближе и умоляя продолжать.

Слегка ослабив хватку на заведённых за голову Гермионы запястьях, которые он всё ещё прижимал к стене, Драко все же не рискнул отпустить её полностью. Зато его вторая рука, до этого ласкавшая кожу груди через тонкое, чёрное кружево, переместилась на бедро девушки и сейчас, едва касаясь, поглаживала капрон чулка. Драко медленно переместил ладонь вверх, продвигаясь вдоль ноги, и скользнув под короткую юбку, благодаря заведённым за голову рукам Грейнджер, позволявшей ещё больший доступ.