Текст книги "Когда выбор есть (СИ)"

Автор книги: Kitty555

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Меж тем, Джинни уже разложила свои волшебные щетки и щипцы для завивки волос и приступила к работе. Задумавшись, Беллатрикс совсем не следила за полетом умелых рук, и поэтому, когда гордый голос младшей Уизли произнёс: «Готово», только открыла рот от удивления. Она уже и забыла, что может быть такой привлекательной, и тем не менее, девушка, облачённая в платье из темно-зеленой, сверкающей материи, сейчас широко открытыми глазами смотревшая на неё из Зазеркалья, выглядела сногсшибательно.

– Отлично, мы готовы! – вскакивая с места, произнесла Гермиона, тут же потянув за непослушную ткань розового, маггловского платья.

– Подождите, – заговорщицки сверкнув глазами, Белла подошла к своему сундуку.

Благодарность к Джинни сейчас наполнила душу, заставляя принять решение, быть может, совсем чуть-чуть поддерживаемое раздражением к Люциусу. А последнее время «патриарх трёх родов», одним из которых посчастливилось быть Блэк, очень сильно раздражал вновь ставшую несовершеннолетней аристократку. На правах её попечителя, Лорд Малфой, которого Беллатрикс Лестрейндж, к слову сказать, никогда особо не жаловала, а терпела, лишь как супруга Цисси, совал свой нос абсолютно во все её дела. Мысль о маленькой мести закралась в сознание почти незаметно, тут же прочно укрепившись, поддерживаемая юношеским протестом.

– А почему бы вам не примереть эти скромные вещички? Я их не собираюсь надевать, не мой стиль, как я уже однажды намекала Джинни, – и с этими словами, Белла вынула из сундука два платья, темно-бордовое и жёлтое, протягивая их Джинни и Гермионе, соответственно.

– Боже, Белла, это слишком! – явно прекрасно знавшая цену обоим нарядам, Джинни округлила глаза, прикрыв рот дрожащей рукой.

– Подумаешь, – Беллатрикс равнодушно пожала плечами. – Комплименты Малфоев.

И весело засмеялась, подмигнув обеим «подругам». Джинни присоединилась к ней первая, и тут же исчезла в ванной комнате, через мгновение появившись уже облаченной в новый наряд.

– Это просто восхитительно! У меня нет слов! – Уизли завертелась перед зеркалом, оглядывая себя со всех сторон.

– Носи на здоровье, – усмехнулась Беллатрикс и обернулась к Гермионе, которая не сдвинулась с места. – Тебе не нравится? Мне казалось, в желтом платье ты будешь просто красавицей.

– Нет, что ты, платье обалденное, – Грейнджер немного смутилась. – Просто, мне кажется, если бы Лорд Малфой узнал, что платье надену я, ему бы было неприятно.

– А тебя так волнует, что ему приятно? – Белла удивлённо приподняла бровь. Забота о чувствах аристократа от той, кого Малфои иначе, чем «грязнокровка», не называли, её позабавила. – Впрочем, я уверена, половину времени Люциус не знает, что одето на Нарциссе, а уж на тебе… Надевай и наслаждайся, – «А я, уверена, получу наслаждение от реакции сына Люциуса», мысленно добавила она.

– Нам нужно изменить причёски! – меж тем, уже командовала Джинни, ловко меняя стиль своих локонов, и обернулась к Гермионе. – Ну, давай же! Скорее переодевайся и садись, этот стиль волос совсем не подходит к платью!

Вздохнув, Гермиона повиновалась, и Беллатрикс, вопреки себе, улыбаясь, принялась следить за суетой «подруг».

========== Бал в честь Хэллоуина ==========

Драко Малфой опять ждал. На этот раз, вышколенный сын своего отца даже про себя не смел пикнуть: дамой, которая так не спешила появиться на ступеньках, ведущих в гостиную Слизерина, являлась тётушка Беллатрикс. Ещё совсем недавно, молодой аристократ мог бы поклясться, что преданная Пожирательница Волан-де-Морта даже не задумывается о своей внешности или как она выглядит. Но похоже, помолодевшая сестра матушки теперь уподобилась ей в этой непонятной наследнику рода Малфоев нужде обязательно опаздывать.

Драко, впрочем, был достаточно обучен жизнью, чтобы не только не задавать подобные вопросы вслух, но не выдавать их даже выражением лица. Он просто поудобнее уселся в кресло, достал своё яблоко и принялся терпеливо ждать. Наконец, шум на ступеньках оповестил юного Малфоя, что его Кузина, похоже, готова. С явным безразличием подняв глаза на помолодевшую родственницу, Драко вынужден был признать, что вполне понимает, что заняло так много времени. Изабелла Лестрейндж выглядела восхитительно. Впрочем, Малфою не было до этого никакого дела, и он уже вполне приготовился хладнокровно осведомиться, могут ли они, наконец, идти, когда все слова разом не только застыли в горле, но и выветрились из головы.

Следом за Беллатрикс, шли преображенные до неузнаваемости Джинни Уизли и Гермиона Грейнджер. И если на одетую в изящное, но строгое бордовое платье наследницу многочисленного семейства Уизли Драко просто не обратил ни малейшего внимания, то от одного взгляда на грязнокровку сердце замерло в груди. Одетая в струящееся жёлтое платье, необыкновенным образом подчёркивающие её глубокие, цвета янтаря глаза, с аккуратно убранными в строгие волны, обычно непослушными волосами, Гермиона являла собой образ ещё более изысканный, чем во время бала турнира волшебников.

Более того, сейчас одна выглядела идеальным воплощением изысканной аристократки и чистокровной волшебницы. Драко моментально узнал прежде виденное им в витрине магазина платье, и ни на мгновение не сомневался, что оно оказалось в сундуке тётушки Беллатрикс усилиями его собственной матери. Вот только, могла ли чистокровная наследница древнего рода Блэк даже подозревать, на ком оно окажется, заботами её не менее помешанной на чистоте крови старшей сестрёнки?

Драко понадобилось несколько мгновений, чтобы кровь вновь вернулась к мозговым клеткам, неуместные комплименты остались не сказанными, а голос звучал бесстрастно и ровно.

– Теперь мне понятно, почему я чуть не состарился, дожидаясь вашу компанию. Даже удивительно, что вам не понадобилось больше времени, чтобы привести Грейнджер в приличный вид. А вообще-то, непрошеный подарок магическому миру, тебе не кажется, что последнее время я тебя слишком много жду? – Малфой прищурился, обращаясь персонально к Гермионе.

– Ничего, тебе не помешает иногда остаться наедине со своими мыслями. Особенно если учесть, что больше никто с тобой разговаривать не хочет, – парировала Гермиона, пожав плечами. – Да и яблоки полезны для здоровья. –Добавила девушка, взглядом указывая на так и оставшийся недоеденным фрукт в руках Малфоя.

– Твоя забота о моем здоровье просто умиляет, – пробурчал Драко и одним метким броском избавился от огрызка, метнув его в корзину для мусора.

– Если вы закончили обмен любезностями, то мы пойдём? – хладнокровно поинтересовалась Уизли, а Беллатрикс только переводила насмешливый взгляд с племянника на магглорождённую волшебницу и обратно.

– Конечно, прошу! – Драко демонстративно предложил свою согнутую в локте руку Изабелле, и обернувшись к Гермионе и Джинни, насмешливо добавил. – Тебе, Грейнджер, в пару может сгодится только Уизли.

Гермиона закатила глаза, а Беллатрикс на грани слуха прошипела в самое ухо Драко:

– Я же просила тебя воздержаться от ненужных колкостей и оскорблений, – но заметив, что племянник явно витает в облаках, с усмешкой добавила.– А с другой стороны, все дороги ведут в Рим.

***

Бал удался на славу. Конечно, никто из учеников или преподавателей Хогвартса не надел на праздник костюмы, как это было принято у обычных людей, не обладающих магией, но веселились волшебники от души. Как и ожидалось, Изабелла была одной из самых популярных и приглашаемых танцевать девушек. Не только все чистокровные волшебники с её собственного факультета постоянно приглашали на танец наследницу великого рода, но даже юноши с других факультетов не обделяли вниманием юную волшебницу. Но больше всего, как и ожидалось, Беллатрикс танцевала с Малфоем.

С праздным любопытством, девушка окидывала взглядом другие пары. Гарри Поттер вот уже несколько раз, явно по наставлению Гермионы, пригласил темноволосую симпатяжку с Рейвенкло. Беллатрикс помнила её по клубу Дуэлянтов, но как не очень способную к дуэлям волшебницу, с которой Гарри, однако, все время возился. Джинни Уизли тоже не была обделена вниманием представителей мужского пола, но в какой-то момент, Поттера на танец пригласила она сама.

Впрочем, наибольшей популярностью после неё самой, пользовалась Гермиона Грейнджер. Девушку приглашали танцевать постоянно, притом, в основном чистокровные волшебники. Единственный факультет, который обделял её вниманием, был, естественно, Слизерин. Чистокровные снобы, родителей большинства из которых Беллатрикс прекрасно знала, как сочувствовавших или открыто поддерживающих Волан-де-Морта, избегали приглашать грязнокровку, при этом все, как один, тайно пожирая её глазами. Мысленно усмехнувшись, что это явно дает новое значение слову, «пожиратель», и скоро нужно будет переименовать мужскую часть всем известной группы в «пожиратели Грэйнджер», Беллатрикс вновь вышла в центр танцевального зала с Драко.

– Они очень красиво смотрятся вместе, – задумчиво проговорила Гермиона, в этот момент отдыхавшая рядом с друзьями.

– Ну, Малфой, вероятнее всего, просто не мог найти себе другую пару, – не удержался от насмешки Гарри.– Кто ещё согласится пойти на вечер с хорьком?

– Так просто принято у аристократов, – машинально пояснил Рон Уизли. – Нет, я не отрицаю, что Малфой мерзкий хорёк, но это старинный обычай. Не обручённые ещё наследники чистокровных родов танцуют первый танец и многие танцы после этого со своими кузинами. Когда на горизонте появляется потенциальный супруг, то большинство танцев принадлежат ему или ей. Просто, очередные аристократические «задвигоны».

– Понятно, – первой кивнула Гермиона, как всегда, готовая впитать в себя новую информацию. Особенно, если подобное в книжках не прочтёшь.

– Хочешь потанцевать? – меж тем поинтересовался Гарри, протягивая подруге руку, и девушка согласно кивнула. Через мгновение, Гарри уже вёл Гермиону к танцующим парам, не замечая, как в тонкую линию сжались от ревности губы Рона Уизли. И не только его одного.

========== Бал – часть 2 ==========

Драко Малфой буквально не мог отвести горящего взгляда от танцующей Гермионы. В этот вечер, полностью преображенная с помощью талантов Джинни и гардероба Беллатрикс, грязнокровка выглядела просто сногсшибательно. В том, что презренная девчонка имеет способность удивительным образом преображаться, они все имели возможность убедиться ещё в прошлом году. Тогда, на балу трёх школ волшебников, появившаяся под руку с Виктором Крамом, девушка однозначно произвела фурор. А наиболее забавным было другое: никто из мужской половины Хогвартса даже не подозревал, какое сокровище учится рядом с ними.

А вот Виктор Крам, уже вполне взрослый мужчина, много старше самого Драко, без труда разглядел тонкую красоту лучшей ученицы магической школы Англии. Ирония ситуации была ещё и в том, что директор Дурмстранга являлся Пожирателем смерти и одним из самых убеждённых сторонников идеи чистоты крови. Всё это заставляло о многом задуматься, правда, юный Малфой тут же прогнал едва мелькнувшую в голове философскую мысль.

И вот теперь он снова имел возможность созерцать необыкновенное преображение умницы и отличницы Хогвартса, которая явно просто избирает на данный момент не делать ставку на свою внешность. Драко задумчиво почесал лоб. Логическая цепочка со всеми вытекающими из неё выводами, просто в силу его возраста и неопытности, дальше не строилась.

Впрочем, не он один сейчас наблюдал за танцующей Гермионой, и в отличие от него самого, старшие мужчины легко делали выводы.

– А мисс Грейнджер выглядит сегодня просто восхитительно, – задумчиво проговорил Альбус Дамблдор. – Любопытно, кто же поспособствовал подобному преображению?

– Платье мисс Грейнджер, как, впрочем, и мисс Уизли, явно позаимствовано у Изабеллы, – холодно процедил Снейп. – А причёски всех троих, смею предположить, дело рук юной Уизли. Очень похоже, что между тремя юными леди произошёл вполне определённый обмен услугами.

– Любопытно, однако. Впрочем, не могу сказать, что полностью удивлён. В сложившейся ситуации, не привлекать своих сокурсниц во избежание лишних вопросов, а просить помощи у открытых и доверчивых Гриффиндорок, поистине умный шаг для Слизеринки. Как и предоставить взамен неоценимую услугу.

– Которая самой ей ничего не стоит, – согласно кивнув, закончил фразу директора Снейп.

– Впрочем, мне любопытно другое, – Дамблдор с задумчивая видом поднёс к губам кубок с вином. – После прошлогоднего рождественского бала, мисс Грейнджер явно должна была увериться в своей привлекательности. Но с тех пор девушка не предприняла ни малейших попыток изменить свой имидж и выглядеть на уровне других «невест» Хогвартса.

– На самом деле, не думаю, что это так уже и удивительно, – спокойно пожал плечами Снайп. – Мисс Грейнджер явно считает, что учитывая её происхождение, ей подобает сосредоточиться на развитии других талантов и способностей. И боюсь, что в этом в немалой степени поспособствовали юноши моего собственного факультета…

– Имеешь ввиду чистокровных снобов Слизерина? – хмыкнул Дамблдор.

– Можно сказать и так, – Снейп даже бровью не повёл. – Одним словом, мисс Грейнджер просто не рассматривает себя сейчас, как партию для кого-то из её одноклассников. Девушка концентрируется на построении прочного фундамента своего будущего, который позволит ей независимо от происхождения достичь астрономических высот. И таким образом, утереть нос всем презирающим её сейчас.

– Пожалуй, во многом соглашусь с тобой, Северус. Ну, быть может, кроме одного: не думаю, что «утереть нос» является её целью. Скорее, «выгодный брак» просто этой самой целью не является. Но в любом случае, как ты изволил выразиться, в один прекрасный день этот самый нос она вполне способна всем утереть.

– Кстати, профессор, – Снейп отпил из бокала. – А кто помог ей выглядеть так ярко на прошлогоднем балу? Никогда прежде не замечал за мисс Грейнджер подобных не то, что способностей, скажем так, интересов.

– Я, – просто сказал Дамблдор, ласково улыбнувшись. – И не смотри на меня так… Заказать подобающее платье из журнала мне не составило огромного труда, а всё остальное с радостью сделали домашние эльфы. Не мог же я, в конце концов, позволить, чтобы девушка, представляющая Хогвартс, тем паче, приглашённая чемпионом Дурмстранга, Виктором Крамом, пришла в маггловском платье, купленном её родителями. Каркаров у меня не дождётся. Как ты только что изволил выразиться, должен же был я ему утереть нос.

Снейп хмыкнул, отпивая из своего бокала, и отмечая задорный блеск в глазах директора, довольно ухмылявшегося в седые усы.

Впрочем, через мгновение его собственная усмешка уступила место удивлению. Прямо к ним, через весь зал шла Беллатрикс Лестрейндж. Только сейчас до сознания профессора Снейпа дошло, что был объявлен белый танец, и повсюду дамы активно приглашали кавалеров. Джинни Уизли сориентировалась первой, и они с Поттером оказались в центре танцевального зала раньше всех. Луна пригласила Невилла, сестрички Патилл, синхронно пожав плечами и держась за руки, подошли к близнецам Уизли. Лаванда Браун уже тянула за собой Рона, а рыжий увалень смущенно улыбался и краснел.

Мысленно отметив, что скоро он вполне может выглядеть немногим лучше, чем младший наследник Уизли, Снейп сосредоточился и взял себя в руки. Рядом с ним что-то острил Дамблдор, но Северус его уже не слушал. Ментально, он пытался послать Беллатрикс посыл остановиться, но девчонка явно игнорировала его указания. Остановившись перед профессором зельеваренья, когда-то во времена Пожирателей смерти бывшим её собственным учеником, та, кого теперь называли Изабелла, кокетливо улыбнулась.

– Профессор, а не окажете ли Вы мне честь этого танца?

– Несомненно, мисс Лестрейндж, – прекрасно осведомлённый о всех правилах этикета, Снейп знал, что отказать юной аристократке просто не может.

Через мгновение, он уже кружил в танце, галантно придерживая за талию Беллатрикс. А бывшая мадам Лестрейндж самодовольно улыбалась, не отводя глаз от зрачков кипящего внутри профессора.

– Ну, и что это было, – Снейп даже не прошипел свой вопрос на гране слуха, он послал его прямо в мозг Беллатрикс, обжигая своим раздражением и недовольством.

– Ничего особенного, – Белла равнодушно пожала плечами. – Может, мне просто надоело танцевать с малолетними сопляками?

– Всецело польщен, Миледи. Какая честь, что не отношусь ни к малолетним, ни к соплякам.

– Не стоит благодарности, – Беллатрикс не могла не распознавать его сарказм, но избрала проигнорировать. – В любом случае, я хотела бы с тобой поговорить и желательно без свидетелей.

– И поэтому ты предусмотрительно решила привлечь к нам внимание всей школы, чтобы любая наша встреча после сразу же имела кучу ложных толкований и породила гору сплетен?

– Да брось, Сев, глупость какая, – Беллатрикс пренебрежительно отмахнулась от него. – В худшем случае, решат, что ты не так ужасен, как хочешь казаться. Уверена, это трагично, но переживёшь. Зато, я хоть один танец могу расслабиться. Я хотела тебя спросить… Дневник Тома Реддла… Что с ним сталось?

Лицо Снейпа на мгновение окаменело, но он быстро взял себя в руки:

– Я не знаю, о чем ты. Впрочем, музыка уже кончилась, спасибо за танец, – и, поклонившись, он поспешил прочь.

========== Первый поцелуй ==========

В первый раз губы Тома Реддла коснулись невинных уст Беллатрикс в день её шестнадцатилетия. Родители прислали ей кучу подарков, а Цисси и Ромми приготовили небольшой сюрприз. Во время похода в Хогсмид, они приобрели волшебные цепочки и кулончики в виде треугольника, в углу каждого из которых располагался драгоценный камушек, соответствовавший их месяцу рождения. Идея, конечно же, принадлежала Андромеде, самой сентиментальной из троих. Ромми хотела, чтобы независимо от того, что будет дальше в их жизни, кулончики всегда напоминали, что они связаны между собой, что они – три сестры.

Тряхнув головой, Изабелла Лестрейндж вздохнула: куда же подевался её кулон? Конечно, после предательства крови Андромеды, Пожирательница смерти Беллатрикс сняла его, а когда имя сестры выжгли с фамильного древа Блэк, чары ожерелья пропали. Беллатрикс и Нарцисса никогда не обсуждали волшебные украшения, созданные в детстве, хотя Белла прекрасно знала: леди Малфой тоже никогда не носит свой кулон.

Но все это будет много лет спустя, а пока, шестнадцатилетняя Беллатрикс наслаждалась молодостью и счастьем. Волшебный кулон сверкал на её груди, и дотронувшись до него пальцами, девушка потянулась к заветному дневнику. Том откликнулся моментально, и спустя всего мгновение, волшебная воронка затягивала девушку, как всегда, доставляя в поместье Гонт. Том Реддл дожидался её у самых дверей, очаровательно улыбаясь и протягивая руку.

– С днём рождения, Беллатрикс!

Как же он, все-таки, красив и галантен! Поистине, достойный наследник Салазара Слизерена.

Слегка зардевшись, Беллатрикс вложила свои пальцы в протянутую ладонь навечно молодого человека, и он провёл её внутрь поместья. Праздничный стол был накрыт на веранде, открывавшей прекрасный вид в ухоженный сад, сегодня весь усаженный розами. В центре накрытого на двоих небольшого столика красовался букет из всевозможных цветов, но доминировали в нём тоже розы.

– Как красиво! Это всё мне? – восхищенно воскликнула Беллатрикс, вдыхая нежный аромат прекрасных цветов.

– Да, – просто ответил Том, ласково глядя на девушку.– Ведь сегодня твой день рождения, а розы ты очень любишь.

– Спасибо, Том, ещё никто и никогда не делал для меня такого.

– Думаю, что ещё не один молодой человек потеряет от тебя голову,– галантно проговорил будущий тёмный лорд.– Уверен, что стану лишь первым в бесконечной череде твоих будущих и настоящих поклонников.

– Спасибо, но я сомневаюсь, что кто-либо из них сможет сравниться с тобой, мой принц, – Беллатрикс с нескрываемым обожания смотрела в тёмные глаза молодого наследника рода Гонт, а тот лишь довольно усмехнулся.

– Благодарю вас, моя принцесса, – и с этими словами, юноша галантно взял ладонь девушки в свою и поднёс её к губам.

Нежные прикосновения заставили сердце Беллатрикс замереть в груди, когда горячее дыхание Тома Реддла обожгло её кожу. Не спуская глаз с застывший девушки, навечно молодой человек перевернул её руку, зажатую в своей, и теперь прикасался губами к внутренней стороне запястья. Словно случайно, его язык нежно задержался на тонких, голубоватых жилках, и Беллатрикс вновь потеряла себя от новизны ощущений. Никто и никогда прежде не касался её так, и девушка окончательно позабыла, что перед ней был всего лишь призрак.

Белла вообще не осознавала, что всё, что происходило в поместье Гонт, на самом деле было лишь плодом её фантазии. Поймёт ли она это когда-нибудь? Наверное, нет. Рассудительная Беллатрикс Блэк никогда не позволяла себе осознать, что крестраж дневника, Том, лишь позволял ей воплотить в жизнь её же собственные фантазии. Когда много лет спустя Пожирательница смерти Беллатрикс Лестрейндж окажется в поместье Гонт, она удивится его заброшенности и развалинам, раскинувшимся перед её взором. Куда подевались ухоженные сады и клумбы, покрытые любимыми розами? Где богатое убранство дома, изящные обивки стен и мягкая мебель? Где та огромная кровать под тяжелым балдахином? Перед глазами молодой женщины будут лишь жалкие развалины небольшого домика, больше всего напоминавшие нищенскую лачугу.

Но все это будет потом. А в шестнадцать лет, юная Беллатрикс впервые почувствовала на своей коже жаркие губы юноши, которого к тому моменту уже давно и преданно любила. Нужно ли говорить, что сменявшиеся одно за другим явства были все её любимыми, а вечер – просто идеальный? В тот день, они совсем не разговаривали, но когда с десертом было покончено, Том отбросил в сторону салфетку и пригласил её танцевать. Зазвучала музыка, нежная и тягучая, и конечно же, её любимая. Они кружились в лунном свете, несмело касаясь друг друга телами, и глядя друг другу в глаза.

Одна мелодия сменялась другой, и наконец, руки Беллатрикс робко скользнули вверх по плечам Тома, смыкаясь на затылке. Девушка доверчиво прижалась к груди своего принца, блаженно прикрыв глаза, и с головой погружаясь в мечту. Том не противился, и лишь через несколько минут мягко позвал её по имени. Его горячие ладони покоились на её талии, ласково поглаживая сквозь тонкую ткань платья, и девушка напоминала сейчас кошечку. Послушно подняв глаза, Беллатрикс встретилась взглядом с будущим тёмным лордом, моментально утонув в бездонной, чёрной пучине его зрачков.

Том был высоким, выше многих её сверстников, наверное, только Люциус Малфой на данный момент был такого же роста. Ей приходилось немного прогибаться или склонять голову набок, чтобы посмотреть в его глаза, но юноша ловко пригнул шею и в следующее мгновение его тёплые губы коснулись её собственных. Беллатрикс замерла, ощущая нежную кожу, впервые ласкавшую её, и утонула в первом в её жизни поцелуе. Он был таким, каким девушка видела его в мечтах: нежным и невесомым, почти робким, но постепенно, губы Тома Реддла стали тверже, настойчивее, его язык требовательно коснулся её, безмолвно приказывая. Пальцы юноши опытно коснулись затылка, заставляя девушку слегка склонить голову, а другая рука прижала гибкую фигуру ближе к себе. Постепенно, поцелуй становился глубже, требовательнее, жарче, и притворная робость исчезла без следа.

Никто и никогда не сможет поцеловать Беллатрикс так, как целовал её Том Реддл. Никто и никогда не разбудит в её груди тех чувств, которые романтичная девушка отдала ему, ведь правда всегда будет в том, что самая преданная последовательница Тёмного Лорда была до безумия влюблена в него…

Белла не могла бы сказать, сколько длился этот поцелуй, просто в какой-то момент, Том отстранился от девушки, чей взгляд все ещё был затуманен, улыбнулся и галантно коснулся губами тыльной стороны ладони:

– Спокойной ночи, Беллатрикс… – и девушка вдруг оказалась в своей комнате, сидящей в кресле у письменного стола, все ещё прижимая пальцы к горящим губам. А открытый дневник Тома Реддла лежал перед ней.

========== Судьба дневника или вечер откровений. ==========

В библиотеке было всегда темно и прохладно, и слегка поёжившись, Гермиона сосредоточилась на раскрытых перед ней книгах. Вот уже битый час она перелистывала учебники и всевозможную литературу, большинство из которой являлась высшим уровнем колдовства. Высшее пособие для мракоборцев, высшее колдовство, защита от тёмных искусств самого верхнего уровня – Гермиона перечитала уже всё, но так и не смогла найти ответы на интересовавшие её вопросы. Что было удивительно, ведь в голове девочки крутились логические объяснения и предположения, которые она принесла из мира не-магического. Но неужели маги даже не пытались оттолкнуться от того, что знают магглы?

– Лёгкое чтение, Грейнджер? Сказочки перед сном? – раздался над ухом мягкий голос Малфоя, и девушка тут же скрестилась взглядом с Драко. Рядом с ним, с интересом наблюдая за происходящим, стояла Изабелла.

– Отстань, Малфой, – машинально отрезала Гермиона, инстинктивно прикрывая руками открытый перед ней текст.

– Главная отличница Хогвартса уже выучила всю светлую магию и решила податься в тёмную? – Малфой и не собирался оставлять её в покое, и сейчас с видом скалы скрестив на груди руки, насмешливо наблюдал за магглорождённой волшебницей.

– Что ты пытаешься узнать? – полностью проигнорировав тираду «двоюродного братца», поинтересовалась Лестрейнж. – Ты ведь не просто так рылась в запретной секции.

Гермиона вздохнула. Она не приглашала слизеринцев присесть, но оба уже опустились на стулья подле неё. Первой за столом устроилась Изабелла, а следом за девушкой, вздохнув, Драко оседлал соседний стул.

– Как-то уж так получилось, что в этой школе самым неадекватно преподаваемым предметом стали искусства защиты от тёмной магии, – слегка закатив глаза, Гермиона принялась объяснять. – И смешно сказать, но нашим лучшим преподавателем за уже пять лет стал преступник и пожиратель смерти, Крауч-младший под личиной Аластора Муди. Более того, именно он показал нам непростительные заклинания.

– Вам показали непростительные?! – глаза Беллы расширились от удивления.

– Ну, он демонстрировал на пауках, – Гермиона слегка смутилась. – Наверное, чтобы эффект был не таким ярким.

– Ну, не скажи, – хмыкнул Малфой. – судя по Уизли, эффект превзошёл все ожидания. Лучше и не предскажешь, и во сне не увидишь.

– Рон боится пауков, – Гермиона вновь закатила глаза, спокойно объясняя для Изабеллы.

– А, понятно…

Их дискуссия уже начала привлекать внимание. Луна Лавгуд поднялась со своего места за столом Рейвенкло, направляясь к ним. С противоположной стороны библиотеки спешили Гарри и Джинни, которые явно интересовались чем-то по истории квиддича, и потому оба держали в руках соответствующие книги. Через мгновение, «тыл Грейнджер» был защищен друзьями. Беллатрикс усмехнулась, но избрала никак не отреагировать.

– В любом случае, я долго думала о некоторых вещах, и теперь пыталась найти ответы в книгах. Но, похоже, их просто нет.

– Защиты от Авады не существует, Грейнджер, даже тебе это должно быть известно, – снисходительно подсказал Малфой. – Можешь не терять время.

– Я не искала защиту от Авады, – спокойно проговорила Гермиона. – Мне было интересно другое. Неужели невозможно противиться Империусу или Круциусу?

– А почему тебя это так удивило? – перебив уже было открывшего рот для очередной колкости Драко, быстро поинтересовалась Изабелла. Драко промолчал. Его вообще удивляла толерантность Беллатрикс в отношении Грейнджер.

– Ну, понимаешь ли, оба заклинания ведь работают на уровне сознания, и тогда получается, что можно натренировать свой мозг, например, и отключить боль Круциатуса. Честно говоря, мне удивительно, что этого нет ни в одной книге: магглы умеют это делать… это старая техника, но она до сих пор практикуется в некоторых особых тренингах, если объект может в будущем подвергаться пыткам. Конечно, ей очень сложно научиться, но это возможно.

– Забавно, магглы умеют блокировать боль? – Изабелла как-то странно поджала губы, но продолжила. – На самом деле, Круциатус отличается от обычной физической пытки тем, что задействованы сразу многие болевые окончание и точки. Он причиняют боль везде сразу и полностью отсекает контроль головного мозга. Противостоять ему невозможно.

– Но если ты сама говоришь, что контроль сознания отсечен, то это значит, что действие, всё-таки, обманчиво. И в принципе, можно отделиться от боли.

– Нет, Грейнджер, Изабелла тебе твердит, что отделиться от этой боли невозможно. Ты что, разучилась слушать? Да это опасно для лучшей ученицы, – насмешливо вставил Драко.

– Нет, Малфой, я все слышала. Просто, я предлагаю отделить не различные рецепторы боли от сознания, а само сознание от всего остального. В некоторых восточных учениях именно это и тренируют: нужно отвлечься от физического тела. Конечно, боль и телесные повреждения остаются, но ты уходишь, что называется, в «безопасное место», и ничего сознательно не ощущаешь. Для Круциатуса это должно работать даже лучше, чем для физических пыток магглов, ведь телесных повреждений, как таковых, не должно быть, хотя тело потом и болит от перенапрежения мышц.

Гермиона уже было открыла рот, чтобы прочесть Драко длинную отповедь о его заведомом пренебрежении к магглам и всему, что они принесли в этот мир, когда её перебила Джинни. Задумчиво глядя вдаль, она тихо произнесла:

– Империусу противиться почти невозможно. Ты чувствуешь, словно кто-то управляет тобой, полностью меняет твои желания. Ты даже не можешь понять, почему ты этого хочешь, но свято веришь, что это основное в твоей жизни – выполнять данный тебе приказ. Наблюдаешь за собой, словно бы, со стороны. Или, просто не помнишь, что делала. А потом все накатывает сразу, но как во сне…

– Но ведь ты иногда была способна противиться, – мягко проговорил Гарри.– ОН сказал мне, что тебя всё это пугало и ты пыталась выйти из под Его власти.

– Это не совсем так. Он не мог управлять мною всегда, и не всегда я была под империусом. Но когда он давал мне чёткие приказания, я не могла противиться.

– Но ведь Крауч говорил, что всё дело в силе воли? – Гермиона качнула головой.

– Не знаю, Гермиона, значит, моей было недостаточно, – тихо прошептала Джинни.

– Кто такой «ОН»? – твёрдо спросила Беллатрикс.

Она уже знала, что под маской Аластора Муди скрывался её старинный друг, Крауч-младший, про себя тоже заключив, что тот, наверное, был лучшим из наставников по защите от тёмной магии, которых эти ребятишки имели за пять лет. Но кто наложил империо на Джинни? Этого даже симпатяга малыш-Крауч бы себе не позволил.