Текст книги "О потерях, открытиях и разочаровании в тако (СИ)"

Автор книги: Keyni

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

На секунду Питу почудилось, что это дежавю, что все уже было, только квартирка отчего-то незнакомая. Его потянуло взглянуть на руки, как во сне, или в отражение. Вдруг оттуда на него посмотрит семнадцатилетний мальчишка?

Пит моргнул, и морок рассеялся. Уэйд тоже моргнул и извлек из-за дивана манекен для оказания первой помощи.

– Знакомься, Пит. Это – Голди. Сегодня Голди будет играть свою лучшую роль, правда, детка?

Манекен пусто пялился вперед неровно нарисованными глазами. Яркий рот куклы был открыт, словно она беззвучно кричала.

Паркер тяжело вздохнул. Рядом с Болтливым наемником любое дело превращалось в какой-то фарс, балаган, эмоциональные американские горки, когда Паркера попеременно тянуло то хохотать, то убить Уэйда, наплевав на его бессмертие. Ему не хотелось признавать, что он скучал по этому. Что он очень давно не чувствовал себя настолько живым.

Питеру было тревожно.

– Ну чего ты, Паутинник, отличный же план!

– Отличный, – не стал спорить Паркер, – если у Тернера отсутствуют оба глаза и мозжечок.

– Ты придираешься, – обвиняюще ткнул пальцем Уилсон в его сторону.

– А ты предлагаешь хуйню, – огрызнулся Пит. Он сел на край дивана и упрямо скрестил руки на груди. – Почему я просто не могу отправиться с тобой?

– Потому что, – отрезал Уэйд. – Во-первых, это идиотский и глупый риск. Во-вторых, даже если все пойдет как надо, ты, послушный мальчик, тут же сдашь Тернера властям. Нагонишь копов, ФБР, друзьяшек-супергероев, а мне нужно узнать, где гребаная сыворотка, найти ее и вывезти, и времени почти не осталось. Вряд ли копы будут рады моей компании. Не самое серьезное препятствие, конечно, но не хочу убивать сегодня, день по гороскопу неподходящий, крошка.

Питер открыл рот, но Уэйд не дал ему вставить и слова.

– А еще, потому что если Тернер не заговорит, то придется его немно-о-о-ожечко заставить, и не знаю, что будет хуже: если ты согласишься или если попытаешься мне помешать. Есть, конечно, план «А», но он мне нравится и того меньше.

– Слушай, – Пит снова начал злиться, – я все понимаю, конечно, но если ты спугнешь своим идиотским манекеном Тернера, не видать тебе сыворотки, а мне – людей, которые ведут охоту. Я нужен там, Уэйд!

– Да, пожалуй, – отозвался Уилсон. – Ты прав, Питти, ты так чертовски прав.

Он спрыгнул со спинки дивана, запрокинул голову, крутанув суставами и опустив плечи в дурацкой пантомиме, потом выпрямился и приблизился к Питеру.

– Ты просто невероя-я-ятнейшим образом прав, малыш, – доверительно шепнул Уэйд, наклонившись и коснувшись руки Питера.

– Но я не могу на это согласиться, – сказал Уэйд тихо. – Дурацкий, дурацкий план «А»!

Пит нахмурился, открыл рот, но тут паучье чутье поднялось болезненной волной мурашек. Он замер, медленно посмотрел вниз. На тыльной стороне ладони, прижимавшейся к запястью Уилсона, образовалась крохотная точка. Маленькие вены рядом с ней потемнели и набухли. Он скользнул взглядом еще ниже до руки Уилсона и металлического браслета, мелькнувшего под кромкой рукава костюма. А потом картинка смазалась и поплыла.

Что бы ни вколол ему Пул, этого оказалось недостаточно, чтобы полностью вырубить, но хватило, чтобы парализовать тело и волю. Ослабев и упав на бок, Питер наблюдал сквозь бессильно опущенные ресницы за Дэдпулом.

– Спокойно, Паучара, – раздался голос откуда-то сверху и слева, на плечо легла очень горячая и очень тяжелая ладонь. Кажется, Питер мог чувствовать этот жар сквозь ткань костюма, сразу кожей, и это неимоверно злило. Но сил на злость не было. И на сопротивление тоже.

– Я знаю, ты будешь в ярости, малыш, но ты такой упрямый, мой сладкий паучий герой, что другого выхода просто нет.

Маска Дэдпула возникла перед лицом Питера, мутно-размытая.

– Только не убей меня, когда очухаешься, ладненько? Все схвачено. Будет и сыворотка, и Тернер, тыковка. Честное дэдпулье.

========== Уэйд ==========

Уэйд стянул с бессильно свесившейся головы Питера мешок и бросил под ноги вместе с ненужной маской Паука, которую зачем-то тащил с собой всю дорогу. Пит не двигался, только едва различимо поднималась грудь от прерывистого поверхностного дыхания.

– Тащи сюда, – кивнул Тернер, указывая на жутковатого вида кресло. Дэдпул бережно опустил Паркера на жесткое сидение.

Люди в лабораторных халатах тут же окружили его. Один крепко зафиксировал запястья Человека-Паука, другой бесцеремонно оттянул веко и посветил в глаз, просматривая зрачок.

Волосы Пита растрепались и налипли на виски. Он едва слышно застонал.

– Да это же мистер Паркер! Глава небезызвестной «Паркер Индастриз»! – оскалился Тернер, разведя руками. – Какой сюрприз! Кто бы мог подумать, что у «золотого мальчика Тони Старка» такое хобби. Но, дело не ждет, Дэдпул. Когда будет второй? Мне нужны оба.

Пит моргнул, тяжело мотнул головой, пытаясь увернуться от чужих рук, и исподлобья уставился на Уэйда. Маска Уилсона ничего не выражала.

– Пауком больше, Пауком меньше, – отмахнулся Пул. – Дело времени, мистер Крутой Босс. Почему бы не обменять на сыворотку только этого? Ловить мелкого будет намного проще, если я перестану умирать.

Джереми Тернер равнодушно пожал плечами:

– У нас уговор. Два Человека-Паука в обмен на одну сыворотку. Ты видишь двоих Пауков, Уилсон?

– Ну, если свести глаза к переносице и прищуриться, получится два. Если так сделают мои воображаемые приятели, то получится аж шестеро, целое гнездо.

– Хватит, – оборвал его Тернер. – Делай, что лучше всего тебе удается. Лови для меня второго.

Лаборанты вокруг Паркера развили бурную деятельность. В один прозрачный пластиковый пакетик отправилась тонкая прядка волос, срезанная с макушки, во второй – ватная палочка со слюной. В колбу собрали даже несколько крохотных капель пота с виска.

Питер попытался дернуться, действие яда проходило, но тело слушалось его неохотно, тяжело.

– А я думал, лучше всего нам удается оригами из купюр, – огорчился Желтый.

– Или убийства, – поддакнул Белый.

– Ну, дрочим мы тоже довольно умело.

– И убиваем.

– Ты повторяешься.

– Я хочу кого-нибудь убить.

– Это не повод повторяться.

– Что ты бормочешь? – поморщился Тернер. – Я слышал, что ты психопат, но не настолько же?

– Он назвал нас психопатом!

– Это слухи, – легкомысленно отмахнулся Уэйд, – я проверялся. Даже справка есть. Показать?

– Нет, спасибо.

– Ну и ладушки.

– Тем более, что никаких справок у тебя нет, – шепотом добавил Желтый.

– Психопаты – они же вообще другие, – встрял Белый. – Кто-нибудь смотрел «Семь психопатов»? Там еще Колин Ферт. Или Фаррел? Вечно их путаю. Эй, эй!

Лаборанты попытались разрезать спандексовый костюм и, потерпев неудачу, принялись нащупывать молнию в костюме Питера.

– Внеплавновая эротика? Мы не готовы прямо сейчас видеть паучье тельце, мы же на работе! Статистика говорит, что стояки вносят дисбаланс в рабочий ритм. И мы склонны ей верить.

Переглянувшись, ученые оставили костюм в покое. Вместо этого один стащил перчатку с руки Паркера, а второй безжалостно воткнул иглу в вену на тыльной стороне ладони.

– Не могу смотреть на иглы! Ненавижу! Кто вообще придумал их на живых людях использовать?

– Тебе сейчас заткнут рот, если не угомонишься, – рыкнул Тернер. – Ты больше не нужен. Два дня на поимку младшего.

– Да-да, два дня хорошо, я понял. Сорок восемь часов. Белый, сколько это будет в секундах?

– Сто семьдесят две тысячи восемьсот.

– О, это много, слишком много. Я думаю, мы ограничимся, примерно двумястами сорока.

– О чем ты, черт возьми, болтаешь? – взорвался Джереми. – Мне вызвать охрану, чтобы тебя вывели?

– Вы только поглядите, какой нервный, – осуждающе покачал головой Желтый. – Парень, так недалеко до инфаркта в тридцать пять и геморроя в сорок. Я слышал, прямой массаж простаты – отличное средство для предотвращения обоих недугов. Надо только-то…

– Заткнись, – рявкнул Уэйд. – И займись уже Пауком, думаю, самое время, чтобы…

Тернер пялился, сбитый с толку происходящим, а Уэйд так и не договорил, потому что толстое пуленепробиваемое стекло вдруг брызнуло внутрь мелким крошевом.

Все ощутимо растерялись, и только Паркер простонал, слабо дергая скованными руками:

– А ты что здесь забыл?

Ученые разлетелись в разные стороны, словно кегли для боулинга. Державшие кисти Паркера обручи открылись.

Уэйд открыл рот, чтобы спросить что-нибудь важное, вроде: что было в той дури, если его так вштырило, или где взять еще, но почувствовал на груди маленькую невидимую ладонь, которая нихерово зарядила током.

– Майлз, не его, – строго рявкнул Паркер, и Уилсон успел на секундочку умилиться тому, как Питти научился командовать. А потом вырубился.

***

Первыми всегда возвращались звуки.

Уилсон вынырнул из обморока с ощущением, будто на его плечах вырос тяжеленный аквариум. Он потряс головой, попытался поднять руку и отвесить себе затрещину, но с удивлением обнаружил, что руки предательски не подчиняются.

– Расчленили, – испугался Желтый.

– Связали, идиот, – вздохнул Белый.

Уэйд наконец проморгался и огляделся. Все лаборанты вместе с Тернером были связаны паутиной, как Уилсон. Кто-то слабо ворочался и пытался сесть. Кто-то предпочел не подавать лишний раз признаки жизни.

– Ого, паучья вечеринка нарисовалась, – прокашлявшись резюмировал Уэйд, и младший Паучок, словно ужаленный, подскочил на месте, оглядываясь.

– Ты в курсе, что все мне испортил, мелюзга? Вообще-то, я должен был героически порубить корпоративных мудил, спасти паучью принцессу и заняться важными делами. Эй, Паучишка, развяжи меня, а?

Питер бросил на него тяжелый взгляд.

– Да бро-о-ось, тыковка, ты что, злишься?

– Злится, – подтвердил Белый.

– А я говорил, что Питти не понравится. Ни идея, ни говнище, которым ты его вырубил.

– Эй, ну я же как раз хотел приступить к делу. Твой малой появился очень не вовремя! Пиздец, как не вовремя! А теперь развяжи меня. Давай, отберем сыворотку у злодейского урода, уничтожим нахрен здесь все и уедем в закат под оптимистичный музончик!

– Заткнись, – коротко бросил Питер, отворачиваясь. – Я займусь тобой позже. Майлз, ты закончил? Отойди к двери и следи за посторонними.

– Но я хочу… – начал было пацан, но Питер резко оборвал попытку бунта:

– Делай, что сказано.

Паркер медленно склонился над Тернером и, кажется, даже его осанка изменилась. Уэйд цепко и внимательно следил за случившейся переменой: в его халупе сидел знакомый ему крошка-Пит, улыбчивый, хоть и злющий, как стая рассерженных ос, а вот вопросы сейчас задавал кто-то другой.

Кто-то, кто уже пережил потери и боль, кто научился быть супергероем и, если не выбросил розовые очки, то несколько раз склеивал их разбитые стекла.

– У меня встает на такого Паука, – скорбным шепотом объявил Желтый.

– Умолкни, – посоветовал Уилсон, занятый попытками отковырять паутину от запястья, – не до тебя сейчас.

– Почему именно Дэдпула наняли поймать Пауков? – спросил Питер пленного.

– А почему нет? – спокойно отозвался Тернер. – Другим ведь не удалось.

– Репутация, крошка – приосанился Белый.

Нитка паутины поддалась под перчаткой, но чтобы освободиться Уэйду нужно было выломать запястье. Даже учитывая работающую регенерацию, делать этого не хотелось ужасно.

Паук, не оглядываясь, вытянул руку и стрельнул паутиной Уэйду в маску.

– Детка, ты же понимаешь, что это не помешает мне болтать? – поинтересовался Уэйд сочувственно, заодно звуком голоса заглушив хруст кости.

– Зачем мы понадобились «Алхимакс»?

– Медицинские разработки, мистер Паркер.

– Чушь!

Тернер устало повел головой и глухо усмехнулся.

– Не знаю, чего вы от меня ждете. Да я и не собираюсь ничего говорить. Что будет делать дружелюбный Нью-Йоркский сосед, пытать меня? Убьет?

– Нет, – мрачно проговорил Уилсон, проворачивая лезвие в правой руке. – Для этого у него есть я. Сыграем в «Правда или Действие»? С тебя правда, с моих малышек действия.

Плечи Питера напряглись, но он не сказал ни слова и посторонился.

– Вот и славно. Начинаем игру. Вопрос первый: на кой-вам сдались Пауки? Вопрос второй: кто тут самый главный? Вопрос третий: где хренова сыворотка?

Тернер тяжело выдохнул, покачав головой.

– Ведь предупреждали не связываться с тобой. Говорили, что ты кретин, но не настолько же! Что, умирание не пошло на пользу?

Уэйд подцепил на острие катаны подбородок Тернера и задрал его голову выше.

– Пиздец, как не хочу разводить кровищу при Паучке, ты бы знал. Но давай к делу. Сейчас твой ход, по заветам клишированных плот-твистов, самое время выкладывать злодейские планы. Ну!

Тернер усмехнулся.

Рассеченный катаной воздух остро просвистел. Не прошло и секунды, как лезвие снова вернулось на место под подбородком, но уже окрашенное кровью, а на пол упала фаланга мизинца. Тернер побледнел и сжал зубы, низко зарычав от боли.

– Уэйд! – рявкнул Питер.

– Где. Сука. Сыворотка?!

– Нет еще никакой сыворотки, придурок! – заорал в ответ Тернер. – Ясно же было сказано: сначала два Паука, а только потом сыворотка. Без них ее не существует! Дошло?!

Наверное, чего-то такого и стоило ожидать: в смысле, эй, это ведь классический плохой парень, плохие парни только и делают, что врут, верно?

Наверное, не стоило возлагать больших надежд на дурацкую сыворотку, смириться со своей смертностью, завещать электрогриль из телемаркета Капитану Америка, пройти пять шагов принятия. Но Уэйд не хотел умирать.

Совсем не хотел, даже когда жизнь была полна дерьма, даже когда в крохотной ванной он вскрывал себе грудь наживую и вынимал сердце, чтобы оно, нелепый кусок мышцы, перестало болеть хотя бы на одну ночь, когда ловил пули и слал воздушные поцелуи смерти – даже тогда он не хотел умирать.

А сейчас понимание смертности пришло, полное и безоговорочное. Чудес не бывает, твоя принцесса, Марио, всего лишь героиновый трип, а Уэйд Уилсон – ходячий мертвец, которому стоило давно гнить в могиле, а он, по какой-то нелепой ошибке природы, все еще дышал, хоть и начал разлагаться.

– Чувак, это не конец, – прошептал Белый. – Может, мы и сдохнем, но хотя бы успеем защитить Пита.

– Помнишь? – вторил Желтый. – Так долго, как сможем.

Рука Уилсона вздрогнула, оставляя на шее заложника хирургически тонкий, но тут же набухший кровью след.

– Это ложь, – услышал он ровный голос Питера и заставил себя сосредоточиться. – У вас есть готовый регенератор мутации. Основная проблема вымирания решена.

– Нет, – Тернер хотел было повернуться к Паркеру, но покосился на острое лезвие и не стал дергаться, только грудь быстро-быстро вздымалась и опускалась. – Эффект кратковременный и вырабатывает сильное привыкание. Можно всосать хоть весь запас регенеранта «Алкали» с гарлемских складов, но от смерти вашего приятеля это не спасет. Нужны вы, мистер Паркер.

– Зачем? – повторил Питер.

Тернер покосился на натекшую с руки лужу крови под брюками, болезненно поморщился, но заговорил:

– В ваших генах хранится секрет закрепления. Ваших и вашего ученика. Если мы поймем процесс спонтанной паучьей мутации, то сможем выстроить механизм и для Икс-гена.

Он злобно оскалился Уэйду в лицо:

– Все, как я и говорил, Дэдпул. Два Паука в обмен на твою жизнь.

– Такого пиздатого курса не видал даже в Венесуэле в две тысячи восемнадцатом, – отметил Уэйд после паузы. – Я туда случайно заехал и стал миллиардером, просто обменяв двадцатку в аэропорту, прикиньте? Уже почти решил обосноваться, купить маленькую виллу, курить траву и стать пиратом, но…

– Я согласен.

Уэйд споткнулся на своем «но», пожевал его на языке, а потом, убедившись, что голос, который он услышал, точно прозвучал, обернулся к Питеру.

Паркер смотрел мимо Уэйда на Тернера.

– Младшего Паука я не дам. И его личные данные тоже. Но меня можете изучать. Уверен, что это значительно ускорит исследования.

– Нет!

Пацан Питера стоял в дверях маленькой фигуркой, сжимая ладони в кулаки.

– Мистер Паркер, не делайте этого! Вы не должны… собой… ради Дэдпула!

Питер тяжело, чертовски устало вздохнул, но заговорил очень терпеливо и спокойно:

– Я просил следить за дверью. Не вмешивайся, пожалуйста.

– Да Господи ты боже мой! – выдохнул Уилсон, сжав зубы. – Эта ебаная драма у меня сейчас из жопы полезет. Они собираются меряться своими геройскими принципами и ответственностью, договариваться, вся хуйня, но самое главное плавает на поверхности. Как надувной воздушный круг, кусок дерьма или мертвая шлюха. Самое главное сказал нам наш славный корпоративный приятель минуты две назад, и я, не будь дураком, услышал все верно. Как там было? Два Паука в обмен на мою жизнь? Так вот, дорогуша, – Уэйд перевел дыхание и почувствовал знакомую щекотку в пальцах зажившей левой, знающих, каким будет следующее действие, – к хуям геройство. Ни один Паук не стоит моей жизни.

Пистолет лег в руку знакомо и приятно, а пули пробили черепушки Тернера и его врачей за несколько секунд, оставив по черному отверстию в каждой.

После выстрелов тишина всегда глубокая и густая. Хочется закрыть глаза и упасть в нее, делая снежного ангела посреди огромной и прекрасной тишины. Но не сегодня. Как насчет среды?

Уэйд глянул на Питера, напоролся на прямой твердый взгляд и порадовался, что на нем маска. Все-таки, охренеть полезная в хозяйстве вещь, ничего не скажешь.

– Две недели истекают послезавтра, Пит, – бум – тишине конец. – Договор в силе, я убираюсь из города. Но два денька хватит, чтобы разворошить крысиное гнездо «Алхимакс» вместе со всеми их охуенными разработками и влажными паучьими мечтами. Пау! Пау! Пау! Прочитаешь потом в газетах. Или нет? Не знаю, пропустят ли такое в СМИ, но ты же умный мальчик. Кто-нибудь, закройте мне рот, эта прощальная речь затянулась, а Белый с Желтым куда-то съебались, прикинь? Работаю за троих без жалования.

По хрустящему стеклянному крошеву Уэйд подобрался к окну, отсалютовал и, раскинув руки, пропал из проема. На лету откусил пробку у зеленой колбы и втянул газ, ощущая, как вибрирует воздух при приближении к земле. А потом отключился.

========== Майлз ==========

Майлз замер, привалившись спиной к стене. Колени отчаянно дрожали.

У Майлза Моралеса был секрет, о котором не знала ни одна живая душа. Даже Ганке не знал. Даже мистер Паркер. Особенно мистер Паркер.

Секрет заключался в крохотной программе оповещения, внедренной Майлзом в стандартный протокол защиты костюма старшего Человека-Паука. Без ведома владельца, само собой. На всякий случай, если понадобится помощь – так рассудил Моралес.

Строго говоря, возможности протестировать результат не было. Майлз вообще не до конца верил, что сигнализация сработает, все-таки он был школьником, а систему костюма разрабатывали Старк и Паркер самолично.

Но у него получилось. Обеспокоенный голос Карен негромко, но твердо сообщил: «Внимание, босс без сознания. Повторяю, босс без сознания. Зафиксировано отравление неизвестным веществом, включаю наблюдение».

Компактный цифровой интерфейс развернулся перед подскочившим Майлзом, и он с ужасом наблюдал, как неловко завалившаяся на бок фигура Питера то попадает в зону видимости камеры маски, то исчезает из нее.

Моралес лихорадочно размышлял: он мог броситься на поиски Тони Старка или кого-то, кто помог, но безнадежно потерял бы время, доказывая, что все правда, и объясняя, откуда он вообще знает о случившимся.

Питер попытался пошевелиться. Дэдпул подошел ближе, наклонился. У Майлза сжалось сердце: что может сделать этот жуткий человек с мистером Паркером? Что уже сделал?

А теперь, замерев посреди разгромленной лаборатории, он понимал и того меньше.

Безумный наемник вышел в окно, отсалютовав на прощание, а Питер рванул вдруг следом. Замер в проеме, всматриваясь вниз, после чего выругался, ударил кулаком по раме, полной осколков, вогнал в руку стекло и бессильно опустился на пол, спрятав лицо в ладонях.

– М-мистер Паркер, – заикаясь от волнения позвал Майлз, – что это было?

Питер медленно поднял голову. На щеке остался мазок крови. Несколько секунд он молчал. Потом огляделся, словно бы придя в себя.

– Надо убираться отсюда, – ответил Паркер невпопад. – Погоди минутку.

Он направился к столам, перебрал какие-то колбы и пакеты, проверил ящики, достал флешку, покрутил в пальцах, пожал плечами и спрятал в карман на костюме. Наконец, кивнул в сторону окна.

– Курс на Башню.

Майлз едва сдержался, чтобы громко не потребовать объяснений, но вовремя осознал, что нервы шалят, а разрушенная лаборатория – не место для споров. Питер подобрал брошеную маску, вышел в окно и включил режим полета. Майлз последовал примеру.

– Конечно, ты в полной растерянности сейчас, – ожил голос Паркера по внутреннему каналу. – Постараюсь все объяснить, когда доберемся до Башни и немного отдохнем.

Сигнал смолк.

– Принято, – отозвался Моралес, выравнивая траекторию. Он не придумал ничего лучше, чем включить музыку и, удивительно, но слегка успокоиться.

– Зайду через час, – предупредил Питер, когда они приземлились. – Ты в порядке?

Майлз провел ладонью по лицу.

– Не знаю. Я здорово перепугался и… И ничего не понимаю.

Питер кивнул.

– Я тоже.

Майлз избавился от костюма, дошлепал до душевой, постоял под теплыми, успокаивающими струями воды и вернулся обратно. Уселся на кровать. Потом упал, свесив ноги, и несколько минут бессмысленно таращился в потолок. А потом в дверь постучали, и Моралес вскинулся, осознав, что пара минут, каким-то образом, переросла в час.

– Можно?

Питер переоделся в свитер и мешковатые джинсы. Его волосы были влажными после душа.

– Кофе принес, – он поднял стаканчики в качестве доказательства. – Тебе каппучино с карамельным сиропом.

Паркер передал Майлзу теплый картонный стакан и опустился в кресло перед рабочим столом.

– У тебя, разумеется, есть вопросы, – начал Питер после катастрофически долгой паузы, во время которой они сделали по глотку.

– Сотня!

Паркер замолчал, собираясь с мыслями.

– Я постараюсь объясниться, – медленно проговорил он, взвешивая каждое слово, – но хотел бы оставить за собой право не отвечать на некоторые… особо личные. Хорошо?

Майлз очень не хотел знать, что личного могло связывать мистера Паркера и безумного убийцу, но иначе было не разобраться.

– Хорошо, – согласился он. И замолчал.

Вопросов было слишком много, и каждый казался страшно важным. И страшно глупым.

– Почему вы вообще к Дэдпулу сунулись сегодня? – начал он, пожалуй, с самого простого. – Зачем полезли туда?

– Потому что мне нужно было добраться до Джереми Тернера, – просто ответил Питер. – До того человека, что объявил охоту на нас с тобой.

– Можно было и просто сдаться, невелика разница, – саркастично пробурчал Майлз, споткнулся об усталый взгляд Паркера и тут же раскаялся. – Простите.

– Нет, ничего, – отмахнулся Пит. – Ты абсолютно прав, я поступил глупо. Давно пора было понять, что Уэйд много болтает только не по делу.

– Уэйд?

– Дэдпул. Его зовут Уэйд. Уэйд Уилсон.

– А он знает вас, – воскликнул Майлз обвиняюще. – Знает по имени!

– Знает, – не стал отпираться Питер. Он взял паузу на пару глотков кофе. Майлз последовал примеру. Паркер продолжил:

– Однажды, когда мне было шестнадцать, я случайно попал в одно место. Оно называлось «Адский дом». Говорящее название, правда? – Питер нервно хмыкнул. – Случайно нашел преступный притон, и познакомился с Дэдпулом. С Уэйдом. Я… знаешь, я не могу этого объяснить, но мы с ним, вроде как, подружились.

– Он тогда еще не убивал? – скептически поднял бровь Майлз, пытаясь посчитать годы.

– Убивал, – признал Паркер, – и был известен, как опасный и безумный, и… Говорю же, я не объясню, почему так получилось. Но Уэйд – не только убийца и сумасшедший. Он сложный человек, ему пришлось много страдать, он мутант не от рождения. Над ним долго проводили эксперименты, почти убили и свели с ума, но он остался внутри ужасно добрым и по своей очень-очень странной логике справедливым.

– Справедливым? – переспросил Майлз враз охрипнув. – Справедливым?! Он убийца! Он маму убил! Он мог убить меня и много кого еще! Он… – Майлз всхлипнул и упрямо поднял голову. Его глаза были сухие: – Вы знали, тогда? Знали про нас с мамой?

– Нет, – качнул головой Питер, – не знал, Майлз. И не представляю, что делал, если был бы в курсе. Но я не был. Тот год был… тяжелым.

Лицо у Майлза сделалось отстраненным, какое бывает, когда правда отлетает от собственной упрямой брони.

– Что за сыворотка? – решил он сменить тему.

– Средство, благодаря которому Уэйд мог бы выжить.

– Он умирает? – Майлз недоверчиво уставился на Питера.

– Да.

– И тот парень делал лекарство? Дэдпулу? Поэтому они ловили нас?

Питер покачал головой:

– Не совсем. Люди из «Алхимакс» проводили эксперименты по выращиванию детей-мутантов. Попутно им удалось сделать странную штуку: она дает эффект гена-Икс у простых людей. Или восстанавливает мутацию. Если бы ученые нашли способ закрепить действие навсегда, то получили бы средство, превращающее кого угодно в мутанта без побочных эффектов. Это очень, очень серьезное изобретение. И очень опасное. Но им не удалось. И тогда кто-то подумал, что можем помочь мы с тобой: люди, которые не просто пережили укус радиоактивного паука, но и получили суперспособности.

Паркер помолчал, собираясь с мыслями:

– Уэйд узнал об этом, когда приехал в Нью-Йорк, где встретился с Тернером.

– А почему он вообще приехал?

– Потому что умирает. Так вот, Джереми Тернер предложил сделку. Пауков в обмен на сыворотку. Он не знал, разумеется, что я и Дэдпул знакомы. У нас был план, но Уилсон иногда редкостный говнюк, и решил сделать по-своему.

– Меня разбудила Карен, – сказал Майлз. – Сказала, что вас отравили.

Питер вопросительно поднял бровь, Моралес стушевался.

– Я беспокоился, – пробурчал он, отводя взгляд, – и хотел быть в курсе событий. Я не подслушивал, честное слово!

Паркер улыбнулся и, кажется, хотел что-то сказать, но передумал. Вместо этого он продолжил:

– Уэйд попытался таким образом вывести меня из игры. Чтобы не мешал разборкам с Тернером.

– Чтобы вы не помешали его убить?

– Возможно.

– Но он все равно убил.

– Да.

Майлз помолчал, переваривая информацию.

– И вы хотели отдать себя на опыты, – нащупал следующую логическую нить Моралес, – чтобы спасти ему жизнь?

– Да, – снова не стал спорить с очевидным Питер

Майлз искоса поглядел на Питера, очень желая спросить зачем это ему, но догадался, что скорее всего, ответ будет где-то в периферии личных.

– И он отказался, – продолжил Моралес.

Питер кивнул, глядя куда-то в сторону.

– Значит… Он просто уедет через два дня?

Питер не отвечал достаточно долго, чтобы Майлз догадался, что ответа не последует.

– Почему раньше не сказали, что не просто случайно знакомы с ним? Что вы друзья? Были друзья? – насупившись, спросил Моралес.

– Подозревал, что ты не поймешь. Очень трудно кому-то объяснить, что общего у дружелюбного соседа и чокнутого убийцы.

– Но ведь, это хорошо, да?

– Что именно? – переспросил Питер.

– Ну, что так получается. Вы говорили, что никто не мог поймать Дэдпула, потому что он опасный и бессмертный. А раз он умирает и сыворотки нет, то все хорошо? Он, конечно, не окажется перед судом, но, в конце концов, это ведь справедливо, да?

– Ты правда так думаешь? – серьезно переспросил Питер. – Думаешь, что в смерти есть справедливость? После того, как он отказался продать нас с тобой корпорации, после того, как пообещал устранить «Алхимакс», чтобы они больше никому не угрожали, ты все еще думаешь, что это справедливо? Что он заслуживает смерти?

Майлз уставился на свои ладони. Его разум словно бы раздвоился: одна часть требовала мести и смерти, вторая понимала и принимала доводы мистера Паркера.

– А если бы, – неуверенно спросил он, нашаривая уязвимости в логике, – если бы это касалось только меня, если бы я был единственным Человеком-Пауком, он поступил так же?

Питер улыбнулся.

– Если бы ты был единственным Человеком-Пауком, всей ситуации не случилось в принципе, Майлз. Мы оказались с тобой здесь и сейчас только потому, что все получилось, как получилось. Потому что Пауков двое, а не один – и значит, в нас есть какая-то закономерность, которая позволяет гену закрепляться. Потому что когда мне было шестнадцать, я нашел преступный притон, и теперь Дэдпул хочет пожертвовать собой ради меня и тебя. Потому что однажды его разум начал вдруг ломаться, и тогда он решил…

Питер застыл. Он повторил, как сломанный:

– Он решил… решил…

– Мистер Паркер? – осторожно позвал Майлз. – Все в порядке?

– Он решил, что проблема в нем, Майлз, – медленно произнес Паркер, все также глядя в одну точку. – Твоя мама умерла десять лет назад, да?

– Да, – сморгнул Моралес. – Летом, в июне.

– П.Я.Т.Н.И.Ц.А., – позвал Питер, не повышая голоса, – активируй архив базы данных по мутантам. Код доступа восемнадцать-шесть-три-а, Питер Паркер.

– Одну минуту, – отозвалась ИИ и через пару секунд добавила: – Идентификация пройдена, доступ разрешен.

– Найди первое упоминание о массовой смерти мутантов.

– Эпидемия гриппа в Нью-Йорке, январь две тысячи двадцать третьего года. Официально зарегистрировано сорок четыре с половиной тысячи умерших мутантов.

– Сколько погибло в Америке на тот момент?

– Около ста шестидесяти шести тысяч.

– В мире?

ИИ задумался, собирая сведения.

– Порядка семисот пятидесяти тысяч человек, допустимая погрешность в три процента.

– Проанализируй статистику более раннего периода с охватом всей Америки.

– Июнь две тысячи двадцать первого года. Зарегистрировано двадцать две тысячи четыреста сорок восемь смертей мутантов, состояние двухсот человек неизвестно.

– В мире?

– Триста тысяч погибших.

– Статистика за девятнадцатый год?

– Одна тысяча сто сорок шесть погибших мутантов в Америке.

– В Нью-Йорке?

– Двенадцать, Питер.

– Собери истории болезней. Какова вероятности смертей из-за отказа гена-Икс?

На этот раз П.Я.Т.Н.И.Ц.А. задумалась на несколько мучительно долгих минут. Майлз понятливо молчал, втянув голову в плечи. Он не понимал, что происходит, а Паркер ждал результата, нервно пристукивая пяткой по полу.

– Предварительная вероятность девяносто восемь процентов, допустимая погрешность две целых и восемь сотых процента. Более точный анализ займет около семи минут. Мне продолжить?

Питер молчал, уставившись в одну точку широко распахнув глаза.

ИИ осторожно повторил:

– Провести более точный анализ, Питер?

– Н-нет, – отмер Паркер. – Не нужно, спасибо П.Я.Т.Н.И.Ц.А.

– К вашим услугам, сэр.

Майлз осмелился подать голос:

– Мистер П…

– Я никогда об этом не думал, – проговорил Паркер, будто бы самому себе. – Сначала с Уэйдом все было хорошо. Мелкие отклонения, ничего значительного. А потом, понимаешь, что-то произошло с его психикой, что-то повлияло, и началось сложное диссоциативное расстройство. Мы долго искали причину, думали… Думали, что дело во мне. В нем… Никто не представлял, что через пару лет мутанты начнут вымирать, а ген-Икс – затухать.