Текст книги "Ядовитый Факультет. Фея, которую вы заслужили (СИ)"
Автор книги: Julia Candore
Соавторы: Юлия Флоренская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)
Глава 7. Влипать или не влипать?
Я завладела газетой и уткнулась в статью. На цветном фотоснимке чванливо позировал аристократ приторной наружности с кудрявой, очень кудрявой башкой. Не его ли я, часом, вчера возле витрины встретила? Костюмчик-то, поди, один в один. А вон недавнюю ссадину на ладони заретушировали. Точно он.
«Ли Фаний Орл рассекретил преступную группировку и взял с поличным наркобарона в его собственном логове, – гласила передовица. – На танцевальную вечеринку, организованную в честь юбилея, он явился под прикрытием, чтобы распутать главный логический узел и тем же днём накрыть всю шайку. Усилиями полиции Сеа наркобарон был пойман и заключён под стражу…»
Я подняла голову и вопросительно посмотрела на Кагату. Как мне должны помочь эти сведения?
Но та лишь языком прищёлкнула.
– Дальше читай.
Далее шли заметки о личной жизни сыщика. Этот эксцентричный чудак держал хамелеона, предпочитал одиночество, категорически отрицал такое явление, как любовь между мужчиной и женщиной, и ненавидел делиться с кем-либо своими планами прежде, чем их осуществит.
А ещё в свободное от расследований время он подолгу пропадал у себя в лаборатории, синтезируя вещества всевозможного толка. У него скопилась целая коллекция токсинов и антидотов, а также зелий на все случаи жизни. Редактор рубрики в их внушительном списке делал особенный упор на снадобье глубокой концентрации и эликсире прилива магической силы. Даже курсивом выделил, надо же!
Кроме того, говорилось, что буквально сегодня утром Ли Фаний Орл отбыл по срочному заданию в загородный особняк какого-то богатенького трутня и в город вернётся не ранее следующего дня.
– Ты должна, – зашипела подруга мне на ухо. – Понимаешь, просто обязана…
– Обязана что? – не поняла я.
Кагата с артистизмом прописной кокетки завела глаза к потолку, будто ей на регулярной основе приходилось объяснять разным тугодумам, каким образом следует состряпать ту или иную аферу, чтобы поправить собственное шаткое положение.
А она в таких делах, конечно же, специалистка и мастерица на все руки, поэтому сейчас ка-а-ак подскажет…
– Обязана спереть! Украсть, – понизила голос подруга. – Да-да, и не смотри на меня своими жуткими глазами. Украсть эликсир магической силы, – с расстановкой повторила она.
– Я что, по-твоему, совсем дура?
– Будешь дурой, если не воспользуешься ситуацией!
Судя по её тону, на размышления мне предоставили лишь одну полуторачасовую пару. Вела её седая шепелявая ведунья-травница. Несмотря на возраст, особа весьма зоркая, цепкая и сама по себе довольно ядовитая.
Сегодня она повествовала о не менее ядовитой Гремучнице Ланцетовидной, которая во многих отношениях полезна, если использовать её с умом.
Кагата внимала лекторше и проворно записывала. Что же касается меня, я только притворялась, что пишу. А сама думала. Усиленно думала, как быть.
Подойти к сыщику и напрямую попросить помощи – после всего, что я ему в гневе наговорила – немыслимо.
А эликсир позарез нужен, вопрос жизни и смерти, можно сказать. Если удача в лице Кагаты предоставила мне информацию, значит, надо действовать. А то она (в смысле, удача) увидит, что Нойта на её знаки плевать хотела, разобидится и уйдёт к кому-нибудь другому.
Итак, решено. Берём быка за рога.
Интересно, установлена ли у сыщика сигнализация? Высокий ли у него забор?
Ох, каламараки вяленые, во что я только ввязываюсь!
…Был разгар дня. Лекции закончились рано, а практические занятия перенесли по уважительной причине. В теплице всего за ночь разрослась какая-то дрянь. Причём не просто разрослась, а выбила мясистым стеблем защитную решётку и, капая кислотным соком, хищно шипела на всякого, кто появлялся в поле её досягаемости. К учебному болоту, равно как и к оранжереям, для практикантов проход был закрыт.
– Кто?! – скорбно вопрошала заведующая теплицами, дама средних лет в нелепом синтетическом балахоне кричащей расцветки. – Кому понадобилось посеять семена из лесов Сагаджо? Вы хоть понимаете, что натворили?!
Никто не сознавался, взволнованный шёпот среди присутствующих набирал обороты. Они переглядывались, переговаривались, строили предположения, отрицали и пожимали плечами. Инцидент был серьёзнее некуда.
Вызвали следователя из отдела правопорядка. Отправили сигнал вСУДР– сообщество по утилизации диких растений, пусть приезжают и разбираются. Позвонили в больницу: одной из третьекурсниц не посчастливилось напороться на ядовитые шипы этого гигантского агрессивного сорняка.
– Кошмар, – высказалась Кагата, осторожно высовываясь из-за колонны. – Пойдём отсюда, пока на допрос с остальными не загребли.
Она сцапала меня под локоть и без оглядки потащила прочь.
– Ну что? Решила уже? – спросила она, когда мы выбрались за пределы академии и улизнули из-под носа пузатыхферрити-фатовскорой помощи.
Мы шли по аллее, с обеих сторон усаженной ветвистыми деревьями. Сквозь густую листву било всполошённое солнце: скоро, совсем скоро лето пойдёт на убыль, потеснённое ледяными ветрами севера. Скоро всем нам придётся утеплять не только тело, но и сердце. Заделывать неблагонадёжные швы творчеством и тишиной, кофе и горячим шоколадом, пледами и уютными вязаными шарфами; уплотнять зазоры любовью (если таковая в наличии), чтобы, чего доброго, не схватить простуду на сквозняках Вселенной, не продрогнуть, не заснуть в грядущей безбрежной зиме.
– Честно – не знаю, – со вздохом протянула я.
За бульваром, скользя по воздуху, промчался ферри-фат следователя, воющий своей полоумной сиреной на всю округу. Отрезвляющий эффект не замедлил: я похолодела до кончиков пальцев при мысли, что вот так однажды поедут за мной. И нацепят на меня наручники. И…
Былой кураж моментально улетучился.
– В последнее время твои советы всё чаще носят криминальный характер. Что случилось? Ты связалась с шайкой плохих парней?
– Шайка? О нет, там всего один плохой парень, зато какой…
Кагата осеклась и кокетливо закусила губу, не переставая улыбаться.
– Ладно, здесь наши пути расходятся. С недавних пор я перебралась в грибной отель, – сказала она. – Приходи как-нибудь меня проведать. Третий гриб (с оранжевой шляпкой), третья комната на третьем этаже. Назовёшься Нойтой, пропустят без вопросов. Охрана будет в курсе.
Я кивнула, произвела на свет вымученную улыбку. И, глядя подруге вслед, вновь ощутила липкую зависть. Почему в моей жизни всё так сложно? Почему надо непременно куда-то вламываться и что-то красть?
Я плелась по аллее, широкой и прямой, как путь к моей погибели, и подбивала камешки мысками ботинок.
Мне встретилась стайка беспечных птиц, объедающих ягодные кусты.
Мне повстречался усатый продавец мороженого и группа беспокойных, не поддающихся воспитанию подростков.
За ними по тротуару плыла, покачиваясь, цветочница в многослойном этническом платье, лицо которой напоминало рельефную текстуру древесной коры и было исчерчено дивными узорами мимических морщин.
Она неторопливо шагала с корзинами, полными луговых цветов, не скупилась на улыбки и раздавала встречным букетики за смешную цену.
– Девушка, возьмите виггрины!
– У меня нет денег, – заторможенно отрезала я.
– Да просто так возьмите. День вон какой погожий! Берите, берите. Деньги отдадите потом.
Держи цветочки, погожий день тоже забирай. Что добру зря пропадать? А заплатишь, когда придёт время. За всё заплатишь, как иначе?
В её словах мне послышался именно такой подтекст.
Пришлось уступить старушке и взять несчастный букет. Хотя рассудок против подобного варварства категорически протестовал. Мне всегда было жаль срезанных цветов и куда более жаль тех бедолаг, которым выпадало несчастье получить их в подарок.
Трясись над ними, чтоб раньше срока не увяли. Водички в вазу подливай, стебли им, горемычным, подрезай, да подкормки не жалей. А они всё равно берут и дохнут. Безысходность – вот, что тебе преподносят вместе со срезанными цветами.
Отойдя от цветочницы подальше, я положила букет на скамейку, нисколько не терзаясь муками совести. Совесть Нойты позже заговорит, когда Нойта кое-что кое у кого стащит. Или всё же не стащит?
Вопрос требовал немедленного разъяснения, совета искушённых, видавших виды ижи-существ.
– Чаю хочешь? – заботливо поинтересовался Пересечень, едва я вошла. – Свежий. Пей, пока не остыл.
Нежный, гибкий, в бантах и рюшах, он поднёс мне чашку на блюдце, сопроводив действие жеманным взмахом ресниц. Но я тотчас достала свою, лесную, и поставила перед ним на стол. Лесная в мгновение ока заполнилась травяным сбором и принялась источать ароматные пары.
– Ваших рук дело? – въедливо спросила я. – Издеваетесь надо мной, да?
– Я такого не умею, – открестилась Путеводная Нить, вылезая из шкатулки для шитья. – Пф! Да чтобы кружка сама чаи заваривала! Нойта, а ты с жиру бесишься. Такой артефакт не ценишь!
– Меня подозреваешь? Меня? – надулся Вор-Кошмарник. – Да я, к твоему сведению, даже над муравьями не издеваюсь.
– Не смотри ты так, – насупился Пересечень, трогательно сложив бантиком губы, крашенные розовой помадой. – Мои руки чисты.
Птица-Весень и Небываль-из-Пустошей куда-то умотали, так что предъявить им обвинение не вышло. Да и вряд ли крылатые стали бы подсовывать мне волшебные чашки, пусть даже в шутку.
– Ладно, – смилостивилась я. – Вообще-то, вы нужны по другому поводу. У меня дилемма.
Когда дилемма «грабить или не грабить» была озвучена, Путеводная Нить расфыркалась.
– Конечно же, нет! – возмутилась она. – Ты благовоспитанная фея или как?
– Конечно же, да! – перебил Вор-Кошмарник. – Девочка моя, ты так быстро растёшь и набираешься вредных привычек. Уже потянуло на скверные делишки? Грабь, дорогая, грабь, не сомневайся. Взгляни на меня. Разве я не образец для подражания? Разве в моём присутствии у тебя не прогрессирует желание обчистить весь белый свет?
Похоже, в Пересечене прогрессировало несколько иное желание. Он не сдержался и стукнул его поварёшкой по патлатой макушке.
– Обалдеть! На что ты нашу фею подбиваешь!
Другая рука Пересеченя осознала оплошность и с чувством погладила Вора по тому месту, куда пришёлся удар.
– Ой, прости, прости. Больно, да? Если надо украсть, пусть крадёт. Я-то что? Моё дело маленькое. За хозяйством следить, подозрительных типов от Нойты отваживать…
Пересечень прилежно заткнулся, словно кто-то невидимый дал ему пинка. И немедленно отвесил Вору оплеуху третьей рукой, перейдя с женского контральто на мужской баритон.
– Что я несу! Что я несу, а? Забудьте мои слова. Красть нехорошо. Кража – преступление. А если поймают? А если посадят? Будем нашей фее передачи в тюрьму носить. Волосы на голове с горя рвать.
С такими словами Пересечень разом заматерел, макияж свой броский магическим пассом устранил и попытался выдрать клок волос из шевелюры Вора-Кошмарника. Но тот, наученный горьким опытом, отклонился, а потом и вовсе уполз за диван, от греха подальше.
Но двуликий не думал останавливаться. Он повздорил сам с собой, а если такое происходит, то это надолго. Смею вас уверить.
Утратив грушу для битья, он принялся нарезать круги по гостиной и громко спорить на разные голоса. Для общества он был потерян примерно на час.
– А впрочем, поступай, как душе угодно, – проронила Путеводная Нить и, смерив Пересеченя укоризненным взглядом, забурилась обратно в шкатулку.
Ну замечательно! Приехали.
Надеялась на совет – получила совет. Поправочка: много советов, которые, к тому же, друг другу противоречат.
Вор-Кошмарник – единственный более или менее вменяемый из всей группы поддержки – подмигивал мне из-за дивана и хищно, как заговорщик, ухмылялся. Мол, твоя жизнь – твои правила, и не жди, что кто-то будет принимать решения за тебя.
Ладно, была ни была. Полагаю, Небываль и Птица Весень непременно бы одобрили мою авантюру. В конце концов, где я ещё смогу раздобыть зелье, дающее силы, как не у сыщика? Каким путём я смогу добыть зелье, если не противозаконным?
По сути, если пораскинуть мозгами, выбора у меня особо не было.
Считала ли я так на самом деле или просто поверила в собственную ложь? Кто знает.
Глава 8. Взломать и не сломаться
День клонился к закату, времени оставалось в обрез. Подготовка к краже зелья шла полным ходом. Вернее, даже не шла. Летела. Или, лучше сказать, летала – через забор. Ага, тот самый, киноварный, высоченный, без конца без края.
Кто и когда его здесь воздвиг, понятия не имею. Сознаюсь, поначалу я надеялась выяснить, что за существо обитает за оградой. Хотелось лично увидеться с этим таинственным дарителем, чтобы выразить ему свою признательность. Перехотелось.
Потому что однажды, видимо, предугадав мои намерения, даритель бросил вместе с камнем недвусмысленную записку: «Увидишь меня – не быть тебе счастливой вовек». Хорошая такая угроза, действенная.
В общем, планы по рассекречиванию своего благодетеля я больше не лелеяла и просто продолжала швырять ему всякое старьё, чтобы получить взамен что-нибудь полезное. Как сейчас, например.
В бросок я вкладывала пожелания и сочиняла мысленные запросы. «Какие перчатки нужны грабителю? Кинь мне такие, будь другом». Или: «Вот связка бесполезных ключей, не обменяешь ли на отмычки?»
По стремительности ответного броска можно было догадаться, что на той стороне мою затею горячо осуждают, но препятствовать всё равно не станут, ибо я вроде как фея со свободной волей. Делай, что вздумается, детка, но будь готова к последствиям.
«Хрумс!» – и поблизости падает полиэтиленовый пакет с чёрными перчатками. «Звяк!» – и набор первоклассных отмычек валяется в траве. Таким же образом мне досталась маска с прорезями для глаз, моток прочной верёвки и какое-то миниатюрное устройство, сигнализирующее об опасности при помощи мигающей лампочки.
Ой, ну спасибо, какая забота! О последнем я даже не просила, всего лишь метнула через забор негодную обувную щётку без какого-либо представления о том, что должно прилететь в отместку.
Собравшись с духом, я сложила всё вышеозначенное добро в рюкзак – не тот, что ношу обычно, а чёрный, компактный, который Инычужи подарили мне в прошлом году на день рождения из соображений практичности. Не думала, что он пригодится. В повседневности я предпочитаю принты с умильными зверушками и растительные узоры нежных оттенков. Но с такими рисунками на воровском снаряжении засветиться – нечего делать.
Опознает тебя любой случайный свидетель, даже если он близорук. И сядешь ты по статье за грабёж как девица с котиком или девица с крокусами.
Так что не бывать этому. Сегодня я – сама ночь, сплошь в чёрном.
– Украдёшь – и бегом назад, – проинструктировал Вор-Кошмарник, просунув лохматую башку в окно первого этажа. – Сегодня ты должна заснуть в своей постели, а не в участке, иначе я останусь голодным.
Ну да, ну да. Все только о себе и думают.
Я на удачу отхлебнула из лесной кружки, которая минуту назад вновь наполнилась ароматным – на сей раз листовым – чаем. Только она меня поддерживает. Только она.
Что ж, ни пуха мне, ни пера.
Вечер был восхитителен настолько, насколько это вообще возможно в курортных городках Мережа. По пешеходным дорожкам катили электросамокаты. Там же выпендривались скейтбордисты на своих парящих доскахфиджимеро.Пестрели огненные вывески заведений, таинственно светились в подвалах ювелирные лавки. В одной из кофеен, на террасе, запустили диск с неспешной блюзовой композицией, и теперь, вторя её ключевым аккордам, на фоне насыщенно-синего неба зажигались первые фонари. Где-то в этом небе, незримый для обывателей, наверняка летел мой дракон.
Мастер Хаги Тко, интересно, ты из тех, кто останавливает зло или примыкает к нему?
Зло в моём лице отчаянно нуждалось в ком-нибудь, кто бы его остановил.
Я шла – и хотелось идти бесконечно. Не сворачивая, нигде не задерживаясь, просто шагать в пружинящих ботинках и наслаждаться атмосферой. Но увы, предстояло свернуть на перекрёстке налево, обогнуть площадь Безумцев и обстоятельно задержаться в доме номер двадцать на улице Раскаяния. Говорящий топоним, однако. Хотя вполне возможно, раскаиваться придется не мне.
Дом под номером двадцать принадлежал сыщику. И на подходе к воротам меня едва не сбили. Хотя почему «едва»? Отпрянув от какого-то бешеного скейтбордиста, я полноценно повалилась на лужайку с остриженным газоном.
Злоумышленник остался весьма доволен исходом. Он утробно расхохотался, выплеснул на меня остывший кофе из одноразового стаканчика, а стаканчик кинул, пытаясь попасть, опять же, в меня. Не попал.
Он усвистел в закат на своём фиджимеро, как ни в чём не бывало. На плечах вместо головы у него плотно сидела ярко-оранжевая тыква с вырезанными треугольниками глазниц и демонически скалящейся пастью.
Я повздыхала и поднялась, отряхивая воровскую униформу. Безнаказанность плюс отсутствие должного воспитания. Вот, что делает людей такими, как эта тыква. Где, спрашивается, найти на них управу?
А на меня? Кто найдёт управу на меня? Правильно, никто. Муа-ха-ха!
По улочкам Сеа целыми толпами шляются туристы, но они поглощены новыми впечатлениями. А хозяева забегаловок поглощены туристами и их кошельками. Незадачливые ворюги, вроде меня, предоставлены сами себе.
Дом сыщика определённо пустовал. Обстановка превосходно прослеживалась сквозь решётчатое ограждение, местную достопримечательность, на фоне которой туристы массово фотографировались при свете дня.
Ограждение представляло собой настоящий винегрет, эдакую мешанину из разнокалиберных калиток – широких и узких, деревянных и металлических. Некоторые из них располагались так высоко, что и подпрыгнешь – не достанешь. А некоторые частично уходили под землю. Все они, как я могла убедиться, были тщательно заперты на замок.
Может, Ли Фаний Орл соорудил эту конструкцию, чтобы упражняться, вскрывая замки по ночам? Не исключено, всякое может быть. Недаром же говорят: хочешь поймать преступника – думай, как преступник.
А тут такая Нойта со своей жалкой дюжиной отмычек.
Впрочем, расстроилась я рано.
Первый же замок оказался до смешного незамысловат. Подобранная наугад отмычка вскрыла его за пару секунд.
Не веря своему везению, я прошла за ограду и не встретила ни единого живого существа, которое могло бы укусить и оповестить округу о присутствии нежелательных гостей.
И как я этот пункт при подготовке проморгала? Ни спрея, отпугивающего собак, ни элементарной палки прихватить с собой не удосужилась. Ничего, в следующий раз буду умнее. Хотя о чём я? Какой следующий раз? Не будет его. Не будет.
Если Ли Фаний Орл и впрямь столь отменный зельевар, как расписывали в газете, я выпью эликсир силы, закончу с болотом, утру нос нашему злому профессору и выйду, что называется, на волю из тюрьмы под названием академия. С дипломом выйду, доходную должность подыщу, заживу припеваючи. О да.
Но для начала неплохо бы проникнуть к сыщику в лабораторию. Где она? На цокольном этаже? Проверим.
Я как можно тише прокралась по ухоженному газону. Небо наливалось тьмой. Дозревающая луна с подозрением щурилась на творящееся во дворе безобразие. Зловеще потрескивала неисправная лампочка над парадным входом.
Но мне нужно было не туда. Неподалёку краем глаза я заметила спуск.
Дверь в подвал артачилась гораздо дольше калитки. Скрежетали отмычки в замочной скважине, зубы мои тоже скрежетали: ни в какую, безрезультатно.
Наконец чудо произошло, мрачное нутро подвала приняло меня, как родную. Но лаборатории там не оказалось. Бар с начищенными бокалами – пожалуйста, боулинг, бильярдный стол – милости просим. А вон сауна в дальнем конце зала, а вон – джакузи. Зона отдыха, притом роскошная. Жаль, я не отдыхать пришла.
На цокольном этаже имелось два выхода. Первый вёл на улицу, второй – в остальную часть дома, обставленную хоть и аскетично, но со вкусом. В интерьере у Ли Фания Орла не было излишеств и практически отсутствовали декоративные элементы. Господствовали строгость и монохромность (карманный фонарик не даст соврать). Бесхозная мебель под ноги не бросалась. Стало быть, за порядком здесь следили.
Свет я включать не стала, рулонные шторы предварительно опустила, чтобы луч фонарика ненароком меня не выдал. И двинулась по винтовой лестнице прямиком к чердачному помещению. Если лаборатория не в подвале, значит, на самом верху, рассудила я.
И на сей раз не промахнулась.
Скрипучие деревянные ступеньки привели под самую крышу, дверь беспрепятственно отворилась – и у меня вырвался вздох восхищения. Фонарик высветил аккуратные стеллажи, на стеллажах – подставки, каждую – со своей подписью, ровно приклеенной по центру бортика. Склянки, снабжённые этикетками – чистенькие, без намёка на пыль – будто светились изнутри.
На рабочих поверхностях было убрано, лабораторный халат чинно висел на стойке. Паркет в ночном сиянии луны и звёзд блестел, словно его долго натирали мастикой. Стоял запах чистоты, бал правила госпожа Стерильность.
Я позавидовала педантичности сыщика, но пора было действовать. Где там у него эликсир прилива магической силы? Где ты? Где?
Первый стеллаж, второй, третий… Нагнуться, привстать на цыпочки, направить на этикетку луч фонарика. Не то, всё не то.
И вот наконец удача.
К лицу прилил жар, дрожащими пальцами я сцапала заветный пузырёк со снадобьем. И пошло-поехало.
Внизу хлопнули дверью. Во всём доме разом вспыхнул свет, в лаборатории в том числе, и на поясе отчаянно замигало сигнальное устройство. Неужели вернулся хозяин? Но ведь он собирался на вызове до завтрашнего дня торчать. Вот засада! Бежать, сейчас же на выход!
Попадись я со взломом – и можно ставить жирный крест на моей будущей карьере. Да что там! На жизни крест. До этой светлой мысли я дошла своим недалёким умом, когда отступать было уже некуда.
Ослеплённая внезапной иллюминацией, сбитая с толку, Нойта Сарс была бесславно застигнута врасплох на месте преступления. Возможности сбежать не предвиделось. Отчасти потому, что ступни от ужаса приросли к полу.
Хлипкую дверцу в лабораторию с ноги распахнул недавний щёголь из квартала Дворцов, который при моём содействии едва не пробороздил носом землю. Костюмчик от именитого кутюрье был при нём. Точнее, на нём. Перекошенная рожа – тоже. Пистолет? Упс, вот этого мы не ожидали.
– Стоять, не двигаться! Руки вверх!
– Какие руки, если не двигаться? – сквозь слёзы промямлила я.
– Вверх, я сказал! – рявкнули на меня и угрожающе взвели курок.
До чего нервный тип! А если, и правда, выстрелит? Нойта с дыркой во лбу – не самое приятное зрелище, а уж ощущение тем более. Пришлось приказ выполнять.
– Так-так, – протянул сыщик, приближаясь ко мне своей благоухающей духами персоной.
Эй, парень, зачем столько одеколона на себя вылил? Я ж сейчас от удушения помру, как в газовой камере!
Одно хорошо: пистолет скрылся с глаз долой за ненадобностью. Наверное, мой жалкий, укрощённый вид дал хозяину понять, что сопротивление отменяется.
– Так-так, – повторил он. – Вас обрызгали кофе и опрокинули на траву. Прискорбный казус.
– Метод дедукции используете? – опасливо уточнила я. И невзначай встретила его взгляд, столь жгучий и пристальный, что жуть берёт.
– Видел на лужайке вмятину от вашего тела и пустой стаканчик. Насколько могу судить, это ваш первый опыт. Если планируете и дальше людей грабить, придётся научиться осторожности.
– Не планирую! – взвыла я. – Мне нужно было только ваше зелье украсть, чтобы закончить дипломную работу. Без магической силы дело стопорится, понимаете? На меня скоро пальцем начнут показывать, как на дефективную!
– Зачем же красть, если можно попросить? – вкрадчиво спросил Ли Фаний Орл, склонившись к самому моему уху.
А затем отобрал склянку с эликсиром и, небрежно поддев пальцем ткань, сдёрнул с моего лица чёрную маску. Пока он изучал внешность своей воровки, я в деталях рассмотрела его губы, тонкие и надменные. Приметила шрам на подбородке, вновь взглянула в глаза – колдовские, с фиолетовым отливом радужки. И потупилась.
– Поверьте, я не такой злопамятный, как может показаться, – усмехнулся он. – Если бы вы пришли и просто попросили, я бы наверняка поделился зельем. Причём бесплатно. А теперь…
– Что теперь? – с содроганием спросила я.
– Придётся службу безопасности вызывать, под арест вас сажать, в судебные инстанции обращаться. Муторные занятия, но куда деваться? Беззаконие не должно оставаться безнаказанным.
Мне казалось, вот-вот сквозь землю провалюсь. Лучше бы так и случилось, потому что стоять перед сыщиком в своей дурацкой экипировке и слушать его спокойные речи о том, как он со мной расквитается, было тем ещё испытанием.
В жилах от страха замерзала кровь, я не могла ни соображать нормально, ни пошевелиться, желудок скручивался в хитроумные узлы, и язык прилипал к нёбу.
Огромного труда стоило выдавить из себя слова:
– А если не наказывать? Я урок усвоила и впредь вас не побеспокою. Может, по-мирному договоримся?
