Текст книги "Дикие сливы. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Jim and Rich

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Представив, что в их с Ричардом постели мог бы появиться кто-то третий на постоянной основе, а-Сойер тут же соблазнился тем, что так надеялся получить прошлой ночью – если бы Декс только захотел, то мог просто взять его, пока он сам вертел на узле податливого омегу… Но о-Сойера сама постановка вопроса возмутила до печенок, и они вновь схлестнулись во внутреннем ожесточенном споре о допустимом и недопустимом в браке. И неизвестно, кто одержал бы верх, если бы Ричард не сказал вслух того, о чем сам Текс должен был подумать до того, как позвал чужого омегу только из собственной альфовой прихоти.

– Мне тоже никто не нужен, кроме тебя, муж мой. И я не свободен с тех пор, как принял твою метку… нет, с тех пор, как впервые тебя учуял… – вскинув глаза на Далласа, уверил его Текс.

Но с сыном вождя ему тоже хотелось прояснить все до конца, и, принявшись за еду, он вернулся к разговору о нем, в душе опасаясь, что Лунный Олень может и не захотеть идти в мужья к тому индейцу, который в него влюблен, но вряд ли является его истинным.

– Раз я так хорошо послужил интересам вождя и этого воина, то не стоит больше звать Лунного Оленя в наш дом. А Красная Сова… он разве захочет теперь взять его к себе, после того, как омега побыл с… другим альфой? В наших краях на такого омегу уже не взглянул бы ни один уважающий себя жених.

– О, ну что ты, – хмыкнул Декс и протянул мужу свежую лепешку, побуждая его все-таки начать есть. – Какой же может быть позор в любовной неге на ложе по взаимному согласию? Напротив, омега, не побоявшийся возлечь с чужеземцем и благополучно перенесший это соитие, доказал свою особую ценность, силу телесную и духовную… он ведь наверняка терпел твой узел до вытаращенных глаз, но не издал ни стона, да? Это у них называется «добыть ку», омеги его добывают наравне с альфами, только иным способом: не в бою, а на ложе любви или же в родах. И даже если Лунный Олень зачнет от тебя, младенец этот будет почитаться священным. Шаман, приняв роды, посвятит его духам плодородия и главному тотему племени. А значит… – он отрезал еще один сочный кусок мяса, вздел его на кончик ножа и поднес к губам Текса – тебе вовсе не нужно ни мучиться виной, ни морить себя голодом. Ешь, иначе я начну думать, что этот сладкозадый сын вождя навел на тебя порчу.

Текс фыркнул, рассмеялся в ответ на последнее предположение Далласа, и послушно снял с ножа губами сочный кусок стейка. Вкус мяса раздразнил заново угасший было аппетит, и ковбой тщательно подмел все, что Ричард ему приготовил, и залил завтрак большой кружкой горячего, как поцелуи Ричарда, кофе.

Ощутив после еды прилив сил и немного размяв болевшие мышцы, Текс натянул одежду и, спросив Декса, где тут принято отправлять естественные надобности, выбрался из типи и отправился в указанную им сторону. Обнаружив хорошо протоптанную тропку, он вскоре нашел искомое – отхожее место было просто ямой, вырытой в мягкой земле и закрытой от сторонних взглядов только колючими зарослями кустарника да парой шкур, растянутых на воткнутых в грунт жердях.

Сделав дело, за которым пришел, Текс уже застегнул ремень на джинсах и отошел к деревне на несколько шагов, когда прямо перед ним на тропинке словно из-под земли выросла знакомая фигура и черные глаза испытующе уставились на него.

– Ох, черт… – ковбой вздрогнул от неожиданности и, исправляя оплошность, приветливо поздоровался с сыном вождя – Доброе утро, Лунный Олень.

Решив, что юноша направлялся туда, откуда он сам только что пришел, Сойер посторонился, давая ему пройти, но омега не шелохнулся и продолжал сверлить в нем дырку взглядом.

Тексу сделалось неловко, и он попытался совершить обходной маневр, но напоролся на колючие кусты и едва не оставил на них рукав своей рубахи.

– Кхм… давай уже, проходи. – он махнул рукой в сторону нужника, и тут омега поджал губы и, развернувшись, почти бегом пошел к деревне. Его прямая спина и сжатые в кулаки пальцы были весьма красноречивым посланием «я обижен», вот только на что, Текс так и не понял. Хмыкнув, он пожал плечами, тут же пожалел об этом, и потирая то одно, то другое, пошел в сторону их типи…

«Надо побыстрее убираться отсюда и трогаться на восток», – думал Декс, уже примерно представляя, какую чертову кучу проблем они с мужем огребут из-за не в меру впечатлительного красавчика; но пока у Реда Барнса окончательно не заживет раненое плечо, а рейнджерам Коула не надоест вспустую рыскать по индейской территории, рискуя своими скальпами, пока Синее Облако не проверит в деле нового компаньона, способного хотя бы отчасти заменить Черного Декса, об отъезде нечего было и мечтать.

Синее Облако по любым меркам был человеком незаурядного ума и широких взглядов, однако его щепетильность в деловых вопросах значительно превышала таковую в делах любовных. И если шашни сыновей хоть с бледнолицыми, хоть с краснокожими, хоть между собой вождя почти не волновали, то по вопросам денег, сделок и дележа добычи он ни на какие компромиссы не шел.

Черный Декс хорошо знал, какой платы ждет Синее Облако за свое радушное гостеприимство, и какую долю нужно выплатить краснокожему учредителю при закрытии их общей лавочки. Но поезд Федерального казначейства пройдет по нужному маршруту только через две недели… Значит, до этого времени племя команчей останется для них единственным убежищем, добровольной тюрьмой.

В этот момент его размышления прервало возвращение Текса. Младший муж рассказал о своей короткой встрече с омегой и спросил озадаченно у Далласа, как знатока местных обычаев:

– Я что-то не то сделал или сказал, чем-то обидел его?

Лишние драмы сейчас были совсем не на руку, и Ричард постарался помягче объяснить это Тексу, не вдаваясь в детали своих размышлений:

– Эх, моя любовь, я не такой ясновидец, как Падающий Дождь, и не могу быть уверен, что мне открыты мысли сына вождя.

«Если в этой красивой юной головке вообще есть мысли…»

– Пожалуй, тебе лучше знать, что он вообразил и почему, я ведь не знаю, как вы расстались. Но если у тебя есть сомнения, их лучше развеять и снять груз с души. Ты можешь пойти к цели двумя путями: прямо спросить Лунного Оленя, чем он недоволен, или же обратиться к Падающему Дождю, чтобы он спросил духов о том же…

Декс немного лукавил: он, конечно же, знал, на что обиделся прекрасный юноша, и мог спрогнозировать его дальнейшие шаги, но альфа сознательно не хотел брать на себя разрешение деликатной ситуации. Она в первую очередь касалась Текса, и Текс должен был сам справиться с последствиями своего выбора.

К тому же, если младший муж будет некоторое время поглощен любовными неурядицами, Ричард сможет без помех заняться действительно важными делами, связанными с закрытием его бизнеса в прерии.

«Спросить прямо… легко сказать! Уж лучше к шаману пойти… а, может, просто оставить все, как есть?» – в сомнениях о предстоящем выборе размышлял Текс.

Углубившись в решение загадки, загаданной ему сыном вождя, он сам не заметил, насколько снова увлекся этим омегой, насколько плотно тот завладел его мыслями, пусть даже раздражая теперь куда больше, чем привлекая.

Решив для начала просто пойти прогуляться по деревне, и познакомиться получше с бытом команчей, и, может быть, набрести на ответ, ковбой пообещал Далласу вскоре вернуться назад и нежно потерся своим носом о его нос. Этот жест-приветствие он помнил еще с детства, и, как оказалось, не только чикасо им пользовались. Может быть, Лунный Олень просто обиделся на то, что Текс его так не поприветствовал?

Выбравшись из типи, ковбой заново осмотрелся, и, определив, где находится центр деревни, отправился туда и зорко вглядывался в каждого встречного индейца, не желая больше, чтобы Лунный Олень застал его врасплох.

В ответ на него смотрели по разному: совсем малые дети глазели, как на какое-то невиданное диво, юные омеги хихикали и строили глазки, а альфы-подростки и взрослые предпочитали вообще не замечать или бросали короткие оценивающие взгляды, какими обычно обмениваются парни перед дракой или состязанием в ловкости. Их запахи, резкие и яркие, в отличие от приглушенных ароматов омег, тоже бросали бледнолицему молчаливый вызов, но этим все и ограничивалось.

Вопреки ожиданию снова столкнуться нос к носу с Лунным Оленем, Текс так его и не встретил, хотя несколько раз специально прошел мимо типи вождя, провожаемый не самыми дружелюбными взглядами двух индейцев-бет, несущих стражу у входа.

– Так… значит, духи этого места не хотят нашей с ним встречи. Хорошо, тогда пойду искать шамана… – решил ковбой, и, вспомнив, что хижина Падающего Дождя тоже должна стоять особняком и с краю деревни, направился на звук журчащей в низине воды.

Ему не пришло в голову, что кто-то из индейцев мог подсказать ему дорогу, но, в конечном итоге, поплутав по кустам и подмочив сапоги в ручье, он набрел-таки на обиталище, внешне схожее с тем, как в его понимании должна была выглядеть шаманская хижина. У ее входа, вместо традиционно скрещенных копий и кожаного щита с рисунком, торчало несколько шестов с черепами животных и пучками трав.

Немного помявшись на пороге – как вежливо оповестить о желании войти, если вместо деревянной двери мягкий полог? – Текс не придумал ничего лучше, чем позвать шамана по имени. Но, едва он раскрыл рот, чтобы сделать это, как шкура, закрывающая вход, откинулась, и Падающий Дождь сам возник на пороге и сделал приглашающий жест:

– Входи, Белое Дитя, духи сказали мне о том, что ты ищешь меня. Но ты не первый… – добавил он и лукавая улыбка тронула его губы.

Поприветствовав шамана в ответ и не придав особого внимания его последним словам, Сойер вошел под свод типи, и так и замер, увидев, что первым Падающего Дождя нашел Лунный Олень…

– Вы уверены, босс? – переспросил Эдди Барнс и оглянулся на Лео, а Ред, которого все еще мучила лихорадка, приподнялся на здоровой руке, и посмотрел на Стива. Близнецы, как всегда, готовы были слепо повиноваться своему главарю, но его нынешняя затея выглядела не просто опасной – безумной.

– Уверен. – Черный Декс положил на живот Реду дорожный планшет (1), где под верхним зажимом красовалась собственноручно вычерченная карта. – Если я нигде не покажусь, не наведу Коула на ложный след, он соберет еще людей, они перережут дороги на юг и на восток, у всех переправ через Сан-Сабу устроят засады… а предположив, что я разгадаю его замысел, Коул сделает ход на опережение и будет поджидать нас в ущелье Санта-Крус. Половину перебьют там же, ну, а тех, кто выскользнет, нагонят на перевале, прижмут к горам и поймают в мешок, как кроликов. Но…

– Но? – в один голос повторили Барнсы и впились в Декса четырьмя парами глаз. Зловещий план Коула, представленный атаманом с присущей ему холодной деловитостью, мог напугать и привести в отчаяние самого храброго человека; вся надежда была на то, что их босс – страсть какой мозговитый командир, и раз сумел все разгадать заранее, непременно придумает, как им выскользнуть из ловушки и все-таки набить карманы золотом казначейства, а затем живыми и невредимым убраться из этих коварных мест.

–…Если я открыто приеду во Фритаун – где меня поджидают с тех самых пор, как затянули петлю на горле бедного Ланса – Коул решит, что я следую старому плану и намерен прорываться на юг, в Ларедо, к мексиканской границе, в обход Сан-Антонио. Он не станет нападать в городе и подставлять под пули добрых горожан, это не его манера, да и никакой чести нет в обыкновенном тихом аресте. Дуэли тоже не будет, поскольку федералы, наверняка наделившие капитана маршальскими полномочиями, оплачивают мне билет в Хьюстон, на показательный суд. Но за мной, конечно же, вышлют следопытов, и это нам на руку, мы хорошенько поводим их, а потом представим дело так, словно отправляемся в наш старый лагерь. Коул поверит, поскольку Ланс успел кое о чем позаботиться перед смертью… капитан думает, что наши деньги спрятаны там, в холмах, он только не знает точного места.

– Не поминали бы вы этого презренного пса, босс… – проворчал Стив и сплюнул под ноги. – Из-за него мы теперь торчим здесь, прячась за спинами команчей, у Реда прострелена рука, а Тони и вовсе сгинул… И неизвестно еще, сколько нас в итоге выберется из передряги. Сдох он, и поделом предателю.

– Не стоит судить о глубине реки по береговой отмели, – холодно возразил Декс, и глаза его недобро сверкнули. – Да, Ланс попался глупо, с перепугу наговорил лишнего, но за длинный язык он расплатился сполна. Бедняга всю жизнь боялся смерти, но встретил ее как храбрый человек; и не предупреди он Тони, Тони не смог бы предупредить нас.

Близнецы угрюмо потупились – соображения подобного рода были им непонятны, но спорить с боссом никто не стал. В конце концов, они были живы, они были вместе, впереди маячило славное дельце, которое, в случае удачи, сделает их богачами, и их предводитель, даже если и вел себя странно, всегда оказывался прав.

После недолгого молчания, Стив первым подал голос:

– А как же Текс, босс? Он поедет с нами?

– Нет. Ему пока что будет чем заняться, я об этом позаботился; но тебе, Ред, придется отвираться за всех твоих братьев, и еще за меня впридачу. Смотри, не подведи.

– Об этом можете не тревожиться, сэр, – ухмыльнулся Ред и закашлялся. – Я не очень разговорчив, но мистера о-Далласа уболтаю не хуже покойного Ланса.

Черный Декс беззлобно ухмыльнулся в ответ:

– Молодец. Хвалю. Только не вздумай в глаза назвать его о-Далласом, иначе а-Сойер тебе уши отрежет и к заднице привяжет.

Он знал, что Барнсы, не слишком одобряя идею с женитьбой, все же прониклись к Тексу симпатией и после недолгих колебаний признали членом своей стаи…

– Выдвигаемся через четверть часа. Нам нужно успеть вернуться если не до заката, то хотя бы до полуночи…

…Первым побуждением Текса было уйти, предоставив сыну вождя право первым испросить совета у шамана. Но Падающий Дождь, встав в проходе, настойчивым жестом пригласил его занять место на циновке по правую сторону от его собственного, в то время как омега сел слева (2).

– Духи привели вас обоих ко мне в добрый час. Духи будут говорить с вами. Духи пришли и ждут. – оповестил он, закрыв кожаный полог и заняв свое место перед сооружением из камня и веток, чем-то отдалено напоминающим алтарь.

– Чего ждут? – спросил Текс, с опаской заозиравшись по сторонам, будто духи, о которых говорил шаман, могли вдруг, подобно привидениям из страшных сказок белых поселенцев, обрести плоть или как-то еще проявить себя для человеческих глаз.

– Жертвы, открывающей им уста, а мне уши. – пояснил Падающий Дождь, как о чем-то само собой разумеющемся.

Похоже, Лунный Олень уже не раз что-то жертвовал духам: юноша встал, подойдя к алтарю, вытянул одну руку вперед, и быстро чиркнул по ней чем-то острым, зажатым в другой руке. Лицо индейца осталось непроницаемо, а на каменный алтарь брызнули капли свежей крови.

Падающий Дождь кивнул:

– Духи принимают твою жертву, Муарукка (3). Спрашивай.

Юный омега без колебаний заговорил на своем языке, шаман кивнул, закрыл глаза и, немного помолчав, ответил ему буквально несколькими словами. Лунный Олень склонился перед алтарем и вернулся на свою циновку и замер на ней, будто окаменев.

О чем он там спрашивал и что ответили ему духи, Текс так и не узнал. Но теперь настал его черед беспокоить духов просьбой избавить омегу от надежды войти в их с Дексом семью на странных правах мужа младшего мужа.

Подойдя к алтарю, он тоже пожертвовал духам кровь, решив, что вряд ли им придется по душе холодное серебро бледнолицых.

– Духи слушают меня? – для начала спросил он шамана. Тот важно кивнул, и ковбой продолжил, зная, что Лунный Олень поймет все или почти все из сказанного им.

– Белый Ездок приехал сюда исполнить предначертанное духами и… исполнил. Лунный Олень теперь желанный жених для любого воина племени. Но сам Белый Ездок не будет больше делить ложе с Лунным Оленем. Его путь и его сердце связаны с Зовущим Реку. Пусть духи будут добры к сыну вождя и приведут к его типи другого достойного избранника. – тут а-Сойер не удержал в себе вздоха сожаления о несбывшемся, но о-Сойер сурово закончил за обоих – Я все сказал.

Падающий Дождь снова прикрыл глаза и, пошевелив губами, будто бы советуясь с кем-то невидимым, снова склонил голову и подтвердил:

– Духи тебя услышали, Белое Дитя.

Текс, непроизвольно задержавший дыхание в ожидании ответа шамана, шумно выдохнул и, отступив назад, взглянул на Лунного Оленя. Тот все еще хранил неподвижность, но глаза его были закрыты, губы плотно сомкнулись, а руки сжались в кулаки.

Поколебавшись, стоит ли еще что-то говорить уже непосредственно омеге, ковбой решил, что сказал достаточно, и, простившись с шаманом, вышел наружу.

Снова поплутав на обратном пути, он заметил поднимающееся над приречной равниной облачко пыли, но в деревне все было спокойно, стало быть это или бизоны или команчи, куда-то отправившиеся по своим делам.

Найдя их с Ричардом типи, Текс уже предвкушал, как расскажет ему о своем небольшом приключении, а потом они вместе приготовят еще по кружке кофе и обсудят дальнейшие планы. Но, когда он откинул полог и вошел внутрь, Декса там не оказалось. И, что было совсем уж странно, его лошади тоже не было у коновязи…

Заметавшись по округе в поисках следов мужа, он припомнил, что в каком-то типи отлеживается один из братьев Барнс, раненый при столкновении с рейнджерами, подстрелившими его и Тони. Разыскав жилище близнецов, он ворвался туда и с порога набросился на беднягу, имени которого все еще не запомнил:

– Где чертов Декс? Куда он поехал с твоими братьями? Почему меня не взял с собой?

«Ох, ну вот почему, почему опять я?» – тоскливо подумал бета, глядя на красивого омегу, аппетитно пахнущего сливовым пирогом с пряностями, лимоном и кофе – от таких ароматов у раненого даже член встал по стойке «смирно»; но разговаривал юный Текс как разъяренный альфа, а смотрел как злобный гремучник, и это сочетание быстренько остудило неуместный пыл.

– Тихо… тихо… голова раскалывается от твоих воплей, мистер Сойер а-Даллас. Мне-то почем знать, куда они все рванули? Я тут сплю спокойно, никого не трогаю, вот… книжку читаю. – Ред ткнул в потрепанный географический атлас и пару старых газет.

– Наверное, на бизона пошли, а может, решили к реке прокатиться. Лошади-то застоялись. Им бегать надо. Ты-то чего мечешься и орешь, как больной осел? Декс сказал, у тебя дел по горло, так ты бы ими и занялся, пока твой альфа это самое… ку добывает.

– Каких еще дел?!!! – заорал а-Сойер, искренне не понимая, что происходит, в то время, как о-Сойер весь сжался от дурных предчувствий, хлынувших за шиворот целым ушатом ледяной воды.

«Уехал, уехал один! Опять бросил меня! И ничего не сказал! Что еще за ку? Вот уж погоди, вернешься, я с тебя спрошу как следует!» – металась в голове целая стая разноголосых мыслей и желаний, пока сам Текс метался внутри типи в поисках единственно верного решения.

– Пыль над равниной! Так это был он с твоими братьями! – вдруг осенило ковбоя догадкой. Если он прямо сейчас оседлает Смоки и пустится в погоню, то, возможно, ему удастся нагнать их по свежим следам!

Не раздумывая больше ни минуты, парень бросился вон из жилища Барнсов и, на сей раз довольно быстро сориентировавшись в направлении, уже вскоре оказался на месте и принялся лихорадочно снаряжать коня. Смоки почуял напряжение хозяина и беспокойно переступал с места на место, и заводная лошадь тоже заволновалась, предвкушая хорошую разминку.

– Нет, Чаки, ты остаешься здесь, прости. – Текс погладил солового мерина по носу и, затянув потуже подпругу на боку Смоки, взлетел в седло. Но тут же вспомнил, что пистолеты лежат в седельной сумке и, соскочив на землю, ринулся в типи на розыски оружия.

Через несколько минут, вооруженный сразу двумя кольтами и злой, как сто чертей, он уже мчался в том же направлении, в котором уехали всадники, замеченные им, когда он только пробирался назад из хижины Падающего Дождя.

Горькая обида омеги на Далласа и чисто альфовьи ярость и упрямство гнали его в погоню за Дексом, который, похоже, вовсе не считал, что теперь у них один путь на двоих.

«Или я сам все испортил, связавшись с Лунным Оленем!..

От этой мысли, внезапно превратившейся в убежденность, злость и обида, пущенные вослед Далласу, как пара голодных волков, обратились на него самого, и он будто наяву ощутил, как они повисли на боках коня, отягчая его быстрый бег…

Кавалькада уже с полчаса шла неспешной рысью вдоль берега Сан-Сабы, когда Стив, почуяв что-то, обернулся в седле и громко присвистнул:

– Атаман, взгляните-ка! За нами погоня, и черт меня побери совсем, если этот парень не скачет, как чемпион пробега! (4) Ишь как нахлестывает! Если не сбавит или конь не сбросит его, то нагонит нас меньше чем за четверть часа…

Декс придержал своего жеребца, посмотрел назад и присвистнул еще громче, мгновенно узнав своего мужа верхом на Смоки. Это означало, что-либо Ред оказался никудышным лгуном, либо вся затея с Лунным Оленем, призванная отвлечь Текса от деловых предприятий супруга, пошла прахом – а может, справедливо было и то, и другое.

Черный Декс свирепо ругнулся, поминая омежью мнительность и глупое альфье упрямство, но даже самая отчаянная божба не могла изменить ситуацию.

Ясное дело, Текс, в очередной раз поймавший старшего мужа на лжи и коварстве, и промчавший по его следам добрый десяток миль, не поедет обратно по собственной воле. Оставалось готовиться к «радостной» встрече.

Декс прикинул разные варианты развития событий и предостерег близнецов:

– Не вздумайте вмешиваться. Рты на замок, руки на поводья – и езжайте вперед не оглядываясь, пока мы вас не догоним, или я не позову.

Беты синхронно кивнули, кавалькада перестроилась, близнецы пришпорили лошадей, а Декс, напротив, пустил жеребца очень медленной рысью, почти что шагом.

Теперь ветер уже явственно доносил до него стук копыт Смоки, идущего широким галопом, и сладостно-знакомый запах диких слив и золотой смолы…

«Ох, Текси… и что тебе дома не сидится, как приличному мужнему омеге?»

Всадники наконец-то показались вдали, когда Текс уже отчаялся найти их по свежему следу. Ветер, волнующий сухие травы прерии, быстро развеивал пыль, поднимаемую копытами. И только каким-то внутренним чутьем определив направление, ковбой решил, что проедет еще несколько миль, прежде чем сдастся и повернет назад к деревне команчей.

Его упорство вознаградилось сполна – приблизившись к кавалькаде, он распознал и близнецов-Барнс и самого Декса, и наддал ходу коню, бока которого и так уже тяжело вздымались, а на грудь падали хлопья пены.

– Ничего, малыш, потерпи немного, скоро отдохнешь… – уговаривал он жеребца, неотрывно вперив взгляд в фигуру альфаэро, гарцующего на рыжем высоком коне. Вот, похоже, его заметили, и Декс, отстав от спутников, замедлил ход, поджидая, когда ковбой нагонит его. Не снижая аллюра, Текс вскоре поравнялся с ним, заехал вперед и притормозил Смоки, перегородив жеребцу Декса дорогу.

– Какого дьявола, Ричи?! – рявкнул он на альфу так, словно тот был обязан спрашивать у него позволения перед тем, как ехать по своим делам. Если о-Сойера больше огорчало то, что Декс не предупредил его о своих планах, то а-Сойер бесился потому, что его сочли недостойным принимать в них участие.

– Какого дьявола, я спрашиваю, ты бросил меня в деревне, как распоследнего омегу? Я тебе не Тони и не Лунный Олень, чтобы ты со мной так!.. Почему утром ты ничего не сказал о своих планах и отправил меня к шаману вместо того, чтобы взять с собой? – вопросы, как пули, вылетали изо рта ковбоя и жалили Далласа злыми пчелами укора.

– Начнем с того, что ты моими планами вовсе не интересовался, – спокойно ответил Декс, любуясь раскрасневшимся от гнева лицом ковбоя, и с откровенной жадностью вдохнул по-альфьи агрессивный запах муската, сливы и смолы.

– Ты расспрашивал меня не о них, а о сладкозадом мальчишке, чье душевное состояние тебя сильно заботило. Ты просил совета, я дал его тебе… после чего ты отправился по своим делам, я же счел возможным заняться своими. Что я сделал не так, Текси?

Он подъехал к мужу поближе и указал рукой направление:

– Нам туда. Если уж ты нагнал меня в пути, потрудись не задерживать, поговорим по дороге… если, конечно, ты не планируешь всадить в меня пару пуль из своего грозного кольта времен Мексиканской войны.

Только теперь Текс обратил внимание на то, что его пальцы до хруста стискивают отполированную рукоять дядиного наследства, и, устыдившись гневного порыва, немедленно убрал руку с оружия. Холодная отповедь Декса, как всегда безупречно-логичного и в этой логике совершенно беспощадного к чувствам ковбоя, слегка остудила его пыл, и праведное негодование сменилось простым раздражением.

– Но ты же наверняка давно знал, что поедешь в рейд сегодня! Почему скрыл это от меня? Я-то был уверен, что мы не тронемся из лагеря никуда, пока у твоего человека рана не заживет! Ты сам сказал мне об этом вчера, и какой-то час назад я понятия не имел, что твои планы так легко меняются! Разумеется, мне не понравилось, что ты даже не предупредил меня, что уедешь. Не надо со мной так! Может, в твоей постели я и играю роль покорного омеги, но мне не по нраву, что ты считаешь меня таким и во всем прочем! – кое-как высказав Ричарду все, что накипело на душе, а-Сойер натянул поводья, понукая коня сдать назад и освободить для альфаэро дорогу, и пристроившись сбоку, пустил Смоки короткой рысью.

– О, счастье мое, свет глаз моих, пожар моих чресел, ты несправедлив ко мне, – беззаботно рассмеялся Декс, сократил дистанцию и, касаясь ноги мужа, поехал с ним стремя в стремя: – В нашей постели ты можешь быть любым, каким только захочешь… Признаться, я только и жду, когда твой альфа однажды возьмет верх над омегой, и решится попробовать со мной нечто особенное.

Текс будто бы пропустил его слова мимо ушей, хотя на самом деле они крепко засели в его памяти. Но сейчас боле важно было обсудить вовсе не их постельные предпочтения.

– Что до сына вождя, то это могло и подождать. Но я с ним уже объяснился и велел забыть дорогу в наш дом. – мрачно добавил он. – Как видишь, со своим делом я быстро закончил, и теперь хочу знать, что за дело затеял ты?

Бросив Тексу страстный любовный намек в качестве пищи для размышлений, Ричард вернулся к теме, так больно ранившей самолюбие ковбоя, что он никак не мог успокоиться:

– Я еду в рейд, но твое желание непременно составить мне компанию – большой сюрприз. Помнится, всего две недели назад, в ночь нашей свадьбы, ты обзывал меня бандитом и очень, очень переживал за свою репутацию честного ранчеро… ну, ну, не хмурься, я шучу, шучу, и все помню… с тех пор многое переменилось. Но Текс, сознаешь ли ты в полной мере, во что хочешь впутаться? Быть мужем разбойника – хотя и губительно для репутации, но не противозаконно. Как мой официальный супруг, ты теперь не сможешь обвинять меня в суде, даже если захочешь. А вот самому участвовать в рейде… мозолить глаза людям Коула… перепрятывать клад, за которым охотятся федералы, да еще и планировать новое ограбление в компании с команчами… это совсем другое дело, Текси. Ты станешь тогда настоящим преступником, а я… я не хочу толкать тебя на подобные вещи. Я надеялся, что одного разбойника и висельника в нашей паре будет вполне достаточно, но ты, похоже, считаешь иначе, и горькая участь Тони тебя не останавливает.

«Ах вот что он затеял… новое ограбление!» – понимание настоящей причины, толкнувшей Ричарда покинуть лагерь и территорию резервации, пришло как всегда внезапно, и это было тем более досадно ковбою, что он и сам мог бы уже догадаться о ней. С другой стороны, Черный Декс вроде как обещал ему завязать с разбоями…

– Разве не ты, муж мой, клялся мне, что больше не станешь заниматься чем-то противозаконным в Техасе? – едко осведомился Текс. – Вспомни, я сам тебя просил об этом, когда узнал, кто ты есть. И ты обещал, что покончишь с разбоем! Или данное мне Ричардом Далласом слово ничего не стоит в глазах Черного Декса?

Отговориться не удалось – рассерженный Текс не давал ему спуску, вцепившись и повиснув, как гончая на хвосте у кабана.

Настал момент раскрыть карты, иначе Ричард Даллас рисковал потерять доверие любимого, завоеванное с таким трудом.

– Я обещал и сдержу свое слово; но для того, чтобы сдержать его, мне нужно покинуть Техас, и я предпочел бы при этом быть живым. И мне предстоит закончить одно дело… последнее дело, Текс. Тогда все пути для нас будут открыты, и еще до Дня благодарения (5) мы с тобой увидим корабли в гавани Нового Орлеана.

Ричард протянул руку, коснулся родинки на шее Текса и негромко добавил:

– Из такого бизнеса, как мой, не выходят «просто так», в одну секунду. Сперва нужно вернуть долги, золотом или кровью, а иногда тем и другим. Синему Облаку нужно золото федералов, много, много золота. У капитана Коула своя война, ему нужна жизнь Черного Декса, на меньшее он не согласен. А Черный Декс, Декс Деверо, не хочет отдавать свою жизнь, он хочет снова стать Ричардом Далласом, чтобы жить долго и счастливо рядом с тем, кого избрал навсегда душою и телом. Рядом с тобой, Текс… И мне будет намного спокойнее, если ты сейчас вернешься в деревню, и позволишь мне одному завершить последнее дело.

Ричард был так возмутительно-спокоен и говорил с ним так благодушно, словно ехал не на очередное кровавое дело, а в Сан-Сабастан на воскресную службу! А-Сойера это вновь разозлило, омега же еще сильнее расстроился – теперь уже от того, что Даллас совершенно не желал принимать во внимание опасность, нависшую непосредственно над ним!

– Разве ты не знаешь что Коул ищет не только Черного Декса, но и Ричарда Далласа, которого власти Сан-Антонио обвинили в мошенничестве? – он раздраженно дернул шеей, когда пальцы мужа дотронулись до родинки, и увеличил расстояние между лошадьми, попутно обдумывая, а не стукнуть ли ему Ричарда по голове рукоятью кольта и не поворотить ли назад его коня, покуда он будет болтаться в седле оглушенный? Конечно, братья-Банс могут их нагнать, но почему бы не попытать удачу, если только такой отчаянный шаг сможет уберечь Декса от ненужного риска?

– Знаю, и знаю также, что Коул не силен в юридических тонкостях, и в сущности, ему все равно, кого из нас повесят – лишь бы только это случилось поскорее… Поиски Ричарда Далласа опасность не уменьшают, но и не увеличивают. – Декс, видя, что любимый продолжает злиться и ускользает от него, включился в увлекательную игру-преследование – пропустил ковбоя вперед, а затем, в два прыжка догнав, подъехал с другой стороны, и снова вплотную.