Текст книги "Men na guil edwen (СИ)"

Автор книги: JIerika

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

– Соскучился, любимый? – спросила она короля ядовитым тоном.

– Я жил без тебя проклятых восемь веков, – ответил Трандуил, стоя в проходе и наблюдая, как дева, чьи руки были скованы в наручниках, пытается подняться. – Проживу еще несколько месяцев, пока твоя светлая душа не соблаговолит вернуться.

– Ее больше нет, Трандуил, – прошипела Анариэль, бессильно упав на пол. – Моя светлая душа давно сгинула во тьме. Она не вернется.

– Посмотрим, – коротко ответил Трандуил.

– Милорд Трандуил, – подошел к королю Ферен. – Позвольте, к вам пожаловал Бард Лучник.

– Что ему надо?

– По государственным вопросам, милорд.

Трандуил вздохнул. Что ж, у него есть время пока служанки будут отмывать светлицу.

– Хорошо, веди его в залу, Ферен, – кивнул Трандуил советницу. – Когда покои приведут в надлежащий вид, отведите ее туда. Я встречу вас там, – обратился он к Луивинону.

Солнце склонилось к горам, когда покои, наконец, стали пригодными для проживания, а Трандуил оградил светлицу Подлунной завесой. Эльфийская магия могла многое, но это была особая магия высшего порядка, которую постигли только мудрые синдары, жившие на этих землях несколько десятков веков.

Стража, получив приказ от короля, вчетвером зашли в темницу и подняли еле стоящую на ногах деву. Засунув в рот кляп, Луивинон отстегнул железные оковы Анариэль.

Ах, как наивно и неопытно вели себя эльфы из стражи, поверив в беспомощность королевы.

Едва темная дева оказалась вне темницы, она пяткой резко наступила на ногу эльфу, шедшему позади нее и с силой ударила локтем по лицу другому. Демонстрируя удивительную ловкость и сноровку, Анариэль быстро расправилась с сопровождавшими ее стражникам. Забрав у одного из них кинжал, она кинулась к черной потаенной двери, ведущей на север королевства, которая располагалась совсем рядом. Никто не сумел остановить ее.

***

Трандуил терпеливо ждал, рассматривая плоды своих трудов в виде тонкой струящейся завесы, неопределенного серо-голубого цвета. Барьер располагался по периметру, так что ни через дверь, ни через окно, ни даже проковыряв дыру в стене, Анариэль не смогла бы сбежать отсюда.

– Владыка! Милорд! – в светлицу забежал Ферен. Он был чересчур взволнован, глаза советника с ужасом глядели на короля.

– В чем дело?

– Королева, Анариэль, она… сбежала.

– Что?! – Трандуил так быстро приблизился к Ферену, что тот невольно сделал шаг назад. – Как это допустили?

– Я не знаю, милорд. Луивион сообщил мне, что она напала на стражу. И выбежала через северный черный проход.

– Наказать виновных, – рявкнул Трандуил, выходя из светлицы.

– Милорд, выслать отряд? – спросил Ферен, глядя в спину королю.

– Я сам ее разыщу, – бросил через плечо Владыка.

Комментарий к Глава 22. Побег

муз. сопровождение

Twelve Titans Music – Valhalla

========== Глава 23. Милый дом ==========

Комментарий к Глава 23. Милый дом

муз. сопровождение

Augustines – Walkabaut

Через шестнадцать дней Элронд, Лириан, Гэндальф и Бильбо пересекли границу Имладриса. Путь обратно был гораздо менее опасным. По большей части благодаря тому, что Элронд и Гэндальф были начеку, да и никакая тварь не пожелала бы напасть на столько великих представителей сил света в Средиземье. И, к тому же, после победы над орками Азога и разгромления Дул-Гулдора Белым Советом, зло затаилось и скрылось на самое дно. До поры до времени, к сожалению.

Едва оказавшись на в родном крою, Лириан вздохнула полной грудью. После нескольких тяжелых месяцев, после того, как она спаслась от гоблинов и пауков Лихолесья, увидела нападение Смауга, пережила ужасную кровопролитную войну, девушка медленно брела на коне по знакомым тропинкам. Она вдыхала родной запах долины и ощущала такую бесконечную радость в душе, которую не чувствовала уже очень давно.

Весь путь от владений Трандуила и до границы дома, эльфийка была погружена в собственные грустные мысли, перебирая в голове все последние события, связанные с сыном короля. Она вспоминала все, что произошло и чувствовала себя преданной.

На пятый или шестой день пути, когда их маленький отряд сделал очередной привал на опушке леса, Лириан бродила по тропинкам и вдруг встретилась с Бильбо. Хоббит стоял перед ней на небольшом кургане, нагруженный сухими ветками для костра.

– Привет, – произнес вдруг он.

Лириан удивленно посмотрела на хоббита: они путешествовали вместе вот уже несколько дней. Привет?

– Бильбо, ты чего? – позволила себе легкую улыбку девушка.

– С тех пор как мы покинули Дворец Трандуила, единственные слова, которые ты произносишь это либо «да», либо «нет», – проворчал хоббит. – А то и вовсе ограничиваешься кивками головы.

– Вовсе нет, – покачала головой Лириан. – Тебе показалось. Давай помогу, – она подалась вперед, чтобы забрать часть хвороста.

– Нет. Не. Пока-за-лось, – процедил Бильбо сквозь зубы, изо всех сил сопротивляясь тому, чтобы отдать эльфийке хворост.

Пара тройка веточек упали на землю, за которыми потянулась Лириан, но основная часть осталась в руках полурослика. Победоносно хмыкнув, Бильбо продолжил:

– Вчера, когда я спросил тебя, будешь ли салат, ты покачала головой, но когда я спросил тебя: где ты ляжешь отдыхать, ты ответила «да»!

– Это означало, что я лягу отдохнуть, – нашлась Лириан, поднимаясь с корточек.

– Но я же спросил где! – нахмурился хоббит.

Лириан посмотрела на Бильбо и впервые за несколько дней искренне улыбнулась от всей души: с застрявшими в светлых кудряшках веточками, широко расставив короткие мохнатые ноги, пыхтя и сдувая с глаз листик, полурослик смешно морщил лоб, хмуро глядя на девушку.

Бильбо хотел разозлиться на эльфийку еще сильнее из-за ее широкой улыбки при таком серьезном разговоре, но вместо этого не сдержался и тоже улыбнулся.

– Сегодня я лягу у костра, – произнесла Лириан, спокойно забирая у хоббита часть хвороста.

Той же ночью, хоббит подсел к эльфийке и шепотом спросил:

– Что случилось?

И она все ему рассказала. Все, что случилось с ней после побега гномов из Лесного Королевства. Бильбо внимательно слушал Лириан, то хмурясь, то улыбаясь, словно ребенок. И когда он начинал говорить, девушка почувствовала его поддержку, его волнение и то, что полурослику не все равно до ее переживаний. Не смотря на все то, что произошло между ними во время опасного путешествия. Они разговаривали до рассвета. И когда первые лучи восходящего солнца коснулись кромок деревьев леса, на душе у Лириан стало немножечко светлее, чуточку легче.

И вот, оказавшись, наконец, в родном краю, чувствуя сладковатый весенний аромат, Лириан ощутила счастье, теплотой разливающееся в груди. Ранней весной в Имладрисе было уже тепло. Впереди яркой рыжиной, словно само солнце наградило цветочки жизнью, мерцала ольха. Никому не нужный до осени, когда созревают его плоды, орешник, робко выглядывал из-за листьев можжевельника.

К полудню путники подошли ко дворцу Элронда, где их встретил Линдир, ни капли не изменившийся с тех самых пор, как Лириан ушла с гномами.

– Добро пожаловать домой, милорд, – почтительно склонился Линдир. – С возращением, леди Лириан. Митрандир и, конечно же, мастер Бэггинс.

– Линдир, будь добр, – попросил Элронд, спешиваясь, – мы голодны с дороги.

Дочь Элронда передала поводья эльфу из конюшен и направилась прямиком в свои покои. На ее взгляд, комната располагалась в самой лучшей части дворца. Окна выходили на задний двор, в основном на большой сад, и было немного видно летнюю веранду, где иногда проходили трапезные мероприятия для гостей.

Как же приятно было снова прийти в знакомую купальню. Нежиться в горячей воде, ощущать душистый запах цветочных лепестков, плавающих на поверхности, попивать прохладный сок, выдавленный из свежих цитрусов. Если бы еще можно было отключить мысли, словно многочисленные мухи, роящиеся в голове. От непрекращающихся раздумий, девушка ощущала в голове постоянный шум. Как будто она засунула голову в улей. Боль так же стала ее постоянным спутником, только она была не такой, словно тебя покусали тысячи пчел. Эта боль поселилась в душе, и девушке казалось, что ее терзают волки.

Она вышла из купели и, приняв от служанки шелковый длиннополый светлый халат, искусно отделанный на подоле серебряной нитью, подвязала поясом талию.

Девушка вышла на балкон и облокотилась на широкие резные перила. Солнце уже совсем порыжело и нежно гладило своими лучами кромки деревьев и крыши домов, собираясь уйти за горизонт. Небо, под стать светилу, окрасилось в желтоватые оттенки, смешиваясь с бирюзой и темнея в синеву на востоке.

Лириан обвела взглядом сад и сделала глубокий вздох. Посаженные многолетние плодовые деревья уже начинали цвести. Абрикос во всю силу распустил свои розовые цветочки, наполняя сад сладковатым ароматом. На ветках яблоней и вишен только-только появились первые белоснежные лепестки. Груша так же вовсю расцвела бежевыми цветками, смешивая свой бархатный аромат со сладостью абрикоса.

Девушка вернулась домой в свое самое любимое время года. Тот период, когда повсюду начиналась новая жизнь. Когда распускались деревья, появлялись девственно зеленые листочки, когда вырастали цветы-одногодки и вновь цвели многолетние растения.

Неожиданно, эльфийка увидела среди цветущих деревьев маленького хоббита. Бильбо, уже переодетый с дороги, расхаживал по саду, убрав руки за спину, и разглядывал растительность. Задрав голову, он рассматривал высокие для него деревья. Его взгляд скользнул по окнам дворца и попал на балкон, где стояла Лириан.

Вскинув брови и улыбнувшись, хоббит поманил девушку рукой, чтобы она спустилась в сад к нему. Девушка думала на закате лечь на мягкую кровать и, наконец, хорошенько выспаться, дать разуму отдых. Но зову Бильбо отказать не могла.

Переодевшись в платье и расчесав волосы, девушка посмотрела на себя в зеркало. Она практически не изменилась за эти месяцы, если не считать нескольких ссадин и непривычной бледности на лице.

– Бильбо? – девушка нашла хоббита в дальнем углу сада, где располагалась деревянная беседка.

– Помнишь, когда я впервые оказался в этом краю, мы часто сидели в этой беседке, – произнес Бильбо, кивая на деревянное строение.

– Помню, – улыбнулась Лириан, подходя ближе. – Ты всегда спотыкался о порог.

Бильбо поджал губы, посмотрев на девушку снизу вверх.

– У Беорна в саду я подобрал желудь, – хоббит разжал кулачок: на ладони лежал плод дуба, – и хотел посадить его у себя, в Бэк-энде. Но, гуляя по этому саду, и набредя на эту беседку, я вдруг подумал… – хоббит посмотрел на Лириан. – Я хочу, чтобы он рос у тебя.

Девушка протянула руку и взяла желудь. Коричневый с небольшой шапочкой прохладный плод дерева.

– Эльфы бессмертны, – продолжил Бильбо, – а я уже не молод, – усмехнулся он. – Только посади его около беседки, хорошо?

– Я посажу прямо здесь, – улыбнулась Лириан, зажав в кулаке желудь. – Когда ты будешь приезжать, мы снова, как в старые добрые времена, будем сидеть в этой беседке и смотреть на молодой дуб. Вспоминать все доброе, что с нами было. И не забывать плохого…

Бильбо шмыгнул носом и, убрав руки за спину, быстро улыбнулся девушке, а затем перевел взгляд в даль.

– Бильбо, ты ведь вернешься? – с надеждой в голосе спросила Лириан.

Хоббит опустил глаза, ковыряя землю пальцами ног.

– Я бы очень хотел, – наконец сказал он, подняв голову. – Я боюсь, что, вернувшись домой, в свою нору, в пустой дом, я буду чувствовать себя одиноким… Но я очень хочу домой. Мне не терпится скорее оказаться в своем любимом кресле. Дух старого Тука слабеет во мне с каждым днем, и просыпается кровь домоседов Бэггинсов.

Лириан присела на одно колено, не обращая внимания, что светлое платье испачкается о землю, и обняла хоббита.

– Я буду ждать тебя. Приезжай в любое время, на сколько угодно. Только приезжай, ладно?

Бильбо посмотрел в зеленые глаза принцессы и мягко улыбнулся.

***

Полурослик вместе с Гэндальфом покинул Имладрис через неделю. На закате Лириан проводила глазами две фигуры, медленно бредущие по тропинке на запад: маленький хоббит с заплечным мешком на спине, с мечом на поясе и высокий волшебник в сером плаще, остроконечной шляпе и с посохом в руках. Мысленно пожелав им доброго пути, девушка вернулась во дворец и зашла в свои покои.

И она вдруг поняла слова хоббита, которые он сказал ей неделю назад. Пересекая пустые покои, девушка осознала, что совершенно одинока здесь, в родном краю. Сестра была у родичей в Лориэне. Братья помогали дунаданам на севере. Бильбо и Митрандир уехали. Друзья гномы были далеко на северо-востоке, восстанавливали вновь обретенный дом.

Лириан было одиноко.

Взяв прозрачную накидку, девушка вышла из комнаты и направилась на самую высокую смотровую площадку. Едва девушка ступила на каменную поверхность, улыбка коснулась ее губ: на площадке, как и прежде, стояли два мягких кресла, между ними располагался небольшой столик. Площадка находилась под навесом из природного камня, так что дождь не попадал на каменное покрытие.

Девушка присела в свое кресло. Не известно почему, но она всегда сидела справа. Традиция, которая пошла с самого детства, без причин и какой-либо логики. Вздохнув весенний вечерний воздух, девушка поежилась – с востока подул легкий, но холодный ветерок.

– Ночью будет дождь, – вдруг послышался рядом тихий родной голос ее отца.

Лириан обернулась: Элронд бесшумно зашел на площадку с подносом в руках, на котором стоял высокий чайник, две чашки на блюдце и тарелка с пирожными. Эльф поставил поднос на столик и присел в кресло.

– Давно мы не встречали закат в этом месте, – произнес Элронд, разливая ароматный фруктовый черный чай.

Лириан улыбнулась, посмотрев на отца. Он выглядел уставшим и каким-то печальным. Но на улыбку дочери Владыка ответил тем же. Больше собственных забот его беспокоила дочь, ставшая тихой по возвращении. За неделю, что она была дома, он ни разу не видел ее в библиотеке. Так любимые дочерью карты покрылись пылью. Но больше всего Элронда беспокоили ее глаза. Зеленые, с темно-золотой полоской вокруг зрачка, очи раньше всегда блестели от радости, в них искрилась радость жизни, полная жажды знаний и открытий. Когда она ушла с гномами, Элронд решил отпустить дочь. Ничто не мешало ему послать вдогонку отряд, с целью вернуть беглянку. Он отпустил ее, надеясь, что она получит истинное наслаждение от похода, увидит мир. Но так же и поймет, какие опасности ждут ее за порогом. Поймет, где где пролегает граница между развлечением и авантюрой.

И Лириан вернулась из этого похода другой. Но поменялась она вопреки ожиданиям отца. Глаза таили в себе грусть и неясную боль. А блестели они теперь только лишь от подступающих слез.

– Скажи мне, – Элронд поставил чайник на поднос, – что тебя беспокоит, девочка моя?

Лириан взяла в руки чашку и подула на горячий напиток. Дым поднимался с поверхности жидкости, устремляясь вверх и закручиваясь в немыслимые всполохи и завитки.

– Ничего, отец, – тихо ответила Лириан. – Уже ничего. Все хорошо.

– Мне показалось, ты была очень расстроена, когда мы уезжали из Лесного Королевства Трандуила, – произнес в сомнении Элронд. – Глаза на мокром месте.

– Мне просто попала соринка, – Лириан сделал глоток чая, и горячая сладкая жидкость разлилась по ней, согревая не только тело, но и душу.

– Что ж, надеюсь, эта соринка больше тебя не расстроит, – Элронд взял в руки пирожное. – Или ему придется разговаривать со мной, – Владыка лукаво подмигнул дочери, отправляя в рот выпечку.

Лириан рассмеялась. В этом был ее отец. За это она так его любила. Величественный Владыка, мудрый эльф, переживший не одну войну. Он вел себя с ней так, как вел бы любой отец – волновался, защищал и смешил. И всегда и во всем видел ее насквозь, как бы она не пыталась скрыть что-либо от него. И каким бы ни был Элронд серьезным и рассудительным, он очень любил пирожные.

Они сидели на площадке до самой ночи. До появления самых первых звезд. Отец и дочь просто сидели и молчали, попивая чай. И Лириан чувствовала себя счастливой. Отец был тем самым эльфом, с которым было комфортно просто посидеть рядом и помолчать. Каждый думал о своем, смотря на яркие звезды, одна за одной начинавшие мерцать на бархатном темно-синем небе.

Но ночное небо, полное звезд, которые скрывались за черным облаком, наползающим с востока, напомнило Лириан о тех ночах, что она провела с Леголасом. И снова на душе заскребли кошки. Снова грудь сдавила обида, а в чашку, наполовину пустую, упала слеза, разбавив сладость солью ее душевной боли.

***

В первый день лета Элронд нашел дочь в беседке, в дальнем углу сада. Она сидела на деревянной скамье и читала какую-то книгу в бархатной зеленой обложке.

– Лириан, – обратился к дочери Владыка. – Линдир завтра отправляется в Лориэен по моему велению. Если хочешь, можешь поехать с ним. Думаю, Арвен очень соскучилась по тебе. Я бы и сам поехал, но… ох, – Элронд не успел договорить, потому что Лириан, поддавшись эмоциям, крепко обняла отца. – Элладан с Элрохиром через несколько недель тоже прибудут туда, утром пришло письмо с севера, – погладив дочь по голове, закончил Элронд.

– Спасибо, папа, – поблагодарила Лириан.

***

Лориэн, как и всегда, гостеприимно встретил их золотыми массивными деревьями. В этом лесу стояла вечная золотая осень, независимо от того, какое было время года. И здесь всегда было тепло. Время в этих краях словно бы застывало. Первые лучи восходящего солнца щекотали молодые листочки деревьев Золотого Леса. В это время года Лориэн был особенно красив. Заново родившиеся листики качались на теплом ветру, деревья тянулись своими бесчисленными ветками к небу, как будто становясь выше. Солнечный свет отражался от серебристых стволов мэллорнов, пуская солнечные зайчики на тэлены и по и по многочисленным тропинкам. Деревья приобретали янтарный оттенок. Земля под ними покрывалась мягким мхом и свежей травкой. Лесной мир становился волшебным, и это волшебство было не от магии эльфов, но от магии природы Средиземья. Лориэн не знал северного холодного ветра, пушистого снега и зноя, но с каждой весной лес словно заново рождался. И с наступлением лета он походил на юнца, возмужавшего и набравшего сил. Прошлогодняя осенняя листва устилала поляны и тропы, а на ветвях с новыми листьями распустились золотисто-желтые цветы, наполняя воздух медовым благоуханием.

Лириан, оставив коня страже у границ, тихонько шагала по знакомым тропинкам, ведущим к сердцу Золотого Леса – кургану Карас Галадон, столице, где жили Владыки этого волшебного края.

– Здравствуй, Лириан, – перед эльфийкой появилась темноволосая дева. – Как же я соскучилась по тебе.

– Арвен! – кинулась к ней девушка. – Моя любимая сестра, – эльфийки крепко обнялись и по-девичьи рассмеялись.

Сестры не виделись много лет. Арвен после того, как их мать уплыла в вечные земли, большую часть времени проводила в Лориэне, родном лесу матери, лишь изредка навещая Имладрис. Лириан была всем сердцем предана отцу и осталась с ним, вместе переживать утрату. С тех пор, сестры редко виделись, но, не смотря на то, что Лириан не одобряла такого поведения сестры, все равно любила ее.

Арвен была очень красивой девой. Невероятно похожей на Лютиен Тинувиэль, с которой находилась в далеком родстве. Черные как смоль длинные волнистые волосы, светлая кожа, румянец на щеках и кристально-чистого синего цвета глаза. Лириан обожала волшебство и воздушность души своей сестры. Они были совершенно разные, как лед и пламя. Холодная, нежная, как из древних повестей Арвен и взбалмошная, веселая, как танец языков пламени, Лириан.

– Пойдем, я провожу тебя на твой тэлен, – поманила сестру Арвен. – А пока я хочу услышать от тебя про твое путешествие. Отец писал о том, что ты ушла с отрядом гномов, Лириан, ты не думаешь, что это было очень опрометчиво? Ведь этот поход – очень опасная затея.

Они медленно шли к столице Золотого Леса, где располагались их покои на тэленах. По пути Лириан рассказывала Арвен про свое путешествие, про забавного и милого хоббита, про безумных и на самом деле вполне дружелюбных гномов, про ужасного дракона и еще более ужасную битву. Лириан умолчала только про сына Трандуила. По ее словам получилось, что Леголас просто нашел ее на утро в разрушенном Эсгароте, а она просто составила компанию принцу по дороге в Гундабад. Ни о какой близости Лириан не рассказала. Ей не хотелось обсуждать это и заново переживать те моменты, которые ей с таким трудом удавалось игнорировать.

– На твою долю выпало очень много испытаний, – произнесла Арвен после рассказала Лириан. – Покидая родной дом, ты наверняка не предполагала, что все так обернется.

Лириан тяжело вздохнула и посмотрела вверх, на золотистые верхушки деревьев. Ее сестра была права как никогда. Думала ли юная эльфийка, что путь их отряда будет простым и что они легко и непринужденно добьются своей цели? Конечно нет. Но она даже не могла предположить, что будет учавствовать в таких значимых событиях.

– Все то, что я видела… это… – Лириан запнулась, пытаясь подобрать нужные слова. – Я ведь никогда раньше не видела войны. Да и в битвах не участвовала. Этот поход открыл мне глаза на многие вещи. В мире до сих пор живет зло, и в этот раз оно снова пыталось поднять свою уродливую голову, но ему помешали. Люди, эльфы, гномы… Все отдавали свои жизни, сражаясь за свою свободу. Я никогда не забуду разрушенный Дейл: то тут, то там лежали искалеченные тела, а в воздухе стоял отвратительный смрад крови и разложения. Но помимо ужасов этой войны, я повидала много хорошего и приобрела настоящих друзей, – Лириан улыбнулась, вспоминая озорную улыбку хоббита, веселую шапку-ушанку Бофура и то, как он играл на своей сиринге. Против воли она снова вспомнила пронзительный взгляд синих глаз принца Лихолесья, а затем и его горячие губы, которые сводили ее с ума. Сердце вновь сжалось от боли, обмана и предательства.

Из водоворота воспоминаний Лириан вернул голос сестры:

– Тебе очень повезло, что все закончилось так хорошо, и ты вернулась домой живой и невредимой. Я только хотела сказать, что очень горжусь своей младшей сестренкой, ведь она помогла свету победить, а тьме трусливо сбежать, поджав хвост, – Арвен ласково улыбнулась, поправив выбившийся локон Лириан. Не смотря на длительные разлуки, старшая сестра очень любила младшую, но и так же бесконечно волновалась за нее. И сердце леди Андомиэль наполнилось радостью, когда она узнала, что Лириан вернулась живой и здоровой с этой войны.

– А что в Лориэне? Все по-прежнему? —поинтересовалась Лириан.

– Как я и писала тебе в последнем письме, леди Галадриэль взволнована. Она отлучалась в первый день зимы. Белый совет созывался вновь.

– Они изгнали зло из Дул-Гулдора, – кивнула Лириан, понимая о чем идет речь. – Отец тоже там был. А потом он забрал меня из Эребора.

– До меня дошли слухи, что королева Лесного Королевства на севере вернулась? – Арвен неуверенно посмотрела на сестру. Она слышала об этой новости, но не могла себе представить, как такое возможно. – Ты была во дворце у Трандуила. Скажи, это правда? Говорят, она очень серьезно больна.

– Она сейчас находится во власти зла, – тихо ответила Лириан под полный грусти вздох Арвен. – Да, это так, на обратном пути мы заезжали во дворец, отец помогал королю излечить душу его супруги, но помниться мне, душа так и осталась за завесой тьмы. Не знаю, что происходит там сейчас…

========== Глава 24. Возвращение к свету ==========

Комментарий к Глава 24. Возвращение к свету

муз.сопровождение

Hans Zimmer – Lost but Won

Within Temptation – Somewhere

Как только солнце опустилось за кромки деревьев на западе, зимний воздух начал терзать все живое на земле. Анариэль пробиралась по зарослям, намерено сойдя с тропы, чтобы не оставлять следов. Одетая в легкие шелка, дева мерзла на холодном призывающем ветру. Выдыхая облака пара, она сжалась, пытаясь собственными руками согреть сама себя. Но все было тщетно: ледяные иглы впивались в каждую частичку ее тела.

Анариэль не понимала, что происходит: ей было очень плохо. Ноги отказывались ее слушаться, а к горлу все время подступала липкая тошнота. Каждый новый шаг босыми ногами по холодной и от того колкой земле давался с трудом. Перед глазами темнело и дело было не в набегающих сумерках. Небо, чистое, совершенно безоблачное, уже начинало мерцать жемчужной россыпью звезд. Анариэль еле могла идти, с трудом передвигая ноги и опираясь о стволы деревьев, но тем не менее упрямо продолжала двигаться вперед. Внезапно закашлявшись, дева упала на колени. На покрытой белой изморосью земле появились багровые капельки. Давясь кашлем и собственной кровью, Анариэль не сдавалась, продолжая ползти в выбранном направлении.

– Ты слишком наивна, – послышался ей совсем рядом протяжный голос короля, – если думаешь, что зло безнаказанно может сойти с моей тропы.

– Я думала, это то зелье, – прохрипела Анариэль.

– Оно тоже, – Трандуил даже не предпринял попытки навести на нее оружие, понимая, что темная дева ничего не сможет ему сделать. – Ты кинулась бежать при первой же возможности, но не учла, что еще слишком рано. Зелье Элронда – крайне сильнодействующий яд для зла, что сковал твое тело. И покуда яд не выйдет вместе с этой тьмой, ты не сможешь далеко уйти. Как бы ты не желала этого.

– Когда он выйдет? – с трудом проговорила Анариэль, сплевывая кровь, которая никак не прекращала идти.

– Этого ты не узнаешь, – покачал головой король. – Когда это произойдет, ты уже освободишься от оков тьмы, и в твоей голове больше не возникнут мысли о побеге.

– Ты всегда был слишком самоуверен, – скривила губы в кровавой усмешке дева. – Нельзя недооценивать своего врага, Трандуил.

– Однажды я недооценил, – Трандуил легко поднял девушку на ноги за локти. – И потерял любовь всей своей жизни. Больше я такого не допущу.

Его лицо было всего в паре сантиметров от ее. Анариэль тяжело дышала от пережитого побега, выпуская из приоткрытых губ рваные облачка пара. Его же губы были плотно сжаты, зубы эльф стиснул до боли, под скулами подрагивали желваки. Трандуил никак не мог заставить себя отвести взгляд от ее, как он помнил, таких сладких губ. Ему до безумия хотелось сократить это ничтожное расстояние между ними и забыться в поцелуе, о котором он мечтал столько долгих лет.

– А… – медленно протянула темная эльфийка, и ее губы сложились с самую язвительную улыбку, которую он когда-либо видел на ее губах. – Ты полагаешь, что избавишь меня от тьмы, как избавил от сил, подаренных мне моим повелителем. И тогда с тобой рядом снова будет твоя дорогая жена, но ты кое о чем забыл. Я никогда не прощу тебя, что ты бросил меня на том поле битвы! Никогда не смогу забыть, что ты просто поставил на мне крест, и именно поэтому мне пришлось перенести всю ту боль!

Трандуил отшатнулся от нее, словно она ударила его по лицу, что есть силы. Сердце сжалось от невыносимой боли. С тех самых пор, как он увидел ее, живую, не было ни мгновения, чтобы он не корил себя за тот день. Король ненавидел себя за то, что сдался, гораздо больше чем всех тех, кто сотворил такое с его любимой женщиной. Ведь он мог перевернуть все Средиземье с ног до головы, и может тогда ему бы повезло. И сейчас они не стояли бы в темном лесу, она не сотрясалась бы от холода и кровавого кашля. Он горячо целовал бы ее полноватые губы, чувствуя, как она прижимается к нему всем телом, как всегда отзываясь на ласки его умелых рук.

– Но теперь, я благодарна тебе, – продолжала Анариэль, зашатавшись без его поддержки. – Я наконец смогла увидеть истину! И свое предназначение в поклонении и службе Темного Властелину.

– Достаточно, – прервал эльфийку Трандуил, подхватывая ее под локоть. – Мы возвращаемся во дворец. Тебя ждут прекрасные покои.

***

– Ферен, вели принести в покои королевы детские вещи Леголаса, – приказал Трандуил советнику.

Эльф был весьма удивлен и не скрывал этого, но повиновался.

Анариэль стояла у окна, когда детскую люльку, наполненную игрушками, маленький лук с колчаном и качалку в виде оленя принесли в покои и поставили у стены. Она хмуро смотрела на вещи и, наконец, спросила у Трандуила, стоявшего у двери:

– Зачем ты притащил весь этот хлам?

– Освобождаю подвал для еще одного винопогреба, – спокойно ответил Трандуил. – Пусть этот хлам пока полежит тут, ты не против?

Анариэль хмыкнула и отвернулась. Стены этих покоев давили на нее. Эльфийку угнетала обстановка. Лишившись магии, она не могла сделать ровным счетом ничего. Ярость постоянно жгла ее изнутри. Ей хотелось кричать, она била руками завесу, в попытках сорвать ее и убежать. Ничего не получалось. Чертова магия эльфов, ей не уйти, пока сам король не пожелает этого. Ничего, он пожелает. В итоге он сдастся. Анариэль кричала по ночам, длинными когтями она пыталась рвать завесу. Она знала, что король слышит. Что он не спит. И что он мучается. Она желала довести его. Чтобы он не выдержал и сорвался. Тьма так сильно звала ее на восток.

Зачем он притащил эти вещи? Анариэль глянула на люльку. Какое-то убожество. Дева села в темный угол, в котором считала себя неуязвимой для добра. И не вставала до следующего утра, покуда не принесли пищу. Она знала, что ей нужно питаться. Иначе силы оставят ее.

Девушка поставила пустую чашу из-под еды на стол. Любопытство, великий порок, разожгло в ней желание подойти к вещам, оставленным королем. Она присела рядом с качалкой. Снова олень, опять рогатое животное, как предсказуем Трандуил. Она дотронулась до носа оленя и качнула качалку.

Маленький светловолосый остроухий мальчик сидит на качалке в виде оленя, его звонкий смех раздается повсюду, давит на уши, заставляет душу трепетать от радости и счастья.

– Нееееет! – Анариэль с ужасом отстранилась от качалки.

– В чем дело, мам? – раздался голос Тауриэль, заглянувшей в покои королевы.

– Убери это! Забери все это уродство с собой и исчезни с моих глаз! – закричала Анариэль и пнула ногой качалку.

С тяжелым вздохом Тауриэль тихонечко закрыла дверь и ушла прочь.

Неделю Анариэль не подходила к детским вещам. Когда она забывалась в грезах, к ней приходили видения, от которых душу разрывало той самой ненавистной ей радостью. Она видела того же мальчика, то сидящего в этой самой комнате в окружении игрушек, то летящего к ней на всех парах, сжимая в руке маленький лук. Он смеялся в ее видениях и смотрел на нее синими глазами, блестящими в звездном свете. Смотрел с такой любовью, какую могут дарить только дети, и от этого сердце королевы трепетало от переполняющих ее чувств. Тех самых, от которых она отгораживалась всеми возможными способами.

На утро двадцатого дня, после того как Трандуил принес в ее покои вещи, к ней заглянул Леголас.