Текст книги "Игры сильнейших (СИ)"

Автор книги: Jane F.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 41 страниц)

Эта новость действительно вызвала бурные разговоры и даже аплодисменты со стороны студентов. Неожиданное и приятное для всех объявление приводило в недоумение лишь Гарри и Гермиону, не обучавшихся прежде целый год. Хотя они и были героями войны, друзья не были уверены, что их также зачислят на второй год обучения, а ведь оба они планировали поступать после в школу авроров.

– Также у вас будут введены несколько новых дисциплин, но только у второй группы. Это Тёмные искусства, этикет, драконология и стихийная магия.

– Неплохо, – послышался откуда-то позади комментарий, произнесённый уже столь знакомым голосом, разве что чуть более хриплым.

Обернувшись, все уставились на стоявшего в дверном проёме Драко Малфоя, облокотившегося о дверной косяк. Сам слизеринец, не поднимая глаз, смотрел лишь на сигарету, которую покручивал в своих длинных пальцах. Отпрыск аристократического рода как и прежде был холён: зачёсанные белоснежные волосы, идеальный чёрный костюм, белая рубашка, зелёный, немного ослабленный галстук, золотые часы на правой руке – весь его внешний вид, как и прежде, напоминал в нём всё того же Драко Малфоя, слизеринского принца, но было в его чуть исхудавшем лице и опущенных глазах что-то, что заставляло увидеть в нём уже иного человека, изменившегося далеко не в лучшую сторону. Да, это лето изменило его. Его изменил Азкабан…

– Мистер Малфой, – кивком поприветствовал его Кингсли Бруствер.

– Он будет учиться с нами?! – возмущённо выкрикнул МакЛагген, переведя взгляд на министра. Сам же Малфой, никак не отреагировав на его слова, лишь поднял голову и затянулся сигаретой, с некой толикой беспристрастности наблюдая за возмущениями и возгласами однокурсников.

– Да, – коротко ответила сама Минерва МакГонагалл, молча стоявшая прежде.

– Да он же Пожиратель Смерти и наверняка принимал участие во вчерашних событиях! Либо он, либо его отец, – выкрикнул Симус Финиганн, зло смотря на слизеринца.

– Сегодня утром мистер Малфой и его отец уже были проверены с помощью “веритасарума” и никаких действий, говорящих об их причастности к этому терракту, не было выявлено, – коротко рассказал мистер Бруствер. На какой-то момент в комнате воцарилось молчание, хотя и слышались перешёптывания некоторых всё ещё недовольных стечением обстоятельств студентов.

– В помещении нельзя курить, мистер Малфой! – строго заметила директор школы. Кинув ленивый взгляд на большое окно, Малфой прошёл к нему, не обращая внимания на взгляды однокурсников, и, открыв его, сел на подоконник, в очередной раз затянувшись сигаретным дымом.

– Маггловскими вредными привычками начал баловаться, Малфой? – нарушила тишину Панси Паркинсон, недоумённо смотря на бывшего парня.

– И не только, – не оборачиваясь, ответил Драко, после чего откинулся головой на край стены и закрыл глаза.

– Здесь будет проживать седьмой курс, – объявила профессор МакГонагалл, решившая взять ситуацию под контроль. – Комнаты юношей с левой стороны, а комнаты девушек с правой стороны. Лестница, ведущая в комнаты девушек, заколдована, также как и лестницы во всех остальных гостиных. Молодые люди не смогут подниматься в комнаты однокурсниц.

– Так что бегать к нам в комнаты будете сами, – отвесил комментарий всё тот же Малфой, заставив некоторых ребят усмехнуться, а некоторых девушек кидать на него злые взгляды.

– Мистер Малфой, я бы попросила!.. – строго сказала профессор МакГонагалл, заставив слизеринца лишь криво усмехнуться. – Старостами второй группы семикурсников будут мисс Гермиона Грейнджер и мистер Невилл Долгопупс, – продолжила директриса, заставив девушку улыбнуться, а Невилла и вовсе засиять от такой новости. – Думаю, никто не будет против такого моего решения? Мисс Грейнджер всегда проявляла огромный потенциал и дисциплинированность, а мистер Долгопупс проявил все эти качества в предыдущем году. Они заслужили эти должности! Также хотелось бы порадовать их новостью о том, что оба старосты будут иметь свои отдельные комнаты. На этом на сегодня новости для второй группы закончены. Будем ждать вас уже готовыми к новому учебному году в эту пятницу. Первую же группу студентов я попрошу последовать за мной в Большой Зал! – произнеся это, пожилая женщина отправилась на выход из комнаты. Следом за ней засеменили и студенты первой группы.

– Мы подождём тебя, – кивнув, сказал Гарри своей девушке, после чего Джинни вместе с Полумной ушли следом за своими однокурсниками.

Пожелав всем хорошего дня, не став задерживаться, Министр также ушёл следом за студентами. Остальные же всё ещё оставались в комнате, не спеша покидать школу.

– Мы и вместе со слизеринцами! Отличный будет год, – с нескрываемым презрением заявил МакЛагген, задрав голову и осматривая группу слизеринцев, стоявшую неподалёку от сидевшего на подоконнике Малфоя.

– Что-то имеешь против?! Так забирай документы и уходи, – ответил в тон ему Забини, скрестив руки на груди и буравя гриффиндорца высокомерным взглядом.

– Не начинайте! Учебный год ещё даже не наступил, – выступил Поттер, стараясь свести на нет назревающий конфликт.

– А то ли ещё будет, – сказал на это Малфой, переведя взгляд на однокурсников. Беглым взглядом осмотрев лица присутствующих, он рассмеялся. Такой нетипичный, холодный и злой смех. Парня потешало происходящее здесь, ведь даже в первые минуты, проведённые слизеринцами и гриффиндорцами наедине, уже произошла стычка. Неприязнь, ненависть, раздражение. Два извечно враждующих факультета теперь должны были соединиться воедино, что даже звучало нелепо. Сама эта мысль по сей час казалась ему некой забавной шуткой, вот только шутка эта была суровой действительностью. Рейвенкловцы и пуффендуйцы ещё могли бы как-то воссоединиться со слизеринцами, но гриффиндорцы… Только не они. – Хотелось бы увидеть, чем всё закончится.

– Доживёшь – увидишь, – холодно ответила слизеринцу Парвати Патил.

– Хороший стимул, – вновь переведя взгляд на окно, сказал Малфой, после чего докурил сигарету и выкинул окурок в окно. Спрыгнув с подоконника, парень закрыл оконные створки, после чего отправился на выход из гостиной.

– А так хорошо всё начиналось, – произнёс присевший на край дивана Невилл.

– Да, – задумчиво проговорил опустивший голову Гойл, удивив всех своим комментарием.

– Пойдём отсюда! – сказала Панси друзьям, после чего пошла на выход. За ней последовали и её друзья-однокурсники.

– Надеюсь, мы сумеем сдерживать межфакультетские войны, – сказал Долгопупс Гермионе, стоявшей рядом с ним.

– Сумеем, Невилл! Сумеем, – ободряюще улыбнулась ему подруга, после чего перевела взгляд на Гарри и тихо сказала, – Я отойду.

– Давай, – кивнул Поттер, сев рядом с Невиллом.

Покинув гостиную, девушка отправилась в туалет. В последнее время она с трудом переносила жару, а скопление народа и сигаретный дым и вовсе лишали её возможности дышать свободно. Тяжело дыша, гриффиндорка вошла в туалет и сразу же подошла к раковине. Набрав полные ладони воды, она тут же умыла лицо, смывая при этом тушь с ресниц, отчего глаза сильно защипали. Наощупь, не открывая глаз, она достала из кармана носовой платок и стала стирать размазавшуюся тушь, пытаясь прекратить эти неприятные ощущения. Как только режущая боль в глазах прекратилась, Гермиона открыла их и тут же увидела в отражении стоявшего позади неё Малфоя.

– Где мой перстень, грязнокровка? – наклонившись, проворковал ей на ухо слизеринец, после чего развернул к себе и оттолкнул к стене. Не успела девушка опомниться, как Малфой вмиг оказался рядом с ней, опёршись правой рукой о стену прямо с правой стороны от головы девушки. Сам он стоял всего в десятке сантиметров от неё, дыша практически в лицо.

– Спрятан, – придя в себя, прохрипела Гермиона, чем вызвала усмешку слизеринского принца.

– Мне он нужен в ближайшие дни, Грейнджер. Принесёшь его завтра днём в Малфой-Мэнор, – прищурив глаза, всё тем же хриплым голосом сказал Драко.

– А если нет? – с вызовом произнесла девушка, гордо подняв голову. Не ответив ей, Малфой вдруг ловко схватил гриффиндорку другой рукой, резко притягивая к себе, отчего девушка вплотную оказалась прижата к парню, на которого лишь смотрела испуганным и поражённым его действиями взглядом, упираясь ему в грудь руками. Меньше всего она могла ожидать от слизеринца подобных выходок.

– То своих родных, Грейнджер, – заговорил Малфой, приблизившись к её уху и одновременно с тем проводя рукой вдоль спины гриффиндорки, отчего девушка тут же попыталась вырваться, но безрезультатно, – ты больше не увидишь. Проверь, на месте ли в своём домике в Австралии сейчас мистер и миссис Грейнджер.

Эти слова, породив в её душе ужасающие сомнения и заставив кровь стыть в жилах, принудили дыхание девушки непроизвольно участиться. Гриффиндорка с ужасом в глазах посмотрела на парня, по-прежнему продолжавшего прижимать её вплотную к себе, всё также стоя на месте и высокомерно смотря на девушку. Гермионе не верилось, что Малфой мог что-то сделать с её родными, однако факты говорили сами за себя: он знал, где находились родители девушки, если же они всё ещё были там.

– Жду тебя завтра днём или даже раньше. Не опаздывай, Грейнджер, – произнеся эти слова, Малфой резко отпустил её, после чего развернулся и быстрыми шагами ушёл.

Весь оставшийся день прошёл словно в тумане: девушка была на нервах. Она не хотела рассказывать Гарри о проделках Малфоя, желая сама во всём разобраться, однако дело принимало серьёзные обороты. Как только друзья вернулись в Нору, гриффиндорка тут же кинулась к мистеру Уизли с просьбой проверить через Орден, на месте ли её родители. Все были удивлены её поведению, в особенности Гарри и Джинни, которым она так ни слова и не сказала, вернувшись из туалета ещё в Хогвартсе довольно напряжённой и даже напуганной. Они не понимали, что происходило с их подругой, а рассказывать Гермиона не спешила. Попытавшись расспросить девушку о причинах таких волнений и не получив никаких на это ответов, мистер Уизли всё-таки отправился к главе Ордена Феникса, всё тому же Кингсли Брустверу, оставив гриффиндорку на попечение попытавшейся успокоить её Молли Уизли.

Друзья предприняли очередную попытку разговорить её, однако девушка так ничего никому и не рассказала, продолжая молча сидеть на кухне. Придя домой спустя пару часов, её попытался привести в себя и разговорить уже сам Рон, однако даже ему гриффиндорка отказываясь что-либо рассказывать, продолжая ожидать всё ещё отсутствовавшего Артура Уизли. Однако мистер Уизли появился лишь ближе к ночи. Бледный и уставший, глава семейства, появившись в камине, сразу же отправился на кухню, где всё на том же месте его ожидала Гермиона, уже несколько часов продолжавшая молча сидеть за столом. Все взгляды тут же обратились к вошедшему.

– Они дома?! – встав с места, тут же спросила его гриффиндорка, с надеждой смотря на мужчину.

– Их нет в том доме, Гермиона. Сам же дом сгорел, – ответил мистер Уизли, тяжело дыша и стараясь не смотреть в глаза девушке.

Пару минут в комнате царила тишина. Все то и дело с ужасом смотрели то на мистера Уизли, таки поднявшего глаза на гриффиндорку и с некой толикой вины и жалости смотревшего на неё, то на саму Гермиону, застывшую на месте. Сглотнув, девушка резко сорвалась с места и побежала на второй этаж за перстнем.

– Гермиона! Ты куда? Гермиона, постой! – послышались с первого этажа возгласы её друзей и мистера Уизли в том числе.

Быстро вбежав в комнату и заперев дверь, девушка тут же вытащила из тумбочки перстень, переоделась в джинсы и стремительной походкой отправилась назад на первый этаж дома. Ей хотелось убить Малфоя, уничтожить этого чистокровного ублюдка. Она не знала, что стало с её родными и были ли они живы; не знала, что происходило с ними, как и не знала, что произошло в Австралии и откуда слизеринский хорёк прознал про их местонахождение, но яро хотела узнать это и убить его, хотя и понимала, что вряд ли сумеет провернуть подобное.

– Ты куда?! – тут же ломанулся к ней в гостиной Рон, увидев стремительно подбегающую к камину девушку, однако он не успел за ней. Схватив горсть летучего пороха из коробки, стоявшей на камине, гриффиндорка быстро кинула его в огонь, после чего вошла во вмиг озарившийся зелёными языками пламени камин и тихо, так чтобы никто не мог её услышать, произнесла: «Малфой-Мэнор».

Дом аристократов со дня начала расследований после падения Волан-де-морта перестал быть ненаносимым и переместиться в него напрямую не составляло никакого труда, разве что девушка боялась, что камины могут быть заблокированы от проникновения незваных гостей. Тогда для неё терялась всякая возможность сразу же очутиться в их доме, что и произошло. Оказавшись на открытой поляне в двухстах метрах от замка, девушка вышла из камина в маленьком тёмном разваленном сарае. Поспешив покинуть помещение, гриффиндорка обнаружила вблизи до боли знакомое поместье, ставшее для неё в прошлом жутким кошмаром. Не медля, Гермиона побежала в его направлении и уже спустя пару минут оказалась возле огромных ворот, в которые начала барабанить кулаками. Почему-то вначале ей показалось, что в поместье сейчас никого нет и её никто не слышит, однако уже спустя пару минут она увидела медленно приближавшуюся к ней фигуру. Когда она приблизилась, девушка узнала в нём домовика, чего и следовало ожидать. Подойдя к ней и посветив фонарём прямо в глаза гостье, старый домовик улыбнулся.

– Молодой господин ждёт вас, мисс Грейнджер, – произнёс тот, после чего открыл ворота. Зайдя вовнутрь, девушка поёжилась. Уже было одиннадцать часов, близилась полночь и на улице было темно и прохладно. Виднелись лишь чёрные тени от высоких деревьев и фонтанов, в остальном же кругом царили ночь и мрак.

– Хозяин мне ещё с вечера сказал ждать вас. Я запомнил вас, мисс, ещё с того года, – говорил домовик, отправившись назад к дверям мэнора. За ним же последовала и сама девушка. – Вы потерпите немного, – кинув взгляд на гостью, сказал эльф, увидев, как та тряслась от холода, оставаясь в одной тонкой летней кофте. – Сейчас станет тепло. Хозяин на поляне возле пруда. Там вечный день, – продолжал говорить болтливый эльф. – Следуйте за мной.

– Тебе нравится служить Малфоям? – не удержалась и заговорила на свою излюбленную тему девушка, с болью в глазах смотря на несчастное по её мнению существо.

– Я всю свою жизнь служу этому роду, мисс, – не оборачиваясь, ответил эльф. – Это моя работа. Для этого мы и живём.

– А Добби был не согласен с этим, – тихо пробормотала гриффиндорка, тяжело вздохнув.

– Добби был маленьким бунтарём. В каждой корзине найдётся гнилое яблоко, главное вовремя его убрать, – сказал на это эльф.

– Ожидаемый ответ от слуги Малфоев, – разочарованно произнесла девушка, но тут заметила, что, не доходя до дверей дома, они свернули налево. Всё ещё продолжая идти за домовиком, гриффиндорка сжала в кармане палочку, приготовившись в случае необходимости или атаковать, или отбиваться. В любом случае от Малфоя не стоило ждать ничего хорошего. Сделав ещё пару шагов во тьму, Гермиона вдруг оказалась на солнечной поляне. Рядом с ней находился небольшой пруд, в котором плавали чёрные и белые лебеди. На краю же на корточках сидел сам Драко Малфой, наблюдавший за ними, хотя по его лицу и было видно, что он был задумчив в этот момент.

– Что с моими родителями, сукин сын? – быстро достав свою волшеную палочку и наставив её на слизеринца, зло бросила девушка, едва сдерживая накипевшую ненависть.

Домовик сделал движения рукой, намереваясь выбить из рук девушки палочку, однако Малфой остановил его, сказав, даже не оборачиваясь:

– Оставь нас, Твинд!

– Как пожелаете, хозяин, – ответил, поклонившись, эльф, после чего исчез.

Гриффиндорка по-прежнему продолжала стоять на месте, держа наставленную на Малфоя волшебную палочку. Ярость с новой силой закипала в ней теперь, когда он был так близко. Хотелось подойти и снова ударить этого слизеринского хорька, но на этот раз куда сильнее…

– Ты принесла мой перстень? – спокойно спросил девушку Драко, кинув в воду хлебные крошки, которые прежде мял в руке. Уже спустя десяток секунд лебеди начали активно подплывать к нему, разбирая угощение.

– Ты не ответил на вопрос! – прошипела ещё сильнее разозлившаяся девушка. Вместо ответа слизеринец лишь повернулся к ней и криво усмехнулся, что стало последней каплей в терпении гриффиндорки. Не медля, она взмахнула волшебной палочкой и выкрикнула:

– Акселитус! – вот только ловкость ловца обходила все навыки Гермионы. Не желая испытывать на себе заклинание удушья, Малфой ловким движением вытащил свою волшебную палочку из рукава и, взмахнув ей, быстро, хотя и негромко, произнёс:

– Протего! Экспеллиармус!

Луч, летевший прямо на слизеринца, растворился в воздухе, а из руки девушки уже спустя долю секунды выпала волшебная палочка, укатившаяся куда-то в траву.

– Перстень, Грейнджер! – начиная раздражаться, ещё более шипящим голосом произнёс слизеринец, буравя гостью разозлённым взглядом.

– Где мои родные?! – тяжело дыша, настойчиво повторила гриффиндорка, стоя прямо напротив парня.

– Где надо, – сквозь зубы ответил ей Драко, пытаясь успокоиться и заглушить эмоции. – Если ты сейчас же не отдашь мне мой перстень…

– Будешь меня пытать, как твоя полоумная тётка?! – не дав тому договорить, перебила его Гермиона, гордо вскинув голову, но всё же достав из кармана заветный перстень. Не отводя при этом взгляда от своего врага, она кинула ему кольцо прямо в траву, однако Малфой сумел ловко схватить его одной рукой ещё до падения. – Где мои мать и отец? – сорвавшимся голосом и с покрасневшими от начинающего душить потока слёз глазами зло проговорила девушка.

– Там, где ни ты, ни твой Орден не смогут их найти, – опустив палочку и надевая на мизинец левой руки фамильный перстень, ответил Малфой.

– Где они?! – не выдержав, выкрикнула гриффиндорка, после чего всё же кинулась на парня, больше всего желая как можно сильнее врезать ему, расцарапать лицо, заставить мучиться, страдать. Однако слизеринец был сильнее гриффиндорки и, вмиг перехватив её, скрутил гостью так, что она оказалась к нему спиной с зажатыми мёртвой хваткой руками.

– Я же уже сказал, что они там, где ты не сможешь их найти, – прошептал ей на ухо парень.

– За что?! – пытаясь сдерживать себя, пробормотала девушка, понимая, что эту битву она проиграла.

– Нужна же мне собачка на поводке со стороны Гриффиндора и Ордена в том числе. Ты, конечно, можешь рассказать всё обо мне Ордену или Министерству, вот только тогда, моя милая грязнокровка, можешь мысленно попрощаться со своими родными, ибо их убьют куда быстрее, чем ты можешь себе представить. А ты никогда не сможешь даже навестить их могилку, ведь так и не сумеешь узнать, где она находится, – проворковав это ей на ухо, Малфой самодовольно улыбнулся. Гермиона же испытала волну ненависти и отвращения к своему новому врагу, желая лишь уничтожить его и найти своих родителей.

– Ты ублюдок, Малфой! – выплюнула гриффиндорка, тяжело дыша.

– Знай одно: они живут и будут жить до тех пор, пока ты будешь послушной собачонкой. Живи, наслаждайся жизнью, учись, трахайся со своим рыжим нищебродом, но если я сказал тебе плясать – пляши, Грейнджер!

Договорив это, парень оттолкнул девушку от себя, отчего она упала на колени, сильно ударившись ногами о землю, однако сумев не удариться лицом, успев выставить руки вперёд.

– А сейчас мне нужно поспать. Я оставлю вас, мисс, – ядовито проговорил слизеринец, поправляя галстук. – Твинд проводит тебя назад до ворот, если же ты не желаешь, конечно, присоединиться ко мне и скрасить эту ночь.

Ответом на это послужил взгляд девушки, полный ненависти и презрения, однако такая её реакция лишь рассмешила Драко. Криво усмехнувшись, он прошёл мимо неё, на ходу громко произнеся: «Твинд! Проводи Грейнджер назад до ворот. Она уходит».

– Слушаюсь, хозяин! – монотонно произнёс эльф, вновь появившись на поляне.

Девушка же всё ещё сидела на коленках на земле, с ненавистью буравя взглядом уходящего слизеринца. Да, она могла бы пойти и рассказать обо всём Артуру Уизли или Кингсли Брустверу. Они бы приложили все усилия, чтобы найти и спасти родных гриффиндорки, но, если Малфой действительно изменился, была вероятность, что его пугающие речи были далеко не пустым звуком. Если уж он или кто-то из его шестёрок выкрал её родителей из дома, спалив дом дотла, чего им стоит убийство каких-то двух магглов. Нет. Девушка сможет выстоять эту войну. Сейчас она проиграла лишь битву, однако верила, что пройдя войну и все её опасности бок о бок с друзьями, она сумеет противостоять Малфою и тот ещё получит сполна за свои действия. Она точно знает это…

Глава 3

Дни пролетали быстро, но каждый из них оставил свой отпечаток в жизни. Вернувшись той же ночью назад в Нору, гриффиндорка так и не смогла уснуть. Проворочавшись полночи на кровати, она спустилась на первый этаж, где просидела возле камина до самого утра. Мысли о Малфое и родителях не покидали её. Девушка не знала, что с ними, где они, и точно ли её родные живы. Грейнджер прятала их прежде на другом континенте, лишь бы спасти, избавляя их от возникновения подобных ситуаций, возможных угроз для их жизни, однако всё это оказалось впустую.

Много мыслей было и о самом Малфое. Всегда надменный, не смеющий даже прикоснуться к грязнокровке, вот уже второй раз слизеринец пересекал черту личного пространства, максимально приближаясь к ней. Что-то изменилось в нём, сломалось ещё на той войне и переродилось в жестокость. Жизнь научила парня играть в жёсткие игры, где на кону может оказаться сама жизнь. Что-то внутри подсказывало ей, что это было только начало.

Гермиона не знала, чего следовало ожидать, но этот терракт и поведение Малфоя в совокупности говорили лишь о том, что тёмные времена ещё не прошли. Многое ещё ждёт их впереди.

Лишь под утро девушка заснула прямо на диване, даже не заметив, как погрузилась в сон. Проснулась она из-за звонкого смеха. Медленно открыв глаза, гриффиндорка зевнула и обнаружила, что уже наступил день. На соседнем диване напротив неё сидели Джинни и Гарри, о чём-то перешёптываясь. Сама же Уизли всё время хохотала. Увидев, что её подруга проснулась, рыжеволосая красавица, постаравшись стать более серьёзной в лице, сказала:

– Извини, мы разбудили тебя.

– Ничего. Мне уже давно пора было проснуться, – вновь зевнув, пробормотала Гермиона, поправляя полы халата.

Приблизившись в этот момент, Поттер что-то шепнул своей девушке и, кивнув, Джинни встала и вышла со словами: “Пойду, помогу маме на кухне.”

– Гермиона, что вчера произошло? – осторожно спросил друг, смотря прямо в глаза девушке.

– Не важно, – отведя взгляд, пробормотала гриффиндорка. Она знала, что друзья не оставят её в покое и будут расспрашивать о произошедшем. Она прекрасно понимала, что этого разговора было не избежать, но меньше всего девушке хотелось втягивать друзей в её конфликт с Малфоем.

– Твои родители пропали и неизвестно даже, живы ли. Ты вчера была как в бреду. Сбежала куда-то посреди ночи! И это не важно?! – продолжал настаивать гриффиндорец.

– Гарри, прошу, не лезь в это! – тихим голосом произнесла девушка. – Я сама хочу со всем разобраться.

– Сама хочешь найти своих родных?! – покачав головой, недоумённо продолжил друг. – Что вообще произошло вчера в школе? Откуда ты узнала, что с твоей семьёй что-то приключилось?!

– Я не хочу об этом говорить, пожалуйста! – умоляюще произнесла однокурсница, переведя взгляд на парня.

– Гермиона, я хочу лишь помочь! Это серьёзно. Нужно найти твоих родителей, разобраться во всём!..

– Гарри, – подруга чуть придвинулась к Поттеру, после чего взяла его за руку, – мне сейчас чертовски страшно из-за происходящего. Я бы могла рассказать вам всё, но я не хочу вас всех втягивать в мои заботы и проблемы. Прошу, оставь это мне! Я сама со всем разберусь. Я знаю, что ты очень хочешь мне помочь. Все вы, но я не буду втягивать вас в это.

– Втягивать во что?! – перебил её гриффиндорец, внимательно смотря на подругу.

– Неважно, – вновь ушла от ответа гриффиндорка, после чего, шумно выдохнув, продолжила. – Просто прошу, не лезьте в мои дела! Это мои проблемы, и я уже не маленькая девочка. Я сама их решу.

С минуту в комнате царила тишина. Было видно, что мальчик-который-выжил пытался переварить услышанное, принять это, но не мог. У его близкой подруги возникли серьёзные проблемы, если пропажу родителей вообще можно было так назвать, однако полная решимости девушка отвергала все попытки разговорить её, попытаться помочь. За один день в жизни Гермионы Грейнджер произошли крупные изменения, а он был в стороне, не будучи даже в состоянии как-то помочь ей. У девушки появились свои секреты, делиться с которыми она не собиралась даже с близкими друзьями.

– Гермиона, дай слово, что если всё станет совсем плохо, ты расскажешь нам об этом и не будешь молчать! – попросил Поттер, нарушив молчание.

– Обещаю, – благодарно улыбнулась девушка, однако взгляд друга говорил лишь о том, насколько сильно он переживал за неё…

Спустя пару часов, как только Рон вернулся домой из магазина, принадлежавшего теперь им с Джорджем, точно такой же, только куда более эмоциональный ввиду настойчивости парня разговор состоялся у гриффиндорки уже с ним. Около часа Уизли продолжал попытки разговорить девушку и выведать у неё всё. Он боялся за свою гриффиндорку, был в растерянности от происходящего с ней, но девушка твёрдо решила для себя не вмешивать друзей в это дело.

Она боялась за них. Да, чёрт возьми, она боялась, что они снова будут страдать, что её близкие, только пережившие войну и потери родных, снова могут начать терять их, и всё из-за того, что они вмешаются в её «битву», в её войну. Девушке было страшно. Страшно за родных. Она никак не могла проверить достоверность слов Малфоя. Не могла узнать, точно ли живы её родители, но что-то внутри подсказывало ей, что с ними всё хорошо, даже несмотря на тщетность происходящего. Драко не был убийцей, он бы не смог их убить даже несмотря на всю его ненависть к магглам и самой Гермионе. Только не он…

***

– Прошу! Хватит! – рыдая, произнёс молодой мужчина, корчась на полу.

– Круцио! – тихий, едва слышный голос. Чёрная мантия и натянутый на голову капюшон, скрывавший лицо чистокровного аристократа. Его жертва знала, кто он, чему и была поражена, однако парень по-прежнему продолжал скрывать своё лицо. Скорее дело привычки, нежели ради безопасности.

Вопль жертвы вновь раздался в глухом подвале. Катаясь по земле и корчась от боли, мужчина уже начинал понимать, что очень скоро он сломается, сдастся. Слишком сильная боль, слишком тяжёлое испытание.

– Он ничего не знает, – раздался голос вошедшего в камеру парня.

– Знает, Тео, знает, – чуть наклонив голову и продолжая смотреть на мучения мужчины, сказал Драко Малфой. – И всё расскажет нам. Круциатус уже ломает его изнутри. Ему не перенести ещё даже пяти Круциатусов.

– Не хило тебя покойная Белла поднатаскала, – покачал головой Теодор Нотт, усмехнувшись.

– Да. Было дело, – безразлично ответил слизеринец и вновь взмахнул волшебной палочкой, также спокойно произнося. – Круцио!..

– Хвааа-тии-т! – выгнувшись в спине, простонал от боли мужчина, срываясь. На лбу выступили капли пота, а из глаз потекли слёзы. Невообразимая пытка для молодого и не испытывавшего прежде на себе боль от этого заклинания человека.

– Где будет следующее нападение? – спокойно, словно беседуя с ним в гостиной Малфой-Мэнора за чашкой кофе о погоде, спросил Малфой.

– В центральном парке через два дня! – плача, наконец-то раскололся и ответил мужчина. Он понимал, что это был конец, и от этого становилось ещё больнее.

– Точно? – ткнув своей жертве в горло волшебной палочкой, спросил Драко, прищурив глаза.

– Да. Точно. В полдень. Ровно в полдень! – бормотал мужчина, смотря в глаза своему мучителю. Больше всего он боялся испытать новую волну боли от непростительного заклинания. Сейчас он бы мог родину продать, лишь бы облегчить свои страдания.

Слизеринец повернулся к Теодору и встретился с ним взглядом. Тот лишь кивнул Малфою, после чего Драко вновь обернулся к тяжело дышавшему на полу молодому мужчине.

– А теперь убейте меня! – прорыдал он, закрыв глаза.

– Как пожелаешь, – спокойно ответил слизеринец, после чего изящно взмахнул волшебной палочкой в своей руке. – Авада Кедавра!..

***

Ближе к вечеру в доме появился и вернувшийся с работы мистер Уизли. Самый напряжённый разговор был у девушки именно с ним. Гермиона понимала, что мужчина больше всех жаждал помочь несчастной девушке, возможно оставшейся теперь сиротой, но гриффиндорская настойчивость взяла верх. Также как и Гарри, пообещав мистеру Уизли в случае чего одному из первых всё рассказать, девушка наконец-то расслабилась, хотя и знала, что как минимум все остальные домочадцы семейства Уизли не оставят просто так её в покое. Однако самые тяжёлые разговоры уже остались позади.

– Милая, может тебе всё же стоит поделиться с нами? – не унималась Молли Уизли, которой гриффиндорка помогала вечером на кухне.

– Миссис Уизли, давайте мы оставим эту тему! – устало ответила на это девушка, протирая вымытые тарелки и расставляя их на полке.

– Не к добру это всё! – проворчала женщина, покачав головой. – Иди, отдыхай. Я сама всё доделаю.

– Я сама! – настойчиво произнесла гриффиндорка, хотя что-нибудь почитать для неё сейчас было бы куда интересней, нежели заниматься делами по хозяйству.

– Иди-иди! – махнула рукой миссис Уизли, забирая из рук девушки тряпку. – Ты и так немало нам помогаешь, а ведь уже через пару дней на учёбу.

Благодарно кивнув женщине, гриффиндорка отправилась в гостиную к друзьям, где Гарри и Рон играли в магические шахматы, а Джинни сидела рядом с ними и делала маникюр.

– Ты как? – сходу спросил её Рон, пододвигаясь.

– Всё хорошо, – ответила девушка, усаживаясь рядом с парнем.

– Завтра отправимся в Косой Переулок за учебниками и нарядами, – рассказала об их планах Джинни, подмигнув подруге и переводя тему беседы.

– Даже не верится, – покачал головой Гарри, переводя взгляд с Рона на Гермиону и обратно. – Золотое Трио больше не будет вместе.

– Да, – улыбнулся Уизли, чуть погрустнев, – а позже вы вместе пойдёте ещё и в школу авроров.

– Повзрослели, – опустив глаза, произнесла гриффиндорка.

– Ваше Трио не распадётся, – окинув взглядом уже столь привычную за эти годы компанию её друзей, усехнувшись, увидев устремлённые на неё взгляды, сказала Джинни. – Вас даже война разъединить не смогла, а это всего лишь расстояние. Оно укрепляет настоящую дружбу и усиливает истинную любовь. Вашу же не разобьёт ничто.