Текст книги "Игры сильнейших (СИ)"

Автор книги: Jane F.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 41 страниц)

– Не угадала, Грейнджер, – усмехнулся слизеринец, не отводя взгляда от девушки, – Я бы просто разыскал тебя, и ты бы не стала сопротивляться.

– Что? – нахмурив брови, смотря на слизеринца как на полоумного, засмеялась гриффиндорка, – Я бы никог…

– Ты бы оказалась здесь быстрее, чем можешь себе представить, – перебив её, сказал парень, – Я полностью подстроил тебя под себя. Ты любишь те же позы, что и я, те же ласки, к которым я тебя приучил. К другому человеку нужно привыкать, подстраиваться под него, даже просто под нового любовника. Обычного секса тебе было бы теперь слишком мало. Ты чересчур привыкла к эротической игре, слишком сильно теперь любишь, когда на ласки твоего тела порой уходят даже часы, – говоря это, парень протянул руку и стал через трусики ласкать девушку, на что та никак не отреагировала, однако уже спустя пару секунд дыхание гриффиндорки участилось, – Ты привыкла к моим играм, полностью подстроилась под меня. Сексом занимаются все, но тебе нужно нечто особое. Искусные игры. Простой секс быстро бы тебе наскучил, партнёр не сумел бы тебя ублажать так, как тебе необходимо. Как вариант, ты стала бы игрушкой кого-то из подобных мне соблазнителей, но даже под них нужно подстраиваться. В сексе у всех свои предпочтения, а чтобы привыкнуть к чему-то новому или же просто иному, нужно время. Потому рискну сказать, что ты снова бы вернулась в эту комнату, и уже сама тащила бы меня в койку, жаждя чтобы ночь, подобная многим, что уже у нас были, повторилась снова. И не спорь, Грейнджер. Я знаю, что говорю.

– Так тебе же наскучивает однообразие, – парировала девушка, ухватившись за слова слизеринца.

– Оно действительно наскучивает, но когда есть человек, полностью подстроенный под тебя, знающий любую твою любимую позу, любое место, где ты хотел бы заняться сексом, способный поддержать любую твою игру, – говоря это, на этот раз Малфой залез уже в трусики девушки, отчего та, уже томно дыша, немного раздвинула ноги, позволяя слизеринцу ласкать её пальцами внизу живота, – Поверь, это не менее интересно. С таким человеком вы можете долгое время неотрывно развлекаться, и получаемое по максимуму удовольствие перекрывает любую тяготу найти кого-то ещё. Именно поэтому сейчас я не стремлюсь по старой привычке затащить в койку какую-либо другую девушку. Я полностью подстроил тебя под себя. Нам обоим секс приносит максимальное удовольствие, а твой строптивый характер и моя любовь к получению наслаждения и разнообразию лишь разжигают страсть. Спорь сколь угодно. Факта это не изменит: разнообразные, даже в большинстве случаев твои негативные эмоции порождают её между нами в наших ночных играх. Именно поэтому нам обоим настолько хорошо, – не желая больше продолжать разговор, Малфой поцеловал гриффиндорку. Не осознанно, однако в подтверждение его слов, девушка лишь сильнее притянула его к себе, довольно пылко отвечая на поцелуй парня, всё ещё продолжавшего ласкать девушку. Она никогда не согласилась бы с его словами, хотя и знала для себя, что парень во многом был прав. Это разжигало в ней злость, порождающую очередной лучик страсти между этими двумя. Они оба знали, что теперь уже не скоро лягут спать…

Гриффиндорке не хотелось этого признавать, но Малфой был действительно прав. Уже через три недели после того как девушка сдалась ему, она стала ощущать, что привыкла к слизеринцу. Всё для неё было привычно в парне: его сильные руки, его мягкие губы, его красивое тело, его озорной язык, его опытные движения. Гриффиндорка уже не испытывала к Драко ни ненависти, ни отвращения. Он стал для неё неким особенным человеком, с которым её связывали довольно своеобразные отношения. Днём они особо не замечали друг друга, увлечённые рутиной своих обыденных забот, но с наступлением ночи, раз за разом возвращались в их комнату, где ночь за ночью коротали время за своими играми. Одним из любимых увлечений слизеринца было практически через день доводить гриффиндорку до экстаза. Он мог часами играть с её телом, наблюдая, как гриффиндорка выгибается в сладостной истоме, желая лишь, чтобы он не останавливался. Ещё один его маленький способ демонстрации власти над ней, над зависимостью гриффиндорки от него, над её телом, неосознанно отвечающим на ласки Малфоя. У парня был полный доступ к телу девушки, и он мог делать с ним всё, что хотел. Слизеринец с полуслова понимал её желания, а порой и просто угадывал их. В такие моменты гриффиндорке хотелось, чтобы ночь длилась вечно. Однако слизеринец всегда заставлял девушку возвращать этот маленький должок, и уже на следующую ночь доминантом в их играх становилась сама гриффиндорка, ласкающая красивое тело аристократа. Она и не противилась этому. В их ночных играх каждый получал долю удовольствия по максимуму. Вначале девушка ненавидела себя за это, но уже спустя какое-то время сдалась, отдаваясь жару страсти и наслаждения, забывая про то, как уже с утра они будут обходить друг друга стороной. Но только не ночью. Это время стало особенным для этих двоих. В такие моменты никто из них не думал о прошлом, не строил планов на будущее. В эти мгновенья они напрочь забывали про всё. Она не хотела больше сопротивляться, да и был ли в этом смысл. Гриффиндорка по-прежнему находилась под Имперусом, и участи марионетки слизеринца ей было не избежать. Её бывший насильник, её теперешний любовник. Она не любила Малфоя, но их ночные игры связали этих двоих некой особенной связью, которую они оба осознавали, но никогда не рискнули бы признаться об этом вслух. Они никогда и не говорили об этом, никогда не пытались в их обычно коротких разговорах перейти к этой теме. Да и зачем? Всё было понятно и без слов. Уже не чужие, но и далеко не родные друг другу люди. Ночью они принадлежали друг другу, днём же были чужды в своём отношении к другому. Парень нередко по ночам целовал девушку или заставлял её целовать его. Гриффиндорка не могла противиться его приказам, однако за всё это время между ними не было ни единого настоящего поцелуя. Всё, что было между ними ночью, было лишь игрой. Их игрой. Однако утро вновь расставляло всё по своим местам. Порой утренние пробуждения заставляли девушку смущаться происходящего. Чаще всего они засыпали порознь, даже на разных сторонах кровати, однако довольно часто эти двое просыпались рядом друг с другом. Бывали моменты, когда девушка, открыв глаза, видела перед собой слизеринца, на плече которого покоилась её голова. Бывало, что во время пробуждения гриффиндорка ощущала, как всё ещё продолжавший спать парень обнимал её, либо же девушка сама обнимала его, что действительно удивляло её по утрам. Несколько раз им даже приходилось просыпаться в обнимку друг с другом. Старые ли привычки, сохранившиеся ещё со времён, когда девушка встречалась с Роном? Неосознанная тягота к самому слизеринцу, вместе с которым она засыпала вот уже почти два месяца? Девушка не могла сказать наверняка. Поначалу это жутко смущало её, однако со временем даже это стало привычным. Проснувшись в объятиях парня с утра, девушка, уже не краснея, могла придвинуться к нему поближе и, согревшись в тепле его тела, вновь погрузиться в царство Морфея. Однако уже утром всё возвращалось на круги своя. Даже будучи поверженной марионеткой, по привычке и ввиду гриффиндорской натуры, девушка могла покинуть комнату с гордо поднятой головой, но уже следующей ночью она покорно возвращалась в покои Малфоя. Их временем была ночь, столь короткое, но столь сладостное время. Бывали случаи, когда эти двое увлекались, забыв про течение времени, ввиду чего не высыпались. Покрасневшие глаза то и дело слипались днём, однако даже после таких испытаний ночью они не спешили ложиться спать.

От этих воспоминаний у гриффиндорки закружилась голова. Да, ночь соединяла их с Малфоем, сближала, но неужели их ночные игры сблизили их настолько, что это вылилось для девушки в нечто большее? Неужели даже после тех мучений и той боли, что парень принёс ей прежде, девушка переступила для себя черту, которую всегда ставила между ними, и эта черта всегда делила Малфоя на того, кем он был для неё ночью и кем вновь становился днём. Неужели она теперь стала способна испытывать к своему насильнику чувство ревности и ощущать нечто большее, нежели уже привычное в последнее время безразличие? Неужели эта пресловутая страсть заставила её переступить черту? Нет. Она не позволит этому случиться. Пусть Малфой и дальше пытается строить отношения с Паркинсон. Пусть и дальше живёт своей жизнью, в то время как гриффиндорка будет жить своей. Быть может этот их разговор с Панси не пройдёт даром, и уже в скором времени слизеринец освободит её из этого рабства навсегда? Да. Лишь этого она жаждет и жаждала всё это время. Никакой ревности там и не было. Лишь привычка, привычка к нему. Нельзя дать себе запутаться в собственных эмоциях. Нельзя позволить себе забыть, кто для неё такой Драко Малфой. Он никогда не изменится. Он до последнего будет оставаться её врагом.

Отнеся книгу на место, гриффиндорка поспешно захватила свою сумку и отправилась на выход из библиотеки. Она всё для себя решила, всё поняла, и теперь не отступится от сделанного выбора и намеченного пути.

***

– Ты задержалась, – сказал друг, пододвинувшись.

– Заходила в библиотеку, – ответила гриффиндорка, усаживаясь рядом и пододвигая к себе кубок с тыквенным соком. – От кого письмо? – увидев конверт в руке парня, с интересом спросила девушка.

– От… Рона, – нехотя признался Поттер, после чего отвёл взгляд.

– И как он там? – тихо спросила гриффиндорка, сглотнув. Она уже давно не вспоминала о нём. Девушка избегала всего, чтобы было связано с её бывшим парнем, которым она раньше так сильно болела. Новые проблемы и заботы занимали все её думы, избавляя от необходимости вспоминать о рыжеволосом парне, но не всегда удаётся убежать от прошлого. Рано или поздно оно само настигает тебя, что и вышло в данный момент.

– Неплохо. Помогает Джорджу в магазине. Они совместно изобрели несколько новых продуктов. Сейчас активно занимаются их распространением, – коротко рассказал парень, после чего сглотнул и добавил. – Он спрашивал как ты.

– И что ответишь? – выдохнув, спросила гриффиндорка, бегая взглядом по столу.

– Что ты в порядке. Могу… передать ему что-нибудь, если ты хочешь, – предложил мальчик-который-выжил, посмотрев на подругу.

– Нет. Не стоит, – ответила та, но тут в поле её зрения попал Драко Малфой, прошедший за стол и севший рядом с Ноттом. Парень резко посмотрел на гриффиндорку. Раньше бы девушка быстро отвела взгляд, но не теперь. С пару секунд гриффиндорка смотрела ему в глаза, после чего отвернулась к другу.

– Отвечу ему позже. Сейчас надо поспешить на зелья. Слизнорт обещал устроить сегодня практику, – попытался перевести тему разговора Поттер, быстро спрятав письмо в карман брюк.

– Именно. Так что не стоит опаздывать, – став быстрее жевать бутерброд, сказала девушка, после чего запила его соком и встала с места. Парень тоже поднялся, и они вместе с подругой удалились из зала. Какие бы сюрпризы жизнь не подносила им, лекции и студенческую жизнь никто не отменял…

***

День пролетел довольно быстро: практика по зельям, на которой Невилл неожиданно для всех отличился, превзойдя сваренным омолаживающим зельем даже труды Гермионы, лекция по трансфигурации, лекция по драконологии, вызывавшая у девушки жуткую скуку, зато так понравившаяся Гарри. Быстро выполнив домашние задания, гриффиндорка решила прогуляться до озера. Спустившись на первый этаж, она попыталась найти своих друзей, но сделать этого ей так и не удалось. Решив не откладывать прогулку и развеяться, девушка, одевшись потеплее в пальто, отправилась гулять одна. Воздух был холодным. Уже была середина ноября и наступили морозы. Озеро покрылось тонкой коркой льда. Подойдя к нему, гриффиндорка остановилась, устремив взгляд вдаль. Ей нравилось прогуливаться по окрестностям школы. Раньше их Золотое Трио часто гуляло в этих местах, как и нередко посещало Хагрида. За этот год девушка, с головой погрузившись в свои проблемы, ни разу не навестила лесничего, за что испытывала чувство вины.

Отойдя чуть дальше и облокотившись о дерево, гриффиндорка закрыла глаза, глубоко вдохнув морозный воздух. Девушке хотелось отдохнуть от повседневной суеты, от Малфоя. В последние дни он занимал все её мысли. После сегодняшнего утра в сердце девушки что-то ёкнуло, указав на то, как сильно она привыкла к нему. Гермионе было хорошо с ним сейчас. Он не причинял ей боли. Вечно жаркие поцелуи, нежные прикосновения – всё это доставляло ей удовольствие, но всего полтора месяца назад парень приносил ей лишь боль и страдания. По сей день гриффиндорка не получала от него вестей о своих родных, по сей час она не знала, как они и что с ними. До безумия хотелось увидеть своих близких, обнять их. Она так соскучилась по матери и отцу, но Малфой ничего не говорил о них, а Гермиона выжидала благоприятного момента, чтобы снова заговорить на эту тему.

Вдруг из размышлений девушку вывели послышавшиеся шаги. Открыв глаза, гриффиндорка увидела идущего в её направлении Грегори Гойла, что несказанно удивило её. Укутанный в тёплую зимнюю куртку, но с осенней шапкой на голове парень смотрелся забавно. Насторожившись, девушка выпрямилась, сжав в руке волшебную палочку.

– А Поттера потеряла? – спокойно сказал вдруг Гойл, приблизившись и повернувшись к озеру.

– Он с Джинни гуляет, – коротко ответила однокурсница, смотря на слизеринца. – Ты что-то хотел?

– Нет. Просто прогуливался, – пробубнил тот, засунув руки в карманы и смотря на озеро.

– И решил остановиться возле меня? – недоверчиво смотря на парня, скорее утвердила, нежели спросила девушка.

– Мне скучно, – тихо признался тот, краем глаз бросив взгляд на однокурсницу. Глубоко вздохнув, гриффиндорка спрятала волшебную палочку, немного успокоившись.

– А Малфой? – спросила девушка, хотя и сама прекрасно знала, что Драко в последнее время не общался с Гойлом.

– Он с Ноттом где-то шляется, – ответил парень, которому явно было неуютно разговаривать с гриффиндоркой, с которой прежде он так активно враждовал. – Не знаю, чем себя занять. После смерти Крэбба я один остался, – тихо добавил слизеринец.

– Ты же с Блейзом неплохо общаешься, – произнесла девушка, с неким сожалением смотря на однокурсника.

– Редко. У него иные интересы. Он учиться любит, девчонок кадрить, – рассказал Гойл.

– Что тебе мешает это же делать?

– Ты меня вообще видела? – криво усмехнувшись, грустно сказал парень. – Крупный, глупый по общественному мнению, да ещё и бывшая шестёрка Малфоя. Кто на меня позарится?

– Зачем заниматься самоедством? Просто попробуй поискать себе девушку, – пожав плечами, предложила гриффиндорка.

– В Хогвартсе я её вряд ли найду. Не знаю, что мне вообще тут делать. Замучило одиночество. Давит, – тихо произнеся последние слова, признался слизеринец.

– А если уйти в учёбу или найти какое-нибудь увлечение? Не так уж и долго тебе осталось перетерпеть. Дожить этот год, – предложила Гермиона. Было даже немного дико, но сейчас ей было жалко Гойла. Она видела, как он часто коротал время в одиночестве. Слизеринцы реже общались с ним, а с однокурсниками с других факультетов он не особо ладил. Бывший некогда разбойник и извечный защитник Малфоя действительно остался один, и это мучило парня, вызывая в девушке желание хоть немного помочь ему.

– Зельеварением увлёкся, – признался парень, потупив голову. – Отвлекает и увлекает с другой стороны, но не совсем моё.

– Совсем раскис, – чуть улыбнувшись уголками губ, сказала гриффиндорка.

– Да, – усмехнулся Гойл. – Уже тебе вон жалуюсь. Дожили.

Гриффиндорка ничего не ответила ему, лишь глубоко вздохнув. После войны все грани стали стираться. Бывший когда-то их главным школьным врагом Драко Малфой теперь проводил все свои ночи с подругой Поттера, которую прежде всеми силами старался унизить и продемонстрировать своё отвращение к ней, Грегори Гойл искал общения с однокурсниками, наплевав на все предрассудки, касаемые чистоты крови и принадлежности к факультету, а Теодор Нотт защищал гриффиндорку. Скажи ей кто-то буквально год назад, что такое однажды случится, девушка бы рассмеялась этому человеку в лицо и назвала его полоумным, но всё это действительно происходило в их жизни, и реальность жутко удивляла…

– Мы же не враги? – осторожно поинтересовался Гойл.

– Мы ими и не были. Враги… это нечто иное, – рассудительно произнесла гриффиндорка, после чего перевела взгляд на парня. Расстроенный и поникший, сейчас он сильно отличался от того громилы и невежды, образ которого о нём навсегда сохранился в памяти окружающих.

– Гермиона, – услышала девушка женский голос, обернувшись на который увидела стоявшую в десятке метров от них и удивлённо смотревшую на однокурсников Падму Патил.

– Мне пора, – тут же сказал гриффиндорке Гойл, кивнув ей на прощание, после чего побрёл мимо Падмы в школу.

– Пока, – лишь сказала ему вслед староста.

– Ты с Гойлом общаешься? – недоумённо спросила Патил, подойдя к однокурснице и еле сдерживая смех.

– Он сам подошёл, – пожав плечами, просто ответила на это девушка.

– И чего он хотел?

– Поговорить. Ему скучно и одиноко теперь без Крэбба, – честно ответила на вопрос рейвенкловки Гермиона.

– Дожили, – покачав головой, сказала индианка.

– Вот и он так сказал, – едва скрывая усмешку, прокомментировала слова однокурсницы гриффиндорка.

– А ты чего здесь одна?

– Да… Гарри и Джинни гулять ушли, а мне не хотелось сидеть в школе одной, – рассказала девушке однокурсница.

– Вообще-то они сейчас на тренировке, – нахмурившись, произнесла Патил.

– На какой тренировке?! – удивлённо посмотрев на однокурсницу, спросила гриффиндорка.

– По квиддичу. МакГонагалл решила вновь воссоздать команду. Теперь они будут играть против других семикурсников, сражаясь с каждым из четырёх факультетов. Капитаном команды является Гарри, кстати, – рассказала индианка, не менее удивлённо смотря на старосту. – Ты разве не знала?!

– Нет, – ответила девушка, хлопая глазами.

– Ты в каких облаках там витаешь?! – с усмешкой произнесла бывшая рейвенкловка, смотря на однокурсницу. – Таких новостей и не знать! Это же в гостиной все бурно обсуждают.

Гермионе нечего было ответить. Она уже давно ушла в себя, не обращая внимание на происходящее вокруг, однако было немного грустно осознавать, что даже на столь важное для её друзей мероприятие она не обратила внимания. Хотя девушка никогда и не любила квиддич, прежде она всё равно активно интересовалась как минимум результатами проведённых игр, болея за команду своего факультета. Сейчас же она даже не была в курсе проводимых игр и новообразовавшейся команды…

Ещё около часа гриффиндорка проболтала с Падмой, стоя возле озера, после чего отправилась назад в школу, решив заглянуть на поле для квиддича, однако оно было пустым. Друзья уже закончили тренировку, разойдясь с площадки, но тут девушка увидела сидевшего на трибуне Малфоя. Решившись, Гермиона поднялась и села рядом с ним через одно место. Словно не заметив её, парень продолжал смотреть на игровую площадку, изредка моргая.

– С кем, с кем, а вот с Поттером мы не сыграемся, – откинувшись на спинку сиденья, сказал парень, нарушив молчание.

– Ты тоже играешь? – немного удивлённо спросила девушка.

– Да, – недовольно пробормотал тот, всё ещё смотря на поле.

– И кем ты теперь являешься?

– Охотником, – закатив глаза и вздохнув, ответил Малфой.

– Тебе настолько не нравится такая роль? – с неким злорадством поинтересовалась гриффиндорка.

– Не доводи меня хоть ты! – переведя на неё взгляд, раздражённо произнёс парень.

– Я всего лишь спросила, – едва сдерживая смех, пожала плечами девушка.

– Очень смешно, – пробубнил Драко.

– Ладно. Молчу, – тоже переведя взгляд на поле, уже более серьёзно сказала гриффиндорка. – И что тебе мешает найти с Гарри общий язык в вашем общем любимом деле и играть в одной команде?

– Жуткая нелюбовь плясать под чужую дудку, – скривившись, признался парень.

– Юношеский максимализм? – переведя взгляд на слизеринца и приподняв бровь, поинтересовалась девушка.

– Слизеринский эгоизм, – в тон ей ответил Драко, заставив гриффиндорку усмехнуться. – Отдохнуть хочу, – вставая, сказал тот, после чего с ухмылкой посмотрел на собеседницу. – Массаж бы был как раз кстати.

– Вот и попроси кого-нибудь сделать его тебе, – разозлённая наглостью слизеринца, ответила девушка, на что Малфой лишь хмыкнул и отправился на выход. Дождавшись, пока парень уйдёт, гриффиндорка тоже встала и пошла в школу…

***

Время пролетело незаметно, и в очередной раз, спрятавшись под мантией-невидимкой, девушка спустилась в гостиную, намереваясь отправиться в Выручай-комнату. Комната уже была пуста, хотя гриффиндорка и была уверена, что многие студенты ещё не спали, разгуливая по школе. Уже оказавшись около двери, девушка услышала тихий шёпот возле камина. Развернувшись и бесшумно приблизившись к нему, Гермиона обнаружила сидящую на коленях и общающуюся с неизвестным ей лицом человека в огне Кассандру Лестрейндж, что-то говорившую своему собеседнику. Подойдя поближе и став за диваном, дабы дочь Пожирательницы, если та пойдёт на выход, не врезалась в девушку, гриффиндорка стала прислушиваться к их разговору.

– По его наводке нам нарушили очередные планы. Мы так и не смогли сегодня убить того мага, – тихим голосом рассказывал Кассандре мужчина.

– Но как они узнали, что мы планировали напасть на него?! – удивлённо не своим голосом спросила девушка.

– Выдал под пытками кто-то из наших. Других вариантов тут быть не может. Своих бы наши не сдали, – ответил мужчина.

– Но ведь об этом знали далеко не все, да и пропаж в наших рядах не было в ближайшие дни! – настаивала девушка, пытаясь разобраться в ситуации.

– Да. Так что есть другой вариант: либо среди нас всё же завёлся предатель, либо его шакалы подчистили память тому, из кого выбили информацию. Сейчас мы решили действовать стремительней. Завтра днём у него будет очередная вылазка в Хогсмид. Он планирует встретиться с кем-то из своих. Мы нападём на него, схватим и наконец-то убьём Драко Малфоя, – рассказало план действий лицо в огне, на что Кассандра лишь усмехнулась. Гриффиндорка же шокировано уставилась на огонь, уже спустя мгновенье потухший в камине. Встав с колен, Лестрейндж стремительной походкой отправилась на выход из гостиной.

Вцепившись руками в спинку дивана, гриффиндорка, продолжая стоять на том же месте, лишь тяжело дышала. Малфоя собирались убить, и она знала ту информацию, которая могла бы спасти парню жизнь, но хотела ли она его спасать?.. Где-то в глубине души ощущалась радость, ведь он мог погибнуть, и девушка бы наконец-то стала свободной. Эта мысль не давала гриффиндорке покоя, но одновременно с тем также сильно и ужасала. Со смертью парня решились бы многие её проблемы: с его гибелью закончилось бы рабство девушки и заточение в плену слизеринца её родителей, хотя их местонахождение и не было известно гриффиндорке, но о нём мог знать Нотт. Глубоко вздохнув, Гермиона попыталась успокоиться и привести мысли и эмоции в порядок. Сейчас перед ней был выбор: спасти Малфою, своему бывшему насильнику, жизнь, либо избавиться от него, просто промолчав. Его жизнь теперь была в руках девушки, как и её собственная дальнейшая судьба. Всё, что оставалось гриффиндорке, так это сделать выбор…

Глава 13

Зайдя в комнату к парню, девушка сняла мантию-невидимку и посмотрела на Малфоя. Уже столь привычно было видеть его, сидящего на окне и курившего сигарету. Немного уставший, со взъерошенными платиновыми волосами, в одних брюках – уже столь привычный его образ за эти почти два месяца, врезавшийся в память гриффиндорке. Сглотнув, она перевела взгляд на книгу, лежавшую рядом с ним. В очередной раз слизеринец читал «Фауста» для своей матери. Девушка мало что знала о его семье, но одно она узнала за это время точно – Драко очень любил Нарциссу и дорожил ею.

Чей-то сын, чей-то любимый человек и чей-то мучитель…

В какой-то миг девушке стало страшно от осознания, что кому-то он был очень дорог. Сейчас жизнь Драко Малфоя была в её руках, и это пугало.

– Насыщенный был день, – неожиданно сказал парень, выведя девушку из размышлений.

– У кого как, – коротко ответила та, закусив губу. Почему-то ей стало страшно. Страшно за то, что она могла в последний раз говорить с ним. Малфой был её кошмаром целый месяц, но сейчас она не знала, как сделать правильно: спасти себя или его. Здравый смысл и гриффиндорская натура подсказывали, что стоило всё рассказать, но воспоминания пережитого склоняли девушку промолчать, дав событиям развиваться без её вмешательства, ведь даже при таком исходе была вероятность, что слизеринец и сам сумеет выжить.

– О чём ты думаешь? – вдруг спросил её Драко, откинувшись и смотря гриффиндорке прямо в глаза.

– Ни о чём, – тихо пробормотала та, опустив глаза.

Внимательно посмотрев на девушку, парень решил прекратить допрос и протянул ей руку. Ничего не сказав в ответ, гриффиндорка молча подошла к слизеринцу и остановилась возле окна, медленно переведя на Малфоя взгляд. С несколько секунд, прищурившись, он просто смотрел на неё, пытаясь понять, отчего вдруг так переменилось за последние часы поведение девушки. Сама же она молчала, не жаждя отвечать на вопросы парня. Притянув к себе девушку за талию, слизеринец погладил её по щеке, после чего поцеловал. С несколько секунд гриффиндорка молча стояла, никак не реагируя на это, но позже ответила на поцелуй парня. Ему нравились её мягкие губы, то, как по сей день порой неловко и немного стыдливо она целовала его в ответ. Умело ухватив девушку за попку, парень приподнял её и посадил на себя. Положив руки ему на плечи, та посмотрела Малфою в глаза.

– Что случилось? – вновь спросил её слизеринец, после того как девушка быстро отвела взгляд.

– Пришло письмо от Рона, – тихо пробормотала Гермиона, соврав.

– И?

– Не лучшие воспоминания.

Вздохнув, Малфой притянул к себе лицо гриффиндорки за подбородок, после чего вновь поцеловал. Закрыв глаза, на этот раз девушка сразу ответила на поцелуй, сама того не заметив, как обняла слизеринца за шею. Прервав поцелуй спустя какое-то время, Драко стал целовать шею девушки. Он знал, что ей это нравилось. Придерживая гриффиндорку за ягодицы, парень встал с окна. Стараясь удержаться, девушка тут же обвила парня ногами вокруг талии. Перенеся гриффиндорку на кровать и уложив её, Малфой навалился сверху, упершись руками о подушку, продолжая целовать шею Гермионы. Он ощущал, как участилось дыхание девушки. Приподняв блузку, парень стал поглаживать живот гриффиндорки, после чего перебрался и на её грудь. Задрав лифчик и оголив грудь девушки, парень став пощипывать её за сосок правой груди. Она уже не стеснялась его. Гриффиндорка спокойно лежала под Малфоем, наслаждаясь его ласками. Опустившись чуть ниже, парень стал целовать и другую её грудь, а спустя пару минут добрался и до живота девушки. Опустив руку, гриффиндорка стала поглаживать парня по голове, томно дыша. Он знал, какие ласки ей нравятся, знал, как нужно обращаться с ней и с её телом. Расстегнув пуговицу и молнию на джинсах девушки, слизеринец стащил их с неё вместе с трусиками. Сразу же после этого Гермиона сама полностью сняла с себя блузку и лифчик, оставшись обнажённой перед парнем. Приподнявшись, Малфой вновь стал целовать девушку в губы. Правой рукой одновременно с тем он стал поглаживать гриффиндорку между ног, ещё сильнее стараясь её завести, что у него и получилось сделать.

Неосознанно, девушка стала сжимать бёдра, пытаясь удержать руку парня, которую он попытался убрать. Усмехнувшись, Малфой раздвинул ноги девушки и устроился на ней, вернувшись в прежнее положение. Неожиданно для него гриффиндорка сама потянулась к пряжке ремня на брюках слизеринца, расстегнув её, а позже и молнию брюк, после чего взяла в руку уже возбуждённый член парня и достала его, приставляя к своей дырочке. Медленно войдя в девушку, парень стал умело двигаться в гриффиндорке. Обхватив Драко за талию, гриффиндорка стала двигаться в такт с ним, откинувшись на подушки и закрыв глаза. Малфой был хорош в постели, хотя ей и не с кем было сравнивать, однако секс с ним приносил Гермионе огромное удовольствие. Схватив девушку за бедро, парень, ускорив ритм, заставив девушку застонать и сильнее раздвинуть ноги. За последние две недели она стала по-настоящему наслаждаться сексом, что безумно нравилось Малфою. Прежде столь зажатая и застенчивая ещё в какой-то мере девственница, не видавшая прежде мужской ласки, Грейнджер сильно стеснялась Драко, даже боясь его прикосновений. Сейчас же она без всяких стеснений раздвигала перед ним ноги и даже сама раздевалась, как не стыдилась и вскрикивать или стонать во время секса. Обхватив девушку рукой за талию, парень на всю вошёл в неё, заставив гриффиндорку выгнуться, прижавшись к нему. Вновь став целовать и ласкать языком грудь девушки, Малфой продолжил двигаться в ней. Не сдержавшись, гриффиндорка застонала. Открыв глаза, она посмотрела на член парня, ритмично входившего в неё, после чего перевела взгляд на самого Драко. Притянув к себе девушку за затылок, он снова поцеловал её, став двигаться ещё быстрее. Спустя пару минут их поцелуй прервался. Не прерывывая зрительного контакта, они уже просто дышали в рот друг другу. Секунда, ещё одна – и они одновременно кончили. Вскрикнув, девушка упала на подушки, пытаясь отдышаться. Навалившись на неё и уткнувшись носом в шею гриффиндорки, Малфой также попытался привести в порядок дыхание. Откинувшись спустя пару минут, Драко улёгся на спину. Гриффиндорка же всё также лежала в той же позе, не шевелясь и лишь изредка моргая.

Парень видел, что с ней что-то творилось, но не хотел лезть в душу девушки. Накрыв её одеялом, Малфой некоторое время молча лежал и смотрел на Гермиону, но усталость дала о себе знать и спустя какое-то время он уснул. Всё же устроившись поудобней, девушка попыталась заснуть, но сделать этого ей так и не удалось. Было страшно от происходящего. Жизнь подводила её к тому, что ради собственного блага нужно было идти по головам. Прежде правильная и благородная девушка сейчас была склонна к варианту промолчать, дав событиям развиваться таким образом, как всё и должно было быть, не услышь она этого разговора. Зажмурив глаза, гриффиндорка попыталась перевести дыхание. Повернув голову и открыв глаза, она посмотрела на спящего рядом парня. Малфой был действительно красив. Во сне все ужимки на лице разглаживались, создавая на лице парня выражение безмятежности и спокойствия. В голове девушки вдруг проскользнула мысль, что она ни разу не видела, как он искренне и от души по-доброму смеётся или улыбается. Она мало что знала о нём самом, о том, чем живёт и жил прежде этот некогда вредный слизеринец, ступивший теперь на тропу жестокости. Она не знала его настоящего, видя лишь извечную маску самоуверенного наглеца.