Текст книги "Наперегонки с Луной (СИ)"
Автор книги: J R Crow
Соавторы: Этель Рефар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
Глава 14
Бутоны акации
…Конское ржание и заковыристая ругань. Невыносимая тяжесть в груди и хруст собственных рёбер…
Первый урок, который Цзяо Ян усвоил, ступая на путь, что привёл его к пусть дурной, но громкой славе: для других твоя жизнь стоит дешевле, чем лишнее движение поводьев, чем лишний лошадиный шаг. Не на кого надеяться. Никто не придёт на помощь. Ты сам – это всё что у тебя есть, всё, на что можно положиться.
… Камень в кулаке ободряюще обжигает. С губ жирного папенькиного сынка медленно-медленно стекает кровь. Самого красивого во всём мире цвета…
Второй урок судьба преподала вслед за первым: охотнее всего бьют согнутые в униженном поклоне спины. Взгляни в глаза, ударь, убей, обмани – и тогда никто больше не посмеет поднять на тебя руку.
… Маняще прекрасные губы отвечают на поцелуи. Так искренне, так страстно, что кружится голова, что не существует ничего вокруг. Они обещают покой и блаженство, что даже небожители позавидуют им в этот миг…
Третий урок Цзяо Ян постигал, стоя на коленях, скованный чарами замысловатой магической ловушки: что он слишком плохо выучил первый.
Лань Юэ замешкалась на пороге комнаты, и в её взгляде промелькнула тень неподдельной горечи. Но сейчас эта мысль не вызывала в нём ничего кроме злого презрения: эта бездушная лицемерка даже сейчас продолжает играть свою роль! Зря старается, Цзяо Ян не прожил бы так долго, если бы совершал одну и ту же ошибку несколько раз. Ни она, ни кто-либо ещё больше не заставят его потерять контроль, стать слепым и глухим, довериться мгновению… Какой-то человечишка в белом почтительно, но настойчиво опустил руки на плечи Лань Юэ и направил к выходу. Когда за ней закрылась дверь, тот, кого мерзавка назвала «глава Лань», подошёл совсем близко и чуть наклонился, рассматривая так, как обычно рассматривают диковинную зверушку в клетке.
– Значит это и есть тот самый непобедимый Цзяо Ян. Опасный и неуправляемый выскочка, чьи выходки стоили мне седых волос на голове и нескольких отличных бойцов. После их смерти никто не соглашался браться за твою ликвидацию…
Выпрямившись, он сделал пару шагов по комнате, размышляя вслух:
– На самом деле, я предпочитаю видеть таких, как ты, в числе своих друзей, очень жаль отдавать Реке Забвения настоящие таланты. Поэтому я дам тебе шанс: добровольно отдай чёрный меч и присоединись к нам. Тогда я сохраню тебе жизнь.
Глава Лань сделал небрежный пасс рукой, и тиски ловушки чуть ослабли, теперь Цзяо Ян по крайней мере мог говорить. Стоит ли добавлять, что он предпочёл бы умереть, чем принять это холодное и надменное предложение хозяина жизни, благородного главы клана, который привык получать, всё, что захочет, по щелчку пальца?
– Да чтоб ты провалился…
Усталый вздох и омерзительно спокойное:
– Значит, ты выбрал смерть.
Внезапный, резкий удар по лицу был столь силён, что голова резко дёрнулась в сторону, и в следующее мгновение боль пронзила её, словно острый кинжал, расползалась подобно ядовитому туману, отравляя разум и лишая способности мыслить ясно. Мир пред глазами сверкнул слепящей белой вспышкой, в ушах зазвенело, как будто тысячи злых духов насмехались над его немощью. Цзяо Ян почувствовал на губах вкус крови – вместе с ней вернулась способность видеть – и чувствовать, как всё плотнее сгущается поток тёмной ци.
Если бы не коварный удар, он успел бы перехватить, остановить заклятие главы Лань, тот был далеко не так искусен в неправедном пути, но сейчас Цзяо Ян мог всего лишь подбрасывать палки под колёса окованной бронёй колесницы. Мучительно, как тогда, в детстве, заныли рёбра, каждый вздох давался с трудом. Ему казалось, будто из него вырывают часть души. Цзяо Ян даже поверил, что так оно и было, когда в воздухе, между ним и главой Лань, возник Огонь и мрак, бессильно отражающий свет ущербной луны.
Миг – и он упал на пол, печально звякнув напоследок.
– Уведите.
Магические путы всё ещё держали крепко, Цзяо Ян даже не мог как следует дёрнуться, когда двое плечистых-здоровяков заклинателей потащили его прочь, всё дальше от меча. Они вели его вдоль закрытых дверей комнат второго этажа. Каждый шаг отзывался в теле тупой болью. Не имея сил сделать хоть что-нибудь, Цзяо Ян принялся угадывать, за какой из них спряталась вероломная Лань Юэ… Вдруг кто-то сзади грубо надел на голову мешок. Плотная ткань пахла пылью и сыростью и лишала возможности видеть хоть что-то вокруг.
Его толкали и тащили вперёд, потом, как безымянный труп, швырнули на деревянный пол какой-то повозки. Повозка тронулась, но не покатилось на колёсах, а взмыла в воздух. Зашумел ветер. Было невозможно определить, сколько это продолжалось, время словно растянулось в бесконечность.
Но и эта пытка неизвестностью закончилась, повозка остановилась, и Цзяо Яна снова куда-то потащили, ноги почти не касались земли, только звук шагов тюремщиков гулким эхом отдавались в тишине. Наконец мешок резко сорвали с головы, и Цзяо Ян осознал себя в маленькой и тёмной клетке с массивной дверной решёткой между давящих каменных стен. Единственное окно было столь узким, что едва бы пролезла и кошка.
– Сиди здесь и постарайся без глупостей, – напоследок напутствовал его один из заклинателей, запирая клетку.
Цзяо Ян вцепился в решётку, глядя на удаляющиеся спины ненавидящим взглядом. Он обязательно выберется отсюда, обязательно. И тогда клану Лань сильно не поздоровится!
* * *
В Облачный Пик Лань Юэ вернулась мёртвой внутри. Она безупречно исполняла свои обязанности, наставляла и тренировала своих шимэй, присутствовала на советах и помогала Лань И Чэню, но больше не чувствовала от этого ни радости, ни гордости, ни удовольствия. Высокое положение в клане тяготило её. Какая была бы радость, если наследницей, как того желала, стала бы Лань Цзи Ли, безупречная и идеальная. Лучше бы Лань Юэ так и оставалась недотёпой. А теперь, когда в руки попал могущественный артефакт и признал её хозяйкой, и был наконец пойман и пленён Цзяо Ян, уважением и даже благоговейным страхом прониклись к ней даже те, кто ещё недавно хихикал за спиной и не слишком-то верил в неё.
…Летящий Снег со свистом рассёк воздух в отработке очередного удара, оставляя за собой инеистый след. Трава, которую коснулся кончик меча, покрылась изморозью, сверкающей в свете полумесяца. Лань Юэ сосредоточилась и взмыла в прыжке в воздух, позволяя Летящему Снегу вести руку и тело и слиться с её собственной энергией. Поворот в полёте, взмах наотмашь, высвобождение потока вместе с криком боли…
Веер ледяных осколков вспорол землю и посёк ближайшие деревья на лесной поляне в окрестностях обители. Под ногами Лань Юэ хрустнули замороженные травы. Она тяжело дышала, не ожидая, что Летящий Снег способен на такое. Морозное мерцание вокруг клинка угасло по мере того, как спокойнее становилась Лань Юэ.
– Не знала, что ты так умеешь, – сказала она мечу, переводя дух.
Летящий Снег сверкнул в ответ. Я многое умею, будто говорил он, и это было правдой. Постепенно с тренировками и новыми заданиями они узнавали друг друга лучше. Техники, которые раньше давались с трудом, сейчас уже не казались такими сложными. Было бы ошибкой считать, что завладеть магическим мечом достаточно для того, чтобы стать сильнее. Летящий Снег, имеющий собственный дух и силу, мягко и ненавязчиво раскрывал и собственные умения хозяйки. Лань Юэ слышала, что слишком могущественные мечи, попав в неподготовленные руки, способны были свести с ума того, кто ими владеет, в итоге полностью разрушив заклинателя. Особенно опасны были тёмные клинки, способные настолько сильно исказить потоки ци, что восстановить их уже невозможно. Летящий Снег же требовал усердных тренировок.
– Что же, попробуем ещё раз.
Ещё раз, пока смертельная усталость не отключит сознание в надежде на то, что ночью не будет снов, в которых она сидит в холодной каменной темнице настолько крохотной, что нельзя даже лечь в полный рост.
От тренировки её отвлекли голоса внизу, где проходила тропа, по которой редко кто-то ходил кроме Лань Юэ, когда она прогуливалась по лесам. А иногда предпочитали вести уединённые разговоры подальше от чужих ушей. Лань Юэ подкралась к краю поляны и спряталась в зарослях, откуда открывался вид на дорожку вдоль обрыва. Достаточно широкую, чтобы по ней можно было неторопливо пройтись вдвоём, чем иногда пользовались парочки, чтобы никто не узнал об их связи.
Один голос принадлежал Лань И Чэню, а второй незнакомцу.
– Кто бы мог подумать, твоя давняя ставка на девчонку сработала. Признаю, был не прав, когда уговаривал тебя бросить её умирать.
Они шли неспешно, ничуть не беспокоясь о том, что их разговор услышат. Незнакомец продолжил:
– Если белый меч не подчиняется иначе, чем через родство, так и быть, – согласился он, – я заберу его вместе с женой. Ты ведь всё равно собирался найти мужа для дочери, не так ли?
Лань Юэ замерла. Они говорили о ней! Как о какой-то вещи или трофее, за счёт которого можно усилить влияние и власть.
– Всё так, всё так, – согласился Лань И Чэнь, – но помолвка и свадьба должны быть по правилам, Сяолун.
– О, об этом не беспокойся, дорогой друг.
– Что будем делать с этим бродяжкой? Он отказался с нами сотрудничать и, кажется, совсем не дорожит своей жизнью.
– Я сам его убью, когда придёт время. Чёрный меч из этой пары признаёт власть крови и право убийцы. Живым Цзяо Ян нам особенно не нужен. Если то, что про них говорят правда, ты даже не представляешь, на что способна эта пара в одних руках.
– Ты прав, – снова согласился Лань И Чэнь, – не представляю. Когда-то у мечей был один хозяин, теперь история повторится, но творить её будем уже мы.
Голоса удалялись и Лань Юэ не могла расслышать, о чём они говорили дальше. Она рванулась было вперёд, чтобы подслушать ещё, но тут же кто-то схватил её со спины, крепко прижал к себе и закрыл рот рукой.
– Не делай глупостей, красавица. И не дёргайся, иначе мне придётся причинить тебе боль. А теперь успокойся и кивни, что не побежишь за ними на верную смерть.
Лань Юэ нехотя кивнула и Морх отпустил её, а затем бесцеремонно схватил под локоть и потащил наверх, подальше от этого места.
– Что ты вообще здесь делаешь? – спросила Лань Юэ вполголоса.
– Охраняю главу Лань от чужих глаз и ушей, – спокойно ответил Морх, продолжая вести её за собой. – Понимаешь, что это значит?
Лань Юэ прекрасно понимала: исчезнуть навсегда.
– Тогда зачем помогаешь мне?
Морх остановился, развернулся к Лань Юэ лицом и со всей серьёзностью ответил:
– Я делаю это не для тебя.
По взгляду Лань Юэ поняла, что лишних вопросов задавать не стоит ради своей же безопасности. Морх всё равно не ответит. Тем более, если работает на кого-то ещё.
– А теперь послушай, – он огляделся по сторонам, – иди к себе и играй свою роль как ни в чём не бывало. И даже не пытайся искать информацию о мечах и своей настоящей семье. И тем более не пытайся украсть чёрный меч. Ты ведь не пойдёшь в Змеиный хвост к одиночной камере, верно?
– Даже и не думала! – воскликнула Лань Юэ, забывшись. – Подожди…
Морх не просто не отговаривал её от неразумных действий, как могло бы показаться, а давал подсказки! Он или тот, кто ему заплатил, вёл собственную игру.
– Если ты хочешь, чтобы я помогла сбежать Цзяо Яну, почему ты поставил на него ловушку? Это ведь твоих рук дело!
– О! – Морх склонил голову. – И у меня должны быть секреты, красавица. Скоро светает, – он посмотрел на восток, – иди-ка к себе, чтобы никто ничего не заподозрил…
Он довёл её до обители и по своей излюбленной привычке исчез в предрассветных тенях. Лань Юэ была совершенно сбита с толку. Не случится ли так, что его советы приведут к ещё большим неприятностям? С другой стороны терять уже почти нечего, её вот-вот практически продадут, а там кто помешает новоиспечённому супругу убить Лань Юэ, подстроив несчастный случай, и завладеть Летящим Снегом по праву родства? Даже если слухи об этом ложь и байки, проверять не хотелось. Она бросила взгляд на Змеиный Дворец на самом верху, где в одном из залов хранился Огонь и мрак, выставленный как сокровище. Меч оберегали чары и его собственная злая сила, да и кто бы посмел к нему прикоснуться?
Скажи мне, голубая госпожа, с которой так приятно говорить о крови и смерти, тебе нравится твоя работа? Твой клан, который посылает тебя на унизительные миссии, от которых нельзя отказаться? Твой… жених, за которого ты должна выйти замуж?
Вспомнились слова Цзяо Яна. Сердце раскололось надвое между тем, к кому теперь раз за разом возвращались мысли и тем, кто спас ей жизнь, вырастил с детства, обучил мастерству и сделал всё, чтобы она стала той, кем является.
Подарки от жениха не заставили себя долго ждать. Уже на следующий день прибыли посланники все как один в чёрных одеждах с пылающим на груди гербом – красным мечом в окружении огня. Лань Юэ вспомнила красноречивое предупреждение Цинь Хэнъяо держаться от него подальше, но как это возможно, если она вот-вот станет частью клана Бай Юн Чан? Если всё, что она услышала в лесу, правда и хотя бы здесь будут соблюдены приличия, то до момента свадьбы есть ещё хотя бы немного времени, чтобы насладиться остатками свободных дней или недель в качестве незамужней девушки. Кто знает, как с ней будет обращаться родня со стороны будущего мужа…
Свадебные дары были роскошны, но Лань Юэ приняла их без радости. Присланных павлинов она велела подать на ужин, который готовили к прибытию сватов со стороны жениха. Ларцы с драгоценностями раздала девушкам Лань, своему ближайшему окружению, а служанки получили шитые золотой нитью отрезы тканей себе на платья.
– Что ты себе позволяешь? – спросил Лань И Чэнь, когда гости отбыли с положительным ответом после приёма.
Слуги, убиравшие со столов посуду и остатки еды, тут же оставили своё занятие и поспешили покинуть Персиковый Зал дворца, где было принято принимать гостей в это время года. Лучи закатного солнца в это время окрашивали нежными цветами всё убранство и росписи стен, покрытых цветочным узором.
– Позволяю что? – Лань Юэ стояла у окна, наблюдая, как солнце погружается в облака и скоро совсем скроется.
Весь вечер она сохраняла приветливое выражение лица, была вежлива и обходительна, излучала саму скромность.
– Не увиливай, ты прекрасно понимаешь, о чём я, – Лань И Чэнь устало вздохнул и потёр виски. В последнее время его всё чаще преследовали головные боли. – Если бы не договорённости, то, как ты обошлась с дарами, могли бы счесть оскорблением!
– Я же приняла их, – спокойно ответила Лань Юэ, – а дальше моё право распоряжаться собственным имуществом, не так ли? Какая разница, если это никак не повлияет на свадьбу. Вы ведь всё давно решили за меня.
– Устраивать твою судьбу моя прямая обязанность.
Лань Юэ резко обернулась:
– А моя обязанность выражать покорность и послушание.
Что-то в прежде всегда спокойном и почтительном голосе неуловимо изменилось. И этот взгляд…
– Вся в мать, – не выдержал Лань И Чэнь.
Жесты, выражение лица, голос Лань Юэ – всё напоминало о ней. О той, что когда-то его отвергла.
Лань Юэ показалось, что ей послышалось. Неужели Лань И Чэнь всё это время лгал?
– Вы же говорили, что не знали моих родителей!
– Я не хочу говорить об этом, – отрезал Лань И Чэнь. – Разговор окончен, иди к себе.
– Но…
– Самое время вспомнить о послушании.
Давая понять, что ничего пояснять не намерен, Лань И Чэнь щёлкнул пальцами, и в Персиковом Зале появились девушки служанки. Они молча поклонились в ожидании указаний.
– Госпожа Лань устала, проводите её в покои.
Поняв, что продолжать разговор совершенно бессмысленно, Лань Юэ молча поклонилась и вышла из зала в сопровождении своей свиты. Как была бы хороша эта ночь, если бы подарила спокойный сон после всего, что произошло в последние дни!
Глава 15
Колкий чертополох
Много времени прошло или мало? Несколько раз солнце сменяло на небе луну, но Цзяо Ян сразу потерял им счёт. Холодные каменные стены давили, сжимались вокруг него, как чьи-то огромные уродливые руки, которые будто вцепились в крылья вольного орла, мешая взлететь.
Каждый раз, когда полоска света сквозь узкое окно становилась особенно нестерпимо яркой, приходили двое охранников и приносили миску пресной еды. Сначала Цзяо Ян метался по клетке, как дикий зверь, оскорбляя охрану. Первую миску он даже бросил в одного из них, но охранник не среагировал и клетку не открыл, просто оставив его без обеда. Больше Цзяо Ян не допускал таких ошибок и покорно давился безвкусной гадостью, ему нужны были силы, когда представится шанс убежать.
Постепенно ярость иссякла, уступив место холодной ненависти. Цзяо Ян начал изучать стены клетки, надеясь найти рычаг или потайной ход. Но всё было тщетно. Он выучил каждую трещинку, каждый выступ, каждый камень наизусть.
Через окно можно было рассмотреть полноводную реку под скалами. Она текла свободно и величественно, блестя под ярким солнцем. Вода пенилась и шумела, перекатываясь через камни, словно смеясь над его беспомощностью. Смотреть на этот широкий простор, который сейчас сделался почти что олицетворением свободы, было невыносимо, но Цзяо Ян время от времени подвергал себя этой пытке. Просто, чтобы не забыть, кто он. Не первая и не последняя тюрьма в его жизни – он выбирался из каждой, выберется и отсюда. И тогда, подобно той самой реке, сметёт любого, кто осмелился так над ним издеваться.
В какой-то момент Цзяо Ян понял, что клетка здесь всего одна. Рядом не было других заключённых. Что ж, пожалуй, это неплохой повод для гордости – его выделили, посчитав особенно опасным. Или особенно ценным. И в то же время, это же самое обстоятельство заставляло его чувствовать себя ещё более скованным и забытым.
Однажды охранник пришёл один. Цзяо Ян сердито взял миску и начал есть, не скрывая своего отвращения. Ожидая, пока он закончит, охранник, которому явно было скучно, решил заговорить:
– Знаешь, что первая госпожа Лань выходит замуж за главу клана Чан?
Цзяо Ян вздрогнул, но быстро взял себя в руки, заставив себя продолжать есть, как ни в чём не бывало – не хватало только проявить слабость перед этим остолопом.
– Да, – продолжил охранник, не дождавшись ответа, – говорят, что свадьба будет роскошной. Дары, которые преподнёс клан Чан госпоже были невероятными, а сама госпожа оказалась необычайно щедра. Моя жена прислуживает в женском крыле Облачного Пика, так она принесла отрез настоящего златотканого шёлка…
Глава клана Бай Юн Чан – опасный человек. Если хочешь держаться подальше от проблем…
Так вот о чём предупреждал его загадочный человек по имени Хэнъяо: Лань Юэ и этот Чан заодно! Цзяо Ян вспомнил её мимолётный, растерянный и горький прощальный взгляд. Подумать только, какое реалистичное представление, бродячие театры недосчитались великой актрисы! А сердце почему-то мучительно заныло от переплетения боли и гнева.
– И что мне до этого? – огрызнулся Цзяо Ян на продолжавшего беспечно болтать охранника. – Зачем ты мне всё это рассказываешь?
Тот ухмыльнулся с мрачным удовольствием:
– Потому что тебя это касается напрямую. Тебя преподнесут как подарок жениху, чтобы он мог казнить тебя собственноручно в день свадьбы.
– У меня есть идея получше, – Цзяо Ян посмотрел охраннику в глаза, и тот почему-то отшатнулся, будто демона увидел, – дайте мне только выйти отсюда, и я сам его убью!
– Жри быстрее, – чтобы скрыть своё замешательство, охранник поспешно отвёл взгляд, – мне ещё территорию патрулировать…
– А что, – но Цзяо Ян уже почуял слабину, – клан Лань настолько беден, что для заключённых не хватает ложек, что нужно непременно дождаться и забрать? Или вы боитесь, что миска в моих руках станет оружием массового поражения? Как-никак, я скоро умру, могу я хотя бы пообедать не торопясь?
– Да пошёл ты, – в сердцах выругался охранник. И действительно поспешил на свой обход, оставив Цзяо Яна наедине с недоеденной кашей. Он пока не знал, как можно творчески использовать ложку и миску, но это всё-таку лучше, чем ничего…
* * *
Тьма новолуния накрыла ненавидимый Цзяо Яном Облачный Пик. Густой туман скрыл обитель даже от света звёзд, которые здесь особенно ярки поздней весной. Дымка прятала очертания гор, садов и строений, скрывала звуки, погружая всё пространство в тревожную тишину. Что-то грядёт, думалось Лань Юэ. Она вглядывалась во мглу, зябко поёживаясь на террасе, куда был выход из её покоев. В радостные дни она иногда музицировала здесь, читала или просто наслаждалась покоем, медитативно попивая чай. Но не в это мрачное время. Предчувствие говорило о том, что скоро прольётся кровь прямо здесь, в месте, которое считалось одним из самых безопасных в стране.
Лань Юэ потеряла внутренний покой – не спалось. Место, которое считалось домом, теперь стало чужим. Люди, которые казались близкими, лжецы. Единственный человек, который действительно её понимал, в темнице. Лань Юэ раз за разом возвращалась мыслями к произошедшему, прокручивала в голове планы по спасению. Но что она могла сделать в одиночку? Оставалось только выжидать, время тянулось мучительно долго и его становилось всё меньше, а знаков от Морха всё не было. Она не знала даты свадьбы, но определённо ни Лань И Чэнь, ни Чан Сяолун не будут медлить и скорее всего пренебрегут традиционными астрологическими расчётами.
Краем глаза она заметила шевеление. На фонарь села птица, чёрный дрозд, и казалась она сотканной из живого мрака. Лань Юэ замерла.
– Пора, – прошелестел бесплотный голос, напоминающий Морха. – У т…бя час.
Передав короткое послание, птица, издав булькающий звук, исчезла в чёрной дымке, будто и не было её здесь. Лань Юэ без раздумий взяла меч и нырнула вниз в объятия тумана. У неё был всего час. Всего час до смены караула там, где хранился чёрный клинок Цзяо Яна.
Она неслась сквозь туман как призрак, как видение, лёгкая и невесомая, почти невидимая для чужого глаза. Кто столкнётся с ней, почувствует лишь дуновение ветерка. Но Лань Юэ повезло – в такую погоду и позднее время на тропах и дорожках никого не было, а охрану Змеиного Дворца можно было обойти сквозь туманы. В оружейную комнату, где хранились особо ценные трофеи как в музее, она проникла через окно. Морх не подвёл: приставленной к новому трофею охраны не было. Впрочем, и она избыточна: никто бы из клана не решился на похищение, а приди сюда засланный убийца или вор, клинок не дался бы в руки, пока жив его хозяин, лишь владеющий тёмными техниками заклинатель смог бы его взять и унести в другое место. Но не владеть.
Именно поэтому её никто не заподозрит, если трофей исчезнет. Лань Юэ стояла рядом с постаментом, на котором лежал Огонь и мрак. Вокруг на полу виднелись кровавые разводы, Морх не церемонился, когда избавлялся от охраны. Ещё недавно, Лань Юэ бы бросилась за убийцей, но сейчас лишь равнодушно проследила направление следов. Все они вели к окнам, будто тела кто-то собственноручно вынес или они сами покинули место своего убийства. Задумываться об этом времени не было.
Не касаясь Огня и мрака, Лань Юэ ощущала, как пытается прорваться наружу яростная тёмная сила, испепелить и уничтожить любого, до кого сможет дотянуться. Дух меча гневался и Лань Юэ понимала, что если возьмёт его сейчас, получит такой заряд тёмной ци, что придётся очень долго восстанавливаться. Она прислушалась, нет ли кого снаружи помещения. Тишина. Времени мало, а шанс был только один. Если оба меча действительно связаны крепкими узами, возможно, чёрный хотя бы прислушается к хозяйке Летящего Снега. Она вежливо поклонилась Огню и мраку:
– Ты нужен своему хозяину, – заговорила с ним Лань Юэ как с живым человеком. – Помоги мне спасти его и ты снова окажешься в руках Цзяо Яна. Он напоит тебя кровью и отчаянием, как только вы будете вместе. А если доверишься, я дам тебе чужие жизни ещё раньше.
Тёмная аура меча стала спокойнее и Лань Юэ почувствовала на себе пристальный изучающий взгляд.
– У нас были разногласия в прошлом, но ты видишь, что сейчас это единственный шанс. Разве ты хочешь попасть в руки недостойного? В руки своего врага? Врага твоего хозяина?
По тёмному клинку пробежал алый всполох. Нет. Лань Юэ, едва дыша, осторожно протянула руку, будто к дикому зверю. От него исходил жар, но уже не обжигал. Лань Юэ коснулась рукояти и, поняв, что меч не причинит ей вред, наконец взяла его. Огонь и мрак был ей не по руке, тяжелее Летящего Снега, агрессивнее, но сейчас это не важно.
– Идём выручать его, – сказала она мечу, подходя к окну.
Всю дорогу до места, которое называли Змеиным хвостом, Лань Юэ мысленно поясняла Огню и мраку, что будет дальше. Это её успокаивало. К одиночной камере в пещере, в которой люди от долгого пребывания сходили с ума и гибли от отчаяния, вёл единственный извилистый коридор, который охранялся небольшим количеством людей. Нести вахту в этом месте считалось сущим наказанием и мало кто горел желанием долго находиться здесь. На руку Лань Юэ играло то, что никто её не ждёт.
– Госпожа… – первый же встреченный охранник не успел договорить, как упал на пол с перерезанным горлом.
Огонь и мрак задрожал в руках от нетерпения…
…Это был тихий стон на грани человеческого слуха, а вслед за ним – всплеск тёмной ци. Он не мог ошибиться, здесь, куда, кажется, не проникают ни воздух, ни магия, эхо знакомых чар было подобно звону храмового гонга.
– Ты что-нибудь слышал? – спросил Цзяо Ян у охранника, который торчал по ту сторону клетки, невыносимо раздражая своим присутствием.
– Зубы мне не заговаривай, – рявкнул тот в ответ, обличающее наставив указательный палец на решётку, – верни миску.
– Я ещё не доел, – нахально отозвался Цзяо Ян, демонстративно шваркая ложкой по образцово пустой посудине.
– С полудня до полуночи даже лежащий со смертельной хворью управиться, – охранник начал терять терпение, – будешь умничать – завтра без обеда останешься!
– Ну и пожалуйста, – аура тьмы подступала всё ближе, что ощутимее, заставляя Цзяо Яна чувствовать какое-то радостное предвкушение. Он как будто был уверен, что больше ему не понадобится тюремная похлёбка, – всё равно эта еда такая же мерзость, как и ты сам.
Охранник зло прищурился, придумывая хлёсткий ответ… но в этот момент со стороны входа в пещеру вновь раздался шум, не услышать который было уже невозможно. Пока резко обернувшийся охранник тревожно вглядывался в темноту, Цзяо Ян, воспользовавшись моментом, со всей силой ударил его миской по голове. Он вложил в удар силу собственной ци, и охранник, коротко вскрикнув, обмяк и сполз по прутьям клетки.
Цзяо Ян склонился над бессознательным телом, его руки лихорадочно шарили по поясу охранника в поисках ключей… И тут прямо перед его лицом в сердце бедняги вонзился чёрный клинок.
– Смотрите-ка, легендарный убийца застигнут врасплох…
Он замер, подобно зверю, почуявшему чужой взгляд. Медленно поднял голову, уже зная, кого увидит – хоть Лань Юэ была последним человеком из тех, кто мог бы прийти сюда. И голос, который по идее должен был наполниться яростным презрением при виде её, прозвучал недоверчиво и растерянно:
– Ты?
– Я, – она кинула ему в руки ключи. – Давай, у нас мало времени, пока никто не заметил!
Мысль задать десяток вопросов, конечно, мелькнула в голове – но тут же исчезла. Цзяо Ян бы ни за что не дожил до этого дня, если бы любил болтать, когда требуется убегать или наносить удар. Он быстро управился с замком, распахнул дверь и позволил себе лишь маленькое излишество – потратить пару мгновений, чтобы вдохнуть полной грудью. Меч, как верный пёс, сам скользнул в ладонь. Цзяо Ян легко вытащил его из тела и ласково провёл пальцами по рукояти, ободряюще тёплой.
– Не время для нежностей, – прервала его медитативное состояние Лань Юэ. – Бегом!
Он бесцеремонно схватила его за руку и потащила к выходу из этой проклятой тюрьмы, не обращая внимания на полумрак и кровь на полу. Они шли быстро, но осторожно, прислушиваясь ко всему. Но всё было тихо – охрана безвозвратно мертва и никого снаружи. Цзяо Ян почувствовал дуновение свежего воздуха. Шаг до свободы.
Свобода встретила их густым туманом и тусклыми огнями, теряющимися в нём. Однако, сменившийся ветер вот-вот разметает их нехитрое укрытие. Лань Юэ как могла удерживала вокруг них призрачную дымку, но постепенно погода начинала проясняться.
– Быстрее! Нам нужно добраться до пристани, пока никто не заметил!
Лань Юэ была быстра и Цзяо Ян не отставал. Не так-то просто было сломить его дух и тело. Становилось всё свежее, но он явственно ощущал ауру тёмной ци, чужой, холодной, бесстрастной. Пока.
– Зачем ты помогаешь мне?
– Ты ещё не понял? – Лань Юэ ушла от ответа, мотнув головой в направлении обрыва, мол, сейчас совсем не до разговоров.
У пропасти они остановились. Там внизу под облаками не видно было земли – слишком высоко. Лань Юэ тревожно обернулась, заслышав вдалеке голоса. Туман совсем рассеялся и они оказались видны как на ладони, совсем немного не дойдя до заветного причала с зачарованными лодками. Она застыла на миг, принимая решение, и, выхватив меч из ножен, направила его прямо в горло Цзяо Яна и остановила лишь тогда, когда Летящий снег едва коснулся кожи.
– Опять? – иронично спросил Цзяо Ян скосив глаза на светлое лезвие.
– Подыграй мне, – едва слышно прошипела Лань Юэ, – как будто я тебя преследую.
Чёрный меч отражал сияние белого. И даже начинало казаться, что они переглядываются как заговорщики.
Голоса приближались. Вот уже за спиной Лань Юэ можно было разглядеть заклинателей клана Лань.
– Эй, там госпожа, нужно помочь ей! – крикнул кто-то.
Не тратя больше времени, Лань Юэ бросила на Цзяо Яна короткий взгляд и яростно атаковала, заставив уйти в оборону. Со стороны казалось, будто они сражаются не на жизнь, а на смерть, но теперь не меч, сам Цзяо Ян всего лишь делал вид, что хочет её ранить. Поэтому когда Огонь и мрак разрезал голубой шёлк ханьфу, и по нему быстро расплывалось алое пятно, Цзяо Ян не успел понять, что произошло. Он замешкался, и Лань Юэ сначала ударила его ладонью в живот, а затем, не дав опомниться, столкнула вниз прямо в пропасть. Падая, он успел заметить, как она картинно упала на руки подоспевшего заклинателя.
