Текст книги "Наперегонки с Луной (СИ)"
Автор книги: J R Crow
Соавторы: Этель Рефар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Глава 9
Черный тюльпан
Огонь и мрак, демонический клинок и верный соратник в кровавых забавах, сейчас отчётливо напоминал Цзяо Яну нашкодившего щенка. Обычно после боя он сразу отсылал меч за пределы материи, чтобы вновь призвать в самый удачный момент, но сейчас упрямо тащил его в опущенной руке, позволяя каплям дождя стекать по тёмному металлу, словно хотел убедиться, что произошедшее – не более, чем нелепость, порождённая смешением двух противоположных потоков ци.
Цзяо Ян и сам промок до нитки, но это беспокоило его куда меньше, чем то, что он опять остался без денег, а коварная Лань Юэ получит награду у всех на виду… Цзяо Ян решил, что ни за что не пойдёт на это смотреть. Сражаться вновь, не разобравшись со скверным поведением меча, было бессмысленно, молча наблюдать, как кого-то чествуют за его трофей – досадно.
Уже почти что решив, что в Шаньчжоу его больше ничего не держит, и стоит поискать развлечений и заработка в другом месте, Цзяо Ян вспомнил о странном человеке в тёмном ханьфу, что потревожил его сон. Зачем он приходил? Ограбить дом Лань Юэ? Вряд ли, в скромном временном пристанище почти нечего брать. Его самого? Даже подумать об этом смешно. Тогда – убить? Но кого из них?
Вопросы и никаких ответов. Злость на Лань Юэ накатила с новой силой – если бы не паскудный яд, он бы непременно догнал и расспросил! Впрочем, Цзяо Ян был не из тех, кто долго переживает о неудачах, пока ты жив всегда можно попробовать ещё раз.
Дождь, будто издеваясь, закончился ровно в тот миг, когда он добрался до дома Лань Юэ, оставив после себя лишь сырость, скользкие камни и лужи на дороге, напрочь смыв любые следы.
Несмотря на намерение сюда не возвращаться, Цзяо Ян все же воспользовался старым путём через окно, которым покинул дом ранее. Здесь всё было по-прежнему: пустые кувшинчики из-под вина, разбросанная постель. При взгляде на одеяло, будь оно неладно, промелькнула мысль о том, чтобы немного посидеть в тепле, высушить промокшие одежды…
Нет, нельзя. Незнакомец и так мог уже уйти слишком далеко – с каждым фэнем шанс найти его становился всё призрачнее. Цзяо Ян внимательно осмотрел пол перед окном, грубую оконную раму и сразу же заметил клок тёмной ткани, которому раньше, влекомый в лес гневом, не придал значения. Ткань неброская, но прочная, отличного качества, непохожая на ту, что носили бродяги, скорее слуги состоятельного клана.
Задерживаться здесь дольше не имело смысла, и он вернулся на промозглую улицу. Как назло, от выложенной камнями дорожки расходилось множество переулков, поди угадай, какой именно выбрал злодей, – Цзяо Ян не сомневался, что именно злодей, – убегая.
Но тут, не иначе как в качестве милостивой подачки за пережитые лишения, судьба решила ему помочь, и из одного переулка донеслись голоса, даже, можно сказать, крики.
Цзяо Ян нехотя ступил в мягкую дорожную грязь, чувствуя, как она хлюпает под ногами. За углом ближайшего дома около перевёрнутой телеги с капустой переругивались двое: старик и молодой человек, вероятно, внук.
– О нет, моя капуста! – кричал старик, размахивая руками. – Это катастрофа! Сколько труда пропало зря! Хао Мин, ты опять всё испортил!
– Я не виноват, дедушка! – возражал тот. – Это не я! Тележку опрокинул какой-то странный человек в тёмном ханьфу! Он просто выбежал из-за угла и столкнулся с ней!
– Что за глупости ты несёшь? – дед не желал слушать его оправданий. – Человек в тёмном ханьфу? Ты меня за дурака держишь, Хао Мин? Ты просто не хочешь признать свою ошибку!
– Но это правда, дедушка! – настаивал Хао Мин. – Я сам видел его! Он был высокий и двигался очень быстро, как могут только бессмертные заклинатели!
– Хватит оправданий! Все заклинатели сейчас на ночной охоте, они не бегают по задворкам, как угорелые! – отрезал старик и схватился за голову. – О нет, моя капуста! Кто теперь купит её после такого? Ты понимаешь, сколько денег мы потеряли?
– Человек в тёмном ханьфу? Где он⁈
Цзяо Ян редко тратил время на соблюдение приличий, особенно, когда время утекает сквозь пальцы. Он совсем не подумал, какое впечатление производит: мокрый, заляпанный грязью, с мечом в руках, а потому немного удивился, когда молодой Хао Мин вытаращил глаза и дрожащей рукой указал на здания без окон в конце переулка, похожие на старые склады.
– Д-д-да, он т-т-туда побежал…
Старик, напротив, оказался совершенно непробиваем, он скрестил руки на груди и фыркнул:
– Отлично. Ещё один сказочник пришёл рассказывать мне сказки о тёмном ханьфу! Мне, пожилому человеку, что, нужно было сидеть тут под дождём, потому что даже своему внуку нельзя верить, лишь собственным глазам?
Он перевёл печальный взгляд на перевёрнутую телегу, испачканные в земле сочные зелёные вилки и обречённо простонал:
– О нет, моя капуста…
Но Цзяо Яну уже не было до семейной драмы никакого дела. Это был зыбкий, но след – существовал малый шанс, что незнакомец останется на одном из складов, чтобы переждать непогоду.
Луна окончательно выбралась из-за туч, озарив тропу матовым серебром. В её бледном свете Цзяо Ян смог рассмотреть чудом уцелевший след в грязи перед одной из дверей – дождь не размыл её из-за дощатого навеса. Медленно открыв ветхую створку, стараясь, чтобы она не издала ни звука, он протиснулся внутрь, держа меч наготове, и огляделся. Человек в тёмном ханьфу сидел, привалившись к дальней стене, при виде Цзяо Яна он вскочил, потянувшись к длинному ножу на поясе.
Больше он ничего сделать не успел – блеснул металл, и незнакомец, тщетно пытаясь зажать глубокий порез на шее, повалился на пол.
– Что за⁈ – гневно возопил Цзяо Ян, утверждаясь в мысли, что сегодня удача играет с ним в игру, похожую на детские качели, то вниз, то вверх.
Он небрежно, будто нехотя, поднял меч, готовясь атаковать нового противника.
– Опусти клинок, Цзяо-гунцзы [1], я не враг тебе.
Небрежно перешагнув через ещё тёплое тело, в полоску лунного света вышел мужчина в серой накидке, скрывающей лицо и одежды. Лишь на пару мгновений, когда он двигался, удалось рассмотреть драгоценную ткань насыщенного золотого оттенка, выдавшую принадлежность к богатому клану.
– Ты знаешь меня? – Цзяо Ян опустил Огонь и мрак.
Он был немало удивлён – первый раз в жизни к нему обратились, как к родовитому заклинателю.
– Всё знать – моё призвание.
Голос странного человека был бархатистым и уверенным. Ещё пара слов, и вот уже казалось, что разговаривают не два незнакомца над трупом третьего, а старые добрые друзья. Цзяо Ян поддался его манере и ответил в тон:
– А его ты зачем убил?
– Когда не слишком много знают обо мне – залог безопасности, – столь же невозмутимо объяснил собеседник.
Он положил руку на грудь, чуть показав край вышитого рукава:
– Прошу прощения, я немного невежлив. Хэнъяо.
– Просто Хэнъяо? – уточнил Цзяо Ян с удивлённой насмешкой. – Первый раз вижу, чтобы благородный господин упустил случай похвастаться именем семьи.
Тот медленно и молча повернул голову, демонстративно взглянув на убитого.
– Когда не слишком много знают – залог твоей безопасности, – Цзяо Ян истолковал его взгляд совершенно верно, – как, впрочем, и моей. Но знаешь… – он сделал пару мягких шагов, по привычке занимая более выгодную позицию для атаки, – из-за твоей выходки я не смогу узнать, зачем этот мутный человечишка следил за мной. И это заставляет на тебя злиться…
Хэнъяо весело рассмеялся:
– Боюсь, ты бы ничего не узнал. Он бы молчал даже более упрямо, чем если бы ему отрезали язык – слишком боится своего господина. А вот я могу восполнить этот досадный пробел в знаниях.
На всякий случай подняв руки в знак мирных намерений, он опустился на корточки, что-то оторвал от пояса мертвеца и бросил Цзяо Яну под ноги. Тот инстинктивно отпрянул назад, но на пол упал всего лишь герб – вышитый алыми нитями пылающий меч на чёрном фоне.
– Глава клана Бай Юн Чан – опасный человек, – как ни в чём не бывало продолжил Хэнъяо, – если хочешь держаться подальше от проблем…
Он замолчал, что-то обдумывая:
– Ах, прости меня, Цзяо-гунцзы, кажется, немного забыл с кем разговариваю и выбрал неправильный аргумент. Если ты хочешь держаться подальше от политики, дел благородных домов и подковерных интриг, постарайся не приближаться больше к девчонке Лань.
Вряд ли Хэньяо хотел обидеть его этим предупреждением, но именно обиду Цзяо Ян и испытал. Или скорее не обиду – разочарование. Ему, презирающему заботу о репутации, тем не менее нравилось чувствовать себя главным героем, а сегодня Лань Юэ уже дважды превзошла его. Именно поэтому ответ прозвучал более раздражённо и недоверчиво, чем он хотел:
– И с чего бы это Хэнъяо раскрывает мне информацию даром?
Тот усмехнулся:
– Кто знает, может быть, мы снова встретимся и поможем друг другу… Тогда-то ты и узнаешь имя моей семьи.
Цзяо Ян нахмурился. Он терпеть не мог, когда кто-то пытался водить его за нос, даже если это делалось с вежливой улыбкой. После сегодняшней ночи – особенно если это делалось с вежливой улыбкой.
– Я не собираюсь держаться ни от кого подальше, – упрямо заявил он, – и какой-то богатенький заклинатель мне не указ.
На этих словах Хэнъяо внезапно исчез из поля зрения и так же неожиданно оказался рядом. Это было так похоже на приём, что Цзяо Ян использовал сам, а потому он был готов отразить любой удар, но Хэнъяо всего лишь фамильярно положив руку ему на плечо.
– Тогда, учитывая ваше происхождение, тебе стоит на ней жениться, – с убедительной весёлостью пошутил он, но Цзяо Яну отчётливо послышалось, что это шутка лишь наполовину.
– Какое ещё происхождение⁈
Но Хэнъяо лишь в очередной раз усмехнулся, и прежде, чем ему успели задать следующий вопрос, выскользнул за дверь. Когда Цзяо Ян выскочил в переулок, там уже никого не было.
Полная луна всё так же освещала пустую улицу, её свет падал на деревянные стены домов, создавая причудливые длинные тени. Ни одного живого существа, будь то человек, кошка или крыса. Лишь тихий шорох листьев и звук капель, срывающихся с мокрых крыш, нарушали тишину.
Цзяо Ян посмотрел на герб клана Бай Юн Чан в его руке: алые нити блестели в лучах луны, создавая иллюзию, что меч действительно пылает. Его не покидало ощущение, что сам того не желая, он ввязался в какую-то большую игру сильных мира сего, и правила игры не до конца ясны. Цзяо Ян глубоко вдохнул ночной воздух, подставил лицо ветру, что приносил прохладу с моря. Он точно знал одно: даже если в этом замешан сам Император, никто не смеет ему приказывать и говорить, что делать. А раз так, пусть Хэнъяо катится куда подальше со своими советами!
* * *
[1] гунцзы – благородный господин
Глава 10
Лунная лилия
Лань Юэ задумчиво смотрела на Летящий Снег и уродливую голову даолаогуя. Белый клинок почти без усилий прошёл через толстую шкуру демона, с хрустом разрубил позвонки и отделил от тела. На землю хлынула чёрная зловонная кровь, забрызгав подол ханьфу и сапоги. Придётся выбросить – этот запах не вывести ничем ни с кожи, ни с ткани. Клинок же остался идеально чист и сверкал в лунных лучах как новенький.
– А ты чистюля, да? – спросила она у него и убрала в ножны.
Из полоски ткани от собственного рукава Лань Юэ наспех соорудила перевязь, чтобы носить меч на спине. А вот как теперь тащить эту мерзкую башку до города… Охота заканчивалась с первыми лучами солнца и к этому времени все трофеи уже должны быть внесены в Зелёные Ворота у Храма Девяти Истин, оплота правосудия и порядка.
К счастью, удача подвернулась ей в лице пятерых молодых заклинателей из малых кланов, которые набрели на недавнее место боя. Все они принадлежали к одному роду, судя по одинаковым одеждам, тёмно-синим с серебром. На груди красовались гербовые знаки – три пионовых цветка над полумесяцем. Очередной молодой клан, которые появлялись сейчас как молодые побеги бамбука, так же быстро.
– Какая мерзкая тварь, – заключил один, видимо, главный в этой компании. – Какая удача, что мы оказались тут…
– Этот трофей мой, – Лань Юэ по-хозяйски поставила ногу на голову поверженного чудовища. – До рассвета ещё есть время, идите поищите кого-нибудь сами или возвращайтесь в город с пустыми руками.
– Ты одна тут, – быстро заключил молодой мужчина, окинув взглядом поляну и убедившись, что больше никого здесь нет кроме тел погибших. – А нас пять. Перед тобой третий молодой господин клана Ся Цзихао. Из чьих ты слуг? – он указал взглядом на её простой наряд. – Тебе стоит поклониться и, может быть, мы не скажем твоим господам, что ты нагло присвоила убийство даолаогуя себе.
– Мне не положено тебе кланяться, – Лань Юэ с вызовом посмотрела молодому господину Ся в глаза. – Ещё раз говорю, этот трофей мой, а вы, если не хотите искать своё, так и быть, можете помочь мне дотащить до города.
Молодые люди переглянулись.
– Видно мало тебя хозяева били, что ты смеешь так разговаривать? – вспылил один из них.
– Господин Ся, – обратилась Лань Юэ к предводителю этой компашки. – Вы так плохо следите за поведением своих людей, если позволяете им обижать девушку?
Поляна наполнилась смехом.
– Учтивость для благородных.
Молодой господин дал знак своим людям, чтобы они схватили Лань Юэ, думая, что перед ним безродная и лёгкая добыча, бродячая девчонка из уличных колдунов, которые путаются под ногами благородных мужей в попытке урвать свой кусочек славы. Она оказалась быстрее. Неправильно оценённый противник самая глупая и жестокая ошибка в жизни молодых заклинателей, что только-только начинают свой путь. Видя это, Лань Юэ не стала их калечить, лишь одарила каждого болезненными ударами и парой вывихов. И вот уже она стояла перед господином Ся, приставив острие меча к его горлу. Движение было молниеносно.
– Перед тобой, – передразнила она его манеру говорить, – первая госпожа клана Ланшань Лань, Лань Юэ. Поклонись и впредь не суди людей по их простому виду.
Глаза молодого Ся расширились от ужаса. Он без всяких раздумий бухнулся в ноги:
– Этот ничтожный просит прощения, госпожа, его слепые глаза не разглядели вашу духовную силу, госпожа.
Он ползал на коленях и скулил что-то ещё, Лань Юэ не слушала. Она ненавидела такие моменты. Клан Ланшань Лань славился не только своим благородством и несметными богатствами, но и эксцентричностью. Многие вне официальных визитов путешествовали инкогнито и избавляли города и деревни от чудовищ, либо же восстанавливали справедливость без лишнего внимания к своей персоне и называясь лишь в крайних случаях. Представители старых кланов знали об этой невинной привычке, но те, что появились совсем недавно и сами не входили в перечни великих семей, не слишком-то разбирались в том, кто есть кто.
– Во имя Неба встань наконец! – не выдержала Лань Юэ. – Я забуду о причинённых мне неудобствах, если ты и твои люди дотащите до города мои трофеи.
– Эй, – господин Ся поднялся на ноги, – вы слышали, что сказала госпожа Лань!
* * *
Ещё до рассвета площадь у Храма Девяти Истин и стена у Зелёных Ворот уже была полна зевак. Некоторые занимали места повыше ещё в полной темноте – на стене, на крышах ближайших домов. Мало кто решался ждать первых удачливых охотников за городской чертой: никто не знаешь, какая опасная тварь может явиться сюда из леса, потревоженная таким количеством заклинателей.
Первому, кто с рассветом выйдет из леса с трофеем, доставался самый ценный приз. Ежегодно народ делал ставки на то, чья фамилия окажется в списке победителей в этот раз. Обычно это были кланы из близлежащих селений и городов, какие поменьше, какие побольше. Великие, если и принимали участие, то присылали совсем молодых и зелёных набраться опыта и завести знакомства.
И вот в серебристой дымке зари первый рассветный луч солнца осветил макушки гор, укрытых лесами. Народ с замиранием сердца ждал, все взгляды были прикованы к опушке. И вот из тени деревьев показалась женская фигура. Толпа взорвалась приветственными криками…
…Праздник завершения Охоты начинался днём, когда на площади у храма для всего честного народа выставлялись добытые трофеи. Особенно любили толпиться вокруг них дети, которые с удовольствием рассматривали клыкастые морды, лохматые туши и прочие рога да клешни. Были здесь и разного рода алхимики и местные колдуны, которые надеялись купить за кругленькую сумму компоненты для эликсиров и опытов прежде чем останки торжественно сожгут ночью на большом костре.
Лань Юэ появилась на площади ближе к закату, ей пришлось возвращаться в старый дом, чтобы смыть с себя грязь и переодеться. К счастью, Цзяо Яна там не было, так что она спокойно могла привести себя в порядок, чтобы не показываться перед народом в виде замарашки, какой её увидели люди Ся.
И, если раньше она могла вдоволь гулять по городу как обычный человек, то теперь это было невозможно. Когда народ узнал, кто такая Лань Юэ, спокойная жизнь закончилась. Она не могла и шага ступить, чтобы не привлечь внимание. Простой народ почтительно расступался перед ней, дети пытались к ней прикоснуться, заклинатели из благородных семей вежливо кланялись и, конечно же, тут же принимались обсуждать её, стоило скрыться из вида. Лань Юэ бы с радостью покинула город раньше, если бы не необходимость присутствовать на церемонии награждения с последующей раздачей серебра нуждающимся. Это обязательная традиция, отказ от неё значил одно – уронить честь клана. Лань Юэ придётся выполнить то, что от неё ждут. Но это будет потом, после заката, а пока…
А пока она прогуливалась, разглядывая местных тварей. Её внимание привлёк волк, каких она раньше никогда не встречала. Это был не просто зверь, а чудовище размером с быка, клыки с ладонь, а на хребтине вместо привычной мягкой шерсти были прочные пластины. Какая странная химера, подумалось Лань Юэ. Будто кто-то целенаправленно проводил опыты по выведению новых животных. Этот волк отличался от своих обычных собратьев даже больше, чем даолаогуй, которого она убила. Она хотела уже отойти, но внимание привлекло ещё кое-что: на задней лапе виднелись странные следы. Будто кто-то клеймил зверя. Лань Юэ пригляделась к знаку. Это был порядковый номер?
– Первая госпожа Лань, – окликнул из-за спины бархатистый голос.
Человек приблизился к ней совершенно бесшумно, что редко удавалось даже сильным заклинателям. Лань Юэ обернулась. Перед ней стоял мужчина чуть выше её ростом в роскошном ханьфу из шёлковой золотой парчи, в руке он держал закрытый веер, инкрустированный драгоценностями, у пояса висел меч в золотых ножнах с узором вишнёвых цветов, сделанных из перламутра. Среди великих заклинателей знатного рода только один обожал незаметно появляться за спиной и носить на себе всю сокровищницу разом. Он был немногим старше Лань Юэ, они часто виделись во время официальных и неформальных визитов и церемоний – их кланы были союзниками и торговыми партнёрами. Но что он забыл в этой дыре?
– Глава Цинь, – Лань Юэ сдержанно поклонилась. – Рада видеть вас в добром здравии.
– Как и я, – он изящным жестом развернул веер, сделал пару взмахов и перевёл взгляд на выставленные трофеи, – говорят, вы сегодня вернулись с достойной добычей. Разве я мог не подойти и лично не поздравить с победой в охоте?
– Дочерям древних кланов подобает совершать подобные дела, долг заклинателя помогать простым людям.
Особенно, когда ты остаёшься в захолустье без денег, подумалось Лань Юэ, но вслух она, конечно, не сказала.
– Клан Лань славится своим благородством, – вежливо согласился глава Цинь. – И первая госпожа, без сомнений, унаследовала лучшие его добродетели. Она искусна в бою и легко завоевывает сердца людей. Жаль только, что не каждое новое знакомство – это ещё один шаг к процветанию. Иногда они подобны песчинке, что ломает хрупкое равновесие.
Нетрудно было догадаться, о чём шла речь. И это было очень, очень плохо! Лань Юэ стоило усилий сохранить улыбку на лице:
– А глава Цинь славится своими сладкими речами, – крохотная капелька яда. – Позвольте уточнить, что вы имеете в виду? Я устала и, боюсь, не готова разгадывать загадки, в которых вы, безусловно, великий мастер.
– Простите, если мои слова задели вас, первая госпожа Лань, – он улыбнулся так благостно, как монах, достигший просветления, – просто знайте, что не напугать я вас хотел, а оградить. Тому, кто владеет мечом, объятым пламенем, недостаточно одного клинка, он мечтает заполучить ещё чёрный и белый. Но алчность – это порок, и будет лучше, если его коллекция так и останется неполной.
Лань Юэ коснулась перевязи, на которой висел Летящий Снег. Белый меч. Неужели главе Цинь было что-то известно? Может быть, он знал и о погибшем клане Ван намного больше, чем они с Цзяо Яном смогли узнать в поместье. Словом, практически ничего. Она хотела задать много вопросов, но понимала, что просто так глава Цинь информацией никогда не делился. Даже если он что-то открывал по своей воле, делал это по лишь ему одному известным причинам.
– Я поняла вас, глава Цинь, – коротко ответила она.
– Славно, – мужчина прищурился от лучей солнца, вышедшего из-за облаков. – Было приятно встретить вас здесь, госпожа Лань, но я вынужден уйти – дела. Хорошего праздника, – благодушно пожелал он, – а затем, помедлив, добавил, – не волнуйтесь, дева Лань, я сохраню ваш секрет.
С этими словами он растворился в толпе. Талант главы Цинь исчезать так же внезапно, как и появляться, среди заклинателей был притчей во языцех. Вот и сейчас столь приметный среди окружения мужчина буквально пропал из вида. Лань Юэ вздохнула. Если это была завуалированная просьба не приближаться к Цзяо Яну ради собственной же безопасности, исполнить её не так уж трудно…
* * *
После праздника Лань Юэ задержалась в Шаньчжоу ещё немного, понимая, что есть одно последнее дело, с которым она должна разобраться перед возвращением домой.
…Ночью старое поместье Ван в свете полной луны выглядело жутко. После дождя прошлой ночью с гор сюда наполз густой туман, который теперь клубился под ногами. Лань Юэ шла беззвучно, ей не хотелось тревожить покой старой Нэн.
Время в этих стенах, казалось, замерло навсегда. Звуки за пределами двора стихли и Лань Юэ осталась один на один с туманом, печальной разрухой и ночной птицей, сидевшей в ветвях старой яблони. Шаг за шагом в серебристой дымке ей казалось, будто путь лежит в царстве мёртвых.
Порыв ветра принёс с собой леденящее дыхание моря, оставшегося далеко внизу. Лань Юэ поёжилась, остановившись у святилища предков. Летящий Снег едва слышно зазвенел, обдав приятной прохладой. Своим мерцанием он окутал сердце покоем. Меч будто говорил: «Ты делаешь всё правильно…»
Лань Юэ нашла взглядом грубое надгробие, которое старая Нэн как смогла сделала для Ван Лин Сюэ. Она достала из мешочка на поясе ароматические палочки, которые принесла с собой для возжигания духам, и маленькую керамическую лампадку. Лань Юэ зажгла огонь и благовония и совершила моление духу умершей, которой ощущала себя обязанной.
Закончив короткую молитву и сделав поклон, Лань Юэ вдруг поняла, что не одна. Выпрямившись, она увидела прямо перед собой женщину из видения. Но теперь она была не в крови и пепле, а прямо-таки светилась чистотой и белизной одежд и кожи. Ван Лин Сюэ благосклонно улыбалась и Лань Юэ показалось, что она стоит перед собственным отражением. Но, если приглядеться внимательнее, женщина была постарше, а черты её лица чуть более острыми. Если бы Лань Юэ не знала, то решила бы, что перед ней родная тётка или старшая сестра.
– Я благодарна тебе, – сказала Ван Лин Сюэ, – ты освободила мой дух. Теперь, когда меч в надёжных руках, я могу наконец уйти. И не бойся, что принесла недостаточно даров, мне довольно видеть, что ты жива.
– Вы меня с кем-то путаете, госпожа Ван.
Блуждающие по земле духи часто теряли рассудок через годы и десятилетия своей неупокоенности. Рано или поздно они забывали своё прошлое, а живые становились для них на одно лицо.
Призрак женщины мягко улыбнулся:
– Может быть, – она не стала спорить, – но позволь мне отдать тебе ещё это. Это должен был быть подарок Звёздочке, когда она вырастет. Но теперь они твои.
Ван Лин Сюэ протянула пару белоснежных шпилек с подвесками из перламутровых и хрустальных цветов. Соцветия крепились к серебряным веточкам и мягко позвякивали при малейшем движении. Настоящее произведение ювелирного искусства. И баснословно дорогая вещь.
– Я не могу…
– Не перечь старшим, девушка, – призрак не терпел возражений, – ты очень мне помогла. Пусть эта красота живёт и радует глаз, а не рассыпается в пыль в могильном мраке.
Лань Юэ взяла подарок, почти невесомый в руках. Когда она поклонилась в знак признательности, почувствовала на своей голове прохладную ладонь:
– Я благословляю твоё сердце, пусть оно будет храбрым как у ста львов. В скором времени тебе это понадобится.
Лань Юэ хотела спросить, что дух имел в виду, но когда подняла взгляд, увидела, как Ван Лин Сюэ истончилась и стала совсем прозрачной. Как лунный свет. Она взглянула на Лань Юэ в последний раз и, прикрыв глаза, с блаженной улыбкой вознеслась к небесам. В ночи сверкнула серебром яркая звезда и всё стихло. Благовония у стелы истлели, а огонь погас и больше не разгорался. Ван Лин Сюэ больше не нужны были ни молитвы, ни подношения.
Сбитая с толку Лань Юэ ещё какое-то время постояла здесь, а затем, зная, что старая Нэн поутру придёт сюда, как делала это годами каждый день, оставила на ступеньках мешочек с серебром, которое она припрятала в рукаве. Ответы на загадки поместья Ван стоило искать теперь в другом месте. Больше в Шанчжоу ничто не держало.
* * *
В Облачный Пик Лань Юэ вернулась тихой и задумчивой. С братьями и сёстрами она вела себя крайне сдержанно, нехотя отвечала на приветствия и не желала удовлетворять их любопытство историей о том, откуда у неё такой чудесный меч. Мало делилась она своими переживаниями и с теми, с кем была близка.
Большим удивлением для неё стало и то, с каким небывалым радушием и радостью встретил её Лань И Чэнь. Будто Лань Юэ вернулась победительницей не с местной Ночной Охоты, а Великой Императорской, одно только участие в которой приравнивалось к великому героизму.
С роскошного ужина, устроенного по этому поводу Лань Юэ поспешила уйти как можно скорее – насколько позволяли приличия. Она сидела на траве у своего любимого пруда, где часто уединялась, чтобы побыть в тишине. Летящий Снег лежал у неё на коленях. Чудесный меч, жемчужно мерцающий в лунном свете, с которым было невозможно расстаться.
– Тебя ищет глава Чан? Зачем?
Слова Цинь Хэнъяо не шли из головы всё это время. Он явно намекал на интерес клана Бай Юн Чан к магическим мечам, а именно их герб пылающий красный клинок. Не только Летящий Снег был целью, но и чёрный клинок Цзяо Яна – про иное и речи быть не могло! Такой же красивый, притягивающий взгляд и опасный, как и его владелец. Лань Юэ бросила взгляд на своё отражение в ровной глади воды среди белоснежных лилий. Даже здесь, в домашней обители, никто не видел её настоящего лица без принятого здесь макияжа. Традиции…
Никто и никогда не видел её настоящей. Для представителей других знатных родов она первая госпожа Лань, старшая и единственная дочь главы клана, который некогда и в самом деле удочерил её. Для обычного народа она либо справедливая госпожа, либо безликая и безымянная странствующая заклинательница. Для жертв она последнее, что они видели, а для собственного клана красивый инструмент для увеличения славы и для устранения неугодных. И, кажется, только одному человеку это всё было совершенно не важно. Впервые в жизни ей в самом деле захотелось к кому-то прикоснуться…
– Ян… – задумчиво прошептала она и тут же коснулась пальцами губ своего отражения.
Молчи.
– Ты сегодня так немногословна, – голос за спиной. – О, не вставай, к чему формальности.
Лань И Чэнь сел рядом. Расслабленный и немного уставший – в последнее время у главы было много дел, в которые он никого не посвящал. И вот сейчас, сидя тут с ней у пруда, он не пытался держать лицо и больше всего походил на того, кто столько времени проводил с Лань Юэ в детстве.
– Хотелось побыть одной, – ответила Лань Юэ.
– Понимаю, – не стал спорить Лань И Чэнь. – Ты никогда не любила публичные мероприятия. Но сегодня твой день. Такие вещи, – он коснулся кончиками пальцев ножен Летящего Снега, – не часто возвращаются в мир. Если великий меч выбрал тебя своей хозяйкой, вас ждут великие подвиги и слава.
– Это послужит величию клана, вы это хотели сказать, отец.
– И твоему тоже, – возразил он.
Лань Юэ повернулась к Лань И Чэню, серьёзно посмотрев в его глаза:
– Вы же знаете, как меня зовут, когда никто не видит? Никчёмная Юэ. Лань Цзи Ли куда более прославленная и любимая дева клана, Лань Сянмей, Лань Мулан, Лань…
– Перестань.
Лань И Чэнь обнял её за плечи и указал рукой на грушевое дерево на противоположном берегу пруда. Когда остальные уже отцветали, оно было в самом цвету.
– Видишь то дерево? Оно не цвело в свою пору, но теперь распустилось и стало прекраснее всех.
– К чему вы клоните?
Сейчас приёмный отец в любви говорить метафорами напоминал хитрую лисицу Цинь Хэнъяо. И поздние цветы радуют глаз, вспомнилась старая поговорка. Лань Юэ нахмурилась. Он что, намекал на…
– Я думаю, в ближайший год пришла пора задуматься о замужестве.
– Что⁈
Лань Юэ вскочила на ноги, сердце в ужасе колотилось как бешеное.
– Кто меня полюбит с моими… недостатками, – вздохнула она.
Такие, как она, не слишком-то ценились, разве что подходили для любителей диковинок и необычных женщин.
– Тебе не обязательно любить своего мужа, дорогая, – Лань И Чэнь встал с травы и взял Лань Юэ за руки, мягко, но настойчиво, сжав пальцы. – Браки заключаются не для любви, а…
– Чтобы приумножить честь семьи, – повторила вместе с ним Лань Юэ. – Знаю.
А ещё власть, богатство, влияние и далее по списку…
– Вы… вы уже выбрали? – спросила она обречённо.
– Почти, – уклончиво ответил Лань И Чэнь. – О, ну же, улыбнись. Мужья не вечны, помни об этом. Пусть об этом помнит и тот, кому посчастливится взять тебя в жёны.
Лань Юэ невесело улыбнулась. Ну да. Неугодные супруги нередко покидали этот свет: мужья-тираны умирали от внезапной хвори, неверные жёны случайно гибли…
– Когда это будет? – спросила она.
– Ты ещё успеешь выполнить несколько контрактов, не волнуйся.
Лань Юэ и не волновалась – она была раздавлена.
