Текст книги "Наперегонки с Луной (СИ)"
Автор книги: J R Crow
Соавторы: Этель Рефар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
Глава 16
Сладость астры
Говорят, что, когда падаешь с головокружительной высоты, вся жизнь проносится перед глазами. Врут, бессовестно врут! С пугающей скоростью приближаясь к земле, успеваешь подумать что-то вроде: твою мать… твою мать!!! – а ещё инстинктивно попытаться покорить какой-нибудь поток ци, к слову, безуспешно.
Ветер свистел в ушах, а мысли затопила паника. Цзяо Ян уже понимал, что это конец, но из чистого упрямства продолжал попытки уцепиться за что угодно, чтобы замедлить падение.
До земли оставалось не более пары чжанов, когда его вдруг бережно окутали какие-то странные чары. Цзяо Ян больше не падал – покачивался на воздушных волнах, подобно пёрышку. Даже появилось время и желание как следует рассмотреть величественную гору, чья вершина затерялась среди облаков. Острые скалистые выступы торчали из неё, словно зубья древнего чудовища. Хорошо, что он не задел ни один…
Внизу река ласково омывала песчаный пляж. Цзяо Ян продолжал плавно опускаться, раздумывая, что же произошло. К какой-то момент взгляд его остановился на чём-то блестящем заткнутым за пояс. Недолго думая, Цзяо Ян вытащил странный предмет, им оказался талисман с незнакомым заговором, написанным белой краской, и милой голубой кисточкой.
Но как только талисман оказался в руках, его магия исчезла, и Цзяо Ян рухнул на песок, неприятно стукнувшись головой. А затем наступила тьма.
– Не стоит спать под ногами врага, – произнёс кто-то, заставив Цзяо Яна резко сесть и сразу же схватиться за голову. Но боль не помешала ему разглядеть человека, нарядившегося в золотую парчу и обвешанного драгоценностями, которые в солнечные дни, наверное, сверкали как тысяча солнц. Цзяо Ян был уверен, что никогда ещё не встречал кого-то, кто настолько кичится своим богатством, но… голос, жесты, да даже золотая ткань показались странно знакомыми.
– Хэнъяо?
– Я слышал, что ты необычайно наблюдателен, Цзяо-гунцзы, – кивнул тот, соглашаясь, – но у нас очень мало времени. Вставай.
И протянул руку, которой, Цзяо Ян, подумав, воспользовался. Как ниоткуда, из тумана, возникла столь же вычурная золочёная лодка с установленным на ней шёлковым паланкином. Хэнъяо кивком указал забираться внутрь, устроился сам, и лодка пришла в движение. Двое гребцов направляли её с помощью длинных вёсел, но вперёд лодку гнали какие-то чары.
– Зачем ты здесь? – спросил Цзяо Ян, когда уже никуда не нужно было бежать и настала пора для вопросов.
– Как я уже сказал при первой встрече, – отозвался Хэнъяо, – однажды мы поможем друг другу, тем более именно сейчас наши цели до странного схожи: чтобы одному опасному выскочке не достался некий чёрный меч.
– Ты же не думаешь, что я буду тебе доверять? – он будто вдруг снова почувствовал вкус тюремной похлёбки на языке, как напоминание о том, что бывает, если позволить себе потерять бдительность. Цзяо Ян где-то слышал краем уха, что среди благородных семей вслух сомневаться в слове друг друга сродни оскорблению, но Хэнъяо лишь снисходительно улыбнулся:
– Я и не прошу мне доверять, Цзяо-гунцзы, потому что и сам не могу предложить того же в ответ. Просто мир устроен так, что некоторые вещи нельзя сделать в одиночку. Лучше, конечно, окружить себя преданными соратниками, но чаще всего – это экзотическая роскошь. Поэтому когда нет надёжных союзников, сгодятся любые. Нужно лишь научиться ловить момент, когда ваши интересы перестают быть общими.
В его словах, несомненно был смысл, но Цзяо Ян слишком привык быть один – и слишком упрям, чтобы сразу признать чью-то правоту.
– До недавнего времени я прекрасно обходился без помощников.
– До недавнего времени ты никогда не играл по-крупному, – легко парировал Хэнъяо. – Переполох в Хейчан, убийство на перевале Уй, кровавая бойня в Синье… впечатляющий список подвигов – чтобы запугать чернь. Но стоит вмешаться действительно влиятельному и древнему клану – и ты тут же оказываешься в клетке, не так ли?
– Я… – попытался огрызнуться Цзяо Ян, слушать критику в свой адрес он терпеть не мог, но Хэнъяо приложил палец к губам, призывая к молчанию, а затем бросил ему на колени свёрток такой же, как у него, золотой парчи.
– Переодевайся. Ещё не хватало, чтобы в моей лодке нашли беглого преступника.
Цзяо Ян недоверчиво приоткрыл занавеску паланкина и, посмотрев сквозь щель, тут же нырнул обратно: лодка, не скрываясь, плыла прямо к причалу, где на монументальной арке были вырезаны белые гербовые соколы клана Ланшань Лань.
– Подставить меня решил… – начал было Цзяо Ян, но осёкся, поняв, что губы Хэнъяо произнесли ровно те же самые слова.
Тот усмехнулся и продолжил:
– Нет. Иначе бы связал тебя прежде, чем разбудить. Говорят, что если хочешь что-то спрятать – спрячь на виду. Я прислушался к этому совету и стал настоящим мастером. А теперь одевайся, не доставляй нам обоим проблем.
С этими словами Хэньяо вышел на палубу лодки, оставив Цзяо Яна в одиночестве. Нехотя признав правоту спутника, он развернул ткань и чуть не задохнулся от возмущения: платье совершенно точно было женским! Но пристань приближалась, и Цзяо Яну ничего не оставалось, как натянуть на себя все эти тряпки.
Вернувшийся Хэнъяо скептически осмотрел его растрёпанные волосы и буквально за пару фэней соорудил высокую причёску, чью простоту скрашивали многочисленные золотые заколки, а в конце прикрыл лицо опять же чрезмерно декорированным мяньлянем [1] из золотых нитей.
– Какая прелестная молодая госпожа, – пошутил Хэнъяо, глядя на него, а Цзяо Ян сердито прошипел:
– Убью…
* * *
[1] Мяньлянь – вуаль из кисточек
* * *
Борт лодки легко ударился о доски пристани, гребцы умело привязали её и перекинули на причал доску, чтобы господину удобно было выходить.
– Что бы ни случилось, не пытайся драться, – напоследок напутствовал Хэнъяо перед тем, как отдёрнуть занавеску.
Придерживая подол непривычно длиной юбки, Цзяо Ян выбрался на пристань – и едва сумел сохранить вид спокойный и непринуждённый: их встречало двое вооружённых стражников. Они синхронно поклонились:
– Глава Цинь.
Потом один, видимо, старший, задал осторожный вопрос:
– Нас не предупредили о вашем визите. Вы желаете встретиться с главой Лань?
– Сегодня я по личным причинам, – Хэнъяо покачал головой и вдруг посмотрел на Цзяо Яна с такой неподдельной нежностью, что таму стало жутко, – я просто хотел купить несколько украшений для моей невесты. Никто не сравнится с ювелирами, что трудятся у подножья Ланшань.
– Вы женитесь? – удивлённо брякнул второй стражник. – Почему же об этом никаких слу…
Старший товарищ пихнул его локтём под рёбра, принуждая замолчать.
– Конечно, глава Цинь. Хорошей торговли.
Ещё раз поклонившись, они ушли. Цзяо Ян проводил стражников взглядом.
– Ни обыска, ни требования сдать оружие… Глава Цинь, значит? То, с какой лёгкостью такие, как ты, проходят в двери, которые таким, как я, приходится долго пинать ногами, чтобы они открылись, – так раздражает.
– Мы отличаемся куда меньше, чем тебе кажется, Цзяо-гунцзы, – тихо, чтобы не привлекать внимания, ответил Хэнъяо и добавил неизвестно к чему: – Кровь – великое дело.
– Не надо всё валить на кровь, – об этом ли он говорил или нет, но Цзяо Ян услышал именно так. – Даже не пытайся мне доказывать, что наше место в мире определяется тем, кем мы родились!
– И в мыслях не было, – Хэнъяо улыбнулся чуть самодовольно, – я родился младшим сыном в семье, третьим молодым господином. Таким, как я, положено либо жить в праздности, тратя отцовские богатства, либо рисковать жизнью в охоте на чудовищ, чтобы добыть клану ещё капельку славы, либо постигать учёные премудрости в стенах монастырей. Однако, как видишь, я – глава клана. Но мне было бы это чертовски сложно провернуть, если бы в моих венах не текла кровь Цинь. С твоей же кровью интереснее… Она может привести тебя к силе, равной небожителям, или столкнуть в глубочайшую бездну.
– Прекрати говорить загадками, иначе я тебя стукну, – к концу Цзяо Ян запутался в его измышлениях, – если ты что-то знаешь о моих родителях – рассказывай, если нет, незачем зря тратить слова.
– Прямота – это добродетель, – но Хэнъяо не прислушался к его совету, – но часто цели достигаются отнюдь не добродетелями. А теперь идём, если будем долго болтать на причале, опять привлечём ненужное внимание.
– И куда же мы направимся?
– Покупать тебе украшения, любимая, – это он произнёс нарочито громко, – я же обещал.
* * *
Цзяо Ян думал, что они просто пройдут город насквозь, чтобы выйти с другой стороны, но нет. Хэнъяо действительно потащил его в ювелирную лавку, большую и трехэтажную, явный признак того, что дела у хозяина идут хорошо. Полноватый торговец с подобострастием кланялся, предлагая очередную дорогущую безделушку во вкусе главы Цинь.
– Молодая госпожа, взгляните, этот чёрный бриллиант так подходит к вашим глазам…
По мнению Цзяо Яна массивное ожерелье, которое ему предлагали, впору было надевать на грудь лошади, а вовсе мне молодой госпожи. Он капризно вздёрнул нос и отвернулся, вызывав у торговца разочарованный вздох. Взгляд равнодушно скользнул по разложенным драгоценностям – и остановился на серебряном ожерелье с небольшими сапфирами, которое выделялось посреди громоздких и кричащих своей скромной изящной красотой. Глядя на него, Цзяо Ян сразу подумал о Лань Юэ. Она заманила его в ловушку – а потом она же спасла из неё. Может ли быть, что она никогда не желала ему зла, и лишь проклятые правила клана заставили притворяться? Загадка этой девушки не давала ему покоя – хотелось разгадывать её снова и снова.
Цзяо Ян картинно указал пальцем на серебряное ожерелье.
– Это? – на лице Хэнъяо мелькнула тень растерянности, – ты уверена, дорогая?
– А-Яо, – Цзяо Ян заговорил высоким пронзительным голосом, подражая говору родовитых девиц, – ты меня вообще любишь? Я сказала, что хочу именно это!
– Хорошо, хорошо, – глава Цинь покладисто расплатился за сапфировое ожерелье, попутно велев упаковать и то, с бриллиантом. Торговец заулыбался, того гляди рот разорвётся.
– Помоги мне его надеть, – потребовал Цзяо Ян, уже догадываясь, что покупки Хэнъяо сложит в свою сокровищницу, а ему ничего не достанется. Покушаться на бриллиант нет смысла – уж его-то точно потребуют вернуть, а вот сапфиры и серебро можно и незаметно прикарманить. Потом пригодится.
Цзяо Ян был выше Хэнъяо на полголовы, и тому пришлось немного потрудиться, чтобы выполнить пожелание «невесты». Маленькая, но приятная месть за женское платье.
Покинув лавку ювелира, они, специально выбирая центральные улицы, вернулись назад к лодкам. Пару раз мимо пробегали отряды стражи, кто-то кричал что-то вроде: «задержать оборванца!», но золото клана Цинь буквально отводило им всем глаза.
– Купи мне сунжуань, – у самого причала Цзяо Ян указал на пожилую лоточницу, продающую сладости.
– Есть уличную еду? – поморщился Хэнъяо. – Какая гадость!
– Так ты её и не себе покупаешь, а мне. Или ещё раз изобразить капризную невесту?
– Нет, не стоит, – похоже, его актёрская игра пришлась Хэнъяо не по душе.
Ведь правда, купил и принёс, держа за обёрточную бумагу двумя пальцами.
Отодвинув свободной рукой кисточки мяньляня, Цзяо Ян с удовольствием вцепился в угощение.
– Ты знаешь, – самодовольно сообщил он, закончив, – однажды я перебил почти весь клан за то, что их молодой господин не дал мне насладиться этим замечательным вкусом.
Хэнъяо прикрыл рот рукавом ханьфу, будто боролся с тошнотой:
– Я рад за тебя. А теперь садись, пожалуйста, в лодку. Мы и так слишком злоупотребили гостеприимством клана Лань.
В этот раз их тоже никто не остановил. Хребет Ланшань растаял за горизонтом, река несла лодку вперёд, где вдалеке уже показался высокий замок в оттенках белого и золотого.
Глава 17
Срезанный побег
Запах дыма и горелой плоти забивал лёгкие. Крики. Крики повсюду, страшные, и каждый из них рано или поздно обрывался под безжалостным ударом чьего-то меча. Она лежала на земле, скорчившись от боли – огонь опалил тело, путь преграждали горящие балки. Оставалось лишь ждать своей смерти и надеяться, что следующая жизнь окажется счастливее нынешней.
Кто-то склонился над ней, перевернув на спину. Один из тех заклинателей, которые пришли убивать всех под корень. Глаза слезились и лицо было не разглядеть, видно только, что это мужчина, который внимательно её разглядывал.
– Лань И Чэнь, – окликнул его голос, в котором она с ужасом узнала Чан Сяолуна, – что ты там возишься? Оставь соплячку, всё равно умрёт, у нас есть дела поважнее.
Сверху упало что-то горящее и тот, кого звали Лань И Чэнь, с криком схватился за лицо, лихорадочно скидывая с себя угольки. Скоро здесь всё обрушится…
– Зачем? – доносились до слуха обрывки разговоров. Её куда-то несли. – Хочешь врага под боком воспитать?
– Она совсем маленькая, ничего не запомнит…
– И вырастет тебе обузой. Смотри, какая уродка, бесполезная совсем, разве что в служанки годится…
– Помолчи!
Разговор оборвался вместе с потерей сознания.
Лань Юэ проснулась, ощущая нехватку воздуха в груди. Она села, пытаясь отдышаться – всё ещё мерещился запах гари.
– Госпожа, вы пришли в себя!
– С вами всё в порядке, госпожа?
Взволнованные голоса служанок, которые дежурили у её постели… сколько времени? Лань Юэ открыла глаза. Через окна проникал дневной свет. Сколько времени прошло с той ночи? Она была в собственных покоях и чувствовала себя так, будто на грани лишиться рассудка. Голова кружилась от сна, какие странные видения, будто воспоминания.
– Что вы мне давали? – спросила она, отмахиваясь от девушек, которые пытались уложить Лань Юэ на подушки.
Под целебными травами сны бывают тяжёлые, где явь и иллюзию не отличить. Девушки переглянулись, но не смогли ответить на вопрос. Вместо этого они продолжали суетиться вокруг. Одна поправляла подушки, другая принесла тёплый бульон, третья же отправила девушку передать весть о том, что Лань Юэ пришла в себя.
– Глава велел сразу сообщить ему, когда вы очнётесь, – пояснила она, видя недовольный взгляд.
Лань Юэ нервно дёрнула кистью:
– Уходите все.
– Но…
– Все вон!
Служанки не осмелились перечить и, низко поклонившись, покинули комнату. Когда, а в этом Лань Юэ не сомневалась, сюда придёт отец, от них не будет никакого толка. Она поднесла ко рту пиалу с ароматным бульоном и тут же поставила на прикроватный столик. От запаха еды мутило, она казалась испорченной.
Лань Юэ коснулась раненого бока. Перевязок не было, остался лишь бледный след от раны. Если бы Цзяо Ян промахнулся хотя бы немного, удар пришёлся бы прямо в печень, но нет – меч лишь проткнул кожу насквозь, почти не задев мышцы, не говоря уже о внутренних органах. Она посмотрела в окно, в котором виднелось чистое небо. Интересно, где он сейчас? Лань Юэ надеялась, что в безопасности и как можно дальше отсюда. Им больше не стоит видеться друг с другом ради сохранения собственных жизней. Смерть слишком высокая цена за любовь или мимолётное увлечение. Или?
– Цена не высока? – спросила она шёпотом у самой себя.
Из-за любви красавиц гибли целые города и страны, случались самые страшные предательства и целые семьи навсегда исчезали со свитков истории. Долг и честь становились пустым словом.
– Очнулась?
Лань И Чэнь появился в покоях так неожиданно, что погружённая в тяжёлые мысли Лань Юэ вздрогнула от звуков его голоса. Он поднял руку в жесте «не вставай», давая понять, что сейчас формальности вовсе ни к чему.
– Сколько я была без сознания?
– Три дня. Целители сказали мне, рана пустяковая, но ты получила сильный заряд тёмной ци.
Целых три дня! За это время могло случиться что угодно, а она уже ни на что не сможет повлиять. Смог ли Ян сбежать от погони, которую за ним наверняка послали в тот же миг?
– Тело Цзяо Яна мы не нашли, меча тоже, – будто прочитав её мысли, сообщил Лань И Чэнь, – река в этих местах бурная. Если он разбился, его могло унести очень далеко. Если чудом выжил, значит кто-то помог. Скажи мне, – он посмотрел Лань Юэ в глаза, – видела что-то подозрительное в ту ночь? Я знаю, ты любишь гулять по ночам в окрестностях.
Лань Юэ покраснела. На то, что она частенько нарушала дисциплину и по ночам гуляла или тренировалась, закрывали глаза.
– Нет, – она качнула головой, – я настигла его недалеко от причала. Никого чужого я больше не видела.
– И Морха не встречала в тот день?
– Нет. Я давно его не видела.
Сердце бешено колотилось. Если бы ей доверяли чуть меньше, всё обернулось бы хуже.
– В ту ночь он исчез тоже, – спокойно пояснил Лань И Чэнь, – но сначала убил охрану у трофейного зала, украл меч и помог Цзяо Яну сбежать.
– Что?
– Кроме него здесь нет ни одного человека, кто смог бы это сделать и тем более осквернить тела убитых печатью поднятия мёртвых. Не думал, что увижу настолько чёрную магию в самом сердце своих земель…
– Разве Морх не служил нам?
– Он служит только себе и своей выгоде. Моей ошибкой было считать, что я платил достаточно много денег, чтобы не было соблазна переметнуться к кому-то ещё…
– Думаете, его кто-то перекупил?
Лань И Чэнь кивнул:
– Если бы ему нужен был меч, он бы убил Цзяо Яна, а не выпустил из заточения. Доброты и альтруизма в нём не было никогда, а это значит только одно. Кто-то ещё вмешался в наши дела. Так не вовремя…
Лань Юэ непривычно было это наблюдать, но Лань И Чэнь выглядел уставшим. По-настоящему уставшим. И по-прежнему думающим только о делах клана.
– Что ж, – заключил он, – это всё не твоя забота сейчас. Свадьбу не отменяли, и к ней всё ещё надо готовиться. Осталось мало времени…
– Но вы обещали!
– Что? – не понял Лань И Чэнь.
– Хотя бы один контракт перед тем, как… – Лань Юэ выдохнула.
Она не смогла подобрать слов, чтобы не показать горечь. И не вызвать ссору. Лань И Чэнь сел на краешек кровати и взял руки Лань Юэ в свои:
– Хорошо, – согласился он, – считай это прощальным подарком. Я найду тебе контракт и он будет безопаснее предыдущего. Больше никакого шпионажа и никаких рисков.
Лань Юэ склонила голову:
– Спасибо. И… Можно один вопрос?
* * *
В то немногое оставшееся у неё свободное время перед отъездом Лань Юэ проводила ночи библиотеке за историческими книгами – не хотелось привлекать лишнего внимания. В первую очередь её интересовала история великих и малых кланов за последние пятьдесят лет, а во вторую хоть какая-то информация о мечах. В том, что они связаны и явно оставили след в записях, Лань Юэ не сомневалась. Вытянуть хоть что-то из Лань И Чэня по поводу её матери не удалось – он лишь подтвердил, что действительно был с ней знаком, она вместе с супругом трагически погибла в пожаре, том самом, что оставил на теле Лань Юэ вечное напоминание.
Кланов, что были полностью уничтожены за последние пару-тройку десятков лет, Лань Юэ насчитала пять. Имения и земли двух из них разграблены и сожжены, а все возможные наследники убиты. Один из них, Хэйфань Су, пал тридцать два года назад в войне с соседями. Но Хэйфань слишком далеко и Лань Юэ почти ничего не слышала об этих землях. А вот одно имя ей было хорошо знакомо. Шаньчжоу Ван. Некогда очень влиятельный клан ко времени своей гибели выродился и уже не имел былой власти и славы.
– Имение уничтожено в пожаре, все члены дома убиты… Странно.
Упоминание было кратким, весь род вырезан под корень неизвестными, скорее всего заклинателями тёмного пути. В перечне погибших Лань Юэ нашла знакомые уже имена: Ван Лин Сюэ и Ван Цинь, единственная дочь Ван Мэй Ци и Ван Мин Тао. Звёздочке было всего четыре года… Столько же было и ей, Лань Юэ, когда она попала сюда на воспитание. Нет, пожалуй, это слишком невероятная история. Лань И Чэнь не был похож на тех людей, кто просто так спасает чужих детей, даже если знал их родителей. А если он был на стороне убийц, тогда и вовсе всё теряет смысл. Поняв, что ничего больше не найдёт, Лань Юэ покосилась в сторону другой книги. «Трактат о великих мечах и ином волшебном оружии в пяти частях» Лю Сяо, легендарного бессмертного учёного, так и манил взяться за него. Она пробежалась взглядом по названиям оружия в надежде отыскать интересующие её имена. Среди перечня тёмных мечей нашлось знакомое имя – Поцелуй Полуночи, меч, с которым не расставался Морх. Оружие демонической природы, способное похищать души убитых. Но это всё не то…
Лань Юэ уже потеряла надежду найти хоть что-нибудь, пока в последней пятой части не наткнулась на упоминание полулегендарного Сун Ливеня, древнего бессмертного героя.
«Владел он Рукой Неба, мечом столь великой мощи, которую не в силах выдержать ни один человек или бессмертный, чьих духовных сил было недостаточно. И, хоть Сун Ливень был прославленный герой, полубог, сила клинка постепенно истощала и его. Когда он понял, что теряет контроль и способен принести миру зло, поскольку рано или поздно сойдёт с ума, призвал своих самых прославленных учеников. Сун Ливень разделил Руку Неба надвое, белую половину и чёрную. Белый меч, в коий заключена сила вод, ветров и слепящего света, был отдан в руки ученице светлого пути, и она назвала его Летящий Снег. Чёрный меч, обладающий властью над подземным огнём и тьмой, был отдан в руки ученику тёмного пути, и он назвал его Плетью Теней. Так родились брат и сестра, две части одного целого, и с тех пор их владельцы связаны линией крови, любви или нерушимой верности клятвы побратимства. Ни один из них не в силах убить другого, но вместе они умножают собственную мощь. Они никогда не расстанутся и всегда найдут друг друга, и в том их благословение или проклятие. Даже после смерти, перерождаясь, они встречаются снова, кем бы ни были.»
Далее говорилось, что потомки этих легендарных учеников часто вступали друг с другом в брак. Чёрный меч передавался в клане Ши Цзяо Инь по линии наследования от одного заклинателя к другому – к тому или той, что докажет, что является возрождённым предком, либо оплатит право владения смертью. Белый же всегда наследовала женщина, следующая реинкарнация духа ученицы Сун Ливеня из клана Шанчжоу Ван.
– Проклятье! – воскликнула Лань Юэ, нарушив тишину библиотеки.
Далее обрывалась, фрагмент был не полон. Ох зря, зря она спала на уроках истории, чем регулярно вызывала недовольство наставников! Прочитанное не укладывалось в голове. Даже если автор приукрасил историю, как это часто делали, когда речь заходила о легендарной эпохе, совпадений слишком много.
Звёздочка Цинь.
Вспомнила она скрипучий голос старой Нэн. Нет. Это невозможно.
Стараясь успокоить дух и мысли, где рождались всё новые предположения, одно абсурднее другого, Лань Юэ вскочила, едва не смахнув на пол старый трактат. Клан Ван… клан Инь… Ей обязательно нужно узнать о них больше – и, может, тогда разум прояснится, как гладь горного озера в безветренный день.
Скользя между длинных книжных полок, Лань Юэ добралась туда, где хранились записи о родословной малых и больших кланов. История семьи Ван нашлась довольно быстро – и оказалась полна достойнейших деяний, потомки ученицы Сун Ливеня не посрамили великую прародительницу. Это и Ван Цисян, что сразилась с могучим и злобным духом воды и победила его, и Ван Жэнь, покорившая белого дракона, а после вознёсшаяся к небожителям, и Ван Фэйцзюнь, прославленный генерал… Правда в последние пару столетий клан Ван оскудел на героев – пусть в летописи и сохранились имена сильных заклинателей, среди которых была и Ван Лин Сюэ, их подвиги не могли сравниться с заслугами предков.
Отложив книгу, Лань Юэ приступила к поискам записей о Ши Цзяо Инь. И не нашла… ничего. Она просматривала одну летопись за другой, но кто-то будто специально уничтожал любое упоминание. На эту же мысль наталкивало и то, что в особенно старых книгах встречались вырванные страницы.
Лишь ближе к рассвету в самом дальнем углу библиотеки Лань Юэ попался манускрипт, туго перевязанный лентой и запечатанный. «Спрятать и предать забвению». Насколько она знала, такими печатями отмечали особо опасные чары, которые никогда не должны вернуться в этот мир, их никогда не ставили из праздности или случайно. Лань Юэ сжала книгу пальцами, борясь с собой – и быстро, чтобы не передумать, сорвала печать.
С первых строк она поняла, что не ошиблась: в книге говорилось, что заклинатели семьи Инь всегда были необычайно сильны и могущественны, но источником их силы была «темнейшая тьма». Жители окрестных деревень изредка бесследно пропадали, а из замка потом доносились безумные крики… летописец не поскупился на описания ужасных ритуалов. Они были странными и чуждыми и, на взгляд Лань Юэ, лишены какого-либо смысла, казалось даже, что их просто выдумали, чтобы подчеркнуть ужасающие деяния клана, но даже ко многому привыкшей заклинательнице становилось от этих описаний не по себе. Ши Цзяо Инь слишком далеко зашли по неправедному пути.
В какой-то момент другие кланы объединились, чтобы истребить всё семейство, а имя их предать забвению. Любопытно, но… именно с того же самого времени всё реже в летописях стали встречаться упоминания о героях клана Ван.
Тихий шорох вывел Лань Юэ из оцепенения. Был ли то ученик, решивший позаниматься ранним утром или птица, задевшая крылом музыку ветра? Как бы там ни было, Лань Юэ не могла допустить, чтобы её поймали с запретным текстом в руках. Она поскорее задвинула его к дальнему краю полки и, погасив огонь, поспешила уйти по тёмным коридорам.
