Текст книги "Драконье золото (СИ)"

Автор книги: Hegg

Соавторы: Лилия Аджитарова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– Там же может оказаться Ганс, – язвительно высказалась Фрона.

– Они мужчины, сами разберутся.

– Видимо, не совсем они мужчины. Я права? Ваш Кито…

– Вы ведь об этом умолчите? – Император протянул халат гостье. Она нерешительно его взяла. – Как и я умолчу о Вашем брате.

Фрона зло на него посмотрела, но промолчала, поняв, что услышала именно то, что хотела услышать. Сюда она мчалась не защищать честь друга, а честь брата. Гансу-то репутацию уже ничто не испортит, да и от посягательств его можно оградить, отправив в летнюю резиденцию. Там и ухажеры у него есть.

– Надеюсь, вас никто не видел?

– Конечно, нет, – раздраженно отозвалась Фрона, оглядывая комнату. Всё было как во всех других комнатах, если не считать приятного горько-сладкого аромата, не похожего ни на что. Наверное, что-то южное.

– Присядете?

– Зачем?

– Поговорить. Решить возникшие между нами недомолвки.

– О чем говорить? – все же сев на край кровати – она была ближе всего, – Фрона грозно посмотрела на дверь, давая понять, что уйдет как только ей что-то не понравится. – Вы ведь ничего нового не скажите.

– Почему же? Я знаю много интересного. Или вас интересует лишь политика? – Ристерд постарался откровенно не смотреть на девушку, выглядящую сейчас так беззащитно и нежно, что хотелось взять на руки и укачивать как ребенка.

– Меня интересует лишь мой брат, – в голове прозвучали стальные нотки, которыми может похвастать женщина, знающая свое место и имеющая сильный характер.

– Наверное, мне не понять, насколько вы его любите, – ласково улыбнулся мужчина.

– Нет. Никому не понять. Только если Гансу. – Она резко встала и присела в книксене. Это выглядело бы глупо с другой женщиной, одетой в мужской халат, однако это была Фрона – Ристерд заворожено смотрел на девушку, боясь выдать себя неосторожным взглядом. – Я… Это было очень неприлично с моей стороны вот так врываться к вам. Я надеюсь, что этот инцидент не дойдет до моего отца. Иначе меня отправят далеко от дворца.

– Всё останется в этой комнате.

Фрона удивленно вздернула бровь – голос мужчина изменился, мягкость исчезла, осталась прежняя сталь и высокомерие.

– И просите за…

– Не волнуйтесь об этом. Непривычно получать по лицу от девушек, но это будет мне уроком. У вас всё? Замечательно. Халат вернете завтра, желательно с Гансом. Никто не должен его увидеть.

– Приятных сновидений, Ваше Величество.

========== 14. ==========

Холодный ветер ущелья хлестал по щекам и проникал сквозь одежду. Чешуя дракона была не рыбьей, не змеиной. Она была магически притягательной. То ли жесткой, то ли мягкой – Дорос определить не мог. И еще он не мог сказать, теплой она была или холодной. Но он точно знал, как бы горько и обидно ему ни было сейчас, он не мог перестать украдкой проводить по чешуе рукой. Это успокаивало, убаюкивало. Злость, вначале захлестнувшая Дороса, медленно отступала. В тех местах, где чешуи касались непокрытые руки, сапфировый цвет сменялся более темным, насыщенным. И смена цветов закончилась только тогда, когда Дороса отпустила бессильная ярость, до этого закрывавшая пеленой глаза.

Хильд полз по скале медленно, словно каждое движение давалось ему с великим трудом. «Он кинулся вниз, за мной», – вдруг подумал принц, отстраненно оглядываясь назад. Если бы не Хильд, то от Дороса осталась бы лужица, в центре которой расположилась бы отбивная. Принц неожиданно для себя всхлипнул и прижался к спине дракона, утыкаясь лицом между гребнями. Хильд замер, явно прислушиваясь к тому, что происходит с человеком на его спине. «Сам падал на спину, чтобы я остался цел?» Дорос потряс головой. Нет, этого не могло быть! Не стал бы дракон, который его похитил, рисковать своей жизнью, крыльями и силами только ради того, чтобы уберечь добычу. А сам Хильд, удостоверившись, что с принцем все в порядке, пополз дальше. Теперь Дорос видел содранную до мяса чешую, неровные края рванья крыльев – и ради чего все это? Во имя принца, будущего короля, были готовы жертвовать жизнями рыцари. За идею, выдвигаемую высшим правителем, отдавали жизнь солдаты. А почему это сделал Хильд? Дорос не знал. Дракон был нечитаемым, заколоченным в глухую броню, которая не подпускала к ее обладателю никого. Но ведь им было хорошо вместе.

А тем временем дракон донес Дороса почти до самого замка, остановившись у стены. Принц послушно скатился с покатой теплой спины и замер в ожидании. Хильд в мгновение обернулся человеком и несмело посмотрел на Дороса, который стоял, обхватив себя руками и ежась на холодном ветру.

– Ваше Величество?

– Идем, дракон, – хрипло отозвался Дорос, протягивая руку Хильду. – Какой теперь смысл в формальном обращении?

Хильд согласно кивнул и покорно принял протянутую руку. От него разило теплом, и Дорос молча прильнул к Хильду, стараясь не обращать внимания на тот факт, что он некоторое время назад сам разорвал рубаху на драконе. Ноги подкашивались, но принц на то и был принцем, что стойко превозмогал такие мелочи. Хильд довел Дороса до малой столовой и усадил в большое кресло у камина, укутывая в невесть откуда взявшийся плед и щелчком пальцев зажигая сухие дрова. Прислужники уже катили перед собой маленький серебряный столик с парящим чайником и двумя чашками.

– Мне уйти? – Хильд замер у подлокотника кресла в ожидании вердикта.

Он был готов ко всему и не стал бы удивляться или перечить. Скажи принц сейчас отнести его домой, в королевский замок, Бадахильдис бы бросился исполнять пожелание. Дорос же в ответ только отрицательно помотал головой, и Хильд опустился в соседнее кресло у камина. Весело потрескивали горящие бревна, за спиной попискивали прислужники, обеспокоенно заглядываясь на Дороса. Хильд кинул последний взгляд на принца и, вздохнув, протянул тому чашку чая. А после того, как Дорос взял тонкий фарфор в свои руки, рассказал ему все от начала до конца. Как он связался с Арвилом, как вернул домой артефакт, как не хотел отпускать от себя принца, но не мог больше удерживать его в замке. Дорос слушал молча, с отсутствующим видом глядя в огонь, словно не с ним рядом распинался мужчина, рассказывая о произошедшем с другой точки зрения.

– И что теперь? – тускло спросил принц, как только дракон закончил свой рассказ. – Что дальше, Хильд? Амулет давно в твоих руках, и я тебе больше не нужен. Зачем ты держишь меня в замке столько времени?

– Потому что полюбил, – только сказав это, Хильд осознал всю правду. Так просто. Дракон действительно успел привязаться к мальчишке настолько, чтобы быть ослепленным чувством, которое не смог сразу распознать. Теперь действительно все становилось на свои места.

– Неужели? – Дорос наконец-то посмотрел на Хильда. – Полюбил? Тогда почему же не рассказал обо всем с самого начала?

– А ты бы понял?

– Постарался бы, – зеленые глаза потеряли былой блеск. – Неужели ты не понимаешь, насколько ты был жесток?

– Люди – самые необычные создания из всех. Вас понимать сложнее всего, даже предсказать точно нельзя, что вы решите. Я старался окружить тебя всем самым лучшим. Не лишил тебя компании, – тут прислужники завели Булочку, которая кинулась к хозяину. – Ты был практически полностью свободен в своих действиях. Этот замок отвечает даже самым изысканным требованиям.

– Прекрати, – прервал Хильда Дорос.

– Я не причинил тебе вреда.

– Ты причинил гораздо больше вреда, чем можешь себе представить. Фрона, матушка, отец, Ганс – ты думал, что другие люди могут беспокоиться обо мне? Я не вправе распоряжаться своей жизнью всецело до тех пор, пока кто-то любит меня. И ты не можешь делать с моей жизнью все, что заблагорассудится.

– Ты достаточно взрослый, чтобы…

– Для чего? – Дорос даже повысил голос, смотря прямо в глаза Хильду. – Взрослый настолько, чтобы меня мог похитить дракон? – принц наигранно рассмеялся и вновь отвернулся от собеседника. – А что было бы, если на моем месте все же оказалась Фрона? Ты бы безропотно отнес ее Арвилу?

Хильд не ответил. Конечно, он бы еще сотню раз подумал и взвесил все «за» и «против» и пришел бы к самому простому выбору, но был бы он в пользу любимой сестры Дороса? Как знать. Почему он поддался ежеминутному желанию защитить принца? Бадахильдис не мог ответить и на этот вопрос. Он стал терять хватку, загоняя сам себя в тупик в рассуждениях.

– Хильд? – дракон поднялся со своего места. – А что, если ты мне нравишься? Как мне принять то, что мне нравится мужчина, дракон, похититель и преступник в одном лице? Как ты мог довести ситуацию до такого?

– У Его Высочества слишком много вопросов, – дракон тяжело вздохнул. – Вам следует отдохнуть.

– Отдохнуть, – Дорос криво усмехнулся. – А ты тем временем испаришься в облачке магии, чтобы похитить еще кого-нибудь, а потом сказать несчастному пленнику, что полюбил его.

И все же принц покорно поднялся, маня за собой Булочку. Та демонстративно порычала на Хильда и, высоко задрав морду, потрусила рядом с хозяином.

– Я спущусь к ужину, – рассеянно бросил Дорос перед тем, как покинуть малую столовую.

– Буду ждать.

Как только принц скрылся за дверями, Хильд грузно опустился в кресло. Тело ломило, спина горела, голова раскалывалась, ладони чесались – все говорило о том, что Бадахильдис пострадал, причем не только физически, но и в магическом аспекте, наспех латая подранные крылья и затягивая самые опасные раны. А еще и отданная Доросом темная энергия. Она болезненно прошлась по Хильду, когда принц впервые коснулся его чешуи, и так и оставалась натянутой струной до тех пор, пока Дорос не сполз со спины дракона. А сейчас скорее в ванну, заполненную кипятком, высыпать туда травы и отмокать до самого ужина. Искать энергию в бьющем из самой горы источнике, чувствовать, как медленно затягиваются эфирные раны, ищущие отражение в теле дракона. С принцем можно разобраться потом, когда мерное гудение в голове смениться ясностью мыслей, а сам Хильд свыкнется с собственным признанием в чувствах к Доросу.

***

Ганс смотрел на шествие из окна маленького кабинета, отведенного для его личных дел и дел на благо королевства, и вслух проговаривал всё происходящее своей подопечной – Фроне, которая расположилась за столом и задумчиво водила пером по подбородку, вслушиваясь в слова друга. Её и королеву Алгаю Филандер попросил не провожать их в путь. Он свято верил, что это плохой знак – провожать мужчин, словно в последний путь.

– Всё-таки неудобно быть женщиной! – Фрона не признавала такие глупости, но сейчас она просто не осмелилась рисковать. Вдруг действительно примета сработает? И кто-нибудь не вернется из этого похода. – Ни тебе на войну, ни тебе вино из горла!

– Как будто последнее Вас останавливало, – хмыкнул друг. – Всё, они вышли в город. Нам осталось только ждать.

– Хочу, чтобы Ристерд обзавелся шрамом…

– Что за кровожадность, Фрона?! – Ганс сел в кресло напротив принцессы, которая переместилась на софу сразу, как слуга оповестил о выходе объединенных войск за пределы столицы.

– Я хочу потом жалеть его, словно он нежный юнец, которому скорее обидно, чем больно, – с детской непосредственностью пожала плечами Фрона. – Не знаю уж, как по-другому к нему подобраться.

– Через сестру? Пока что она тут. Под твоим присмотром. Заметь, император попросил тебя присмотреть за девочкой. Это что-то, да значит.

– Например то, что мы обе родственницы правителей.

Фрона опять пожала плечами и закрыла глаза. Она отвлекала себя любыми мыслями, чтобы только не думать о Доросе и об отце, который под старость лет пошёл на бой с драконом. Волнение клокотало внутри, время от времени разносясь колючими волнами по коже, проявляясь в мелких мурашках. Как же было плохо. И она ничего не могла сделать. Просто ждать.

– Надо сходить к маме.

Фрона резко вскочила на ноги и пошатнулась от чуть закружившейся головы. Ощущение маленького полёта ей нравилось с самого детства, поэтому она часто выделывала такие трюки, и Ганс уже научился не обращать на это внимание.

– А ты найди Лиадан, пусть она ведет нашу гостью из южной страны в женскую гостиную. Будем горевать вместе и читать стихи.

– Это как же ты волнуешься, – в спину проговорил друг, но Фрона, кажется, не услышала.

Спустя каких-то полчаса, не больше, Нуала с вдохновением читала стихотворение когда-то очень популярного древнего поэта. Признаться, Фрона заслушалась и даже на несколько мгновений потерялась между строк, забыв обо всех проблемах. Леди Лиадан, не любившая подобные посиделки, прятала зевки в кулачок и вышивала какую-то синюю птицу на своем платке. Королева, задумавшись, смотрела в окно на посеревшее к вечеру небо. В комнате, да и во всём дворце сейчас была какая-то страшная тишина. И только треск огня и шепот прислуги наполняли коридор видимостью жизни.

– Нуала, дорогая, – не выдержав любопытства и легкой зависти, прервала приключения героя Фрона, – в Ваших краях учат очаровывать не наготой тела, а голосом? Я восхищена!

– Да, нас учат говорить красиво. И мало.

– Замечательное воспитание, – хмыкнула королева, кинув взгляд на дочь. – Может быть тебя, милая моя, отправить в Деорадхан на год? Кротости бы тебе не помешало.

– О, нет! – Лиадан оторвалась от шитья, видя, что разговор наконец-то приобретает нужные ей краски. – Нельзя так рисковать дружбой с Империей! Да и уверено ли Ваше Высочество, что местные правила сдержат буйный нрав нашей принцессы?

– Я уверена, если все мужчины там похожи на Ристерда. Такому нелегко перечить, так, Нуала? – Алгая тепло улыбнулась южанке.

Девушка зарделась и кивнула. Фрона насмешливо фыркнула – уж да, говорливостью южные женщины не страдают.

– Поеду только с леди Лиадан!

– А я и не против! – рассмеялась леди. – Я восхищена мужчинами Деорадхана.

– Пора тебя замуж выдавать, старая ты у нас уже, – Фрона с удовольствием понаблюдала за сменой эмоций на лице подруги и расхохоталась. И только королева, знающая свою дочь, как себя, заметила грусть в зеленых глазах. А она-то думала, с чего вдруг Фрона решила собрать всех на посиделки, обычно за ней такого не наблюдалось.

– Продолжайте, Нуала. Заберите меня с собой в прекрасные леса и храмы! – Нуала послушалась Фрону и вновь начала читать.

========== 15. ==========

Дорос зябко поежился, глубже зарываясь в одеяло. Подумаешь, дракон. Что от этого изменилось? Во-первых, прояснились многие непонятные детали, будь то огромная ванная, в которой вода явно почти кипела, или знания Хильда касательно чешуйчатого похитителя и этого замка. Во-вторых, становилось понятным, почему Дорос никогда не видел дракона, а Хильд регулярно мозолил глаз. В-третьих, теперь была ясна причина похищения. В-четвертых, теперь понятно, почему Дорос не знал языка, на котором пел Хильд, но узнавал некоторые слова. В-пятых… Тут принц перестал загибать пальцы и зевнул. В конце концов, разве он может что-то сделать самостоятельно в этой ситуации? Потребовать от Хильда сейчас же отправить его домой. А там страдать, бродя из одного конца коридора в другой, словно приведение, по порушенным романтическим мечтам. Нет, так нельзя. То есть, конечно же можно, но кому от этого станет лучше? Явно не Доросу. Да и Фрона с матерью быстро поймут, что с принцем что-то неладное. А затем и отец сообразит с легкой подачи дочери и жены.

Раньше Дорос думал, что вполне может совладать со своими эмоциями и желаниями, с уверенностью заявляя сам себе, что никакая любовь не помешает ему справедливо править и делать верный выбор. Сейчас же Хильд настолько смутил душу принца, что тот даже не мог как следует разозлиться за собственное похищение и утаивание столь важной информации. И принц Сибхайона послушно размяк, выплеснув жалкую долю гремучей смеси обиды, страха и злости еще там, в ущелье, где Хильд спас ему жизнь. Теперь Дорос обязан ему, или считается, что дракон искупил свою вину?

Дорос тяжело вздохнул и перекатился со спины на живот, обнимая подушку. Мужчина он или где? Разве какой достойный муж будет пускаться в минорные размышления по поводу другого мужчины? Дорос вздохнул на этот раз горестно. Как будто у него был выбор, думать о Хильде или нет. Проклятый дракон завладел мыслями всецело, даже Булочка не могла сбить с грешного пути, а она пыталась, разок укусив высунувшуюся из-под одеяла пятку, за что сразу получила выговор.

– Страдать смысла нет, – сам себе скомандовал Дорос, резко соскакивая с кровати, за ненадобностью далеко откидывая одеяло. Кто-нибудь из прислужников обязательно уберет кровать и потушит камин. И Булочку накормит, чтобы та случайно от голоду не умерла. Принц заметил, что с появлением их в этом замке, собака явно увеличилась в размерах и теперь угрожала разорваться пополам.

Разжиревшая гончая только недоуменно подняла голову на хозяина, а затем опять уснула, положив морду на лапы. Принц же, подскакивая на ходу, быстро обулся и сменил рубаху на более свежую и не помятую от лежания в постели. Ему нужно было найти Хильда и поговорить с ним без лишних обид. Взять себя в руки и узнать, что же делать дальше. Неужели Хильд бросит его, вернув домой? Или пойдет следом, найдя себя в королевском замке? Последнее нравилось принцу больше, настолько больше, что мысли о горюющей без брата Фроне совсем стерлись из сознания. Но сколько бы не бегал по замку Дорос, скромно попискивая имя своего заточителя, а дракон все не появлялся в пределах видимости, хотя принц уже успел собрать за собой топу верещащих прислужников, плюющихся маленькими искорками. Дорос решился на самый отчаянный поступок и юркнул в купальню. Единственное воспоминание об этом месте и так вгоняло принца в краску, а теперь он самолично решил зайти сюда, словно вовсе не боялся увидеть голого Хильда. Впрочем, Хильда он увидел, только совсем не голого, а ушедшего под воду до самого подбородка.

– Дорос? – даже не открыв глаза, угадал Хильд. Его голос гулко разнесся над поверхностью воды, отразился от стен. Грудной, похожий на рык.

– Сложно было не угадать, – Дорос неуверенно улыбнулся. – Вода не парит, как в прошлый раз.

– Она и не такая горячая, как в тот раз, когда ты так же вломился в купальню. Прислужники успели рассказать, что ты поднял шум, и мне пришлось остужать воду.

На мраморных стенках купальни прилипли сотни тысяч мелких листов и цветочков, а сама водная гладь была густо покрыта зеленью с примесью ярких соцветий. В воздухе стоял приятный запах лечебных трав и весенних цветов.

– Мы можем поговорить?

Хильд шумно выдохнул и повернулся к Доросу лицом. Его глаза были еще некоторое время закрыты, а когда он их открыл, Дорос невольно вздрогнул. На него смотрел не тот Хильд, к которому привык принц. В нем сейчас было больше драконьего, чем человеческого. Глаза, черные с белыми зрачками, были поддернуты странной мутной пеленой. Хильд пару раз моргнул, возвращая себе полностью человеческий вид.

– Прости, – дракон устало потер переносицу. – Ты так и не отдохнул. Спускайся в воду, она восстановит силы. Обещаю, я не буду смотреть.

Бадахильдис демонстративно отвернулся от неуверенно мнущегося у двери Дороса. Тот с робостью, но все же начал раздеваться. Хильд видел его и голым, и беззащитным, и грустным, и заносчивым, и надменным, и радостным, и мягким… Разве что-то изменит одна принятая вместе ванна?

– Все, – Дорос никак не мог нащупать дно, поэтому барахтался в воде. – Хильд?

Дракон со снисхождением посмотрел на кронпринца и, ухватив его за протянутую руку, притянул к себе. Дорос вспыхнул, смотря на Хильда широко распахнутыми глазами, а тот и не думал больше ничего делать, а просто усадил принца на приступку рядом с собой, сразу же отпуская руку.

– И о чем же ты собрался со мной говорить? Видимо, неймется, раз пришел ко мне в купальню, – Хильд с любопытством посмотрел на Дороса, который с завидным упорством принялся рассматривать кружащиеся по воде листья.

– Что ты делаешь здесь? – былая храбрость позолотой слетела с юноши, убавляя спесь.

– Восстанавливаю силы. Лечусь. Прислушиваюсь к горе. Делаю вид, что все хорошо и меня вовсе не беспокоит твое расстройство из-за того, что я сделал.

Дорос кивнул и постарался расслабиться. Трава травой, а юноша с горяча согласился оказаться в одной купальне с драконом, который одним только желанием мог остудить огромный чан воды.

– Что нам делать дальше?

– А что ты хочешь, чтобы я сделал? – Хильд развернулся в воде так, что оказался перед Доросом. Дракону хватало роста, чтобы стоять на дне, при этом держа голову над водой.

– Остался со мной, – собрав волю в кулак, скороговоркой протараторил Дорос, глубже пряча пресловутое мужское достоинство.

– У тебя болят руки, – проигнорировал принца Хильд, под водой касаясь плеч Дороса, чуть сдавливая их пальцами и массируя. – Расслабься, позволь целебной воде вытянуть боль и усталость.

– Что ты?.. – Хильд по торсу опустил свои руки до бедер Дороса, заставляя замолчать того одним только взглядом.

– Ты натер кожу здесь, – легко касаясь пальцами внутренней стороны бедра, на тон ниже продолжил Хильд. – Дай силе источника помочь тебе, просто прими ее.

Дорос, боясь моргнуть, чтобы не спугнуть наваждение, все же не удержался от соблазна положить руки на мускулистые плечи Хильда. Дракону нужно быть большим и сильным, чтобы жить. Но нужно ли ему быть столь красивым? Не даром драконы были прямыми потомками эльфов и поражали своей красотой не только рассекая небесную высь, но и просто принимая целебную ванну.

– Я заставил тебя страдать, и теперь твоя душа ранена, – одну ладонь Хильд с бедра переместил на грудь Дороса, чувствуя, как в глубине сердце отбивает бешенный ритм. – Разреши мне исправить это.

Хильд шагнул ближе к Доросу, практически вжимаясь в него. Рукой, оставшейся на бедре юноши, он закинул ногу себе на поясницу, а Дорос, совершенно завороженный происходящим, послушно проделал то же движение второй ногой. Крепче сжимая поясницу дракона ногами, Дорос потянулся к нему на руках, в то время как Хильд подхватил его под водой под ягодицы. Принц, оказавшись теперь чуть выше Хильда, склонил к нему голову и шепнул в самые губы:

– Разрешаю, – подтверждая слова поцелуем.

Сейчас Дорос целовал не так, как до этого. Было в этом поцелуе что-то отчаянное, пропитанное разочарованием и новой надеждой. Чем-то, что заставляло биться сердце Бадахильдиса сильнее. Принц был до дрожи прекрасен: раскрасневшийся в теплой воде и из-за естественного смущения, до одури волнующе сжимающий бедрами поясницу, отчаянно прижимающийся к Хильду, который не хотел отпускать свое маленькое по сравнению со всем миром сокровище. Дракон взмолился перед предками, прося немного больше терпения и выдержки, но, совершенно ошалев от все больше распаляющегося Дороса, откинул все правила приличия прочь.

– Хильд? – принц требовательно смотрел в глаза, силясь восстановить сбитый ритм дыхания. Белокожие руки обхватили лицо Хильда, кожа которого на контрасте смотрелась смуглой. Дорос прижался лбом ко лбу мужчины, и сбивчиво зашептал, словно боясь передумать, – Можно, понимаешь? Тебе можно все, что ты только пожелаешь. Только аккуратнее.

На последних словах Дорос рассеяно облизнул пересохшие губы, заворожено наблюдая, как человеческие глаза сменяются на драконьи. И Хильд пожелал. Он целовал принца всюду, где только можно было приложиться губами, оставляя после себя распустившиеся бутоны кровавых засосов. Дорос и не заметил, как оказался на широком и горячем бортике купальни, но совершенно точно заметил, как Хильд спустился к его паху. Юноша вздрогнул, почувствовав, как в нем оказался один палец, и дернулся, останавливаемый успокаивающими речами Хильда, обещающими, что все будет хорошо. Дорос кивнул и постарался послушно расслабиться, но только охнул, сжимаясь с новой силой – губы Хильда нашли пристанище на члене юноши. В этот момент принц готов был простить все, млея от каждого прикосновения к себе, расслабляясь и позволяя ввести в себя еще пальцы, которые беспрестанно двигались внутри, время от времени заставляя Дороса выгибаться дугой с широко распахнутыми глазами. И когда Хильд вынул пальцы и потянулся губами за поцелуем, принц почувствовал саднящую пустоту внутри.

– Пожалуйста, – неразборчиво шептал в самые губы Дорос, практически не прерывая поцелуя, и требовательно двинул бедрами.

– Не спеши, – Хильд мягко коснулся губами мочки уха Дороса и столь же мягко вошел в застывшего юношу. – Ну же, мальчик, расслабься.

Большие зеленые глаза юноши поддернула пелена слез, а дыхание перехватило, но он послушно разжимал тугое кольцо мышц вокруг Хильда. Медленно, внимательно наблюдая за малейшим изменением в лице принца, Хильд начал двигаться. Дорос болезненно морщился, но стоически терпел, а затем и вовсе начал двигать бедрами, стараясь попасть в такт, когда Хильд опустил ладонь на опавший член юноши. Два тела прижимались друг к другу, сплетаясь воедино, прерывая поцелуи стонами Дороса, когда Хильд менял угол. Юноша, последний раз выгнувшись и вскрикнув, кончил в ладонь Хильду, который еще несколько раз двинулся в податливом теле и, вынув член, в пару движений довел себя до разрядки.

Хильд соскользнул обратно в воду, утягивая за собой разомлевшего принца, который больше не сопротивлялся, сидя в объятиях дракона.

– Спасибо, – Бадахильдис прижался губами к виску юноши, который в ответ рассеяно кивнул, удобнее устраиваясь на коленях.

Отлежавшись в целебной купальне, Дорос с Хильдом направились в трапезную, где их ждал заботливо приготовленный праздничный ужин – прислужники словно знали заранее, что нужно будет постараться. Ночь Хильд провел в покоях принца, во сне прижимая его к себе. А утро застало их неприятным сюрпризом.

***

Арвил был уверен в своей победе над драконом. Он хорошо подготовился: зачарованные золотые стрелы на вооружении у лучших лучников, есть и десяток хороших магов, стальные сети и много отчаянных наёмников, которые за деньги, что посулил им король, готовы были друг другу перерезать глотки. Арвил не боялся, что они побегут с поля боя, завидев огромную крылатую ящерицу, плюющую огнём – ведь замок и сокровища дракона тоже достанется им, в случае победы, пообещал повелитель. Хотя было бы глупо надеяться только на наёмников – Арвил взял и две сотни королевских солдат. Они, конечно, уступали старателям с дороги, но все же были роднее сердцу. Да и, признаться, не собирался Арвил отдавать наёмникам богатства – ни свои, ни драконьи. Тех, что не добьет ящерица, добьют солдаты. Сплошная экономия.

Но не ведал предприимчивый король, что с другой стороны горы было ещё одно войско – меньше составом, однако больше благородством. Да и цель у них была поистине достойная легенды – спасти заточенного в драконьем замке принца. Филандер со смешком подумал, что будь на месте Дороса Фрона, наверное, пришлось бы спасать дракона. А если бы к нему попали сразу оба? Почему-то сейчас, когда король уже стоял подле крутой дороги к логову похитителя, ему было спокойно. Если Дорос жив – он вырвет его из лап чудовища, а если нет – он пойдет туда и сделает всё, чтобы уничтожить дракона. Пусть даже ценой своей жизни. Фрона сможет управиться с королевством. Может быть, лучше его самого.

– Вы так уверены, что посланник вернется живым? – Филандер посмотрел на спокойного императора.

– Думаете, он сможет вернуться мертвым? – хмыкнул Ристерд. Хотя почему и нет? С Бадахильдиса станется. – Не беспокойтесь, Ваше Величество. Вернется, и, надеюсь, с благой вестью.

– Я слабо представляю переговоры с этим зверем. Зачем ему вообще замок?

Вопрос был риторический и ответа не последовало. Вновь стало тихо, только ветер шумел редким лесом позади войска. Филандер оглядел толпу из грозных решительных южан и своего, не привыкшего к боевым действиям такого масштаба, придворного гарнизона. Сибхайонцы уступают в силе и стойкости южанам, это точно. Наконец-то король понял, что делал не так – он не думал, что война когда-то так близко его коснется. Он привык думать, что они живут в спокойное время, когда все можно уладить не мечом, а сидя в удобном кресле за столом переговоров. Оказывается, мир до сих пор чтит силу стали и Филандер об этом не хотел задумываться, обманывая себя. Выстояла бы страна против той же империи Ристерда? Конечно, нет.

– Вижу! – заголосил вояка, стоящий на большом валуне в дозоре. – Гонец!

Через несколько минут на поляне появился посланник-южанин с двумя свертками в руках. Один он с поклоном сунул в руки королю, другой с ещё более глубоким поклоном – императору.

Филандер нетерпеливо открыл своё и, лишь увидев первую букву, ахнул. Это был почерк Дороса! Строчки были кривыми, видно писали в спешке; кое-где были кляксы и помятости.

«Мой дорогой отец! Я рад знать, что ты пришел за мной. Но не спешите рваться в бой. Все хорошо. Хильд согласен на переговоры. Мне ничего не угрожает. Я прибуду с ним. Твой сын, Дорос»

Король глубоко вздохнул и прикрыл глаза от накатившей слабости. Личный страж тут же подбежал, схватил правителя за локоть и передал упавшее из ослабевших рук письмо одному из трех советников, что сопровождали правителей в походе.

– Все хорошо, хорошо, – отмахнулся Филандер и посмотрел на Ристерда, который тоже закончил чтение. – Что там?

– Бадахильдис должен появиться с минуты на минуту. – Император обернулся к войску. – Держите крепче лошадей! Никому не стрелять без приказа!

– Как-как его зовут?

– Бадахильдис, – повторил Ристерд, всматриваясь в небо. Либо родственник решил пройтись пешком, либо скрыл себя магией для красочного появления.

Он не угадал. Бадахильдис появился в огне прямо перед ними. Позади него стоял белобрысый парнишка, который был удивительно похож на Фрону. Ристерд невольно улыбнулся, вспомнив девушку. И этот самый парнишка вовсе не выглядел замученным пленником, с любопытством озираясь по сторонам – первый раз пришлось на себе ощутить транспортную магию.

– Дорос! – Филандер кинулся к сыну, но дорогу ему перегородили стражи и советник.

Однако Дороса никто не держал. Он, в несколько шагов оказавшись рядом с отцом, замер, не зная, что делать – поклониться или обнять, не обращая внимания на кучу народа и статус. Король решил сам – с непонятным бурчанием сгреб сына в охапку и, казалось, хотел спрятать его где-то у себя за пазухой.

После нескольких минут радостной встречи, во время которой Дорос успел выяснить о самочувствии Фроны, Алгаи и Ганса, познакомиться с императором, удивиться громиле за его плечом и громогласно заявить, что, несмотря на гнусный сварливый характер, дракон по имени Бадахильдис не является угрозой для королевства и королевской семьи лично. Хотя за похищение стоит с него стребовать в казну пару тройку сотен серебряных и золотых.

– Чтобы покрыть расходы, – пояснил Дорос удивленному Хильду, который от неожиданности даже прервал беседу с Ристердом на полуслове. – С тебя не убудет, не жадничай.