Текст книги "Розы сорта "Сангрояль" (СИ)"

Автор книги: Gvenwivar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– Женщины. Кто их разберёт, – философски заключил Регис, взмахнув рукой в воздухе.

– Сразу находят общий язык, – умозрительно подтвердил Геральт, и процессия двинулась дальше.

Во дворе не сразу нашлось место, свободное от пропитавшего все вокруг залья, но после некоторых усилий удалось образовать не слишком широкий круг, достаточный для обустройства портала. Чародейка прошептала заклятье, подняла руку в воздух и когда в плотно сжатом кулаке засверкали словно собранные охапкой короткие отсветы молний, резко бросила содержимое ладони о земь. Не сговариваясь ведьмак выхватил серебряный меч и шагнул вперёд, что-то неразборчиво пробурчав о ненависти к порталам. Из открывшегося водоворота показалась синюшная, когтистая лапа.

– И кто это у нас? – иронично спросил Геральт, занося острый клинок для удара.

– Винсент? – позвала я, надеясь уловить личность вампира, яростно пытающегося вырваться.

Мутант с размаху отсек изуродованную преображением ладонь и она, прокатившись, свалилась в траву к ногам Детлаффа.

– Кольцо рода Мурлегем, – спокойно констатировал Первородный, сосредоточенно разглядывая отрубленную конечность.

– Это он. Вынимайте его поскорее, – подтвердил Регис, утвердительно качнув головой.

– Нет! – звон собственного голоса оглушал истеричными нотками. Я выбросила руку в сторону ведьмака, желая остановить его. – Глава рода – Хагмар!

Другая синюшная лапа вцепилась в мое запястье, едва пересекшее границу портала. Геральт замахнулся вновь, Детлафф с тихим рыком рванулся вперёд так быстро, что его движения словно расплылись в воздухе.

– Скорее решайте, я слабею, – заорала чародейка стараясь перекричать свист вращающейся воронки.

– Его тяните! – мои пальцы сомкнулись на руке вампира сжимавшей запястье, не позволяя отстраниться.

Один короткий, вопросительный взгляд, и супруг, мгновенно оказавшийся рядом, ухватил сухую, бледную ладонь и с силой рванул ее хозяина на себя. Портал с жалобным скрежетом искривляющегося металла, дрогнул и закрылся. Все с ужасом и надеждой воззрились на монстра, скорчившегося на траве неподалеку.

Неужели ошиблась?

– Вы вовремя, друзья мои, – тщетно пытаясь придать выражению лица невозмутимость, на сырой от ночной росы подстилке неловко уселся Винсент.

Вся компания облегчённо выдохнула, увидев потрёпанный облик измученного Мурлегема.

– Как ты определила, дорогая? – голос Региса слегка вибрировал высокими нотами, выдавая волнение.

– Рука… – прошептала я, прижимаясь к груди супруга, как к единственному оплоту покоя и безопасности. – Она дрожала.

Спасённый пленник смущённо потупился, а все остальные конечно поняли страх сына, перед повторно плененным отцом.

– А как же кольцо? – спросил Геральт, поднимая отрубленную кисть.

– Несомненно, почтительный Винсент отдал фамильную реликвию старшему в роду по первому требованию, – спокойно пояснил Регис, принимая из пальцев ведьмака чуть дрожащую, до сих пор живую конечность.

Постепенно волнение улеглось. Мутант и чародейка откланялись, а вампиры напоили обретшего свободу побратима своей кровью и, вернув ему родовой перстень с пальца родителя, провели в спальню молодоженов, где вздрагивала под одеялом в тревожном сне Офелия.

Винсент присел рядом с женой и аккуратно коснулся ее волос. Женщина вмиг пробудилась и первый момент смотрела в немом изумлении, словно не понимая, что ее окружает: явь или сон; а потом с рыданиями и уговорами бросилась на шею мужа, крепко прижимаясь к нему, так тесно, будто боялась ощутить под ладонями растворяющийся в воздухе мираж. Мурлегем обнял хрупкие плечи и тихо зашептал на непонятном мне языке.

– Ваш родной?

Я взглянула на Эретайна. Он едва заметно кивнул и потянул меня к выходу, намереваясь оставить чету, вновь обретшую друг друга, наедине. Регис остановился у двери, промедлил немного и достал из внутреннего кармана камзола большой, кованый ключ с витиеватыми узорами.

– Винсент, – тихо позвал Годфрой, а когда тот обернулся, протянул ему вещицу, добродушно улыбаясь.

Мурлегем принял подарок и непонимающе уставился на собрата.

– Это ключ от склепа, – пояснил Регис, прикладывая пальцы к животу, в своей излюбленной манере.

– Твоего? – продолжал недоумевать вампир.

– Нет. Того, в котором замурован Филипп.

– Мой сын? – изумление проступило на измученном лице Мурлегема, а по щекам Офелии вновь покатились слезы.

– Видишь ли, друг мой, его ведь убил катакан.

Винсент пораженно воззрился на Региса, даже встал с ложа в волнении.

– Не Детлафф?

– Нет, – добродушная усмешка коснулась тонких губ лекаря.

– Мы не хотели говорить тебе, чтобы у щенка было время осознать всю глупость содеянного. Тридцать-сорок лет регенерации охлаждают спесь, – задумчиво ухмыльнулся Детлафф. – Но, похоже, теперь ты и сам поменял свои взгляды на воспитание.

Офелия охнула и закрыла лицо руками, стараясь заглушить слезы истинного, безграничного облегчения.

– А в чем разница? – рискнула проявить любопытство я. – Катакан ведь тоже вампир?

– Не Первородный. Мой сын восстановится… Он будет жить, – с искренней улыбкой произнес Винсент и потупил глаза. – Как мне благодарить тебя Эретайн? Ты спас меня… Снова.

– Не попадайся больше на дороге, Винсент, – тихо процедил Детлафф, больно сжимая мою талию.

– Ну и полагаю, что мы можем доверить тебе опеку над клеткой Хагмара, раз уж придется задержаться в Туссенте, – иронично улыбаясь, добавил Регис.

– Конечно. Нет лучшего стража. Я обо всем позабочусь, – серьезно кивнул Мурлегем.

Вампиры едва заметно поклонились в знак прощания и покинули разгромленный особняк, забирая меня с собой. Мы шли по улице в сторону боклерского дома, а на горизонте поднималось солнце, окрашивая белые, пушистые облака в кроваво-красный. Супруг отстал на пару шагов от побратима и притянул меня к широкой груди, нежно касаясь волос за ухом.

– Мадам Эретайн – прошелестел едва слышно, чуть хриплый шепот у самой кожи. – Моя Лея.

========== Эпилог. Вороново гнездо ==========

Где мы? – я с недоверием оглядывала покосившиеся ворота большого, заброшенного особняка.

– Это поместье – «Вороново Гнездо». Наш дом, – промурчал в висок Детлафф, крепко обнимая со спины. – Тебе нравится?

– Он проклят? – осторожность побудила не отвечать напрямую на поставленный вопрос, подсказывая, что моего мнения супруг не одобрит.

– Нет. Но слухи ходят.

Большое, сильно заросшее поместье включало основной дом – добротный и крепкий, не смотря на долгое отсутствие ухода, несколько вспомогательных флигелей и хозяйственных построек, а так же обширный, запущенный сад, круто обрывающийся каменистой осыпью в мелкую, горную реку, громко журчащую далеко внизу. Чтобы добраться сюда от ближайшей деревни, нам пришлось не меньше трёх часов карабкаться верхом по неудобной дороге, петляющей среди больших, поросших мхом валунов. Супруг настоял на конной прогулке намеренно, чтобы представить дорогу, необходимую для появления в доме любого смертного человека. Сам же Первородный сурово шагал рядом, пугая своим присутствием мою лошадь.

– Идеальное логово для Боклерской Бестии, – усмехнулась я, поглаживая чуть дрожащими то ли от страха, то ли от смятения ладонями длинные пальцы с острыми ногтями. – Зимой занесет снегом дорогу, отрезая путь в деревню.

– Никто нас не потревожит здесь. Наконец-то, – он глубоко, облегчённо вздохнул.

– Что произошло в доме? Некромант?

Скрыть подспудную тревогу не получалось, но супруг лишь отмахнулся, не разделяя моих страхов.

– Грустная история о несчастной любви со смертельным исходом.

– Призраки?

– И они тоже, но Геральт уже все зачистил, не волнуйся.

– Прекрасно. – Я теснее прижалась к широкой груди вампира, стараясь скрыть неясную дрожь смятения. – А дурная слава призвана отпугнуть любопытных?

– Конечно, – он успокаивающе огладил мою голову. – Добро пожаловать домой, госпожа Эретайн.

Детлафф легко подхватил меня на руки и внёс в широкие ворота. От обилия предстоящей работы захватывало дух. Кривые деревья тянули узловатые лапы к заросшей подъездной дорожке, входные двери, некогда заколоченные, теперь были открыты, обнажая густой мрак недружелюбной утробы самого обиталища.

– Здесь неподалеку было гнездо гарпий, – беззаботно повествовал вампир, не замечая моего ужаса. – Я его тоже убрал, хотя птичек все же жаль.

– Как мы обустроим такое огромное поместье до зимы? Ведь она не за горами?

– К концу недели приедет Марта с женихом, – Эретайн аккуратно опустил меня на темный паркет холла, прямо перед огромным, потухшим очагом.

– О да… Теперь мы несомненно справимся, – обречённо вздохнула я, стараясь скрыть дрожь пробирающего до костей холодного озноба.

– Не волнуйся, уже завтра прибудут эльфы, низушки и краснолюды, которых я нанял заняться ремонтом.

– Собрал всякий сброд?

– Самых неприятных на вид бандитов, – нежно улыбнулся Детлафф отступая в сторону.

– Чтобы меньше внимания местных привлекать?

Он довольно кивнул и протянул руку, приглашая осмотреться. Я неуверенно подошла к камину, прямо возле решетки алела крупная лужа свежей крови, присыпанная пеплом в самом центре.

– Хозяйка дома сбросилась с тех перилл, – заметив мое недоумение, супруг указал на лестницу, уводящую вверх и уже частично обрушенную.

– Но кровь не засохла и даже не свернулась!

– Ведьмак считает, что теперь она легко смоется, когда моровой девы больше нет.

– Моровая дева? – час от часу не легче.

– Катриона, моя дорогая леди. Она стала причиной несчастий.

– Понятно. Как жаль…

Детлафф вновь выступил из мрака и медленно приблизился, положив широкую ладонь на холодную щеку.

– Не грусти, моя Лея. Я сделаю твою жизнь счастливой и безопасной. Обещаю.

Ответом ему стала только растерянная улыбка. Очень уж смутно мне представлялось счастье в антураже окружающего «уютного семейного гнездышка». Но ничего другого, кроме как смириться не оставалось.

Ночью пришлось вернуться на постоялый двор деревни у подножия, поскольку спать среди костей разновозрастных жертв моровой девы я отказалась сразу. Пьяный мужик норовил угостить Эретайна выпивкой, рассказать ему о жизни, а потом набить морду, но вампир молча терпел неприятное присутствие лишь изредка сверкая злым, кроваво-красным взором, когда собеседник уж слишком откровенно нарывался.

Мне удалось выяснить историю поместья у хозяйки харчевни. Оказалось, что едва успев жениться, юный граф был вынужден отбыть на очередную войну, оставив молодую супругу скучать в одиночестве. В его отсутствие началась эпидемия чумы и некогда прекрасная графиня заразилась. Когда болезнь приобрела масштабы безвыходности, крестьяне заколотили дом и погребли умирающую женщину в нем заживо. Вернувшийся с полей сражения супруг нашел лишь разлагающийся труп в холле у камина. От горя и злобы лорд спятил, стал жить затворником, а скоро в деревне начали пропадать молодые девушки. Когда крестьяне ворвались в старое поместье, выяснилось, что хозяин стал заниматься некромантией, в попытке воскресить возлюбленную жену. Его конечно убили и замуровали в стену, двери заколотили и с тех пор никто носа туда не совал.

История покрывала плечи неприятной дрожью, но решимость вампира обустроить фамильное гнездо на крутом обрыве никак не уменьшила. Уже следующим утром прибыла целая ватага разномастных отморозков, которые резво принялись за дело. Прах хозяев аккуратно собрали и перенесли в фамильный склеп с почестями упокоив, а зловонную лужу обработали и вытерли к вящему удовольствию всей честной компании.

Поскольку новоиспечённые работники собирались жить в усадьбе, пришлось в первую очередь отремонтировать флигель и завести в него провиант. Будучи частично осведомленной о природе хозяина дома, шумная компания вела себя скромно, вещи воровала в умеренном количестве и даже пыталась вежливо общаться, что вызывало невольную улыбку. Большинство предметов мебели и интерьера пришлось спалить в огромном костре, по причине негодности, что так же спровоцировала очередную крупную попойку с плясками вокруг оного костра.

Я стояла в тени, молча взирая на оранжевые сполохи, щедро сыплющие искры в прозрачное, осеннее небо. Сзади бесшумно приблизился Детлафф. Его крепкие руки легли на плечи и чувствительно сжали их, хриплый шепот прошелестел прямо над ухом, растекаясь сладким трепетом по коже.

– Они так искренне веселятся. Может стоит устроить новоселье?

Мне совсем не хотелось думать о других. Тем более сейчас. Ничего не притягивало сильнее, чем ощущение его безусловной близости, струящееся по коже. Такую необходимую и вместе с тем редкую в последнее время ласку, внезапно проявленную диким, суровым супругом, хотелось продлить хоть на вздох… А лучше навечно. Всегда так стоять, согреваясь в грубых руках самого могучего в мире монстра. Среди миллиона подспудных хлопот, постоянного холода и сырости неотремонтированного дома, тепло его рук было необходимо, как воздух, но супруг словно сторонился меня, стремясь ненавязчиво дистанцироваться, что лишало остатков самообладания.

– Пусть гуляют хоть всю ночь, а ты поцелуй меня… Так, как я хочу… Там, где хочу.

Эретайн усмехнулся и приник губами к нежной коже за ухом, заставляя дыхание сбиться, стать глубоким, прерывистым, взволнованным.

– Где коснуться тебя, моя хрупкая бабочка?

Узкие, холодные руки скользнули на его широкую ладонь, сомкнулись на длинных пальцах и потянули их по шее вниз. Я все сильнее задыхалась, ощущая уверенные ласки своего мужчины, своего вампира, своего зверя.

Когда крепкая рука легла на самый нижний край тугого корсажа, под тяжелым

шерстяным плащом, а мое тело уже нестерпимо ныло натянутым луком в желанных объятьях, ожидая долгожданных ласк, Детлафф аккуратно отстранился, не выпуская полностью, но давая понять, что не хочет продолжения. Слезы непонимания и разочарования подступили к глазам. Ощущая мое смятение, он утешительно коснулся губами виска. Так целуют расшалившегося ребенка или близкого родственника, но не женщину, близости с которой хоть немного желают. Я с усилием проглотила комок, подступивший к горлу и попыталась взять закипающее разочарование под контроль. Одобрительный вздох тут же сорвался с его губ, подтверждая, что именно подобного благоразумия от меня и ожидал Первородный супруг.

Что не так со мной? С ним? Почему нам нельзя даже за руки держаться больше двух мгновений? Ответ горел алым пламенем на задворках сознания, лишая способности к сопротивлению, вызывая оцепенение из которого не было выхода. Он разлюбил меня. Устал от своей игрушки и теперь жаждил свободы и облегчения. Как жить дальше с подобными выводами, представлялось весьма сложно, потому приходилось гнать от себя грустные мысли, задыхаясь отчаянием каждый раз, когда сильные руки супруга аккуратно отстраняли меня, возвращая личному пространству дистанцию.

Прошло ещё несколько недель, прежде чем дом приобрел признаки обитаемости. Под мелкими недочетами объявились крупные: в замурованных тайных ходах жили гули и экимы, с потолка капала грязная вода, а подвалы кишели крысами. К первому дню зимы появился усталый и измученный Регис, опоздавший к указанному в предварительном письме времени и тем самым вызвавший беспокойство.

– Господин Годфрой! Как же мы рады! – я бесцеремонно обняла его у самого порога, не скрывая облегчения. – Ты заставил нас всех поволноваться.

Вампир грустно улыбнулся, поглаживая меня по спине, и аккуратно отстранившись, крепко обнял Детлаффа, подошедшего вслед за супругой.

– Друзья мои, дела незаслуженно задержали в дороге, – он огляделся по сторонам и довольно улыбнулся. – У вас хорошо получается организовывать труд.

– Да они мастера Эретайна боятся, как огня, – рассмеялась я, и звон высокого голоса разлетелся по широкому пространству холла.

После праздничного ужина с лучшими винами Туссента, любезно присланными Винсентом совсем недавно, Регис уверенно заявил о желании занять подземелье, и никакие уговоры не могли на него подействовать, тем более там обнаружилась обширная алхимическая лаборатория.

– Ну позволь мы хотя бы комнату тебе приготовим наверху? – все пыталась настаивать я, обращаясь к нему с нескрываемой мольбой в голосе.

Мы сидели за большим дубовым столом в кухне, поскольку ещё далеко не все покои стали пригодными для посещения. Детлафф, по обыкновению внимательно наблюдал за присутствующими, задумчиво усмехаясь, Марта заправляла по хозяйству поторапливая небольшую компанию поварих и служанок из деревни – тех, что рискнули наняться на работу в проклятый дом и теперь каждый день носили ужасающие новости в селение: о мрачном хозяине и говорливой хозяйке, о том, что они уже женаты, но почему-то спят в разных комнатах и о странных жильцах с неприятными, или даже пугающими привычками.

– Мне по душе тишина и уединение, а у тебя, дорогая Мейлея, тут просто… – он показательно обвел взглядом кухню. – Кипучая деятельность. Тем более, что в заброшенной лаборатории чудесная коллекция старинных книг.

– Иногда голова раскалывается от пестроты, – поддержал побратима Детлафф. – Согревает только мысль, что они все уйдут до настоящих снегов.

– Несомненно, и чем раньше мы закончим восстановление усадьбы, тем быстрее она опустеет, – скрыть раздражение от того, что мои труды остаются неоцененными получалось плохо.

Прозрачный взор Региса упал на чеканное кольцо, не покидавшее мой безымянный палец.

– Госпожа Эретайн, – улыбнулся вампир наклоняя голову в бок, в знак почтения.

– Красиво звучит, – подтвердил Детлафф, уверенно кивнув.

– Надеемся ты останешься на торжество новоселья? – тон моего голоса скорее звучал умоляюще, чем вопросительно.

– Несомненно. Кто-то ещё приглашен?

– Твой друг – ведьмак, пару купцов из Офира… – Детлафф упорно игнорировал мой невеселый настрой.

– И разумеется будет праздник в селении.

– Эти земли полностью принадлежат тебе? – Регис обращался к собрату, желая выяснить границы владений.

– Деревни, каменоломня, серебряный рудник… Все, до границы леса, – подтвердил хозяин, изучая большой гобелен на стене.

– Обширные владения, нечего сказать.

– Мне нужен был в первую очередь дом, чтобы поселить в нем Лею.

– И уберечь от любой возможности посягательства на нее, – закончил за друга Регис. – Что ж, разумно учитывая, что она – человек.

Детлафф помрачнел. Между густых бровей пролегла морщина, придавая лицу ещё большую суровость. Не желая продолжать неприятную для него тему, я вмешалась в беседу и предложила гостю осмотреть его временное пристанище, чем мы и занялись.

Через несколько дней обиталище Региса было расчищено и обустроено. Внутренним убранством оно очень напоминало склеп кладбища Мер – Лашез, где началась эта история: влажный, темный, мрачный коридор сменялся уютным маленьким кабинетом, полным книг и рукописей, из которого были проходы в теплую, сухую спальню, снабженную всем необходимым для комфортного отдыха, и небольшую лабораторию, уставленную разнообразными приборами и инструментами. Регис остался доволен своей новой обителью настолько, что даже обещал провести у нас целую зиму, к моему нескрываемому удовольствию.

Прошло ещё несколько дней. Я сидела на низкой скамеечке у самого очага в лаборатории и старательно перебирала травы для очередного снадобья.

– У тебя превосходно получается, – похвалил алхимик, проверяя работу.

– Сомневаюсь. Все в последнее время просто валится из рук.

– Мы ведь не об отварах сейчас говорим, правда?

– Разумеется нет, – глубоко вздохнув, мне все же удалось справиться с собой и не разреветься.

– Не думаю, что это слезы счастья, Мейлея, – Регис подошёл и опустился рядом со мной, сосредоточенно заглядывая прямо в глаза. Его тревога была почти ощутима физически. – Что случилось, дорогая?

– Я просто из сил выбиваюсь, чтобы соответствовать высокому званию госпожи Эретайн, хозяйки поместья, жены мастера. Слежу за домом, урезониваю работников, езжу верхом в деревню, чтобы наладить общение с крестьянами… – Слезы уже струились по щекам, не останавливаясь, а нос приходилось поминутно вытирать. – И новоселье это ещё…

– Ты не хочешь праздника? – мягкий тон тихого голоса обволакивал, словно баюкал. – Мне казалось, что Детлафф затеял все лишь только для твоего удовольствия?

– Дом лежит в руинах, работники разбегаются, ночами так холодно, что зуб на зуб не попадает, а самое главное: чем больше я стараюсь, тем мрачнее и неприступнее становится господин Эретайн. Я устала… Не знаю, что делаю не так.

Регис обнял меня и, утешая, погладил по голове.

– Думаю мне стоит поговорить с ним. Уверен, вы просто недопоняли друг друга.

Входная дверь с грохотом отворилась и на пороге возник встревоженный, суровый Детлафф. Увидев меня, он шумно выдохнул, словно боялся, что здесь его слабой, беспомощной супруги не окажется, но заметив слезы снова посерьёзнел.

– Что случилось, Мейлея? – повелительный рокот низкого голоса вызывал неприятную дрожь.

– Думаю, друг мой, дамам уже пора ложиться спать, а мы можем выпить по кружечке чудной медовухи… И поболтать.

– Я спросил, – поднимая рокочущий тон, медленно проговорил вампир и приблизился.

– Устала немного от повседневных забот. Ничего особенного. – В голове упорно пульсировала назойливая мысль о том, что мне приходится оправдываться непонятно за что.

– Хорошо, – согласился Эретайн, молча поднял меня на руки и, чуть грубо прижимая к себе, понес наверх, в мою комнату.

Опустив свою ношу в холодную постель, вампир отстраненно коснулся губами медной макушки и вышел за дверь, поспешными, тяжёлыми шагом. Справляться со слезами разочарования больше не было нужды, потому я горько, самозабвенно расплакалась. Мы с Мартой очень старались сделать дом уютным и тёплым, но это получалось все хуже, да и в душе больше не было тепла. Холодные стены, холодные руки Детлаффа, холод окружал со всех сторон вгоняя почти в отчаяние.

Наверное прошло время. Возможно Регис поговорил с ним, что-то объяснил… Тихий шорох открывающейся двери пробился сквозь дрёму, не прерывая ее, затем постель прогнулась под тяжестью тела вампира. Крепкие руки так нежно сомкнулись в аккуратные объятья, со всех сторон окружая знакомым, чуть терпким запахом, родным, желанным, вызывающим сладкий трепет в груди.

– Я боюсь, Мейлея, – медленно, сдавленно прошелестел хриплый шепот у самого уха, стекая по шее мурашками, сбивая дыхание, вызывая взволнованную оторопь.

– Чего? – мрак полудремы отступал возвращая сознанию сосредоточенность.

– Потерять свою хрупкую бабочку. Раздавить в неловких пальцах, покалечить грубым обращением… Причинить боль.

Мои руки вцепились в его широкие плечи до боли, до судороги. Как же сильно не хватало внимания этого зверя, его тепла, доверия, откровенности. В груди растекался жар, сворачиваясь трепетом в животе, а он все обнимал, путая рыжие локоны изящными пальцами.

– Твоя жизнь… Она слишком короткая, Лея, утекает, как песок из разбитых часов, а я ничего не могу сделать, чтобы прервать это, – голос Детлаффа зазвенел болезненным облегчением признания в самом сокровенном. – Не могу потерять тебя, не заставляй… Хоронить возлюбленную… Вновь.

– Ты боишься, моя бестия? – улыбнулась я, запрокидывая голову, чтобы поймать его взгляд.

– Больше всего на свете, – низкий голос просел, а блестящий взгляд покрылся чуть заметным, алым блеском. – Обещай, что подумаешь о обращении. Только подумаешь, большего не прошу. Дай мне надежду. Жизнь без нее невыносима.

Я лишь коротко кивнула не в силах произнести и слова, а он продолжал медленно перебирать длинными пальцами медные волосы, завороженно вдыхая их запах.

Пару дней мое счастье было абсолютным. Суровый хозяин Воронова Гнезда снисходительно позволял своей госпоже прижиматься к себе по сорок раз за день, не отказывал в поцелуях на ночь и мимолётных ласках, но ночевать все же уходил в собственные покои, мотивируя тем, что я слишком дурманящие пахну и ему сложно себя контролировать.

А потом все вернулось на круги своя. Холодная отстраненность сменила вежливую заинтересованность. Бессонные ночи вновь наполнились тягостными раздумьями. Неприязнь и напряжение копились в груди, как снежный ком, пока не прорвались в один миг, отказываясь подчиняться хоть какому-то внутреннему контролю.

========== Эпилог. Чета Эретайн ==========

– Детлафф Ван Дер Эретайн! – орала я на весь коридор, стоя на нижней ступеньке лестницы.

Супруг обернулся через плечо в самом ее верху, у выхода на второй этаж.

– Я занят, Мейлея. Поговорим чуть позже, – пророкотал низкий, совершенно безэмоциональный голос.

– Сейчас!

В прозрачном взгляде появился жестокий блеск раздражения, что значительно уменьшило мою спесь.

– Пожалуйста… – взмолилась я, едва сдерживая слезы.

– Найди себе другое развлечение, – наставительно произнес вампир тоном, которым отправляют спать расшалившегося ребенка, а затем спокойно отвернулся и продолжил свой прерванный путь.

До боли сжав кулаки, я отвернулась к очагу, стараясь унять обиду и истерику. Проклятый вампир напрочь игнорировал меня, совершенно не аргументируя своего поведения. Время шло, дела постепенно устроились, дом приобрел теплоту и уют, что было очень кстати в условиях подступающей зимы. Не поменялось только одно – мастер Эретайн, по прежнему не желавший приближаться ко мне на расстояние пушечного выстрела, руководствуясь собственными, совершенно непонятными причинами. Если раньше душила обида, подступало сомнение в чувствах Первородного, то теперь оставалась лишь только злость.

Успокоиться получилось не сразу. Я рассеянно наблюдала, как развивается по лестнице чуть заметный багровый туман, размышляя при этом о смысле жизни и бренности бытия. Сзади послышалось тихое, тактичное покашливание.

– Госпожа Эретайн?

Пришел предводитель работников группы, что была набрана в самом начале. Головорезы с большой дороги трудились малоэффективно, потому пришлось со временем в прямом смысле приманивать жителей из деревни уговорами, обещаниями, подарками. Заметив, что мрачные на вид хозяева прислугой не питаются, вопреки их настойчивым ожиданиям, мужики из селения так же стали соглашаться участвовать в восстановлении поместья, но основной контингент по прежнему составляли бандиты, собранные на большаках. Вот их старший и появился на ночь глядя в хозяйском доме.

– Слушаю.

Я глубоко вздохнула и развернулась к мужчине, сцепив руки в замок. Душу холодила неясная тревога от его внезапного, позднего, необоснованного визита.

– Мы бы хотели показать вам флигель, который недавно закончили.

– Сейчас? К чему такая спешка?

– В деревне говорят, что скоро начнется большой снегопад, который отрежет Гнездо Ворона от села на всю зиму.

– Вы хотите уйти.

Что ж подобное разъяснение выглядело весьма убедительно и потому тревога начала понемногу спадать.

– Простите, но мы люди вольные. Не стоило бы дожидаться пока застрянем тут на всю зиму.

– Разумеется.

Накинув на плечи длинный, шерстяной платок, почти полностью скрывающий фигуру, я направилась вслед за работником на улицу. Стоило массивной двери захлопнуться за спиной, как со всех сторон окружила вьюга. Ветер бешено ревел в коридорах, образованных строениями, и размашисто разбрасывал крупные, снежные хлопья. Непогода во всю заметала холодными льдинками Гнездо Ворона, так при этом ещё и выла, что болотная баньши. Стоило больших усилий не терять провожатого из виду, а он уверенно направлялся к самому дальнему домику у обрыва. Для чего начинать реконструкцию со здания, то и дело норовящего обрушиться в пропасть? Получалось, что маленький разбойничий отряд просто решил бросить весьма прибыльное, но скучное дело, поскольку оно грозило затянуться до весны.

Высокие двери отворились с жалобным скрипом, впуская меня в душную, неприятно пахнущую табаком и алкоголем переднюю комнату флигеля. Быстро оглядев закопченные, грязные стены, неубранные строительные леса и царящий повсюду хаос вперемешку с грязью, я легко сообразила, что кажется угодила в западню. Но что было нужно этим людям? Они же видели хозяина дома! Никто в здравом уме не стал бы угрожать ему. Или станет?

– Чего вы хотите, господа?

Высокий тон моего голоса приобрел повелительный звон, спина напряжённо выровнялась, а плечи расправились, иллюстрируя высокомерное пренебрежение.

– Не смей говорить так со мной, потаскуха!

Из угла вышел крупный, лысый мужик, показательно облизывая грязные пальцы. Его вид вызывал неприязнь, отвращение… Но не страх. Мне никак не удавалось припомнить, чтобы я встречала его раньше.

– Кто вы, милсдарь, и что я делаю здесь, раз работа не закончена.

Он показательно громко засмеялся, уперев крупные ручищи в бока. Остальная, разномастная гвардия притихла и затаилась на заднем плане. Да что, черт возьми, тут происходит?

– Сейчас ты узнаешь все, пташечка, – последнее слово он произнес по слогам, словно издеваясь.

С губ сорвался невольный смешок, я заправила края шали за предплечья рук и сделала шаг в его сторону.

– Простите, не помню вашего имени, как и того, чтобы видела вас в своем доме хотя бы раз. Вы, похоже, не встречали моего супруга?

– Да что ты мне тычешь своим мужиком! – заорал бандит, от чего я невольно попятилась. – Его нет здесь.

– Определенно с мастером Эретайном вы не знакомы, – уверенно констатировала я, обводя вопросительным взглядом оставшихся.

– Зато с тобой мы тут все сейчас познакомимся, – бандит медленно облизнул нижнюю губу, меряя меня показательно-наглым взглядом.

Снова коротко усмехнувшись, я обратилась к остальным присутствующим, полагая их стремление к суициду менее выраженным.

– Этот сумасшедший сам придумал столь гениальный план, или есть ещё самоубийцы?

Пара мужчин вздрогнула и отступила назад. В голове не укладывалось подобное: в моем собственном доме, под боком у Детлаффа и Региса, кто-то смеет угрожать мне, да ещё так открыто, нагло, самонадеянно…

Только вот дерзость подобной выходки и могла сыграть бандюкам на руку. Несомненно выбранная неслучайно непогода конечно не скроет меня от супруга, находящегося всего в паре сотен метров, но вполне может отвлечь его внимание на время, достаточное для… Страх холодными, липкими волнами пополз по позвоночнику, невольно сбивая дыхание, что мгновенно уловил неприятный тип в центре комнаты.

– Поняла наконец, – удовлетворённо прошипел он и начал обходить меня кругом, как зверь добычу. – В большом доме говорят, что ты спишь в отдельной комнате от мужа? Вот идиот! Изголодались поди по ласке-то? Ничего, сейчас мы это исправим.

Он повернулся к остальным, призывая их тоже поучаствовать в издевательствах. Я старалась не двигаться, не выказывать волнения, но и обрюзгшей фигуры из виду не выпускала. Вот когда пожалеешь, что ты не вампирша.

– Хорошо, я поняла, что ты настроен решительно. Давай мы просто обойдёмся золотом и расстанемся подобру по здорову.