Текст книги "Розы сорта "Сангрояль" (СИ)"

Автор книги: Gvenwivar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

========== Регис ==========

Я бежала по кладбищу Мер – Лашез, не чуя под собой ног. Сзади то и дело слышались лёгкие всхлипы или тяжёлые вздохи. Он там, тот монстр, что напал на наш квартал в Боклере, это казалось несомненным. Из всех, многочисленных жителей, мерзкая гадина выбрала именно меня и не могу сказать, что данный факт не вызывал отдаленной благодарности, ведь даже смерть определенно была бы легче, уготованной участи, но умирать отчаянно не хотелось, потому я и бежала, захлебываясь короткими вздохами, среди старых надгробий, непонятно куда и зачем, пока впереди не показался ветхий, полуразрушенный склеп. Внутри кто-то был, и его похоже заинтересовало происходящее снаружи. Скоро из черного пролома вышел мужчина средних лет с копной седых, нечесаных волос. Его лицо пересекала сетка мелких морщин, а взгляд, упершийся в меня с вниманием и настороженностью, светился состраданием.

– Помогите, господин, за мной гонятся. Умоляю! – Я не раздумывая бросилась ему в ноги и вцепилась в полу потертого камзола.

Взгляд незнакомца стал жёстким, почти хищным. Он подал голос и по спине тут же побежали мурашки.

– В склеп, живо! Если хочешь жить, носу не показывай, пока не позову.

Я мгновенно поднялась на ноги и юркнула в черный пролом. Двигаться бесшумно и быстро было не в новинку, эта способность не раз спасала мою весьма потрепанную шкурку раньше. Забившись в самый дальний угол среди пафосных, но давно разоренных гробниц, я крепко зажмурилась и постаралась не прислушиваться, но это было сделать совсем не просто. Снаружи проникали звуки борьбы.

Страшная тварюга, что гналась за мной, сильно напоминала летучую мышь-переростка, метра два вверх и не меньше полутора в ширину. Бестия напала на мужчину – это казалось очевидным, но скоро послышались сдавленные визги, а за ними хрипы. Новый знакомый несомненно отбивался и делал это весьма эффективно. Мне было совсем не интересно, кем он являлся на самом деле, всяко лучше, чем в борделе. Шум снаружи стих, послышались лёгкие, быстрые шаги, которые скоро замерли прямо возле меня.

– Возьмите меня к себе, господин! Я все умею, буду послушной, только позвольте остаться с вами. – Голос слегка дрожал, но тем не менее звучал уверенно, ведь это был мой единственный шанс на спасение.

– Да что ты, милая, с ума сошла что ли? Это тебя бестия напугала? Так я прогнал ее, можешь возвращаться спокойно домой.

– Некуда мне возвращаться, мастер, позвольте остаться с вами. – Звон высокого тона уже не просил, а настаивал, давил.

Мой испуганный взор взметнулся к спасителю, мужчина выглядел рассерженным, но добрые глаза по прежнему струились состраданием, что придавало сил.

– Или убейте лучше. Если не согласитесь помочь, мне не выжить. Нипочём не вернусь в город.

– Смотрю не только от монстра ты убегаешь… – задумчиво протянул он, оттягивая с плеча край грязной рубашки и обнажая грубый, кривой шрам, от ремня для привязи.

– Много монстров вокруг, но не все из них злые.

Я дернула одежду назад, прикрывая рубец. Иллюзий по поводу природы нежданного благодетеля не возникало, передо мной стоял либо некромант, либо ещё кто похуже, но кем бы он ни был, в прозрачном взгляде горело сострадание, чего никогда раньше встречать не приходилось, разве что в детстве, дома, с родителями…

– Но я по прежнему красива, и могу… – старательно заученный для борделя текст, слетал с губ с отвращением.

– Прекрати, – мужчина брезгливо поморщился и даже отступил на шаг, – можешь остаться, пока не найду тебе пристанище, но веди себя тихо.

– Спасибо, господин. Вы меня и не увидите.

– Это уж точно вряд ли. Позволь представиться – Эмиэль Регис Рогеллек Терзиефф-Годфрой, – спаситель галантно поклонился, приложив руку к животу. – Знакомые обращаются ко мне просто Регис, а тебя как величать?

Он устало усмехнулся, словно смиряясь с неизбежным, и направился в глубь усыпальницы.

– Лея.

Я поднялась и побрела за ним. В самой середине холодного, мрачного помещения оказалась узкая, хорошо замаскированная дверь, за которой обнаружилось теплое, уютное, удобно обставленное жилище. Стены занимали стеллажи, полные самых разнообразных книг, в очаге варилось что-то невероятно вкусно пахнущее, а неподалёку нашлась небольшая лавка, застеленая мягким, меховым одеялом. На нее и указал хозяин, предлагая располагаться.

Меня ни уговаривать, ни попрекать не пришлось. Ловко передвигаясь бесшумными шагами по гладкому, иногда покрытому циновками полу, я легко занялась домашней работой, аккуратно переставляя вещи, не меняя их прежнего расположения. Мой новый хозяин только хмыкнул, принимая миску с горячей похлебкой из чуть дрожащих рук.

– И как же ты оказалась в борделе Боклера, Лея?

– Меня прежний хозяин продал, когда надоела. – Душевное состояние выдавалось дрожью в пальцах и мелким стуком ложки о маленькую, потертую чашку.

– Прости. Я бестактен, – он уставился на свою еду, немного сконфузившись.

– Не худший вариант, – саркастически усмехнулась я уголками губ.

– Значит так, Лея. Ты – мой гость и ничего мне не должна, если только сама не захочешь помочь. Женщины, в общем понимании этого слова, перестали иметь ценность для меня уже достаточно давно, так что по данному поводу беспокоиться не стоит. Единственное о чем хочу просить: это не читать моих записей без разрешения и выполнять просьбы незамедлительно, не задавая вопросов, поскольку это может сказаться на твоей собственной безопасности.

– Поняла, – дружелюбно кивнула я.

– Сейчас у меня дела. Думаю, что до утра не вернусь, так что нагрей воды, – он указал на пустую лохань в углу, – вымой тело и волосы, потому что твой запах привлекает незваных гостей, а потом сожги одежду в очаге. Я принесу тебе новую.

С этими словами Регис подошёл к столу, заставленному алхимическими приборами и, порывшись, достал откуда-то маленькую баночку. Затем вынул длинную мужскую рубашку из сундука и все вместе протянул мне.

– Пока лучшего нет. Мазь от шрамов сделаю позже, а сейчас обработай все кровоточащие раны этим.

– Чтобы плечи закрывала, – тихо произнесла я, принимая подарки.

– Что?

– Одежда. Чтобы закрытая.

Взор моего спутника потеплел, заискрился неподдельной заботой.

– Такую красоту грех прятать, но как скажешь.

Только он ушел, я сразу принялась за дело: наносила воды и погрела пару вёдер над очагом. Хотя воздух в комнате казался весьма теплым, но стоило опустить ногу в дымящуюся густым паром лохань, как кожу мгновенно покрыли мурашки ощутимого озноба. Едва пальцы коснулись горячей поверхности, как в душу незаметно вползла почти осязаемая тоска в перемешку с чувством всепоглощающего, безграничного одиночества. Погрузившись полностью в воду я взволнованно замерла, тихо, судорожно выдыхая от смутных, на грани неприязни, ощущений ненужности этому огромному, откровенно враждебному миру, которому в общем-то, я не сделала ничего плохого. Холод воздуха старого склепа струился по мокрым плечам ознобом, совершенно не сочетаясь с жаром воды, согревающим кожу, успокаивающим, умиротворяющим. Так наверное чувствует себя брошенный младенец, только что покинувший теплые руки матери и совершенно непонимающий, как жить дальше.

Так же и мне предстояло всему научиться заново.

Встряхнув головой, я отогнала мрачные мысли и стала тщательно скрести темную от постоянного соседства с грязью и грубой тканью, покрытую крупными крапинами шрамов кожу. Потом настала очередь густой, спутанной шевелюры, от воды и мыла постепенно приобретающей яркий, медный блеск. Закончив купание, прежде чем вычесать нестриженные, огненные космы, пришлось вычерпать ведром всю воду и вынести ее на улицу в старый, полузасыпанный колодец.

На горизонте поднималось зарево – горел Боклер, но мне совсем не было его жаль. Сожаления мучали душу лишь потому, что Агнеус Ревель, тот самый, который продал меня утром в бордель, успел уехать из города до заварухи.

Наконец расчесав спутанные волосы, я забралась под меховое одеяло на лавку и заснула, впервые спокойно и крепко, не страшась, что во тьме ко мне подкрадутся, схватят, начнут бить. Теперь меня больше нельзя мучить, я свободна… Кто бы мог подумать, чем кончится длинный, полный отчаяния и безысходности день. Ещё утром мне казалось, что жизни дальше просто не будет, все мои планы сводились только к тому: как бы побыстрее добраться до ножа, прервать этот бесконечный водоворот мучений, побоев и унижений. А теперь… Теплый воздух нагретой очагом комнаты втекал в лёгкие, вызывая почти эйфорию. Свободна.

Регис не вернулся ни утром, ни на следующий день. Сначала это меня устраивало. Еды хватало, занятия в его холостяцкой берлоге тоже находились сами собой, но потом постепенно стало подступать беспокойство. Мне совсем не хотелось думать о том, что он мог погибнуть в заварухе, непонятно кем начатой, потому приходилось гнать дурные мысли от себя, отвлекаясь на повседневную работу. Я вычислила всю посуду в доме, привела в порядок одежду и обувь, вымыла пол, продолжая волноваться все больше и больше.

К вечеру третьего дня, в пустом коридоре склепа, перед закрытой дверью послышались гулкие шаги двоих, лёгкую походку моего спасителя признать было просто, но вот его спутник передвигался тяжёлыми, пружинистыми шагами. Благоразумие побудило отступить в тень и затаиться.

Перед входом Регис остановил приятеля и попросил его подождать за дверью.

– Лея? Ты тут?

Я вышла из мрака, сцепив пальцы, стараясь не дрожать, но получалось это плохо.

– Добрый вечер. Тебя долго не было.

– Пришлось задержаться, – он изумлённо огляделся. – Прибралась смотрю. Спасибо. Вот, кстати, твоя одежда.

Спаситель протянул туго связанный узел из которого проглядывало скромное кружево. Я неуверенно приняла из тонких, аристократичных рук свёрток и прижала его к себе.

– Мы тут с другом. Он ведьмак, по имени Геральт, – Регис порылся в сундуке, достал бутылку медовухи, прихватил со стола пару кружек и оглянулся у двери, через плечо. – Посидим с ним на улице. Можешь спокойно переодеться.

С этими словами благодетель легко вышел за дверь и две пары шагов вскоре затихли у входа на кладбище. Стараясь меньше шуметь, я быстро сменила одежду. Нижняя рубашка была тонкой и приятно пахла, а верхнее, грубо тканное платье хорошо скрывало и плечи, и шею, и руки, вселяя спокойствие, унимая дрожь в теле. Отвлекать вновь прибывших совсем не хотелось, потому казалось лучшим лечь спать пораньше, но я все же осторожно выглянула на улицу. В прозрачном лунном свете, на поляне сидели двое мужчин. Оба были совершенно седые, только волосы ведьмака отливали серебром и казались чуть гуще, чем у его соратника. Разговора слышно не было, но по манере поведения угадывалась чуть расслабленная дружеская беседа о незначительном. Геральт повернул голову в мою сторону и я сразу посчитала за лучшее вернуться в дом. К рассвету Регис появился один. Мое плохо скрываемое облегчение вызывало у него снисходительную улыбку.

– Нужно кое-что приготовить, придется собрать некоторые травы. Поможешь?

– Конечно, – оживилась я, радуясь возможности быть полезной.

– Хорошо, заодно и мазь от шрамов, для тебя сделаем.

– Неужели поможет?

Он лишь грустно улыбнулся и начал собираться. Скоро, снабдив нас обоих плетёными корзинами, Регис повел меня вглубь не слишком густого леса, неподалеку. Мы шли по узкой, заросшей тропе и болтали о всяких бессмысленных глупостях. Так свободно чувствовать себя в обществе другого человека не приходилось уже очень давно. Лекарь увлеченно рассказывал обо всех растениях, что встречались на нашем пути, а я старалась запомнить, как можно больше.

– Думаю, этого будет достаточно. Можно возвращаться.

– Да мы и так пол леса уже собрали. Что готовить-то будем? Приворотное зелье?

– Что-то вроде. У меня к тебе просьба… Не совсем обычная, боюсь она напугает тебя.

– Говори, меня сложно напугать.

– Понадобится твоя кровь. Совсем немного, лишь пару капель не больше.

Я остановилась и внимательно посмотрела ему в глаза.

– Ты вампир, Регис?

Он искал в моем взгляде страх, смятение, отчаяние и не находил ничего подобного.

– Да, – обречённо сознался мой вежливый спутник, после некоторых раздумий.

– Хочешь крови?

– О нет! Я готовлю зелье, чтобы привлечь своего друга… Он скрывается и мне никак не удается найти его. В рецептуре есть кровь человека и я подумал…

– Конечно. Какие разговоры, – мягкий тон моего безразличного голоса, казалось совершенно обескуражил его.

– Не боишься?

– Чего? Хотел бы убить, давно сделал бы это, а капли крови совсем не жаль.

Мой спутник удивлённо и вместе с тем облегчённо выдохнул, а затем протянул руку в сторону тропинки, предлагая продолжить путь. Вернувшись домой, мы не откладывая приступили к приготовлению снадобья. Мне нравилось помогать мастеру в довольно сложной и трудоемкой работе. Подробно описывая, каждое свое действие, он поэтапно смешивал ингредиенты, доверяя своей нерадивой ученице их измельчение и тщательно контролируя подбор. Когда сомнительное варево отправилось остывать, пришел черед приготовления мази от шрамов, для меня.

– Ты больше совсем не пахнешь кровью. Это хорошо, – похвалил старания вампир.

– Запах мешал тебе сосредоточиться?

– Ох, вовсе нет! – искренне рассмеялся он. – Просто он мог привлечь других, низших тварей, вроде той, что загнала тебя сюда.

– А как же ты?

– Я так стар, что кровь потеряла для меня привлекательность, – Регис печально вздохнул и снова принялся за снадобье.

– Этот друг, которого ты ищешь, тоже вампир?

– Да. Его зовут Детлафф Ван Дер Эретайн, и он ввязался в крупные неприятности. Надеюсь, что сумею убедить его быть благоразумным.

– Я могу чем-то помочь?

Тон чистого голоса стал стальным, вся фигура моего доброго хозяина напряглась и подобралась, как перед броском.

– Лучшее, что ты можешь сделать в данной ситуации – не вмешиваться и держаться от него как можно дальше.

– Я поняла. – Едва различимый лепет звучал жалко, наверное по этому спутник сразу сбавил тон и расслабился.

– Детлаффа предали. Ему очень больно, а подобное не способствует самоконтролю.

Регис протянул мне баночку с наставлениями, объяснил, что кожу немного пожжет, но это не страшно, так и должно быть, а затем, забрав отвар, приготовленный для привлечения того самого друга-вампира, удалился прочь, не обещая вернуться к ужину.

========== Гость ==========

Под утро, когда зябкая морось так и норовит забраться за шиворот, а под одеялом спится особенно сладко, вернулся Регис. Лицо его осунулось и от этого выглядело ещё старше обычного: тонкие черты заострились, а походка стала тяжёлой, быстрой.

Появившись на пороге, он с минуту стоял молча, не двигаясь, словно сомневаясь, но потом сделал шаг в круг света от очага и заговорил. От звенящего раздражением тона чистого голоса, по спине побежали мурашки и захотелось поглубже зарыться в одеяло.

– Лея. Тот самый друг, которого мы собирались приманить зельем, сейчас придет сюда. Я хочу попросить тебя… Тебе стоит… В общем, нужно вести себя как можно тише и незаметнее: не попадайся ему на глаза и ни в коем случае не заводи разговоров.

Вместо ответа последовал лишь короткий кивок. В коридорах послышались громкие, тяжёлые шаги, и в двери появился Детлафф Ван Дер Эретайн. Вампир был высок и несколько худощав, его темную шевелюру на висках серебрила редкая проседь, а глаза горели глубоким огнем ненависти. Ему было больно. Настолько, что это ощущалось в воздухе, давило на душу, вызывало приступ безысходной тоски. Мне стало жаль его: душевные раны самые глубокие, их не зажать ладонью, не закрыть повязкой, не зашить иглой. Гость бросил короткий, презрительный взгляд на меня, прошел к столу и сел.

– Это Лея… Она не помешает тебе… – Мой спаситель не знал, что сказать или сделать, словно понимал, что все бессмысленно.

– Тоже собираешь зверушек? – язвительно оскалился Детлафф.

Желание прекратить его муки пересилило страх. Я поднялась и тихонько подошла к сундуку, из которого в прошлый раз Регис доставал медовуху. В темных недрах обнаружилась ещё одна бутылка – она и опустилась с глухим стуком на стол между хозяином и гостем.

– Не знаю, как у вас, вампиров, а у нас, зверушек, когда хочется выть от боли, обычно напиваются.

Мужчины воззрились на меня в полном недоумении; тут понимание ситуации проступило в сознании, побуждая вновь забраться под одеяло, притихнув.

– А может и правда выпить? – поддержал предложение Регис через некоторое время.

Детлафф устало кивнул, и они откупорили бутылку. За первой последовала вторая, потом третья, повлекшая разговоры на тему взаимного уважения и бренности бытия. Мне показалось, что гостя немного отпустило, поскольку он расправил плечи, оказавшиеся достаточно широкими и откинулся на спинку стула.

– Что будешь делать?

– Постараюсь обходить людей десятой дорогой.

– Поживи у меня, тебе сейчас лучше немного успокоиться. Если Лея тебе мешает…

Гость бросил короткий, острый взгляд в мою сторону и вдруг… Усмехнулся.

– Это ее кровь ты добавил в зелье?

– Другой не было, – словно извиняясь, произнес Регис.

– Сладко пахнет, – тон его голоса не обнаруживал зависти, похоти или угрозы, он просто констатировал факт, сообщал как данность.

– Действительно. Я надеялся это привлечет тебя… Ещё больше.

– Спасибо, – вдруг произнес Детлафф в пространство комнаты.

Мне не было до конца понятно к кому он обращался, но хотелось думать, что ко мне. Хозяин и гость ещё долго говорили о произошедших событиях. Вернее говорил Регис, а его друг сурово и сосредоточенно кивал уставившись на свою ладонь, опущенную на столешницу. Из их диалога стало понятно, что некая девица подставила Эретайна, пользуясь его привязанностью, данное обстоятельство повлекло за собой крупные неприятности для всех участников.

***

Утром, как только первые лучи солнца согрели воздух на улице, я подхватила корзину с грязным бельем и унеслась на реку, стирать его, старательно пытаясь найти себе занятие и подольше не возвращаться.

Мокрые тряпки значительно потяжелели, плетёная корзина стала почти неподъемной, что раздражало ещё больше, учитывая открывающийся на вход в склеп вид. Черноволосый друг Региса, одетый в темный, простого кроя дорожный камзол, умозрительно созерцал пространство перед собой озабоченный глубокими, душевными переживаниями.

– Всесильные вампиры, а девушке тяжести таскать приходится, – злобно пробурчала я, вновь принимаясь за работу.

Эретайн бросил скучающий взгляд через плечо в мою сторону, по спине невольно потекла неприятная дрожь. Неужели услышал? До него ведь ещё целая поляна и половина старого кладбища. Вампир медленно поднял руку, в воздухе просвистел звонкий щелчок и корзинка, резко вырвавшись из онемевших пальцев, растворилась в клубах бордового тумана. Стало как-то не по себе, не стоило причитать, чтобы теперь не краснеть. Добравшись до порога я обнаружила поклажу в целости, прямо у входа.

– Спасибо, милсдарь. – Поднимать глаза было мучительно трудно, но не сделать этого, означало бы признаться в неправоте.

Детлафф лишь безразлично кивнул, отвечая на благодарности и вновь вернулся к прерванному занятию. Хотелось отплатить добром за помощь, какой бы вынужденной она не была, но шанса пока не представлялось.

Дела постепенно затягивались, незаметно подкрался вечер. Когда уже почти совсем стемнело, возвращаясь домой, я вдруг обнаружила нашего гостя, сидящего в одиночестве на камне у входа. Его пронзительный, ясный взор полнился неизбывной тоской, граничащей почти с отчаянием, а натянутая, словно струна, поза свидетельствовала о переходе душевной боли в физическую. В который раз пренебрегая предупреждениями, я смело приблизилась и уселась на соседний валун.

– Ну, и как ее зовут?

Он обратил ко мне изумленный взгляд, в тонких пальцах пылью рассыпался твердый, гранитный камушек.

– Знаешь, Регис считает, что тебя лучше не спрашивать о случившемся, только это ничерта не поможет. – Мой уверенный взор легко поднялся к прозрачным, чуть алым, горящим в ночи глазам вампира, без напряжения встречая злость раненого зверя, вызванную лишь страданиями.

– А что поможет? – он продолжал изучающе смотреть, словно я была красивой мухой на стекле… Или бабочкой.

– Ничего. При любом исходе будет больно, но когда говоришь, обычно, как-то меньше.

– Тебе-то откуда знать?

Я чуть более резко, чем хотела бы, дернула с плеча рубашку, обнажая грубый шрам.

– Поверь, уж мне есть откуда.

– Люди – те ещё твари. – Вампир перевел взгляд на прозрачное, ночное небо над головой.

– И не говори, – похоже мы, с этим странным существом и впрямь понимали друг друга.

– Она предала меня. Я испачкал руки в крови тех, к кому не испытывал ненависти, думая что ей угрожает опасность, – Детлафф говорил не со мной, а скорее с самим собой. – Она заплатила.

– Тебе повезло.

– Почему?

Его удивляли мои суждения, да и поведение тоже. Он не понимал их, а потому отвлекался от тягостных раздумий с интересом наблюдая за странной особой.

– Можешь отомстить.

– А ты нет?

Ответом стала только горькая усмешка. На улице становилось холодно, от этого плечи покрывала мелкая дрожь.

– Ну и кто он? Твой жених?

– Лорд. Хозяин земель, на которых стоит деревня моих родителей. А я – дань.

– Хочешь, сам отомщу за тебя?

– Нет! Не вздумай, – от волнения меня аж подбросило с места. – Регис голову оторвёт, если узнает, что я втравила тебя в новую авантюру. Не надо никакой помощи. Плевать на ублюдка, все ведь кончилось.

Острый, сосредоточенный взгляд вампира не отпускал, будто прожигая дыру.

– Он мучил тебя не один день, а ты не желаешь ему смерти?

– Я не хочу неприятностей для тебя, – сделав акцент на последнем слове голос дрогнул.

Встретив глубокий, темный взор Детлаффа, полный неизбывной, дикой, первобытной тоски, мне захотелось спрятаться, забраться куда подальше, лишь бы не ощущать его боли каждой клеткой собственного тела. По спине пополз липкий, неконтролируемый страх. В блеске пристальных, злых глаз, вдруг, на самом дне, вспыхнула яркая искра смятения, даже возможно немного испуга, или скорее жадной, неистовой, детской благодарности к проявленной заботе, высказанному состраданию.

– Пора мне. Повеселила гостя и будет.

Я поспешила убраться подальше, понимая что, похоже, наговорила лишнего, но он поднялся и последовал за мной, не желая прерывать заинтересовавшей его беседы.

– Расскажи, как было дело, – не отставал вампир и в склепе.

– Нечего рассказывать. Играл со мной лорд, как с игрушкой, делал, что вздумается, а как надоела продал в бордель Боклера.

– Долго прожила у него?

– Два года.

– Тяжко пришлось, – сочувственно произнес он, устраиваясь на полу у очага.

– Как в аду, – согласилась я. – Но на город напали монстры, мне под общую суматоху удалось сбежать.

– Это я натравил их на Боклер, – грустно вздохнул Детлафф.

– Значит и меня спас тоже ты, – его темный взор в который раз наполнился изумлением. – Тут видишь какое дело… Что одному плохо, другому хорошо. Так всегда бывает. Потому – спасибо.

Я присела на лавку рядом с ним. Как бы то ни было, но мне стоило быть благодарной им обоим. При других обстоятельствах не видать бы свободы. В полуразрушенном склепе послышался лёгкий шорох, и в дверях появился Регис. Под его неодобрительным взглядом, я шмыгнула мышкой в свой угол и притихла.

– Как ты, друг мой? – осведомился Годфрой у гостя, с опаской оглядывая его.

– Что одному плохо, то другому хорошо… – задумчиво протянул Детлафф, поворачивая голову к огню.

Оранжевые сполохи добавляли румянец бледным щекам, от этого суровое лицо с глубокой бороздой морщины между бровей, становилось более мягким, живым, счастливым. Мне показалось, что ему холодно, но этого озноба не утолить теплом очага, для подобного нужно другое тепло – человеческой души, свет дружбы, взаимопонимания, сострадания. Монстры, они, как люди – такие же одинокие.

– Несомненно, – согласился хозяин и присел к столу.

Усмотрев в поведении Региса намек, я собрала ужин, положив два прибора, для обоих вампиров и, когда все было готово, снова вернулась на свое место, притихнув в углу.

– Почему Лея не сидит с нами за столом? – обыденно осведомился гость.

– Уже Лея? – неодобрительно покачал головой хозяин. – Меня не было всего пол дня.

– Все мы – монстры одинаковы. Тогда к чему условности.

Детлафф повернулся в мою сторону и показательно оскалился. Его черты стали похожи на звериные, уши заострились, а длинные зубы выступили над губой. Я вздрогнула и натянула одеяло повыше.

– Боишься? – прорычал он возвращая прежний облик.

– А чего ты ждал? – зло бросила я.

– Рэна не боялась. – В низком голосе вновь послышалась боль.

– Все боятся, это обычное дело; она просто соврала.

– Лея! – оборвал Регис, поднимая тон.

– Нет. Она права… Рэна врала.

Я поднялась и подошла к ним.

– И долго собираешься себя жалеть?

Оба вампира посмотрели на меня в полном недоумении, похоже мое бесстрашие до крайности удивляло их.

– Предала тебя эта девка. С кем не бывает. Думаешь, оставил бы ее в живых, сожалела бы? – злая ухмылка скользнула по губам. – Вертела тобой, как куклой, а ты и рад.

Детлафф поднялся со своего места так быстро, что мне даже не удалось уловить его движения. Цепкие пальцы сомкнулись на шее, поднимая в воздух. Из его груди вырвался тихий рык, но я не собиралась сдаваться. Взгляд лишь подтверждал уверенность в сказанных только что словах, несмотря на боль и невозможность дышать. Мертвая хватка ослабла, и я упала на пол, чувствительно ударившись коленями.

– Ты права, – обречённо произнес вампир, словно сдаваясь.

– А значит нечего по ней слезы лить. Не в первый раз ошибаешься. Живи дальше, – подвела неутешительный итог я, взирая на него снизу вверх.

Он постоял пару минут, а потом решительно развернулся и вышел из комнаты.

– Это было… Неожиданно, – произнес Регис, допивая эль из своей кружки. – Но, похоже, именно подобная пощёчина ему и была необходима… Чтобы взбодриться.

– Твоему другу больно. Такое снимает либо ласка, либо злость.

– Думаю, так и есть, дитя мое. Так и есть.

Я лишь презрительно фыркнула и побрела прочь. Утром Детлафф не появился, что вызывало некоторую нервозность Региса. Чтобы не путаться под ногами, пришлось вновь идти из дому.

Рядом с кладбищем раскинулась залитая солнцем поляна, на которой удобно было греться в теплых лучах. Ближе к полудню жара начала угнетать, и я присела в тени раскидистого дерева, стянув рубаху с плеч, дабы намазать снадобьем шрамы. Чудесная мазь восхитительно помогала, возвращая коже былую прозрачную тонкость, хотя и нещадно жгла. Только вот до спины дотянуться никак не удавалось, потому грубые полосы там оставались наиболее заметными.

– Давай помогу, – прозвучал тихий голос прямо за плечом.

Я дернула рубаху вверх, но тонкая ткань запуталась и только жалобно затрещала.

– Да не бойся ты, не кусаюсь, – произнес Детлафф и усмехнулся. – Ну как… Кусаюсь конечно, но не сегодня.

– Не надо, – жалобно пролепетала я, словно умоляя не причинять мне вреда.

Дрожь, покрывающая плечи, стала заметна глазу, мои отчаянные попытки прикрыть спину не давали результата, напряжение достигло предела и полилось из глаз горячими слезами, давая выход боли, обиде и одиночеству. Грубые пальцы прошлись по самому глубокому рубцу, оставляя обжигающий след легко впитывающейся мази.

– Не реви. Регис знает свое дело: шрамы быстро пройдут, – вампир произносил слова наставительно, словно объяснял прописные истины, не переставая смазывать спину мучительным снадобьем. – К тому же у меня подарок для тебя.

Я бросила удивленный взгляд через плечо, даже не заметив, что дрожь и истерика сами собой утихли.

– Чего?

– Немного потерпи, сейчас уже закончу и отдам.

Он деловито закрыл баночку и поправил край рубашки, позволив ей вновь покрыть спину и плечи. Я поспешно затянула тесьму так высоко, как только могла, отсаживаясь подальше. Детлафф невозмутимо извлёк из кармана залитый кровью медальон и бросил его передо мной в траву, поднимаясь на ноги.

– Ублюдок заплатил, – спокойно проговорил вампир и направился через поляну к дому.

Мои дрожащие пальцы вытянули из спутанной подстилки золотую цепочку, которая повлекла за собой смятый, круглый герб с тисненым вензелем: «А. Р.» – Агнеус Ревель.

Как же хорошо мне была знакома эта вещица. Сколько раз я видела ее в непосредственной близости от своего лица, свисающей с широкой шеи моего палача. К горлу подступил ком, хотелось плакать, но слезы высохли в глазах, только скулы сводило до скрежета зубов. Он мертв. Вампир убил его, несомненно лорд мучился перед смертью, и я всей душой надеялась, что очень-очень долго.

========== Перемирие ==========

Комментарий к Перемирие

Фисштех – наркотик, запрещенный законом, но тем не менее очень распространённый в Темерии. Он представляет собой белый порошок и вызывает сильнейшую зависимость.

Катаканы, бруксы – являются одним из подвидов вампиров. Они относятся к категории высших вампиров, хотя технически и не являются истинными высшими вампирами. Катаканы и бруксы разумны, а потому их можно причислить к т.н. вампирам переходной стадии.

Я боялась возвращаться. Как теперь смотреть в глаза Регису, что сказать Детлаффу? Но идти все же пришлось. Вампиры что-то оживлённо обсуждали, сидя на траве у входа; мой спаситель смеялся, а его гость глубокомысленно улыбался, глядя себе под ноги. Когда расстояние до них сократилось, стали угадываться слова.

– А ты не утратил прежней проницательности. Рад видеть тебя таким снова.

– Монстры остаются верными своей природе, Эмиэль, меня, как и остальных, радует только кровь и смерть. – Низкий голос окрасился грустью с едкой примесью безысходности.

– Не будь так несправедлив к себе, Детлафф. Я встречал в своей жизни людей, которые куда больше твоего походили на бестий, при чем некоторых совершенно недавно. – Годфрой усмехнулся, но его взор приобрел налет болезненной напряжённости, обнаруживающий нежелание рушить только что установившееся, зыбкое равновесие.

– Я тоже, Регис, я тоже… – Прозрачный огонь светлых глаз вампира загорелся ненавистью, но почти сразу потух, уступая место тихому безразличию.

Было обидно, что моего отсутствия никто не заметил, будто оно не имело хоть сколько-нибудь маленькой значимости для них.

– Благородные господа совсем не волновались о пропаже служанки? – язвительный, насмешливый тон не скрывал горечи, звенящей в голосе.

– О, дитя мое, ты пахнешь, как орхидея в кромешной пустыне, – добродушно улыбнулся Регис. – Мы бы забеспокоились, если бы аромат ослаб, а так… Любому вампиру обнаружить твое место положения не составит труда.

– Спасибо за заботу, – раздражённо пробурчала я, но вдруг смутилась, ощутив внимательный, сосредоточенный взгляд Эретайна. – За все спасибо.