Текст книги "На грани времени (СИ)"

Автор книги: Gordon_White

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

– Увы, я сомневаюсь, что у меня получиться выбраться отсюда в ближайшие дни, я всё еще слишком слаб. От местной охраны мне точно не побегать, обойти систему безопасности я тоже не смогу. Пока шансов просто нет.

– Да, охрана в этом здании и вправду что-то невероятное. Охранники зорко следят за всем, двери закрыты, хотя на них даже замков нет, и кажется, что они знают обо всем, что происходит в каждой комнате, – согласился Хэйтем. – И вообще в «Абстерго» всё… тоже совершенно другое. Здесь даже шум другой, люди тихо ходят и разговаривают друг с другом монотонными голосами, кроме этого слышно лишь только, как опускается подъемник да стучат пальцы работников по клавиатуре. Вообще, здесь так чисто и аккуратно, что, конечно, хорошо – но самое странное, что здесь всё… бело-серое. Повсюду одни белые стены да стекло. Даже многие люди сами ходят либо в белых рубашках, либо белых халатах с абсолютно одинаковым выражением лица и сидят перед монитором не отрываясь. Порою встает вопрос, люди здесь работают или же нет.

– Работа накладывает свои правила на людей. Они лишь выполняют свои обязанности, зная, что никогда не смогут покинуть это место, – вздохнул Уильям и снова лег на спину, подложив руки под голову.

– Я понимаю. Просто… я как-то проходил мимо зала, который был полон анимусов в кабинках из стекла, и от взгляда на них мне стало сильно не по себе. А когда я входил в кабинет напротив вашей камеры, у меня было такое жуткое чувство, как будто… я мог ощутить страдания людей, которых никогда не знал и не видел, но которые точно когда-то давно были здесь. И вообще вся атмосфера этого здания, она… такая мрачная. Честно говоря, мне подумать страшно, чего на самом деле может добиваться мой орден в этом времени.

– Лучше не думайте об этом. Спокойнее будет. – Посмотрев же наконец в заветный угол потолка, Уильям вмиг насторожился и сказал, еще больше приглушая голос: – Кстати, вы знаете, что нас записывают?

– Записывают? – удивленно переспросил Хэйтем. Когда он посмотрел в сторону, куда кивком показал Майлс, его глаза расширились в изумлении. – Это та самая штука, через которую куда-то передается, что творится в этой комнате?

– Ага. Камера, – всё так же приглушенно пояснил Уильям. – И они повсюду. Снимают каждый твой шаг. Здесь, на улицах, за углом в подворотне – везде.

– То есть кто-то слушал, как мы разговаривали? – уточнил Хэйтем, мигом почувствовав себя не в своей тарелке. Даже будучи тамплиером, он не представлял возможности столь жесткого контроля над людьми.

– Скорее, только меня. Ой, кажется, сюда идет кто-то, – сказал Уильям и постарался принять как можно более расслабленную позу, заслышав приближающиеся шаги.

Дверь открылась, и в камеру в сопровождении двух охранников осторожно заглянул Видик.

– Здесь есть еще кто-то, Майлс? – откинув любезности, сразу же перешел к делу тот, оставшись на расстоянии. На его больной ладони все еще были заметны красные следы.

– Кто?

– С кем вы тут разговаривали? – Видик ничуть не проникся изумленно-недоумевающим взглядом голубых глаз. – Лучше не играйте в дурака, вы и так перешли все границы за сегодня.

– А, это, – поняв, что уже лучше было и впрямь не шутить, махнул рукой Уильям. На секунду он замер, лихорадочно придумывая путь отступления – но, не придумав ничего лучше, лишь положил руку на грудь и, скучающе вздохнув, пробормотал: – Да так, вел беседы с умным человеком.

– Вот оно что, – прищурившись, хмыкнул Видик; в этот миг Уильям очень надеялся, что тот на самом деле вспомнил, что прежние объекты анимуса вытворяли и не такие пустяки, а потому решил, что разговоры с самим собой вполне были нормой. По крайней мере, раньше это работало. – Ну что ж, надеюсь, вы прекрасно проводите время с ним.

– Не то слово. Здесь ведь и поговорить особо не с кем, – продолжил Майлс всё тем же тоскливым тоном. А после добавил, решив поторопить того с уходом: – Кстати говоря, как твоя рука, не болит, в кулачок хорошо сгибается? Если хочешь, я могу и на второй попрактиковаться, мне не жалко.

– Нет уж, обойдусь и без этого, – лишь фыркнул в ответ Видик. Он был уже настолько вымотан выходками этого дерзкого диверсанта, что больше на угрозы у него сил не осталось, и потому вместе с охраной он вскоре покинул камеру.

– Спасибо за комплимент, – между тем вставил Хэйтем, всё это время сидевший на кровати.

– Всегда пожалуйста, – хмыкнул Уильям. В конце концов, его слова ведь были правдой.

– Кто этот человек?

– Один ублюдок, который издевался над моим сыном в анимусе, пока его держали здесь, – пробормотал Уильям. Вздохнув, он с горечью добавил: – Поверить не могу, что раньше выглядел таким же в глазах Дезмонда.

– По крайней мере вы осознали свою ошибку.

– Они наверняка уже хватились меня, – Уильям посмотрел в сторону двери. – Надеюсь, ему хватит ума не ехать за мной, когда тамплиеры починят базу данных и попробуют заманить его сюда.

– Я не думаю, что такой человек, как Дезмонд, может оставить своих людей в беде, – заметил Хэйтем серьезным голосом, смотря ему в глаза. – И я сомневаюсь, что вы бы могли бросить своего сына, если б он был на вашем месте сейчас.

Уильям замер на несколько секунд. После чего, соглашаясь, медленно покачал головой.

– Он, должно быть, сильно переживает за меня сейчас. Как тогда, – мрачно произнес Уильям. – Я лишь надеюсь, что он будет осторожен. – Он в тревоге посмотрел на предка. – Я и сам так переживаю за него.

– Не думаю, что стоит, – сказал Хэйтем, ободряюще улыбнувшись ему. – Уверен, с ним всё будет в порядке. Он многому научился за это время и теперь-то уж точно сможет постоять за себя. Просто поверьте в него.

– Я верю, – тихо ответил Уильям – хотя он и сам знал, что Дезмонд стал настоящим мастером-ассасином, он всё еще прекрасно помнил и о том, как не находил себе места, когда его сына всего лишь пару месяцев назад держали здесь же, в этом здании. И потому поделать с собой ничего не мог. – Хм, а может… – Внезапная мысль отвлекла его от тяжких дум, и он сел на кровати, переведя взгляд на камеру. – Может, вы сможете отключить здесь всё?

– Отключить? Как?

– Честно говоря, не знаю, как именно, но… у меня самого как-то получалось два раза отключать всю энергию в здании через анимус благодаря силе Предтеч – ее, судя по словам Видика, я получил в храме, когда мы обнаружили ту комнату. Только вот я терял из-за этого сознание пару раз, так что толку от моих попыток всё равно не будет. Вы же, возможно, тоже получили эту энергию и сможете что-то сделать, не причинив себя вреда. Ну, я так думаю, по крайней мере.

– Ключевое слово, – хмыкнул Хэйтем. – Хорошо, я попробую что-нибудь сделать, но не обещаю, что получится.

– Спасибо, – поблагодарил Уильям, проводив призрак взглядом, пока тот не исчез в стенах.

Через несколько минут беспокойного ожидания тот вернулся, однако хороших вестей с собой не принес.

– Увы, у меня ничего не получилось, – с сожалением покачал головой Кенуэй, смотря, как было загоревшаяся надежда гаснет в глазах его потомка. – Я пытался сломать камеру в другой комнате, но вместо этого сломал стеклянный стол под ней. Боюсь, в этом состоянии я просто не могу сконцентрировать свою энергию на одном предмете.

– Ничего страшного, мы найдем другой выход. Не стоит так рисковать, – успокоил его Уильям, видя, насколько истощенным Хэйтем выглядел теперь – в конце концов, его тело было теперь ничем иным, как сгустком энергии.

Внезапно Уильям замолк, ощутив легкую тошноту, сопровождавшуюся странными изменениями внутри него – как вдруг его глаза пронзила кошмарная боль, и он вскрикнул, словно в припадке, задергавшись на месте.

– Что случилось?

– Не знаю, что-то… снова дурно стало. Не нравится мне эта комната, – ответил Уильям сдавленным голосом, чувствуя в горле ком – на миг боль отступила, и он смог наконец сделать вдох. Убрав руки от лица и ощутив на них влагу, он снова ощутил, как сдавливающее грудь чувство усилилось, и ему стало невыносимо душно, как тогда, в музее – отчего, разом вспотев, он быстро раскрыл ворот рубашки, словно бы она и пыталась сейчас сдавить ему горло. Затем в глаза снова ударила невыносимая резкость, и он начал быстро-быстро моргать. А когда через несколько секунд камера окрасилась в синий цвет, он лишь пробормотал с застывшим сердцем: – Кажется, «орлиное зрение» вновь включилось…

Когда же он увидел, что на самом деле скрывалось в этой комнате всё это время, его зрачки расширились, и он, продолжая оглядываться вокруг, в испуге произнес:

– Боже…

– Что здесь? – беспокоясь еще сильнее, спросил Хэйтем. Не получив ответа, он активировал собственное шестое чувство и огляделся вокруг.

– Видик сказал, что здесь держали Дезмонда и другого моего человека, – пробормотал Уильям, повернувшись к стене за своей спиной. Не сходя с кровати, он стал на колени и протянул руку к странным алым символам и знакам, которыми было исписано всё в этой комнате: и пол, и стены.

– Это кровь? – внимательно рассматривая их, спросил Хэйтем, время от времени переводя на потомка встревоженный взгляд.

– Кажется, да, – чувствуя, как внутри холодеет его собственная, чуть дрогнувшим голосом ответил Уильям. Его рука задрожала, когда он дотронулся подушечками пальцев до одного из символов. – Похоже, он так и покончил с собой, истощив себя из-за нехватки крови. Клэй…

Он медленно осел на кровати, продолжая оглядывать стены остекленевшим взглядом. И лишь когда цвета вокруг снова стали обыкновенными, он смог опустить опустошенный взгляд и закрыть лицо руками, бормоча осипшим голосом:

– Что они с тобой сделали?..

С каждым вдохом сердце, казалось, билось всё слабее о грудную клетку.

– Люси…

– Это тоже ваш человек?

– Да. Она работала здесь под прикрытием и должна была выпустить Клэя отсюда, когда придет время, но не сделала, потому что перешла на сторону «Абстерго». Я перестал испытывать какое-либо сожаление о ее смерти, когда узнал, что из-за нее чуть не пострадали и Дезмонд с остальными, считал ее просто предателем. А теперь… понимаю, что не должен был оставлять ее здесь. Совсем одну. – Его голос стал настолько тихим и хриплым, что Хэйтему пришлось сесть поближе, чтобы услышать его. – Шон и Ребекка говорили, что она и Дезмонд нравились друг другу – и он сам же уничтожил ее своей рукой по велению Юноны. Странно, что все, к кому мы привязываемся, в итоге…

В один момент кислород просто перестал поступать в легкие – грудь будто стянуло ремнем, почти до хруста, в глазах помутнело, и ему показалось, что его сердце почти остановилось.

– Дышите! Пожалуйста, дышите, прошу вас, дышите!

Он широко распахнул глаза и глотнул воздуха так, как будто только что выбрался из воды – и осознал, что его сердце всё еще бешено билось в груди, в отчаянии пытаясь сохранить связь с реальностью.

– Успокойтесь. Восстановите дыхание, ради бога, только не переставайте дышать.

С каждым вдохом становилось всё легче. Кислород наполнял легкие, сердце успокаивалось, а он всё будто бы чувствовал какие-то теплые импульсы, которые, разливаясь по всему телу, неотступно давали сигнал мозгу – точно свет, что пытался помочь ему найти выход из шторма между забвением и реальностью.

И только подняв взгляд, он понял, что на него всё это время смотрели два серых глаза – тревожных, сосредоточенных и как никогда прежде близких к нему. А на его плечах лежали две невесомые ладони, которые и приносили те самые успокаивающие импульсы – единственное, что позволяло почувствовать тепло этих рук.

Он не мог поверить в это. Поверить, что всё, что он сказал, прозвучало вслух. Что кто-то действительно выслушал его.

– Что… что еще произошло с вами? Расскажите мне.

– Я… – он замолчал, не зная, говорить дальше или нет. Всех, кому он когда-то мог что-то рассказать, уже давно не было. Однако сейчас казалось, что сил сдерживать всё, что накопилось в душе, уже не было тоже – если он, похоже, всё равно сойдет с ума этой ночью. – На самом деле наше братство распадается. С каждым днем. Тамплиеры вырезают нас один за другим, пытают в этих стенах, используют, пытаясь найти эти чертовы артефакты. Мои люди, наши… наши дети, они отдают свои жизни за это, расплачиваясь за наши ошибки. Я пытаюсь держать братство вместе, раз за разом по осколкам собирая в единое целое, начиная всё заново снова и снова, но всё, что я ни делаю – всё оканчивается провалом, и каждый раз они оказываются на шаг впереди меня. А теперь еще и Дезмонд…

Грудь снова сдавило, воздуха стало не хватать, и он, обхватив голову руками, тихо-тихо пробормотал:

– Боже, что происходит со мной?..

– Дышите. Вот так. Вдох, выдох, вдох, выдох. Ну же. – С каждым словом дышать становилось всё легче, сознание возвращалось, и боль понемногу отступала. – В такое нелегкое время вас выбрали лидером не просто так, а это значит, что люди верят в вас и знают, кому доверяют. А также знают, на что идут и чем рискуют, и точно бы не хотели, чтобы вы сдались.

– Но что, если… если я сам уже не верю в себя? Если я не знаю, что делать дальше? – Он вновь поднял голову и встретился взглядом с серыми, как сталь, глазами. – Что я могу поставить им в противовес, если всё, что я делаю – бесполезно?

– Это потому, что вы всё делаете в одиночку. Когда мы обрываем связь с людьми, мы становимся слабее, уязвимее, а значит, делаем ошибки. И только наши люди – те, кому мы действительно можем доверять, – могут помочь нам вернуть нашу силу. – Хэйтем не отводил своих глаз ни на миг, держа руки на его плечах. – Не отвергайте свою команду. Дезмонд, Ребекка, Шон – они все такие славные и умные ребята. И они искренне желают вам помочь. С ними всё будет в порядке, и они вытащат вас отсюда. Поверьте мне.

– Команда…

От упоминания о своей команде ему внезапно стало легче, и губы его слегка приподнялись в слабой улыбке. Команда… как давно он уже не придавал значения этому слову. А вспоминая о том, как они всё это время помогали ему и заботились о нем, когда он был слаб, их шутки, между делом мелькавшие в череде этих нелегких дней, улыбки, глаза, каким-то чудом продолжавшие сиять даже в самые тяжелые минуты… Он уже и не помнил, с кем еще ему было так приятно и легко работать. Может, потому что они были друзьями его сына? Возможно. Однако сейчас он чувствовал, что на самом деле всей душой желал увидеть их всех вновь.

– Команда, – повторил Хэйтем, улыбаясь в ответ.

– Если бы я только знал, как использовать эту силу, чтобы попытаться выбраться отсюда сам, не подвергая их опасности, – устало вздохнул Уильям. Однако внутри он уже не чувствовал такой гнетущей тяжести, как прежде. – Хоть бы раз она выручила меня вместо того, чтобы пытаться убить при каждой удобной возможности.

– Иногда то, что мы считали несчастьем, в конце может принести нам спасение. Кто знает, может, и этот случай окажется таким. Не переживайте на этот счет. – Он вновь положил одну руку на его плечо, и Уильям посмотрел на него, качая головой. – Вам нужно отдохнуть. Выспитесь, не то от таких переживаний после всего, что с вами случилось за эти дни, можете снова потерять сознание или случится еще что похуже. Быть может, завтрашний день покажет нам, что делать.

– Вы правы. – Уильям замолк на мгновение. – Спасибо, что выслушали меня. Хотя и не были обязаны.

– Держать в себе все чувства порою становится слишком тяжело. Мне ли этого не знать, – вздохнув, понимающе ответил Хэйтем. – К тому же вы для меня не чужой человек. – Не вставая с кровати, он добавил: – Я буду здесь.

Несколько секунд Уильям сидел на месте, пытаясь разобраться в своих мыслях и чувствах. Это было так странно и в то же время правильно: впервые за эти годы почувствовать чье-то крепкое плечо, на которое можно было опереться. Чувствовать, что рядом есть что-то дружеское, братское и… на этот краткий миг ему показалось, что и отцовское одновременно. Что рядом есть тот, кто действительно понимает тебя, и что он будет здесь, что он никуда не уйдет и не исчезнет. Что он будет рядом всегда.

Он осторожно опустился на спину и перевернулся на бок, подложив руку под голову, – и вновь по импульсам почувствовал, как на его плечо легла бестелесная рука. Попробовал сосредоточиться на дыхании и расслабиться – на этот раз получилось. После чего закрыл глаза и забыл обо всех тревогах, наконец-то обретя покой в блаженном сне.

***

На следующее утро Уильям проснулся спокойно, не обнаружив над собой пытливых глаз и мерзких лиц, – Хэйтем сидел на краю кровати и терпеливо ждал, когда его потомок проснется. Обменявшись с ним утренним приветствием, Майлс осторожно встал, чувствуя небольшую тяжесть в ногах, и прошел к раковине, чтобы ополоснуть лицо и хоть немного привести себя в порядок. А затем к нему зашла и доктор Уайт, чтобы провести медосмотр.

– Доброе утро, мистер Майлс, – прежде попросив охранника остаться за пределами комнаты, поприветствовала пациента девушка, опустив сумку на кровать.

– Доброе, доктор Уайт, – ответил Уильям, подходя к ней и присаживаясь рядом. Никто из них не чувствовал друг к другу какой-либо враждебности, так что он не желал мешать ее работе, показывая свой дружественный настрой.

– Как вы себя чувствуете? – задала она привычный вопрос, открывая сумку и доставая стетоскоп. – Уже лучше?

– Кажется, да, – сняв рубашку, ответил Майлс. Почувствовав холодное прикосновение металла к своей спине, он решил заговорить на другую тему, начав шепотом: – Кажется, вам не особо нравится работать здесь?

– Вы правы, – согласилась та, тоже приглушая тон. Затем, вновь говоря громким голосом – и то, скорее, просто для вида, – она произнесла привычное: – Дышите глубже. Не дышите…

– И давно так работаете? – вскоре снова продолжил беседу Уильям; девушка уже закончила слушать его дыхание и потянулась к сумке.

– Не так уж давно, но уже повидала достаточно. – Доктор Уайт положила стетоскоп и достала градусник. – Я окончила медицинский и, по сути дела, пока работаю здесь как стажер, следя за показаниями здоровья объектов. Я была так рада, когда получила эту работу, понятия не имея, что ждет меня впереди. – Она чуть помедлила, когда стала доставать градусник, словно собиралась с мыслями. Затем продолжила чуть дрогнувшим голосом: – До вас тут месяц назад проводили эксперимент в анимусе над одной девушкой, кажется, из-за каких-то необыкновенных генов в ее теле. У нее было слабое здоровье, но Уоррен так пытался вытрясти информацию из ее ДНК, что не обращал на ее состояние никакого внимания, хотя я просила его остановиться. Ее убивали день за днем прямо на моих глазах.

– Это ужасно, – внимательно слушая ее, сочувственно ответил Уильям.

– Слышала, что он настолько обезумел именно после того, как одному из его особенно любимых объектов удалось сбежать отсюда, и он всё еще пытается сделать всё, чтобы отыскать его. Его имя Дезмонд, а фамилия тоже Майлс, – объяснила она, теперь просто сев на кровать рядом с ним, ожидая, когда градусник закончит свою работу. Снова чуть помедлив, она наконец смогла преодолеть смущение и спросила, смотря в его спокойные голубые глаза: – Он случайно не ваш?..

– Мой сын, – ответил Уильям. От последовавшей же реакции девушки уголки его губ приподнялись в легкой улыбке.

– Ох. – От неловкости даже вспыхнув румянцем на щеках, доктор Уайт замялась и отвела взгляд в сторону, совсем не зная, что на это сказать. Забрав же у него градусник и занеся результат на бумагу, она взяла себя в руки и стала мерить его пульс. Вскоре она продолжила спокойным голосом: – Я бы хотела помочь вам, как-то облегчить ваше состояние. Хоть… как-нибудь.

– В беде порою встретить сочувствующего человека уже бывает приятно. – Он замолк, глядя в ее печальные глаза. – Честно говоря, вы выглядите так, словно и сами посидели в одном из анимусов.

– После всего, что я повидала – возможно. Хотя я сомневаюсь, что я единственная, кто выглядит здесь так, – устало вздохнула доктор Уайт, пожав плечами. Но когда она стала снимать рукав тонометра с его руки, то прошептала особенно тихим голосом: – К тому же некоторые из нас знают, что после… конца здесь останется место лишь для нескольких счастливчиков. В числе которых нет нас.

Вскоре она закончила осмотр и стала складывать оборудование в свою сумку, после чего вновь обратилась к Уильяму громким голосом: – Ваше состояние действительно улучшается, думаю, вам нужна еще лишь пара дней, чтобы начать восстанавливать силы. Единственное, я должна предупредить, что эта… энергия тесно связана с вашей нервной системой. Мы пока не знаем, как именно, но… я настоятельно советую вам быть осторожным. Не делайте резких движений. И старайтесь сильно не волноваться, не то вам снова станет хуже. Я пойду распоряжусь, чтобы вам выдали завтрак.

– Спасибо, – кивнул Уильям. После того как доктор Уайт вышла из комнаты, Хэйтем подлетел к нему и сказал задумчиво, глядя в сторону двери:

– Похоже, это место скрывает в себе еще много мрачных тайн.

– Это точно, – одеваясь, согласился Майлс. – Сомневаюсь, что она врала мне, – добавил он, мельком глянув в сторону камеры. – Они заманивают сюда молодых гениев, обещая им блестящую карьеру и большие деньги. А когда те начинают понимать, во что ввязались, шанса выйти из игры уже не остается. И самое печальное, наверно, то, что человек может привыкнуть абсолютно ко всему.

– Иначе это никак не переживешь, – помня о своей собственной незавидной судьбе, согласился Хэйтем.

Вскоре в комнату принесли завтрак, и они просидели в молчании некоторое время. Увы, момент спокойствия длился недолго; внезапно дверь открылась, и в камеру командирским шагом вошел Видик в сопровождении двух охранников, ликующе провозгласив:

– Мистер Майлс, мы починили нашу базу данных и готовы отправить привет вашему сыну. Собирайтесь, вы идете с нами!

– Что? Нет!.. – услышав это, Уильям вскочил с кровати – от резкого движения тут же закружилась голова, дыхание сперло, и он, потеряв равновесие, пошатнулся и рухнул на пол. Тяжело дыша, он попытался приподняться на локте, чувствуя, как бешено забилось сердце в груди, а всё его тело вновь объял жар от волнения и страха за своего сына.

– Вы не очень хорошо выглядите, так что лучше вам теперь слушаться и делать всё так, как говорю я. Поднимайтесь. Сейчас же.

Подняв голову, сквозь пелену в глазах Уильям увидел довольное лицо Видика и понял, что в жизни еще никогда ненавидел кого-то больше, чем его.

И всё же…

– Нет… – опустив взгляд, только лишь смог произнести он – голос звучал тихо и слабо, и он не сдвинулся с места, понимая, что не может сделать ничего, чтобы дать им отпор.

– Помогите ему.

Он почувствовал, как крепкие руки обхватили его и заставили подняться на ноги – метнувшись в сторону, он попытался вырваться из их хватки, но тут же был отдернут назад и, поддерживаемый, как во сне поплёлся вперёд на ватных ногах, не видя перед собой никого и ничего.

Его посадили на стул в темной комнате и связали руки, поставили прожектор и камеру. Не разбирая слов Видика, что ходил из стороны в сторону и диктовал условия, Уильям тяжело дышал и тщетно отворачивался от объектива, ощущая себя еще хуже от чувства собственной слабости, уязвимости и беспомощности, а самое главное – от осознания, что его используют как приманку, чтобы поймать его единственного сына.

– Вот и всё. Вскоре Дезмонд присоединится к вам, и вы снова станете семьей. – Видик выключил запись и медленным шагом направился к нему с видом кота, предвкушающего грандиозный пир.

– Я знал, что ты нас никогда не отпустишь, – бросил Уильям, приподнимая голову, чтобы в ненависти взглянуть ему в глаза. И всё же, покачав головой, он пробормотал, всё еще пытаясь поверить в то, что услышал: – Столько усилий потрачено ради каких-то экспериментов – и это в такие-то времена? Вы ведь прекрасно понимаете, что грядет конец для нас всех, верно?

– Конечно. Но мы построили достаточно убежищ с припасами, чтобы его переждать. А что касается остальных – что ж, когда этот мир рухнет, мы построим новый с теми, кто сможет пережить эту катастрофу. Только на этот раз установив абсолютное спокойствие и порядок на всем земном шаре, – ответил Видик, равнодушно пожав плечами. – А так как мы подготовлены ко всему, сейчас я не вижу смысла отвлекаться от своей любимой работы.

– Ты болен, Уоррен. И болен на всю голову.

– Я? Вполне возможно. Но по мне, так каждый из нас любит свою работу. Значит ли это, что мы оба больны? – С каждой минутой напряжение всё больше росло между ними. – Да и кроме того, если уж вы так обеспокоены судьбой мира, быть может, вы знаете, как остановить конец света?

Уильям вздрогнул в замешательстве и отвел глаза в сторону, на этот раз совсем не зная, что ему ответить.

– Как я и думал, – усмехнулся Видик; Уильям вновь посмотрел на него, сжав руки в кулаки. – Говоря же о вашем необычном поведении в последние дни…

Уильям тут же напрягся, внимательно слушая его.

– …должен сказать, было весьма занятно наблюдать за этим. Было ощущение, будто ваше сознание время от времени возвращалось к прежним периодам вашей жизни, конфликтуя с нынешним психическим и физическим состоянием, а сегодня всё вернулось в норму. Однако помня и то, что рассказывала мне о вас Люси Стиллман, я подозреваю, что что-то внутри вас всё же полностью изменилось.

– Мое психическое состояние – последнее, что должно тебя волновать, Уоррен.

– Я ученый, мистер Майлс. А в мире едва ли найдется вещь, которая бы не заинтересовала ученого, – спокойно ответил Видик. – Кроме того, в вашей комнате мы обнаружили энергию, немного отличающуюся от той, что мы нашли в вашем теле. А учитывая ваши жалкие попытки оправдать свое поведение вчера и тот факт, что вы полностью осознаете свои действия, я полагаю, что это не плод вашего воображения или последствия эффекта просачивания. Это что-то, что на самом деле существует.

– Если ты скажешь коллегам, что веришь в призраков или во что-то подобное, они посоветуют тебе уйти в отставку.

– Определенно. Но я ведь и насчет призраков ничего не сказал. – Смотря в глаза загоревшегося любопытством Видика, Уильям теперь жалел, что вообще начал этот разговор. – Вы выглядели весьма напуганным прошлой ночью. И более того, таким… беззащитным. А вспоминая похожую сцену в прошлом, я полагаю, что вы чуть было не встретили такую же судьбу. Если бы что-то не остановило это.

– Чертов…

Тяжело дыша, Уильям сорвался с места, пытаясь встать со стула и высвободить руки из пут – Видик тут же отшатнулся от него, внезапно осознав, что только что переступил все границы.

– Лучше не делайте глупостей, мистер Майлс. Вы всё равно не в лучшем состоянии для этого, – предупредил Видик, опасливо оглядываясь вокруг. После чего развернулся и быстрым шагом покинул комнату.

– Не тратьте силы попусту. Оно того не стоит.

– Вы правы, – согласился Уильям, пытаясь снова сосредоточиться на дыхании и успокоиться. С каждой секундой ему становилось всё хуже и хуже. – Я лишь надеюсь, что Дезмонд сделает всё правильно.

– Он справится. – Легкая рука снова легла на его плечо, принеся этим те же самые теплые импульсы, вмиг разошедшиеся по всему телу. – Верьте в него.

– Я верю, – вновь подняв голову и взглянув в спокойные серые глаза, искренне ответил Уильям. После чего, более не в силах справляться с этим перенапряжением, от которого каждый его нерв натянулся, словно струна, готовая оборваться в любой момент, он закрыл глаза и потерял сознание.

***

– Уильям?.. Уильям!

– Что?..

Приходя в себя, Уильям тихо застонал, медленно приоткрывая глаза. Услышав его, Видик обернулся и, предвкушающе потирая руки, провозгласил:

– Вы проснулись, мистер Майлс! – Довольный самим собой, он быстро подошел к пленнику и взял его за подбородок, чтобы посмотреть в замученные и ничего не понимающие ярко-голубые глаза. А затем, усмехаясь, объявил, резко отпустив его: – Дезмонд здесь! Еще совсем немного, и Яблоко будет у нас!

– Не радуйся… раньше времени, – опуская голову, пробормотал Уильям; он едва мог говорить из-за хрипа в пересохшем горле.

– Что мне делать? – Хэйтем всё это время был здесь, готовый сделать всё, чтобы помочь. – Остаться с вами или?..

– Иди… к нему, – прохрипел Уильям. Он попытался выпрямиться, но тут же застонал от раздирающей боли в шее и пояснице, ибо до этого несколько часов провел в неудобном положении, скривившись на стуле. – Мне так… спокойнее…

– И с кем вы всё время разговариваете? – пробормотал Видик, бросив на него прищуренный взгляд. Но на этот раз никакого ответа не получил.

– Хорошо, – кивнул Хэйтем и сразу же отправился вниз.

«Мы выберемся отсюда. Я верю в это».

***

Хэйтем в мгновение ока спустился на первый этаж, где и увидел Дезмонда; тот быстро расправился с первой волной охранников и уже направлялся к лифту. Там ему Видик попробовал вставить палки в колеса, остановив лифт, но неунывающий Майлс не растерялся и по старинке полез наверх через шахту на четвертый этаж. Как только он справился с новой партией охраны, с ним снова связалась Ребекка:

– Твой отец может быть где угодно. Прости, я просто не знаю, где именно.

Дезмонд собирался ответить ей, но его прервал странно знакомый голос, раздавшийся позади:

– Он в кабинете Видика. На пятом этаже.

– Что? – вздрогнул Дезмонд – однако, обернувшись, ничего кроме забрызганных кровью стен и разбросанных по полу тел не увидел.

– Дезмонд?

– Ничего. Я знаю, – успокоил ее Майлс, решив, что тот голос ему лишь послышался. Тем не менее, он все же направился именно туда, куда ему и указали.

Вместе, пусть Дезмонд и не знал об этом, они продолжили путь. Вновь чувствуя великую гордость за своего молодого потомка, Хэйтем восхищался его навыками и тем, как он легко расправлялся с толпой хорошо подготовленных охранников. Он ни разу не сомневался, что это дело окончится для них успехом.

Однако вскоре они наткнулись на Дэниела Кросса, напавшего на Дезмонда в комнате с анимусом. И хотя тогда и начало казаться, что тот таки смог зажать юного Майлса в угол, в последний момент к ним снизошло неожиданное спасение в виде нашедшего на голову Кросса эффекта просачивания, вызванного воспоминаниями о его дальнем предке. После чего тот побежал от них, а Дезмонд кинулся за ним в погоню.

– Прекрасная работа, Дезмонд, – тихо похвалил его Кенуэй; в огромном зале со стеклянными перегородками, за которыми стояло полчище анимусов, его потомок наконец смог догнать Кросса, спрыгнув с балок сверху, и уложить его мертвым на пол.

Как в этот момент случилось непредвиденное.

– Дезмонд!

Крик Хэйтема заставил парня заозираться вокруг и увидеть, что четверо охранников со всех сторон взяли его на прицел. А так как за его спиной были неустойчивые и скользкие стеклянные стены, уклоняться ему было некуда.