Текст книги "На грани времени (СИ)"

Автор книги: Gordon_White

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– На самом деле я уже знал о ее смерти к тому моменту.

– Знали? – удивленно переспросил потомок, повернувшись к нему. Хэйтем, лишь пожав плечами, ответил достаточно равнодушно – или же пытаясь казаться равнодушным:

– Да. Мне сообщили об этом в тот же день, когда я узнал, что у меня есть сын. Не нашел необходимым говорить ему об этом.

– Ясно, – в смятении ответил Уильям и развернулся обратно к монитору.

В следующей комнате отец и сын встретили Черча и внезапно очутились в настоящей засаде – ибо этот Черч оказался не настоящим Черчем, а самозванцем. Тем не менее, Хэйтем и Коннор окончили эту схватку победителями и вскоре прижали лже-Черча к стене, вынудив его рассказать, где скрывается настоящий. После чего…

– И всегда вы так решали свои проблемы? – пробормотал Уильям, не шелохнувшись; секунду назад раздался выстрел, и самозванец рухнул на пол с простреленной головой. Однако помня о событиях в лесу, он уже совсем не удивился подобному поступку со стороны Хэйтема.

– От него тоже уже не было никакой пользы, – бесстрастно ответил Кенуэй – тем не менее, теперь он казался еще более мрачным, чем в прошлый раз.

– Я, конечно, мог бы начать нравственную дискуссию об обещаниях и трате ресурсов на содержание пленных, к тому же Коннор и сам был хорош, когда не разбирая резал всех подряд на поле боя. Вот только… – Уильям оборвался, и сам не зная, как сформулировать свои мысли – ибо поразил его, скорее, не столько поступок, сколько то странное, жуткое равнодушие на лице проекции Хэйтема в тот момент. Однако договорить он не успел, ибо всё их внимание тут же поглотило другое событие.

В прошлом послышались чьи-то голоса. Посмотрев вверх, Кенуэи увидели трех наемников, которые взбежали на верхнюю платформу и наставили на них оружие – первым придя в себя, Коннор схватил отца за плечи и оттащил его в укрытие. Тогда наемники, недолго думая, решили выкурить их, подорвав бочки с порохом, – и пламя в считанные секунды охватило пивоварню.

– Да… – нервно пробормотал Уильям, смотря, как Хэйтем тут же побежал вперед сквозь огонь, вновь бросая своего в гуще событий. – Я после такого точно бы ни за что не стал работать с вами.

– Он прекрасно справился со всем и сам, – лишь пожал плечами Кенуэй.

– Хорошо, хоть на виселице его не бросили, – тихо заметил Уильям, теперь еще больше сомневаясь в вероятности подобного стечения обстоятельств. Однако он также вспомнил и о том, что Хэйтем никогда не бросал его самого в моменты, когда ему действительно была нужна его помощь, потому успокоился и вернулся к экрану.

Затем они услышали наглые насмешки человека, которого, по всей вероятности, загнали в угол, и вскоре выяснили саму правду: Хэйтему и впрямь преградили путь двое вооруженных наемников. На тех, как всегда, в нужный момент тут же рухнул потолок, а Коннор, несмотря на все противоречия, протянул руку отцу, таки уцепившемуся за край обрыва, и затащил его наверх.

– Почему-то он только и делает, что спасает вас, – хмыкнул Уильям.

– Мне просто немного не везло тогда, – пробормотал Кенуэй с ярым желанием напомнить потомку, что тут вообще не ему было об этом язвить, однако от комментариев всё же воздержался.

После чего Коннор, сгребя молящего остановиться Хэйтема в охапку, бросился напролом к дверям в неизвестность – и в следующее мгновение свалился вместе с отцом в воду.

– Оригинальный выход из ситуации, Коннор, весьма оригинальный, – уже едва ли не давясь сдавленным смехом от взгляда на недовольную физиономию старшего предка, пробормотал Уильям. – Прекрасная работа.

– Пф, прекрасная работа. А что если б меня инфаркт в тот момент хватил? – фыркнул Хэйтем, складывая руки на груди.

– Мог бы. Но в противном случае вы бы сгорели там заживо, – лишь пожал плечами Уильям. – Который уже раз он вытаскивает вас из передряг, кстати говоря?

– Что ж, он действительно во многом помог мне тогда, – ответил Хэйтем уже привычным спокойным голосом – хотя теперь в нем слышалась странная недосказанность.

– За вашими отношениями наблюдать и вправду… удивительно, – также становясь более серьезным, добавил Уильям, переведя взгляд на предка.

– Как и за вашими с Дезмондом, – заметил Хэйтем, встретившись с ним глазами, – и Майлс был готов поклясться, что снова различил на его губах улыбку. – Но вы еще всего остального не видели.

И это было правдой.

– Так… хорошо, я не буду спрашивать, как он мог согласиться взять вас на корабль после всего, что уже произошло, но… почему он до сих пор не вышвырнул вас за борт? – пробормотал Уильям, наблюдая за тем, как «Аквила» бороздила огромные просторы лазурного Карибского моря. И всё бы было замечательно, если б величественную картину живописных заморских берегов не портили неумолкающие причитания старшего Кенуэя, который в навязчивом желании догнать Черча никак не мог заметить красоту распростершегося перед ними вида.

– С чего бы? – спросил призрак, обратив нахмуренный взор на потомка. В тот момент он даже не задумывался о подобном раскладе событий.

– Я бы так сделал, чем выслушивал всё это, – так и признался со всей честностью Уильям, не отрывая взгляда от монитора.

– Что вы?.. – Тут Хэйтем даже слов не смог подобрать, чтобы выразить свое возмущение – уж чего-чего, а такого услышать от вконец оборзевшего потомка он никак не ожидал.

– Серьезно, «Аквила» лавирует между скал, словно ласточка, что вам не нравилось? Еще и шквал мешает. Такого капитана поискать бы, – нисколько не преувеличивая, ответил Уильям, повернувшись к предку. – Завидую его терпению.

– Мы довольно долго выслеживали Черча, – холодно заметил Хэйтем. – И в этот раз мне не хотелось его потерять.

– Тогда бы и встали у штурвала, я бы посмотрел на ваше управление, – сказал Уильям, теперь уже едва ли не с вызовом глядя на призрака. Однако в следующую секунду он осознал, какую глупость только что сморозил, а потому отступил и быстро поправился: – Хотя… нет, пожалуй, всё было хорошо и без этого.

– На самом деле… – вспоминая, что случилось потом, Хэйтем хотел было дать ответ – но заметив, как брови потомка начали подниматься чуть ли не до самого потолка, тут же передумал. – Впрочем, неважно, забудьте.

Вскоре «Аквила» миновала дебри скал и наконец-то добралась до корабля Черча. Разразился тяжелый бой, из которого Коннор, просто расхреначив другие вражеские судна в хлам, вскоре вышел победителем и уже было собрался брать на абордаж черчев – как тут выяснилось, что и на этот счет у Хэйтема снова оказались совсем иные планы.

– Серьезно? – глядя в монитор во все широкие моргала, выдал ошарашенный Уильям – ибо его старший предок внезапно решил перенять инициативу и, оттолкнув сына, действительно взялся за штурвал. – Боже, только не…

На всех парусах несясь в точку невозврата, «Аквила» врезалась в «Приветствие» и ободрала себе левый борт – на что Уильям, уже не сдерживая эмоции, просто бацнул кулаком по столу со словами: – Я ж так и знал, что вы сразу же ее раздолбите, едва только штурвал получите, так и знал!

– Ущерб «Аквиле», конечно, причинен был немалый, – наблюдая теперь за всем этим со стороны, слегка неловко согласился Хэйтем. – Но я не мог упустить его снова.

– По-моему, после такой бомбежки он и так бы никуда не поплыл, – заметил Уильям – призрак же лишь снова поджал губы, предпочтя оставить комментарии без ответа.

Взяв корабль на абордаж, Коннор разобрался с капитанами и спустился в трюм, слыша голос отца вдалеке. Выйдя по нему на Хэйтема, с гневными речами избивавшего Черча на полу, он остановил его, чтобы выяснить местонахождение припасов патриотов. Когда же с Черчем было покончено, Хэйтем подошел к сыну и положил руку на его плечо.

– И все же между вами были довольно мирные отношения, – пробормотал Уильям, не ожидавший услышать от Кенуэя-старшего теплой похвалы в адрес младшего. – Иногда даже забываешь, что вы на самом деле сражались по разные стороны баррикад.

– Что ж, это было так, – согласился Хэйтем – но отчего-то в этот момент его нахмуренный взгляд показался Уильяму особенно мрачным, каким не был никогда прежде.

– Это не могло закончиться хорошо, верно?

– Вы и сами это прекрасно понимаете.

От этих слов Уильяму вмиг стало не по себе – словно бы что-то кольнуло его в сердце, разрастаясь в жуткое, гнетущее чувство. После чего, погруженный в мысли, он поднялся на ноги, выключил аппаратуру и направился к вставшему с анимуса Дезмонду.

***

Прошло некоторое время, пока они с Дезмондом сидели за столами, занимаясь своими делами и думая о своем. Однако вскоре подошёл Шон и вырвал их из мыслей таким известием:

– Не хочу никого отвлекать, но у меня есть не очень хорошие новости. У нас закончились припасы.

– Правда? – изумился Дезмонд, поворачиваясь к нему. – Мы же недавно ездили в город.

– Кажется, я знаю, в чем причина, – хмыкнул Уильям, устремив немногозначительный взгляд на сына – тот же, сложив руки на груди, только протестующе фыркнул. – Еще что-нибудь нужно, кроме еды?

– Вот список всего необходимого, – Ребекка протянула ему листочек.

– Тогда я съезжу сам, – тут же и вызвался Уильям; он почти не выходил за пределы храма с тех пор, как очнулся от комы, и потому всем своим существом желал вырваться на свободу как можно скорее.

– Мне, вообще, тоже надо кое-что приобрести, – сказал Дезмонд, не меньше отца жаждая вдохнуть свежего воздуха после долгой сессии в анимусе.

– То есть опять понакупить шоколадок и чипсов? – не удержался от еще одного замечания Уильям – пусть теперь и с едва заметной улыбкой на лице.

– Ну, не совсем… – слегка смущенно ответил Дезмонд – ибо догадка отца на самом деле тоже входила в его планы.

– Что ж, тогда давай съездим в город вместе, – с большой охотой предложил Уильям, видя в этом лишний повод побыть с сыном наедине. – Скажи мне, когда будешь готов.

Вскоре Майлс-старший собрал всё, что ему было нужно, и у выхода из храма встретил направлявшегося к нему призрака.

– Значит, вы собираетесь в город? – спросил Хэйтем, подойдя к нему.

– Да, – ответил Уильям, остановившись перед склоном, ведущим к выходу; Дезмонд уже открыл ту каменную дверь с помощью Яблока.

– Знаете, в последнее время, когда подхожу к выходу, я уже больше не чувствую того же ощущения слабости, как в прошлые разы, – сказал призрак, смотря вверх задумчивым взглядом.

– Думаете, у вас получится выйти? – спросил Уильям, с изумлением глядя на него.

– Может быть, после того случая во мне и вправду что-то изменилось. Я ведь прекрасно помню тот самый день, когда пришел вместе с Дзио к этому храму, и ощущение огромной энергии, таящейся здесь. Кто знает, что на самом деле скрывалось в той комнате, – пояснил Хэйтем, пожимая плечами. – В любом случае, не попробуешь – не узнаешь.

Забравшись наверх, они прошли сквозь приоткрытую стену – Уильяму для этого пришлось пригнуться, – после чего направились к выходу вровень друг с другом. Завидев же солнечные лучи, пробивающиеся сквозь мрак пещеры, они неосознанно ускорили шаг навстречу долгожданному свету.

– Наконец-то…

Уильям осторожно вышел из безжизненного сумрака, прикрывая рукой глаза, уже отвыкшие от солнечного света. С наслаждением вдыхая свежий воздух, он оглядел золотую поляну, распростершуюся под чистым небом, чья нежная голубизна уже смешивалась с пламенными красками заката.

– Не верится просто…

Обернувшись же на тихий голос, едва различимый в веянии легкого ветра, Уильям увидел невероятную и в то же время прекрасную картину.

Хрустальный силуэт Хэйтема искрился в лучах небесного светила, глаза его сияли радостью, и он протянул руку к маленькой птичке, подлетевшей к нему, – природа вновь принимала его в мир живых, и он в восторге оглядывался вокруг, жаждая вновь познать его незабываемую красоту.

– Столько лет прошло, а он всё так же прекрасен, как и прежде, – тихо произнес Хэйтем, провожая взглядом свою пернатую подругу, вскоре скрывшуюся среди деревьев.

– Кажется, любовь к жизни не способна убить даже сама смерть, – пробормотал Уильям, глядя на него с теплой и в то же время грустной улыбкой.

Однако лицо Хэйтема внезапно изменилось – в нем отразились непонимание и даже тревога, отчего призрак обратился к потомку с такими словами:

– Но в то же время… у меня такое ощущение, будто всё вокруг стало абсолютно другим. Почему на деревьях до сих пор желтая листва, а некоторые ветви и вовсе всё еще зеленые? И на земле совсем нет снега? И воздух до сих пор довольно теплый, и не скажешь, что уже через пару дней наступит зима? Да и для этого времени суток сейчас слишком уж светло. – Он всё оглядывался вокруг, пытаясь понять собственные ощущения. – Это как-то связано с концом света, не так ли?

– Да, за прошедшие два века произошли серьезные изменения в климате. Зимы становятся всё теплее, лето – жарче, дни – длиннее, ночи – короче. Сама поверхность Солнца сейчас просто вскипает, выбрасывая в космос вспышки энергии, которые становятся всё сильнее и таким образом опаляют Землю. В этому году ситуация ухудшилась в разы в связи с приближением конца света: понемногу просыпаются вулканы, даже те, которые прежде считались потухшими, учащаются землетрясения и цунами – огромные морские волны, способные накрыть целые города, тают ледники и верхушки айсбергов, отчего растет число наводнений, и прочие стихийные бедствия. Мне кажется, сама природа на планете не понимает, что происходит вокруг, – объяснил Уильям, хмурясь. – Некоторые предчувствуют, что грядет что-то страшное, но правительства стран и средства массовой информации под надзором «Абстерго» пытаются заверить всех, что всё в порядке и учёные ищут способы борьбы с катаклизмами. Ха, как будто они и впрямь что-то делают. – На этой ноте он лишь презрительно фыркнул. – Как я понимаю, мы должны активировать защиту с помощью технологий, оставленных Первой цивилизацией, на то время, когда энергия Солнца достигнет пика своей силы. Судя по словам Дезмонда, это устройство представляет из себя систему из четырех башен и центра в главном храме, которые вместе создадут щит – после чего цикл пройдет, сила солнечного удара начнет спадать, а на Земле всё постепенно начнет возвращаться на круги своя. Кажется, раньше этот проект считался провальным, но в итоге Предтечи решили вернуться к нему и улучшить систему, чтобы предотвратить вторую катастрофу. Так что нам остается только надеяться, что на этот раз всё сработает.

– Я и представить не мог, что всего лишь за пару веков всё могло так резко измениться, – пробормотал Хэйтем, в ошеломлении обдумывая полученную информацию.

– К сожалению, это так. Хотя вы, наверно, уже заметили, что даже в храме с каждым днем растет температура. Как будто лишнее напоминание о том, что нам надо поторапливаться, – со вздохом объяснил Уильям; сам же он в связи с изменением погоды теперь был одет в более легкие джинсы, рубашку и пиджак, а его героичного, пусть и ужасного, пуловера у него теперь просто не было – ибо тот пожертвовал собой, спасая своего владельца от когтей волка. – И всё же, какими бы серьезными ни были наши проблемы, в нашем веке также появилось много чего хорошего. В городе вам и впрямь будет на что посмотреть. – Он махнул рукой, призывая последовать за ним в лес.

– Уже не терпится всё увидеть, – ответил Хэйтем, присоединяясь к нему.

Они вошли в лес и вскоре по узкой тропинке вышли к странной, огромной белой штуковине на колесах, очень-очень отдаленно напомнившей Хэйтему кареты его времени – она была надёжно спрятана среди деревьев, дабы ни один случайный глаз не подумал, что где-то рядом могли находиться другие люди.

– Это ведь… транспорт вашего времени, верно?

– Именно, – ответил Уильям, отключая сигнализацию и открывая дверцу в кабину водителя. – И называется он фургоном.

– И вам на самом деле не нужны лошади, чтобы тянуть его? – пройдя за ним внутрь, пробормотал призрак, с изумлением оглядываясь вокруг.

– Не нужны, – подтвердил Уильям, вставляя ключ в зажигание. – Я бы рассказал вам, как тут всё работает, вот только это много времени займет, да и слова для вас будут не слишком привычные. Лучше как-нибудь в другой раз, наверное.

– Что ж, хорошо, – не стал скрывать в своем голосе досады Хэйтем, секунду назад вздрогнув от рыка запускающегося мотора. – Здесь так просторно…

– На самом деле бывают автомобили и меньшего размера. Для того и нужен фургон, чтобы перевозить груз, – объяснил Майлс. Положив одну руку на кольцо, чем-то напомнившее призраку штурвал, а вторую – на рычаг, он добавил: – Держитесь.

Машина сдвинулась с места и вскоре остановилась у входа в пещеру, где их уже ждал Дезмонд.

***

– Потрясающе…

Каким-то образом держась за передние сиденья, Хэйтем глядел из окна и не переставал восхищаться достижениями прогресса и тем, как Уильям орудовал всё теми же «штурвалом» и рычагом, совмещая это с нажатиями ног на педали, благодаря чему великолепно маневрировал на дороге, объезжая другие машины. Он даже нерешительно протянул прозрачную руку к рычагу, желая дотронуться до него, но при этом забывая, что больше не имел физического тела – чем вызвал у Майлса-старшего, искоса наблюдавшего за ним, лёгкий смешок.

– В чем дело? – подняв брови, крайне изумленно спросил Дезмонд, заметив странную улыбку на губах отца, – Уильям же быстро спрятал свои эмоции за привычным спокойствием и просто ответил: «Ничего». И хотя на Хэйтема он больше не смотрел, призрак сразу же отдернул руку и скрылся за сиденьями, несколько смущенный своим неприкрытым любопытством.

В машине вновь воцарилось неловкое молчание – однако Уильям, желая как-то разрядить обстановку, вскоре прервал его одним прекрасным предложением:

– Может, включим что-нибудь?

– Если хочешь, – пожал плечами Дезмонд, задумчиво глядя в окно.

– Ты какую музыку любишь?

– Да всякую. Я, правда, сомневаюсь, что ты знаком с современными жанрами и исполнителями – но я, к примеру, также очень люблю и классический рок. Queen, Scorpions, Aerosmith, The Beatles. И многие другие.

– О да… – одобряюще протянул Уильям, расплываясь в улыбке от воспоминаний о своих собственных любимых группах. – Они все незабвенны.

– Это точно, – согласился Дезмонд. Встретившись с отцом глазами, он и сам не сдержал улыбки – ведь это было так здорово, что они наконец-то нашли точку соприкосновения в мелочах, столь нормальных и привычных для любого человека.

Уильям включил магнитолу, и они услышали звуки первого клубного музончика.

– Подобные часто играли в «Непогоде», – сказал Дезмонд, начиная постукивать ногой. («И это музыка?» – донеслось сзади неодобрительное ворчание Хэйтема).

– Тебе нравится? – в свою очередь удивленно спросил Уильям. Он решил немного вслушаться в слова данной песни, но тут же понял, что лучше бы вообще этого не делал – ибо смысла в них не было от слова «совсем», голос исполнителя не вызывал восторга, да и излишне подчеркнутые биты показались его уху агрессивными в том числе.

– Ну, так, не особо. Если хочешь, можешь переключить, – равнодушно махнул рукой сын, и Уильям, недолго думая, сразу же переключил волну.

Вскоре они остановились на новой песне. Она, как объяснил Дезмонд, была хитом этого лета и оказалась вполне красивой: мелодия была более жизнеутверждающей и содержала неплохой текст, который сопровождал весьма приятный женский голос. Желая немного приобщиться к вкусам нынешней молодежи, Уильям решил было оставить эту волну – как тут за его спиной вновь раздалось знакомое ворчание:

– Боже, как это можно слушать? Не музыка, а шум один!

Увы, недовольные ремарки сразу же убили всё удовольствие от прослушивания данной композиции, которая закончилась так же скоро, как и началась, и на смену ей вновь пришла какая-то невзрачная муть.

Однако вскоре, спустя несколько отчаянных щелчков по кнопке, сердце Уильяма внезапно воспело хвалебную оду небу – ибо он наконец-то нашел что-то знакомое, да не просто знакомое, а одну из его любимых песен Майкла Джексона! Атмосфера в машине сразу же оживилась, ибо знакомой она оказалась не только для него, но и для Дезмонда – а потому, когда они переглянулись, на их лицах тут же расцвели улыбки.

Но конечно же, рядом обязательно должен был оказаться еще один человек, который бы пожелал испортить столь прекрасный момент:

– Мать святая, вам что, своих ушей не жаль? Это же кошмар какой-то!

В этот момент Уильям внезапно осознал, что их дорогой пра-пра будет негодовать по поводу любой современной музыки, и всё из-за непривычных электронных звуков, которые он просто был не в состоянии воспринять – да и имя Майкла Джексона, увы, мало что говорило ему. И пусть он очень уважал вкусы Хэйтема, тот должен был понимать, что они не могли постоянно слушать классическую музыку, а потому – черт возьми, совесть ведь тоже нужно было иметь!

– В чем дело? – в беспокойстве спросил Дезмонд, заметив, что отец стал убавлять звук.

– Ничего, у меня просто… голова немного разболелась, – Уильям сделал особый акцент на последнем слове, надеясь, что его намек будет понят – после чего тут же добавил, заметив, что лицо сына стало еще более встревоженным: – Это обычная головная боль, правда. Я, наверно, просто устал немного за день. Думаю, будет лучше, если музыка будет играть потише.

Уильям точно почувствовал взгляд обиженных глаз, прожигавших его сквозь спинку кресла – однако комментариев после этого больше не последовало. А что, не могут же они выполнять все капризы Хэйтема просто потому, что он так сказал, пусть тоже учится идти навстречу другим.

В конце концов, слушая приятную музыку и время от времени заводя разговоры о вещах, почти не касавшихся ордена, отец и сын в сопровождении притихшего призрака – на него в итоге просто перестали обращать внимание, а потому, решив никому не мешать, тот просто вылетел из салона и стал следовать за машиной сверху – вскоре доехали до ближайшего городка и припарковались перед гипермаркетом.

– Здесь и впрямь многое изменилось, – поделился своими впечатлениями Хэйтем, спустившись на землю как раз в тот момент, когда его обида уже прошла, а Уильям покинул машину. – Всё выглядит таким ухоженным и аккуратным, все эти улочки, дороги, большие дома, машины различных форм и цветов – любо-дорого смотреть. Даже не верится, что такие потрясающие вещи теперь доступны не только богачам, но и обычным людям. Человечество и впрямь продвинулось на много шагов вперед в своем развитии.

– Вы ещё не были в Нью-Йорке, – пользуясь тем, что Дезмонд пока был по другую сторону фургона, сказал Уильям, закрывая машину. – Всё настолько изменилось, что вы сами не узнаете этот город – словно бы совсем иное место по сравнению с тем, что было в вашем веке.

– Я верю, – кивнул призрак и двинулся следом за ними к магазину.

Когда же они прошли сквозь двери, открывшиеся сами по себе, Хэйтем просто замер на месте, изумленно оглядываясь по сторонам: он оказался в огромном зале, где стояло множество длинных стеллажей с таким поражающим ассортиментом товаров в разноцветных обертках, коробках и бутылках, что у него начали разбегаться глаза, не зная, за что зацепиться первым, – подобным не смогла бы похвастаться ни одна лавка его времени.

После чего Уильяму пришлось столкнуться с новым испытанием, которого он отчего-то совсем не предвидел – ибо Хэйтем, от растущего любопытства начиная забывать о собственной сдержанности, стал задавать то один, то другой вопрос обо всем, что только приглянулось взгляду (когда же призрак указал в сторону одного отдела, Уильям, разом всполошившись, шепотом сказал ему, что там нет ничего интересного, и тут же поспешил скрыться за другим стеллажом. Ведь тот отдел был женским). В конце концов не подписывавшийся на такие муки Майлс, уже заметив, что коситься на него стали еще и посторонние, не выдержал, остановился перед стеллажом с кофе и тихо сказал, пока никого не было рядом:

– Может, вы лучше зададите вопросы потом, когда мы приедем в храм? Я вам на всё отвечу. – Выбрав наконец подходящую упаковку сего чудесного напитка, Уильям положил ее в корзину и повернулся к предку – впрочем, по-видимому надеясь, что к тому времени он благополучно забудет о них всех.

– Хорошо, – смиряясь, нехотя согласился Хэйтем. Пусть ему и не терпелось обо всем узнать, он также понимал, что будет лучше, если они поговорят об этом наедине. – Здесь просто столько всяких интересных вещей, я о подобном в жизни и мечтать не мог.

– Я понимаю. Но мне ведь тоже не особо нравится, что на меня и здесь кидают подозрительные взгляды, – ответил Майлс, переходя к новому стеллажу. Тем не менее, вопреки своим словам он продолжил разговор: – Между прочим, Ребекка как-то сказала, что было бы неплохо, если б у нас в команде был психолог. – Заметив непонимание в глазах предка, он пояснил: – Коротко говоря, это некто вроде врача, который выслушивает какие-то серьезные душевные проблемы и переживания своего пациента и пытается помочь ему справиться с ними, оказывает эмоциональную помощь, так сказать.

– Хм, как… – Немного поразмыслив, Хэйтем внезапно вспомнил об одном человеке, который тоже помогал Майлсам оправиться после их ссоры, и добавил: – Как Шон?

– Шон… – Уильям замер на месте, по-видимому, пытаясь представить в голове сию картину. Правда, в следующую секунду от этой картины передернувшись, он помотал головой и пробормотал: – Нет, нет, только не Шон. Черт, они же не могут всерьез задумываться о психиатре, правда?.. – Нахмурившись, он вдруг вперил в предка недовольный взгляд и добавил: – Это всё ваша вина, между прочим!

– Я думаю, пока не стоит отвлекать их от работы призраками, – уклончиво ответил Хэйтем – он всё ещё не желал рассказывать о себе другим и повторять увлекательный опыт убеждения, как это было с его старшим потомком. Да и чувствовать на себе три пары глаз, в шоке следящих за ним при каждом его появлении, точно было бы перебором.

– А меня, значит, отвлекать можно? – хмыкнул Уильям – на это он получил лишь недовольную гримасу и продолжил выбирать покупки.

Когда всё нужное и не совсем («Без шоколадок-то никак не проживем, да?») было положено в корзины, отец и сын подошли к кассе и заняли место в очереди. Добросовестно отстояв эти долгие минуты, которые они снова решили скрасить разговорами, Майлсы наконец расплатились за свои покупки и вместе с призраком покинули магазин.

До наступления темноты у них было еще полчаса, небо пылало золотыми красками, легкий ветер приятно овевал кожу – ничто вокруг не предвещало беды. Но именно в этот прекрасный момент Уильям услышал звонкий девичий голосок позади себя – и его сердце замерло в груди.

– Майк!

Обернувшись, Уильям увидел двух детей, которые вышли из дверей магазина и тут же свернули направо, беззаботно болтая о чем-то; мальчик был старше девочки, и по схожим чертам их лиц можно было понять, что они были братом и сестрой.

От одного их вида в сознании тут же вспыхнули давние картины его кошмара, а в глазах всё окрасилось в синий цвет…

– Пап?..

В один миг в голове всё перемешалось, кто-то схватил его за руку, он услышал свист, раздавшийся совсем рядом, – и в следующую секунду обнаружил, что сидит на земле, его сердце бешено колотится о грудную клетку, всё тело сотрясает жуткая дрожь, голос сверху что-то спрашивает, а перед глазами, как живые, всё мелькают и мелькают те самые картины, вновь уничтожая грань между видением и реальностью.

– …Боже, пап, этот ублюдок чуть не сбил тебя насмерть!

Он наконец различил слова сына, начавшие приводить его в чувство. А затем, держа его за руку, ему помогли подняться на ноги.

– Как ты? Дойти до машины сможешь?

– Смогу, – мрачно ответил Уильям, всё еще пытаясь отдышаться. Черт, как же хорошо он помнил это чувство – стоять на шаткой земле меж двух огней: неверный шаг вперед – ломаешь шею под колесами, неверный шаг назад – истекаешь кровью на асфальте с разбитой головой. И если бы только это было единственным, отчего его сердце всё еще отчаянно билось в груди, пытаясь сохранить оставшуюся связь с реальностью. – Я пойду сам, а ты неси пакеты. Нам надо поторапливаться, пока мы не привлекли внимание.

Оглянувшись, он с облегчением увидел, что те дети продолжили идти своей дорогой, ничего не заметив. А рядом стоял призрак, обеспокоенно смотревший на него.

– Хорошо, – не стал спорить Дезмонд, собирая назад выпавшие из пакета продукты. Встав рядом с отцом, он добавил: – Но в этот раз за рулем буду я.

– О, так ты, оказывается, водить умеешь? – хмыкнул Уильям.

– Да, представь себе, я сдавал на права как раз перед тем, как меня схватило «Абстерго», а Ребекка с Шоном достали мне новые. – Дезмонд лишь издал тяжкий вздох и, пропустив очередную машину, двинулся вперед. – По крайней мере, у меня уже давно не было никаких признаков обморока. Чего я не могу сказать о тебе.

– Что ж, пожалуй, так и правда будет лучше, – в свою очередь не стал отрицать правды Уильям.

Честно говоря, ему уже просто хотелось поскорее вернуться к остальным и перестать думать о том, что только что случилось. Или хотя бы попытаться перестать.

***

– Вы в порядке? – спросил Хэйтем, когда они наконец прибыли в храм и остались наедине – Уильям без сил рухнул на стул за своим столом и закрыл лицо руками, мучимый какой-то сильной тревогой. – Что случилось там, на дороге?

– У меня, кажется, активировалось «Орлиное зрение», и из-за этого я чуть не потерял сознание. А активировалось оно потому, что я… увидел детей. Из того видения. О конце света. – Уильям наконец отнял руки от лица, смотря в одну точку на столе перед собой. От возвращавшихся воспоминаний ему с каждой секундой становилось всё жутче и жутче. – Брат и сестра. Они бежали за родителями домой, но земля разошлась, и та девочка сорвалась вниз… Мальчику около двенадцати, вторая младше него, оба рыжеволосые, и на ней была та же голубая футболка с бабочкой… – Дрожь охватила его, по лбу катились капли пота, а дыхание сорвалось, когда те картины кошмара вновь предстали перед его глазами во всех ужасающих деталях. – Это точно были они.

– Может, вы просто видели тех детей раньше, поэтому в видении появился их образ? – предположил Хэйтем, не на шутку встревожившись.

– Нет, до этого я их никогда не встречал, – твердо ответил Уильям, качая головой. Он перевёл взгляд в сторону прозрачной стены, скрывавшей путь к спасению мира. – Неужели всё на самом деле закончится именно так?..

Однако черные своды разрушенного храма продолжали хранить гнетущее безмолвие.

========== Часть седьмая ==========

– Как продвигаются поиски третьего источника? – идя вровень со старшим потомком, спросил Хэйтем во время их очередного обхода пещеры.

– Пока еще ничего не засекли, – Уильям скучающе вздохнул и остановился перед предком. Это было обычное утро, пока не предвещавшее чего-то нового, и такие разговоры тоже стали полной обыденностью для него с тех пор, как он совсем перестал обращать внимание на удивленные взгляды своей команды. Да и те, казалось, тоже перестали посылать их в его адрес.