Текст книги "Достояние нации (СИ)"

Автор книги: Ginger_Elle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

Эйдан глаз не мог отвести. Это было ненормально: он только что кончил, но хотел ещё. Желание не ушло. Оно лишь переместилось ниже, и когда Кендалл обвёл пальцами и чуть надавил на края его заднего прохода, там всё сжалось и задрожало от желания. Это было не как во время течки – не так остро, зато легче… Легче просто потому, что не было ощущения, что теряешь себя и перестаёшь понимать, кто с тобой, кто целует, кусает, входит в тебя. Он хотел знать и чувствовать, что рядом не какой угодно альфа, а именно тот.

– Хочешь меня? – спросил Кендалл.

Эйдан кивнул в ответ.

– Тогда я позову врача, – сказал Кендалл, натягивая на Эйдана штаны и одёргивая рубашку, – пусть они отцепят эту штуку.

– Да, хорошо, – Эйдан поёжился. Ему казалось, что как только бета войдёт сюда, то сразу почувствует, чем они занимались. В воздухе висел особый, жаркий и пряный запах секса и спермы.

Кендалл истолковал его смущение как недовольство. Он усмехнулся:

– А ты что, хотел продолжить прямо здесь? Не надо. Дед мне не простит, если мы сломаем его любимую медицинскую кровать. К тому же нам она ещё пригодится.

– Нам?

– Да, моё лечение тоже не закончено. Ещё две недели процедур.

– Я буду тебя развлекать, – сказал Эйдан. – Теперь я знаю, как…

Смущённый собственными словами, он опустил глаза, а потом решился спросить:

– Врачи не отвечают на мои вопросы. Но тебе-то они ведь сказали…

– Что? – посмотрел на него Кендалл.

– Ну…

Кендалл понял.

– Нет. Но это даже хорошо, после всего, что было, и этого, – альфа кивнул на стойку капельницы.

Эйдан кивнул и выдавил улыбку. Кендалл был прав. Забеременеть посреди отравленного цианидом и ртутью Эльдорадо, а потом ещё пройти курс лечения не самыми безопасными препаратами – хорошего мало. И, конечно, надо было только радоваться, что этого не произошло, но всё же…

Омеги могли забеременеть и вне течки, но во время неё – практически гарантированно. И раз этого не произошло, то, возможно, те беты в распределительном центре были правы: с ним что-то не то.

Кендалл обнял его и прижал к себе.

– Подождём до следующего раза. Ты же всё время говорил, что не хочешь детей.

Да, он не хотел, а когда думал о беременности, по позвоночнику судорогой пробегал боязливый холодок. Он хотел не для себя, а для Кендалла – чтобы обрадовать, сделать счастливым, оказаться достойным его супругом.

Конечно, достоинства супруга определялись не детьми и их количеством – в идеальном мире, или в старых книгах, или где-нибудь в Европе… Здесь и сейчас, в том мире, где жили они, у омеги было только одно достоинство – плодовитость.

И Эйдан опять ждал. На этот раз – следующей течки. Она пришла в октябре, но беременность после неё не наступила.

Эйдан ждал следующего раза, и тоже ничего не получилось. Как ни успокаивал его Кендалл, но Эйдан уже начинал чувствовать себя виноватым за то, что оказался связан узами с ним. Если бы он был обыкновенным омегой по распределению, Кендалл мог бы на следующий год попробовать с другим, а теперь… Хотя он, конечно, всё равно мог – мог вернуть Эйдана в распределительный центр и получить нового супруга.

В феврале Эйдан нашёл в ноутбуке Кендалла письмо из Бюро воспроизводства. Это вышло совершенно случайно. Дома у Эйдана был свой лэптоп – Кендалл позволил ему и это – но в гостях он не мог им пользоваться. Мало ли кто мог увидеть. Над Кендаллом и без того уже посмеивались: консерваторы всё же подбросили журналистам информацию о том, что омега Кендалла умеет читать, писать и водить машину. Это не так уж сильно подпортило репутацию альфы, популярность которого на волне шанхайских откровений была очень высока, но эти подробности всё равно пережёвывались довольно долго. Появлялись карикатуры, на которых Кендалл был наряжен в красное одеяние, а Эйдан – в одежду альфы. После нового года, когда стало понятно, что после полугода жизни с Кендаллом его супруг так и не забеременел, начались шуточки и на эту тему. Самые ядовитые – про то, что если кто в их паре и забеременеет, так это Кендалл. Эйдан чувствовал себя отвратительно, как никогда, и уже готов был признать, что ему действительно лучше смотреть одни каналы для омег, где не было вероятности услышать такое.

Они гостили у одного из спонсоров Либеральной партии, и после ужина у Кендалла с хозяином дома и прочими гостями был очередной разговор «только для альф», а Эйдан остался в спальне один. Он взял ноутбук Кендалла, чтобы почитать новости, и не собирался рыться в файлах, но когда поднял крышку, то увидел страницу с недописанным ответом на письмо из Бюро.

«Уважаемый сенатор Кендалл,

Бюро воспроизводства населения приносит Вам свои извинения за проблемы, возникшие в связи с предоставленным в Ваше пользование омегой Лоренсом, ID 30547625. Согласно отчётам медицинской службы округа 238-4 (Нью-Йорк, Нью-Йорк), омега не способен к воспроизводству. Вы имеете право временно вернуть его в распределительный центр для дополнительного обследования и лечения (за эти дни плата с Вас взиматься не будет) или же расторгнуть контракт. В случае расторжения оплата возвращается в частичном объёме. С Вас будет взята стоимость фактического пользования омегой в днях, помноженная на коэффициент 0,5, предусмотренный для бесплодных омег (См. «Список понижающих коэффициентов»).

После расторжения контракта Вы имеете право на замену, т. е. получение другого супруга без повторного оформления лицензии и со дня, следующим за тем, когда предыдущий супруг будет возвращён в Центр распределения.

Обращаем Ваше внимание на то, что «Билль о правах пар и профилактических мерах по борьбе с болезнью Гранта» от 6 января 2050 года даёт Вам право сохранять в качестве постоянного супруга омегу, с которым Вы связаны, но не обязывает этого делать. Сохранение омеги, с которым у Вас сформировались узы, исключает возможность получения другого супруга в рамках как бесплатного, так и платного распределения.

Если у Вас возникли вопросы или требуется дополнительная информация, Вы можете ответить на это письмо или связаться с представителем Бюро через форму на сайте.

С уважением,

Ст. куратор округа

Дж. О. Джарвис»

Ответ Кендалл только начал писать, и там не было ничего конкретного, только стандартное «Благодарю за информацию».

Эйдан не сомневался, что муж откажется его возвращать, но читать предложение о замене всё равно было унизительно и больно. Кендалл много сделал для него и для всех остальных омег, а он не мог дать ему даже того, что запросто получилось бы с любым другим…

Он не знал, приходили ли такие письма всем альфам, чьи омеги не могли забеременеть, или же так Бюро пыталось «задобрить» сенатора, но суть от этого не менялась. Он был «бракованным». И врачи ничего не могли с этим поделать: они с Кендаллом прошли несколько обследований, но доктора разводили руками, говорили, что оба здоровы, что такие случаи время от времени бывают в их практике, и советовали ждать следующей течки. Опять ждать.

Эйдан оглядел себя в зеркало, расправил складки на рукавах и по подолу, после чего накинул на голову капюшон и вышел в холл, где его уже ждал бета. Под его присмотром он дошёл до лифта и спустился на парковку. Кендалл попросил его приехать к нему в офис, чтобы оттуда вдвоём отправиться на очередной торжественный ужин по случаю победы Тёрнера, кандидата от Либеральной партии, в президентских выборах.

На этой неделе приёмы, обеды и ужины шли один за другим, хотя, если верить новостям, не все были так уж рады победе либералов. По оценке Бюро воспроизводства, только в этом году распределение должно было потерять около пятидесяти пяти тысяч омег: тех, кто после годичного срока не будет возвращён в центры, и тех, кто был связан узами раньше и чьи альфы подали заявления о возвращении им супругов. И эти цифры будут расти: летнее распределение станет первым, где альфам и омегам разрешат короткие предварительные встречи, и альфы смогут выбрать супруга из нескольких предложенных. Это до отвратительного напоминало выбор индейки перед Днём благодарения, но лучше так, чем полное отсутствие выбора.

Эйдан знал, что на всё требуется время… Даже те изменения, что произошли за последние полгода, можно было считать чудом. Но иногда, особенно когда с ним делился своими сомнениями Кендалл, ему начинало казаться, что либералы ошибались, и тот момент, когда можно было начать возвращение к старым порядкам, ещё не наступил, что они торопят события и движутся к катастрофе. Какой бы антигуманной существующая система ни была, на смену ей мог прийти хаос. Эфемерная справедливость распределения – справедливость только для альф – всё же помогала сохранять порядок. А что произойдёт в обществе с такой нехваткой омег, если предоставить это общество самому себе? Число тех, кому никогда в жизни не заполучить омегу, даже на год, будет расти. Как они поведут себя по отношению к более везучим альфам и по отношению к омегам?

В марте Сенат инициировал официальное расследование, чтобы выяснить, насколько распространено было прерывание беременности с целью избавиться от омег. И если то, на что намекал Дэрил, подтвердится, что делать дальше – запрещать аборты или не забирать омег у родителей Какой вариант ни выбери, за ним потянется шлейф проблем…

Кендалл, уже одетый для ужина, сидел за столом и пролистывал какие-то бумаги. Он тут же поднялся на ноги, подошёл к Эйдану и поцеловал, убрав с лица капюшон. Едва оторвавшись от мужа, Эйдан сразу же спросил:

– Ты звонил доктору Гетти? Что он сказал?

Кендалл покачал головой:

– Думал, что целуюсь лучше… А ты только о Гетти и думаешь.

– Что он сказал? – повторил вопрос Эйдан, показывая, что отшутиться не выйдет. Он был не в настроении: сегодня на приёме врач не ответил ни на один его вопрос, заверив лишь, что обо всём важном сообщит мужу.

– Пока непонятно, – отвёл глаза Кендалл.

Эйдан опустил голову и отвернулся:

– Почему? Ну почему у меня всё не как у людей?!

Кендалл снова прижал его к себе и поцеловал ещё раз.

– Не переживай… Я попросил Гетти прописать тебе что-нибудь… от нервов.

Эйдан просто-таки отпрыгнул от мужа:

– Каких ещё нервов?!

Кендалл с немного преувеличенным недоумением оглядел его и произнёс:

– Я начинаю думать, что все эти анекдоты про беременных омег – чистая правда.

Эйдан даже покраснел от возмущения – это был подлый приём.

– Очень удобно! Теперь каждый раз, как я с тобой не согласен, можно говорить, что я просто психую из-за беременности…

– Ты на самом деле слишком переживаешь. В твоём положении…

Эйдан издал неопределённый звук, больше всего напоминающий рычание, резко развернулся и отошёл в другую часть кабинета, где с размаху упал на диван.

– И так тебе тоже нельзя делать! – не удержался Кендалл от замечания.

– Прекрати, – процедил сквозь зубы Эйдан.

Как только в начала мая подтвердилось, что он забеременел, и первая радость от этой новости прошла, Эйдан понял, что теперь шагу ступить не может без разрешения Кендалла и согласования с врачом, которого он должен был посещать каждую неделю.

Он чувствовал себя прекрасно, и больше всего его заботило не собственное здоровье, а то, какого пола будет ребёнок. Если тот врач-бета, про которого рассказывал Дэрил, был хотя бы частично прав в своих расчётах – а данные, которые поступали от экспертной комиссии, говорили, что он не ошибся, – то выше всего была вероятность, что появится именно маленький омега. На шестой неделе беременности ему сделали первое УЗИ, но врач сказал (не ему, а Кендаллу, конечно), что пока плодное яйцо не дифференцировалось и пол определить невозможно. После следующего исследования в десять недель – то же самое.

Эйдан прочитал несколько статей на эту тему и вспомнил, что, по рассказам отца, его самого врачи тоже не сразу смогли распознать, а потом всё же определили как бету. Сегодня он опять был у доктора Гетти, и тот опять не мог дать точного ответа.

– Я всё время думаю об этом, – сказал вдруг Эйдан, глядя на Кендалла по-детски беспомощно. – Не могу перестать. Я боюсь…

– Разве что-то изменится, если ты будешь знать? – спросил Кендалл, опускаясь на диван рядом.

– Лучше определённость.

Кендалл какое-то время молчал, но потом заговорил:

– Доктор Гетти сказал, что… – Кендалл замолчал на полуслове и виновато выдохнул: – Прости, что обманул тебя.

– Не хотел расстраивать? – Эйдан повернулся к мужу и посмотрел на него неожиданно спокойно, словно был внутренне готов. Он, наверное, и был готов, свойственным только омегам чутьём угадывая правду.

Кендалл взял его за руку, и в этот момент Эйдан вдруг впервые почувствовал свою связь с ребёнком. Он ведь даже и не хотел его по-настоящему – это было, скорее, необходимостью и знаком любви к Кендаллу. Но теперь он вдруг подумал, что безотчётно любит зревшую внутри него беззащитную жизнь и не может без содрогания представить, что ждёт в будущем этого ребёнка.

– Я не отдам им его, – сказал он. – Не отдам.

Кендалл обнял его и крепко прижал к себе:

– Я не хотел, чтоб ты знал. Тебе вредно расстраиваться…

Эйдан отстранился, глядя на Кендалла недоумённо и даже раздражённо: не любил, когда его начинали успокаивать, словно пятилетнего малыша.

– У нас есть ещё три года, Кендалл, – твёрдо произнёс он. – За три года можно многое изменить.