Текст книги "Раса проклятых (СИ)"

Автор книги: Гебриел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 39 страниц)

– К-кто-нибудь!!! Поднимите трево… – заорал мужчина во всё горло, но не успел докричать фразу до конца. Первый Объект сделал резкий рывок вперёд, казалось, одним шагом преодолев разделявшее их расстояние, встав с учёным нос к носу. Прежде, чем тот успел что-либо сделать, крупная ладонь седоволосого обхватила его голову, прикрыв глаза, а тонкие, длинные пальцы надавили на виски с такой силой что, казалось, черепушка учёного вот-вот лопнет.

Бровью не поведя, S-01 мог убить этого человека, даже не прикасаясь к нему. Превратить его молекулы в пыль, вывернуть нутро наизнанку, и ещё много чего сделать, но сейчас, он не хотел его убивать. Он хотел его съесть. Альбинос добровольно голодал целых шесть лет, а ведь голод ни на секунду не прекращал нашёптывать ему на ухо: «Сожри! Сожри! Сожри!». С каждым днём, всё громче и настойчивее. Ну, ничего. Сегодня он, наконец, насытится, и этот мужчина станет своеобразным открытием шведского стола из сотрудников.

– Не надо! Пожалуйста, я не хочу умирать! Не хочу!!! – вопил учёный, пытаясь убрать руку S-01, дёргаясь, болтая ногами. Он был похож на всё ещё живую рыбу, болтающуюся на крючке. Первый Объект почувствовал, ладонь становится мокрой от слёз мужчины, и скривился в гримасе.

– Отвратительно, – Объект сдавил череп мужчины посильнее, наказывая его, отчего тот закричал и забился в агонии. – Прошу, не надо преждевременных слёз. Это пустая трата страданий.

Тут S-01 обратил внимание на шею учёного. От того, что он часто дышал и судорожно сглатывал, адамово яблоко под тонкой, покрытой капельками пота кожей, ходило ходуном, будто напрашивалось на укус. Первый Объект не выдержал. Он приблизился к глотке учёного и произнёс, обдав её ледяным дыханием:

– Приятного мне аппетита, – одним мощным движением челюстей альбинос вонзил клыки в шею учёного, погрузил глубоко в мягкую, словно масло, плоть, и сомкнул, буквально откусив ему то, что в совокупности называлось кадыком. Старый, добрый, хорошо знакомый привкус соли и металла разожгли аппетит Первого Объекта ещё сильнее. Почти не жуя он проглотил жёстковатый кусок мяса и, широко раскрыв рот, принялся ловить хлеставшую из разорванной глотки учёного кровь. Мужчина бился в предсмертных конвульсиях, хрипел и булькал, пока полностью не обмяк. – Тс.

Злобно зашипев, S-01 швырнул тело учёного в стену. Оно сползло вниз по ней, раскинув безжизненные конечности в стороны и опустив голову, из-за чего складывалось впечатление, что мужчина просто присел на пол отдохнуть. Первый Объект и забыл, насколько люди могут быть хрупкими, как легко «случайно» оборвать их жизнь раньше времени. А пожирать покойников не так интересно, сразу пропадает чувство близости. Тем не менее, седоволосый людоед решил быть не слишком расточительным.

Он сделал жест рукой, направленный на труп, будто подзывая его к себе, и, через несколько секунд, кое-что произошло. Сперва, разорвалась залитая кровью ткань тёмно-коричневого свитера на груди ученого. Затем, с грудной клеткой начала происходить удивительная метаморфоза: кожа и грудные мышцы, а затем, и кости, словно расступились, без шума и ощутимого сопротивления, и, из груди учёного, точно птичка из клетки, вылетело сердце. Всё это выглядело примерно так же чудно, как если бы кожура апельсина сама почистилась и спала бы со съедобной части, а так, вдобавок, ещё и на дольки самостоятельно разделилась.

Сердце учёного влетело в аномально-широко раскрытую пасть S-01, и тот принялся торопливо, но, в то же время, со смаком его пережёвывать. Убитый им мужчина был довольно упитанным, и сердце у него было большим, мокрым и «жирным». Такие сердца Объекту нравились куда больше, чем те, что принадлежали атлетам… Да, за более, чем семьдесят лет жизни, у Первого Объекта успел сформироваться свой вкус. И свои повадки во время кровавой жатвы. Например, сейчас, когда в исследовательском комплексе ещё столько жертв осталось, он не собирался тратить время и обгладывать дохлую тушку. Самую лучшую её часть S-01 всё равно уже съел.

Первый Объект пошёл вперёд по длинному коридору Блока «Б». Его босые ноги громко шлёпали по полу, и звук этот эхом отражался от стен. Другие Объекты, увидев его, словно обезумели. Начали орать, биться головами о стекло, молить его освободить их, шептать, чтобы он убил тут всех ублюдков-сотрудников. S-01 улыбнулся им. В камерах, мимо которых он проходил, загорались лампы, начинали светиться ослепительно-ярко, после чего, взрывались. Длинные волосы Объекта выглядели так, словно он сейчас находился в невесомости, струясь куда-то вверх белыми змеями.

Остановился Альбинос возле камеры S-310. Мартинес, услышав шумиху, уже давно проснулся и вскочил на ноги, а, увидев S-01, на мгновенье, забыл дышать. Пускай, он никогда не видел лица Первого Объекта, с первого же взгляда Калеб понял, что это он. Его ауру ни с чем нельзя было спутать. Стоит ли говорить, что великан был в шоке? Раньше о новой встрече с Первым Объектом он мог только мечтать.

– Так значит, тебя зовут Калеб? – спокойно, как ни в чём не в бывало спросил седоволосый, отчего Мартинеса передёрнуло.

– Д… Да, – почему-то, сейчас, Калеб почувствовал себя мальчишкой. S-01 тоже это чувствовал в это мгновение. Он ощущал себя ребёнком, стаявшим перед чем-то непознанным, незнакомым, манящим его, но, в то же время, пугающим. Тяжело поверить, но были в этом мире вещи, которых Первый Объект боялся.

– Будешь моим другом? – вопрос прозвучал столь робко и неуверенно. Удивительно ещё, что щёки альбиноса не покраснели. Осмыслив вопрос, Мартинес довольно ухмыльнулся.

– Конечно, – получив желаемый ответ, S-01 приставил указательный палец к пуленепробиваемому, укреплённому стеклу камеры Калеба. Мгновение спустя вся его гладкая поверхность потрескалась, будто смялась, и рассыпалась по полу крупными, не бьющимися должным образом, как нормальное стекло, «ломтями». Сияя от радости, Объект вышел за пределы своей темницы, с благодарностью смотря в алые глаза альбиноса. – А как тебя зовут?

Первый Объект подумал, что тут можно ответить? Ведь у него нет имени. И тут ему вспомнилось то прозвище, которым его нарекла Кохина, прятавшаяся сейчас где-то в Блоке «А».

– Можешь называть меня «Асура».

– Асура, значит… – Калеб поводил по нёбу языком, словно пытаясь необычное имя на вкус распробовать имя на вкус. – Эй, Ас, – сокращение, отчего-то, сразу седоволосому не понравилось.

– Да?

– У нас гости, – Мартинес взглядом указал на приближавшихся к ним вооруженных сотрудников. Те наготове держали крупнокалиберные автоматы, целясь в двух регенераторов.

– И правда, – Асура улыбнулся и шагнул навстречу охранникам. Те тут же открыли огонь.

S-01 мог бы растворить пули, но, после долгих лет бездействий, ему хотелось почувствовать что-то, кроме холодного прикосновения чёрных бинтов к телу, а раскалённый свинец, вонзающийся в плоть, отлично бодрил. Всё его обнажённое тело решетило, пули попадали ему в голову, грудь, руки, ноги, но это ни на секунду его не останавливало. Первый Объект стремительно ускорял шаг и вот, уже бежал навстречу военным, с ужасом осознающим, что у них кончается боезапас. Поначалу, Асура думал прикрывать собой Калеба, но, к своему удивлению, Первый Объект обнаружил, что S-310 бежит рядом, столь же стойко выдерживая свинцовый дождь и лишь прикрывая глаза рукой от попаданий. Объекты кровожадно ухмыляются друг другу, прежде чем врываются в толпу охранников, наполняя коридор их криками.

Калеб подхватил ближайшего военного за грудки, словно пушинку, с силой швырнув его в пуленепробиваемое стекло, отчего оно треснуло. Ещё один такой удар о стену и ещё. Хоть этот мужчина и был в шлеме, здорово приложившись затылком несколько раз, он чуть не потерял сознание и сейчас стоял на ногах, лишь потому, что Мартинес его держит. Охранник смотрел на людоеда-переростка помутневшими глазами и видел, как тот облизывает губы в предвкушении. Объект рывком сорвал с мужчины шлем, раскрыл рот настолько широко, насколько мог, притянул охранника к себе и начал погружать его голову в пасть, напоминавшую медвежий капкан. Дезориентированный военный толком не мог понять, что с ним происходит, а макушка его тем временем уже скрылась в огромном рте Объекта. За ней, последовал лоб, а предела своего Калеб достиг, когда голова мужчины по самые глаза оказалась в его пасти. Кажется, только теперь военный понял, что его ждёт, и забился в истерике, но было уже слишком поздно. Мощные челюсти S-310 начали сжиматься, его зубы, растущие в несколько рядов, первым делом, погрузились в глазницы и носовое отверстие. С затылком справиться было сложнее, всё-таки это прочнейшая часть черепа, но и он долго не продержался. Набив рот, Мартинес выпустил из рук военного, голова которого теперь была похожа на вскрытую консервную банку, и ринулся к следующему военному, ломать хребты и черепа, рвать врагов на куски. Про себя, он ухмыльнулся, пережёвывая деликатес, ради которого стоило попотеть. Всё-таки пропитанный «соками страха» мозг – самый вкусный! Да и хруст верхушки черепа военного ему тоже нравился. Было в нём что-то, щекочущее слух… Кости S-310 тоже глотал, поскольку кислотность его желудочного сока позволяла переварить и их.

Краем глаза Асура, занятый своим делом, увидел, как Калеб откусывает какие-то части тела у военных, попадавшихся ему под руку, и почувствовал лёгкий приступ жадности. Ну, ничего. С друзьями положено делиться.

Последний военный был убит, и, пусть, ненадолго, всё успокоилось. Вдоль коридора были разбросаны тела восьми мужчин. По крайней мере, частей тел уж точно набралось бы на восемь. Понятное дело, скоро явятся ещё, им на замену.

Асура и Калеб оба были в крови, своей и чужой. Седые волосы Первого Объекта прилипали к влажной спине, плечам и груди, босые ступни теперь оставляли влажные багровые следы на полу. У Калеба, от многочисленных пулевых попаданий, штаны, – единственная надетая на него одежда, – превратилась в пропитанную кровью, держащуюся лишь на паре ниток тряпку, которая только мешала. Не колеблясь, Мартинес сорвал её с себя, и теперь оба Объекта были обнажены, но они не обращали на это никакого внимания. Они не стеснялись, ни себя, ни друг друга, попросту, не могли стесняться, потому что всю жизнь провели обнаженными перед учёными.

– Мне нужно уладить одно дело. Подожди меня здесь, – сухо сказал S-01 и направился к камере S-536.

– Как скажешь, Ас, – даже если бы Калеб захотел, он не стал бы возражать. От Асуры сейчас исходила такая жажда убийства, что даже ему было страшно.

Оставшись наедине с собой, Калеб начал оглядываться по сторонам, пытаясь унять желание броситься бежать к выходу из комплекса. Он ведь жаждал свободы двадцать лет, а теперь вот, приходится ждать. Но Объект понимал, что без S-01 ему отсюда не выбраться. К тому же, нельзя бросать друзей. Особенно, единственного друга. Тут, взгляд выпуклых глаз Мартинеса упал на одну из камер с номером 202, и он обомлел. Вплотную к разделявшему их стеклу стояла худенькая брюнетка с кошачьими ушками и хвостом, весело покачивающимся из стороны в сторону. Жёлтые глаза со звериными зрачками неотрывно наблюдали за ним с огромным интересом. Чуть дыша, боясь её спугнуть, Объект приблизился к деве-кошке и осторожно, с опаской, приложил свою ладонь к стеклу на уровне её лица. Руки у него были в крови, и, когда он это сделал, вниз по стеклу покатилась алая капелька. Ушастое чудо, увидев её, вдруг начало водить шершавым языком по своей стороне стекла, будто пытаясь слизнуть каплю крови.

– Кажется… – Калеб с немалым усилием проглотил стоявший в горле ком. – Я влюбился…

– Мяу?

Когда Асура вошёл в комнату S-536, разрушив пуленепробиваемое стекло на своём пути, Сара не спала. Девочка, одетая в клетчатую пижаму, вжалась спиной в угол своей камеры, сжимая в руках мелки и несколько листов бумаги, так, словно они могли её защитить. Первый Объект смотрел на неё сверху вниз, злобно скалясь. Первый Объект давно перестал задумываться о том, почему почти все живые существа вызывают у него такую ненависть, почему инстинкты велят ему убивать их. Возможно, таким он был рождён на свет, возможно, даже не без причины. Но были и те создания, которые вызывали у него осознанную ненависть, и это дитя из их числа. Конечно, он, монстр, убивающий даже себе подобных, не мог винить S-536 за то, что она использует свои способности, чтобы находить другие Объекты, но сам факт того, что она добровольно работает на Организацию, делал её отвратительной в его глазах. Сара казалась ему ещё более слабой и жалкой, чем обычные люди.

Вдруг немая девочка разложила листок бумаги на полу, взяла ярко-красный восковой мелок, написала что-то крупным шрифтом, торопливо, с трудом сдерживая слёзы, и показала лист Первому Объекту. На нём была написана её мольба:

«ПОЖАЛУЙСТА, НЕ УБИВАЙТЕ МЕНЯ».

– О, я тебя не убью, – седоволосый зловеще улыбнулся и сделал шаг навстречу девочке. – Я всего лишь сделаю тебе больно. Очень… – вот, он уже совсем близко. Саре хочется убежать от него, хотя бы попытаться, но тело не двигается, – очень… – Первый Объект встал к маленькой блондинке вплотную, – больно, – Асура сделал лёгкий жест рукой…

Вернувшись в коридор, S-01 обнаружил Калеба, прижавшегося всем лицом к стеклу одной из камер. Он буквально пожирал взглядом S-202, деву-кошку, которая, в свою очередь, прижималась к стеклу со своей стороны, глядя на великана с любопытством.

– Возьмём её с собой? – не оборачиваясь спросил Мартинес, услышав у себя за спиной шлепки босых ног Первого Объекта.

– Зачем? – альбинос окинул Объект женского пола оценивающим взглядом. – Она выглядит не очень-то сильной, наверняка, придётся её прикрывать от обстрела. Будет только под ногами путаться.

– Знаю, но… Я всегда хотел завести себе котёнка. К тому же, она миленькая, не находишь?

Первый Объект хмыкнул. «Миленькая» – ещё одно совершенно непонятное ему слово. Ничего не говоря, альбинос щёлкнул пальцами, и стекло, удерживающее ушастую брюнетку взаперти, потрескалось и рассыпалось по полу. Дева-кошка застыла в нерешительности, с опаской глядя на Асуру и Калеба.

– Не бойся, – сказал S-310 на удивление успокаивающим для него голосом. Он не понимал, что любой нормальный человек, услышав от здоровенного каннибала с такой страшной «мордой» призыв не бояться, попросту наложит в штаны. Впрочем, девушка с ушками была не человеком, а Объектом. – Кс-кс-кс!

– Сомневаюсь, что это сработает, – вопреки словам седоволосого, спустя несколько секунд, брюнетка вышла из своего укрытия. Она ступала так легко, будто перепрыгивая с одной ноги на другую. В её походке была грация и гибкость. Подойдя к Калебу, дева-кошка принюхалась, с каждой секундой боясь его всё меньше. S-310 осторожно опустил ладонь ей на затылок, погладил, почесал за забавно поддёргивающимся ушком, млея на глазах от издаваемого Объектом мурлыканья.

– Как же мы тебя назовём, милашка?.. – складывалось такое впечатление, что Мартинес готов на всё плюнуть и здесь остаться, лишь бы подольше поиграться со своей новой знакомой. Тут Асура заметил одну «маленькую» перемену в S-310 и усмехнулся.

– Калеб.

– Да? – Объект рассеяно взглянул на альбиноса, с трудом сдерживающего смех.

– У тебя встал.

– Чего?.. Ох, ты ж, бля! —, а вот теперь Калеба очень сильно смутило то, что на нём нет одежды. По большей части, потому что «Калеб Младший» стоял торчком, привлекая к себе нежелательное внимание.

– Хо, а ты покраснел. Не думал, что с твоим цветом кожи, это вообще возможно.

– Я ж не негр какой-нибудь, чтобы не краснеть… – буркнул Объект, уведя взгляд в сторону.

– В Блоке «А» есть комната со спецодеждой. Перед тем, как покинем это место, обязательно туда заглянем.

Дальше эта «разношёрстная» компания пошла уже втроём. Ушастая следовала за регенераторами, должно быть, на уровне инстинктов чувствуя, что с ними она будет в безопасности. Впрочем, порой, и инстинкты ошибаются. Вскоре они столкнулись с новой волной военных.

Учёные забаррикадировались в столовой, завалили вход стульями и столами и начали молиться, лишь бы всё обошлось, лишь бы сегодня они остались живы, смогли позвонить своим родным, сказать, как сильно они их любят. Сделать всё то, на что раньше не хватало времени. За пределами столовой слышалась пальба, крики, взрывы и рёв. Утробный рёв голодного монстра.

– Как S-01 мог сбежать?! Нам говорил, что больше этот кошмар не повторится!

– Где, чёрт возьми, Дойл и Якобсен?!

– Господь-Бог Всевышний, помоги…

– Мы все здесь умрём!!!

Внезапно, пальба прекратилась, и всё затихло. Наивно было полагать, что дело кончилось победой охраны, учитывая, что последним звуком стал чей-то дикий ор, преисполненный болью, и звук рвущейся плоти. Все учёные затихли, сжались внутри до размеров игольного ушка, и стали ждать. Им хотелось бежать, но ноги у всех были ватными, да и к тому же, в глубине души, все знали, что бегством не спастись.

Что-то приближалось. Не было слышно ни чьих-либо шагов, ни голоса, но учёные буквально кожей ощущали, как к ним движется нечто. Воздух становился холодным, лампы начали мигать, свет пропадал секунд на пять, потом, единственная вспышка отгоняла тьму, и всё начиналось с сначала. В один из таких моментов, когда столовую окутала тьма, вся та жалкая баррикада, которую люди столь отчаянно воздвигали впопыхах, с шумом отодвинулась от двери, будто по собственной воле желая уйти с дороги того, кто, спустя мгновение, ворвался в зал. Ученые вскрикнули от ужаса, но, когда свет загорелся, никого не увидели. Лишь открытые настежь двери столовой.

– Нет. Я не перед вами, – скрежещущий, злорадный голос прозвучал за спинами учёных. Вновь закричав, толкая друг друга, они обернулись, за мгновение до того, как свет погас, но опять никого не увидели. – И я не позади вас, – на этот раз, голос звучал сверху. Теперь, уже не крича, они подняли головы вверх, уставившись в потолок в полной темноте. Прозвучал громкий смешок. – Правильно. Я над вами.

Новая вспышка света. Учёные увидели, что Первый Объект, паря и плавно кружась в воздухе, словно опавший лист, подхваченный ветром. Ухмыляясь, он опустился к ним, в самый центр толпы, становится на одну ногу, а другой, задранной высоко, с почти балетного разворота ударяет ближайшего сотрудника в висок. Звук при этом такой, словно молотом со всей силы по дереву влупили. Голова учёного отрывается от тела, отлетает в сторону, падает под ноги другому мужчине, который, увидев потерявший свою форму от удара искаженный в ужасе лик головы коллеги, не выдерживает и начинает блевать сквозь плотно прижатых ко рту пальцы рук. Кровь, хлынувшая из обезглавленного тела, оросила людей, заставила их опомниться. Столовая наполнилась криками, паникой, страхом. Страх. Он здесь был в такой концентрации, что Асура буквально мог уловить его запах, почувствовать вкус на кончике языка. Это приводило его в экстаз.

– Калеб, чего ты ждёшь? Это ведь столовая! Не стесняйся! Проходи! Ешь!!! – в ту же секунду в дверном проёме показался S-310, преградив путь ринувшимся к выходу сотрудникам. Чтобы пройти в зал, ему пришлось пригнуться.

Мартинес подхватил какого-то коротышку учёного с залысиной, словно плюшевую игрушку, и ворвался когтистыми лапами в его живот, под захлёбывающиеся в крови вопли, погрузил пальцы в тёплую, влажную плоть. Сжал сопротивляющуюся кожу, так, будто собирался освежевать ещё живого оленёнка, и резко раздвинул руки в стороны, разрывая её, открывая вид внутренних органов мужчины. Пока тот был ещё жив, Калеб запустил в него руку, вцепился в кишки и, рывком вытащив их из тела, принялся их пожирать, жуя, чавкая и втягивая в себя, словно восьмиметровую окровавленную макаронину из человеческой плоти.

Вслед за ним, в столовую на всех четырех конечностях вбежал новый питомец Калеба. S-202 оттолкнулась ногами от пола, запрыгнула ближайшему учёному на плечи и начала коготками раздирать его лицо, по-кошачьи шипя. Она людоедкой не была, судя по всему, и даже сейчас, при всей этой крови, почему-то, не поддавалась инстинкту, ни в кого не вгрызалась зубами.

S-01 увидел в толпе женщину в белом халате. Красивую, светловолосую, фигуристую, с родинкой над губой, опрометчиво повернувшуюся к нему спиной в попытке сбежать. Он выбрал её на роль следующей жертвы.

Повалили мишку на пол.

Ученая почувствовала, как какая-то неведомая сила ударила её по ногам, повалила на живот, распластав на полу. Едва она хотела подняться, Первый Объект прыгнул ей на спину, едва не сломав позвоночник. Ногой он наступил ей на затылок, вжимая лицом в грязный пол. Седоволосый схватил женщину за запястье, потянул на себя, выворачивая ей плечевой сустав всё сильнее, заставляя визжать и биться в попытках освободиться.

Оторвали мишке лапу.

Резкий рывок. Ткань халата и мышц рвётся, кожа расползается в месте надрыва, обнажая ярко-красное мясо. Вся рука, вплоть до самого плеча, оказывается оторвана, из рваной раны хлещет кровь. Первый Объект подносит отхваченный кусок ко рту.

Ты теперь её и скушай.

Асура начинает обгладывать всё ещё тёплые пальцы, оголяя фаланги, быстро поднимаясь всё выше, раздирая зубами мягкую женскую плоть. Поспешно, неистово, остервенело, давая своему непомерному голоду волю.

Ну, а вопли ты не слушай.

Учёная всё ещё орала, из последних сил дёргаясь, но S-01 её не слышал. Он и воплей других сотрудников попросту не замечал, сейчас, всё, кроме его пищи, отошло на второй план.

Съешь ты мишку целиком.

Покончив с рукой учёной, Объект метнул голодный взгляд ей в спину. Заляпанный кровью халат разошёлся по швам, и Асуре открылся вид обнажённых лопаток женщины, а седоволосый людоед облизнулся. Вы когда-нибудь слышали о куриных устрицах? Это самое нежное мясо, расположенное по обе стороны хребта. (Прим. Если слышали, знайте, Ганнибал бы гордился вами).

Раздери его клыком.

S-01 принялся грызть «устрицы» ученой, раздирая кожу, вымазывая подбородок и щёки в горячей крови. Первый Объект не брезговал, добравшись до позвоночника, вонзил и в него клыки, с хрустом, высасывая костный мозг. Он, может, и не шествовал на вороном коне, но среди многочисленных данных ему кодовых имён не без причины было имя Третьего Всадника – «Голод». И не знал он меры и удовлетворения голода своего, ибо он и есть Голод.

Чтоб замолк крикливый мишка.

Увлекшись, Асура заметил, что ученая мертва, лишь когда оголил её ребра от мяса. Окинув плоды своих стараний пренебрежительным взглядом, альбинос рванулся к следующей жертве, безумно хохоча.

Веселись же, как мальчишка!

Кохина ждала. Прячась в своей комнате, она внимательно прислушивалась ко всем звукам. Она не последовала совету своего Асуры, не стала наблюдать за тем, что он делает с сотрудниками. Не смогла. Не потому, что она их не ненавидела и не хотела видеть их страдания. Просто это было для неё слишком… Уже больше десяти минут, Накамура не слышала криков. Она решила выйти, проверить, закончилось ли всё.

Первое, что почувствовала японка, покинув своё убежище – запах. В коридоре стоял смрад смерти. Обувь женщины прилипала к полу, покрытому вязким налётом из сворачивающейся, темнеющей крови. Повсюду были останки человеческих тел, а воздух был настолько насыщен кровью, что Кохине казалось, будто она идёт сквозь густой суп-пюре. Накамура быстро шла к лифту, по которому она несколько дней назад сюда испустилась, предположив, что Первый Объект будет ждать её там.

Оказалось, что она не ошиблась: Асура и Калеб встретили её на удивление схожими, хищными ухмылками, а Объект с кошачьей внешностью лишь вопросительно мяукнул. S-01 и S-310 оба были одеты в одинаковые серые футболки и штаны, в которые, как правило, одевают всех местных заключенных. Разница была лишь в том, что одежда Мартинеса соответствовала его комплекции настолько, насколько возможно. Только S-202 по-прежнему была в своей, уже изрядно испачканной ночнушке. Словами объяснить ей, что надо сменить наряд, не удалось, а учуствовать в насильном переодевании Первый Объект наотрез отказался. Женщина невольно улыбнулась.

– Ты всё-таки решил обзавестись другом, – обратилась учёная к Асуре. Седоволосый на это никак не ответил.

– Могла бы сразу сказать, что ты Объект, – насмешливо продребезжал Калеб, которому S-01 уже всё рассказал о Кохине. Она лишь пожала плечами.

– А ты, как я погляжу, прибрал к рукам это маленькое чудо? – женщина взглядом указала на S-202.

– А почему бы и нет? Всё-таки, двадцать лет здесь провёл. Надо же было взять себе сувенирчик на память, – японка рассмеялась, но, заметив, как Первый Объект сосредоточенно смотрит куда-то вверх, посерьезнела.

– Много военных там, наверху осталось?

– Десятка два, – без малейшего признака беспокойства ответил альбинос. – Сюда они больше никого посылать не будут, слишком мало людей осталось. Разберёмся с ними по-быстрому и сможем спокойно уйти.

– А что насчёт S-536? Она… мертва?

– Нет, – алые глаза Объекта хитро заблестели. – Но, уверен, то, что я с ней сделал, разобьёт Якобсену сердце, – у Кохины по спине пробежал холодок.

–Значит, нам пора прощаться… – женщина сглотнула подступивший к горлу твёрдый ком. Она знала, что это для неё означает. Всё, согласно плану. Нельзя быть единственной выжившей после побега Первого Объекта, не получив не единой раны. А чтобы действительно сложилось впечатление, что S-01 пытался её убить, рана должна быть такой… От одной мысли японке хотелось плакать, но она как-то держалась.

– Ты не передумала? Предупреждаю всего один раз: если ты не хочешь вызвать лишних подозрений, нанесённый мной урон должен, как бы это сказать… быть в моём стиле.

– Да, я понимаю…

– Это значит, что, если ты и выживешь каким-то чудом, то на всю оставшуюся жизнь станешь инвалидом, – ну, зачем он это говорит? Накамуре и так всё ясно, а от озвучивания ей становилось только страшнее.

– Всё равно. Это необходимо… – хмыкнув и вновь сделавшись безразличным, альбинос молча направил на японку ладонь. Тут же она почувствовала, как с её телом что-то происходит. – П-подожди!

– В чём дело? – в голосе Первого Объекта прозвучало лёгкое раздражение. – Передумала?

– Нет, но… Позволь я тебе кое-что скажу, а после этого делай своё дело, – не возражая, седоволосый опустил руку и взглядом дал женщине разрешение.

Кохина подошла к Первому Объекту, чуть дыша, и с неуверенностью коснулась его щеки тыльной стороной ладони. Он казался ей прекрасным. Таким она его и представляла себе.

– Я хочу, чтобы ты знал, – прошептала брюнетка. – Даже если ты не найдёшь правду о себе в Вашингтоне, это ещё не значит, что там, на свободе, для тебя ничего нет… Если тебе не трудно, подумай о других Объектах и людях. Для тех и других, ты можешь стать героем, ангелом, спасением. Но, так же, ты можешь быть злодеем, демоном, погибелью. Решать тебе. Ты ничем не обязан этому миру.

– …Пожалуй, я выберу второй вариант, – Накамура ухмыльнулась.

– Я знаю, – Первый Объект вдруг странно ухмыльнулся ей в ответ…, а в следующую секунду Кохина ощутила сильнейшую боль в её жизни. Потеряв равновесие, она упала, налетев спиной на стену, сползла по ней вниз. Произошло что-то… странное. Что-то очень странное. В голове у неё мгновенно потемнело. Всё тело будто онемело… Вернее, всё то, что от него осталось. Это было трудно описать словами, но, в одно мгновение, большая часть её левого бедра и туловища, вплоть до груди, исчезла. Появился идеально-ровный полукруг ничего, в том месте, где секунду назад была плоть. Выглядело это так, как если бы кто-то откусил от яблока большой кусок. Кровь, что ещё страннее, не лилась, а органы не вываливались из образовавшейся в корпусе пробоины. Лишь в момент падения учёной определённое количество расплескалось по полу. И боли Кохина больше не чувствовала. Они не могла ни пошевелиться, ни издать хоть какой-то, даже жалостливый звук, лишь неотрывно смотрела на Асуру помутневшими глазами.

– Я остановил кровотечение и заблокировал боль, – будь Накамура сейчас в трезвом уме, она бы удивилась от того, что Первый Объект и на такое способен. – До прибытия подкрепления продержишься, но дальше всё будет зависеть только от сотрудников Организации. Я не имею ни малейшего представления о том, насколько сейчас развита современная медицина, поэтому, могу лишь пожелать тебе удачи.

Альбинос взглянул на японку с едва заметной жалостью, как бы извиняясь, а затем, нажал кнопку вызова лифта. В открывшиеся дверцы сперва прошли Калеб и S-202, заметно поникшая, а затем и Первый Объект. Усмехнувшись самому себе и этой глупой сентиментальности, седоволосый с задором в голосе произнёс:

– Прощай, женщина, – и отправился наверх, навстречу свободе.

«До встречи, Асура…», – успела про себя ответить Кохина, прежде чем до безумия отяжелевшие веки опустились ей на глаза железным занавесом.

Все остатки военных сил собрались в ангаре, в центре которого располагался лифт, целясь в него из оружия. Напряжение достигало своего пика, а все вооруженные сотрудники, как один, напоминали натянутые струны, которые вот-вот порвутся. Наконец, прозвучал сигнал, свидетельствовавший о том, что лифт остановился.

– Огонь!!! – скомандовал кто-то, и кабинку лифта начали обстреливать из всех оставшихся орудий. Это продолжалось до тех пор, пока магазины солдат не опустели, а в воздухе не появился резкий запах пороха.

Лифт от такого стал похож на швейцарский сыр, но, каким-то чудом, он всё ещё работал. Об этом свидетельствовали медленно открывшиеся двери. Военные были в шоке от увиденного: Первый Объект был цел и невредим, как и два других Объекта. Седоволосый вышел вперёд, окинув напуганных сотрудников Организации взглядом. Их в дрожь бросало от того, что на каждого в этом ангаре Асура смотрит, как на сочный бифшекс с кровью.

– Калеб, хочешь здесь кого-нибудь съесть? – не оборачиваясь спросил S-01 у своего «без пяти минут друга», державшегося позади него.

– Думаю, я уже наелся.

– Что ж, тогда… – Асура задрал голову и приоткрыл рот. В ту же секунду все присутствующие ощутили некое давление, тяжесть, словно сила притяжения резко усилилась. Спустя ещё пару секунд, раздались первые крики.

Всё начиналось с кончиков пальцев солдат. Сперва, ткань перчаток, затем, плоть, ногти, а вслед за ними и кости, всё это будто растворялось, превращаясь в подобие красного песка, парившего в воздухе, собиравшегося, в одно огромное алое облако. Военные вопили, но недолго, просили о пощаде, но лишь до тех пор, пока невидимая, стирающая их в пыль сила не добиралась до голосовых связок или жизненно-важных органов. Спустя всего одну минуту, от двадцати сотрудников Организации ничего не осталось, за исключением красного облака, зависшего под потолком ангара. Асура махнул рукой, будто маня к себе, и красный песок длинной змейкой полетел к нему, «нырнув» в открытый рот Первого Объекта. S-310 и S-202 наблюдали за сим действом заворажённо, с трепетом и страхом. Калебу одновременно было страшно до дрожи в коленках от силы Первого Объекта и радостно. Он восхищался этой силой. Когда весь песок уместился во рту альбиноса, он сделал глотательное движение и облизнулся.