Текст книги "Находка (СИ)"

Автор книги: gaisever

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Секунда. Две. Три. Ничего.

Шутка которая не однажды исправно годилась, на этот раз не пригодилась. Кольца шахт были, конечно, пусты. У гостей, следует думать, сменился приоритет. Теперь первое дело для них – выжить. Особенно если они, опять же, слабо знакомы с тем куда сунулись. А Алекс с Виктором здесь почти как дома. (Нет, почему «как»? Именно дома…)

Алекс, тем не менее соблюдая всю необходимую предосторожность, «высветился» в кольце. Ствол наготове, палец на спуске… Пусто. Публика, похоже, покинула весь смежный объем, и теперь «затаилась и рыщет» (если, то есть, кто-то спускался еще).

Алекс вышел из ствола, оглядел центрум. Только мертвые – за вторым, в самом торце, у терминала трюма, лежит первый. Алекс прошел дальше к нему. Виктор снял его так же четко. Костюм оплавлен в районе шеи, края материала почернели, сморщились. Крови почти нет – сосуды запечатало жаром.

От обуглившейся шеи поднимался легкий полупрозрачный пар. Запах жженой плоти и расплавленного материала костюма. Запах неприятный. Сладковатый и едкий одновременно. Который въедается в ноздри, застревает в горле… И, увы, хорошо знакомый. Алекс обонял его слишком часто – чтобы как-то отреагировать, здесь и сейчас. Просто еще один враг, который теперь не опасен.

Он обернулся к Виктору, который приближался от левого южного кольца – надевая и фиксируя шлем.

– Я так и подумал, что ты сыграл в дурачка.

– Удивительно как все эти вояки на него ведутся, – Виктор усмехнулся мрачно. – Будто человек еще детский садик не кончил, как вид.

– Так он и не кончил, – Алекс оглядел обезглавленные тела, лежащие в центруме как сломанные куклы, брошенные без нужды.

– Наверно. Тем более салажонок влепил весь разряд пачкой.

Алекс перевел взгляд на карабин высокого. ТТС-4420; модель отличная, интервал накопления всего полсекунды. Но даже с таким не нужно быть суперменом, чтобы успеть наказать рукожопа за ламерство – лепить все содержимое буфера одним «пуком». Странно – у них что, нормальных стрелятелей не нашлось? Или просто хотя бы не таких нервных?

Алекс вернулся к низкому, нагнулся, расцепил грудной клапан костюма. Защелка клацнула, открывая доступ к карману. Пальцы в перчатках нащупали что-то твердое, прямоугольное. Алекс вытащил коробок. Черный контейнер со сглаженными углами, размером сантиметров десять на шесть. Глухая матовая поверхность, без маркировки, без ничего. Выпрямился, глядя на черный контейнер в черной перчатке. Такая маленькая штука. Такая важная штука.

Затем прошел к торцу центрума, к панели терминала шлюзов. Положил ладонь на мигание желтого огня статуса. Мигание прекратилось; через четыре секунды желтый огонь сменился белым – ожидание авторизации.

Алекс посмотрел на Виктора, и вдруг ощутил какой-то идиотский холодок в ладонях и такую же непонятную слабость в коленях. Дыхание перехватило, сердце забилось. Обернулся к Виктору, протянул кристалл. Рука дрожала – едва заметно, но…

– Что-то у меня с нервами, – он перевел дух.

– Тридцать миллилитров коньяка перед сном пробовал? – Виктор принял кристалл. – Медленно, небольшими глотками?

– А что, помогает? – Алекс уступил место у сенсора.

– Извини, я уже забыл, что ты трезвенник.

– Да, но я читал, что мужчинам в медицинских целях принимать следует все-таки пятьдесят миллилитров.

– То есть что, женщина не человек? Врут опять.

Виктор шагнул к желтому огню, тоже немного помешкал, приложил контейнер к панели. Сенсор снова стал желтым…

Алекс почувствовал как сердце остановилось. Буквально. Удар – и пауза… Секунда. Две. Три. Четыре – положенное протокольное время. Огонь стал зеленым. Алекс не выдержал, присел на корточки – ноги не держали.

– Вот так, – Виктор присел рядом, сначала тоже на корточки, затем просто уселся, прислонившись ранцем к торцевой панели центрума. – Груз, вроде, – наш… Теперь что?

Алекс снял перчатку, потер ладонью щеки, нос, подбородок, ощущая как адреналин отпускает. Сердце снова забилось (вроде бы как), ровнее… Странно. Ничего подобного раньше не было. Старею? Еще этого не хватало… Он поднял взгляд на Виктора.

– Теперь? Теперь у нас проблема, опять. Двое мертвых здесь, но заходило четверо. Варианта три – либо где-нибудь рыщут, либо уже окопались в рубке, либо просто свалили. Надо думать.

– Откуда у тебя еще силы? – Виктор отмахнулся слабо. – Думать? Варианта три… Я так устал, что до трех досчитать не смогу. А ты еще какие-то варианты собрался думать.

– Ты не прав, – Алекс вздохнул устало. – Надо ведь придать всей этой кампании хоть какое-то логическое завершение.

– Решил исправить «тройку» по логике? – Виктор поднялся, придерживаясь за стену. – Тогда вот посылка. Доступ к грузу – у нас. Машина, – он оглядел угрюмый полумрак центрума, – тоже у нас. Я сильно сомневаюсь, что у них, – кивнул на обезглавленные тела, – найдется пилот класса хотя бы «два». Который сумеет оторвать ящик от подстилающей поверхности. Хотя бы. Это как бы не шлюп.

– Я как раз об этом и думаю, – Алекс тоже поднялся, чувствуя как ноги наконец обрели устойчивость. – Поскольку мертвую зону преодолеть нам не удалось… Ни на леталке, ни на каталке… И им, надо полагать, тоже не удалось… – он оглядел безголовых. – То нам остается убраться собственно с ней.

– Будем считать, «тройку» ты, да, исправил. Только пираты могут с этим не согласиться.

– Что исправил?

– Что убраться.

– Пираты могут идти к черту, – Алекс оглянулся на угрюмые глазницы шахт-ниш.

– И эти наши друзья в частности? – Виктор оглянулся за ним. – Вот здесь я с твоим вариантом «три» тоже не соглашусь. Вряд ли они позволят тебе вот так просто пройти в рубку и уволочь их собственность.

– А мы без разрешения.

– Мало тебя в детстве ставили в угол, – Виктор вздохнул. – Убиваешь людей. Угоняешь грузовики с десятками миллионов. Нет тебе места среди честных граждан Конфедерации.

– Есть. Потому что не угоняю. Забираю законное обретение согласно закону, Конфедерации. О спасательных операциях. Не в курсе, о таком?

– Ну да, конечно. Закон превыше всего… Ладно, – Виктор посмотрел на спокойный желтый огонь статуса своего карабина. – Батарейку, по крайней мере, можно не экономить. Локаль – отличное изобретение.

Он шагнул к кольцу правого килевого ствола.

* * *

Глава 18

– Похоже, у господина Холта проблемы с кадрами, – сказал Виктор, занимая капсулу навигатора. – Я думал нам придется сложнее.

– Допустим они на самом деле не ожидали, что в ящике могут быть гости, – сказал Алекс. – Допустим боги нам по-прежнему благоволят, и они вообще не поймали наших следов.

– И, то есть, даже не предположили, что био спит потому, что его тупо выключили? – Виктор указал в правый нижний сегмент монитора – в зону сектора биоконтроля. – А не потому, что в объеме на самом деле пусто?

– Не усложняй. Вот как ты сам вел себя буквально полчаса назад? Ты даже не подумал спуститься на два семантических уровня, чтобы проверить – био спит потому, что на борту никого, или потому, что кто-то уже нахозяйничал. Чем ты, кстати, со всем своим опытом, нарушил элементарную технику безопасности. Ну, и я тоже…

– Верно, – Виктор устало откинулся на спинку, протянул ноги мимо педалей, расслабился. – За такие косяки можно неслабо выхватить, да… Да, два критических фактора – сильная усталость, и, действительно, – я даже не предполагал, что конкуренты будут такие шустрые.

– Поэтому будем считать, что нам действительно повезло. Как везло все это время… Что они реально не предполагали, что здесь кто-то есть. И, соответственно, продолжаем не расслабляться. Если за сотню метров от терминала до рубки мы никого не встретили, это не значит, что наши друзья сейчас молятся где-нибудь в уголке своим пиратским богам, чтобы большие мальчики не отобрали игрушку.

– И поэтому ожидаем продолжения на точке, – Виктор снова собрался, указал в правый штаговый монитор, где в желтовато-багровой дали ожидал брошенный шлюп.

– Грузишь ты, я пасу. Не потому, что ты плохо стреляешь, – Алекс улыбнулся. Последний балл Виктора на полигоне, который Алекс помнил, стабильно держал Виктора в классе «ноль» – то есть таких стрелков, что называется, «было еще поискать». – Просто потому, что ты больше устал. По всем правилам я обязан поставить тебя на менее напряженную точку.

– Распоряжения пилот-капитана обсуждению не подлежат, – Виктор улыбнулся так же. – Но ты на самом деле нагрузку отрабатывал лучше всех.

– Тем более ты уже отвык от таких нагрузок.

– Только ты больше не обзывайся. А то я расскажу воспитателю.

– Значит, поехали.

Алекс набрал на правом пульте код активации модуля планетарной тяги. На курс-мониторе открылся квадрат сектора. Вектор-звезды планетаров проснулись, начали наливаться багровым огнем. Через минуту они сияли как маленькие сверхгиганты – планетары в полном накале. Ударил гонг готовности модуля.

– Не забыл? – Виктор усмехнулся.

– Слушай, дать тебе в глаз сил у меня еще хватить.

Алекс поставил ноги в педали, локти в контроллеры, ладонями взял гашетки. Повел контроллеры в стороны. Вектор-звезды на мониторе выпустили по лучу; заторопились вперед цифры обозначающие модуль ресурса. Оранжевые столбцы назначенного резерва стали наполняться зеленым.

Наружные микрофоны донесли бархатный рокот, который тяжелел по мере того как активная тяга росла. Вот к рокоту прибавилось хлесткое шипение – начала (вернее продолжила) испаряться порода. Пространство под плоскостями и корпусом наполнилось сажево-багровыми клубьями – они выкатились из-под «ящика», стали расползаться, поглощая пемзу плато.

Наконец активная тяга пересекла резерв. Ударил гонг, и машина мягко, почти неощутимо оторвалась от штока. Набрав безопасные четыреста метров, Алекс притопил правую гашетку, на которой в режиме планетарного хода «висела» горизонтальная тяга. Вектор-звезды выпустили по «хвосту» – машина пошла вперед. Сканер здесь, в кольце мертвой зоны, не просыпался (иначе можно просто захватить шлюп и расслабиться), и Алекс ориентировался по трассе их собственного маршрута.

С высоты четырехсот метров поверхность плато на самом деле напоминала потрескавшуюся пемзу темно-багрового цвета. Скалы-«грибы» теперь стояли неподвижными стражами места посадки, и сверху было хорошо видно их почти искусственную симметрию. Субкарлик поднялся уже достаточно высоко – тени укоротились, и не стремились уже на запад как холодные хищные пальцы. Разбитый «МТ» казался всего лишь сломанной детской «моделькой».

Борт пересек отвесную границу плато. Внизу медленно застелилась «сверхмагнитная зона». Сверху она ничем не выделялась – такой же серо-коричневый каменистый грунт. И сканер СД-800 не отметил зону ничем примечательным – очевидно вся ее аномальность перемещалась теперь вместе с локацией странного груза.

Затем началась «гейзерная долина». Хаотичный ад непредсказуемых выбросов сверху предстал упорядоченной, почти мистической картиной. Белоснежные столбы пара взрывались по-прежнему хаотично во времени, но в пространстве формировали концентрические круги. Струи пара, медленно расплываясь в стороны, создавали над равниной мерцающее, переливающееся покрывало. Было видно как спасительный узкий хребет-змея струится между этими несущими смерть фонтанами. Алекс подивился – как вообще они сумели проскользнуть по этой струне.

Долина где Виктор чуть не сварился в лобстера выглядела как огромное, влажное, живое пятно охристо-зеленого цвета, выделяясь на фоне более сухих участков. Место где он провалился отметилось черным провалом в покрове лишайника. Рядом, как архипелаг темных островов, виднелись скопления «бочкообразников»; капсулы на стеблях с высоты казались черными каплями.

Изумрудное пятно которое едва не погубило Алекса теперь было похоже на аккуратную зеленую кляксу на полотне охры. Сверху отметилась его неестественно правильная, почти круглая форма. Вот брошенный ровер – еще одна «моделька», мечта любого правильного мальчишки. От него, парой тонких цепочек, уходил на восток след колес – вот наконец СТД-220, одинокий и брошенный.

Теперь, одолев весь этот путь за десяток минут, в комфорте рубки огромного «ящика», Алекс осознал полный масштаб данного квеста. Путь который пешком казался бесконечным, хаотичным, полным странных опасностей, был преодолен с минимальными тратами – снова оставалось лишь удивиться. Сейчас этот пейзаж казался дьявольским полигоном, разумно организованной системой ловушек. Очевидно было в их жизни что-то такое, все-таки, что заслужило милость богов. (Должно же когда-то начать везти, в конце концов.)

Алекс так засмотрелся, что сначала не отреагировал на сигнал сканера, который «схватил» шлюп сразу как только тот оказался внутри кольца мертвой зоны. Теперь можно оставить контроль и расслабиться; Алекс активировал модуль автопосадки, и доверил всю остальную рутину машине. Борт справился с посадкой на «брюхо» идеально для таких амбиентных условий (тридцать пятые – машины отличные, сказать нечего). Еще через десяток минут огромный черно-шоколадный ящик лежал на серо-буром грунте, с четырьмя огромными дырками под сферами плазмотронов. Грунто-пылевая смесь садилась еще минут десять, прежде чем в мониторе, наконец, проявился родной СТД-220 в явном, неинтерполированном виде. Алекс испытал мимолетную теплоту при виде знакомого силуэта. Наконец все успокоилось. Алекс деактивировал все пилотажные модули.

– Да уж, – он оглядел штаговые мониторы – выжженные колодцы под плазмотронами. – Так я еще не садился.

– Я бы сказал – надо же когда-нибудь начинать. Только это не ты садился.

– Я просто устал, да, – Алекс тяжело выпрыгнул из кресла, схватился за стойку капсулы, перевел дух. – А так – надо было ручками, да. Одно дело тренажер, другое вот так.

– Предлагаю не париться, по этому поводу, – Виктор так же выпрыгнул сам, так же перевел дух, подхватил карабин, ранец, брошенные за капсулой. – Похоже, мы вляпались в такую историю, что еще доведется.

– Нет, лучше не надо, – Алекс подхватил свой карабин и ранец. – Я, знаешь, с возрастом стал как-то ценить штатные ситуации.

– Стареешь, старик.

– В глаз.

– Ладно, – Виктор шагнул к выводу в правый ствол. – Теперь самое интересное.

* * *

Задача выгрузки контейнеров существенно облегчалась тем, что северный полутрюм экватора находился почти посередине между выжженными при посадке дырами. Так как борт теперь находился «на брюхе», добраться до груза можно было только через штаговый порт – прямоугольный проем в надирной половине корпуса. Прямоугольник порта нижней гранью почти касался грунта. Аллокация груза на контейнеровозах с атмосферной базой была устроена так, что доступ к грузу через штаговый порт был только «один-за-одним». Если бы Алексу и Виктору была нужна четверка контейнеров из середины полной загрузки, выгрузить только ее было бы невозможно. Теперь же дело было только за тем чтобы перевезти «триплексы» к шлюпу на комплектной грузовой платформе для локальной работы. Платформа была рассчитана на два стандартных контейнера шесть на три метра, или на один триплекс – шесть на четыре (который по аллокации занимал в трюме две позиции).

Алекс и Виктор покинули судно через первый аварийный шлюз – трехметровый люк по правому борту, доступ к которому осуществлялся через ствол аварийной эвакуации из центрума север-поляра яруса коммуникации. (Снова осточертевший компенсатор, осточертевшая маска с этими дурацкими трубочками. Нельзя было придумать что-то реально толковое? За что они только деньги там получают, такие.)

Гости, судя по всему, затаились. Алекс и Виктор без проблем «стекли» через правый штаговый рифт, и, под его прикрытием, пробрались «под курс» корабля и отошли от корпуса по продольной оси.

Начали осторожный крюк, обходя дугой выжженные колодцы, и не спуская прицелов с критических точек. Вверху – гости могут атаковать из любого аварийного люка (пять штук, цепочка длиной сто шестьдесят восемь метров). Внизу – с обеих сторон, из-за северной оконечности корпуса, из-за южной (если десантируются с противоположного борта).

Пока все тихо.

Алекс занял точку в шестидесяти метрах по перпендикуляру от третьего шлюза, который делил борт почти на равные половины. Отсюда весь плацдарм контролировался превосходно – вся пятерка «аварий», и теперь оба правых планетара. Лежащие на грунте плоскости создавали замкнутую площадку, попасть к которой «по суше» можно было только из-за планетаров, обогнув выжженные колодцы. (Не забываем также про верхние грани плоскостей, куда с земли можно забраться по встроенным трапам обслуживания.)

Плохо то, что на массиве специфически обработанного композита карабин не сможет «схватить» гостя сам – если тот начнет открывать люк. Индикация не поможет – в аварийном статусе «зелененькое» загорится только со стороны открывающего, так что следить придется за диафрагмой. Алексу придется «рассемерить» внимание; пять точек сверху, две по бокам, справа и слева, – полгоризонта. Но ничего. Бывало сложнее.

И еще плохо то, что после того как Виктор вскроет трюм, туда смогут проникнуть и гости – из любого из четырех внутренних входов. Это было правилом «желтого», аварийного статуса – доступ к трюмам становится сингулярным. Авторизация одна для всех «дырок». Если получаешь авторизацию на какой-то из точек объема, все остальные автоматом переводятся в «два», зеленый. Аварийный же статус – как черная метка; машину из него можно вывести только в доке, на стенде, проведя пере-инициализацию всей системы.

Виктор проковылял к борту, отразившись фигуркой в огромном вогнутом черно-шоколадном зеркале. Наконец зеленый огонек статуса. Панель порта уходит вверх. Виктор огибает кольцо проема (вряд ли жулики успеют проникнуть в трюм за эти секунды). Быстро возвращается в исходную точку, в руке – «дистанция» системы аллокации груза.

Снова томительные, изматывающие секунды (нет, здесь уже минуты). Виктор работает с пультом в руке – активируется система провода контейнеров под потолком трюма. Четыре черных «гроба» вырастают из полумрака и застывают у порта. Еще томительная, изматывающая минута, и рядом, справа, с той стороны где ожидает Виктор, возникает платформа. Кран-манипулятор перегружает первый «триплекс» на платформу. Виктор, «протестив» смежный объем, перебегает в «тень» контейнера, который теперь защищает его от удара из трюма. Автоматом платформа до шлюпа, увы, не дойдет. Виктору придется вести ее самому, и сделать четыре рейса. Платформа в каждом трюме только одна; содержится она на редкие случаи «сброса» единичных контейнеров на транзитных станциях, как раз через штаговый порт.

Платформа с черным «гробом» миновала Алекса, двинулась дальше, к ожидающему в двухстах метрах по правому борту шлюпу. Наконец сдержанный комментарий Виктора:

– Первый готов.

И наконец Виктор с пустой платформой снова у трюма – прошло максимум минут десять.

Во всей конфигурации Алекса больше всего напрягал терминатор на южном «крыле». Изогнутая пластина защищала курсовую грань плоскости от возможного контакта с вектором плазмы от планетара северной (которая была на тридцать пять метров короче). Пластина закрывала внешние сорок пять метров «крыла», и далее до борта плоскость не защищалась.

И как раз там, в точке где пластина кончалась, образуя укрытие, которое Алексу контролировать было труднее всего, и возникло «что-то не то». Алекс «скорее почувствовал чем увидел» – блик на мерцающей полировке. Гад ползет по желобу, который отделяет терминатор от незащищенной части.

Алекс навел прицел на оконечность желоба, втопил спуск. Вспышка рассыпалась по полировке плоскости и золоченого терминатора. Виктор обернулся налево, на мгновение замер.

– Да, первый готов, – сказал он через пару секунд.

– Я его грохнул? Не вижу.

– Я вижу – макушка шлема. Отдыхает.

– Ждем второго.

Алекс перевел дух. Теперь легче. Первого он замочил – рефлексом от стенки желоба. Опять же, обработанный очень специфичным образом композит отражая заряд рассеял максимум десять процентов мощности. Работа, надо сказать, ювелирная. (Хотя приходилось выполнять и не такую; приходилось снимать «чучел» в таких позициях, по сравнению с которыми это был «детский сад»).

Виктор, продолжая скрываться за контейнером, начал второй рейс. Наконец снова сдержанный комментарий:

– Второй готов.

Второй и третий рейсы прошли «как по нотам». Когда Виктор вернулся и поставил платформу к последнему «гробу» (система проводки работала только в объеме трюма, и платформу приходилось заводить внутрь), из глубины ударил разряд. Виктор успел спрятаться за платформу и увести ее в «тень» контейнера.

А второй гость продолжал бить – по контейнеру. Разряды рассыпались в полумраке трюма жгучими молниями.

– Похоже, у него сдали нервы, – сказал Алекс. – Я не шучу.

– Какие шутки?! Триплекс – он хоть и триплекс, но больше минуты не выдержит! Прикинь что может случиться?

Алекс уже мчался к контейнеру. Гость на локали – питается от системы всего корабля, то есть может лупить хоть до скончания света. Вот Алекс на месте – за прикрытием «триплекса», слева. Тройка разрядов пирата, Алекс оценил рефлекс, прикинул – откуда тот может бить. Сейчас злодей «закипит» – карабин возьмет паузу на охлаждение. Алекс перелетел за кольцо порта, замер. Выбрал точку на северной стене трюма, отрегулировал карабин, выстрелил.

Поток молний иссяк.

– С этим будет сложнее, – прокомментировал Алекс. – Это тебе не канава за терминатором. Быстро!

Алекс переключил карабин в «веер», зачистил свою смежную зону, выскочил из-за прикрытия, перелетел двенадцать метров до ближайшей колонны трюма – правой южной (второй, если считать по спецификации, по часовой стрелке начиная с правой северной). Виктор сделал со своей стороны то же самое, и застыл за своей первой.

Ответом послужил веер пирата. Кретин, очевидно, засел у противоположного порта, также переключил ствол, и выжигал теперь все пространство пустого трюма. Обшивка триплекса отвечала оранжевым всплеском на каждый разряд. Индикаторы статуса по верхним углам горели даже не желтым – они уже мигали красным.

– Веера ящик тоже долго не выдержит, – отозвался Виктор.

– Сейчас наш друг снова вскипит, терпение.

Наконец плазменный шквал иссяк. Алекс выглянул из-за колонны, снова активировал «веер», выжигая весь доступный объем шлюза. Виктор сделал то же самое. ТТС-4280 – оружие превосходное, но вот веер у них только 88 градусов (у каждой медали есть обратная сторона). У кретина остается целых две зоны – скрыться от двух таких вееров, при данной конфигурации объема и позиций стрелков, – в углах трюма, по диагоналям соединяющим центры колонн, четных или нечетных, в их «тенях».

– Так он свалил или нет? – позвал Алекс. – Или забился в уголок?

– Уголки можно почистить.

Они переместились к внешним граням колонн – обращенным к северной и южной стенам. Два веера, и северный и южный сегменты трюма «почищены». Алекс выглянул из-за колонны, осмотрел свой сегмент.

– У меня трупика нет.

– У меня тоже.

– Так он свалил или нет? А то мы, может, месим тут воздух. Я уже не соображаю, честно.

– Если нет, надо выяснить за какой колонной приятель коротает время. Ты сиди тогда. А то еще меня поджаришь.

Если злодей в трюме, не «слился» через левый лифт или шахту, тогда торчит либо за левой северной, либо за левой южной колонной – за штаговой гранью, со стороны борта. Два места в «тени» колонн, которые от правого шлюза закрыты. Что бы сам Алекс сделал в такой ситуации? (Кроме как сдаться, конечно.) Да ничего. Такой ситуации просто нельзя допускать.

Алекс следил за тем как Виктор медленно сделал четыре шага, снова ударил. Затем еще два. В такой конфигурации объема, пират даже если успеет выставить из-за колонны ствол, то ответить уже не успеет. Веер Виктора опередит, и карабин стрелка не активируется по перегреву (это как минимум, даром что дело может решить реально доля секунды). Пират сейчас заперт как шахматная фигура которой никуда не по…

Сноп ослепительных молний вспорол центральный северный сегмент трюма. Виктор остановился в своих трех метрах от своей первой колонны. Рефлекс веера пирата, даже от такого ствола как ТТС-4420, не причинил Виктору вреда. Рефлекс от веера на таком расстоянии (и под таким углом) – это не бить «точкой»… Зато тех шести метров, которые отделяли стрелка от северной стены трюма, хватило чтобы пробить даже К-350. Левый край веера вошел в стену и отразился почти под прямым углом.

Алекс выглянул, навел визор. Из-за четвертой колонны торчала вытянутая нога.

– Готов, – резюмировал Алекс. – Нервы надо держать в порядке.

– А что бы ты выбрал, сам, в такой ситуации? Сдаться, свихнуться, или поджариться?

– Не знаю, честно. Но в любом случае не стал бы лупить в стену как в зеркало.

– А может он думал, что рефлекс от веера – так себе, хрень?

– Скажи уж он просто вообще не знал что такое рефлекс… Ладно, пошли.

Алекс развернулся, собираясь направиться к контейнеру, чтобы выполнить последний рейс, как чуть не оглох. Шлем, казалось, раскололся сигналом со шлюпа. В визоре вспыхнула схема – данные скана.

– Вот тебе раз! – воскликнул Виктор. – Новые гости!

– Две железки. Надеюсь здесь у них больше нет?

– Но как?

– Идея только одна. Пространственная конфигурация.

– То есть – когда все четыре ящика стояли рядом…

– Да. Мы их разделили, и наша мертвая зона теперь ожила. И они нас засканили.

– У нас максимум пятнадцать минут, – озвучил Алекс данные прогноза.

– И еще не факт, что мертвая зона восстановится, если мы снова соберем барахло в кучку.

– Не факт. Надо шевелить чулками.

Алекс побежал к платформе, которая скрывалась за черной массой контейнера.

* * *