Текст книги "Арлерт-Харт (СИ)"
Автор книги: Gabrie
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
На улице действительно было прохладно. Армин кутался в куртку, позволяя себе мысленно ругаться на того человека, который придумал их делать без застежек. Руки дрожали от холода, и он чуть не раздавил папироску, сжав моментом ее слишком сильно.
Далеко ходить не надо было. Арлерт нарезал пару кругов вокруг казармы с многострадальческим выражением лица и упал в итоге на скамейку.
В одной руке – коробок спичек. В другой – пропуск во взрослую жизнь. А Энни, интересно, правда любит курящих мужчин?
Первая затяжка далась с трудом. Армин отозвался громким кашлем и заткнул нос от неприятного запаха. Очень неприятный запах.
Он сделал вторую. Он же солдат! Как он будет убивать титанов, если даже не способен нормально покурить?
Никто в его окружении никогда не курил. Ни родители, ни дедушка. Родители Эрена тоже не курили, во всяком случае, он не видел. Но раз Жан говорит, что все взрослые курят, значит они просто скрывались. Жан уже взрослый, и он точно знает.
Третья затяжка пошла неожиданно хорошо. Он уже не кашлял, лишь морщил нос от запах и щурил глаза от дыма. Неприятные дополнения, конечно. Но кто сказал, что быть взрослым легко?
Папироска оставляла неприятный горький привкус во рту, но через некоторое время Армину он начал даже нравиться. Да, правда не яблоки и не конфеты.
Армин так увлекся, что забыл о том, зачем вышел на улицу. Причина напомнила о себе сама.
– И зачем ты это делаешь?
Энни стояла слева от него. Армин не выпустил папироску и, продолжая держать ее во рту, обернулся к девчонке. Она выглядела все также отлично – все такая же красивая и без намека на то, что больше не может иметь детей. А эти ее…
Арлерт резко зашелся кашлем. Постоянно, твою мать, все и всегда против него.
– И так дохляк дохляком, еще и куришь, – раздраженно сказала девушка. Армин не решался ей что-то ответить. На «дохляка» не отреагировал – она часто его так называла. На ее раздраженный тон тоже – всегда так разговаривала.
И вообще ничего не выдавало в ней то, что сегодня произошло. А может, у нее остались синяки на животе?
– Пожалуйста, Энни…
– Нет, – громко прервала его девушка, заткнув ладошкой рот. Армин изумленно уставился на нее. Недокуренная папироска упала на землю, – не надо.
– Ммм…
– Не надо тут начинать извиняться. Я знаю, что ты собираешься это сделать и, наверно, уже написал целую книгу о разных способах вымаливания у меня прощения, – голос Энни был непривычно веселым, – Так что не нужно. Все.
Она убрала уже свою ладошку. Армин громко вдохнул ночной воздух. Энни присела рядом на скамейку и похлопала его по спине.
– Я не задыхаюсь, – излишне грубо ответил ей парень. Хотел еще добавить «Я не дохляк», но передумал. Дохляк.
Энни пожала плечами. Девушка запрокинула голову вверх и уставилась на звезды.
С чего бы начать? С вопроса о том, может ли она иметь детей? Или остались ли у нее…
– Энни, – встрепенулся парень, – зачем ты ходила в медпункт? Я тебя слишком сильно ударил?
– Аккерман сказала? – Арлерт кивнул головой, – Сука.
Да. Энни правда взрослая.
– Голова очень болела. Последнюю неделю уже болит.
– А на ужине ты почему не была?
– Арлерт, ты глупый? Я же сказала – голова болела. Даже сейчас не могу из-за этого уснуть.
Где-то в громком уханье совы утонул его тяжелый вздох.
Никто из них не решался заговорить дальше. Армин просто не знал, что сказать, а Энни просто не любила говорить вообще.
Холодно. Армин пытался спрятать лицо в куртку, укрываясь от прохладного воздуха, а Энни нет. Девушка намеренно подставляла лицо под него, прикрыв глаза с каким-то даже блаженством.
На ней не было куртки. Только сейчас Арлерт заметил, что Энни сидела в легкой белой майке и черных шортах. Это была простая застиранная солдатская пижама, которая не при каких условиях не должна была казаться соблазнительной, но только не сейчас.
Кажется, Армин понял, о чем говорил неизменный Жан, обсуждая женские прелести.
Армин вот понять никогда не мог – что в них такого? Ну, подумаешь, грудь… У парней вот она тоже есть, но никто не считает ее… соблазнительной.
Но когда видишь проступающие набухшие соски под тонкой майкой, хочется послать Кирштайна и его всяческие похабные истории очень-очень далеко…
– Армин.
Чертов Кирштайн! После общения с ним даже обычное имя, произнесенное Леонхарт, кажется ему чем-то очень непристойным!
У нее такой размеренный и нежный голос. И Энни будто намеренно так говорит, смотря на стремительно краснеющего Армина, глаза которого рискуют разойтись в разные стороны. Куда он только не пытался за эти секунды смотреть.
– Арми-ин…
– У тебя остались выделения? – быстро сменил он тему, обернувшись на девушку. Он смотрел внимательно в ее глаза, всеми силами стараясь не опускать взгляд ниже.
Энни потерялась в мыслях и вообще, кажется, в пространстве.
– Что у меня осталось? – спросила она так, будто обращается к маленькому ребенку, который понахватался у взрослых мужиков неправильных словечек.
– Вы…выделения. Ну, те, которые идут у вас каждый месяц, – ответил парень. Со стороны он выглядел спокойно и держал себя в руках. По крайней мере, он так думал, – Просто, я же ударил тебя в живот. И… вот я подумал. А детей ты все еще можешь иметь, да? Просто, они же тоже там у вас, в животе…
Если бы кто-то, когда-нибудь, где-нибудь сказал кому-либо то, что Энни Леонхарт смеется – это назвали бы мифом.
Армин назвал это галлюцинацией и не очень хорошего качества папироской.
Чертов Жан!
– Все у меня осталось, Армин, – у Энни даже слезы на глазах проступили, – Не переживай. Спасибо за заботу.
Прежде чем Армин успел что-либо ответить, Энни снова заткнула ему рот ладошкой. Они были близко.
Глаза прямо, Арлерт. Глаза прямо, курсант.
– Ты лучше скажи мне, – начала как-то неуверенно говорить Энни, – как тебе удалось меня победить?
Глупо было тут что-либо скрывать. Армин и не скрывал. Выложил и то, что следил за девушкой, и то, как ему нравились ее приемы. Всеми силами старался избегать в речи высказываний, на подобии «Ты прекрасна», «Ты такая крутая», «Я просто о тебя без ума», но не очень получалось.
Глупая, на самом деле, ситуация. О ней точно будет говорить весь корпус еще долго.
– Извини, – вырвалось таки у Армина, когда они уходили. Энни не взглянула на него и вздохнула. Девушка, кажется, на что-то наступила и сейчас подняла ногу, высматривая в темноте что-то прилипшее к подошве сапога.
Папироска.
– Фу, – брезгливо отозвалась она, проводя ногой по земле, – Не кури, Армин. Это отвратительно.
Чертов Конни!
Комментарий к 2.
Главы пошли что-то слишком большие. Я думаю, может их разделять на части?
Пишите, пожалуйста, свое мнение в комментариях насчет этого.
Вам лучше читать по большой главе или по не очень? хд
========== 3. ==========
С момента их боя прошло очень много времени. Признаться, Армин правда думал, что его когда-нибудь, да забудут.
Пфф. Конечно нет.
Если повесить на входную дверь столовой распорядок дня для всех курсантов, первым пунктом в списке будет: «Вспомнить все с Армином, Энни и их битвой титанов.»
«Титанов» в конце приписал Жан. Эрен не оценил, и Кирштайн долго ходил с двумя подбитыми глазами. Другой подбила Леонхарт.
На этом ее участие в раздаче тумаков особо остроумным шутникам закончилось. Она не обращала ни на кого внимание и была спокойней прежнего, если это вообще возможно.
Армину по настоящему нравилось ее спокойствие, и временами он мечтал перенять хоть чуть-чуть его у нее. Он был полным истеричкой. Можно так вообще сказать?
Короче. Можно точно сказать, что, когда Бог создавал их, он точно перепутал их характеры, наверно думая, что это весело.
Армину, вот уже полтора года слушавшему одни и те же шутки, вообще не весело. Но когда-нибудь они закончатся.
Наверно.
Во всяком случае, до выпуска недалеко. Армину уже четырнадцать, а осталось учиться меньше года. Он очень взрослый.
Энни еще взрослей. Ей почти шестнадцать, и с каждым годом она все красивей.
Армину очень нравился ее нынешний образ. Если в самом начале она делала из волос косичку и носила фиолетовую рубашку, то сейчас на ней была белоснежная толстовка с капюшоном и собранные в пучок волос.
Толстовка обтягивала ее в меру накаченное тело, а светлые прядки соблазнительно спадали на лицо.
Это было по настоящему… сексуально, что ли?
Армин уже почти не боялся подобных слов. Разговоров с Жаном и прочими невоспитанными альфа-самцами все равно избегал, но согласиться насчет красивой фигуры какой-нибудь курсанточки мог.
Хотя он точно считал, что у Энни фигура лучше всех.
– Как думаешь, Армин, – подошел сзади бесшумно Райнер, – Если вас снова поставят с Энни в одну пару, за сколько минут ты ее уложишь?
Райнер, на удивление, доставал не меньше Жана с Конни. Спасибо только постоянно тихо крадущемуся сзади Бертольту, который Брауна постоянно одергивал.
Они с Армином чем-то были похожи. Гувер тоже не любил эти глупые шуточки.
Зато любил Энни.
И Армина это не смущало.
Энни невозможно не любить.
– Отстань от него, – положил руку на плечо Брауна брюнет и кивнул головой куда-то в сторону, – Там Криста с Имир. Пойдем к ним.
Упоминание в разговоре имени Кристы действовало на Брауна, как тряпка на быка. Его в этот момент не смущала даже злая фурия-Имир. Бертольт обычно в этот момент тяжело вздыхал, а Криста хлопала глазками, держа руку подружки на своей талии.
Даже Спрингер понял в чем тут дело. Райнер нет.
Когда-то один неизвестный человек сказал, что любовь слепа и все подхватили. Это определенно было правдой.
А считается ли тогда, что Энни не обращает на него внимание, как на парня, потому что любит и слепая?
Арлерт мысленно дает себе пощечину и просит не повторять больше подобный бред.
Очередной любимый рукопашный бой. За все время Шадис никогда не ставил этих двоих вдвоем, и Армин был ему благодарен. Пусть лучше слагают шутки о сильном Арлерте сейчас, чем потом об облажавшемся слабаке после.
Хорошо, что Энни не волновало никогда происходящее вокруг. Ей бы размышления Армина точно бы не понравились.
Девушка стояла неподалеку от него, вяло переговариваясь о чем-то с Сашей. Порой Армину казалось, что ей даже лень просто открывать рот, не то что заводить с кем-то разговор. Браус это не смущало. Она могла и мертвого разговорить.
В любом разговоре Армина с Конни, парень никогда не упускал возможности пожаловаться на то, какая Саша иногда болтливая.
Конечно, Арлерт знал, что Конни всегда преувеличивает, но, исходя из его описаний, уже твердо был уверен в том, что Браус разговаривает даже во сне.
Армин всегда был слишком наивным и любую мелочь ракручивал от микроскопических до невероятных масштабов.
А разговоры о Саше обычно заканчивались откуда не возьмись проходившим Жаном и его вечной шуткой о том, что Браус нужно затыкать рот поцелуем.
Тут даже Конни краснел.
Энни, тем временем, заметила его внимательный взгляд. Армин знал, что он ее уже не смущает. Она привыкла к этой его «особенности».
Подумаешь, смотрит на нее, как на божество. С кем не бывает. Леонхарт ведь никогда не волнует происходящее вокруг.
Она коротко машет ему рукой – так же безразлично и сухо, как в их первый день знакомства. Арлерт бодро машет в ответ и пытается не думать опять о том, что ей на самом деле на него плевать.
– Подружка твоя?
Один из курсантов 104-го кадетского корпуса – Натан Ллойд.
Если при каких-то обстоятельствах не запомнить его имя, то можно просто называть мразью.
Один из, так называемых, авторитетов, которые провозглашают себя сами, но все равно умудряются вести за собой толпу.
Толпу таких же мразей, как сами.
Но что сделает такой человек, как Армин Арлерта, против него и его компании?
Где там красноречивый Кирштайн, когда он так нужен?
Сложно сказать с чего началась их неприязнь к друг другу. Армин помнит, как случайно пролил на него молоко.
Ллойд набросился на него с таким видом, будто он король и Арлерт только что объявил ему войну.
Может, стоило ему промолчать на все те оскорбления, которыми Натан его крыл. Но он не смог.
Ладно. Но в глаз бить точно не надо было. Спасибо господи, что он был не один и без Энни.
Эрен что-то тогда вдолбил Ллойду в голову, Райнер пригрозил кулаком, Микаса молча просверлила взглядом – этого хватило, чтобы он убежал, а рано утром подкараулил Армина с парнями у выхода и избил.
Для всех Армин упал с лестницы. Поразительно, как ему, с его то выдающимися способностями к вранью вообще поверили.
А Энни не поверила. Она пожала плечами, бормотнула что-то про дохляка и уткнулась в конспекты. Это была самая запоминающаяся лекция в его жизни.
Конечно, Арлерт никому ничего не сказал и не жаловался. Но все стали замечать, что он слишком часто начал падать с лестницы и вдруг вспомнили, что лестниц тут почти нет. Но Арлерт молчал.
Молчал также храбро и стойко, как терпел побои. Сам себя уговаривал не рыпаться, а то хуже будет. Не хотелось умирать в самом расцвете сил.
Но когда Энни в очередной раз болтала о том, какой он дохляк – очень даже хотелось!
Но останавливали, как всегда, Эрен с Микасой. Спасибо-господи хотя бы за то, что теперь он не был просто их тенью.
Армин очень много думает. Очень.
Вот сколько Ллойд тут уже стоит?
– Да? – спросил он, перед этим задавая еще какой-то вопрос. Про «подружку» Армин уже забыл – это было даже приятно услышать.
– Ллойд, извини, но я тебя не слушал, – старался не грубо ответить Арлерт. Он не оборачивался, но чувствовал спиной суровые взгляды его дружков и сжимающиеся в кулаки руки. Сильные руки.
– Ты меня очень расстроил, Армин, – с наигранной обидой ответил Натан, противно пища. Где-то за спиной хохотнул один из его обделенных умом дружков. Таких людей вообще, собственно, надо бы жалеть.
– Так что, Армин? Подружка твоя, да? Думаешь я не слышал ту захватывающую историю о вашей драке? И как ты, да ее? В голове не укладывается!
– Отвали, – скинул руку ублюдка Арлерт с себя. Он повернулся к нему, старательно выражая на лице все то омерзение, которое испытывает к парню, – И не смей обсуждать Энни в моем присутствии.
Армин уже прикинул в голове, сколько примерно синяков он насчитает на себе ночью, но сейчас, когда Ллойд ловит на себе суровый взгляд Эрена и уходит с дружками восвояси, Армин улыбается другу и думает, что сегодня как-то все не по-Арлетовски хорошо.
– Может мне все-таки с ними разобраться? – быстро оказывается Эрен возле блондина, приобнимая его за плечи, – Только скажи и мать родная их не узнает.
Эрен с Микасой уже который раз хотели помочь ему разобраться самим, но Армин отказывался. Они не спорили. В конце концов, не мамочка и папочка ему.
А Эрен вообще заявил, что это, в какой-то мере, воспитывает в нем солдата.
Микаса дала ему смачного леща.
Аккерман слишком заботилась обо всех, и о нем в том числе. И вообще обо всех самых близких товарищах.
Одна даже помогла Жану с чисткой зубов посреди бела дня, в коридоре, у стены…
Конни никогда не умел шутить, а Армин предпочел выкинуть из головы то, что видел.
– Не надо, Эрен – в сотый или тысячный раз ответил то же самое парень. А Йегер никогда не терял надежду.
Сегодня Армина и Энни опять не поставили вместе. Но лучше бы они это сделали.
Армин думает так в первые секунды, когда Шадис называет Натана Ллойда – его сегодняшнего партнера по спаррингу.
Арлерту кажется, что, даже если он вдруг оглохнет, смех его дружков будет преследовать его после звуковыми волнами и отзываться землетрясением в голове. Невозможно, мать твою.
Но стоит Армину пересечься с ухмыляющимся взглядом Ллойда, как он понимает, что все.
Где-то далеко уже остается и чертов смех, и бодрый выкрик Эрена о том, что «Это его шанс!» и весь мир вообще.
Сегодня это его шанс. Шанс показать то, что он не дохляк.
– Подожди, – Энни хватает его за руку в нужный момент. Армин безнадежно закатывает глаза. Уже не нужно готовиться к очередным едким замечанием Энни о его силе – они давно идут по умолчанию ко всей его жизни.
Парень оборачивается на девушку, которая ниже его уже почти на две головы. Но стоит чуть самому опустить голову и пересечься с таким обеспокоенным и нежным взглядом, как мир перестает существовать в привычном для него понимании.
– Не надо, – говорит Энни, – Не надо.
– Почему? – тупо спрашивает Армин, вообще не зная, что сказать. Как реагировать. Как жить дальше, увидев Энни Леонхарт с другой стороны.
Ох, как же бил по его мужской гордости тот факт, что прекрасная представительница женского пола, в которой он души не чает, сейчас так к нему относиться.
Она просто беспокоиться о нем, как, наверно, типичный друг, а он смотрит на нее как на любимую жену и мать троих его детей.
Вот это была первая действительно смешная шутка Конни, как признал однажды он сам.
– Не волнуйся, – мягко улыбнулся Арлерт, положив руки девушке на плечи, – Я с ним справлюсь.
– Не справишься, – покачала головой Энни, – Ты дохляк.
– Я в курсе. Необязательно мне каждый час об этом напоминать.
– Обязательно! – огрызнулась Энни, стряхнув руки с плеч, – Иначе ты постоянно будешь лезть в драку, из которой тебе не выйти победителем.
Где-то глубоко внутри мужское самолюбие впервые дало о себе знать…
– Я справлюсь, – заверил Арлерт, придав голосу твердость. Энни хмыкнула, – Ты можешь думать обо мне, что хочешь, но я выйду из этого боя победителем, и ты еще попросишь у меня прощение.
Армину уже целых четырнадцать, без полугода пятнадцать. Он настоящий взрослый мужчина!
Энни без пары месяцев шестнадцать, и она вот не стремиться казаться взрослой и прыгать выше головы.
Девушка думала, что общение с Эреном не пошло Арлерту на пользу. Она и сама с ним, конечно, общалась, но не так тесно. О каких вообще тесных отношениях с этим чокнутым может идти речь, когда она на их тренировках ели сдерживается от его убийства.
Но эти тренировки помогли ей узнать Йегера получше. И сейчас, Энни впервые за долгое время поняла, почему эти двое стали друзьями.
Они были похожи.
Оба были такими самоуверенными и абсолютными, полностью безнадежными идиотами.
Энни хорошо знала компанию, задиравшую Арлерта. Однажды ее поставили с одним из них в пару – она разбила ему нос, сломала ногу и плюнула в лицо.
Дело было вообще не в Арлерте, а в том, что ублюдок назвал ее толстовку страшной.
Армину, вот, очень нравится ее толстовка.
– Я помогу тебе, – уверяет блондинка, машинально теребя шнурки, – Я пару раз наблюдала за этим Натаном и знаю, на что он способен. Ни на что, собственно. Но о привычках его расскажу.
Энни тянется к нему на носочках ближе, чтобы никто не подслушал, но Армин отскакивает от нее и уходит.
Энни в немом шоке. Где-то на фоне комментарий Имир о ссоре голубков и кислая физиономия Бертольта.
– Армин, подожди! – бросается девушка за ним. Она не обращает внимание на удивленные взгляды товарищей и шутки вслед. Кто-то называет ее будущей женушкой.
Энни никогда не волнует происходящее вокруг, но этот комментарий ее почему-то очень смущает.
– Армин! Стой!
Она прибегает уже на место битвы. Шадис кроет ее матом и велит убираться, но Энни не слушает его. Девушка встает перед до нельзя безразличным Армином и упирается руками ему в грудь.
– Пожалуйста, дай я тебе все о нем расскажу. Не хочу, чтобы тебя снова избили, – как можно тише говорит она. Армин хочет оттолкнуть ее в сторону, но Энни подрывается к нему, обхватывает руками шею и прижимается близко-близко.
Со стороны они выглядели так, будто были влюбленными и сейчас пытались задушить друг друга в объятьях. Энни, по крайней мере, надеялась, что это так. За те примерно секунд десять, что у них есть, Леонхарт бешено шептала Армину все, что знает об этом Ллойде и умоляла последовать ее советам.
– Ну-ка, блять, прекратили обжиматься! Устроили тут разврат, сопляки. А вы, блять, уроды не ржите там! По местам, нахуй! Алло, я не ясно говорю?! – орал во все горло Шадис. Армин сам отцепил Энни от себя.
Он коротко взглянул ей в глаза. и во взгляде его Энни прочла короткий ответ на свою просьбу.
Примерно такой же, который был дан Жану и его той шутке о женушке.
– Пригласишь меня потом на свадьбу, а? – шутит сейчас даже Мина.
– И меня! Мы все ждем приглашения! – веселится и Саша. Прочие ублюдки тоже веселяться.
Только Эрен и Микаса молчат. Оба слишком хорошо знают Арлерта и понимают, когда он врет, говоря об Энни, как о своей хорошей подруге.
Бой начался как раз тогда, когда она отошла ото всех сторону. Энни не знает, кого ей поставили в пару. Сегодня она ни с кем не дерется. Не дерется еще Эрен. Наверно, вот он и должен биться с ней.
Без разрешения он присаживается на землю рядом с девушкой, намереваясь наблюдать за спаррингом вместе.
– Не переживай, – ухмыляется Йегер и повторяет уже надоевшую и заезженную фразу, – Он справится.
– Пошел ты.
Армин, тем временем, встает в боевую стойку, похожую на стойку Энни. Ллойд всеми силами пытается не заржать, боясь получить от Шадиса. Но подъебов не избегает.
– Арлерт, так это все-таки твоя подружка? Знаешь, какая-то страшненькая. Но если рожу мешком закрыть, то жить можно!
– Бой, блять!
Раз – и Натан уже лежит на земле. Шадису кажется, что Арлерт опрокинул соперника еще до его выкрика. Но доказать этого не может, поэтому мужчина просто мысленно высказывает Арлерту одобрения.
Армин уже давно очень вырос в его глазах.
– Мразь, – поднимается с земли Ллойд. Нож остался у него в руке, поэтому битва продолжается.
Армин, кажется, только рад.
Энни неотрывно смотрит за тем, как Арлерт, этот дохляк Арлерт, уворачивается в очередной раз от атак Ллойда, получает от того, бьет следом сам и падает на землю вместе с ним, не заметив такую не по-солдатскую подножку.
Он дрался просто отвратительно. Как безногая собака прыгал из стороны в сторону, сваливался на землю, но не переставал нападать. Даже не морщился ни от единого не слабого удара. У Энни очень хорошее зрение.
Ни одному совету он ее не следовал. А если бы сделал это – то уже давно победил и слушал поздравление и радостные крики Эрена. Потому что Армин сразу бы разобрался, что надо делать.
Жаль, правда, что доходило до него долго.
Эрен поворачивает свою довольную физиономию в сторону Леонхарт и хочет что-то сказать, но затыкается, слыша громкий крик Армина. Он сильно падает головой прямо об камень. Через секунду получает пинок прямо в лицо.
Шадиса, как на зло, блять, нет.
– Ты что-то хотел сказать, да? – усмехается Леонхарт, готовая уже броситься к Арлерту. Но ей что-то мешает? Вот только что?
А, это рука Эрена, крепко сжимающая ее.
– Ты ему что, давала советы, как драться? – спрашивает Йегер, удерживая Леонхарт на месте.
– Конечно да. Вот только он ни одному из них не последовал. И вот теперь получает!
– Он справится, – отвечает Эрен, действительно веря в эти слова.
– Что?! – громко вопит Леонхарт так, что ее пугается Криста в паре метрах от них.
– Он. Справится, – в последний раз отвечает ей Эрен и резко тянет за руку обратно. Энни не удерживает равновесие и падает на землю.
Армин уже, тем временем, встал и продолжал бой с самым невозмутимым выражением лица. Из носа у него тонкой струйкой шла кровь.
– Да, Арлерт, – шипит Ллойд. Он, кстати, тоже не в лучшей форме – во всяком случае, на этой покрасневшей щеке утром будет хороший синяк, – Я бы на твоем месте не позорился и сдох.
Когда Шадис пришел на место, Армин уже должен был по типичному сценарию жалкого неудачника-дохляка свалиться и ныть от боли. Раньше всегда так было.
Раньше Энни не обращала на него внимание. А сейчас Арлерт точно был уверен в том, что он ей не безразличен.
Этой мысли хватит, чтобы пожелать самому себе дожить до вечера и наконец победить. Заставить мразь выпустить, наконец, этот ножик из рук.
Но как?..
В последнее время солнце садится очень рано. Но Энни со своим хорошим зрением все равно может разглядеть, как Армин вдруг плюет Ллойду в лицо и после пинает растерявшегося парня в живот. Ножик приземляется на землю вместе с ним, но уже куда-то в сторону.
Он. Победил.
И это самое смешное, что Энни только видела в своей жизни.
Он дрался просто омерзительно, выглядел также, так еще и умудрялся счастливо улыбаться на злые вопли Шадиса.
Армин поднимает окровавленное и до одури довольное лицо и смотрит в их сторону. Эрен показывает ему все пальцы вверх, которое только может показать, а Энни прячет лицо в куртке, надеясь, что ее не менее счастливую улыбку не видно.
========== 4. ==========
Никогда в жизни Армин не чувствовал себя так хорошо, как сейчас. Даже если вдруг все титаны исчезнут, море само образуется под ногами и все раны залечатся за секунду – лучше все равно не будет.
Столько поздравлений он не слышал даже на свой День Рождения от всех родственников и друзей вместе взятых. Столько не слышал даже тогда, когда победил Энни!
Он точно не понимал, отчего к нему такое внимание почти всех сослуживцев. Почему они так бурно реагируют на то, как он победил какого-то курсанта?
На фоне где-то смеялся Райнер, говоря, что его плевок в надменную рожу Ллойда был бесподобен.
А Армин и догадываться не мог, что за ним в очередной раз следили. Ему было очень неловко от такого постоянного внимания, но, черт возьми, приятно. Что сказать.
Вот уже Саша с Кристой обнимают его с разных сторон, а все парни по очереди протягивают ему руку с «дай пять!» Марко не стесняется говорить, какой он молодец, а Микаса очень нежно ему улыбается.
Прежде чем Армин заметил недалеко несущегося к нему Эрена, его взгляд пересекся с взглядом Энни.
Точно… Она же все это время говорила, что он дохляк и ничего у него не получится.
Ха!
Ха-ха!
Он уложил таки Натана и даже не последовал ни одному из ее советов. Даже когда очень хотелось. Особенно в тот момент, когда Ллойд разбил ему нос, и Армин вообще перестал его чувствовать.
Даже сейчас не чувствует. Но что там нос, когда Энни смотрит на него сейчас все так же обеспокоенно, но в то же время, гордо и очень, очень тепло.
И к черту дождь! К черту холодную пряжку ремня высокого Эрена, упирающуюся ему прямо в живот! Ни черта не холодно!
Армин уже давно начал понимать эту девушку без слов. Вот она вскинула бровью, поджала губу, точно стремясь подавить улыбку. Уж он-то ее хорошо знает! Развернулась и ушла.
Арлерту уже хотелось пойти за ней, как Микаса схватила его за руку и велела идти в медпункт. Эрен уже о чем-то бешено спорил с Жаном, но Армин был уверен, что, услышь он приемную сестру, согласился бы с ней тоже.
Поэтому надо было срочно валить, пока он не присоединился. Армин как можно более дружелюбней улыбнулся Микасе, обещая ей, что сходит попозже сам, а сейчас у него есть одно дело.
С Энни, под кодовым словом «дело», нужно было справиться очень быстро, сумев избежать Шадиса. Как-то в разгар поздравлений Армин и забыл, что победил отнюдь не по правилам, и его ждет теперь наказание.
Ох. Какое тут наказание, когда Энни всем своим видом намекала, что хочет ему что-то сказать.
А вид Арлерта намекает, что он по уши влюбленный и одержимый идиот, отчего Микаса хмыкнула и погрозила на прощание пальцем.
Армин в последнее время научился бегать очень быстро и ни разбитый нос, ни многочисленные синяки и ссадины и даже, кажется, полусломанная нога ему не мешает. А стук ребер при движении, как деревянных щеток, тем более.
Парень примерно представлял, где может быть Энни. Она пошла куда-то на восток (Спасибо его пятерке по географии!), а там находились только душевые и дежурили курсанты.
Какой-нибудь левый курсант ей вряд ли был нужен. Моются они обычно перед отбоем. Так что она, наверно, захотела с ним поговорить.
Догадки Арлерта оказались верны. Правда, пришлось Леонхарт поискать. Она затесалась в узком переулке между женской и мужской душевыми. Девушка стояла возле стены со скучным видом, но, завидев Армина, слегка улыбнулась.
Совсем слегка, но этого хватило, чтобы улыбка Армина грозилась сейчас выйти за пределы его лица. Парень, не стесняясь, побежал на Энни с объятьями.
Сегодня он в ударе! Он победил хулигана, прослал главной звездой, так еще и душит сейчас Энни в объятиях. И она не вырывается!
Она тоже обнимает его, что-то говорит, но Армин не разбирает что. Он как наркоман вдыхает запах ее волос, кожи на шее, и реальность плывет перед глазами.
Он когда-то полюбил ромашковый чай именно из-за нее и ее неизменного ромашкового мыла.
– Армин, – говорит девушка, но Арлерт не дает ей продолжить, подхватывает и кружит блондинку в воздухе, – Армин! Ну, хватит уже! Хватит.
Она старается говорить раздраженно, но ничего не получается. Энни в последнее время очень полюбила обниматься, как бы не упиралась.
Все сейчас было слишком не по-Арлетовски хорошо.
– Кстати, – отпустил парень уже девушку. Армину хотелось, правда, оставить руки на ее талии. Хотелось провести аккуратно руками по спине вдоль позвонков и добраться до шеи. Погладить нежно по волосам.
Ох.
– Ну так, – с трудом вернул он мысли в прежнее русло и с ехидным огоньком в глазах уставился на Леонхарт, – кто-то говорил, что я дохляк и у меня ничего не получится?
Армин, моментом ранее, уткнувшись носом в щеку Энни, оставил на ней кровь.
На губах, может, она смотрелась бы куда более примечательней.
Снова мысли не туда.
Энни щелкнула ему по носу точно также, как в день их первого знакомства. И сегодня тоже, черт возьми, это было больно.
Но Армин не пискнул, как тогда. Он даже почти не сморщился.
– Ты идиот, – коротко известила Леонхарт, снова сделав безразличное лицо. Армин вздохнул.
Ну что он ожидал? Что она признается ему сейчас в любви?
– Если бы ты послушал меня, то сейчас не ходил бы с таким видом, будто тебя трижды переехал трактор вдоль и поперек, сделав контрольный заезд по диагонали!
Эрен говорил, что у Энни не смешные шутки, но Армин всегда с них очень смеялся.
– Очень смешно, – рявкнула девушка, отвесив еще ему легкий подзатыльник. Точнее, «легкий», – Еще и будешь отрабатывать очередную работку Шадиса. И этот тип не цветочки тебя отправит собирать. А могли бы сходить в это время в библиотеку. Какой же ты идиот, Арлерт!
– Ох, Энни, – театрально закатил глаза Армин и в шутку сказал, – Я ожидал, что ты будешь мной гордиться.
Армину показалось, что где-то он услышал крик Конни.
– Я горжусь, – выдала после недолго молчания девушка и опустила голову. Энни поковыряла носком сапога землю и очень тихо добавила, – Ты большой молодец, Армин.
Все. Это был тот момент. Либо сейчас – либо никогда!
– Тогда… – слишком хрипло сказал Армин.
Очень тяжело было продолжить фразу. Тяжело было стоять здесь и бороться с желанием броситься бежать. Но ведь сегодня его день.
Только его. И здесь, только с ним, Энни.
Его Энни.
– Может мне полагается поцелуй в награду?
Он думал, что Энни изумленно выпучит глаза, даст ему пощечину, отпинает под забором, но ничего из этого не случилось. Девушка только подняла на него глаза – и в них не было ни одного намека на то, что это предложение ее вообще как-то смутило.
