Текст книги "Три – вариант нормы (СИ)"
Автор книги: Foury
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
– Неужели останется? – послышался удивленный шепот Леоноры.
И вдруг на Офелию снизошло решение проблемы, а его простота и в то же время гениальность поразят даже Торна.
– Самой нельзя? – повторила она, стоя спиной, но вскоре обернулась, легко пожав плечами. – Пусть так. Гектор, одевайся.
Крестный прыснул со смеху, поворачивая голову к Софи, что, казалось, еще чуть-чуть и взорвется от гнева.
– Я был прав, когда оправдывался перед тобой пять лет назад: она будет поумнее всех нас!
Мать распахнула глаза в глубочайшем удивлении и раскрыла рот, пытаясь что-нибудь ответить, но Гектор сделал это за нее.
– Мама, это будет полезно, – сказал он. – У меня в конце семестра проект по Полюсу! Ты ведь сама говорила, что изучение на практике – самое результативное, когда заставляла меня в детстве мыть посуду!
Крестный поднял брови, в его взгляде читалась откровенная, но добрая насмешка вперемешку с гордостью за смекалку Офелии и Гектора. Гектор, схватив подготовленный на завтра рюкзак, вышел из дома и встал рядом с Офелией, довольно улыбаясь.
Примерно в таком духе прошло ее прощание с семьей, чему она уже не удивлялась. И вот, три дня спустя они с Гектором приземлились на территории знакомого и уже практически ставшего родным Полюса. Резкий откат в моде они почувствовали сразу как дирижабль коснулся твердой поверхности, а по пути в больницу Офелия заметила и татуировки Миражей, и белоснежный оттенок кожи граждан территории, а вдалеке – летающий Небоград, и ее сердце сжалось под тяжестью чувства дежавю и небывалой ностальгии. Столько лет прошло, а она все помнила.
Тем не менее, Небоград не был пунктом ее назначения. Во время разговора по телефону тетушка Розелина назвала ей адрес больницы, куда доставили бессознательных Торна, Гаэль и Ренара, но номера палаты последних остались неизвестны. Времени отвезти Гектора в дом Беренильды не нашлось, поэтому они направились прямо в госпиталь, Офелия буквально считала секунды и минуты, только бы занять ум любой работой и отвлечься от навязчивых мыслей.
Вдруг не очнется? Вдруг серьезная травма головы? Вдруг вообще ни одного живого места?
Офелия тряхнула головой и посмотрела в окно, стараясь заинтересовать себя видами Полюса и новых лиц, пусть за пять лет изменений она мало заметила. Лишь периодически мелькающие граждане других территорий да климат чуть более снисходительный, чем во время ее последнего дня здесь. Как она и предполагала, никакого волнения по поводу второго выжившего из клана Драконов на лицах прохожих, ни толп народу около больницы – ничего. Однако тем и лучше.
Небоград парил вдалеке, высился в облака, а его верхние ярусы украсил самый их ореол. Офелия не знала, удастся ли ей когда-нибудь вновь ступить на этажи его зданий, да и особо не хотела. С Небоградом у нее возникали неприятные ассоциации, да и воспоминания, честно сказать, были не самые сказочные. Выглядящий, как в самом сюрреалистическом мире, он был полон интриг и сплетен, паутин тайн и заговоров, в которые Офелия была втянута несколько лет назад, и повторения тех месяцев ей хотелось меньше всего.
– А он не будет в ярости, что ты меня с собой потащила? – спросил Гектор.
Офелия повернулась к нему. Гектор сидел напротив с раскрытой тетрадкой, куда записывал интересные моменты из поездки, в том числе и Небоград, и пышные одежды, и тату на лицах. Сейчас в его выражении лица Офелия замечала волнение и страх, ведь ехали они как-никак к человеку, внушающему негативные эмоции одним своим видом.
– Нет, – ответила она и наклонилась, уперевшись локтями в колени. – Поверь мне, на тебя он уж точно не разозлиться. Если ты не будешь нарушать его границ.
Гектор повел плечами.
– И какие у него границы?
Офелия задумчиво отвела глаза к окну, ощущая, как косички шарфа терлись о ее шею, переняв нетерпение хозяйки.
– Ну, их много, – неуверенно сказала она, подняв одну бровь. – Не думаю, что тебе стоит готовить проект, основываясь на его видении Полюса. Я тебе расскажу, к кому стоит обратиться. К Торну же лучше обращаться в самую последнюю очередь, если ни меня, ни тетушки Розелины, ни кого бы то ни было еще не будет рядом. Он тебе поможет, но он не обязан.
Гектор кивнул, дав знать о том, что все понял. Возможно, Офелия поступила несколько эгоистично, взяв его с собой на весьма небезопасную для подростка территорию, но в то же время поездка входила и в интересы Гектора.
Как бы там ни было, уже ничего не попишешь, Гектор с ней. Офелия вновь вернулась к увлекательному рассматриванию общества Полюса, вместе с этим пытаясь унять дрожь в теле. Раньше она бы кусала шов перчаток, но теперь те лишь болтались на кончиках пальцев, выполняя функцию согревания, и то, если бы не холод Полюса, она бы их и не надела из-за неудобства.
Два года Торн провел незнамо где, вне общества, не разговаривая и не слушая. Офелия очень боялась за его состояние, ибо глубокая мизантропия не отменяет того, что более семисот дней он находился в полной тишине и темноте. Ей оставалось лишь надеяться на его стальную психику и вероятность, что он, как она когда-то, вспомнит пребывание в Изнанке как сплошной мутный сон.
Офелия не знала, как себя вести спустя столько времени, да и надо ли вообще: неизвестно, в сознании ли Торн. Она надеялась, что да, не может быть так долго в отключке. У Торна на отдых времени быть не могло, он наверняка уже задерживал свой график, а тут еще и кома. Непорядок.
В скором времени они прибыли к больнице. Та высилась этажа в четыре и напоминала психиатрическую клинику в самом страшном сне любого ребенка, а все из-за вычурных декораций и грифонов по углам сидящих. Серые кирпичи и белый мрамор создавали жуткий антураж идеалистов до мозга костей, а сам вид старого здания времен империи навевал воспоминания о Наблюдательном центре, из-за чего Офелия вновь содрогнулась, стоило представить заброшенный парк развлечений и кадильницы. Один вход в госпиталь, и у нее уже появилось плохое предчувствие.
Офелия и Гектор поднялись на третий этаж и в правом крыле нашли палату номер двадцать один, откуда слышала знакомый, словно тягучая карамель, голос.
– В иной раз я бы и слова не сказала, но это очень важно! – говорила Беренильда и строгим, и умоляющим тоном.
Поскольку в коридоре тетушки Розелины не нашлось, Офелия предположила, что она сейчас находилась в поместье, а не за белой дверью с золотой ручкой и таким же номером “21” выше макушки Офелии.
– Я посижу здесь, – сказал Гектор, преспокойно уселся на низкую скамью и раскрывал перед собой тетрадь.
Иногда Офелия действительно поражалась его любви к знаниям и количеству времени, которое он уделял учебе. Хотя в то же время и непонятно, чем бы еще он занимался во время ожидания на Полюсе.
Офелия встала перед дверью, слушая мольбы Беренильды.
– Торн, я прошу подождать буквально пять минут, может, что-то прояснится!
Она нахмурилась, услышав это. Что проясниться? Страх тут же сковал движение и ее рука остановилась в сантиметре от дверной ручки. В разум ворвались тысячи разнообразных поворотов событий, а драматизация фразы придумала и поставила Торну тысячу и один новый диагноз. Возможно, он нашел в Изнанке что-то, о чем не ведал, может, снова хотел прыгнуть в зеркало и попасть на самую дальнюю территорию – Офелия подумала обо всем, даже не коснувшись дверной ручки.
Пять минут. Беренильда хотела его задержать до прихода Офелии! А она тут стоит и ждет чуда!
Офелия мягко постучала в дверь, в грудь ударил жар от страха перед встречей, перед неизведанным.
– Входите.
Она открыла дверь и заглянула в комнату. К ее взгляду тут же припала Беренильда, красивые золотистые косы рассыпались по плечам. Красавица стояла, скрестив руки на груди, одета в темное фиолетовое платье в пол, и смотрела на Офелию, застыв в искреннем беспокойстве, чуть ли не тревоге. Офелия видела ее такой впервые, а потому ее подозрения оказались верны: случилось что-то серьезное.
Закрыв дверь практически без звука щелчка, Офелия наконец перевела взгляд на стоящего около кровати Торна, уже надевшего мундир. Она застыла, не в силах сделать и шага, и прямо уставилась на него, с жадностью разглядывая каждый шрам и черту лица, резкую морщину и светлый волос на голове. Единственным, что изменилось во внешности, был цвет и крой мундира, а также ответный взгляд. Офелия надеялась увидеть в нем столь же сильную тоску от разлуки с ней, какая была в ее глазах, а те еще чуть-чуть – и будут на мокром месте. Вместо него она четко видела прежний холод, как во время первой встречи. Холод во взгляде на нее, но не тот, какой она помнила, иной, так Торн смотрел на всех остальных людей, кроме близких, и Офелия еще больше недоумевала: что же с ним случилось?
Торн оценочно оглядел ее сверху вниз, едва ли скривив губы в гримасе, но, благо, был для этого недостаточно эмоционален. Однако Офелия уже хорошо знала Торна и поняла все без слов и действий: она внушала ему сильнейшее отвращение, как и пять лет назад, но почему?! Что она сделала не так?!
Взгляд Торна на миг остановился на обрубках рук, а после вернулся к пуговицам мундира. Он не обращал ни на Беренильду, ни на Офелию внимания, занятый важным делом. Офелия боролась с острым желанием подойти и крепко обнять, но помнила, что Торн не контролирует свои когти. Стараясь бороться, она переключила внимание на Беренильду. Та с надеждой наблюдала за Торном, от нервов покусывая алые губы.
– Торн…
– Только быстро.
Беренильда мельком взглянула на потерянную Офелию, что молча следила за разговором.
– Прошло два года, я тебе уже говорила. Фарук уже знать тебя знает и ему неинтересны твои неоднократные нарушения закона пятилетней давности, – Беренильда старалась держать ровным голос, но тот давал сбои. – Насчет интендантства вопрос будет решен, но… Ты правда ничего не хочешь сделать?
Последний вопрос она произнесла так, словно и сама не верила своим устам. Поведение Торна шокировало не только Офелию, значит, это было несвойственно. Обе они внимательно глядели на него, обе не знали, что сказать, а Офелия вдобавок и причины не понимала.
– Нет, – строго ответил Торн, поправляя светлые манжеты. – Я не знаю эту девушку.
Офелия насупила брови, пытаясь понять, не шутит ли он. Да какая шутка, если речь идет о Торне?! Если он говорит, что не знает Офелию, значит, он не знает Офелию, но это невозможно. Офелия отказывалась верить происходящему, отказывалась воспринимать слова Торна как реальность, но его роботизированные действия и полное безразличие к ситуации ясно говорило о том, что Торн и вправду не знал ее.
– Как ты можешь ее не знать? – недоумевала Беренильда. – Даже имени не помнишь?
– Нет. Не знаю ее имени. Я все всегда помню.
Офелия раскрыла рот от шока, не имея понятия, что сказать. Ее очки окрасились в яркий синий цвет, даже линзы стали идентичными. Она посмотрела на Беренильду, что точно так же не верила не столько словам Торна, сколько тому, что это правда. Он считает, что не знает Офелию, но на самом деле ее не помнит.
Торн чего-то не помнит.
Эта мысль была абсурдна, однако оказалась самой что ни на есть правдой, пусть в нее и сложно поверить.
– Офелия, – тихо промолвила она, не веря, что вынуждена напоминать о столь примитивной вещи, как собственное имя. С наивной надеждой, что это сработает. – Меня зовут Офелия…
Торну эта информация не дала ровным счетом ничего, ведь своих приготовлений к выходу он не остановил ни на секунду, продолжая застегивать манжеты. Если бы это заставило его вспомнить, он бы остановился.
– Буду иметь ввиду, – сухо ответил Торн.
– И куда ты направляешься? – спросила Беренильда так же тихо, как и Офелия.
– В интендантство, – ответил он. – Вернусь не позже шести, до тех пор буду недоступен.
Не удостоив ни Офелию, ни Беренильду взглядом, Торн вышел из палаты под удивление Гектора. Офелия так и осталась стоять столбом, смотря на то место, где пару секунд назад находился Торн. Казалось, из нее выжали все соки и отреагировать эмоционально у нее не осталось сил.
Торн помнил Беренильду, знал о том, что является суперинтендантом, значит, и о тайне Бога знал. Если Беренильда упоминала о двух прошедших годах, то и о Евлалии Дийё знает, и о Другом – он помнит всё и всех, кроме Офелии.
Помнит всех, кроме, как он сам не раз давал понять, самого дорогого в своей жизни.
Оказывается, Торн еще был способен удивить Офелию. Сам того не зная, он разбил ей сердце.
*
Гостиная дома Беренильды ничуть не изменилась с тех пор, как Офелия покинула ее ради жизни слуги в поместье Арчибальда, разве что теперь пребывание здесь ощущалось иначе. Вместо незнакомого места среди незнакомых людей, вдвоем с тетушкой Розелиной против лицемерного общества, Офелия чувствовала лишь горечь и не знала, как быть.
Гектор, Беренильда и Виктория сидели на диванах, наблюдая за походкой Офелии и тетушки Розелины взад-вперед. Странно, но всем уроженцам с Анимы легче думалось во время движения, что они явственно демонстрировали прямо сейчас, под раздосадованный взгляд Беренильды и наблюдение ничего не понимающего Гектора.
– Не понимаю, разве это вообще возможно?– задавалась вопросом Офелия, подняв глаза на Беренильду. – Память Летописцев может подвергаться сбою? Люди с их семейным свойством разве не имеют что-то по типу… иммунитета к амнезии?
Беренильда медленно покачала головой, понимая, что Офелия требует от нее ответа на вопрос, который она детально не изучала, ведь даже мысль о потери Торном своей феноменальной памяти не закралась за все года ни разу, настолько она внушала доверие.
– Я не знаю, милая, – ответила Беренильда, тяжело вздыхая. – Честно сказать, я даже не думала о подобном! Мне всегда казалось, он неуязвим к ней.
Тетушка Розелина цокнула языком и с укором посмотрела Беренильде в глаза.
– Как мы выяснили два года назад, в нашем мире уязвимы все, – сказала она. – Господин Торн забыл Офелию по возвращению, так?
Беренильда кивнула. Офелия нахмурилась, догадываясь о причинно-следственной связи, что устанавливалась у тетушки.
– Изнанка тому виной, – поняла она, окинув взглядом их двоих. – Значит, сам Торн не причастен к потери памяти, да и, собственно, ему это изначально ни к чему, – Офелия запрокинула голову. – Вспомнить дастся ему сложнее, чем я предполагала.
– Да, кстати об этом, – подала голос Беренильда, следя за рисованием Виктории. – Как ты планируешь это делать?
Офелия опустила голову, задумавшись, а ее роскошные кудри скрыли от собеседников половину лица. Пока что у нее имелся лишь один ответ, который казался единственно верным.
Она повела плечами, задавая вопрос и самой себе.
– Рассказать все? Торн имеет право знать, что произошло за пять лет.
Беренильда кивнула, и Офелия поняла, что это не тот ответ, который она ожидала услышать. Красавица грациозно поднялась с дивана и подошла к Офелии, стук ее шага заглушил мягкий ковер. Она все так же стояла, раздумывая, не понимая половины произошедшего. Она не верила, что Торн умудрился не просто забыть, так еще и забыть ее.
– Не думаю, что эта идея хороша, – сказала Беренильда, заботливо положив руки Офелии на плечи. – Мы знаем обстоятельства, но причина неизвестна, а потому если сказать всё прямо, может случится непоправимое.
Офелия покачала головой.
– Скорее, он просто не поверит, – произнесла она. – Не думаю, что у Торна появится травма, тем более после двух лет в темноте.
Беренильда сжала губы в тонкую линию, вынужденная согласиться с Офелией, пальцы ее чуть сильнее схватили плечи. Только сейчас Офелия заметила бесконечную печаль на лице Беренильды, какой она никогда прежде не видела. Торн не менял своего отношения к ней, но то, что он благополучно забыл Офелию, расстраивало и красавицу.
Из Изнанки вернулся не тот Торн, над которым появился золотой ореол в судьбоносной клетке, а тот, кого Офелия знала как своего дипломатического жениха. Торн, с которым она имела дело пять лет назад.
Однако теперь не ему выпала карта спасать любимого человека, а Офелии. На этот раз, пусть Торн и понятия об этом не имеет, она постарается устранить все последствия рокового путешествия в Изнанку, при этом не рассказав ему обо всем прямо.
Она была согласна с Беренильдой. Изнанка не так проста, как могло показаться, а потому с ней необходимо играть лишь по ее правилам. Но Офелия справится и без прямого рассказа. Четыре месяца назад она прекратила безрезультатные поиски, а сегодня наконец увидела Торна. Месяц назад ей бы это показалось невозможным, но реальность непреклонна. Сейчас восстановление памяти кажется невыполнимым, но Офелии нужно лишь начать, а как именно это сделать, можно подумать завтра. На сегодня стресса хватило всем.
Офелия повернулась к Гектору, что с нескрываемым любопытством следил за их с Беренильдой диалогом, и улыбнулась ему.
– Можешь разбирать вещи. Похоже, на Полюсе мы задержимся.
– Ах, ну слава всему сущему! – воскликнула тетушка Розелина и стремительно пересекла комнату к Офелии, прерывисто обняв. – Составишь мне компанию в новой библиотеке.
Офелия нахмурилась и отстранилась от тетушки, вопросительно подняв брови.
– Новой библиотеке? – переспросила она.
– Именно! – ответила Розелина, оглянувшись назад. – К Полюсу оказалась присоединена территория с огромной библиотекой старых и разваливающихся книг. Работы невпроворот!
Офелия еще шире улыбнулась, вспомнив их телефонный разговор и шорох: тетушка реставрировала книги этой библиотеки.
========== Глава 4. Мистер Драная-Шляпа ==========
Офелия и Гектор ступили на каменную кладку Небограда, пораженно глядя вверх. К небу тянулись уровни домов, ресторанов и поместий, а сама волшебная конструкция имела стену по всей своей окружности, усеянную горельефами героических изображений, защищая жителей Небограда от взглядов челяди. Гектор, стоило лишь увидеть парящий замок вновь, застыл в изумлении и распахнул глаза. Офелия и сама сопровождала чудо природы и архитектуры, старомодную по меркам Анимы и такую прекрасную, исторически невероятную композицию летающего замка – парящего в небе сердца Полюса, – что невольно приоткрыла рот от удивления. Сколько бы она ни жила в Небограде, сам по себе он был непревзойденный и адски красивый.
– Ну хоть кто-то оценил искусство по достоинству! – воскликнула Беренильда и встала рядом с Офелией не без помощи руки кучера. – Готовы вновь оказаться среди знати?
Шарф Офелии плотнее натянул перчатки на ее запястья и преспокойно устроился на плечах. Офелия особо не волновалась, зная, к кому они направлялись и зачем, отчего на ее лице появилась слабая улыбка.
– Разумеется, – ответила она и повернула голову к Гектору. – А для тебя одно очень важное правило: самому никуда не ходить.
Гектор прыснул со смеху, поправляя сумку на плече.
– Иронично, учитывая ту, кто мне об этом говорит, – он подмигнул Офелии. – Но ладно, постараюсь не влезать в неприятности.
Офелия кивнула и заметила на себе любопытный взгляд Виктории, что схватила маму за руку. Девочка заметно подросла за время ее отсутствия и ростом была и без того высокой Беренильде по бедра. Учитывая рост Фарука, это было неудивительно, но Офелия и нового Гектора принять не могла, а тут и Виктория.
Гектор, к слову, стал уже чуть выше Офелии, буквально на полголовы, отчего сама Офелия чувствовала себя словно под защитой, хоть и несла за него полную ответственность, особенно в Небограде. Тут ведь до сих пор живут Миражи, мечтавшие когда-то подставить Торна с помощью нее, и, к сожалению, она не знала, перестали ли хотеть.
Беренильда обернулась назад с непониманием.
– Мадам Розелина, вы где застряли? – окликнула она ее.
Словно предугадав вопрос, тетушка Розелина в ту же секунду вылезла из кареты, поправляя руками тугой пучок. Офелия скептично подняла одну бровь, не веря своим глазам, ибо ей показалось, тетушка… прихорашивалась? Эта абсурдная мысль вывела ее на нервный смех, она сразу прикрыла рот рукой.
– Что смешного? – нахмурилась тетушка Розелина, опуская руки. – Мы вон, к знати идем все-таки!
Офелия покачала головой и встала прямо, кидая взгляд на замок впереди. Фасад широкого здания исполнен в темных цветах, сея в душах пришедших страх, пусть тот и не был присущ его хозяину. Клан Паутины оставил свой отпечаток на виде поместья, фриза имела вид сети с отраслями, переплетающимися между собой, давая понять о клане, что обитает в стенах мрачного замка.
Именно в это поместье она однажды попала, будучи лакеем Беренильды, и теперь возвращается, но уже как Офелия – друг. И все равно воспоминания о тех месяцах всплыли у нее в голове, что легло на душу словно тяжелый камень, подобный тому, какой нес на гору Сизиф. Офелия почувствовала жгучую пустоту внутри от вида замка и понимала, что это не последний ее визит сюда, будут скандалы, будут интриги, будут сплетни и, быть может, прольется кровь. Она попала в общество Полюса, где игра пройдет по их правилам, а потому ей нужно смириться с концом беззаботной жизни на Аниме. Вновь.
Впятером, они пошли вперед по ступеням ко входу. Гектор завороженно разглядывал каждый металлический завиток на стенах, каждую мраморную поверхность и роскошное высокое окно, где горел теплый свет. Как всем известно, экстравагантный хозяин любит принимать не в первой половине дня, как большинство чиновников Полюса, а когда ему вздумается, поэтому Офелия и Гектор ждали ответа весь вчерашний вечер и минувший день, узнавая от тетушки Розелины подробности изменений на территории, коих было не так много.
Самым масштабным и значимым стало возвращение Арчибальда на должность посла, а также передача поместья в его собственность, оставив других из клана Паутины буквально ни с чем. Спасибо открытию Аркантерры, лишь оно помогло светловолосому шутнику вернуть себе былой авторитет, пусть тот и остался весьма мним.
Коридоры заметно опустели с момента ее последнего визита, но Офелия их помнила едва ли не в мелочах. Темного цвета обои в полоску из несочетаемых цветов контрастировали со светлым потолком, слуг в кремовых ливреях с красными воротниками было видно за километр, еще в начале коридора. Офелия, прищурившись, изучала помещение и пыталась увязать данную роскошь с условиями своей повседневной жизни, до сих пор удивляясь подобной разнице в человеческих судьбах. А также и в ее коварстве.
Они поднялись на четвертый этаж поместья, каблуки тетушки Розелины звонко постукивали по мраморным участкам ступеней, не застеленных красным ковром.
– И когда вы стали носить каблуки? – ехидно поинтересовался Гектор, мельком взглянув на тетку. – Помнится, сами говорили, что Полюс – не территория для демонстрации красоты внешнего вида.
Офелия и Беренильда синхронно повернулись к ним, вспомнив, что она и вправду сказала подобное Беренильде по приезду на Полюс, а Офелии по телефону спустя неделю после своего отъезда.
– Ты бы помалкивал шел! – негодовала Розелина, скрестив руки на груди. – Будешь тут указывать, закрою в библиотеке и ищи информацию сам!
Гектор поднял руки вверх, сдаваясь.
– Молчу!
Тетушка глянула на Гектора с подозрением, щурясь. В такие моменты она напоминала Офелии старые настенные часы с маятником в доме на Аниме, что были постарше их всех вместе взятых, ведь те пристально следили за каждым действием. Тетушка словно пыталась узнать, а не взбредет ли Гектору в голову сказать что-то еще, однако его слова казались весьма искренними и даже с несколько напуганным настроением сказанными – ну не подросток, а сама невинность.
– Вот и славно, – подытожила она.
Кабинет находился в конце коридора, роскошные двойные двери с резной отделкой наполовину закрыты, оттуда слышался всем давно знакомый легкомысленный голос с ноткой иронии ко всему происходящему вокруг. Офелия заметила ухмылку Беренильды и радость Виктории, ведь улыбалась Виктория совсем не часто.
Офелия подошла к дверному проблему и увидела Арчибальда, сидящего в кресле и положшего ноги на стол. Его дырявый цилиндр уже красовался на голове, а сам он с белоснежной улыбкой читал документы, но заметив гостей, еще обаятельнее улыбнулся и эпатажно встал на ноги.
– Мадам Торн! – поприветствовал он ее, широко раскрыв руки. – Как я рад, что вы снова с нами!
Арчибальд стремительно пересек комнату и встал перед гостями. Он галантно поцеловал ладонь каждой женщины, окидывая взглядом всех пришедших. Беренильду, к которой относился больше как к воспитательнице в детском саду, Гектора чуть озадаченно, ведь ему о его приходе не сообщали, Викторию, озорно коснувшись пальцем ее светлого носика, и тетушку Розелину, подмигнув ей.
Офелия незаметно прищурилась, наблюдая сей мимолетный жест. В знании языка тела она уступает даже детям, но в подмигивании Арчибальда заметила явственный флирт, непохожий на его стандартный. Она ехидно глянула на тетушку, что опустила взгляд на пол.
Так значит, причина уехать на Полюс с концами заключалась не только в скуке на Аниме.
– Рада видеть, Арчибальд, – поздоровались Офелия и подтолкнула Гектора вперед. Арчибальд тут же переключил внимание на нее. – Мой брат Гектор, если вы забыли.
Он поднял брови и, сняв шляпу, склонился в поклоне. Действие заставило Гектора чуть смутиться, ибо он стал судорожно поправлять лямку сумки.
– Э-э-э… и вам здравствуйте, – сказал он, глядя на Офелию в немом вопросе об уместности слова.
– Какой вежливый молодой человек, – ответил Арчибальд, садясь обратно в кресло. – Похвально. Итак, мадам Торн, о причине вашего визита Полюсу догадаться не составит труда, но что здесь делает ваш маленький брат?
Офелия заметила оскорбление на лице Гектора, но решила не придавать этому большого значения и села на стул около Беренильды. Виктория увлеченно рассматривала причудливые предметы, стоящие на полках стеллажа: старые книги, декоративные маятники, фарфоровые куколки с татуировками трех кланов и прочие украшения, создающие атмосферу исторического хаоса. Офелия увидела и самодельное апельсиновое дерево из металлической проволоки, окрашенной в разные цвета, – память об Аркантерре. Арчибальд был сентиментальный мужчина, это стало ясно ей еще пять лет назад, стоило увидеть драной цилиндр в заплатках, но столь бережно созданное дерево вогнало ее тоску, ибо и она видела, чем закончилась история Духа Семьи двадцать первого ковчега.
Тетушка Розелина встала позади стула Офелии, всякое кокетство исчезло, словно того и вовсе не было, но она знала почему: разговор будет довольно серьезный.
Офелия тяжело вздохнула, поддавшись вперед.
– Первая моя просьба будет малой. Вы не обязаны выполнять ее, если у вас нет времени, – сказала она, замечая, что Арчибальд опустил газету. – В общем, как вам наверняка известно, реформы коснулись и учебных учреждений. Старшеклассники в последний год обучения защищают проекты по одной из территорий, а в случае успешной защиты имеют право поехать на обучение на любую понравившуюся территорию.
Офелия повернула голову к Гектору и подняла брови, призывая закончить разговор самостоятельно.
– Да, моим выбором стал Полюс, – ответил Гектор, еще сильнее сжимая кожаный ремешок.
Арчибальд язвительно улыбнулся.
– Хитрый лис, – сказал он и развернулся на стуле лицом к собеседникам. – И вы хотите использовать меня и мой драгоценный опыт жизни на Полюсе, чтобы получить высокий балл?
Офелия и Беренильда переглянулись, красавица уверенно улыбалась.
– Не только ваш, Арчи, – ответила она. – Опыт всех нас.
Арчибальд внимательно разглядывал Гектора, оценивая его по шкале и гениальности, и привлекательности, и смекалки, и любого другого критерия. Офелии показалось, ему доставляло удовольствие опять иметь дело с приключением низкорослых уроженцев с Анимы.
– Я помогу, если ответите на вопрос, – промолвил он, возвращаясь к своей газете.– Мне нужно знать территорию, куда ты хочешь поехать, когда защитишь на отлично.
– Но я не… – предпринял попытку Гектор.
Арчибальд цокнул языком и выставил руку, из стороны в сторону двигая указательный палец.
– Без “не”, – запротестовал он, не отрывая глаз от текста. – Если я буду тебе помогать, ты уж точно на Аниму не вернешься. Но мне надо знать, на какой ковч… то есть на какую территорию ты хочешь, ибо людей с отвратительным вкусом в народах я не переношу.
Офелия порядком удивилась такому быстрому согласию Арчибальда, но после вспомнила, с кем в действительности разговаривала: не просто с послом Полюса, а с самим воплощением экстравагантности и энергии. В большинстве своем Арчибальд делал все из чистого интереса, по крайней мере, когда дело не касалось безопасности его близких. Она знала: какую бы Гектор ни выбрал территорию, Арчибальд ему поможет.
– Гелиополис, – ответил Гектор. – Территория Люцифера.
Арчибальд улыбнулся, откидываясь назад.
– У вас отменный вкус, молодой человек! Разумеется, ради Гелиополиса, грех не помочь брату самой мадам Торн выиграть чертов конкурс!
Закончил он свою речь эффектным взмахом руки. Гектор удивленно поднял брови, заметно расслабившись. Основной целью их визита Лунному Свету было согласие Арчибальда помочь своим опытом в работе над проектом, но у Офелии имелась еще одна просьба, на сей раз по их исключительной дружбе и мании Арчибальда иметь отношение ко всему, что происходит в межличностных отношениях клана Драконов.
Офелия повернулась к тетушке Розелине, и та по ее взгляду все поняла: им с Гектором стоит выйти.
– Рада была повидать, господин Арчибальд,– сказала тетушка и, аккуратно тронув Гектора за плечо, вышла из кабинета.
Двери закрылись почти бесшумно, оставив Беренильду, Офелию и Арчибальда в обществе его чудного кабинета и отрешенной Виктории. Ухмылочка Арчибальда, излучающая кокетливое настроение посла, исчезла со звуком дверных петель.
Совсем недавно он узнал о возвращении суперинтенданта на прежнюю должность, но не придавал этому особого значения, пока не увидел имя мужчины, после чего звенящая тревога не покидала его голову ни на миг.
– Как себя чувствует господин интендант? – спросил он, печально глядя на Офелию. – Сегодня натыкался на него в Небограде, но он не шибко общителен.
Офелия кивнула, не найдя в себе сил ответить словами. На протяжении всего дня она пыталась не вспоминать о той встрече в больнице, о боли и тоске, что до сих пор сидела внутри и резала душу. Что самое страшное, ей было жаль не только себя и всех, кто помнил Торна не каменным верзилой без малейшего намека на эмоции, а настоящим, живым человеком. Ей было жаль и самого Торна, он ведь все еще ждет с ней встречи, но заперт в клетке амнезии. Ждет, несмотря на то, что тело его обрело материальную форму.
– Этому есть свое объяснение, – согласилась Офелия, поднимая глаза на Арчибальда. Голос ее был необычайно тих, колебающийся тон отдаленно напоминал его старый цилиндр, лишь без заплаток. – Изнанка забрала все воспоминания обо мне.
