Текст книги "Роман с Пожирателем (СИ)"

Автор книги: FotinaF

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Добрый день, мисс Грейнджер, – приветливо произнёс он. – Прошу простить, не могу подать вам руку. Это японская полынь…

– Да, конечно, – выдохнула девушка. – Она чрезвычайно ядовита и запах…

– Именно, – сдержанно улыбнулся Майлз.

– Вы знакомы? – с некоторым любопытством поинтересовался Люциус.

– Да, сэр, мы познакомились в вашем поместье, на днях, – спокойно ответила Гермиона.

– Прошу меня простить, я должен сменить мантию, – спокойно проговорил молодой человек.

– Могли бы заняться экспериментами чуть позже, – недовольно заговорил Люциус. – Вы ведь знали, что мы ждём инспектора, мистер Трэверс. По вашей милости мисс Грейнджер тратит впустую своё драгоценное время.

– Нет-нет! – торопливо воскликнула Гермиона, убедительно глядя в глаза провинившемуся мужчине. – Ваша работа – это очень важно! Как раз ожидание неизвестно чего, неизвестно когда отнимает уйму времени. Министерство решило устроить внезапную проверку, но я не сторонник таких методов. Я считаю, что точно означенное время всегда гораздо продуктивнее для обеих сторон. Прошу, вас мистер Трэверс, не смущайтесь, делайте всё необходимое, я пока осмотрюсь.

– Благодарю, – кивнул Майлз и удалился в подсобку.

Оказавшись за дверью, Майлз прижался спиной к двери, он запрокинул голову, стараясь восстановить сбившееся дыхание. Сердце беспощадно билось в усиленном режиме. Её невероятные, мудрые глаза и этот деловой, убедительный тон. Нет. Он не помнит, чтобы хоть одна женщина за всю его жизнь производила на него такое странное, волнующее впечатление. Поражало удивительное соответствие её мыслей и слов. Грейнджер действительно говорила то, что думала. Это неслыханно! Майлз наконец собрался с духом. Взять в руки палочку было невозможно, поэтому, включив воду, он быстро тщательно намылил всё ещё зеленоватые руки, сменил мантию, ощущая, как необъяснимые мурашки носятся по телу, вызывая на лице невольную улыбку.

Гермиона тем временем неспешно осматривала лабораторию. Как же хотелось прямо сейчас погрузиться в работу. Она неожиданно вспомнила, что у неё давно закончилось Бодроперцовое зелье. Простая штука, но ей безумно захотелось сварить хотя бы его. Тем более, что осень не за горизонтом.

Майлз вошёл в лабораторию. Гермиона собралась.

– Что ж, мистер Трэверс, надеюсь, мы можем приступить к осмотру? – добродушно, но строго произнесла девушка.

– Конечно, мисс Грейнджер. С чего бы вы хотели начать?

– Меня интересуют условия проживания ваших подопечных.

– Они находятся в другом помещении. Прошу за мной.

Майлз двинулся к выходу. Гермиона последовала за ним, как и Люциус. Остальные остались в лаборатории.

Трэверс нервничал, хотя внешне оставался совершенно спокойным. Ему хотелось бы поставить стену между ней и собой, хотя бы сейчас, но то, что она думала переворачивало всё внутри.

«Кажется, он и правда не обижен. Малфой был прав? А если этот человек умеет искусно притворяться? Что если… я его оскорбила, а он в глубине души затаил зло? Малфой, придурок, сам с трудом через себя переступает, думает, что все такие? Нет, я должна извиниться. Это просто недоразумение. Кажется, Трэверс совершенно адекватный человек. Мерлин! Только бы он правильно меня понял. Я вовсе не хотела обидеть, просто не ожидала…»

Майлзу было не по себе. Она ещё и виноватой себя чувствует? За что? За то, что он оказался слабаком? За то, что принял метку? Чувствует виноватой себя? Почему? Как это возможно? Наконец, открыв дверь в соседнюю комнату, Майлз немного отвлёкся от поразившей его мысли.

Маленькое помещение было заставлено аквариумами. Гермиону шокировали масштабы «бедствия». Тараканы, слизни, медведки, бундимуны, ипопаточники, глизни и множество других подозрительных тварей, десятками кишили в больших аквариумах.

Гермиону слегка затошнило. Нет, она не испытывала неприязни ни к одному существу на планете, но это движение и шелест при первом впечатлении наводили необъяснимый трепет. Девушка откашлялась.

– Впечатляет! – строго бросила она и достала из портфеля объёмный блокнот, перо и парящую чернильницу, которая следовала за хозяйкой, куда бы она ни пошла. Составив список всех находящихся в лаборатории существ, с указанием их количества, Гермиона стала описывать условия содержания.

– В каждом сообществе, – рассказывал Майлз. – Создан соответствующий потребностям организмов микроклимат. Им обеспечивается подача кислорода, своевременное питание. Размножающиеся особи получают отдельное помещение…

– Даже так? – приподняла бровь Гермиона. – Хотите сказать, что у них даже подходящие условия для спаривания и размножения?

– Совершенно верно, – серьёзно отвечал Майлз. – Наверное, можно с уверенностью сказать, что здесь, в этом помещении для них созданы райские условия существования.

– Н-да… Это очень гуманно, создать райские условия для существ, которых готовят на заклание, – немного резко заметила Гермиона. Майлз опустил глаза, подумал немного.

– Выходит, что так, мисс Грейнджер. Вы правы.

– Но не кажется ли вам, мистер Трэверс, что это неправильно?! – немного несдержанно воскликнула она. – Эти существа должны жить на воле. Да, они по большей части вредители. Но люди давно уже изобрели массу средств борьбы с ними. Для чего эти ненужные страдания?

Гермиона присела на корточки у одного из аквариумов, наполненных землёй. Он весь был испещрён подземными ходами и был похож на земляной лабиринт.

– Посмотрите на неё! Посмотрите, мистер Трэверс, прошу!

И он присел рядом с ней, устремив взгляд на огромную, роющую землю медведку.

– Она прекрасна, не правда ли? Какое удивительное тело, невероятные, мощные конечности, какая целеустремлённость! Она живая сейчас. Она по-своему счастлива. И как бы нам ни хотелось думать, что они просто бездушные существа, это, возможно, совершенно не так! Ведь несмотря на то, что вы даёте ей хорошие условия и пищу, она всё равно трудится, стремится к чему-то. Природа толкает её искать. Найти себе пару, завести потомство, чтобы её род продлился. Неужели это всё не достойно восхищения?

«Это вы достойны восхищения, мисс Грейнджер». Она сейчас казалась Майлзу такой трогательной! Гермиона напомнила ему ту девочку, странную и убеждённую, которую он давным давно заметил в Хогвартсе. Что-то тёплое, необычное разлилось в душе. Он глубоко вдохнул. Его лицо было серьёзным, задумчивым.

Этот красивый мужчина казался ей необыкновенным, понимающим. Гермиона видела, что ей удаётся достучаться до него. Восторг от осознания своей убедительности кружил голову.

Майлз подал ей руку, помог подняться. «Его пальцы тёплые, немного сухие, наверное, от частого соприкосновения с различными травами и ингредиентами». Он слышал её, ему нравились её чувства, её мысли.

– Вы совершенно правы, мисс Грейнджер, – заговорил Майлз безотрывно глядя ей в глаза. – Если вы думаете, что эта работа доставляет мне удовольствие, глубоко заблуждаетесь. Я не люблю эту работу…

– Мистер Трэверс, – неожиданно вклинился в беседу Люциус, кажется, молодые люди совершенно забыли о его присутствии. – Я бы, на вашем месте, поостерёгся от опрометчивых высказываний.

– Простите, сэр, но мисс Грейнджер должна видеть полную картину происходящего. Если вы не против, я продолжу.

Люциус сделал разрешающий жест, беспомощно взмахнув рукой и закатив глаза. Майлз снова взглянул на Гермиону.

– Эта работа, единственное, что у меня есть, и я занимаюсь этим, вкладывая в свои разработки всю душу. Имеющиеся средства, которые магическое сообщество использует уже десятки лет, по-настоящему не заботятся о том, что испытывают истребляемые паразиты. По большей части это болезненные яды. Не стану вдаваться в подробности. Думаю, вы и сами в курсе, как специалист. Я создаю зелья мягкого действия. Первое, что испытывают паразиты – приятный вкус. Они получают истинное удовольствие. Затем их окутывает сон, спокойный, медленно парализующий сон. Существо растворяется. От него не остаётся ничего, но при этом оно не испытывает ни боли, ни страданий. Я ненавижу убивать их. Знаю, я буду расплачиваться за то, что делаю, и расплачиваюсь каждый день, осознавая, что гублю жизни. Меня утешает лишь одно, что благодаря этой работе человечество выживет. Урожаи не будут испорчены, дома чисты, люди здоровы. Может, для кого-то это слабое утешение, но не для меня.

Её взгляд пробирал до самого нутра. Это искреннее восхищение. «Откуда вы взялись, мистер Трэверс?» – крутилось у неё в голове. Майлз отвернулся, отошёл к одному из аквариумов. Нужно было перевести дух. Он глубоко вдохнул, выдохнул, потёр пальцами переносицу. А девушка смотрела на него, словно не верила самой себе. Кажется, она ещё не встречала таких людей. Майлз Трэверс казался Гермионе необыкновенным, удивительным открытием. «Умный, внимательный, убеждённый. Как он попал в ловушку и стал Пожирателем смерти? Как это возможно?»

Он не мог и не хотел отключаться от её мыслей. Впервые в жизни женщина не смотрела на него, как на туловище. Гермиона Грейнджер видела в нём прежде всего человека, как и его мать.

– Полагаю, наша экскурсия закончена? – самодовольно улыбаясь произнёс Люциус, и молодые люди ощутили странную неловкость.

– Да, сэр, – немного растерянно произнесла Гермиона, но тут же взяла себя в руки, возвращаясь к деловому тону. – Копию отчёта о результатах проверки вышлю вам совиной почтой. И… мистер Трэверс, у меня к вам осталась пара вопросов, если вы не возражаете.

Он же видит её насквозь, наперёд знает, что она скажет. Почему же сейчас внутри всё сладко заныло в предвкушении. Майлз выдохнул.

– Конечно, мисс Грейнджер, я отвечу на любые ваши вопросы.

Покинув комнату, все трое вышли в коридор.

– Позвольте откланяться, – вежливо произнёс Люциус, практически не скрывая удовольствия от явно удачно прошедшей проверки. – Буду с нетерпением ждать вашего вердикта, мисс Грейнджер. Всего хорошего.

С этими словами Люциус Малфой слегка склонил голову и направился в свой кабинет.

Несколько мгновений молодые люди стояли друг против друга глядя в пол. Майлз слушал смятение в её мыслях, понимая, что пора отпустить. Он взглянул ей в глаза. Девушка шумно выдохнула.

– Мистер Трэверс, я повела себя не корректно в тот вечер на приёме. Поверьте, я очень сожалею и надеюсь, что вы меня простите, – выпалила она на какой-то невероятной скорости, словно заученную скороговорку.

Майлз невольно улыбнулся, и Гермиона ощутила так давно необходимое облегчение.

– Я напротив, хотел извиниться перед вами, – необыкновенно мягко произнёс молодой человек, и её брови удивлённо взлетели вверх.

– За что?

– Я… невольно напугал вас. Сожалею, что так вышло.

– Извинения приняты! – радостно улыбнулась девушка и начала суетливо копошиться в своём портфеле. – Что ж, мистер Трэверс, я очень рада, что мы нашли общий язык. Спасибо, за интереснейшее общение. У меня, конечно, осталось двоякое впечатление, поскольку моя точка зрения была немного иная. Но, признаюсь, вам удалось немного её покачнуть, – чуть зарумянившись, усмехнулась Гермиона. – Успешной вам работы и… до свидания!

Майлз лишь успел кивнуть в ответ, а девушка уже летела по коридору к выходу.

– Мисс Грейнджер! – вдруг неожиданно окликнул молодой человек, и её сердце рухнуло в пятки. Гермиона резко обернулась. – Я хотел бы снова вас увидеть.

Она слышала удары в висках. Полная пустота в её сознании немного обескуражила. Трэверс замер.

– Почему бы и нет, – улыбнулась она. – Только в ближайшее время я очень занята. Масса работы.

– Я никуда не тороплюсь, – приятно улыбнулся Трэверс, и Гермионе стало так удивительно хорошо.

– Думаю, примерно через неделю я буду свободна, – на секунду задумалась она.

– Я пришлю вам сову на Министерский адрес через неделю.

– Да. Договорились. До свидания, мистер Трэверс.

– Всего хорошего, мисс Грейнджер.

«Невероятно! Я что собралась на встречу с бывшим Пожирателем смерти? Я, наверное не в себе. Нужно обязательно изучить его личное дело. Попрошу у Гарри. Нет, он совершенно не похож на Пожирателя. Такой приятный в общении человек. А какие благородные у него мотивы…»

Тишина. Майлз провожал взглядом бегущую по улице Гермиону Грейнджер.

========== Глава 4. Игры памяти ==========

Гермиона чеканным шагом неслась по коридору Министерства магии. Каблучки громко и возмущённо щёлкали по мраморному полу. Сотрудники знали, что когда Грейнджер в таком решительном настроении, к ней лучше не соваться с вопросами, а тем более с недоделанными отчётами. Лишь одного кабинетного красавца это не касалось. Ему начхать было, в каком там она настроении, и даже лучше, если именно в таком. Малфой обожал заставать её в раздражении. Это был какой-то особо изысканный восторг, донимать её тогда, когда это уже становится опасно.

Как всегда без стука вломившись в её кабинет, Малфой тут же пристроился на столе.

– Привет, Грейнджер! – весело произнёс он, на что последовал безразличный ответ.

– Убери свой грязный зад с моего стола.

– Фу-у-у, Грейнджер! Это даже для тебя слишком, – и он, изобразив рвотный рефлекс, послушно пересел на стул в углу кабинета. – Какой соплохвост тебя ужалил?

– Есть тут один… белобрысый! – не отрывая взгляда от бумаг проворчала Гермиона.

– Да ты что? – удивлённо вытаращился на неё Малфой. – Покажи мне этого мерзавца, я его прокляну.

Гермиона медленно подняла глаза. Малфой расплылся в сияющей улыбке, и девушка устало закатила глаза.

– Как ты меня утомил, если бы ты только знал. Я уволюсь. Как бы я ни любила эту работу, но находиться рядом…

– Э-э-эй! Ты чего это? – резко меняя тон на участливый протянул Драко. – Что я натворил опять?

Гермиона выдохнула.

– Знаешь, я, конечно, сделала вид, что поверила, когда ты сказал, что не знаешь адреса Майлза Трэверса. Но что он работает на твоего отца, ты мог меня предупредить? – воскликнула она. – Это, знаешь ли, подло! Как в старые времена, честное слово!

Малфой устало развалился на стуле.

– Ты не спрашивала, где он работает.

– И логическое мышление у тебя, конечно же отсутствует, – заключила она. – Всё ясно.

– Да брось ты! – Драко запрокинул голову, всем своим видом демонстрируя несерьёзность ситуации. – Ты этого парня даже не знаешь, чего так переживать?

– Да я вовсе не из-за него переживаю! – воскликнула Грейнджер. – Это ты странно себя ведёшь! Ты что, опять за старое?!

– Что за глупости, Грейнджер? Мне двадцать пять…

– Вот и я думаю, зачем ты ставишь меня в неловкое положение?

– Не пойму, в чём неловкость? Пришла, «здрасьте-здрасьте», проверку провела, чего ещё? Какая разница?

Гермиона внимательно смотрела на бывшего сокурсника. Наверное, слишком долго. Малфой успел начать ёрзать на стуле и решил, что пора его покинуть.

– Ты не чувствуешь, Малфой. Не понимаешь простых вещей. Думаю, это недочёты твоего воспитания и только. Но я всё-таки хочу до тебя донести. Я оскорбила человека. Пусть даже не оскорбила, но задела за живое и болезненное. Ты сам знаешь, каково это, когда твоё прошлое не даёт покоя, – Малфой по своей излюбленной привычке отвернулся к стеллажу с книгами. – И после этого я должна общаться с этим человеком на деловом языке, не зная, что он чувствует, переживает ли, не относится ли к тебе с предубеждением, не думает ли, что ты к нему необъективен…

– Я понял, Грейнджер, – немного раздражённо бросил он. – Давай к сути.

– По сути, я прежде должна была наладить контакт с человеком, а потом уже переходить к делам. А получилось наоборот. Благо, что Трэверс оказался порядочным человеком…

– Уже сделала выводы? – Малфой резко обернулся. На его лице было явное удивление.

– А чего там делать? – выражение её лица стало вдруг таким воодушевлённым, что Малфой поморщился. – Честно сказать, я поражена! Трэверс настолько чуткий человек. Меня с таким вниманием слушали только профессора в Хогвартсе.

– Ты его совершенно не знаешь, – немного раздражённо заговорил Драко. – Ты его видела два раза в жизни, а восторги… Он странный. Я бы на твоём месте не особо о нём заморачивался. Извинилась?

– Ну… да.

– Груз с души сняла?

– Да, похоже…

– В таком случае, давай уже вернёмся к работе.

– Подожди… – вдруг задумчиво произнесла Гермиона. – Ты говоришь, что он странный. А в чём странность? Мне он показался просто очень вежливым, воспитанным и внимательным человеком. Он с рвением относится к работе…

– Ты теперь только о нём и будешь говорить? – воскликнул Драко, снова плюхаясь на стул. – Майлз не стоит внимания, он ужасно скучный человек…

– Так ты хорошо его знаешь? – оживилась Гермиона. Драко с досадой сжал челюсти и резко выдохнул. – Слушай, расскажи о нём! Я, конечно, взяла личное дело Трэверса в архиве Штаба мракоборцев, но раз ты знаешь его лично…

– Грейнджер, что за нездоровый интерес? – Малфой вскочил на ноги и быстро заходил по кабинету, а Гермиона подозрительно следила за ним взглядом. Его раздражение смущало.

– Что тут нездорового, не пойму. Я, к сожалению, плохо разбираюсь в мужчинах, – иронично ухмыльнулась она, и щёки Малфоя пошли пятнами. – Поэтому было бы целесообразно собрать хоть какую-то информацию, прежде чем встречаться с человеком.

Малфой замер на месте, медленно повернулся к ней лицом.

– Вы встречаетесь?

– Пока нет. Но Трэверс предложил как-нибудь… просто мне сейчас некогда.

– Плохая идея! – выдохнул Малфой. Гермиона подпёрла подбородок кулаком и вглядывалась в его лицо, выражавшее крайнее недовольство.

– Какое тебе дело, Малфой? Не всё ли тебе равно, с кем я встречаюсь, общаюсь. У тебя своя жизнь, вот ей и занимайся, ясно? Не хочешь рассказать мне о Трэверсе?

– Не особо.

– Ладно! Тогда вернёмся к делам! – вежливо улыбнулась она. – Те документы, что ты мне принёс, буду анализировать ещё дня три, может четыре. Отчёт сама отнесу. Вопросы есть?

– И тебе не нужна помощь? – с сомнением спросил Драко, бросая взгляд на две внушительные стопки папок.

– Нет, – дёрнула она плечом. – Я отлично справлюсь без тебя.

– А кочующие кентавры?

– Можно подумать, они тебя заботят, – ухмыльнулась девушка. – Отдыхай, Малфой.

Напряжение на его лице сменилось расслабленным, злорадным выражением, которое она так хорошо знала ещё со студенческих лет.

– Ну и торчи тут в гордом одиночестве, как всегда, сухарь ты мой недогрызенный, – ехидно ухмыльнулся Малфой и вышел из кабинета.

Гермиона вздохнула и повернулась лицом к окну, из которого был виден центр площади просторного Атриума Министерства магии.

– А чего ты хотела? – шепнула она сама себе. – Знала же, что рано или поздно так и случится…

***

– Сосредоточьтесь, мистер Трэверс. Вы должны полностью успокоить сознание. Представьте что-нибудь умиротворяющее, что-то, приносящее вам тишину. Это может быть река, цветущий сад, потрескивающий камин, что угодно.

Голос профессора Снейпа, тихий, монотонный, спокойный, умиротворял сам по себе. Майлзу иногда казалось, что он заснёт на одной из его лекций, за что будет изгнан из кабинета декана жестоко и надолго. Юноше нужны были его уроки. Слишком нужны, ибо Хогвартс стал для него кромешным адом. Постоянный шум, невыносимый, давящий преследовал его несчастное сознанье. Он не мог заткнуть уши, чтобы не слышать мысли всей этой толпы людей, которая его окружала. Это был нестерпимый гвалт из смеха, крика, плача и потока бесконечных внутренних речей. Майлз болел так часто, что практически жил в больничном крыле Хогвартса, и это, пусть и ненадолго, успокаивало. Он не хотел жаловаться матери, боялся её расстроить, разочаровать. А уж тем более не доверял отцу.

– Мистер Трэверс. Однажды вы определитесь с выбором, – мелодично продолжал профессор. – Если вам становится невыносимо от внешнего шума, вы должны погрузиться в свою внутреннюю тишину. Прекрасную, дающую силы тишину. Представьте журчание воды в реке, как она перекатывается по камням, как стекает с холма звенящим водопадом…

– Я предпочитаю огонь, сэр.

– Что ж, это хороший выбор. Если сможете перекрыть шум потрескиванием поленьев в камине, буду рад за вас. Хотя вода, на мой взгляд, гораздо эффективнее.

– Я подумаю об этом, сэр. Но мне ещё нравится гулять по коридорам, когда слышишь эхо своих шагов.

– Это очень интересно, мистер Трэверс. Этот вариант тоже имеет место быть.

Декан помолчал несколько минут, потом внимательно и пронзительно стал изучать лицо Майлза.

– Почему вы раньше ничего не предпринимали? – с долей заинтересованности спросил Снейп. – Ведь эта проблема мучает вас не первый год.

– Да, сэр. Не первый. Прежде я жил в уединении, не было нужды. А в первый год, знаете, как это бывает с первокурсниками, боишься пожаловаться кому-то, потому что сочтут слабаком.

– Ясно. Пробуйте применять эту методику. И помните! Ваши способности – это не наказание! Это высший дар, который далеко не каждому по силам. Но ваши предки были очень сильными волшебниками, потому вы справитесь, мистер Трэверс, – Снейп поднялся с кресла и протянул Майлзу небольшой лист пергамента. – Я получил письмо от вашей матери…

Сердце Майлза на мгновение замерло. Он взял в руки листок и нерешительно взглянул на профессора.

– То, что в вашей семье этот дар встречался прежде – очень полезная информация. Даже если это для вас на уровне древних мифов восемнадцатого века. Для меня это очень полезный научный опыт, потому денег за уроки с вами от вашей матери я не возьму. Знаю, положение вашей семьи сейчас не слишком устойчиво. Потому распорядитесь ими, как сочтёте нужным.

И Снейп протянул мальчику кошелёк набитый золотыми голлеонами. Майлз держал его в руках несколько секунд.

– Прошу вас, профессор, верните их ей! – с надеждой в сияющих синих глазах попросил Майлз.

– Я не могу. Ваша мать не примет их.

– Но я не могу оставить деньги у себя. Они нужны ей.

Снейп прошёлся по кабинету, подумал и снова взглянул Трэверсу в глаза.

– Мы отправимся в Гринготтс. Там вы положите деньги в хранилище. Если не сейчас, то они понадобятся вам позже.

– Спасибо, профессор.

– Скажите, мистер Трэверс, кто-нибудь, кроме родных, знает о вашей способности, читать чужие мысли?

– Нет, сэр.

– Рекомендую вам держать это в тайне, – убедительно произнёс Снейп. – Поверьте, однажды этот дар сослужит вам добрую службу.

Почему-то именно этот разговор вспоминал Майлз каждый раз, когда приходил сюда, к Визжащей хижине. О гибели профессора он узнал в больнице Святого Мунго, когда пришёл в себя после пыток, которым его подвергли накануне битвы за Хогвартс. Майлз знал, что Снейп погиб здесь от укусов Нагайны, а вот где похоронен его наставник, молодой человек так и не смог выяснить. Похоже, никто не озаботился тем, чтобы достойно похоронить профессора, и Майлз приходил сюда, к Визжащей хижине, всякий раз, когда ему нужна была помощь или совет. Это место по-своему умиротворяло тишиной и уединением.

Майлз положил на ступеньку крыльца две лилии и некоторое время смотрел на болтающуюся на одной петле дверь. Снейп погиб здесь. Одиноко и безвестно. Трэверс никогда не испытывал к себе жалости. Никогда. Но очень часто думал, что также сгинет в людском мире, совершенно один. Ведь он такой же, как его наставник – скорпион в пустыне.

Но через несколько мгновений он вдохнул полной грудью, устремив взгляд в голубое небо, укрытое роскошными шапками высоких белоснежных облаков. Пока есть надежда, он не станет сдаваться. Если спустя столько лет встретил ту, что увлекла его сознание однажды, значит это не случайность. Это проведение, волшебное стечение обстоятельств. Майлз не умеет любить, не умеет сострадать. Но он упрям, принципиален и честен. Может… она это оценит? А нет… он потом об этом подумает.

Майлз направился в Хогсмид. Он шёл неспеша, наслаждаясь тишиной, накапливая её внутри. Ещё мгновение и он вернётся в шумный мир чужих мыслей и чувств. Вот и деревня. Там ему делать нечего. Трэверс трансгрессировал в Лондон.

***

– Драко, любовь моя, что-то случилось?

Молодая супруга застала мужа в библиотеке. Он долго и настойчиво всматривался в тёмную даль. Всё положение его напряжённой фигуры говорило о раздражении и усталости.

Её ласковый голос словно надломил в нём что-то, и невольная улыбка тронула сурово сомкнутые губы. Драко повернулся. Встревоженный взгляд жены умилил. Он сам удивлялся, насколько разнообразный спектр чувств вызывала в нём хрупкая, нежная молодая женщина с небольшим округлившимся животиком. До сих пор не мог привыкнуть, хотя прошёл уже год, что в его жизни есть она, его маленькая звёздочка.

– Всё хорошо, милая, – с теплом произнёс он, раскрывая ей навстречу свои объятия. Астория плавно, неторопливо подошла к мужу и, прижавшись к его груди, ощутила тепло рук Драко. Она с блаженством закрыла глаза, вдыхая его аромат, а он трепетно коснулся губами её виска.

Тревога, что съедала его душу тихонько растворилась. «Всё правильно, так и должно быть», – думал он.

– Неприятности в министерстве? – неуверенно спросила Астория, и Драко решил, что это будет лучшим объяснением.

– Да нет, просто работа, суета… Лучше расскажи, как ты? Малыш уже пинался? – усмехнулся Драко.

– Ну что ты, милый! Ещё слишком рано! И потом, когда это произойдёт, ты первый узнаешь. Вообще-то, я пришла позвать тебя ужинать. Твои родители уже за столом. Идём?

Драко немного отстранился, всё ещё держа Асторию в объятиях, посмотрел в её ясные голубые глаза, наполненные нежностью.

– Я скоро, буквально через минуту, хорошо? – он ласково улыбнулся и невесомо коснулся поцелуем её тонких, изящных губ.

– Хорошо, милый.

Супруга, не торопясь, покинула библиотеку. Улыбка растворилась. Драко снова уставился в холодную темноту. Он так надеялся, что эта тьма не вернётся. Когда же это кончится?

========== Глава 5. Сомнения и решения ==========

Грейнджер всегда была точна в своих расчётах. Но на этот раз она ошиблась и довольно серьёзно. Кажется, ещё никогда в жизни Гермиона не работала настолько эффективно. Её саму удивляло то рвение, с которым она анализировала данные по всем нарушениям правопорядка магическими существами за последние три месяца. Только теперь она осознала, насколько сильно ей не помогал Малфой. Нет! Он настолько всегда мешал, что отчёты могли формироваться в течение двух недель. Она нервно грызла карандаш, подозревая, что бывший сокурсник делал это нарочно. Вся его болтовня, насмешки, перерывы на кофе, споры и ранние уходы с работы были стопроцентным тому подтверждением. Да, это было весело, иногда даже слишком, но… зачем?!

Гермиона помнила тот момент, когда Малфой перестал быть раздавленным войной парнем и снова улыбнулся. Ей казалось абсолютно правильным поддерживать его и вдохновлять, настраивать на будущее, особенно после того, как он извинился за все пакости, которые вытворял в школе и за то, что не смог защитить её от тётки Беллатрисы. Гермиона видела его искреннее раскаяние и приняла всё, как должное. Совместные отчёты были как терапия, и она отлично работала.

Первый час в одиночестве Грейнджер ещё сомневалась, может, не стоило изгонять Малфоя? Но потом дело пошло так замечательно, что девушка впала в некую эйфорию на целый день. Она уже и забыла за три года, как это чудесно – быстро делать отчёты!

К слову сказать, Малфой ежедневно, ближе к вечеру, наведывался к ней в кабинет с вопросом: «Ну, как?» Гермиона отвечала: «Прекрасно!» Он многозначительно ухмылялся и исчезал. Её это успокаивало, значит не обиделся.

На третий день, уже подходя к завершению работы, она вдруг немного забеспокоилась, а что же теперь? Планы как-то внезапно менялись и с этим надо было что-то делать. Она совершенно была уверена, что до встречи с Трэверсом будет полностью загружена. А выходило, что ещё четверо суток нужно чем-то себя занимать, причём очень серьёзным.

Подумав некоторое время, Гермиона решила возобновить разработку своего проекта о предоставлении дополнительных прав магическим существам, в частности домовым эльфам и оборотням. Обрадовавшись своей идее, с облегчением выдохнула и бодро взглянула на последние две папки. Но рядом обнаружилась третья, из архива Штаба мракоборцев. Она некоторое время сверлила её взглядом, а затем решительно спрятала в выдвижной ящик стола, чтобы не отвлекаться. Всего лишь час, и Гермиона сладко потянулась, распрямляя утомлённую спину. Положив в центр стола готовый отчёт, аккуратно разложила перья, расставила чернильницы и сдула со стола несколько соринок. Всё идеально! До конца рабочего дня ещё час, но нести отчёт начальству поздно. Приняв решение сделать это утром, Гермиона немного взволнованно достала папку из ящика.

«Дело номер 8598. Закрыто.»

Гермиона отогнула обложку. «Майлз Бенедикт Трэверс, родился 26 октября 1976 года в фамильном поместье Голд Стоун, графства Корнуолл». Гермионе почему-то сразу представился белый песчаный пляж и море… Ей всегда казалось, что жизнь у моря – это что-то волшебное, восхитительное. Она взглянула на колдографию «преступника» с табличкой в руках. Его идеальный точёный профиль. Небольшой прямой аккуратный нос, волевой подбородок, растрёпанные тёмные волосы, недельная щетина. Заключённый повернулся лицом к камере, и Гермиона почувствовала, как замирает дыхание. Чёрно-белая фотография не передавала цвет его глаз, но их пронзительность, спокойствие и необъяснимое сияние, поражали. Он был так безмятежен, словно ему не предстоял суд, словно он готов принять абсолютно всё, что угодно безропотно и смиренно.

Гермиона, как заворожённая рассматривала волшебную фотографию, подперев щёку кулаком. Было в ней что-то успокаивающее. Потому удар в дверь заставил девушку подпрыгнуть на месте.

– Малфой! – прорычала она. – С меня хватит! Я поставлю пароль на дверь! Сил моих больше нет!

– Скучаешь, Грейнджер? – с улыбкой произнёс он, полностью игнорируя её высказывание.

– Я была в полном порядке, пока ты не заявился! – возмущённо говорила она. – Спасибо, хоть три дня дал от тебя отдохнуть!

Гермиона откинулась на спинку стула и не успела моргнуть глазом, как дело Трэверса оказалось в руках у коллеги.

– Положи на место! – строго потребовала она.

– Что интересного пишут? – ухмыльнулся он, садясь на стол.

– Это тебе не «Ежедневный пророк».

– А что, они что-то интересное пишут? – с удивлением приподнял брови Драко.

Гермиона устало улыбнулась.

– Подловил.

– Так что? Изучила подноготную Майлза?

Гермиона начала медленно вращаться на стуле.

– Не успела ещё. Работы было много. Освободилась, вот и… решила глянуть, что же это за человек.

– Было? – с сомнением спросил Драко. – Ты что, уже всё?

– Представь себе.

Малфой подозрительно взглянул на папку в центре стола с надписью «Отчёт».

– Чем ты больна, Грейнджер? – усмехнулся молодой человек.

– Трудоголизмом, Малфой! – закатила глаза Гермиона. – Слушай, может это покажется невежливым, но без тебя я работаю намного продуктивнее. Ты уверен, что тебе нужно просиживать штаны именно в моём отделе? Не хочешь подать на повышение? Ну, не знаю… в отдел по международному магическому сотрудничеству. С твоим юмором и общительностью…